На ее лице не промелькнуло ни тени сожаления. Слишком свежи были обиды В целом, Кларку было плевать, что почти за полгода он ни с кем не сблизился настолько, чтобы сослуживцы испытали по поводу его увольнения хоть какую-то эмоцию, отличную от безразличия. Единственное, что омрачало его настроение – ему не позволили увидеться с Элис. «Сожалею, но посещения пациентов запрещены». Вранье. Никто не сожалел. Никто не собирался входить в его положение и понимать его. Да и не должен был.
В принципе, как только ему вернут мобильник, он сможет связаться с Элис и наконец-то услышать ее голос. Теперь о состоянии ее здоровья, он сможет только догадываться. Наивно полагать, что Тадаши станет с ним делиться конфиденциальной информацией. А Элис, даже если станет чувствовать себя хуже, ни словом не обмолвится об этом. Будет делать вид, что все прекрасно, и шутить сквозь слезы.
На выходе с территории исследовательского центра Кларку устроили настоящий досмотр. Его повели в крошечную два на два метра пристройку, вжавшуюся в забор. Когда он только приехал сюда, не приметил ее за кустами орешника. Теперь листья облетели, и ее серые стены виднелись сквозь корявые, черные сучья.
Внутри помещения пахло сыростью. В углу на потолке темнели пятна грибка. Видимо, сюда заходили не так уж и часто – на столе плотным покрывалом лежала пыль, на поверхности масляного радиатора она оформилась в серые пушистые хлопья.
Здесь было трудно развернуться одному, не то что троим взрослым мужчинам. Пока один сотрудник службы безопасности перебирал чемодан Кларка, другой стоял в дверях, сложив руки на груди. Кларк протиснулся в угол между столом и стеной, наблюдая, как комкают его аккуратно сложенные выглаженные рубашки
Стоило ему подумать, что с унизительной процедурой покончено, как второй сотрудник принялся его ощупывать, заставляя вертеться то так, то эдак. Даже потребовал спустить брюки до колена и снять носки. После ему отдали его телефон. Кларк проверил, работает ли он. С заставки ему улыбалась Элис. Здесь же ему вручили билет до Нью-Йорка на сегодняшний вечерний поезд за счет «Нового мира». Раскошелились даже, хотя в контракте такого пункта не было.
Оказавшись за калиткой, Кларк достал из кармана платок и протер чемодан от пыли, которой тот обзавелся во время бесцеремонного потрошения. Платок он выбросил в ближайшую урну, присел на свободную скамейку и набрал Элис. Она ответила быстро. Наверное, телефон лежал у нее под рукой. Его порадовал бодрый голос жены. Элис говорила, что чувствует себя хорошо, что жутко соскучилась по дочке, Бэкки и даже по супругу, который о ней совсем забыл, что здесь как в тюрьме: единственное развлечение – книги и телевизор. Гулять разрешают только на крошечном балконе, кормят сносно, с пациентами общаться запрещают, не дай бог перекинуться с кем-нибудь в коридоре парой слов. Она говорила, говорила. А он слушал, осознавая, как же он соскучился по ее голосу. Ему было все равно, о чем она будет говорить – лишь бы не замолкала. Внезапно в его голову пришла одна мысль – и он отругал себя за то, что не додумался об этом раньше. Казалось, что за полгода, которые он провел с доисторическим телефоном, он совсем забыл, что существует видеозвонок. Он попросил жену отключиться и услышал в ее «ну ладно, давай» плохо скрытое разочарование. Кларк усмехнулся и нажал кнопку видеовызова.
- Вот что значит умный человек, я бы и не подумала, - услышал он смех Элис.
- Ты говорила, что тебя держат как в тюрьме, а выглядишь как после спа-курорта.
Она и вправду похорошела. Ее лицо округлилось, стало нежнее и уже не напоминало череп, обтянутый кожей. На щеках появился легкий румянец. Кларк знал, что показатели гемоглобина в последний месяц держались на хорошем уровне. Теперь он видел это воочию и радовался, что исчезла ее ставшая привычной мертвенная бледность. А еще улыбалась. Так, как улыбалась до того, как узнала о своей болезни. Ее некогда густые волосы теперь были стянуты простой резинкой в жидкий хвостик, что делало ее вкупе с худобой похожей на девочку-подростка.
