– Нет, – покачала головой она. – Две старшие сестры пока еще не замужем...
Вообще-то три, но Ланэ, наверное, не в счет, если ее обещали фениксам.
Или в счет, ведь обещание – еще не брак?
– И тебя все равно не пожалели, – зло усмехнулся генерал. – Владыка не самый лучший отец.
Уж точно не для нее. А вот та же Ланэ могла бы с этим поспорить.
– Прежде всего он – правитель Инаэр, – вздохнула Вилэй. – Ради блага страны...
– Ради блага? И какое же благо может принести стране смерть толком не повзрослевшей девчонки?! При таком решении проблем и правитель из него, уж прости, никакой!
– Мой отец вам не по нраву, – тихо заметила Вилэй, когда генерал, тяжело дыша, отвернулся. – Только я – не он. Не нужно меня ненавидеть...
Голос все же подвел ее, и последнее слово прозвучало жалобно. И слезы к глазам подступили, и вообще... Она и так слишком долго держалась, не позволяя страхам и обидам овладеть собой, но сейчас – сейчас у нее разом закончились все силы.
Вилэй честно попыталась избежать этого позора, но лишь беспомощно всхлипнула. Раз, другой...
– Говорю же, толком не повзрослевшая девчонка, – проворчал невесть как оказавшийся совсем рядом генерал, который еще мгновение назад был по ту сторону костра, и неловко провел ладонью по ее волосам.
Будто котенка погладил.
От неожиданности Вилэй замерла, во все глаза смотря на явно смущенного генерала... и, всхлипнув уже гораздо громче и надрывнее, уткнулась лбом в его плечо.
Надежное, крепкое такое плечо, в котором столь отчаянно нуждалась.
В первый миг Ёширо опешил. Застыл, не зная, что делать, можно ли вообще дышать и куда девать руки, пока мелкая принцесса самозабвенно рыдала у него на груди. До безумия хотелось развернуться и сбежать, но это было бы подло.
Раз довел – придется утешать.
Беда была в том, что в утешениях плачущих девиц – как и в самих девицах – генерал совсем ничего не смыслил.
Пришлось соображать на ходу.
Он вновь провел ладонью по ее растрепавшимся волосам, осторожно похлопал по вздрагивающей спине, узкой и тонкой, и тоскливо вздохнул, осознав, что нехитрый запас утешений иссяк, а принцесса так и не успокоилась...
Верховный Охэ, да лучше оказаться в жарком бою, чем наедине с рыдающей женщиной!
Взгляд рассеянно скользнул в сторону, зацепился за сохнувшие одежды.
Свадебные. Прошлой ночью она тоже была в них.
Но какой в этом смысл?
– Почему ты до сих пор носишь... это? – внезапно спросил Ёширо, впрочем, не особо надеясь на то, что его услышат.
От неожиданного сочувствия Вилэй совсем размякла. Умом она понимала, что стоит уже успокоиться, извиниться и никогда больше не позволять себе подобного, но... Слишком много боли накопилось в душе, и сейчас она выходила наружу вместе со слезами, которых тоже было много. Наверное, еще на одно озеро хватило бы.
– Почему ты до сих пор носишь... это? – услышала вдруг принцесса – и наконец-то очнулась.
Осознание, что на генерале – как и на ней самой – неприлично мало одежды, залило щеки жгучим румянцем, заставило отпрянуть... и пожелать провалиться сквозь землю. Или в ту комнатку, где генерал тихо и мирно спал, а не сидел слишком близко и не смотрел так...
И вопросов неудобных не задавал.
Он же про свадебный наряд говорит. А что еще она может надеть, если у нее ничего нет? И об этом она, кажется, уже упоминала...
Но генерал Тоно имел в виду иное.
– В доме много женской одежды, – не дождавшись вразумительного ответа, добавил он. – И всяких мелочей, думаю, тоже немало. Почему бы тебе не взять то, что нужно?
– И кому же они принадлежат? – вырвалось у Вилэй.
– Раз уж теперь ты – моя жена, то и вещи эти – твои, – пожал плечами генерал.
– А вы... – принцесса смущенно замялась, но все же выпалила: – Вы лежите там в свадебных одеждах. И поместье украшено к свадьбе. Вы хотели жениться?
