Когда мы вышли, Аманда выглядела особенно недовольной и напряжённой:
— Они пели. Я только что узнала от Шакалов, что они пели.
Скорпион выглядел слишком спокойным:
— Да? И что же они пели.
— Они пели «Любовь Зла».
— Я не удивлён. Я был бы больше удивлён, если бы они не спели.
Я непонимающе уставилась на боссов. Они решили смилостивиться и пояснить. Майло проговорил:
— Фаза перемирия и переговоров закончилась. И теперь — война. Теперь уже походами в ресторан на танцы с бубнами перед Русалками не отделаешься.
Тут я заметила, что машина Мод исчезла. Как и сама Мод. А ещё Эдди.
— А где Мод и Эдди?
— Уехали. Мод увезла Эдди домой. У него же семья, домашние обязанности и всё такое. Я тебя тоже готова подбросить, я на Базу, — начальница тепло улыбнулась мне. И спросила тактично: — Подойдёшь, поговоришь с ребятами?
Я глянула на Коллинза, Шрама и Айрэнн. Коллинз снова как ни в чём ни бывало приобнимал Айрэнн. Они со Шрамом говорили. И никто из них не смотрел в мою сторону. А чего им, всемогущим анхомам, смотреть? Я не оправдала их ожиданий, я слабая и хилая «человечишка», не справилась с демоншей.
У меня есть чувство собственного достоинства, поэтому я ответила Аманде:
— Нет, незачем. И прощаться с ними не буду.
— Поняла тебя. Пойдём. У меня там есть кофе и пончики. Надеюсь, ты не на диете?
— Издеваешься! — возмутилась притворно я. Но забота Аманды меня растрогала. Ни у кого нет такой начальницы, которая после трудной миссии предложит горячий кофе и пончики, да ещё и выполнит функцию личного шофёра!
— Прекрасно. Тогда пойду прогрею мотор, жду тебя.
Аманда пошла к своей роскошной красной машине. Я посмотрела на Майло:
— А ты с нами, тоже на Базу?
— Увы, нет. Мне ещё разбирать разбой и хулиганство в Глуме. Там кое-кто из наших поозорничал, поджёг дом, где базировались Томберы.
— Карамба, — только и смогла проговорить я. И внезапно вспомнила, решилась задать весьма конфиденциальный вопрос: — Майло, а что будет с Эдди?
— Ничего особенного. Он будет продолжать жить с тем, что он узнал. До поры до времени. Мы будем за ним наблюдать. И однажды настанет подходящее время. Найдётся Мастер. Когда ученик станет готов.
— Вы не будете стирать ему память? — изумлённо выдохнула я.
— Ну так мы же не стирали тебе память после каждого твоего расследования, когда ты узнавала чуть больше чем среднестатистический человек? — риторически спросил Майло.
— Вы его завербуете в ТДВГ? — с надеждой спросила я.
— Ох, Клот. Боюсь тебя разочаровать, но нет. Ты и так нам слишком много подкинула, кого завербовать. Матильда Дарксон. Рикардо Кэпчук. Племянник Лонды Эрелсон.
Скорпион знает об Удаве. Ещё бы. Скорпион знает всё! Я улыбнулась и почувствовала потребность ответить Удаву на письмо наконец-то!
— Эдвард Симони — классный союзник. Будет выгоднее и эффективнее сотрудничать с ним как с союзником вовне ТДВГ, — пояснил Майло.
— Его зовут Удильщик, — пояснила я.
— Я даже не сомневаюсь. Ты бы видела, какие у них зубы. И насколько они глубокие.
Мы услышали звонкое бибиканье шикарной красной машины. Аманда ждала меня.
— Что, надумала со мной в Глум за компанию? — предложил шутя Майло.
— Я бы... может быть бы... — начала раздумывать я.
— Аманда меня прибьёт, что я тебя от неё отбиваю! Пощади же меня.
— А, пытаешься от меня отвязаться! — я шутила. Потому что начальник шутил.
— От тебя — никогда. Сейчас, Клот, я бы предпочёл, чтобы Аманда тебя накормила, уложила спать и ты бы отдохнула, чем мотаться со мной на пепелище. Ничего там интересного нет.
Скорпион протянул руку, я в ответ свою, мы крепко их пожали. Я пошла к Аманде. Когда я бросила взгляд в сторону кучки Шакалов, мне показалось, что Шрам смотрел на меня взволнованно, будто пытался что-то сказать. И будто даже несмело, негромко крикнул мне вдогонку, пытался позвать. Но я подошла к машине Аманде, села в неё. Я не хочу иметь больше никакого дела с переговорами, с Русалками, с демонами.
