Перед ней появилось две двери. Эйслин с опаской попробовала открыть одну из них. Дверь не поддалась. Тогда она попробовала другую. То же самое. Не сдаваясь, она стала подниматься выше. Ей встретилось еще несколько дверей, но все они были заперты.
«Ну вот! – разочарованно вздохнула Эйслин. – Разгадать загадку лестницы, чтобы столкнуться с запертыми дверями!»
Она попробовала открыть их, стоя спиной. Из этого тоже ничего не вышло. Магия этого места, дразня, давала понять, что одни и те же законы не работают на всех вещах. Но Эйслин упрямо решила обойти каждую дверь на каждом этаже.
И ей повезло – одна открылась. Причем, самым обычным способом. Внутри глазам предстала небольшая комната. Из мебели здесь была только каменная плита, застеленная шкурой белого волка. Видимо, это кровать. К стене крепилась длинная суховатая палка, похожая на насест. Рядом – крючок, напоминающий воткнутый в стену коготь. На нем небрежно висел бальный костюм и маска с белыми перьями. Такие же перья усыпали весь пол.
«Комната Скреха» - догадалась Эйслин.
На другой стене висело черное зеркало неровной формы. Эйслин помнила о предупреждении, но все-таки не удержалась, чтобы не заглянуть в него. Она увидела свое встревоженное лицо с выбившимися из косы мелкими прядками, торчащими во все стороны. Хоть черты остались прежними, но само лицо показалось Эйслин чужим, отстраненным. Будто она смотрела на своего двойника из иного мира. Или она сама уже стала двойником?
Внезапно выражение лица изменилось, хотя Эйслин ничего не делала. Ее отражение встрепенулось, на нем проявился испуг. Та Эйслин, что по ту сторону зеркала, испуганно огляделась. Та, что по эту сторону зеркала, тоже невольно сделала это, но ничего необычного за своей спиной не нашла. Зато когда она вернула взгляд на свое отражение…
В зеркале появилось видение. Юная Эйслин, в тонком батистовом платье сидящая на ветке дерева с книжкой. Она перелистнула очередную страницу. И тут рядом послышался рык. Эйслин вздрогнула и бросила взгляд вниз. У дерева стоял большой черный пес. Его шерсть вздыбилась, а тусклые золотистые глаза сверкали неприязнью. Затем пес подпрыгнул и залаял. Эйслин вскрикнула, едва не упав с ветки. Она вцепилась в крепкие сучья. Пес подпрыгнул еще выше, пытаясь ухватить ее зубами за платье. И тут его глаза сверкнули красными огнями… Эйслин закричала и в панике полезла на ветку повыше. До этого она сидела не слишком высоко. Пес непрерывно лаял и рычал. Ветка, за которую она ухватилась, хрустнула, а нога соскользнула вниз, потеряв опору…
Внезапно пес повернул голову и наполовину высунул ее из зеркала, прямо навстречу той Эйслин, которая со страхом взирала сейчас на эпизод из своего детства. Громкий лай и испуганный вскрик прозвучали синхронно. Эйслин отшатнулась и оказалась у противоположной стены. Ее рука машинально схватилась за крючок, на котором висела одежда Скреха. Крючок опустился. В этот момент пол под ногами Эйслин раздвинулся, и она с воплем полетела вниз.
Почти сразу она упала на что-то мягкое. Потолок сомкнулся над ее головой, и Эйслин осталась сидеть неизвестно где в кромешной тьме. Несколько секунд она со страхом ожидала, что вот-вот появится тот страшный черный пес. Но вокруг по-прежнему было тихо. Она так и сидела, слушая неистовый стук собственного сердца.
Этот пес… Эйслин будто увидела картинку из своего прошлого! Ей было лет двенадцать, когда она зачиталась, сидя на дереве в лесу, и на нее вдруг вышел страшный пес, который начал громко лаять и рычать. Испугавшись, она попробовала забраться повыше, но чуть не упала. В итоге ей все-таки удалось залезть на другую ветку, где она и затаилась, полуживая от страха. Пес некоторое время ходил около дерева, лая и рыча. Он все время поглядывал на Эйслин, будто ждал чего-то. Но потом ушел. Она еще долго боялась спуститься, опасаясь, что пес где-то спрятался и выскочит, едва ее ноги коснутся земли. Эйслин просидела так, пока не начало темнеть, а потом, все-таки рискнув спуститься, понеслась к дому, не оглядываясь назад. Ее никто не преследовал. Но с тех пор собак она побаивалась.