– Об этом, значит, в хрониках не писали? – усмехнулся он недобро. – Не то чтобы хотел... Но должен был. Только невесты так и не дождался.
– Почему? – спросила Вилэй, когда генерал замолчал, устремив застывший взгляд на огонь.
– Тебе виднее, маленькая принцесса, – тряхнув головой, словно в попытке избавиться от тягостных мыслей, ответил он. – Как думаешь, почему Риннэй из рода Чинэ не пожелала переступить порог моего дома?
– Старшая сестра? – едва слышно охнула Вилэй, прижав ладони ко вновь вспыхнувшим щекам.
Риннэй она помнила плохо. Меньше пары месяцев прожила во дворце Рассветного ветра младшая принцесса до того, как старшую выдали замуж и она уехала на Острова. С тех пор Вилэй видела лишь ее портреты. На них Риннэй была невероятно красивой и величественной – и столь же холодной. Будто и не женщина вовсе, а вырезанное изо льда совершенство.
Но о том, что Риннэй должна была стать женой генерала Тоно, Вилэй никогда не слышала и не читала! Но разве это возможно? Уж точно не во дворце, который всегда полнился слухами, словно улей дикими пчелами.
– Что тогда случилось? – окончательно запутавшись, требовательно посмотрела на генерала Вилэй.
– Тебе и правда интересно? – недоверчиво приподнял брови он. – Ты спрашиваешь не того. Я понятия не имею, что произошло. Помню лишь рассвет, огни свадебного экипажа... и огонь с небес. Не было ни страха, ни боли. Как и смерти, похоже. Я очнулся в собственной постели, и была обычная ночь, вот только... Ту ночь так и не сменил день, а выхода отсюда ни для кого нет.
– Но я же как-то вышла! Вернее, проснулась...
– Ты просто спишь, а мы должны были умереть. Ты не принадлежишь этому миру, мы же – его часть. Возможно, уже неотъемлемая. Там мы почти мертвы, здесь – пока еще живы. Но кто знает, надолго ли...
– Этот мир? – переспросила Вилэй. – Что он такое? Сон? Морок? Мильше сказал, что это древо Тэйан-тэ защитило вас, что-то про разные миры... Вернее, отражения... Это правда?
– Я и сам не знаю, – пожал плечами генерал. – Наш шаман уверен, что здесь не сон и не явь. Некая грань между ними, на которой мы безнадежно застряли, не в силах ее преодолеть – ни в одну сторону, ни в другую. Наколдованный огонь не причинил нам вреда, а вот тьма успела нас коснуться... Колдовство было сильным, но и защита древа оказалась ничуть не слабее. В итоге они так и не смогли одолеть друг друга, заточив нас здесь. И, поверь, я не насылал беды на Инаэр. Мне вполне хватает собственных.
– Неужели нет ни единого шанса все изменить? – прошептала Вилэй, прижимая стиснутые в кулаки руки к груди.
– Если только что-то вмешается в равновесие сил. Что-то, сопоставимое по мощи с ними обеими. Но это лишь предположения. Не исключено, что истины в них мало.
– А та тьма, что напала тогда... и сейчас, в озере...
– Отголоски колдовства. Оно все еще пытается победить, так или иначе. Но у нас есть возможность ему противостоять. – Генерал, заметив ее растерянность, прищурился и усмехнулся: – Что, принцесса, не похоже это на сказку?
– Сказки разные бывают, – задумчиво отозвалась Вилэй, прикусив ноготь большого пальца – как ни старались во дворце, как ни билась Дайнэ, отучить принцессу от этой вопиющей привычки, помогающей ей побороть волнение, так и не смогли, – и поймала странный взгляд генерала.
– Ты... – начал было он, но тут же тряхнул головой и махнул рукой: – Не важно.
Генерал резко поднялся, дотронулся до края верхнего платья и удовлетворенно сказал:
– Высохло. Одевайся, и пойдем отсюда. Тебе здесь не место.
Уточнить, где именно – на поляне близ жуткого озера, в этом странном мире или же рядом с ним, – Вилэй не осмелилась. Вновь вернулось смущение, от которого горели щеки и глаза наполнялись слезами. Страшно было даже представить, как она выглядит, заплаканная, растрепанная, почти раздетая. И что о ней – такой неидеальной, такой непохожей на старшую сестру, настоящее воплощение изящества и красоты, – думает генерал... Страшно, неловко и стыдно, и Вилэй, кусая губы, гнала прочь неуместные мысли, чтобы совсем не пасть духом.
