В следующую долю секунды пространство прорезал лазерный луч. Что-то упало с дерева на землю.
— Вот почему, – пояснил эльксарим.
— Это орёл что ли был?! – поразилась панта.
— Нет, чайка, – ответил мальчик.
«Вот это зрение! Должно быть, эта маска ему ничуть не мешает». Мастерство эльксарима в маске приводило душу девочки в непроизвольный восторг. Тот тем временем подошёл и подобрал свою добычу. Наблюдая, Эви невольно пожалела о том, что он одет в брюки и рубашку с длинными рукавами, и ей не увидеть под ними его гармонично развитых мускулов, как не увидеть выражения его глаз под металлической маской. Ах, как бы ей хотелось посмотреть ему в глаза! Ну просто ходячая загадка, а не парень! Она подбежала, преодолев стеснение, и заглянула ему прямо в экран – но как ни старалась, никаких глаз разглядеть под ним не смогла. Только малиновая жидкость и мелкие пузырьки.
— Что? – переспросил эльксарим.
Эви смутилась и опустила взгляд.
— Ничего… Ты ведь лазерник? Какой у тебя элькса-потенциал? – ей хотелось заговорить, но в голове, как назло, крутились только самые дурацкие вопросы. И что хуже, они торопливо выскакивали изо рта, забывая спросить разрешения у мозга.
— Восемьдесят три, – признался мальчик.
Эви по-идиотски рассмеялась.
— Так мало? А с виду ты крутой!
— Вообще-то это очень много, – к её удивлению, возразил эльксарим.
Снова смутившись, панта густо покраснела и отвернулась. «Очень много? – сконфуженно подумала она. – Тогда значит, мои сто тридцать два – это действительно что-то запредельно-фантастически-нереально высокое?..» Она постаралась не думать о том, какое влияние этот факт может оказать на всю её жизнь; ища предмет для отвлечения, её сознание зацепилось за поваленную старую секвойю. И только сейчас Эви заметила, что на ровном срезе ствола древесина оказалась сплошь испещрена полостями: дерево-то было сухое! Не прошло бы и года, как оно рухнуло бы само, и вполне вероятно, что кому-нибудь из членов спецотряда, тренирующихся здесь, повезло бы при этом меньше, чем орлу из басни. Гимнастические снаряды, цветные ленты и флаги рассыпались по земле и затерялись среди ветвей лесных деревьев, в которые упал исполин. Панта с грустью вспомнила о спецотряде, о том, как на вершине этого самого дерева они с подругой нашли шифр, с которого началась для них дорога в штурмовую команду… Где теперь её друзья, и пересекутся ли когда-нибудь ещё их дороги?
— Это… это дерево было памятным местом для меня, – произнесла она тихо.
Эльксарим обернулся.
— Прости. Я не знал.
Эви взобралась на ствол и побежала по нему в сторону леса. Достигнув, наконец, вершины, она остановилась перед дощатой платформой с лентами. Карта-схема, начерченная мелом, всё ещё была здесь. Тяжело вздохнув, Эви перелезла на соседнее дерево и спустилась на землю.
— Хотя вся эта память уже не имеет значения, – печально улыбнулась она.
«Похоже… за последние два дня я ревела больше, чем за всю свою сознательную жизнь, – Эви приложила усилие, чтобы успокоиться. – Он наверняка уже заметил, что у меня глаза намокли… Блин…»
— Тебя проводить? – прозвучал его голос.
Панта подняла на эльксарима удивлённый взгляд. Сначала она не поняла, зачем ему провожать её до дома, ведь солнце ещё даже не село. Но потом догадалась, что он говорит вовсе не о её доме. «Откуда ему известно, что я собираюсь присоединиться к ним? По глазам прочитал, что ли?..» Уняв внутреннюю дрожь, она горделиво вскинула голову и напустила на лицо самоуверенное выражение.
— Не надо! Сама доберусь.
«Ещё не хватало, чтобы нас с ним вместе видели!» Почему-то Эви было неловко от этой мысли, тем более что в последние дни её душа пребывала в смятении: она сама ещё плохо осознавала, чего хочет, и какой должен быть следующий шаг. «Я не готова! – отчаянно убеждала себя она. – Так быстро… Я хотя бы должна попрощаться с мамой! Пожалуйста, дождись меня. Мы обязательно ещё встретимся».