Сейчас Эйслин увидела все это со стороны и испытала те же чувства, что и в тот миг! А еще странный красный огонь в глазах пса. Эйслин и тогда его видела, но позже думала, что из-за страха ей померещилось. Но, выходит, нет? Или зеркало тоже отразило не больше, чем просто страх?
«Скрех прав. Не надо заглядывать в проклятые зеркала!»
Но сейчас стоило понять, где Эйслин вообще находится.
«Похоже, я случайно привела в действие какой-то механизм и открыла потайную комнату»
Глаза ее понемногу привыкали к темноте. Она различила очертания небольшого помещения, похожего на подвал. То, на что она упала, оказалось ворохом белых перьев и пуха. Едва Эйслин поднялась на ноги, как в противоположном углу внезапно появился тусклый серебристый луч. Она испуганно замерла, но рядом по-прежнему никого не было. Зато стало чуть лучше видно. Оглянувшись, Эйслин заметила, что перья, на которых она сидела, перепачканы высохшей кровью. Сделалось жутко. Подняв голову, она увидела, что потолок цельный. Ничто не указывало на возможность как-то его «открыть». Эйслин поискала взглядом еще какой-нибудь рычаг, который позволил бы стенам раздвинуться.
Ей вдруг послышался тихий звон. Он исходил от какого-то предмета в углу. От него же тянулось и то самое серебристое свечение. Эйслин подошла ближе. Звон усилился. А в углу оказался не предмет, а небольшой саженец в грубом каменном горшке. Он выглядел почти засохшим, маленькие заостренные листья кустарника висели, словно безжизненные тряпки. Однако от них исходило то самое тусклое сияние и тот самый звон. Приглядевшись, Эйслин заметила, что горшок и ствол саженца заляпаны бурыми пятнами. Засохшая кровь.
«Откуда она тут?»
Необычный кустарник, хоть и пугающе выглядел, но чем-то притягивал Эйслин. Она задумчиво протянула руку и коснулась одного из листьев.
В этот же миг на нее обрушилось жуткое видение. Она увидела себя как будто со стороны.
…Эйслин лежала на земле, устланной пеплом. На ее груди расползлись рваные раны, как от многочисленных когтей. Кровь испачкала белое платье. Глаза остекленели. А прямо над ее телом кружили вороны, оглашая воздух протяжным карканьем.
– Не помешал?
Сухой голос прозвучал так внезапно, что Эйслин закричала, как безумная, и резко обернулась. Кошмарное видение рассеялось. Она почти вплотную столкнулась со Скрехом, стоящим позади нее. И когда он успел появиться? Да еще так бесшумно. Даже воздух не шевельнулся. Впрочем, пребывая в оцепенении, едва ли Эйслин что-то услышала бы.
В черных глазах Скреха сверкали молнии.
– Что ты здесь делаешь? – спросил он колючим и ледяным тоном.
– Я… искала кое-что, - вырвалось у Эйслин. От страха перед только что увиденным у нее пересохло во рту.
– Что ты искала?
В первую секунду она не нашлась, что ответить. Скрех резко протянул руку и схватил ее запястье. Эйслин показалось, что он причинит ей вред прямо сейчас, но тут перед ее глазами закружились темные вихри. Уже в следующий миг она обнаружила себя и Скреха в кухне. Они переместились так быстро, что Эйслин едва успела моргнуть.
«Видимо, так он и появился за моей спиной. Буду знать, что сюрпризов у него гораздо больше, чем кажется»
Отпустив ее руку, Скрех прищурился и повторил свой вопрос:
– Что ты там делала и как туда попала?
Эйслин сделала глубокий вдох. За эти несколько секунд паника чуть-чуть улеглась.
– Мне нужно было зеркало. Я не привыкла к тому, чтобы совсем себя не видеть. У меня в глаз что-то попало. Без зеркала не вытащить.