Генерал отошел на несколько шагов и отвернулся, ожидая, когда принцесса справится с одеждой. И не торопил, хотя она и провозилась слишком долго, пытаясь сладить с неудобным нарядом.
Как же в эти мгновения ей не хватало Дайнэ!.. Хотя... нет. Дайнэ не нужно было видеть сейчас свою госпожу, которая, кажется, окончательно растеряла и без того невеликие крохи достоинства.
Переодевшись и обувшись – туфли, целые и невредимые, нашлись на берегу, – Вилэй отдала рубаху законному ее хозяину, дождалась, пока он потушит костер...
От одежды пахло сыростью и дымом. Глаза все еще жгло от слез, тело ломило, хотелось спать...
Можно ли хотеть спать во сне?
В то, что это вовсе не сон, а другой мир, в котором души материальны, верилось с трудом. Слишком уж это было сложно. И страшно.
И, пожалуй, интересно.
Что же может переломить противостояние двух сил, что может спасти генерала Тоно и его людей?
Вилэй не знала, но очень хотела знать.
Вот бы отыскать того, кто сумеет помочь!..
Но для этого нужно выбраться из поместья, из которого ей нет выхода так же, как и генералу – из страшного его сна.
Генерал Тоно шагал по узкой тропке; заговорить с Вилэй он не пытался, и она, скованная неловкостью, молча следовала за ним, оглядываясь по сторонам и изредка вздыхая.
Было красиво. Еще бы света побольше... Луна бы выглянула. Или солнце взошло...
Он сказал, что солнца здесь нет.
Двенадцать лет во тьме, рассеиваемой лишь светом фонарей и пламенем костра.
Вилэй, несомненно, сошла бы с ума.
А генерал Тоно... Ёширо... не сдался.
Упрямый. Сильный. И, кажется, Вилэй поспешила, решив, что герой хроник нравится ей больше реального человека.
Пожалуй, все было наоборот.
Запнувшись и об эту мысль, и о выползший на тропку корень, принцесса чуть не упала... И приметила неподалеку знакомую шубку. Вроде бы черная, она сияла во мраке, и Вилэй, не сдержавшись, воскликнула:
– Лис!
– Ага! – по-мальчишески обрадовался генерал и метнулся туда, куда был устремлен ее взор.
Через пару мгновений Ёширо Тоно крепко держал за шкирку прижавшего ушки лиса. Он недовольно пыхтел и вырывался, но генерал, не обращая на это внимания, бесцеремонно встряхнул свою добычу.
– Что вы делаете?! – возмутилась Вилэй, бросаясь к нему и пытаясь выхватить лиса.
Кто бы ей еще позволил!
– Это ты что делаешь? – сверкнул на нее глазами генерал. – Ты хотя бы знаешь, кто это?
– Этот лис был в поместье... – начала принцесса... и под насмешливым взглядом – под двумя насмешливыми взглядами, ибо лис тоже не остался равнодушен к их беседе! – осеклась.
Лис был в поместье. А сейчас он – здесь.
Неужто Дайнэ оказалась права?!
И все же это не повод так с ним обращаться!
– Даже если он демон, он не сделал ничего плохого! – упрямо заявила Вилэй.
– Демон? – усмехнулся генерал, вновь немного поболтав лисом. Зверь казался оскорбленным, но отчего-то подумалось, что вовсе не поведением своего пленителя, а... ее словами? – Пожалуй, ты права. Он тот еще демон. И порой я мечтаю, чтобы сюда попал заклинатель...
Лис выразительно фыркнул, хитро извернулся в крепкой хватке и шлепнулся в траву. На миг тьма стала гуще, осязаемее, и из нее шагнул уже не лис... и даже не демон.
Обычный мальчишка лет пятнадцати, худой и нескладный, с длинными, забранными в растрепанный хвост на макушке черными волосами. Темные свободные одежды, острые черты лица, большие янтарные глаза...
Совсем как у лиса.
– Никакого уважения, никакого почтения! – возмущенно воскликнул он, отряхивая узкие, по-девчоночьи изящные ладони. – Молодежь нынче пошла...