- Конечно, я здесь ничего не делаю, разленилась, располнела, целыми днями валяюсь на кровати. Иногда, правда, выхожу из здания под надзором медсестер, чтобы попасть в соседний корпус. Там вся аппаратура для исследований.
- Так и скажи - посещаешь экскурсии в сопровождении гидов. Вообще скоро отобьешься от рук и закрутишь курортный роман.
- Не стоит судить по себе. Кто там разбил сердце администратора гостиницы?
- Все было ради плюшек с корицей. Ты должна понять меня и простить.
Что-то скрипнуло, и Элис быстро зашептала:
- Не могу говорить, за мной пришли. А то еще телефон отберут.
Кларк не был уверен, что его беглое «люблю» она успела расслышать перед тем, как соединение разорвалось.
В поезде Лиам всю дорогу проспал. Его разбудил проводник на конечной станции. Взглянув на часы, Кларк понял, что поезд прибыл с задержкой на полтора часа. Зевая, он вызвал такси. Затем смотрел в окно, изо всех сил стараясь не задремать.
В доме свет не горел. Немудрено. В три часа ночи его домочадцы обычно спали. Он отомкнул дверь. Стараясь не шуметь, нашарил выключатель. Но как только загорелся свет, на лестнице показалась заспанная Бэкки.
- Кто здесь? – она щурила глаза, встревоженно вглядываясь в вошедшего. – Мистер Кларк, это вы! – с облегчением выдохнула она. – Почему вы не предупредили, что приедете? Мне бы не пришлось подскакивать среди ночи, дрожа от страха.
- Так вы не ждали меня? А спрашивая, кто здесь, какой ответ вы надеялись получить? Мы воры, пришли вас грабить? – он усмехнулся.
- Вечно вы придираетесь к словам. Редкостный зануда, - сквозь зевок пробормотала Бэкки.
- Что-что вы говорите? – Кларк сделал вид, что не расслышал.
- Спокойной ночи, говорю.
Кларк пожелал ей доброго сна и поднялся в спальню. Без Элис здесь было непривычно пусто. Он разделся, аккуратно сложил вещи на стуле. В этом не было никакой необходимости – с утра они все равно отправятся в корзину для грязного белья. Но он просто не мог себе позволить неряшливо скомкать их. Несмотря на усталость, он принял душ – нужно было смыть пот и дорожную пыль.
Кровать была холодной и слишком широкой, но еле ощутимо пахла Элис. Кларк обхватил подушку жены и уткнулся в нее носом.
Кларка разбудила Бэкки. Нет, она никогда не была шумной, просто Лиам спал настолько чутко, что слышал каждый шорох. Немудрено, что проснулся он совершенно разбитым. Холодная вода из-под крана помогла немного взбодриться.
Няню он застал на кухне. Она разделывала курицу и переговаривалась с крошкой Би, радостно размазывающей остатки каши по тарелке. Каша была и на столе, и на губах, и на льняных кудряшках девочки. Как же она изменилась! Дело даже не в том, что она подросла, ее лицо стало другим, более осознанным. Лиам подошел к ней ближе и убрал крупинки овсянки с непослушного завитка на виске, и тут же вся комната огласилась ревом. Бэкки обеспокоенно повернулась, положила нож, смыла с рук кровь и наспех вытерла их полотенцем. Попытки Кларка успокоить дочь ни к чему хорошему не привели, она захлебывалась плачем, лицо ее покраснело.
- Чего вы хотите? Она вас полгода не видела, - проворчала Бэкки, оттесняя Кларка от ребенка.
Он отошел на несколько шагов, наблюдая, как Бэкки отстегивает ремни на стульчике для кормления и берет Би на руки. Малышка сразу же обвила шею няни и уткнулась в нее носом, всхлипывая. Бэкки поглаживала ее по спинке, тихо приговаривая что-то успокаивающее. Ласковые интонации странным образом сочетались с недобрыми взглядами, которыми она периодически одаривала своего работодателя.