— Хорошо, – ответил вдруг мальчик. – Буду ждать тебя на той стороне, сестра.
Опять та же фраза! И снова трепетная дрожь в груди, мурашки по спине… Эви не осознавала до конца значения этих слов, но они согревали душу и приводили её в движение, словно в них была… надежда.
Эльксарим в маске закинул за плечо убитую чайку и бесшумно удалился вглубь леса.
«Чёрт! Имя забыла узнать! Дура! Я забыла спросить, как его зовут…»
Эви не успела ещё вернуться домой, когда поняла: нельзя тянуть. И вовсе не из-за инстинкта. Просто… ей некуда больше было идти, кроме как на военную базу. Вернуться в школу? В спецотряд? К Учителю, который предал? Немыслимо. И ей было наплевать. Пускай дальше строит свои воздушные замки. Пускай овцы дальше сбиваются в стадо. Ей всё равно. Чаша ответственности, которую она взваливала на себя в последние годы, словно разом вдруг переполнилась, и девочке не хотелось ни за кого больше отвечать. Хотя остались всё-таки те, на кого наплевать так запросто не вышло. В тот же вечер, вернувшись с прогулки домой, она позвала маму в свою комнату.
— Мама, послушай…
Девочка настолько привыкла врать своим родителям, что теперь растерялась.
— Мне нужно серьёзно поговорить с тобой. Только прошу, не паникуй. И не болтай никому, ладно? Это… секрет, – сбивчиво начала она.
— В чём дело, дочка? Ты меня пугаешь, – насторожилась Джейн.
— Дело в том, что мне придётся уйти из дома.
— Что?! Куда? Зачем?!
— Только не пугайся. Я ухожу в армию, – призналась Эви прямо.
— Что?! – Джейн вскочила с постели и схватилась за сердце. – Какая ещё армия?! Эви, тебе двенадцать лет, ты даже не закончила школу! Откуда вообще тебе пришла в голову такая глупость?!
Панта ощутила, как кольнуло в груди, и глубоко вздохнула.
— Мама, пожалуйста, послушай. Не переживай так. Я не хочу, чтобы ты волновалась, но мне это действительно нужно. Ты же понимаешь, что я не обычный ребёнок. Я отличаюсь… И мне это нужно. Для меня нет другой дороги.
Она подошла и прижалась к материнской груди.
— Мне важно, чтобы ты поняла, – сказала она тихо. – Не хочу, чтобы ты думала, будто я пропала, или меня похитили. Я делаю это добровольно. Прости, что не закончу школу…
— Дочка, ты плачешь? Ты ведь… вернёшься домой? Мы ведь семья, здесь твой дом! Ты ведь вернёшься?!
Эви подняла на мать заплаканное лицо и тихо произнесла:
— Нет.
Желая скрыть выражение боли на губах, Джейн прикрыла рот рукой, но тут на глазах предательски проступили слёзы…
— Что же это за армия такая, куда уходят без возврата?
— Мама… я стану киборгом. Боюсь, что это навсегда.
У Джейн перехватило дыхание и заныло в груди, когда она услышала это слово. Слёзы стекли по её бледному лицу и намочили платье.
— Киборгом?!. Эти слухи… о том, что из пропавших детей делают киборгов – это правда?!
— Ты знала?.. – удивилась Эви.
— И ты добровольно пойдёшь туда?! Зачем тебе это?
— Мама, просто поверь мне…
Тихие слова дочери потонули в буре протеста перепуганной Джейн. На её крики прибежал отец, только что вернувшийся с работы.
— Я тебе не позволю! Если понадобится, мы запрём тебя дома и заколотим окно, чтобы ты не могла сбежать!
— Что у вас тут происходит, дорогая?
— Она говорит, что хочет уйти в армию и стать киборгом! – Джейн металась и плакала.
— Это что, ролевая игра? – растерялся Роберт.
— По-настоящему! Ты что, не понял, милый: о том, что из детей делают киборгов – это всё правда! Миссис Дункан была права… А мы все ей не верили…
— Успокойся, Джейн. Кто станет делать ребёнка киборгом: это по меньшей мере неудобно. Чушь какая-то! Вы обе, умылись и успокоились! Потом пусть Эви объяснит, что это за история с киборгами. Ну и денёк же сегодня… – Роберт вытер пот со лба рукой.