– Это Стар... хм, Ичен, – перебил его генерал, с подозрением посмотрев на принцессу, которая, впрочем, пугаться не спешила, ибо лис – в обоих своих обличьях – казался милым и совершенно неопасным. – Наш шаман.
– Такой мелкий? – вырвалось у Вилэй.
В ее воображении здешний шаман успел предстать умудренным опытом и убеленным сединами, но, похоже, старших в этом поместье и вовсе не было. Лишь тот юнец с фонарем, шаман-подросток и сам генерал, родившийся всего-то на четыре года раньше принцессы.
Генерал усмехнулся. Мальчишка же немедленно надулся; была бы сейчас шерсть, точно бы распушился.
– Я – великий шаман в девятом воплощении, помнящий все предыдущие жизни! Какой еще мелкий?! – вздернув острый подбородок, гордо сообщил он.
Впечатление чуть подпортили обиженные нотки, проскользнувшие в торжественном тоне.
Совсем немного, потому как принцесса никогда раньше не встречала столь древних и наверняка мудрых людей.
Или не вполне людей.
Человека, умеющего превращаться в лиса – или же лиса, принимающего человеческий облик? – Вилэй тоже видела впервые.
К своему возрасту Ичен относился трепетно и порой болезненно, и Ёширо не удержался от искушения немного его подразнить.
– Великий шаман в нем спит сном младенца, а если и просыпается, то старательно страдает провалами в памяти, – повернувшись к принцессе, уточнил генерал. – Это из-за грибов. Или из-за трав. Или из-за иной дряни, которую он пьет, жует и курит.
– Пфф, – возмущенно выдохнул мальчишка, уперев руки в боки. – Вот так рискуешь здоровьем и даже жизнью во имя благой цели, и кто бы еще ценил?! А ты, девчуля, – повернулся он к принцессе, которая не сводила с него огромных глаз, – молодец. Все же сумела сюда добраться. Впрочем, я так и знал...
– Что ты знал? – ухватился за его слова генерал. – И, главное, почему молчал?
– Я не молчал, – с достоинством поправил Ичен. – Просто не успел сказать. Вот, возвращаюсь с докладом, а тут меня цапают за шкирку, словно последнюю шавку!
Взгляд янтарных, жутковато мерцающих во мраке глаз преисполнился укоризны, но на Ёширо такие фокусы давно уже не действовали. Впрочем, у Ичена в запасе были и другие...
Предвкушающе ухмыльнувшись, он резко подался вперед и одновременно вцепился и в генерала, и в принцессу. Непривычная девчонка вскрикнула, привычный Ёширо скрипнул зубами, пережидая миг, когда казалось, что небо мешается с землей, а земля рассыпается прахом. Удар сердца – и все вновь встало на свои места. Кроме принцессы, которая как раз-таки стоять не могла.
Он едва успел подхватить ее, оседающую на траву. Впервые, помнится, и сам едва чувств не лишился, что уж взять с изнеженной девицы... которая, к удивлению, падать в обморок не спешила и из невольных объятий выпуталась тотчас же.
– Что это? – выдохнула она, зябко обхватывая себя за плечи и настороженно оглядываясь.
– Шаманские тропы, – ответил Ёширо.
Голос прозвучал хрипло; пожалуй, выкрутасы Ичена до сих пор не проходили для генерала бесследно, а потому он по-достоинству оценил то, как принцесса старалась держаться. После всего, что на нее свалилось, да еще за столь короткое время...
Рощица сменилась заросшей высокой сочной травой и на редкость пахучими яркими цветами поляной, посреди которой тянулся в темное небо огромный дуб. Пожалуй, он казался даже больше той самой яблони; у древа Тэйан-тэ, по крайней мере, не было таких выступающих над землей корней, под которыми, при желании, можно устроить неплохое убежище.
Что, собственно, Ичен и сделал.
Настоящая лисья нора получилась, всем мохнатым на зависть.
И не найдешь ведь сразу... Даже Ёширо, не так чтобы слишком часто, но все же здесь бывавший, не мог легко определить, где же вход. Были подозрения, что он меняет свое положение... Благо сам дуб оставался на месте, и не приходилось искать еще и его.