- И тебя с добрым утром, Бэкки.
Би отреагировала на его голос готовностью разрыдаться снова, но Бэкки утихомирила ее, зашептав:
- Не бойся, никто тебя не тронет, моя девочка, - и уже громче добавила: - Тосты с джемом на столе, кофе сделайте себе сами. Я пока очень занята.
Она опустилась на стул, все так же прижимая к себе малышку и внимательно следя за перемещениями Кларка по комнате.
Лиам разместился с чашкой кофе на противоположной стороне стола. Будто невзначай Бэкки развернула Би так, чтоб отец оказался в ее поле зрения. Би тут же спрятала лицо у нее на груди, искоса поглядывая на пугающего мужчину.
- Дайте ей время, - примирительно заговорила Бэкки. – Сегодня-завтра она привыкнет к вам. Она и раньше-то видела вас лишь на выходных, а потом вы вообще пропали.
В ее голосе Кларк опять уловил нотки претензии.
- Это все ради Элис, - просто ответил он.
- Да знаю я, знаю.
Тем временем поняв, что никто на нее не покушается, девочка осмелела и смотрела на мужчину, рассевшегося за их столом как за своим уже не с опасением, а с любопытством.
Заметив ее интерес, Кларк сделал вид, что не замечает ее и все его внимание поглощено тостом. Он ел его с таким наслаждением, таким аппетитом, будто никогда не пробовал ничего вкуснее. Би потребовала у няньки, чтобы и ей дали то, что уплетает наглый пришелец. Но Бэкки притворилась, что не понимает ее лепет и предлагала ей то печенье, то молоко, то сырую недопотрошенную курицу. Би удивлялась, с чего ее обычно догадливая няня так поглупела. Она злилась на Бэкки и тянула ее руку в направлении тарелки с тостами. Но Бэкки только хлопала ресницами и восклицала: «Чего же ты хочешь, крошка Би?» Мужчина и тот уже все понял, взял с тарелки тост и обойдя стол вокруг, протянул его девочке:
- Держи, Пчелка.
- Папа тебе дает тост. Можешь взять, - одобрила Бэкки.
Би поколебалась несколько секунд и осторожно протянула ручку, готовясь в любой момент ее одернуть.
Мужчина сидел перед ней на корточках и не шевелился. Не сводя с него глаз, Би забрала у него хлеб и тут же потянула в рот. Потом посмотрела на няньку и спросила:
- Папа? – пробуя на вкус почти забытое слово, а когда Бэкки кивнула, вновь уставилась на мужчину. Теперь его лицо казалось смутно знакомым. Бэкки иногда показывала ей цветные картинки в толстом альбоме. Там он был рядом с мамой, а на некоторых даже держал Би на руках.
- Папа, - Би несмело улыбнулась.
Кларк справился с искушением забрать у Бэкки дочь и улыбнулся в ответ.
Все же Кларка немного задевало, что Бэкки была для его дочери ближе и роднее, чем он сам. Раньше он не замечал этого, а теперь словно прозрел. Может, именно поэтому он поменял планы. Вместо того чтобы после полудня поехать на работу, Кларк отправился в парк с дочкой и няней. Бэкки удивилась, но промолчала.
Би перестала дичиться и принимала от Лиама леденцы, даже позволила погладить себя по голове. Но идти на руки наотрез отказывалась. В коляске ей сидеть не хотелось. Кларк катил ее пустую, пока Бэкки бегала за Би по газонам и дорожкам парка. Он смотрел на них и не мог наглядеться на дочь. Он пропустил ее первые шаги. Да что там! Он пропустил полгода ее жизни. Из-за дурацких запретов компании Эль не могла с ним поделиться даже фотографиями. А ведь они договаривались о том, что Элис каждый вечер будет присылать видео с дочерью. Наивные.