Эви наблюдала за метаниями родителей, не произнося больше ни слова, с молчаливым сожалением на лице. А потом отвернулась к окну и обхватила грудь руками, сгорбив спину.
— Ладно, забудьте. Я передумала, – натянутым голосом проговорила она. – Вы правы, мне надо доучиться в школе, и вообще, из детей киборгов ведь не делают. Это просто слух.
Родители остолбенели. А потом Джейн кинулась обнимать дочку.
— Боже мой, Эви, как же ты меня напугала! Никогда больше так не делай!
— Что за нелепый розыгрыш, дочь? – выдохнул отец. – Наверное, тут где-то спрятан телефон или камера. Не вздумай выложить видео в Интернет! Ох уж эти подростки…
— Спускайся к ужину, сегодня у нас кое-что вкусненькое, – подмигнула мама, выходя.
Оставшись наконец одна в комнате, Эви выключила свет и бросилась на кровать. «Глупая была попытка, – обречённо подумала она, обнимая быстро намокшую от слёз подушку. – Надо было продолжать врать». Последняя ниточка, привязывающая девочку к родному дому, оказалась разорвана.
Семейный ужин не привнёс ничего нового. По телевизору шли новости, но Эви пыталась запомнить получше вкус последнего в своей жизни маминого ужина и не обращала на передачу особого внимания.
— Смотри, Роберт! Какой ужас: у нас тут, оказывается, яхта попала в шторм и перевернулась, – прокомментировала Джейн. – Семейная пара и ребёнок, похоже, они все погибли… Никогда не будем ходить в океан на яхте, обещай мне, дорогой!
— Может, они живы, тела ведь ещё не обнаружили, – возразил Роберт. – Как хочешь, я не большой любитель рейдов на яхте. Мне как-то больше по душе барбекю на праздники.
Собираясь, Эви брала с собой только самое необходимое. Ей не хотелось тянуть за собой груз из прошлой жизни. Хотя на флешке, куда она скинула часть данных со своего компьютера, были также фотографии – девочка не стала их удалять. Она прихватила с собой конспекты, сделанные на занятиях в школе и в отрядах Рихарда Кастанеды. «Пусть я и презираю этого человека, он научил меня много чему полезному, – здраво рассудила она. – Надеюсь, когда профессор говорил о том, что эльксаримы забывают – он имел в виду только события и людей? Потому что утратить свои навыки мне бы очень не хотелось. Ну да вряд ли такое возможно – они же не станут учить меня заново говорить или считать до десяти! – она усмехнулась и застегнула рюкзак. – Надеюсь, что у военных есть хороший Интернет». Прокравшись на кухню, она захватила с собой пару бутербродов и бутылочку воды. Потом глянула невольно на мамину пасту, оставшуюся со вчерашнего ужина, вздохнула и закрыла холодильник.
Лишь один последний взгляд на родительский дом, на своё зашторенное окошко наверху. Некогда сожалеть. Дети вырастают, конечно. Но Эви никогда не думала, что это произойдёт с ней так рано. А ведь некоторых ребят сделали эльксаримами в шесть или в пять лет… Они даже ходить-то не начали в школу. Панта отвернулась и решительно зашагала прочь из посёлка, навстречу лесу. В небе уже разгоралась заря, и промеж деревьев тут и там пробивались розовато-оранжевые лучи рассветного солнца.
Было ли страшно? Чертовски страшно. Панта плохо представляла себе, что ожидает её в самом ближайшем будущем. Многие боятся зубного врача. Некоторые стесняются врачей противоположного пола. Кто-то боится уколов. И это всё считается нормальным. Тогда что должна чувствовать двенадцатилетняя девочка, которой какие-то военные медики должны будут провести операцию, чтобы сделать её киборгом? «Ну это же наверняка будет под наркозом, засну-проснусь, и всё! Подумаешь, плёвое дело, – попыталась она себя подбодрить, шагая по расцвеченному оранжевыми тонами широкому лугу. – Зато потом я смогу, наконец, увидеть рассвет во всей его полноте».