Вообще-то три, но Ланэ, наверное, не в счет, если ее обещали фениксам.
Или в счет, ведь обещание – еще не брак?
– И тебя все равно не пожалели, – зло усмехнулся генерал. – Владыка не самый лучший отец.
Уж точно не для нее. А вот та же Ланэ могла бы с этим поспорить.
– Прежде всего он – правитель Инаэр, – вздохнула Вилэй. – Ради блага страны...
– Ради блага? И какое же благо может принести стране смерть толком не повзрослевшей девчонки?! При таком решении проблем и правитель из него, уж прости, никакой!
– Мой отец вам не по нраву, – тихо заметила Вилэй, когда генерал, тяжело дыша, отвернулся. – Только я – не он. Не нужно меня ненавидеть...
Голос все же подвел ее, и последнее слово прозвучало жалобно. И слезы к глазам подступили, и вообще... Она и так слишком долго держалась, не позволяя страхам и обидам овладеть собой, но сейчас – сейчас у нее разом закончились все силы.
Вилэй честно попыталась избежать этого позора, но лишь беспомощно всхлипнула. Раз, другой...
– Говорю же, толком не повзрослевшая девчонка, – проворчал невесть как оказавшийся совсем рядом генерал, который еще мгновение назад был по ту сторону костра, и неловко провел ладонью по ее волосам.
Будто котенка погладил.
От неожиданности Вилэй замерла, во все глаза смотря на явно смущенного генерала... и, всхлипнув уже гораздо громче и надрывнее, уткнулась лбом в его плечо.
Надежное, крепкое такое плечо, в котором столь отчаянно нуждалась.
ГЛАВА 8. ВЕЛИКИЙ ШАМАН В ДЕВЯТОМ ВОПЛОЩЕНИИ
В первый миг Ёширо опешил. Застыл, не зная, что делать, можно ли вообще дышать и куда девать руки, пока мелкая принцесса самозабвенно рыдала у него на груди. До безумия хотелось развернуться и сбежать, но это было бы подло.
Раз довел – придется утешать.
Беда была в том, что в утешениях плачущих девиц – как и в самих девицах – генерал совсем ничего не смыслил.
Пришлось соображать на ходу.
Он вновь провел ладонью по ее растрепавшимся волосам, осторожно похлопал по вздрагивающей спине, узкой и тонкой, и тоскливо вздохнул, осознав, что нехитрый запас утешений иссяк, а принцесса так и не успокоилась...
Верховный Охэ, да лучше оказаться в жарком бою, чем наедине с рыдающей женщиной!
Взгляд рассеянно скользнул в сторону, зацепился за сохнувшие одежды.
Свадебные. Прошлой ночью она тоже была в них.
Но какой в этом смысл?
– Почему ты до сих пор носишь... это? – внезапно спросил Ёширо, впрочем, не особо надеясь на то, что его услышат.
***
От неожиданного сочувствия Вилэй совсем размякла. Умом она понимала, что стоит уже успокоиться, извиниться и никогда больше не позволять себе подобного, но... Слишком много боли накопилось в душе, и сейчас она выходила наружу вместе со слезами, которых тоже было много. Наверное, еще на одно озеро хватило бы.
– Почему ты до сих пор носишь... это? – услышала вдруг принцесса – и наконец-то очнулась.
Осознание, что на генерале – как и на ней самой – неприлично мало одежды, залило щеки жгучим румянцем, заставило отпрянуть... и пожелать провалиться сквозь землю. Или в ту комнатку, где генерал тихо и мирно спал, а не сидел слишком близко и не смотрел так...
И вопросов неудобных не задавал.
Он же про свадебный наряд говорит. А что еще она может надеть, если у нее ничего нет? И об этом она, кажется, уже упоминала...
Но генерал Тоно имел в виду иное.
– В доме много женской одежды, – не дождавшись вразумительного ответа, добавил он. – И всяких мелочей, думаю, тоже немало. Почему бы тебе не взять то, что нужно?
– И кому же они принадлежат? – вырвалось у Вилэй.
– Раз уж теперь ты – моя жена, то и вещи эти – твои, – пожал плечами генерал.
– А вы... – принцесса смущенно замялась, но все же выпалила: – Вы лежите там в свадебных одеждах. И поместье украшено к свадьбе. Вы хотели жениться?