Аманда без слов, но с выражением абсолютной теплоты и заботы, будто она моя мать или старшая сестра, протянула термос с горячим кофе и тёплый пончик. А потом повезла меня домой, включив мягкую расслабляющую музыку.
Трёхглазая снова мечтала о Вечном Океане. О тех временах, когда на Земле не будет ни зверей, ни людей. Когда она заходила в своих мечтах слишком далеко — ей не нужно даже, чтобы были русалки. Её племя, её фрейлины, её сёстры. Трёхглазая жаждала этого беспредельного одиночества. Жаждала слиться с Вечным Океаном, с целой планетой, состоящей из океана.
За такими размышлениями её застал Паук. Трёхглазая сидела и смотрела в хрустальный громадный шар, созерцала Океан. Паук деликатно молчал, но не без некоторой нахальности в жестах, бесцеремонно уселся рядом с ней.
Трёхглазая насмешливо повела в его сторону тремя глазами:
— Твоя взяла, Паук. Но вот что я тебе скажу — на твоём месте я бы зазря такими талантами не разбрасывалась. Месяцок-другой-третий — и твоя девчонка будет моей. Есть ещё два Ключа. Моих. У меня.
— Нет ничего более смешного, когда Чернота рассказывает Тьме о своих планах, — усмехнулся Паук.
— Я предлагаю заключить пари. Побеждаем мы, побеждает Чёрная Богиня — и ты с нами, в нашей шайке-лейке. Побеждает Царица Рока — ты с ней.
Паук расхохотался. Он засмеялся так, что хрустальный шар Трёхглазой начал трескаться:
— Вы разыгрываете разменной монетой Мрака Творца? Трёхглазая, ты смешишь меня ещё лучше, чем мой Паж. Не хочешь пойти моим Пажом? Я вовремя плачу зарплату — не деньгами, натурой, а в отпуск отпускаю на целую ночь — ночь Остары!
Трёхглазая зыркнула на Тёмного Мага недовольно. Её лицо исказил гнев. Но она ничего не могла поделать с Демиургом Тьмы.
— Пари, что выиграет Чернота. И там, где ты сейчас сидишь, будут плескаться волны Вечного Океана. Ну а ставка — предлагай сам.
— А у меня есть субмарина. Мой один Глаз зорче твоих трёх. Брось, Трёхглазая. Наша перепалка становится похожей на детский сад. Я не заключаю таких пари. Тем более, с тобой. Я пришёл сказать тебе, что услышал песенку твоих девочек. Неплохо выступили, — Тёмный Маг демонстративно захлопал в ладони, медленно, пафосно, вальяжно.
— Мы пели лично тебе. Только для твоих глаз, Паук, раз тебе так нравится твой Глаз, — Трёхглазая коварно и криво ухмыльнулась. — Ставки слишком высоки. С Медальоном Вечности и Перстнем Забвения песен уже не будет. Будут трупы. Готовься расстаться с теми, на кого ты делал большие ставки.
— О, моя самая большая ставка — на тебя, Трёхглазая, — Паук ухмыльнулся не менее коварно и криво.
Они мерили друг друга взглядами. Трёхглазая не выдержала и отвела глаза первой. Всё-таки она не демиург. Но её Шар ещё больше покрылся трещинами.
— Ты испортил мне Шар, — с затаённым гневом прошипела Богиня Вод Морских.
— Так и ты испортила мне кое-что, — в голосе Паука не гнев — юмор. Лёгкая снисходительная улыбка.
— Ну извини, — развела руками Морская Ведьма. Гнев схлынул с неё. — И что же я тебе испортила?
— Тьма тебе этого никогда не скажет. Тьма заставит тебя думать об этом вечность. Вызов принят. Готовься расстаться с теми, на кого ты делала большие ставки. И, увы, твоя самая большая ставка — отнюдь не на меня.
Тёмный Маг усмехнулся напоследок и исчез.
— Засранец... — выругалась Трёхглазая.
Она хотела восстановить свой Шар. Но в этот момент четыре её фрейлины вошли к ней.
Не одни. С ними Масочник и Дарти. Трёхглазая отметила: Блэки вела Дарти под ручку и ворковала с ним. А Дарти слушал, почти что открыв рот. И смотрел влюблёнными глазами на Блэки, убийцу своего отца. Трёхглазая усмехнулась уголком прекрасно очерченных синих губ: ай да Блэки, что за умница!
