Вроде всё логично, но Виола поразилась, как много всего знает Винсент, о чём она раньше даже не задумывалась, живя в своём маленьком мирке. Она точно не способна самостоятельно выжить в этой безумно сложной взрослой среде.
В это время их стремительный аэрокар поднялся выше самого невероятного небоскрёба. Внизу на его крыше виднелась широкая круглая площадка – хелипорт. Винсент плавно отклонил штурвал от себя и аэрокар начал снижение. Параллельно с этим юноша зажал дополнительный рычаг на штурвале, и к рёву мотора добавились звуки больших пропеллеров.
«Маневровые двигатели», – догадалась Виола.
Но аэрокар слишком быстро терял высоту и вошёл в штопорное вращение.
Виола начала прощаться с жизнью.
Винсент дёрнул какой-то тумблер, и их рывком подкинуло вверх. Вращение прекратилось. Машина медленно опускалась, словно на воздушной подушке.
Сердце у Виолы колотилось так сильно, что казалось, сейчас пробьёт грудную клетку.
– Извини, у меня это был первый раз, – сконфуженно сказал Винсент, когда кар остановился. – Вовремя не перешёл в режим посадки.
Виола пыталась отдышаться и одновременно с этим освободиться от ремней безопасности. Винсент помог ей с ними и кнопкой из салона открыл двери. Они оба вышли из машины, разминаясь. Дул сильный ветер, в воздухе присутствовал отравляющий запах гари. Башня Триумф ещё пылала. Из середины высотки вырывались оранжевые языки пламени, а от верхних этажей уже остался только обугленный бетонный каркас.
Солнце близилось к горизонту, нужно поторапливаться. Обширный хелипорт на крыше небоскрёба состоял из трёх зон посадки и взлёта, по окружности каждая зона отмечена посадочными огнями, а по периметру всей крыши виднелись красные маяки.
Рядом с зоной, где Винсент припарковал аэрокар, стояла коммуникационная будка, от неё тянулась наружная металлическая лестница на высотную станцию связи. Нужно забраться почти на самый верх и вытянуть оттуда провода питания.
Винсент полез на вышку по тонким ступеням. Ветер нещадно трепал его волосы и пытался сорвать его целиком. Но у борнали крепкая хватка.
– Это не опасно? – крикнула снизу Виола.
– Это очень опасно, – ответил ей Винсент. – Поэтому оставайся на месте.
Добравшись до распределительного щита, он варварски взломал крышку и, перебрав несколько проводов, потянул за пару из них, надеясь скорее на удачу, чем на холодный расчет.
Фортуна улыбнулась Винсенту, он смог вытянуть почти десять метров толстых кабелей. Сбросил их вниз и слез сам.
– Виола, отойди от кара, пожалуйста, – попросил Винсент, открывая капот машины.
Девушка послушно отошла метров на пять. Она обхватила себя руками, поёжившись. Вечерний ветер принёс не только гарный воздух, но и осеннюю прохладу.
Винсент присоединил оборванные провода к мощному аккумулятору аэрокара. Раздался электрический треск и Винсента ударило током. Несколько секунд обездвижения и он пришёл в себя, нашёл в техническом отсеке гаечный ключ и подтянул клеммы.
– Дай смартфон, пожалуйста. – Винсент резко подлетел к Виоле.
Она вздрогнула от неожиданности, но ему уже нечего было скрывать. Она молча протянула аппарат, предварительно разблокировав экран.
Винсент проверил уровень сети и, убедившись в хорошем сигнале, быстро набрал номер по памяти.
Раздались гудки. И на время пришёл испуг, что на том конце могут не ответить. Но спустя секунду отозвался знакомый голос. Винсент не стал терять время:
– Привет. Это я. Код десять сорок шесть. Нужна срочная эвакуация. Крыша Юпитера, Мегаполис. Как слышно?
– Бруно! Принято! Жди, вылетаю!
И звонок прервался. Винсент выдохнул и вернул смартфон Виоле.
– Нас спасут?
– Нужно подождать.
– У меня миллион вопросов…
– Догадываюсь, – ухмыльнулся Винсент.
Он тронул металлический корпус аэрокара и, убедившись, что по нему не блуждают токи, сел на асфальт, прислонившись к нему. Виола села рядом.