Он слушал, продолжая хмуро глядеть на Эйслин.
– Я решила поискать в доме. Ты не говорил, что мне запрещено ходить в другие комнаты.
Она понимала, что ее слова звучат не слишком логично. Да, прямого запрета с его стороны не было. Но ведь Скрех сказал, что она тут гостья. Он не предложил ей «чувствовать себя, как дома». А гостям совать нос в дела хозяина – невежливо. Но лучше хоть как-то объяснить свой поступок.
– Но я говорил тебе, что зеркала опасны, - напомнил Скрех. Несмотря на то, что голос его звучал сухо и ровно, в глубине глаз сверкала тихая ярость.
– Я хотела взглянуть ненадолго, - Эйслин пожала плечами и виновато улыбнулась. – Посмотреть, что там, в глазу. Но, да, ты прав. Зеркало в твоей комнате опасно. Я увидела в нем кошмар из прошлого, который едва не настиг меня здесь.
Эйслин поморщилась, вспоминая жуткого черного пса.
– Я отпрянула, зацепилась за что-то. А потом пол провалился. И я оказалась в том… подвале, или что это вообще такое. Прости, если нарушила твои границы, - добавила она, сделав виноватое лицо.
Она ожидала, что Скрех начнет отчитывать ее. Но он лишь сухо бросил:
– Не ходи туда, куда я тебя не звал. В доме полно опасностей.
Несмотря на то, что Эйслин мучили вопросы, она не решилась задать хотя бы один. Чувствовала, что Скрех не в духе. Уже то, что он не выплеснул на нее свой гнев – казалось большой удачей.
«Надо быть осторожной, если я хочу разузнать о пути домой. Если он что-то заподозрит…»
Она старалась не думать о том, на что Скрех может быть способен.
Он больше ни о чем не спрашивал и, наконец, отвел взгляд. Эйслин решила уйти в свою комнату, пока он не прочел на ее лице что-то лишнее. Подходя к лестнице, она чувствовала на себе колючий взгляд. Наверное, Скрех решил убедиться, что она отправится к себе, а не куда-то еще.
Эйслин плюхнулась на кровать, все еще чувствуя, как сердце неистово стучит. Осмотр дома повлек за собой слишком безумное приключение. После такого хотелось отдохнуть. Сначала – пес, а потом – кошмарное видение. Откуда оно взялось и что означало?
«Странное дерево, – размышляла Эйслин. – Почему оно спрятано, и почему… - она нервно поморщилась, - на нем кровь? Скрех приносит жертвы? Неспроста он разозлился, когда понял, что я нашла его тайник…»
Явно у этого саженца недобрый дух. Эйслин ощутила неприятный укол в сердце. Как много она еще не знает о Скрехе? Желание сбежать из этого неприятного места лишь усилилось. Но как теперь это сделать? Ведь Скрех, несомненно, будет за ней тщательно приглядывать.
Эйслин долго лежала, вслушиваясь в тишину дома и позволяя мыслям вспыхивать и тут же гаснуть в ее голове. Все они были слишком смазанные, чтобы ухватиться хоть за какую-то из них. В какой-то момент в дверь постучали.
– Можно войти?
Услышав голос Скреха, Эйслин напряглась. Она пробормотала: «да», и перешла в сидячее положение. Он вошел в комнату. Глаза его вновь ничего не выражали, кроме тьмы. В его ладонях что-то блестело.
– Я принес это.
Он положил предмет на туалетный столик. Эйслин увидела, что это крупный осколок зеркала. Не черного, а обычного.
– Теперь можешь смотреться сколько угодно. Оно безопасно.
– Спасибо.
– И еще на кухне есть еда. Я подумал, что тебе хоть иногда нужно есть что-то привычное. Для заземления.
Эйслин не чувствовала голода. Бузинный отвар и ягоды насыщали ее. Но вот по ощущению вкуса на языке она и правда соскучилась. Может и впрямь стоило спуститься поужинать.
«Наверное, хочет насытить все мои потребности, чтобы я опять не пошла искать что-то запретное»
Скрех ушел, оставив ее в раздумьях.