Пета первая подошла к Королеве и зашептала:
— Они просят аудиенцию.
— Да, думаю, это любопытно. У них деловое предложение, выгодное для нас, Сирен. Мы поэтому не убили их по дороге, — добавила Рина Трёхглазой в другое ухо.
Лексаэлла же произнесла громче:
— Может, дело и вымерзнет. Послушаешь их, моя Королева?
— Отчего же не послушать? — благосклонно улыбнулась Трёхглазая. — После такой ложки дёгтя в бочке мёда как Паук, я бы хотела услышать что-то, что будет бальзамом на душу.
Первым заговорил Масочник. Он вышел вперёд, слегка поклонился Трёхглазой, но чувство собственного достоинства и важности не терял. Наоборот, на его маске застыло выражение небывалого превосходства. Будто он здесь бог Вод Морских, и ситуация полностью в его контроле.
Блэки тем временем отвела Дарти чуть в сторонку. Она крепко обняла его и зашептала на ухо. Юному чернокнижнику явно приятно. Он прикрыла глаза от удовольствия и тоже обнял Блэки в ответ. Масочник же исторг своё обращение:
— Ваше величество. Смею просить вас об одолжении.
— Для начала сообщи цену. Ту цену, что ты нам заплатишь, — Трёхглазая взглянула на главаря Томберов высокомерно, всеми своими тремя глазами показывая, кто здесь хозяйка.
— Цена — Второй и Третий Ключи, Ваше величество. Мы принесём их вам. Чёрному Ордену. Лично вам, Ваше величество. Мы располагаем большой информацией. У нас ресурсы, сила. Вы же заинтересованы в Ключах, верно?
— Верно подметил, Корим. А ты заинтересован, чтобы Крамп до тебя не добрался, верно? — произнесла Трёхглазая жёстко.
Масочник слегка дрогнул:
— Что вы имеете в виду, Ваше величество?
— Гарантии, Корим. Мне ничего не стоит по щелчку пальцев прямо сейчас вытянуть сюда Крампа с помощью моего Шара. Или вытянуть в любое другое место, где ты будешь находиться.
— Понял вас, Ваше величество. Мы не подведём. Мы всеми душами и телами радеем за Чёрный Орден. Договор Огня и Воды расторгнут, мы понимаем. Но мы хотим дружить с вами. Как прежде, — Масочник перешёл на несколько неформальный тон. В его голосе послышалось искреннее уважение и почтение к Русалкам.
Пета, Рина и Лексаэлла коварно заулыбались. Им приятно и льстит слышать такие речи. Трёхглазой — тоже.
— Хорошо, дружите, — позволила она. — Договор Огня и Воды касался только Августины. Она нас разочаровала. С ней мы бы не хотели иметь никаких дел.
— О, я лично ручаюсь, что она вас не побеспокоит. Мы вместе будем искать Ключ. Мы все. И я сам лично найду Второй Ключ для вас, Ваше величество! — Масочник согнулся в ещё более почтительном жесте. И даже припал на одно колено.
— От меня вы, Томберы, чего хотите?
— Химера и Профессор Зло. Они нужны мне. Один я не справляюсь. Они нужны Дарти, да. Химера — его мать, нужна Дарти. Настало время.
— Ах вот чего ты хочешь, — медленно закивала Трёхглазая. — Всё-таки решил допечь меня этим разговором, который пытался завести тогда. Ну что ж. К вам, томберам, у меня лично никаких претензий нет. Я никогда и нисколько не сомневалась в вашей преданности и добросовестности. Рина, Пета.
Фрейлины преклонили головы и отозвались:
— Да, моя Королева.
— Я сейчас направлю вас в тюрьму особо строго режима «Альфа-13». Отсек Безысходности, запомнили, девочки? Изымите Мэри Зиг. С охраной делайте что хотите.
Фрейлины снова кивнули. Трёхглазая поморщилась, глядя на испорченный Шар. Придётся сейчас затратить в разы больше магического тока, перемещая фрейлин в тюрьму. Но ничего. Трёхглазая ещё отыграется на вагантах Паука. Через несколько секунд Пета и Рина исчезли.
— Благодарю, Ваше величество. Мы всегда ваши самые покорные слуги и рабы, — Масочник склонился ещё ниже, а затем встал, уважительно смотря на Трёхглазую.