Какое-то время они оба молчали, смотря вдаль на лилово-красные лучи заката.
– Я впервые на такой высоте, – вдруг сказала Виола.
– Я тоже…
– У меня с тобой, вообще, всё впервые.
– Ещё не всё, – вырвалось у Винсента, и он прикусил язык.
Они снова замолчали. Солнце слишком быстро закатывалось за линию горизонта. Тьма наступала на город. Виола прижалась к Винсенту. Кажется, она замёрзла. Он взглянул на неё, она в ответ подняла голову.
Зажглись красные маяки по краю крыши. Видимо, генератора хватает на сигнальное освещение. А остальные части Мегаполиса непривычно почернели.
– Они, конечно, пугающие, – выдала Виола.
– Кто?
– Твои глаза. Пугающие, но такие красивые...
Её чувственные губы оказались слишком близко. Винсент не планировал поцелуй, даже не думал о нём. Но под внезапным внутренним порывом потянулся к ней своими губами. Внезапно в животе у девушки громко заурчало. И Винсент смущённо отстранился.
– Извини, – пролепетала Виола. – Я с утра почти ничего не ела.
Она густо покраснела, но в свете сигнальных аэродромных фонарей это смотрелось едва различимо.
– Это ты извини, – виновато ответил Винсент. – Я не подумал. Всё время забываю, что людям нужна иная пища.
Он сорвался с места и нырнул в салон аэрокара, долго там искал то, что попадалось ему на глаза ранее. Когда нашёл, протянул Виоле маленький цветной брикет.
– Надеюсь, это съедобно для тебя...
Виола взяла аккуратно, прочитала крупную надпись "протеин" и кивнула.
– Спасибо, сойдёт.
Она вскрыла упаковку и стала откусывать от батончика по чуть-чуть.
– Ты умеешь драться? – неожиданно спросила Виола, жуя. – Ты так ловко отделал ту вирсуи на парковке.
– Конечно, меня этому обучали с пяти лет.
– С пяти лет?!
– Я живорожденный монстр, помнишь? – подмигнул Винсент.
– Точно...
Виола начала что-то подсчитывать в уме, откусила ещё от батончика и выдала:
– Получается, ты уже живёшь в два раза дольше меня?
– Получается.
– Пока я плавала в инкубаторе, ты уже вовсю дрался в этом мире…
Винсент рассмеялся. А Виола вдруг погрустнела.
– Извини, я не могу не спросить. Когда в школе ты говорил про мёртвых родителей...
– Я говорил про подставных опекунов. Они, правда, мертвы.
– А твои настоящие родители? – аккуратно спросила Виола.
– Мать я не запомнил. Она умерла, когда я был слишком мал. Я убил её. Не специально, просто не умел управлять силой. Так мне сказали, по крайней мере.
Виола сидела шокированная.
– Разве борнали может убить другого борнали?
– Может. Но моя мать была обычным человеком.
– А твой отец?
– Он жив, – быстро сказал Винсент, а потом подумал и добавил: – Скорее всего, ещё жив.
– А где он?
– Я не знаю, – ответил он и не соврал. – Ладно, хватит вопросов, а то сейчас выведаешь у меня всё на свете.
– Почему?
– Потому что борнали не умеют врать.
– Совсем? – Виола прищурилась, словно не веря в это. – То есть ты никогда не врал?
– Тебе я никогда не врал.
Виола тепло улыбнулась в ответ. А потом, видимо, её мысли снова вернулись к самому тревожному вопросу, и она спросила:
– А что мы теперь будем делать?
– Постараемся не умереть, чтобы я успел ответить на все твои вопросы.
Виолу эта фраза внезапно рассмешила.
– Может, всё-таки поспишь, пока есть возможность? – предложил Винсент. – Можно разложить кресло в аэрокаре. Всё равно у него уже сел аккумулятор и он больше ни на что не годен.
– А ты?
– А я посторожу твой сон.
– Ты не хочешь спать?
– Пока нет. У меня ещё не прошла эйфория.
– Эйфория? Это после?..
– Да, после того, как я выпью чью-то жизнь, я ещё долго полон сил и... вдохновения, если можно так сказать.