Кларк отдал бы многое, чтобы сейчас на месте Бэкки оказалась Эль. Она бы радовалась теплой осенней погоде, любовалась бы каждым деревцем и фотографировала каждый приглянувшийся «не такой» листик. Она, в отличие от него самого, умела видеть красоту в самых обычных вещах. Элис не удержалась бы от соблазна собрать разноцветные листья в пышные букеты и устроить для крошки Би салют. Кларк не заметил, как поднял с дорожки кленовый листок, ярко-желтый, не тронутый гнилью. Глянцевый, похожий на клеенку. К нему он добавил еще один, потом еще. Когда листья не помещались в ладони, он оставил коляску на краю дорожки и догнал Бэкки с дочкой. Он окликнул их. И они остановились разом. Оглянулись на него. И тут Кларк подбросил листья в воздух. Они закружились и осыпали Бэкки и завизжавшую от восторга Би. Его дочка смеялась, а Бэкки посмотрела на Кларка с укором, отряхивая пальто:
- Вы какой-то странный сегодня, мистер Кларк.
- Бэкки, вы верно указали возраст в резюме?
- Да. А что? – девушка непонимающе уставилась на него.
- Мне иногда кажется, вам уже давно минуло шестьдесят.
Элис не было месяц. Лиам созванивался с ней по два раза в день, но его съедал страх. Если раньше он мог ежедневно мониторить ее анализы, то теперь оставалось полагаться лишь на свои глаза и уши. Он всматривался в ее лицо - не стали ли бледнее ее щеки, не слезятся ли глаза, нет ли отечности. Вслушивался в ее голос и дыхание. Звонки в центр ничего не давали. Там ограничивались одной сухой фразой: «Все жизненные показатели миссис Кларк в пределах нормы». Энди Купер тоже ничем не мог порадовать Кларка. Несмотря на то, что доктор сдружился с Люциусом Праймом, тот не спешил делиться с ним конфиденциальной информацией. Единственное, что Люциус позволил себе – заверить Купера, что в случае ухудшения состояния здоровья миссис Кларк с ее супругом незамедлительно свяжутся.
Когда Элис сказала, что через два дня отправляется домой, Кларк подумал, что ослышался. Но по счастливо сияющим глазам он понял – скоро они увидятся. Лиам выхлопотал себе выходной и купил билет на поезд до Рочестера. Элис удивится, увидев его у ворот. Наконец он сможет обнять ее. Единственное, чего он боялся – разминуться с ней.
Поезд прибыл в восемь утра. Элис могла еще спать. Лиам не решился тревожить ее ранним звонком. Он набрал сообщение: «Напиши, когда планируешь выходить». Она ответила только через час.
Этот час Кларк торчал на станции. Мерил широкими шагами платформу. Пил кофе, заедая хотдогом, и косился на круглый ржавый циферблат часов, висевший над входом в киоск, ожидая, когда завибрирует телефон в кармане его брюк.
«Контролируешь? Боишься, что сама не найду дорогу до вокзала» - сообщение на экране сопровождалось недовольным смайлом.
«Скорее боюсь, что ты сбежишь от меня с кем-то моложе и симпатичнее».
«Здесь совсем нет выбора. Одни старики. Причем скучные».
«А я значит веселый».
«Нет. Но я к тебе привыкла за столько лет».
«И на том спасибо. Когда выходишь?»
«Говорят, не раньше двух».
Кларк с мученическим выражением лица откинулся на спинку скамейки. Как минимум еще четыре часа ему придется проторчать на вокзале. Желания осматривать достопримечательности Рочестера у него не возникло. Лучше уж остаться на месте, развлечь себя чтением газет. При необходимости можно будет перекусить в привокзальной забегаловке. Будет чудом, если кормят там не так отвратно, как она выглядит. Вздохнув, Лиам подошел к табло с расписанием. Поезда до Нью-Йорка отправлялись в четверть восьмого и в полночь. Поколебавшись, он купил два билета в купе на первый поезд. Не будут же Элис мариновать в центре до вечера.
Без пятнадцати два Лиам входил в ворота Нового мира, испытывая легкое чувство дежавю. Семь месяцев назад он так же стоял во дворе центра. Только тогда его руку оттягивал тяжелый чемодан, и ничто не предвещало, что его пребывание здесь будет похоже на отбывание наказания в тюрьме.