– Об этом, значит, в хрониках не писали? – усмехнулся он недобро. – Не то чтобы хотел... Но должен был. Только невесты так и не дождался.
– Почему? – спросила Вилэй, когда генерал замолчал, устремив застывший взгляд на огонь.
– Тебе виднее, маленькая принцесса, – тряхнув головой, словно в попытке избавиться от тягостных мыслей, ответил он. – Как думаешь, почему Риннэй из рода Чинэ не пожелала переступить порог моего дома?
– Старшая сестра? – едва слышно охнула Вилэй, прижав ладони ко вновь вспыхнувшим щекам.
Риннэй она помнила плохо. Меньше пары месяцев прожила во дворце Рассветного ветра младшая принцесса до того, как старшую выдали замуж и она уехала на Острова. С тех пор Вилэй видела лишь ее портреты. На них Риннэй была невероятно красивой и величественной – и столь же холодной. Будто и не женщина вовсе, а вырезанное изо льда совершенство.
Но о том, что Риннэй должна была стать женой генерала Тоно, Вилэй никогда не слышала и не читала! Но разве это возможно? Уж точно не во дворце, который всегда полнился слухами, словно улей дикими пчелами.
– Что тогда случилось? – окончательно запутавшись, требовательно посмотрела на генерала Вилэй.
– Тебе и правда интересно? – недоверчиво приподнял брови он. – Ты спрашиваешь не того. Я понятия не имею, что произошло. Помню лишь рассвет, огни свадебного экипажа... и огонь с небес. Не было ни страха, ни боли. Как и смерти, похоже. Я очнулся в собственной постели, и была обычная ночь, вот только... Ту ночь так и не сменил день, а выхода отсюда ни для кого нет.
– Но я же как-то вышла! Вернее, проснулась...
– Ты просто спишь, а мы должны были умереть. Ты не принадлежишь этому миру, мы же – его часть. Возможно, уже неотъемлемая. Там мы почти мертвы, здесь – пока еще живы. Но кто знает, надолго ли...
– Этот мир? – переспросила Вилэй. – Что он такое? Сон? Морок? Мильше сказал, что это древо Тэйан-тэ защитило вас, что-то про разные миры... Вернее, отражения... Это правда?
– Я и сам не знаю, – пожал плечами генерал. – Наш шаман уверен, что здесь не сон и не явь. Некая грань между ними, на которой мы безнадежно застряли, не в силах ее преодолеть – ни в одну сторону, ни в другую. Наколдованный огонь не причинил нам вреда, а вот тьма успела нас коснуться... Колдовство было сильным, но и защита древа оказалась ничуть не слабее. В итоге они так и не смогли одолеть друг друга, заточив нас здесь. И, поверь, я не насылал беды на Инаэр. Мне вполне хватает собственных.
– Неужели нет ни единого шанса все изменить? – прошептала Вилэй, прижимая стиснутые в кулаки руки к груди.
– Если только что-то вмешается в равновесие сил. Что-то, сопоставимое по мощи с ними обеими. Но это лишь предположения. Не исключено, что истины в них мало.
– А та тьма, что напала тогда... и сейчас, в озере...
– Отголоски колдовства. Оно все еще пытается победить, так или иначе. Но у нас есть возможность ему противостоять. – Генерал, заметив ее растерянность, прищурился и усмехнулся: – Что, принцесса, не похоже это на сказку?
– Сказки разные бывают, – задумчиво отозвалась Вилэй, прикусив ноготь большого пальца – как ни старались во дворце, как ни билась Дайнэ, отучить принцессу от этой вопиющей привычки, помогающей ей побороть волнение, так и не смогли, – и поймала странный взгляд генерала.
– Ты... – начал было он, но тут же тряхнул головой и махнул рукой: – Не важно.
Генерал резко поднялся, дотронулся до края верхнего платья и удовлетворенно сказал:
– Высохло. Одевайся, и пойдем отсюда. Тебе здесь не место.
Уточнить, где именно – на поляне близ жуткого озера, в этом странном мире или же рядом с ним, – Вилэй не осмелилась. Вновь вернулось смущение, от которого горели щеки и глаза наполнялись слезами. Страшно было даже представить, как она выглядит, заплаканная, растрепанная, почти раздетая. И что о ней – такой неидеальной, такой непохожей на старшую сестру, настоящее воплощение изящества и красоты, – думает генерал... Страшно, неловко и стыдно, и Вилэй, кусая губы, гнала прочь неуместные мысли, чтобы совсем не пасть духом.