– Везёт тебе, – вялым голосом сказала Виола.
– Так, давай, иди в салон. А то уснёшь прям тут.
Винсент поднял её на ноги и проводил до пассажирской двери, усадил в кресло, откинув спинку почти в горизонтальное положение.
– Посидишь со мной?
– Конечно.
Винсент сел на водительское кресло.
– Можно я включу музыку? – робко спросила Виола. – Послушаем вместе некоторые треки…
– Включай, – согласился Винсент. – Без связи нам уже незачем беречь батарею твоего смартфона.
И из небольшого динамика полилась музыка. В тишине мрачного города это звучало как со стадиона. Тревожная мелодия с сильными ударными, гитарными риффами и басами разносилась в темноте. Между куплетами звенели колокола, а красивый тенор пел что-то про дождь, смывающий кровь и слёзы с лица королевы, чьё королевство пало, чьи дети погибли. Винсенту понравилось. Хорошая музыка, хорошая аллегория.
Он откинул спинку своего кресла. Наслаждаясь мелодией, он любовался тёмно-синим звёздным небом через панорамную крышу аэрокара.
Млечный путь ведёт к центру Галактики
Сейчас Винсент оказался ближе всего к звёздам за все свои восемнадцать лет. Всё ещё недостаточно близко, но лучше, чем вчера. И пусть этот мир изменился, Винсент поменялся вместе с ним. Внутри него сидело какое-то тёплое и нежное чувство, нечто хрупкое и ранимое, но очень сильное. Как искра, из которой может вспыхнуть пламя.
Виола, казалось, уже заснула, но вдруг пролепетала сквозь сон:
– С тобой мне не страшно. Спасибо тебе.
Винсент, как и обещал, просидел рядом с Виолой до утра. Всю ночь он прислушивался к каждому шороху и к каждому взмаху вороньего крыла. В радиусе двух километров не было ни одной живой души. Мёртвой, впрочем, тоже.
Башня Триумф почти догорела, тлея где-то в своих глубинах.
На рассвете Винсент услышал рёв больших реактивных движков. Они звучали ещё далеко, но приближались. Через несколько секунд три точки на горизонте увеличились, и Винсент смог разглядеть один транспортник и два истребителя. Военные.
– Виола, просыпайся! Скорее! Нам нужно уходить.
Винсент тряс её за плечо, но девушка нехотя приходила в себя.
– Что? Куда?
– В самый низ. Нам нужно самостоятельно покинуть город.
«В любой момент его могут начать бомбить», – добавил он уже мысленно.
Винсент схватил Виолу за руку и потащил в сторону коммуникационной будки, чтобы через неё попасть в здание. Существовал и другой путь, ещё опаснее этого, но сгодился бы, если Винсент был один.
Когда они прошли внутрь и закрыли за собой дверь, Винсент набрался смелости и произнёс:
– Виола, вчера я забыл сказать тебе кое-что важное.
– Что? – Она испугалась и почему-то покраснела.
– Про твои сны. – Виола выдохнула с облегчением. А Винсент продолжил: – Ты видишь такие странные видения потому, что ты маарун – провидица. Людей с таким даром очень мало. Но если ты научишься трактовать свои сны, это поможет тебе. Знания всегда помогают. Извини, я не мог сказать об этом раньше. Тогда пришлось бы рассказать тебе, кто я. Хотя лучше бы рассказал...
Виола подрагивала ресницами и молчала, переваривая информацию. Спустя пару минут она произнесла:
– Тогда плохи наши дела. В одном из моих снов ты убил меня.
Виола попыталась улыбнуться, но получилось неестественно.
Винсент же абсолютно серьёзно сказал, глядя ей в глаза:
– Я сделаю всё, чтобы этого не случилось.
В полумраке чердака глаза борнали вспыхнули огненными кольцами, словно подтверждая сказанное.
Спуск с восьмидесятого этажа выглядел лёгким только первые пять этажей. После пятнадцатого начало казаться, что лестница никогда не закончится.
– Лифты точно не работают? – на всякий случай уточнила Виола.
– Даже если работали бы, сейчас ими пользоваться опасно.
Винсент не стал вдаваться в подробности. А Виола, хоть и проспала почти всю ночь, всё ещё чувствовала себя разбитой и голодной. И от съеденного вечером сладкого батончика теперь только сильнее хотелось пить.