Погода не располагала к прогулкам, и посетителей центра было немного. Они поднимали воротники и старались как можно быстрее преодолеть расстояние от ворот до ступеней корпуса, чтобы наконец оказаться в блаженном тепле.
В принципе, как только ему вернут мобильник, он сможет связаться с Элис и наконец-то услышать ее голос. Теперь о состоянии ее здоровья, он сможет только догадываться. Наивно полагать, что Тадаши станет с ним делиться конфиденциальной информацией. А Элис, даже если станет чувствовать себя хуже, ни словом не обмолвится об этом. Будет делать вид, что все прекрасно, и шутить сквозь слезы.
На выходе с территории исследовательского центра Кларку устроили настоящий досмотр. Его повели в крошечную два на два метра пристройку, вжавшуюся в забор. Когда он только приехал сюда, не приметил ее за кустами орешника. Теперь листья облетели, и ее серые стены виднелись сквозь корявые, черные сучья.
Внутри помещения пахло сыростью. В углу на потолке темнели пятна грибка. Видимо, сюда заходили не так уж и часто – на столе плотным покрывалом лежала пыль, на поверхности масляного радиатора она оформилась в серые пушистые хлопья.
Здесь было трудно развернуться одному, не то что троим взрослым мужчинам. Пока один сотрудник службы безопасности перебирал чемодан Кларка, другой стоял в дверях, сложив руки на груди. Кларк протиснулся в угол между столом и стеной, наблюдая, как комкают его аккуратно сложенные выглаженные рубашки
Стоило ему подумать, что с унизительной процедурой покончено, как второй сотрудник принялся его ощупывать, заставляя вертеться то так, то эдак. Даже потребовал спустить брюки до колена и снять носки. После ему отдали его телефон. Кларк проверил, работает ли он. С заставки ему улыбалась Элис. Здесь же ему вручили билет до Нью-Йорка на сегодняшний вечерний поезд за счет «Нового мира». Раскошелились даже, хотя в контракте такого пункта не было.
Оказавшись за калиткой, Кларк достал из кармана платок и протер чемодан от пыли, которой тот обзавелся во время бесцеремонного потрошения. Платок он выбросил в ближайшую урну, присел на свободную скамейку и набрал Элис. Она ответила быстро. Наверное, телефон лежал у нее под рукой. Его порадовал бодрый голос жены. Элис говорила, что чувствует себя хорошо, что жутко соскучилась по дочке, Бэкки и даже по супругу, который о ней совсем забыл, что здесь как в тюрьме: единственное развлечение – книги и телевизор. Гулять разрешают только на крошечном балконе, кормят сносно, с пациентами общаться запрещают, не дай бог перекинуться с кем-нибудь в коридоре парой слов. Она говорила, говорила. А он слушал, осознавая, как же он соскучился по ее голосу. Ему было все равно, о чем она будет говорить – лишь бы не замолкала. Внезапно в его голову пришла одна мысль – и он отругал себя за то, что не додумался об этом раньше. Казалось, что за полгода, которые он провел с доисторическим телефоном, он совсем забыл, что существует видеозвонок. Он попросил жену отключиться и услышал в ее «ну ладно, давай» плохо скрытое разочарование. Кларк усмехнулся и нажал кнопку видеовызова.
- Вот что значит умный человек, я бы и не подумала, - услышал он смех Элис.
- Ты говорила, что тебя держат как в тюрьме, а выглядишь как после спа-курорта.
Она и вправду похорошела. Ее лицо округлилось, стало нежнее и уже не напоминало череп, обтянутый кожей. На щеках появился легкий румянец. Кларк знал, что показатели гемоглобина в последний месяц держались на хорошем уровне. Теперь он видел это воочию и радовался, что исчезла ее ставшая привычной мертвенная бледность. А еще улыбалась. Так, как улыбалась до того, как узнала о своей болезни. Ее некогда густые волосы теперь были стянуты простой резинкой в жидкий хвостик, что делало ее вкупе с худобой похожей на девочку-подростка.