— Аудиенция окончена, — кивнула Трёхглазая, коварно улыбаясь.
Масочник ушёл. Блэки тем временем нежно прошептала на ушко Дарти, они разомкнули объятия. Дарти тоже ушёл следом за Масочником, храня на лице мечтательно-осоловелое выражение. Когда Томберы покинули зал, Блэки похвасталась перед Лексаэллой и начальницей:
— Мы теперь дружим. Я ему всё объяснила. Мальчишка убеждён, что его отец был подонком и что я поступила правильно. Ах, Эвриус Халл, какой был морячок, какой морячок! — она мечтательно захлопала глазками.
Лексаэлла, храня на лице морозную улыбку, уточнила у подруги:
— Ты устроила ему магический обмен. Ты забирала его магию или отдавала?
— Ах, я всего лишь снимала с него метку. Метка рассосалась.
— Что за метка?
— Оставлена нашим старым другом. Роджером Уильсоном. Коком, которого мы не кокнули. Но ещё возможность представится!
— Этот кок даст нам шороху, поэтому заняться им — дело времени, — проговорила Трёхглазая. — Вся проблема в том, что его, в отличие от Августы, убить нельзя. Молодчина, Блэки. Этот вампир мог бы подложить большую свинью, следя за нами через Дарти. Мы им займёмся. А теперь присаживайтесь, девочки. У нас с вами ещё много дел, начнём их обсуждать.
Правда у каждого своя.
Кто прав — тот хороший, кто не прав — злодей.
Нитью извивается стезя.
Белые — лицемеры, они всех черней.
Мы гордимся своей чернотой
Да, мы идём к цели часто по головам
И по трупам. Принимайте бой.
Кто проигрывает — не нужен нам.
Милосердие вовсе ни к чему.
Совесть, честь, любовь, ответственность — зачем?!
Это наносное. Лучше быть одному,
Чем быть обязанным до гроба всем.
Работа в команде? Ха! Бред.
Так же как и сопливое «прости».
Да, мы причина всех ваших бед.
Но мы идём по своему верному пути.
Мы достигаем отлично цель.
Мы хватаем то, что плохо лежит.
Честность, справедливость? Ха! Сель
Цунами, пожар и тайфун — вот это хит!
Хит — от слова удар. А рок
Только тяжёлый. Не курорт вам тут.
Вы говорите, неприятности — урок?!
Ха! Это оплеуха вам. Это наши ваших бьют.
Доброта и свет — глупцов удел.
Вечные ценности — просто фуфло и враньё.
Ими манипулируют для дел,
Проворачиваемых в удачное время своё.
Всё, хватит. Не нужно больше слов.
Вы смотрите, возмущаетесь, вы слишком хороши.
Только по результатам у нас будет полный улов,
А у вас, светлые и добрые, одни гроши.
Правда у каждого своя.
И у каждого своя ложь.
Не докажете, что вы правы, в боях.
Каждый из вас для нас презренная вошь.
С Новым Годом
Родители вернулись утром. Они позвонили прямо из аэропорта и сообщили, что вот-вот приедут. Я к тому времени с трудом успела убрать дом. Страшно устала — не помнила, когда я в последний раз спала.
Но вся моя хандра ушла. Едва Аманда меня привезла домой глубокой ночью после завершения Переговоров с Русалками, мне стало жутко при мысли, что моя жизнь снова станет прежней. Скучной. Да, я этого хотела. Да, я готова была проклинать всех — начальников, Шакалов, кого угодно — за то, что меня ввязали в эти игры. Да, я ощущала себя растоптанной, побеждённой.
Но потом всё пошло на лад. Мои мысли плавно перетекли в другое направление. Я пожалела, что дулась на Шрама. Может быть, он и не слишком-то рассержен, что я не зарезала Августу. Может быть, он что-то недопонимал, либо я недопонимала. Я вспомнила, с каким теплом он, Мангуст, Ниания всякий раз ждали и встречали меня в Скомато. Всё время пока я с ними находилась, я чувствовала себя комфортно, как среди верных старинных друзей. Не может быть, чтобы за этим стояли корыстные мотивы, желание меня использовать.
Вряд ли даже Паук хотел меня использовать. Вот что хотел Паук — не знает никто. Его образ в этом ресторане, когда мы зашли туда с Майло напоследок, был как нелепый сон, как сплошная галлюцинация. Он говорил о том, что я развиваюсь, получаю опыт. Что ж, наверное, он прав.