«Значит, кровь, связавшая нас, позволила ей войти»
Скрех задумчиво обошел комнату, осмотрел каждый угол и заглянул в черное зеркало. Там мерцала непроглядная тьма.
«Надо придумать защиту получше»
Он поправил крючок, на котором висела бальная одежда, затем, исчезнув в облаке серой мглы, появился уже в своем хранилище.
Его окутала привычная тишина и темнота. Ни одного, даже слабого, мерцания не исходило от листьев саженца. Если бы Скрех недавно своими глазами не видел, как куст светился, он бы не поверил этому. Листья как будто оживились и выглядели уже не такими примятыми. Они отозвались на ее присутствие.
«А что если?..» - черной птицей промелькнуло в голове Скреха.
Но он тут же одернул себя.
– Нет. Еще слишком рано.
Но он уже знал, что нашел нужную кровь.
Бойся снов, где тебя зовут по имени.
(предостережение от жителей Тир-на-Скайта)
– Не может такого быть, чтобы до сих пор ничего не нашли! – Эоган сердито ходил туда-сюда по гостиной. То и дело его одолевал приступ мучительного кашля, прерывающий гневную тираду. – Вы все-все проверили? Постоялый двор? Церковь? Ни у кого не пропала лошадь? Никто не видел на дороге одинокую всадницу?
– Увы, сэр, - констебль пригладил торчащие усы и с сожалением взглянул на бледного Эогана, под впалыми глазами которого образовались темные круги. – Никаких следов. Ваша дочь как будто провалилась сквозь землю, ей-богу!
– Продолжайте искать! – прогремел Эоган, размахивая руками в приступе злости и отчаяния. – Проверьте каждый закоулок и загляните под каждый камень!
– Конечно, сэр! – поспешно закивал констебль. – Мы делаем все, что в наших силах.
Вот уже вторую неделю велись поиски Эйслин. С того памятного ужина она так и не вернулась из леса. В ту же ночь собрали мужчин из ближайшей деревни. Искали везде: в лесу, у реки, на холмах. Во всех местах, где любила гулять Эйслин. Эоган разослал письма всем знакомым, к кому она бы сбежать. А родственники и так находились в поместье на момент ее исчезновения. Некоторое время они еще оставались, чтобы оказать поддержку семье. Но потом вернулись к себе.
– Я ведь говорила: она не вернется.
Мойра, сжимая кружевной платок, неподвижно глядела в окно, на тоскливые капли дождя, стекающие по молодым листьям. Ее лицо потемнело от невыносимой горечи.
– Опять ты со своими глупостями! – раздраженно повел плечом Эоган.
– Это не глупости. Эйслин забрали фейри. Мы слишком напугали ее предстоящей свадьбой с тем, кто был ей не мил. Вот она и ушла с ними. По своей воле.
Эоган недовольно махнул рукой и отвернулся, считая, что жена сошла с ума от горя и теперь несет всякую чушь. Она твердила ее с самого момента исчезновения Эйслин. Фейри, проклятие, договор… Эоган, хоть и сочувствовал жене, но все же такие разговоры больше раздражали, чем помогали делу.
– То, что не нашли тела, с одной стороны, хорошо… - бормотал себе под нос Эоган. Он повторял это всю неделю. – Значит, ее не растерзал зверь. Но то, что ее нигде нет… Боже, только бы ее не похитил какой-нибудь безумец!
Мойра лишь качала головой. Она одна знала правду.
Внезапно дверь резко распахнулась, заставив обоих супругов вздрогнуть и повернуть головы. Вместе с сыростью дождя в дом вошла фигура в темном плаще.
– Я знаю, как вернуть вашу дочь, - глухо произнес голос.
– Вы?.. – Мойра вскочила, изумленно глядя на гостя… на то, как он изменился. – Но…
– Для этого потребуется железо, ее волосы, шип боярышника и зеркало, разбитое в полночь. Ну и придется дождаться времени Перехода.
Дни стянулись, смазались в одну туманную дымку, повисшую над водой, где отражалась неизбежность. Порой сложно было определить, где кончается один день и начинается другой. Ведь в Тир-на-Скайте небо оставалось одинаково серым, а бесконечная пелена из мельчайших песчинок пепла застилала воздух.