- Конечно, я здесь ничего не делаю, разленилась, располнела, целыми днями валяюсь на кровати. Иногда, правда, выхожу из здания под надзором медсестер, чтобы попасть в соседний корпус. Там вся аппаратура для исследований.
- Так и скажи - посещаешь экскурсии в сопровождении гидов. Вообще скоро отобьешься от рук и закрутишь курортный роман.
- Не стоит судить по себе. Кто там разбил сердце администратора гостиницы?
- Все было ради плюшек с корицей. Ты должна понять меня и простить.
Что-то скрипнуло, и Элис быстро зашептала:
- Не могу говорить, за мной пришли. А то еще телефон отберут.
Кларк не был уверен, что его беглое «люблю» она успела расслышать перед тем, как соединение разорвалось.
Прода от 16.09.2021, 23:11
***
В поезде Лиам всю дорогу проспал. Его разбудил проводник на конечной станции. Взглянув на часы, Кларк понял, что поезд прибыл с задержкой на полтора часа. Зевая, он вызвал такси. Затем смотрел в окно, изо всех сил стараясь не задремать.
В доме свет не горел. Немудрено. В три часа ночи его домочадцы обычно спали. Он отомкнул дверь. Стараясь не шуметь, нашарил выключатель. Но как только загорелся свет, на лестнице показалась заспанная Бэкки.
- Кто здесь? – она щурила глаза, встревоженно вглядываясь в вошедшего. – Мистер Кларк, это вы! – с облегчением выдохнула она. – Почему вы не предупредили, что приедете? Мне бы не пришлось подскакивать среди ночи, дрожа от страха.
- Так вы не ждали меня? А спрашивая, кто здесь, какой ответ вы надеялись получить? Мы воры, пришли вас грабить? – он усмехнулся.
- Вечно вы придираетесь к словам. Редкостный зануда, - сквозь зевок пробормотала Бэкки.
- Что-что вы говорите? – Кларк сделал вид, что не расслышал.
- Спокойной ночи, говорю.
Кларк пожелал ей доброго сна и поднялся в спальню. Без Элис здесь было непривычно пусто. Он разделся, аккуратно сложил вещи на стуле. В этом не было никакой необходимости – с утра они все равно отправятся в корзину для грязного белья. Но он просто не мог себе позволить неряшливо скомкать их. Несмотря на усталость, он принял душ – нужно было смыть пот и дорожную пыль.
Кровать была холодной и слишком широкой, но еле ощутимо пахла Элис. Кларк обхватил подушку жены и уткнулся в нее носом.
Глава
Кларка разбудила Бэкки. Нет, она никогда не была шумной, просто Лиам спал настолько чутко, что слышал каждый шорох. Немудрено, что проснулся он совершенно разбитым. Холодная вода из-под крана помогла немного взбодриться.
Няню он застал на кухне. Она разделывала курицу и переговаривалась с крошкой Би, радостно размазывающей остатки каши по тарелке. Каша была и на столе, и на губах, и на льняных кудряшках девочки. Как же она изменилась! Дело даже не в том, что она подросла, ее лицо стало другим, более осознанным. Лиам подошел к ней ближе и убрал крупинки овсянки с непослушного завитка на виске, и тут же вся комната огласилась ревом. Бэкки обеспокоенно повернулась, положила нож, смыла с рук кровь и наспех вытерла их полотенцем. Попытки Кларка успокоить дочь ни к чему хорошему не привели, она захлебывалась плачем, лицо ее покраснело.
- Чего вы хотите? Она вас полгода не видела, - проворчала Бэкки, оттесняя Кларка от ребенка.
Он отошел на несколько шагов, наблюдая, как Бэкки отстегивает ремни на стульчике для кормления и берет Би на руки. Малышка сразу же обвила шею няни и уткнулась в нее носом, всхлипывая. Бэкки поглаживала ее по спинке, тихо приговаривая что-то успокаивающее. Ласковые интонации странным образом сочетались с недобрыми взглядами, которыми она периодически одаривала своего работодателя.
- И тебя с добрым утром, Бэкки.