— Они пели. Я только что узнала от Шакалов, что они пели.
Скорпион выглядел слишком спокойным:
— Да? И что же они пели.
— Они пели «Любовь Зла».
— Я не удивлён. Я был бы больше удивлён, если бы они не спели.
Я непонимающе уставилась на боссов. Они решили смилостивиться и пояснить. Майло проговорил:
— Фаза перемирия и переговоров закончилась. И теперь — война. Теперь уже походами в ресторан на танцы с бубнами перед Русалками не отделаешься.
Тут я заметила, что машина Мод исчезла. Как и сама Мод. А ещё Эдди.
— А где Мод и Эдди?
— Уехали. Мод увезла Эдди домой. У него же семья, домашние обязанности и всё такое. Я тебя тоже готова подбросить, я на Базу, — начальница тепло улыбнулась мне. И спросила тактично: — Подойдёшь, поговоришь с ребятами?
Я глянула на Коллинза, Шрама и Айрэнн. Коллинз снова как ни в чём ни бывало приобнимал Айрэнн. Они со Шрамом говорили. И никто из них не смотрел в мою сторону. А чего им, всемогущим анхомам, смотреть? Я не оправдала их ожиданий, я слабая и хилая «человечишка», не справилась с демоншей.
У меня есть чувство собственного достоинства, поэтому я ответила Аманде:
— Нет, незачем. И прощаться с ними не буду.
— Поняла тебя. Пойдём. У меня там есть кофе и пончики. Надеюсь, ты не на диете?
— Издеваешься! — возмутилась притворно я. Но забота Аманды меня растрогала. Ни у кого нет такой начальницы, которая после трудной миссии предложит горячий кофе и пончики, да ещё и выполнит функцию личного шофёра!
— Прекрасно. Тогда пойду прогрею мотор, жду тебя.
Аманда пошла к своей роскошной красной машине. Я посмотрела на Майло:
— А ты с нами, тоже на Базу?
— Увы, нет. Мне ещё разбирать разбой и хулиганство в Глуме. Там кое-кто из наших поозорничал, поджёг дом, где базировались Томберы.
— Карамба, — только и смогла проговорить я. И внезапно вспомнила, решилась задать весьма конфиденциальный вопрос: — Майло, а что будет с Эдди?
— Ничего особенного. Он будет продолжать жить с тем, что он узнал. До поры до времени. Мы будем за ним наблюдать. И однажды настанет подходящее время. Найдётся Мастер. Когда ученик станет готов.
— Вы не будете стирать ему память? — изумлённо выдохнула я.
— Ну так мы же не стирали тебе память после каждого твоего расследования, когда ты узнавала чуть больше чем среднестатистический человек? — риторически спросил Майло.
— Вы его завербуете в ТДВГ? — с надеждой спросила я.
— Ох, Клот. Боюсь тебя разочаровать, но нет. Ты и так нам слишком много подкинула, кого завербовать. Матильда Дарксон. Рикардо Кэпчук. Племянник Лонды Эрелсон.
Скорпион знает об Удаве. Ещё бы. Скорпион знает всё! Я улыбнулась и почувствовала потребность ответить Удаву на письмо наконец-то!
— Эдвард Симони — классный союзник. Будет выгоднее и эффективнее сотрудничать с ним как с союзником вовне ТДВГ, — пояснил Майло.
— Его зовут Удильщик, — пояснила я.
— Я даже не сомневаюсь. Ты бы видела, какие у них зубы. И насколько они глубокие.
Мы услышали звонкое бибиканье шикарной красной машины. Аманда ждала меня.
— Что, надумала со мной в Глум за компанию? — предложил шутя Майло.
— Я бы... может быть бы... — начала раздумывать я.
— Аманда меня прибьёт, что я тебя от неё отбиваю! Пощади же меня.
— А, пытаешься от меня отвязаться! — я шутила. Потому что начальник шутил.
— От тебя — никогда. Сейчас, Клот, я бы предпочёл, чтобы Аманда тебя накормила, уложила спать и ты бы отдохнула, чем мотаться со мной на пепелище. Ничего там интересного нет.
Скорпион протянул руку, я в ответ свою, мы крепко их пожали. Я пошла к Аманде. Когда я бросила взгляд в сторону кучки Шакалов, мне показалось, что Шрам смотрел на меня взволнованно, будто пытался что-то сказать. И будто даже несмело, негромко крикнул мне вдогонку, пытался позвать. Но я подошла к машине Аманде, села в неё. Я не хочу иметь больше никакого дела с переговорами, с Русалками, с демонами.