После пройденного сорокового этажа она не выдержала и попросила Винсента задержаться на этаже в поисках чего-нибудь съедобного. Даже пригрозила, что в противном случае придётся её просто бросить тут. Ведь идти дальше она не может. Винсент заявил, что готов нести её на руках. Виола же настаивала на том, что сейчас умрёт от голода и нести тогда уже никого никуда не надо будет. Винсент сдался.
– Питание – это важно, – согласился он.
Они спустились на тридцать девятый этаж и попали в длинный широкий коридор офисных зданий. Виола принюхалась.
– Мне кажется, или пахнет выпечкой?
– Чем-то точно пахнет, – ответил Винсент, не разбиравшийся в человеческой еде.
Коридор закончился широкими стеклянными дверьми с приветственной надписью «Кафе».
– Это мы очень удачно! – воскликнула Виола и толкнула тяжелую створку.
Кафе пустовало. Но на прилавке за витринным стеклом лежали румяные, хоть и подсохшие булочки, а ещё пирожные, кексы и другие десерты. Рядом стояли кофе-машины и холодильники с напитками. Виола, освобождаясь от руки Винсента, нырнула за прилавок, схватила одну сдобу, сразу же отправляя её в рот, а другие вкусности стала собирать в бумажный пакет. Из холодильника достала две небольшие бутылочки негазированной воды.
Винсент стоял рядом, и по его лицу читалось, что он сосредоточенно прислушивается. Он аккуратно приоткрыл дверь в подсобное помещение, как на него оттуда вылетел грузный парень с металлическим блестящим сосудом в руках. Винсент опешил, хватая парня за руки. А парень с сосудом ещё какое-то время сопротивлялся, крича:
– Сдохните! Сдохните, твари!
Виола от неожиданности перестала жевать. Пухлый парень с короткими рыжими волосами и светлыми, почти бесцветными глазами, одетый как бариста в чёрный фартук, истошно пытался вырваться и ударить Винсента. Через пару мгновений незнакомца наконец-то осенило.
– Фух, вы люди, – выдохнул толстяк и успокоился. – Я шаги и голоса услышал, так испугался, что эти твари тут. Подумал, что они вернулись за мной. И думаю, ну раз уж всё равно суждено умереть, то лучше уж умру в бою. Хоть одного по башке да стукну перед смертью.
Виола хихикнула. Парень не смахивал на воина или спортсмена. Он, вообще, своими округлыми формами не походил на жителя Мегаполиса, следящего за своим здоровьем.
– Ты кто? – спросил Винсент.
– Ой, да! Я Алекс, зовите меня просто Алекс.
– Просто Алекс, что ты здесь делаешь? Где остальные? – Винсент сверлил его глазами, по-прежнему крепко сжимая его запястья.
– Прячусь я тут, – стыдливо признал Алекс. – Красноглазые твари явились сюда на закате и всех людей с этажа согнали, как стадо овец, и повели куда-то. Не знаю, что они с ними теперь делают. Убивают или ещё что страшнее. Но я сначала спрятался за прилавком, а потом уполз в подсобку. И просидел там до утра. Сейчас вот услышал шум, думаю, ну, наверное, вернулись твари. А это вы. Кстати, а кто вы?
Винсент отпустил Алекса, нырнул в подсобное помещение, вернулся в кафе и заглянул почти в каждый угол. Виола дожёвывала сдобу, запивая её водой, и сказала с набитым ртом:
– Я Виола, а это Винсент. И он не очень любит общаться с незнакомцами.
– Понятно, ну я тоже не очень люблю. Я, вообще, очень скромный и робкий парень на самом деле. Но мы с вами-то уже познакомились. Виола – очень красивое имя. И волосы у тебя такие яркие. А вы, вообще, как тут оказались? Вы сбежали от этих тварей? А вы пара? Вроде молодые такие…
Алекс оказался таким болтуном, что даже Виолу это быстро утомило.
Винсент вернулся с осмотра кафе и, повернувшись к ней, спросил:
– Ты поела? Нам нужно уходить.