Би отреагировала на его голос готовностью разрыдаться снова, но Бэкки утихомирила ее, зашептав:
- Не бойся, никто тебя не тронет, моя девочка, - и уже громче добавила: - Тосты с джемом на столе, кофе сделайте себе сами. Я пока очень занята.
Она опустилась на стул, все так же прижимая к себе малышку и внимательно следя за перемещениями Кларка по комнате.
Лиам разместился с чашкой кофе на противоположной стороне стола. Будто невзначай Бэкки развернула Би так, чтоб отец оказался в ее поле зрения. Би тут же спрятала лицо у нее на груди, искоса поглядывая на пугающего мужчину.
- Дайте ей время, - примирительно заговорила Бэкки. – Сегодня-завтра она привыкнет к вам. Она и раньше-то видела вас лишь на выходных, а потом вы вообще пропали.
В ее голосе Кларк опять уловил нотки претензии.
- Это все ради Элис, - просто ответил он.
- Да знаю я, знаю.
Тем временем поняв, что никто на нее не покушается, девочка осмелела и смотрела на мужчину, рассевшегося за их столом как за своим уже не с опасением, а с любопытством.
Заметив ее интерес, Кларк сделал вид, что не замечает ее и все его внимание поглощено тостом. Он ел его с таким наслаждением, таким аппетитом, будто никогда не пробовал ничего вкуснее. Би потребовала у няньки, чтобы и ей дали то, что уплетает наглый пришелец. Но Бэкки притворилась, что не понимает ее лепет и предлагала ей то печенье, то молоко, то сырую недопотрошенную курицу. Би удивлялась, с чего ее обычно догадливая няня так поглупела. Она злилась на Бэкки и тянула ее руку в направлении тарелки с тостами. Но Бэкки только хлопала ресницами и восклицала: «Чего же ты хочешь, крошка Би?» Мужчина и тот уже все понял, взял с тарелки тост и обойдя стол вокруг, протянул его девочке:
- Держи, Пчелка.
- Папа тебе дает тост. Можешь взять, - одобрила Бэкки.
Би поколебалась несколько секунд и осторожно протянула ручку, готовясь в любой момент ее одернуть.
Мужчина сидел перед ней на корточках и не шевелился. Не сводя с него глаз, Би забрала у него хлеб и тут же потянула в рот. Потом посмотрела на няньку и спросила:
- Папа? – пробуя на вкус почти забытое слово, а когда Бэкки кивнула, вновь уставилась на мужчину. Теперь его лицо казалось смутно знакомым. Бэкки иногда показывала ей цветные картинки в толстом альбоме. Там он был рядом с мамой, а на некоторых даже держал Би на руках.
- Папа, - Би несмело улыбнулась.
Кларк справился с искушением забрать у Бэкки дочь и улыбнулся в ответ.
Все же Кларка немного задевало, что Бэкки была для его дочери ближе и роднее, чем он сам. Раньше он не замечал этого, а теперь словно прозрел. Может, именно поэтому он поменял планы. Вместо того чтобы после полудня поехать на работу, Кларк отправился в парк с дочкой и няней. Бэкки удивилась, но промолчала.
Би перестала дичиться и принимала от Лиама леденцы, даже позволила погладить себя по голове. Но идти на руки наотрез отказывалась. В коляске ей сидеть не хотелось. Кларк катил ее пустую, пока Бэкки бегала за Би по газонам и дорожкам парка. Он смотрел на них и не мог наглядеться на дочь. Он пропустил ее первые шаги. Да что там! Он пропустил полгода ее жизни. Из-за дурацких запретов компании Эль не могла с ним поделиться даже фотографиями. А ведь они договаривались о том, что Элис каждый вечер будет присылать видео с дочерью. Наивные.