Аманда без слов, но с выражением абсолютной теплоты и заботы, будто она моя мать или старшая сестра, протянула термос с горячим кофе и тёплый пончик. А потом повезла меня домой, включив мягкую расслабляющую музыку.
***
Трёхглазая снова мечтала о Вечном Океане. О тех временах, когда на Земле не будет ни зверей, ни людей. Когда она заходила в своих мечтах слишком далеко — ей не нужно даже, чтобы были русалки. Её племя, её фрейлины, её сёстры. Трёхглазая жаждала этого беспредельного одиночества. Жаждала слиться с Вечным Океаном, с целой планетой, состоящей из океана.
За такими размышлениями её застал Паук. Трёхглазая сидела и смотрела в хрустальный громадный шар, созерцала Океан. Паук деликатно молчал, но не без некоторой нахальности в жестах, бесцеремонно уселся рядом с ней.
Трёхглазая насмешливо повела в его сторону тремя глазами:
— Твоя взяла, Паук. Но вот что я тебе скажу — на твоём месте я бы зазря такими талантами не разбрасывалась. Месяцок-другой-третий — и твоя девчонка будет моей. Есть ещё два Ключа. Моих. У меня.
— Нет ничего более смешного, когда Чернота рассказывает Тьме о своих планах, — усмехнулся Паук.
— Я предлагаю заключить пари. Побеждаем мы, побеждает Чёрная Богиня — и ты с нами, в нашей шайке-лейке. Побеждает Царица Рока — ты с ней.
Паук расхохотался. Он засмеялся так, что хрустальный шар Трёхглазой начал трескаться:
— Вы разыгрываете разменной монетой Мрака Творца? Трёхглазая, ты смешишь меня ещё лучше, чем мой Паж. Не хочешь пойти моим Пажом? Я вовремя плачу зарплату — не деньгами, натурой, а в отпуск отпускаю на целую ночь — ночь Остары!
Трёхглазая зыркнула на Тёмного Мага недовольно. Её лицо исказил гнев. Но она ничего не могла поделать с Демиургом Тьмы.
— Пари, что выиграет Чернота. И там, где ты сейчас сидишь, будут плескаться волны Вечного Океана. Ну а ставка — предлагай сам.
— А у меня есть субмарина. Мой один Глаз зорче твоих трёх. Брось, Трёхглазая. Наша перепалка становится похожей на детский сад. Я не заключаю таких пари. Тем более, с тобой. Я пришёл сказать тебе, что услышал песенку твоих девочек. Неплохо выступили, — Тёмный Маг демонстративно захлопал в ладони, медленно, пафосно, вальяжно.
— Мы пели лично тебе. Только для твоих глаз, Паук, раз тебе так нравится твой Глаз, — Трёхглазая коварно и криво ухмыльнулась. — Ставки слишком высоки. С Медальоном Вечности и Перстнем Забвения песен уже не будет. Будут трупы. Готовься расстаться с теми, на кого ты делал большие ставки.
— О, моя самая большая ставка — на тебя, Трёхглазая, — Паук ухмыльнулся не менее коварно и криво.
Они мерили друг друга взглядами. Трёхглазая не выдержала и отвела глаза первой. Всё-таки она не демиург. Но её Шар ещё больше покрылся трещинами.
— Ты испортил мне Шар, — с затаённым гневом прошипела Богиня Вод Морских.
— Так и ты испортила мне кое-что, — в голосе Паука не гнев — юмор. Лёгкая снисходительная улыбка.
— Ну извини, — развела руками Морская Ведьма. Гнев схлынул с неё. — И что же я тебе испортила?
— Тьма тебе этого никогда не скажет. Тьма заставит тебя думать об этом вечность. Вызов принят. Готовься расстаться с теми, на кого ты делала большие ставки. И, увы, твоя самая большая ставка — отнюдь не на меня.
Тёмный Маг усмехнулся напоследок и исчез.
— Засранец... — выругалась Трёхглазая.
Она хотела восстановить свой Шар. Но в этот момент четыре её фрейлины вошли к ней.
Не одни. С ними Масочник и Дарти. Трёхглазая отметила: Блэки вела Дарти под ручку и ворковала с ним. А Дарти слушал, почти что открыв рот. И смотрел влюблёнными глазами на Блэки, убийцу своего отца. Трёхглазая усмехнулась уголком прекрасно очерченных синих губ: ай да Блэки, что за умница!