Она кивнула, дожевывая. Винсент снова взял её за руку и повёл к выходу. Виола не выпускала из другой руки бутылку воды и пакет с оставшимися булочками.
В это время их стремительный аэрокар поднялся выше самого невероятного небоскрёба. Внизу на его крыше виднелась широкая круглая площадка – хелипорт. Винсент плавно отклонил штурвал от себя и аэрокар начал снижение. Параллельно с этим юноша зажал дополнительный рычаг на штурвале, и к рёву мотора добавились звуки больших пропеллеров.
«Маневровые двигатели», – догадалась Виола.
Но аэрокар слишком быстро терял высоту и вошёл в штопорное вращение.
Виола начала прощаться с жизнью.
Винсент дёрнул какой-то тумблер, и их рывком подкинуло вверх. Вращение прекратилось. Машина медленно опускалась, словно на воздушной подушке.
Сердце у Виолы колотилось так сильно, что казалось, сейчас пробьёт грудную клетку.
– Извини, у меня это был первый раз, – сконфуженно сказал Винсент, когда кар остановился. – Вовремя не перешёл в режим посадки.
***
Виола пыталась отдышаться и одновременно с этим освободиться от ремней безопасности. Винсент помог ей с ними и кнопкой из салона открыл двери. Они оба вышли из машины, разминаясь. Дул сильный ветер, в воздухе присутствовал отравляющий запах гари. Башня Триумф ещё пылала. Из середины высотки вырывались оранжевые языки пламени, а от верхних этажей уже остался только обугленный бетонный каркас.
Солнце близилось к горизонту, нужно поторапливаться. Обширный хелипорт на крыше небоскрёба состоял из трёх зон посадки и взлёта, по окружности каждая зона отмечена посадочными огнями, а по периметру всей крыши виднелись красные маяки.
Рядом с зоной, где Винсент припарковал аэрокар, стояла коммуникационная будка, от неё тянулась наружная металлическая лестница на высотную станцию связи. Нужно забраться почти на самый верх и вытянуть оттуда провода питания.
Винсент полез на вышку по тонким ступеням. Ветер нещадно трепал его волосы и пытался сорвать его целиком. Но у борнали крепкая хватка.
– Это не опасно? – крикнула снизу Виола.
– Это очень опасно, – ответил ей Винсент. – Поэтому оставайся на месте.
Добравшись до распределительного щита, он варварски взломал крышку и, перебрав несколько проводов, потянул за пару из них, надеясь скорее на удачу, чем на холодный расчет.
Фортуна улыбнулась Винсенту, он смог вытянуть почти десять метров толстых кабелей. Сбросил их вниз и слез сам.
– Виола, отойди от кара, пожалуйста, – попросил Винсент, открывая капот машины.
Девушка послушно отошла метров на пять. Она обхватила себя руками, поёжившись. Вечерний ветер принёс не только гарный воздух, но и осеннюю прохладу.
Винсент присоединил оборванные провода к мощному аккумулятору аэрокара. Раздался электрический треск и Винсента ударило током. Несколько секунд обездвижения и он пришёл в себя, нашёл в техническом отсеке гаечный ключ и подтянул клеммы.
– Дай смартфон, пожалуйста. – Винсент резко подлетел к Виоле.
Она вздрогнула от неожиданности, но ему уже нечего было скрывать. Она молча протянула аппарат, предварительно разблокировав экран.
Винсент проверил уровень сети и, убедившись в хорошем сигнале, быстро набрал номер по памяти.
Раздались гудки. И на время пришёл испуг, что на том конце могут не ответить. Но спустя секунду отозвался знакомый голос. Винсент не стал терять время:
– Привет. Это я. Код десять сорок шесть. Нужна срочная эвакуация. Крыша Юпитера, Мегаполис. Как слышно?
– Бруно! Принято! Жди, вылетаю!
И звонок прервался. Винсент выдохнул и вернул смартфон Виоле.
– Нас спасут?
– Нужно подождать.
– У меня миллион вопросов…
– Догадываюсь, – ухмыльнулся Винсент.
Он тронул металлический корпус аэрокара и, убедившись, что по нему не блуждают токи, сел на асфальт, прислонившись к нему. Виола села рядом.
Какое-то время они оба молчали, смотря вдаль на лилово-красные лучи заката.