Охранники на посту государственной военной базы «Гаттария» заметили приближающийся силуэт на горизонте.
— Идёт кто-то, – толкнул один второго, который сидел, уткнувшись в компьютер.
— Откройте, – без церемоний потребовала Эви, приблизившись к воротам забора.
— Тебе кого, красавица? – ухмыльнулся один из охранников, выдувая сигаретный дым.
— Это, должно быть, та панта, про которую Кастанеда предупреждал, – догадался второй.
Заинтересовавшись, они вышли из будки и обступили девочку.
— Так ты у нас панта, да?
В следующий момент оба разом оказались под прицелами лазерных ружей, которые как из ниоткуда возникли у Эви в руках. Парни едва успели поднять своё собственное оружие.
— Проверим? – с вызовом произнесла панта.
— Ладно, ладно, полегче, горячая штучка, – покорно отозвался шутник, бросив ружьё и подняв руки вверх. – Мы всё поняли. Не надо повторять того, что вы сделали с прежней сменой.
Он подошёл к воротам и отворил их.
— Сообщи начальству, – кивнул он второму, проводив девочку взглядом. – Не хотелось бы облажаться в первый же день на новой должности.
Оба хрипло загоготали.
Когда Эви вошла в здание базы, внутри стоял дым коромыслом. При зажжённом ярком свете всё выглядело совсем иначе, чем в полумраке во время штурма. Не без тени удовлетворения панта заметила, что их визит не прошёл для здания бесследно: повсюду разбитые стены, штукатурка на полу, в некоторых местах ещё не успели заменить лампы, и кругом работали ремонтники. «Хорошенько мы их», – оценила было она, но тут же вспомнила о своих бывших союзниках, и радость от успеха мгновенно улетучилась. «Вместе с ними. Мы сделали это только потому, что были вместе. Теперь я осталась одна…» Она машинально сделала несколько шагов по коридору, прежде чем поняла, что не имеет совершенно никакого представления, куда идти. Помимо рабочих, вокруг никого не было видно, и Эви почти уже было смирилась с неизбежностью очередного унизительного разговора с низшим персоналом – но вдруг краем глаза уловила, как что-то, отливающее ярким металлическим блеском, мелькнуло за поворот.
— Стой!
Она побежала, и едва не столкнулась с мальчиком-эльксаримом, который стоял и внимательно на неё смотрел. Его детское тело, включая кисти рук и ступни, было полностью облачено в металлическую броню, только шлем – откинут, открывая жиденькие светлые волосики, промеж которых виднелись узкие полоски металла с разъёмами, тянущиеся ото лба к затылку.
— Э-э… Я ищу профессора Кастанеду, – смущённо пробормотала панта.
Эльксарим явно был моложе неё, но это как будто ровным счётом ничего не значило, и она робела под его бездонным взглядом, как и перед остальными, встреченными ранее, органокиборгами. Он молча протянул девочке руку и повёл к лифту. «Тёплая… – изумлённо заметила Эви, глядя на облачённую в металлическую перчатку руку эльксарима. – Она только едва прохладная. Как это возможно?»
— Я Рон, – представился вдруг мальчик, когда они вошли в кабину лифта.
— Эви.
— Добро пожаловать, сестра, – чётко произнёс эльксарим.
Панта покраснела и опустила голову.
— Откуда ты знаешь, что я тебе сестра? – тихо спросила она.
Мальчик склонился и заглянул ей в глаза снизу вверх.
— Чувствую, – уверенно ответил он.
«Ишь ты…»
— Но мальчик только что потерял мать и отца… Хорошо, я подготовлю операционную! С тобой и сам чёрт не сладит, честное слово! – раздался из-за двери, к которой Рон подвёл Эви, раздражённый голос Кастанеды.
— Сегодня же, понятно?
— Да сегодня, сегодня! Сейчас.
Дверь распахнулась, и вышел высокий широкоплечий мужчина в военном мундире. За ним, раздосадовано хлопнув дверью, почти выбежал Эрих. Увидев Эви, он хотел было заговорить с ней, но девочка не смотрела на него. Её пристальный взгляд был прикован к степенно удалявшемуся военному.
— Стойте! Это вы – генерал?! – выкрикнула она, наконец.