Скреха почти все время не было дома. Он уходил, прихватив с собой копье. Возвращался он хмурым и часто раненым.
«Ну вот! – разочарованно вздохнула Эйслин. – Разгадать загадку лестницы, чтобы столкнуться с запертыми дверями!»
Она попробовала открыть их, стоя спиной. Из этого тоже ничего не вышло. Магия этого места, дразня, давала понять, что одни и те же законы не работают на всех вещах. Но Эйслин упрямо решила обойти каждую дверь на каждом этаже.
И ей повезло – одна открылась. Причем, самым обычным способом. Внутри глазам предстала небольшая комната. Из мебели здесь была только каменная плита, застеленная шкурой белого волка. Видимо, это кровать. К стене крепилась длинная суховатая палка, похожая на насест. Рядом – крючок, напоминающий воткнутый в стену коготь. На нем небрежно висел бальный костюм и маска с белыми перьями. Такие же перья усыпали весь пол.
«Комната Скреха» - догадалась Эйслин.
На другой стене висело черное зеркало неровной формы. Эйслин помнила о предупреждении, но все-таки не удержалась, чтобы не заглянуть в него. Она увидела свое встревоженное лицо с выбившимися из косы мелкими прядками, торчащими во все стороны. Хоть черты остались прежними, но само лицо показалось Эйслин чужим, отстраненным. Будто она смотрела на своего двойника из иного мира. Или она сама уже стала двойником?
Внезапно выражение лица изменилось, хотя Эйслин ничего не делала. Ее отражение встрепенулось, на нем проявился испуг. Та Эйслин, что по ту сторону зеркала, испуганно огляделась. Та, что по эту сторону зеркала, тоже невольно сделала это, но ничего необычного за своей спиной не нашла. Зато когда она вернула взгляд на свое отражение…
В зеркале появилось видение. Юная Эйслин, в тонком батистовом платье сидящая на ветке дерева с книжкой. Она перелистнула очередную страницу. И тут рядом послышался рык. Эйслин вздрогнула и бросила взгляд вниз. У дерева стоял большой черный пес. Его шерсть вздыбилась, а тусклые золотистые глаза сверкали неприязнью. Затем пес подпрыгнул и залаял. Эйслин вскрикнула, едва не упав с ветки. Она вцепилась в крепкие сучья. Пес подпрыгнул еще выше, пытаясь ухватить ее зубами за платье. И тут его глаза сверкнули красными огнями… Эйслин закричала и в панике полезла на ветку повыше. До этого она сидела не слишком высоко. Пес непрерывно лаял и рычал. Ветка, за которую она ухватилась, хрустнула, а нога соскользнула вниз, потеряв опору…
Внезапно пес повернул голову и наполовину высунул ее из зеркала, прямо навстречу той Эйслин, которая со страхом взирала сейчас на эпизод из своего детства. Громкий лай и испуганный вскрик прозвучали синхронно. Эйслин отшатнулась и оказалась у противоположной стены. Ее рука машинально схватилась за крючок, на котором висела одежда Скреха. Крючок опустился. В этот момент пол под ногами Эйслин раздвинулся, и она с воплем полетела вниз.
Почти сразу она упала на что-то мягкое. Потолок сомкнулся над ее головой, и Эйслин осталась сидеть неизвестно где в кромешной тьме. Несколько секунд она со страхом ожидала, что вот-вот появится тот страшный черный пес. Но вокруг по-прежнему было тихо. Она так и сидела, слушая неистовый стук собственного сердца.
Этот пес… Эйслин будто увидела картинку из своего прошлого! Ей было лет двенадцать, когда она зачиталась, сидя на дереве в лесу, и на нее вдруг вышел страшный пес, который начал громко лаять и рычать. Испугавшись, она попробовала забраться повыше, но чуть не упала. В итоге ей все-таки удалось залезть на другую ветку, где она и затаилась, полуживая от страха. Пес некоторое время ходил около дерева, лая и рыча. Он все время поглядывал на Эйслин, будто ждал чего-то. Но потом ушел. Она еще долго боялась спуститься, опасаясь, что пес где-то спрятался и выскочит, едва ее ноги коснутся земли. Эйслин просидела так, пока не начало темнеть, а потом, все-таки рискнув спуститься, понеслась к дому, не оглядываясь назад. Ее никто не преследовал. Но с тех пор собак она побаивалась.