Пета первая подошла к Королеве и зашептала:
— Они просят аудиенцию.
— Да, думаю, это любопытно. У них деловое предложение, выгодное для нас, Сирен. Мы поэтому не убили их по дороге, — добавила Рина Трёхглазой в другое ухо.
Лексаэлла же произнесла громче:
— Может, дело и вымерзнет. Послушаешь их, моя Королева?
— Отчего же не послушать? — благосклонно улыбнулась Трёхглазая. — После такой ложки дёгтя в бочке мёда как Паук, я бы хотела услышать что-то, что будет бальзамом на душу.
Первым заговорил Масочник. Он вышел вперёд, слегка поклонился Трёхглазой, но чувство собственного достоинства и важности не терял. Наоборот, на его маске застыло выражение небывалого превосходства. Будто он здесь бог Вод Морских, и ситуация полностью в его контроле.
Блэки тем временем отвела Дарти чуть в сторонку. Она крепко обняла его и зашептала на ухо. Юному чернокнижнику явно приятно. Он прикрыла глаза от удовольствия и тоже обнял Блэки в ответ. Масочник же исторг своё обращение:
— Ваше величество. Смею просить вас об одолжении.
— Для начала сообщи цену. Ту цену, что ты нам заплатишь, — Трёхглазая взглянула на главаря Томберов высокомерно, всеми своими тремя глазами показывая, кто здесь хозяйка.
— Цена — Второй и Третий Ключи, Ваше величество. Мы принесём их вам. Чёрному Ордену. Лично вам, Ваше величество. Мы располагаем большой информацией. У нас ресурсы, сила. Вы же заинтересованы в Ключах, верно?
— Верно подметил, Корим. А ты заинтересован, чтобы Крамп до тебя не добрался, верно? — произнесла Трёхглазая жёстко.
Масочник слегка дрогнул:
— Что вы имеете в виду, Ваше величество?
— Гарантии, Корим. Мне ничего не стоит по щелчку пальцев прямо сейчас вытянуть сюда Крампа с помощью моего Шара. Или вытянуть в любое другое место, где ты будешь находиться.
— Понял вас, Ваше величество. Мы не подведём. Мы всеми душами и телами радеем за Чёрный Орден. Договор Огня и Воды расторгнут, мы понимаем. Но мы хотим дружить с вами. Как прежде, — Масочник перешёл на несколько неформальный тон. В его голосе послышалось искреннее уважение и почтение к Русалкам.
Пета, Рина и Лексаэлла коварно заулыбались. Им приятно и льстит слышать такие речи. Трёхглазой — тоже.
— Хорошо, дружите, — позволила она. — Договор Огня и Воды касался только Августины. Она нас разочаровала. С ней мы бы не хотели иметь никаких дел.
— О, я лично ручаюсь, что она вас не побеспокоит. Мы вместе будем искать Ключ. Мы все. И я сам лично найду Второй Ключ для вас, Ваше величество! — Масочник согнулся в ещё более почтительном жесте. И даже припал на одно колено.
— От меня вы, Томберы, чего хотите?
— Химера и Профессор Зло. Они нужны мне. Один я не справляюсь. Они нужны Дарти, да. Химера — его мать, нужна Дарти. Настало время.
— Ах вот чего ты хочешь, — медленно закивала Трёхглазая. — Всё-таки решил допечь меня этим разговором, который пытался завести тогда. Ну что ж. К вам, томберам, у меня лично никаких претензий нет. Я никогда и нисколько не сомневалась в вашей преданности и добросовестности. Рина, Пета.
Фрейлины преклонили головы и отозвались:
— Да, моя Королева.
— Я сейчас направлю вас в тюрьму особо строго режима «Альфа-13». Отсек Безысходности, запомнили, девочки? Изымите Мэри Зиг. С охраной делайте что хотите.
Фрейлины снова кивнули. Трёхглазая поморщилась, глядя на испорченный Шар. Придётся сейчас затратить в разы больше магического тока, перемещая фрейлин в тюрьму. Но ничего. Трёхглазая ещё отыграется на вагантах Паука. Через несколько секунд Пета и Рина исчезли.
— Благодарю, Ваше величество. Мы всегда ваши самые покорные слуги и рабы, — Масочник склонился ещё ниже, а затем встал, уважительно смотря на Трёхглазую.