– Я впервые на такой высоте, – вдруг сказала Виола.
– Я тоже…
– У меня с тобой, вообще, всё впервые.
– Ещё не всё, – вырвалось у Винсента, и он прикусил язык.
Они снова замолчали. Солнце слишком быстро закатывалось за линию горизонта. Тьма наступала на город. Виола прижалась к Винсенту. Кажется, она замёрзла. Он взглянул на неё, она в ответ подняла голову.
Зажглись красные маяки по краю крыши. Видимо, генератора хватает на сигнальное освещение. А остальные части Мегаполиса непривычно почернели.
– Они, конечно, пугающие, – выдала Виола.
– Кто?
– Твои глаза. Пугающие, но такие красивые...
Её чувственные губы оказались слишком близко. Винсент не планировал поцелуй, даже не думал о нём. Но под внезапным внутренним порывом потянулся к ней своими губами. Внезапно в животе у девушки громко заурчало. И Винсент смущённо отстранился.
– Извини, – пролепетала Виола. – Я с утра почти ничего не ела.
Она густо покраснела, но в свете сигнальных аэродромных фонарей это смотрелось едва различимо.
– Это ты извини, – виновато ответил Винсент. – Я не подумал. Всё время забываю, что людям нужна иная пища.
Он сорвался с места и нырнул в салон аэрокара, долго там искал то, что попадалось ему на глаза ранее. Когда нашёл, протянул Виоле маленький цветной брикет.
– Надеюсь, это съедобно для тебя...
Виола взяла аккуратно, прочитала крупную надпись "протеин" и кивнула.
– Спасибо, сойдёт.
Она вскрыла упаковку и стала откусывать от батончика по чуть-чуть.
– Ты умеешь драться? – неожиданно спросила Виола, жуя. – Ты так ловко отделал ту вирсуи на парковке.
– Конечно, меня этому обучали с пяти лет.
– С пяти лет?!
– Я живорожденный монстр, помнишь? – подмигнул Винсент.
– Точно...
Виола начала что-то подсчитывать в уме, откусила ещё от батончика и выдала:
– Получается, ты уже живёшь в два раза дольше меня?
– Получается.
– Пока я плавала в инкубаторе, ты уже вовсю дрался в этом мире…
Винсент рассмеялся. А Виола вдруг погрустнела.
– Извини, я не могу не спросить. Когда в школе ты говорил про мёртвых родителей...
– Я говорил про подставных опекунов. Они, правда, мертвы.
– А твои настоящие родители? – аккуратно спросила Виола.
– Мать я не запомнил. Она умерла, когда я был слишком мал. Я убил её. Не специально, просто не умел управлять силой. Так мне сказали, по крайней мере.
Виола сидела шокированная.
– Разве борнали может убить другого борнали?
– Может. Но моя мать была обычным человеком.
– А твой отец?
– Он жив, – быстро сказал Винсент, а потом подумал и добавил: – Скорее всего, ещё жив.
– А где он?
– Я не знаю, – ответил он и не соврал. – Ладно, хватит вопросов, а то сейчас выведаешь у меня всё на свете.
– Почему?
– Потому что борнали не умеют врать.
– Совсем? – Виола прищурилась, словно не веря в это. – То есть ты никогда не врал?
– Тебе я никогда не врал.
Виола тепло улыбнулась в ответ. А потом, видимо, её мысли снова вернулись к самому тревожному вопросу, и она спросила:
– А что мы теперь будем делать?
– Постараемся не умереть, чтобы я успел ответить на все твои вопросы.
Виолу эта фраза внезапно рассмешила.
– Может, всё-таки поспишь, пока есть возможность? – предложил Винсент. – Можно разложить кресло в аэрокаре. Всё равно у него уже сел аккумулятор и он больше ни на что не годен.
– А ты?
– А я посторожу твой сон.
– Ты не хочешь спать?
– Пока нет. У меня ещё не прошла эйфория.
– Эйфория? Это после?..
– Да, после того, как я выпью чью-то жизнь, я ещё долго полон сил и... вдохновения, если можно так сказать.
– Везёт тебе, – вялым голосом сказала Виола.
– Так, давай, иди в салон. А то уснёшь прям тут.