— Вот почему, – пояснил эльксарим.
— Это орёл что ли был?! – поразилась панта.
— Нет, чайка, – ответил мальчик.
«Вот это зрение! Должно быть, эта маска ему ничуть не мешает». Мастерство эльксарима в маске приводило душу девочки в непроизвольный восторг. Тот тем временем подошёл и подобрал свою добычу. Наблюдая, Эви невольно пожалела о том, что он одет в брюки и рубашку с длинными рукавами, и ей не увидеть под ними его гармонично развитых мускулов, как не увидеть выражения его глаз под металлической маской. Ах, как бы ей хотелось посмотреть ему в глаза! Ну просто ходячая загадка, а не парень! Она подбежала, преодолев стеснение, и заглянула ему прямо в экран – но как ни старалась, никаких глаз разглядеть под ним не смогла. Только малиновая жидкость и мелкие пузырьки.
— Что? – переспросил эльксарим.
Эви смутилась и опустила взгляд.
— Ничего… Ты ведь лазерник? Какой у тебя элькса-потенциал? – ей хотелось заговорить, но в голове, как назло, крутились только самые дурацкие вопросы. И что хуже, они торопливо выскакивали изо рта, забывая спросить разрешения у мозга.
— Восемьдесят три, – признался мальчик.
Эви по-идиотски рассмеялась.
— Так мало? А с виду ты крутой!
— Вообще-то это очень много, – к её удивлению, возразил эльксарим.
Снова смутившись, панта густо покраснела и отвернулась. «Очень много? – сконфуженно подумала она. – Тогда значит, мои сто тридцать два – это действительно что-то запредельно-фантастически-нереально высокое?..» Она постаралась не думать о том, какое влияние этот факт может оказать на всю её жизнь; ища предмет для отвлечения, её сознание зацепилось за поваленную старую секвойю. И только сейчас Эви заметила, что на ровном срезе ствола древесина оказалась сплошь испещрена полостями: дерево-то было сухое! Не прошло бы и года, как оно рухнуло бы само, и вполне вероятно, что кому-нибудь из членов спецотряда, тренирующихся здесь, повезло бы при этом меньше, чем орлу из басни. Гимнастические снаряды, цветные ленты и флаги рассыпались по земле и затерялись среди ветвей лесных деревьев, в которые упал исполин. Панта с грустью вспомнила о спецотряде, о том, как на вершине этого самого дерева они с подругой нашли шифр, с которого началась для них дорога в штурмовую команду… Где теперь её друзья, и пересекутся ли когда-нибудь ещё их дороги?
— Это… это дерево было памятным местом для меня, – произнесла она тихо.
Эльксарим обернулся.
— Прости. Я не знал.
Эви взобралась на ствол и побежала по нему в сторону леса. Достигнув, наконец, вершины, она остановилась перед дощатой платформой с лентами. Карта-схема, начерченная мелом, всё ещё была здесь. Тяжело вздохнув, Эви перелезла на соседнее дерево и спустилась на землю.
— Хотя вся эта память уже не имеет значения, – печально улыбнулась она.
«Похоже… за последние два дня я ревела больше, чем за всю свою сознательную жизнь, – Эви приложила усилие, чтобы успокоиться. – Он наверняка уже заметил, что у меня глаза намокли… Блин…»
— Тебя проводить? – прозвучал его голос.
Панта подняла на эльксарима удивлённый взгляд. Сначала она не поняла, зачем ему провожать её до дома, ведь солнце ещё даже не село. Но потом догадалась, что он говорит вовсе не о её доме. «Откуда ему известно, что я собираюсь присоединиться к ним? По глазам прочитал, что ли?..» Уняв внутреннюю дрожь, она горделиво вскинула голову и напустила на лицо самоуверенное выражение.
— Не надо! Сама доберусь.
«Ещё не хватало, чтобы нас с ним вместе видели!» Почему-то Эви было неловко от этой мысли, тем более что в последние дни её душа пребывала в смятении: она сама ещё плохо осознавала, чего хочет, и какой должен быть следующий шаг. «Я не готова! – отчаянно убеждала себя она. – Так быстро… Я хотя бы должна попрощаться с мамой! Пожалуйста, дождись меня. Мы обязательно ещё встретимся».
