Сергей Никифорович в своей жизни сумел сделать карьеру от рабочего в совхозе до министра внутренних дел и кавалера правительственных наград Великобритании и США, которые он получил за организацию охраны на Постдамской конференции. Низкий, довольно музыкальный голос министра звучал уверенно, демонстрируя чувство собственного достоинства и уверенность в себе.
- Установленный Правительством годовой план в размере 28 миллионов рублей выполнен со значительным превышением на 34 миллиона рублей.
- Тоже мне выполнение плана. Во-первых, вы план на два квартала втихую переделали в годовой, замылив тем самым средства на целый квартал. Кроме того, я бы еще мог понять, если бы вы выполнили план по строительству объектов, а вы то ведь всего лишь денег потратили больше запланированного, и еще гордитесь этим! – негодовал Павел Михайлович Зернов. Разговор грозил принять совсем другой оборот, но тут вмешался Берия, сидевший во главе стола, наклонившись немного вперед всем телом и опираясь локтями о широкий стол.
- Павел Михайлович, не мешайте пожалуйста докладчику, вам еще будет предоставлена возможность высказаться.
Зернов посмотрел на Берия и замолчал. Большие напольные часы мягким глухим боем пробили полночь. Круглов осмотрелся, на его щеках выступил легкий румянец, но выражение его лица при этом не изменилось и со своей прежней растерянной улыбкой, он продолжил твердым голосом:
- Несмотря на перевыполнение плана строительно-монтажных работ, ряд объектов не мог быть закончен к установленному правительством сроку по следующим причинам:
1. Проекты по основным объектам выдавались с опозданием. По ряду объектов проектов нет до сих пор.
2.Поставка технологического, сантехнического и лабораторного оборудования идет с большим опозданием.
Таким образом, подавляющее число объектов первой очереди может быть закончено в ближайшие месяцы при условии обеспечения Первым главным управлением необходимыми материалами и оборудованием. Доклад закончен.
Министр Круглов тяжело выдохнул и с достоинством посмотрел на генерала Зернова, сидящего прямо напротив него.
- Павел Михайлович, что вы имеете сообщить нам по поводу вашей стройки? – вежливым голосом сказал Берия.
- Лаврентий Павлович, я не знаю откуда у товарища Круглова такая информация, но реальное положение дел на стройке гораздо хуже нарисованного нам. Ситуация чрезвычайная и дело не двигается с места несмотря на все наши сигналы. Сейчас на объекте работает шесть лабораторий и конструкторских бюро, есть механический опытный завод, но все это используется недостаточно эффективно, так как из-за срыва сроков строительства нет критически необходимых производственных объектов, ощущается острая нехватка электроэнергии: из потребных 1000 кВт существующая, очень ненадежная, станция дает не более 450 кВт. Для второй очереди нужно 2000кВт. Не созданы минимально необходимые жилищно-бытовые условия для работников.
Я не знаю откуда у уважаемого Сергея Никифоровича такие розовые представления, возможно его подчиненные не информируют в полной мере, ну так значит ему нужно взять ноги в руки и доехать к нам на объект, чтобы убедится во всем собственными глазами. Думаю, что было бы уместно произвести тщательную проверку выполнения постановлений Совета министров по строительству и доложить вам результаты.
- Совершенно не обоснованы жалобы товарищей Зернова и Харитона на недостаток жилой площади. – невозмутимо улыбаясь парировал острые выпады в свой адрес Круглов. – Давайте не будем переходить на эмоции, а обратимся к цифрам. Строительством сданы в эксплуатацию: гостиница жилой площадью пятьсот квадратов, 89 финских домов площадью 3380 метров квадратных и сейчас заканчиваются еще два дома по двести пятьдесят квадратов. Необоснованные претензии товарищей объясняются чрезвычайно раздутыми планами строительства КБ-11. Это учреждение вроде должно представлять из себя лабораторию, а в действительности проектная стоимость уже раздута до ста семидесяти миллионов рублей, что превышает стоимость такого важного объекта как завод №12 где производится металлический уран!