Сейчас Эйслин увидела все это со стороны и испытала те же чувства, что и в тот миг! А еще странный красный огонь в глазах пса. Эйслин и тогда его видела, но позже думала, что из-за страха ей померещилось. Но, выходит, нет? Или зеркало тоже отразило не больше, чем просто страх?
«Скрех прав. Не надо заглядывать в проклятые зеркала!»
Но сейчас стоило понять, где Эйслин вообще находится.
«Похоже, я случайно привела в действие какой-то механизм и открыла потайную комнату»
Глаза ее понемногу привыкали к темноте. Она различила очертания небольшого помещения, похожего на подвал. То, на что она упала, оказалось ворохом белых перьев и пуха. Едва Эйслин поднялась на ноги, как в противоположном углу внезапно появился тусклый серебристый луч. Она испуганно замерла, но рядом по-прежнему никого не было. Зато стало чуть лучше видно. Оглянувшись, Эйслин заметила, что перья, на которых она сидела, перепачканы высохшей кровью. Сделалось жутко. Подняв голову, она увидела, что потолок цельный. Ничто не указывало на возможность как-то его «открыть». Эйслин поискала взглядом еще какой-нибудь рычаг, который позволил бы стенам раздвинуться.
Ей вдруг послышался тихий звон. Он исходил от какого-то предмета в углу. От него же тянулось и то самое серебристое свечение. Эйслин подошла ближе. Звон усилился. А в углу оказался не предмет, а небольшой саженец в грубом каменном горшке. Он выглядел почти засохшим, маленькие заостренные листья кустарника висели, словно безжизненные тряпки. Однако от них исходило то самое тусклое сияние и тот самый звон. Приглядевшись, Эйслин заметила, что горшок и ствол саженца заляпаны бурыми пятнами. Засохшая кровь.
«Откуда она тут?»
Необычный кустарник, хоть и пугающе выглядел, но чем-то притягивал Эйслин. Она задумчиво протянула руку и коснулась одного из листьев.
В этот же миг на нее обрушилось жуткое видение. Она увидела себя как будто со стороны.
…Эйслин лежала на земле, устланной пеплом. На ее груди расползлись рваные раны, как от многочисленных когтей. Кровь испачкала белое платье. Глаза остекленели. А прямо над ее телом кружили вороны, оглашая воздух протяжным карканьем.
– Не помешал?
Сухой голос прозвучал так внезапно, что Эйслин закричала, как безумная, и резко обернулась. Кошмарное видение рассеялось. Она почти вплотную столкнулась со Скрехом, стоящим позади нее. И когда он успел появиться? Да еще так бесшумно. Даже воздух не шевельнулся. Впрочем, пребывая в оцепенении, едва ли Эйслин что-то услышала бы.
В черных глазах Скреха сверкали молнии.
– Что ты здесь делаешь? – спросил он колючим и ледяным тоном.
– Я… искала кое-что, - вырвалось у Эйслин. От страха перед только что увиденным у нее пересохло во рту.
– Что ты искала?
В первую секунду она не нашлась, что ответить. Скрех резко протянул руку и схватил ее запястье. Эйслин показалось, что он причинит ей вред прямо сейчас, но тут перед ее глазами закружились темные вихри. Уже в следующий миг она обнаружила себя и Скреха в кухне. Они переместились так быстро, что Эйслин едва успела моргнуть.
«Видимо, так он и появился за моей спиной. Буду знать, что сюрпризов у него гораздо больше, чем кажется»
Отпустив ее руку, Скрех прищурился и повторил свой вопрос:
– Что ты там делала и как туда попала?
Эйслин сделала глубокий вдох. За эти несколько секунд паника чуть-чуть улеглась.
– Мне нужно было зеркало. Я не привыкла к тому, чтобы совсем себя не видеть. У меня в глаз что-то попало. Без зеркала не вытащить.
Он слушал, продолжая хмуро глядеть на Эйслин.
– Я решила поискать в доме. Ты не говорил, что мне запрещено ходить в другие комнаты.