Генерал отошел на несколько шагов и отвернулся, ожидая, когда принцесса справится с одеждой. И не торопил, хотя она и провозилась слишком долго, пытаясь сладить с неудобным нарядом.
Как же в эти мгновения ей не хватало Дайнэ!.. Хотя... нет. Дайнэ не нужно было видеть сейчас свою госпожу, которая, кажется, окончательно растеряла и без того невеликие крохи достоинства.
Переодевшись и обувшись – туфли, целые и невредимые, нашлись на берегу, – Вилэй отдала рубаху законному ее хозяину, дождалась, пока он потушит костер...
От одежды пахло сыростью и дымом. Глаза все еще жгло от слез, тело ломило, хотелось спать...
Можно ли хотеть спать во сне?
В то, что это вовсе не сон, а другой мир, в котором души материальны, верилось с трудом. Слишком уж это было сложно. И страшно.
И, пожалуй, интересно.
Что же может переломить противостояние двух сил, что может спасти генерала Тоно и его людей?
Вилэй не знала, но очень хотела знать.
Вот бы отыскать того, кто сумеет помочь!..
Но для этого нужно выбраться из поместья, из которого ей нет выхода так же, как и генералу – из страшного его сна.
Генерал Тоно шагал по узкой тропке; заговорить с Вилэй он не пытался, и она, скованная неловкостью, молча следовала за ним, оглядываясь по сторонам и изредка вздыхая.
Было красиво. Еще бы света побольше... Луна бы выглянула. Или солнце взошло...
Он сказал, что солнца здесь нет.
Двенадцать лет во тьме, рассеиваемой лишь светом фонарей и пламенем костра.
Вилэй, несомненно, сошла бы с ума.
А генерал Тоно... Ёширо... не сдался.
Упрямый. Сильный. И, кажется, Вилэй поспешила, решив, что герой хроник нравится ей больше реального человека.
Пожалуй, все было наоборот.
Запнувшись и об эту мысль, и о выползший на тропку корень, принцесса чуть не упала... И приметила неподалеку знакомую шубку. Вроде бы черная, она сияла во мраке, и Вилэй, не сдержавшись, воскликнула:
– Лис!
– Ага! – по-мальчишески обрадовался генерал и метнулся туда, куда был устремлен ее взор.
Через пару мгновений Ёширо Тоно крепко держал за шкирку прижавшего ушки лиса. Он недовольно пыхтел и вырывался, но генерал, не обращая на это внимания, бесцеремонно встряхнул свою добычу.
– Что вы делаете?! – возмутилась Вилэй, бросаясь к нему и пытаясь выхватить лиса.
Кто бы ей еще позволил!
– Это ты что делаешь? – сверкнул на нее глазами генерал. – Ты хотя бы знаешь, кто это?
– Этот лис был в поместье... – начала принцесса... и под насмешливым взглядом – под двумя насмешливыми взглядами, ибо лис тоже не остался равнодушен к их беседе! – осеклась.
Лис был в поместье. А сейчас он – здесь.
Неужто Дайнэ оказалась права?!
И все же это не повод так с ним обращаться!
– Даже если он демон, он не сделал ничего плохого! – упрямо заявила Вилэй.
– Демон? – усмехнулся генерал, вновь немного поболтав лисом. Зверь казался оскорбленным, но отчего-то подумалось, что вовсе не поведением своего пленителя, а... ее словами? – Пожалуй, ты права. Он тот еще демон. И порой я мечтаю, чтобы сюда попал заклинатель...
Лис выразительно фыркнул, хитро извернулся в крепкой хватке и шлепнулся в траву. На миг тьма стала гуще, осязаемее, и из нее шагнул уже не лис... и даже не демон.
Обычный мальчишка лет пятнадцати, худой и нескладный, с длинными, забранными в растрепанный хвост на макушке черными волосами. Темные свободные одежды, острые черты лица, большие янтарные глаза...
Совсем как у лиса.