— Хорошо, – ответил вдруг мальчик. – Буду ждать тебя на той стороне, сестра.
Опять та же фраза! И снова трепетная дрожь в груди, мурашки по спине… Эви не осознавала до конца значения этих слов, но они согревали душу и приводили её в движение, словно в них была… надежда.
Эльксарим в маске закинул за плечо убитую чайку и бесшумно удалился вглубь леса.
«Чёрт! Имя забыла узнать! Дура! Я забыла спросить, как его зовут…»
Эви не успела ещё вернуться домой, когда поняла: нельзя тянуть. И вовсе не из-за инстинкта. Просто… ей некуда больше было идти, кроме как на военную базу. Вернуться в школу? В спецотряд? К Учителю, который предал? Немыслимо. И ей было наплевать. Пускай дальше строит свои воздушные замки. Пускай овцы дальше сбиваются в стадо. Ей всё равно. Чаша ответственности, которую она взваливала на себя в последние годы, словно разом вдруг переполнилась, и девочке не хотелось ни за кого больше отвечать. Хотя остались всё-таки те, на кого наплевать так запросто не вышло. В тот же вечер, вернувшись с прогулки домой, она позвала маму в свою комнату.
— Мама, послушай…
Девочка настолько привыкла врать своим родителям, что теперь растерялась.
— Мне нужно серьёзно поговорить с тобой. Только прошу, не паникуй. И не болтай никому, ладно? Это… секрет, – сбивчиво начала она.
— В чём дело, дочка? Ты меня пугаешь, – насторожилась Джейн.
— Дело в том, что мне придётся уйти из дома.
— Что?! Куда? Зачем?!
— Только не пугайся. Я ухожу в армию, – призналась Эви прямо.
— Что?! – Джейн вскочила с постели и схватилась за сердце. – Какая ещё армия?! Эви, тебе двенадцать лет, ты даже не закончила школу! Откуда вообще тебе пришла в голову такая глупость?!
Панта ощутила, как кольнуло в груди, и глубоко вздохнула.
— Мама, пожалуйста, послушай. Не переживай так. Я не хочу, чтобы ты волновалась, но мне это действительно нужно. Ты же понимаешь, что я не обычный ребёнок. Я отличаюсь… И мне это нужно. Для меня нет другой дороги.
Она подошла и прижалась к материнской груди.
— Мне важно, чтобы ты поняла, – сказала она тихо. – Не хочу, чтобы ты думала, будто я пропала, или меня похитили. Я делаю это добровольно. Прости, что не закончу школу…
— Дочка, ты плачешь? Ты ведь… вернёшься домой? Мы ведь семья, здесь твой дом! Ты ведь вернёшься?!
Эви подняла на мать заплаканное лицо и тихо произнесла:
— Нет.
Желая скрыть выражение боли на губах, Джейн прикрыла рот рукой, но тут на глазах предательски проступили слёзы…
— Что же это за армия такая, куда уходят без возврата?
— Мама… я стану киборгом. Боюсь, что это навсегда.
У Джейн перехватило дыхание и заныло в груди, когда она услышала это слово. Слёзы стекли по её бледному лицу и намочили платье.
— Киборгом?!. Эти слухи… о том, что из пропавших детей делают киборгов – это правда?!
— Ты знала?.. – удивилась Эви.
— И ты добровольно пойдёшь туда?! Зачем тебе это?
— Мама, просто поверь мне…
Тихие слова дочери потонули в буре протеста перепуганной Джейн. На её крики прибежал отец, только что вернувшийся с работы.
— Я тебе не позволю! Если понадобится, мы запрём тебя дома и заколотим окно, чтобы ты не могла сбежать!
— Что у вас тут происходит, дорогая?
— Она говорит, что хочет уйти в армию и стать киборгом! – Джейн металась и плакала.
— Это что, ролевая игра? – растерялся Роберт.
— По-настоящему! Ты что, не понял, милый: о том, что из детей делают киборгов – это всё правда! Миссис Дункан была права… А мы все ей не верили…
— Успокойся, Джейн. Кто станет делать ребёнка киборгом: это по меньшей мере неудобно. Чушь какая-то! Вы обе, умылись и успокоились! Потом пусть Эви объяснит, что это за история с киборгами. Ну и денёк же сегодня… – Роберт вытер пот со лба рукой.