Она понимала, что ее слова звучат не слишком логично. Да, прямого запрета с его стороны не было. Но ведь Скрех сказал, что она тут гостья. Он не предложил ей «чувствовать себя, как дома». А гостям совать нос в дела хозяина – невежливо. Но лучше хоть как-то объяснить свой поступок.
– Но я говорил тебе, что зеркала опасны, - напомнил Скрех. Несмотря на то, что голос его звучал сухо и ровно, в глубине глаз сверкала тихая ярость.
– Я хотела взглянуть ненадолго, - Эйслин пожала плечами и виновато улыбнулась. – Посмотреть, что там, в глазу. Но, да, ты прав. Зеркало в твоей комнате опасно. Я увидела в нем кошмар из прошлого, который едва не настиг меня здесь.
Эйслин поморщилась, вспоминая жуткого черного пса.
– Я отпрянула, зацепилась за что-то. А потом пол провалился. И я оказалась в том… подвале, или что это вообще такое. Прости, если нарушила твои границы, - добавила она, сделав виноватое лицо.
Она ожидала, что Скрех начнет отчитывать ее. Но он лишь сухо бросил:
– Не ходи туда, куда я тебя не звал. В доме полно опасностей.
Несмотря на то, что Эйслин мучили вопросы, она не решилась задать хотя бы один. Чувствовала, что Скрех не в духе. Уже то, что он не выплеснул на нее свой гнев – казалось большой удачей.
«Надо быть осторожной, если я хочу разузнать о пути домой. Если он что-то заподозрит…»
Она старалась не думать о том, на что Скрех может быть способен.
Он больше ни о чем не спрашивал и, наконец, отвел взгляд. Эйслин решила уйти в свою комнату, пока он не прочел на ее лице что-то лишнее. Подходя к лестнице, она чувствовала на себе колючий взгляд. Наверное, Скрех решил убедиться, что она отправится к себе, а не куда-то еще.
***
Эйслин плюхнулась на кровать, все еще чувствуя, как сердце неистово стучит. Осмотр дома повлек за собой слишком безумное приключение. После такого хотелось отдохнуть. Сначала – пес, а потом – кошмарное видение. Откуда оно взялось и что означало?
«Странное дерево, – размышляла Эйслин. – Почему оно спрятано, и почему… - она нервно поморщилась, - на нем кровь? Скрех приносит жертвы? Неспроста он разозлился, когда понял, что я нашла его тайник…»
Явно у этого саженца недобрый дух. Эйслин ощутила неприятный укол в сердце. Как много она еще не знает о Скрехе? Желание сбежать из этого неприятного места лишь усилилось. Но как теперь это сделать? Ведь Скрех, несомненно, будет за ней тщательно приглядывать.
Эйслин долго лежала, вслушиваясь в тишину дома и позволяя мыслям вспыхивать и тут же гаснуть в ее голове. Все они были слишком смазанные, чтобы ухватиться хоть за какую-то из них. В какой-то момент в дверь постучали.
– Можно войти?
Услышав голос Скреха, Эйслин напряглась. Она пробормотала: «да», и перешла в сидячее положение. Он вошел в комнату. Глаза его вновь ничего не выражали, кроме тьмы. В его ладонях что-то блестело.
– Я принес это.
Он положил предмет на туалетный столик. Эйслин увидела, что это крупный осколок зеркала. Не черного, а обычного.
– Теперь можешь смотреться сколько угодно. Оно безопасно.
– Спасибо.
– И еще на кухне есть еда. Я подумал, что тебе хоть иногда нужно есть что-то привычное. Для заземления.
Эйслин не чувствовала голода. Бузинный отвар и ягоды насыщали ее. Но вот по ощущению вкуса на языке она и правда соскучилась. Может и впрямь стоило спуститься поужинать.
«Наверное, хочет насытить все мои потребности, чтобы я опять не пошла искать что-то запретное»
Скрех ушел, оставив ее в раздумьях.
***
«Значит, кровь, связавшая нас, позволила ей войти»
Скрех задумчиво обошел комнату, осмотрел каждый угол и заглянул в черное зеркало. Там мерцала непроглядная тьма.