– Никакого уважения, никакого почтения! – возмущенно воскликнул он, отряхивая узкие, по-девчоночьи изящные ладони. – Молодежь нынче пошла...
– Это Стар... хм, Ичен, – перебил его генерал, с подозрением посмотрев на принцессу, которая, впрочем, пугаться не спешила, ибо лис – в обоих своих обличьях – казался милым и совершенно неопасным. – Наш шаман.
– Такой мелкий? – вырвалось у Вилэй.
В ее воображении здешний шаман успел предстать умудренным опытом и убеленным сединами, но, похоже, старших в этом поместье и вовсе не было. Лишь тот юнец с фонарем, шаман-подросток и сам генерал, родившийся всего-то на четыре года раньше принцессы.
Генерал усмехнулся. Мальчишка же немедленно надулся; была бы сейчас шерсть, точно бы распушился.
– Я – великий шаман в девятом воплощении, помнящий все предыдущие жизни! Какой еще мелкий?! – вздернув острый подбородок, гордо сообщил он.
Впечатление чуть подпортили обиженные нотки, проскользнувшие в торжественном тоне.
Совсем немного, потому как принцесса никогда раньше не встречала столь древних и наверняка мудрых людей.
Или не вполне людей.
Человека, умеющего превращаться в лиса – или же лиса, принимающего человеческий облик? – Вилэй тоже видела впервые.
***
К своему возрасту Ичен относился трепетно и порой болезненно, и Ёширо не удержался от искушения немного его подразнить.
– Великий шаман в нем спит сном младенца, а если и просыпается, то старательно страдает провалами в памяти, – повернувшись к принцессе, уточнил генерал. – Это из-за грибов. Или из-за трав. Или из-за иной дряни, которую он пьет, жует и курит.
– Пфф, – возмущенно выдохнул мальчишка, уперев руки в боки. – Вот так рискуешь здоровьем и даже жизнью во имя благой цели, и кто бы еще ценил?! А ты, девчуля, – повернулся он к принцессе, которая не сводила с него огромных глаз, – молодец. Все же сумела сюда добраться. Впрочем, я так и знал...
– Что ты знал? – ухватился за его слова генерал. – И, главное, почему молчал?
– Я не молчал, – с достоинством поправил Ичен. – Просто не успел сказать. Вот, возвращаюсь с докладом, а тут меня цапают за шкирку, словно последнюю шавку!
Взгляд янтарных, жутковато мерцающих во мраке глаз преисполнился укоризны, но на Ёширо такие фокусы давно уже не действовали. Впрочем, у Ичена в запасе были и другие...
Предвкушающе ухмыльнувшись, он резко подался вперед и одновременно вцепился и в генерала, и в принцессу. Непривычная девчонка вскрикнула, привычный Ёширо скрипнул зубами, пережидая миг, когда казалось, что небо мешается с землей, а земля рассыпается прахом. Удар сердца – и все вновь встало на свои места. Кроме принцессы, которая как раз-таки стоять не могла.
Он едва успел подхватить ее, оседающую на траву. Впервые, помнится, и сам едва чувств не лишился, что уж взять с изнеженной девицы... которая, к удивлению, падать в обморок не спешила и из невольных объятий выпуталась тотчас же.
– Что это? – выдохнула она, зябко обхватывая себя за плечи и настороженно оглядываясь.
– Шаманские тропы, – ответил Ёширо.
Голос прозвучал хрипло; пожалуй, выкрутасы Ичена до сих пор не проходили для генерала бесследно, а потому он по-достоинству оценил то, как принцесса старалась держаться. После всего, что на нее свалилось, да еще за столь короткое время...
Рощица сменилась заросшей высокой сочной травой и на редкость пахучими яркими цветами поляной, посреди которой тянулся в темное небо огромный дуб. Пожалуй, он казался даже больше той самой яблони; у древа Тэйан-тэ, по крайней мере, не было таких выступающих над землей корней, под которыми, при желании, можно устроить неплохое убежище.
Что, собственно, Ичен и сделал.
Настоящая лисья нора получилась, всем мохнатым на зависть.
И не найдешь ведь сразу... Даже Ёширо, не так чтобы слишком часто, но все же здесь бывавший, не мог легко определить, где же вход. Были подозрения, что он меняет свое положение... Благо сам дуб оставался на месте, и не приходилось искать еще и его.