Винсент поднял её на ноги и проводил до пассажирской двери, усадил в кресло, откинув спинку почти в горизонтальное положение.
– Посидишь со мной?
– Конечно.
Винсент сел на водительское кресло.
– Можно я включу музыку? – робко спросила Виола. – Послушаем вместе некоторые треки…
– Включай, – согласился Винсент. – Без связи нам уже незачем беречь батарею твоего смартфона.
И из небольшого динамика полилась музыка. В тишине мрачного города это звучало как со стадиона. Тревожная мелодия с сильными ударными, гитарными риффами и басами разносилась в темноте. Между куплетами звенели колокола, а красивый тенор пел что-то про дождь, смывающий кровь и слёзы с лица королевы, чьё королевство пало, чьи дети погибли. Винсенту понравилось. Хорошая музыка, хорошая аллегория.
Он откинул спинку своего кресла. Наслаждаясь мелодией, он любовался тёмно-синим звёздным небом через панорамную крышу аэрокара.
Млечный путь ведёт к центру Галактики
Сейчас Винсент оказался ближе всего к звёздам за все свои восемнадцать лет. Всё ещё недостаточно близко, но лучше, чем вчера. И пусть этот мир изменился, Винсент поменялся вместе с ним. Внутри него сидело какое-то тёплое и нежное чувство, нечто хрупкое и ранимое, но очень сильное. Как искра, из которой может вспыхнуть пламя.
Виола, казалось, уже заснула, но вдруг пролепетала сквозь сон:
– С тобой мне не страшно. Спасибо тебе.
Глава 21. В самый низ
Винсент, как и обещал, просидел рядом с Виолой до утра. Всю ночь он прислушивался к каждому шороху и к каждому взмаху вороньего крыла. В радиусе двух километров не было ни одной живой души. Мёртвой, впрочем, тоже.
Башня Триумф почти догорела, тлея где-то в своих глубинах.
На рассвете Винсент услышал рёв больших реактивных движков. Они звучали ещё далеко, но приближались. Через несколько секунд три точки на горизонте увеличились, и Винсент смог разглядеть один транспортник и два истребителя. Военные.
– Виола, просыпайся! Скорее! Нам нужно уходить.
Винсент тряс её за плечо, но девушка нехотя приходила в себя.
– Что? Куда?
– В самый низ. Нам нужно самостоятельно покинуть город.
«В любой момент его могут начать бомбить», – добавил он уже мысленно.
Винсент схватил Виолу за руку и потащил в сторону коммуникационной будки, чтобы через неё попасть в здание. Существовал и другой путь, ещё опаснее этого, но сгодился бы, если Винсент был один.
Когда они прошли внутрь и закрыли за собой дверь, Винсент набрался смелости и произнёс:
– Виола, вчера я забыл сказать тебе кое-что важное.
– Что? – Она испугалась и почему-то покраснела.
– Про твои сны. – Виола выдохнула с облегчением. А Винсент продолжил: – Ты видишь такие странные видения потому, что ты маарун – провидица. Людей с таким даром очень мало. Но если ты научишься трактовать свои сны, это поможет тебе. Знания всегда помогают. Извини, я не мог сказать об этом раньше. Тогда пришлось бы рассказать тебе, кто я. Хотя лучше бы рассказал...
Виола подрагивала ресницами и молчала, переваривая информацию. Спустя пару минут она произнесла:
– Тогда плохи наши дела. В одном из моих снов ты убил меня.
Виола попыталась улыбнуться, но получилось неестественно.
Винсент же абсолютно серьёзно сказал, глядя ей в глаза:
– Я сделаю всё, чтобы этого не случилось.
В полумраке чердака глаза борнали вспыхнули огненными кольцами, словно подтверждая сказанное.
***
Спуск с восьмидесятого этажа выглядел лёгким только первые пять этажей. После пятнадцатого начало казаться, что лестница никогда не закончится.
– Лифты точно не работают? – на всякий случай уточнила Виола.
– Даже если работали бы, сейчас ими пользоваться опасно.
Винсент не стал вдаваться в подробности. А Виола, хоть и проспала почти всю ночь, всё ещё чувствовала себя разбитой и голодной. И от съеденного вечером сладкого батончика теперь только сильнее хотелось пить.