«Надо придумать защиту получше»
Он поправил крючок, на котором висела бальная одежда, затем, исчезнув в облаке серой мглы, появился уже в своем хранилище.
Его окутала привычная тишина и темнота. Ни одного, даже слабого, мерцания не исходило от листьев саженца. Если бы Скрех недавно своими глазами не видел, как куст светился, он бы не поверил этому. Листья как будто оживились и выглядели уже не такими примятыми. Они отозвались на ее присутствие.
«А что если?..» - черной птицей промелькнуло в голове Скреха.
Но он тут же одернул себя.
– Нет. Еще слишком рано.
Но он уже знал, что нашел нужную кровь.
Глава 6. Чудесный сон
Бойся снов, где тебя зовут по имени.
(предостережение от жителей Тир-на-Скайта)
– Не может такого быть, чтобы до сих пор ничего не нашли! – Эоган сердито ходил туда-сюда по гостиной. То и дело его одолевал приступ мучительного кашля, прерывающий гневную тираду. – Вы все-все проверили? Постоялый двор? Церковь? Ни у кого не пропала лошадь? Никто не видел на дороге одинокую всадницу?
– Увы, сэр, - констебль пригладил торчащие усы и с сожалением взглянул на бледного Эогана, под впалыми глазами которого образовались темные круги. – Никаких следов. Ваша дочь как будто провалилась сквозь землю, ей-богу!
– Продолжайте искать! – прогремел Эоган, размахивая руками в приступе злости и отчаяния. – Проверьте каждый закоулок и загляните под каждый камень!
– Конечно, сэр! – поспешно закивал констебль. – Мы делаем все, что в наших силах.
Вот уже вторую неделю велись поиски Эйслин. С того памятного ужина она так и не вернулась из леса. В ту же ночь собрали мужчин из ближайшей деревни. Искали везде: в лесу, у реки, на холмах. Во всех местах, где любила гулять Эйслин. Эоган разослал письма всем знакомым, к кому она бы сбежать. А родственники и так находились в поместье на момент ее исчезновения. Некоторое время они еще оставались, чтобы оказать поддержку семье. Но потом вернулись к себе.
– Я ведь говорила: она не вернется.
Мойра, сжимая кружевной платок, неподвижно глядела в окно, на тоскливые капли дождя, стекающие по молодым листьям. Ее лицо потемнело от невыносимой горечи.
– Опять ты со своими глупостями! – раздраженно повел плечом Эоган.
– Это не глупости. Эйслин забрали фейри. Мы слишком напугали ее предстоящей свадьбой с тем, кто был ей не мил. Вот она и ушла с ними. По своей воле.
Эоган недовольно махнул рукой и отвернулся, считая, что жена сошла с ума от горя и теперь несет всякую чушь. Она твердила ее с самого момента исчезновения Эйслин. Фейри, проклятие, договор… Эоган, хоть и сочувствовал жене, но все же такие разговоры больше раздражали, чем помогали делу.
– То, что не нашли тела, с одной стороны, хорошо… - бормотал себе под нос Эоган. Он повторял это всю неделю. – Значит, ее не растерзал зверь. Но то, что ее нигде нет… Боже, только бы ее не похитил какой-нибудь безумец!
Мойра лишь качала головой. Она одна знала правду.
Внезапно дверь резко распахнулась, заставив обоих супругов вздрогнуть и повернуть головы. Вместе с сыростью дождя в дом вошла фигура в темном плаще.
– Я знаю, как вернуть вашу дочь, - глухо произнес голос.
– Вы?.. – Мойра вскочила, изумленно глядя на гостя… на то, как он изменился. – Но…
– Для этого потребуется железо, ее волосы, шип боярышника и зеркало, разбитое в полночь. Ну и придется дождаться времени Перехода.
***
Дни стянулись, смазались в одну туманную дымку, повисшую над водой, где отражалась неизбежность. Порой сложно было определить, где кончается один день и начинается другой. Ведь в Тир-на-Скайте небо оставалось одинаково серым, а бесконечная пелена из мельчайших песчинок пепла застилала воздух.
Скреха почти все время не было дома. Он уходил, прихватив с собой копье. Возвращался он хмурым и часто раненым.