— Аудиенция окончена, — кивнула Трёхглазая, коварно улыбаясь.
Масочник ушёл. Блэки тем временем нежно прошептала на ушко Дарти, они разомкнули объятия. Дарти тоже ушёл следом за Масочником, храня на лице мечтательно-осоловелое выражение. Когда Томберы покинули зал, Блэки похвасталась перед Лексаэллой и начальницей:
— Мы теперь дружим. Я ему всё объяснила. Мальчишка убеждён, что его отец был подонком и что я поступила правильно. Ах, Эвриус Халл, какой был морячок, какой морячок! — она мечтательно захлопала глазками.
Лексаэлла, храня на лице морозную улыбку, уточнила у подруги:
— Ты устроила ему магический обмен. Ты забирала его магию или отдавала?
— Ах, я всего лишь снимала с него метку. Метка рассосалась.
— Что за метка?
— Оставлена нашим старым другом. Роджером Уильсоном. Коком, которого мы не кокнули. Но ещё возможность представится!
— Этот кок даст нам шороху, поэтому заняться им — дело времени, — проговорила Трёхглазая. — Вся проблема в том, что его, в отличие от Августы, убить нельзя. Молодчина, Блэки. Этот вампир мог бы подложить большую свинью, следя за нами через Дарти. Мы им займёмся. А теперь присаживайтесь, девочки. У нас с вами ещё много дел, начнём их обсуждать.
Правда у каждого своя.
Кто прав — тот хороший, кто не прав — злодей.
Нитью извивается стезя.
Белые — лицемеры, они всех черней.
Мы гордимся своей чернотой
Да, мы идём к цели часто по головам
И по трупам. Принимайте бой.
Кто проигрывает — не нужен нам.
Милосердие вовсе ни к чему.
Совесть, честь, любовь, ответственность — зачем?!
Это наносное. Лучше быть одному,
Чем быть обязанным до гроба всем.
Работа в команде? Ха! Бред.
Так же как и сопливое «прости».
Да, мы причина всех ваших бед.
Но мы идём по своему верному пути.
Мы достигаем отлично цель.
Мы хватаем то, что плохо лежит.
Честность, справедливость? Ха! Сель
Цунами, пожар и тайфун — вот это хит!
Хит — от слова удар. А рок
Только тяжёлый. Не курорт вам тут.
Вы говорите, неприятности — урок?!
Ха! Это оплеуха вам. Это наши ваших бьют.
Доброта и свет — глупцов удел.
Вечные ценности — просто фуфло и враньё.
Ими манипулируют для дел,
Проворачиваемых в удачное время своё.
Всё, хватит. Не нужно больше слов.
Вы смотрите, возмущаетесь, вы слишком хороши.
Только по результатам у нас будет полный улов,
А у вас, светлые и добрые, одни гроши.
Правда у каждого своя.
И у каждого своя ложь.
Не докажете, что вы правы, в боях.
Каждый из вас для нас презренная вошь.
С Новым Годом
Родители вернулись утром. Они позвонили прямо из аэропорта и сообщили, что вот-вот приедут. Я к тому времени с трудом успела убрать дом. Страшно устала — не помнила, когда я в последний раз спала.
Но вся моя хандра ушла. Едва Аманда меня привезла домой глубокой ночью после завершения Переговоров с Русалками, мне стало жутко при мысли, что моя жизнь снова станет прежней. Скучной. Да, я этого хотела. Да, я готова была проклинать всех — начальников, Шакалов, кого угодно — за то, что меня ввязали в эти игры. Да, я ощущала себя растоптанной, побеждённой.
Но потом всё пошло на лад. Мои мысли плавно перетекли в другое направление. Я пожалела, что дулась на Шрама. Может быть, он и не слишком-то рассержен, что я не зарезала Августу. Может быть, он что-то недопонимал, либо я недопонимала. Я вспомнила, с каким теплом он, Мангуст, Ниания всякий раз ждали и встречали меня в Скомато. Всё время пока я с ними находилась, я чувствовала себя комфортно, как среди верных старинных друзей. Не может быть, чтобы за этим стояли корыстные мотивы, желание меня использовать.
Вряд ли даже Паук хотел меня использовать. Вот что хотел Паук — не знает никто. Его образ в этом ресторане, когда мы зашли туда с Майло напоследок, был как нелепый сон, как сплошная галлюцинация. Он говорил о том, что я развиваюсь, получаю опыт. Что ж, наверное, он прав.