Эви наблюдала за метаниями родителей, не произнося больше ни слова, с молчаливым сожалением на лице. А потом отвернулась к окну и обхватила грудь руками, сгорбив спину.
— Ладно, забудьте. Я передумала, – натянутым голосом проговорила она. – Вы правы, мне надо доучиться в школе, и вообще, из детей киборгов ведь не делают. Это просто слух.
Родители остолбенели. А потом Джейн кинулась обнимать дочку.
— Боже мой, Эви, как же ты меня напугала! Никогда больше так не делай!
— Что за нелепый розыгрыш, дочь? – выдохнул отец. – Наверное, тут где-то спрятан телефон или камера. Не вздумай выложить видео в Интернет! Ох уж эти подростки…
— Спускайся к ужину, сегодня у нас кое-что вкусненькое, – подмигнула мама, выходя.
Оставшись наконец одна в комнате, Эви выключила свет и бросилась на кровать. «Глупая была попытка, – обречённо подумала она, обнимая быстро намокшую от слёз подушку. – Надо было продолжать врать». Последняя ниточка, привязывающая девочку к родному дому, оказалась разорвана.
Семейный ужин не привнёс ничего нового. По телевизору шли новости, но Эви пыталась запомнить получше вкус последнего в своей жизни маминого ужина и не обращала на передачу особого внимания.
— Смотри, Роберт! Какой ужас: у нас тут, оказывается, яхта попала в шторм и перевернулась, – прокомментировала Джейн. – Семейная пара и ребёнок, похоже, они все погибли… Никогда не будем ходить в океан на яхте, обещай мне, дорогой!
— Может, они живы, тела ведь ещё не обнаружили, – возразил Роберт. – Как хочешь, я не большой любитель рейдов на яхте. Мне как-то больше по душе барбекю на праздники.
Собираясь, Эви брала с собой только самое необходимое. Ей не хотелось тянуть за собой груз из прошлой жизни. Хотя на флешке, куда она скинула часть данных со своего компьютера, были также фотографии – девочка не стала их удалять. Она прихватила с собой конспекты, сделанные на занятиях в школе и в отрядах Рихарда Кастанеды. «Пусть я и презираю этого человека, он научил меня много чему полезному, – здраво рассудила она. – Надеюсь, когда профессор говорил о том, что эльксаримы забывают – он имел в виду только события и людей? Потому что утратить свои навыки мне бы очень не хотелось. Ну да вряд ли такое возможно – они же не станут учить меня заново говорить или считать до десяти! – она усмехнулась и застегнула рюкзак. – Надеюсь, что у военных есть хороший Интернет». Прокравшись на кухню, она захватила с собой пару бутербродов и бутылочку воды. Потом глянула невольно на мамину пасту, оставшуюся со вчерашнего ужина, вздохнула и закрыла холодильник.
Лишь один последний взгляд на родительский дом, на своё зашторенное окошко наверху. Некогда сожалеть. Дети вырастают, конечно. Но Эви никогда не думала, что это произойдёт с ней так рано. А ведь некоторых ребят сделали эльксаримами в шесть или в пять лет… Они даже ходить-то не начали в школу. Панта отвернулась и решительно зашагала прочь из посёлка, навстречу лесу. В небе уже разгоралась заря, и промеж деревьев тут и там пробивались розовато-оранжевые лучи рассветного солнца.
Было ли страшно? Чертовски страшно. Панта плохо представляла себе, что ожидает её в самом ближайшем будущем. Многие боятся зубного врача. Некоторые стесняются врачей противоположного пола. Кто-то боится уколов. И это всё считается нормальным. Тогда что должна чувствовать двенадцатилетняя девочка, которой какие-то военные медики должны будут провести операцию, чтобы сделать её киборгом? «Ну это же наверняка будет под наркозом, засну-проснусь, и всё! Подумаешь, плёвое дело, – попыталась она себя подбодрить, шагая по расцвеченному оранжевыми тонами широкому лугу. – Зато потом я смогу, наконец, увидеть рассвет во всей его полноте».