- Ну знаете! – вскипел Зернов. – Так у нас с вами разговор дальше не пойдет. Каковы наши потребности, это не вам решать, а правительству. А вот с цифрами, действительно, давайте разбираться. – он открыл свою папку с бумагами, и нагнулся над ней, словно бык, собирающийся атаковать противника. – Значит, Лаврентий Павлович, докладываю вам, жилой площади КБ-11 сдано всего 2407 метров квадратных, что подтверждается прилагаемой справкой. Это во-первых! Идем дальше. На строительно-монтажные работы средства расходовались с большим превышением против запланированных, так в отношении корпуса №1, где запланированы работы по ремонту существующего здания, по проекту было запланировано 1 317 тысяч рублей, по-факту израсходовано 2396 тысяч рублей. При этом фактическая готовность составляет 80%. Качество работ в большинстве случаев низкое: печи в домах пришлось перекладывать заново, канализация и водопровод в домах не действуют, потому что не подключены к внешнему водопроводу, фундаменты в домах были сделаны некачественно. В результате пришлось перекладывать фундаменты, перекладывать печи, переделывать полы. В административно-конструкторском корпусе крыши текут, оконные рамы требуют замены. И последнее, из использованных стройуправлением №880 Главпромстроя МВД 36 миллионов рублей, 17 миллионов было израсходовано строительством на собственные нужды: два лагеря для заключенных, бараки для лагерной охраны, приобретение строительных механизмов, транспорта и прочего товара.
- Так, довольно! Сергей Никифорович, расскажи нам, что ты планируешь делать, чтобы устранить имеющиеся недостатки? - сухо спросил Берия посмотрев на бывшего своего прямого подчиненного.
- У нас есть четкий план устранения недостатков. – невозмутимо продолжил Круглов, тряхнув кудрявой головой.
- Основными причинами отставания являются: недостаток автотранспорта на строительстве, недостаток работников среднего и низового звена на строительных участках, недостаток труб, кирпича, красок, провода, сантехники и электроизделий, задержки с поступлением технологического и лабораторного оборудования.
Чтобы ликвидировать отставание Главпромстрой выделяет строительству 50 автомашин. Необходимо помочь трубами, кирпичом, красками, сантехническими и электротехническими материалами. По линии первого управления нужна серьезная помощь в ускорении реализации выделенного оборудования и материалов для монтажных работ, в особенности сантехнического оборудования и электротехнических материалов.
- Хорошо. – серьезно заметил Берия. – Если будут затруднения со снабжением Сергей Никифорович, обращайтесь непосредственно ко мне, для этого объекта мы изыщем все необходимое. Еще есть вопросы к министерству Павел Михайлович?
- У нас проходной двор устроили в Сарове, Лаврентий Павлович, не могу молчать об этом: к заключенным в Саров приезжают на встречу родственники, жены с детьми и вообще не пойми кто. Балаган. Когда будет наведен порядок с режимом и пропусками в город?
Берия поднял трубку и сказал – генерала Наседкина Виктора Григорьевича, вызовите, пожалуйста ко мне на совещание. - Затем, положив трубку, спокойно продолжил говорить с Зерновым. – Мы сейчас решаем вопрос о том, чтобы все районные власти целиком выделить из республики и подчинить их непосредственно начальнику объекта, то есть вам.
Зазвенел телефонный аппарат. Берия взял трубку, и, внимательно выслушав, резко ответил:
- Как нет на месте? Значит разыщите. – затем бросил трубку и сказал раздраженно.
- Товарищ Круглов, наведите у себя в аппарате министерства порядок обеспечивающий надлежащую работу! Заместители начальника, дежурный по управлению и секретари не смогли сказать, где находится начальник ГУЛАГ МВД. В случае отсутствия в служебное время все руководители обязаны сообщать о своем местонахождении своим заместителям или секретарям. Об исполнении доложите. Все свободны.
Большая машина везла по степи армейских офицеров с железнодорожной станции к месту службы. В фургоне грузовика трясло и бросало так, что постоянно приходилось крепко держаться за скамейку, иначе, взлетев в воздух при одном из таких толчков и потеряв равновесие запросто можно было разбить себе голову о стальные борта кузова. Ехали уже довольно долго, в походной печке, установленной в кузове, мерцали раскаленные угольки, пахло дымком, лицо обдавало теплом, а пальцы ног нещадно мёрзли, ведь за бортом на улице было холодно, бушевала метель и ветер, жалобно завывая, соперничал с натужным ревом двигателя. Москва была уже где-то очень далеко позади, в нескольких сутках пути, и лишь одному богу известно куда их везут дальше и что там их ждет впереди.
Всю дорогу ехали молча. Наконец молоденький лейтенант, худенький, с озорными глазами, белыми редкими бровями, и большим ртом, сильно выделяющимся на его лице, закурил Беломор и улыбнувшись предложил доброжелательно:
– А хотите, я расскажу вам анекдот?