Кларк отдал бы многое, чтобы сейчас на месте Бэкки оказалась Эль. Она бы радовалась теплой осенней погоде, любовалась бы каждым деревцем и фотографировала каждый приглянувшийся «не такой» листик. Она, в отличие от него самого, умела видеть красоту в самых обычных вещах. Элис не удержалась бы от соблазна собрать разноцветные листья в пышные букеты и устроить для крошки Би салют. Кларк не заметил, как поднял с дорожки кленовый листок, ярко-желтый, не тронутый гнилью. Глянцевый, похожий на клеенку. К нему он добавил еще один, потом еще. Когда листья не помещались в ладони, он оставил коляску на краю дорожки и догнал Бэкки с дочкой. Он окликнул их. И они остановились разом. Оглянулись на него. И тут Кларк подбросил листья в воздух. Они закружились и осыпали Бэкки и завизжавшую от восторга Би. Его дочка смеялась, а Бэкки посмотрела на Кларка с укором, отряхивая пальто:
- Вы какой-то странный сегодня, мистер Кларк.
- Бэкки, вы верно указали возраст в резюме?
- Да. А что? – девушка непонимающе уставилась на него.
- Мне иногда кажется, вам уже давно минуло шестьдесят.
***
Элис не было месяц. Лиам созванивался с ней по два раза в день, но его съедал страх. Если раньше он мог ежедневно мониторить ее анализы, то теперь оставалось полагаться лишь на свои глаза и уши. Он всматривался в ее лицо - не стали ли бледнее ее щеки, не слезятся ли глаза, нет ли отечности. Вслушивался в ее голос и дыхание. Звонки в центр ничего не давали. Там ограничивались одной сухой фразой: «Все жизненные показатели миссис Кларк в пределах нормы». Энди Купер тоже ничем не мог порадовать Кларка. Несмотря на то, что доктор сдружился с Люциусом Праймом, тот не спешил делиться с ним конфиденциальной информацией. Единственное, что Люциус позволил себе – заверить Купера, что в случае ухудшения состояния здоровья миссис Кларк с ее супругом незамедлительно свяжутся.
Когда Элис сказала, что через два дня отправляется домой, Кларк подумал, что ослышался. Но по счастливо сияющим глазам он понял – скоро они увидятся. Лиам выхлопотал себе выходной и купил билет на поезд до Рочестера. Элис удивится, увидев его у ворот. Наконец он сможет обнять ее. Единственное, чего он боялся – разминуться с ней.
Поезд прибыл в восемь утра. Элис могла еще спать. Лиам не решился тревожить ее ранним звонком. Он набрал сообщение: «Напиши, когда планируешь выходить». Она ответила только через час.
Этот час Кларк торчал на станции. Мерил широкими шагами платформу. Пил кофе, заедая хотдогом, и косился на круглый ржавый циферблат часов, висевший над входом в киоск, ожидая, когда завибрирует телефон в кармане его брюк.
«Контролируешь? Боишься, что сама не найду дорогу до вокзала» - сообщение на экране сопровождалось недовольным смайлом.
«Скорее боюсь, что ты сбежишь от меня с кем-то моложе и симпатичнее».
«Здесь совсем нет выбора. Одни старики. Причем скучные».
«А я значит веселый».
«Нет. Но я к тебе привыкла за столько лет».
«И на том спасибо. Когда выходишь?»
«Говорят, не раньше двух».
Кларк с мученическим выражением лица откинулся на спинку скамейки. Как минимум еще четыре часа ему придется проторчать на вокзале. Желания осматривать достопримечательности Рочестера у него не возникло. Лучше уж остаться на месте, развлечь себя чтением газет. При необходимости можно будет перекусить в привокзальной забегаловке. Будет чудом, если кормят там не так отвратно, как она выглядит. Вздохнув, Лиам подошел к табло с расписанием. Поезда до Нью-Йорка отправлялись в четверть восьмого и в полночь. Поколебавшись, он купил два билета в купе на первый поезд. Не будут же Элис мариновать в центре до вечера.
Без пятнадцати два Лиам входил в ворота Нового мира, испытывая легкое чувство дежавю. Семь месяцев назад он так же стоял во дворе центра. Только тогда его руку оттягивал тяжелый чемодан, и ничто не предвещало, что его пребывание здесь будет похоже на отбывание наказания в тюрьме.
Погода не располагала к прогулкам, и посетителей центра было немного. Они поднимали воротники и старались как можно быстрее преодолеть расстояние от ворот до ступеней корпуса, чтобы наконец оказаться в блаженном тепле.