После пройденного сорокового этажа она не выдержала и попросила Винсента задержаться на этаже в поисках чего-нибудь съедобного. Даже пригрозила, что в противном случае придётся её просто бросить тут. Ведь идти дальше она не может. Винсент заявил, что готов нести её на руках. Виола же настаивала на том, что сейчас умрёт от голода и нести тогда уже никого никуда не надо будет. Винсент сдался.
– Питание – это важно, – согласился он.
Они спустились на тридцать девятый этаж и попали в длинный широкий коридор офисных зданий. Виола принюхалась.
– Мне кажется, или пахнет выпечкой?
– Чем-то точно пахнет, – ответил Винсент, не разбиравшийся в человеческой еде.
Коридор закончился широкими стеклянными дверьми с приветственной надписью «Кафе».
– Это мы очень удачно! – воскликнула Виола и толкнула тяжелую створку.
Кафе пустовало. Но на прилавке за витринным стеклом лежали румяные, хоть и подсохшие булочки, а ещё пирожные, кексы и другие десерты. Рядом стояли кофе-машины и холодильники с напитками. Виола, освобождаясь от руки Винсента, нырнула за прилавок, схватила одну сдобу, сразу же отправляя её в рот, а другие вкусности стала собирать в бумажный пакет. Из холодильника достала две небольшие бутылочки негазированной воды.
Винсент стоял рядом, и по его лицу читалось, что он сосредоточенно прислушивается. Он аккуратно приоткрыл дверь в подсобное помещение, как на него оттуда вылетел грузный парень с металлическим блестящим сосудом в руках. Винсент опешил, хватая парня за руки. А парень с сосудом ещё какое-то время сопротивлялся, крича:
– Сдохните! Сдохните, твари!
Виола от неожиданности перестала жевать. Пухлый парень с короткими рыжими волосами и светлыми, почти бесцветными глазами, одетый как бариста в чёрный фартук, истошно пытался вырваться и ударить Винсента. Через пару мгновений незнакомца наконец-то осенило.
– Фух, вы люди, – выдохнул толстяк и успокоился. – Я шаги и голоса услышал, так испугался, что эти твари тут. Подумал, что они вернулись за мной. И думаю, ну раз уж всё равно суждено умереть, то лучше уж умру в бою. Хоть одного по башке да стукну перед смертью.
Виола хихикнула. Парень не смахивал на воина или спортсмена. Он, вообще, своими округлыми формами не походил на жителя Мегаполиса, следящего за своим здоровьем.
– Ты кто? – спросил Винсент.
– Ой, да! Я Алекс, зовите меня просто Алекс.
– Просто Алекс, что ты здесь делаешь? Где остальные? – Винсент сверлил его глазами, по-прежнему крепко сжимая его запястья.
– Прячусь я тут, – стыдливо признал Алекс. – Красноглазые твари явились сюда на закате и всех людей с этажа согнали, как стадо овец, и повели куда-то. Не знаю, что они с ними теперь делают. Убивают или ещё что страшнее. Но я сначала спрятался за прилавком, а потом уполз в подсобку. И просидел там до утра. Сейчас вот услышал шум, думаю, ну, наверное, вернулись твари. А это вы. Кстати, а кто вы?
Винсент отпустил Алекса, нырнул в подсобное помещение, вернулся в кафе и заглянул почти в каждый угол. Виола дожёвывала сдобу, запивая её водой, и сказала с набитым ртом:
– Я Виола, а это Винсент. И он не очень любит общаться с незнакомцами.
– Понятно, ну я тоже не очень люблю. Я, вообще, очень скромный и робкий парень на самом деле. Но мы с вами-то уже познакомились. Виола – очень красивое имя. И волосы у тебя такие яркие. А вы, вообще, как тут оказались? Вы сбежали от этих тварей? А вы пара? Вроде молодые такие…
Алекс оказался таким болтуном, что даже Виолу это быстро утомило.
Винсент вернулся с осмотра кафе и, повернувшись к ней, спросил:
– Ты поела? Нам нужно уходить.
Она кивнула, дожевывая. Винсент снова взял её за руку и повёл к выходу. Виола не выпускала из другой руки бутылку воды и пакет с оставшимися булочками.