Глава 14 - Прояснение
Охранники на посту государственной военной базы «Гаттария» заметили приближающийся силуэт на горизонте.
— Идёт кто-то, – толкнул один второго, который сидел, уткнувшись в компьютер.
— Откройте, – без церемоний потребовала Эви, приблизившись к воротам забора.
— Тебе кого, красавица? – ухмыльнулся один из охранников, выдувая сигаретный дым.
— Это, должно быть, та панта, про которую Кастанеда предупреждал, – догадался второй.
Заинтересовавшись, они вышли из будки и обступили девочку.
— Так ты у нас панта, да?
В следующий момент оба разом оказались под прицелами лазерных ружей, которые как из ниоткуда возникли у Эви в руках. Парни едва успели поднять своё собственное оружие.
— Проверим? – с вызовом произнесла панта.
— Ладно, ладно, полегче, горячая штучка, – покорно отозвался шутник, бросив ружьё и подняв руки вверх. – Мы всё поняли. Не надо повторять того, что вы сделали с прежней сменой.
Он подошёл к воротам и отворил их.
— Сообщи начальству, – кивнул он второму, проводив девочку взглядом. – Не хотелось бы облажаться в первый же день на новой должности.
Оба хрипло загоготали.
Когда Эви вошла в здание базы, внутри стоял дым коромыслом. При зажжённом ярком свете всё выглядело совсем иначе, чем в полумраке во время штурма. Не без тени удовлетворения панта заметила, что их визит не прошёл для здания бесследно: повсюду разбитые стены, штукатурка на полу, в некоторых местах ещё не успели заменить лампы, и кругом работали ремонтники. «Хорошенько мы их», – оценила было она, но тут же вспомнила о своих бывших союзниках, и радость от успеха мгновенно улетучилась. «Вместе с ними. Мы сделали это только потому, что были вместе. Теперь я осталась одна…» Она машинально сделала несколько шагов по коридору, прежде чем поняла, что не имеет совершенно никакого представления, куда идти. Помимо рабочих, вокруг никого не было видно, и Эви почти уже было смирилась с неизбежностью очередного унизительного разговора с низшим персоналом – но вдруг краем глаза уловила, как что-то, отливающее ярким металлическим блеском, мелькнуло за поворот.
— Стой!
Она побежала, и едва не столкнулась с мальчиком-эльксаримом, который стоял и внимательно на неё смотрел. Его детское тело, включая кисти рук и ступни, было полностью облачено в металлическую броню, только шлем – откинут, открывая жиденькие светлые волосики, промеж которых виднелись узкие полоски металла с разъёмами, тянущиеся ото лба к затылку.
— Э-э… Я ищу профессора Кастанеду, – смущённо пробормотала панта.
Эльксарим явно был моложе неё, но это как будто ровным счётом ничего не значило, и она робела под его бездонным взглядом, как и перед остальными, встреченными ранее, органокиборгами. Он молча протянул девочке руку и повёл к лифту. «Тёплая… – изумлённо заметила Эви, глядя на облачённую в металлическую перчатку руку эльксарима. – Она только едва прохладная. Как это возможно?»
— Я Рон, – представился вдруг мальчик, когда они вошли в кабину лифта.
— Эви.
— Добро пожаловать, сестра, – чётко произнёс эльксарим.
Панта покраснела и опустила голову.
— Откуда ты знаешь, что я тебе сестра? – тихо спросила она.
Мальчик склонился и заглянул ей в глаза снизу вверх.
— Чувствую, – уверенно ответил он.
«Ишь ты…»
— Но мальчик только что потерял мать и отца… Хорошо, я подготовлю операционную! С тобой и сам чёрт не сладит, честное слово! – раздался из-за двери, к которой Рон подвёл Эви, раздражённый голос Кастанеды.
— Сегодня же, понятно?
— Да сегодня, сегодня! Сейчас.
Дверь распахнулась, и вышел высокий широкоплечий мужчина в военном мундире. За ним, раздосадовано хлопнув дверью, почти выбежал Эрих. Увидев Эви, он хотел было заговорить с ней, но девочка не смотрела на него. Её пристальный взгляд был прикован к степенно удалявшемуся военному.
— Стойте! Это вы – генерал?! – выкрикнула она, наконец.