Никто не откликнулся ему. Блики света прыгая по фургону поочередно выхватывали из темноты усталые, угрюмые, хмурые лица. Внезапно сидевший впереди у борта невысокий плотный офицер, с полковничьими погонами на плечах, старший по званию среди всех, наклонился вперед и медленно процедил:
- Прекратите курить и замолчите!
Лейтенант растерянно улыбнулся, недоуменно пожал плечами, аккуратно загасил окурок, спрятав его в ладони, сохраняя на потом, и примирительным голосом сказал негромко:
- Ну и ладно. Не хотите анекдот, как хотите.
Полковник обернулся и замолотил по водительской кабине ладонью руки. Заскрипели тормоза, грузовик прокатился еще несколько метров, гася скорость, и уткнулся на месте как вкопанный. В кузове все встрепенулись, переглядываясь между собой. Полковник вскочил с места, подбежал к лейтенанту заорал, с искаженным от ярости лицом:
- Вста-а-ать! Смирно!
Молодой человек медленно поднялся, растерянно отводя глаза куда-то в сторону.
- Марш отсюда! С вещами на выход. – лейтенант вздрогнул и недоуменно посмотрел полковнику прямо в лицо, словно, не уловив смысла сказанного, затем, спохватился, присел и начал торопливо шарить руками в темноте под лавкой в поисках своих вещей.
- Зачем ты так? – пробовал вступиться за лейтенанта маленький, усатый капитан, с тонкими губами, острым подбородком и решительным острым взглядом. Но это взбесило полковника еще больше, и он схватился за кобуру своего личного оружия.
- Молчать! Я сказал, вон из фургона со своими вещами!
Тяжелый грузовик заревел и тронулся с места, оставляя одинокого человека, стоявшего в темноте в снегу с большим синим рюкзаком, заботливо сшитым ему женой на дорогу. Младшего лейтенанта звали Андрей Петров. Он постоял на месте, глядя вслед удаляющемуся свету фар автомашины, громко выругался, и присел возле своего рюкзака, ища способ укрыться от ветра и от быстро летящего снега, больно хлещущего по лицу.
Казалось, время потеряло длительность. Когда началась война Андрею было пятнадцать лет. Он был из семьи военных. Сначала на фронте под Москвой погиб его брат, перед войной едва успевший закончить училище и получить офицерское звание. Ту страшную зиму они с матерью провели в Москве, страдая от голода и борясь с холодом в их маленькой комнате в коммуналке, с портретами отца и брата в военной форме на стене. Отец пару раз навещал их, приезжая с фронта, и каждый раз привозил им продукты из своего офицерского пайка. В 1943 году отец погиб под Сталинградом в звании майора артиллерии. Получив похоронку мать не сразу сказала ему об этом, долгое время надеясь, что отец чудом остался жив и еще даст о себе знать. Часами она проводила в молчании сидя у окна и глядя в двор, словно ожидая его прихода.
Метель понемногу пошла на спад и вверху над ним обнажилась величественная картина звездного неба. Он стоял, задрав голову, постоянно переступая с ноги на ногу и думал, что, живя в Москве, никогда не обращал внимания, что на ночном небе так много звезд. Думалось о своей молодой жене, оставшейся в Москве в вместе с его мамой: «спят себе, наверное, и даже не представляют в какую переделку он теперь попал.»
Когда он сообщил матери, что собирается подать документы в военное училище, она ничего не сказала ему в ответ. Он был одним из лучших курсантов на курсе и очень гордился тем, что после тщательного отбора его направили на «полигон». Все связанное со службой на полигоне было покрыто тайной, родным и знакомым запрещено было даже намеками говорить куда он едет служить. И вот теперь, проделав долгий путь из родной Москвы, он оказался брошенным в холодной и пустынной степи. Среди всех этих бесчисленных звезд, сияющих над ним в ночном небе, лишь одна, отдающая голубоватым светом, мерцала ему приветливо. Он несколько раз находил ее глазами на звездном небе и придумал назвать ее «Незабудкой».
В ту ночь он, наверное, так и замерз бы в степи, если бы водитель следующего грузовика не разглядел его в снегу у дороги. В пути Андрей успел немного отогреться спиртом, который у опытного фронтового водителя конечно был при себе в кабине, но несколько раз они сбивались с дороги и им пришлось останавливаться, вылезать из кабины, раз за разом выходить в холод и долго бродить по снегу в поисках вешек – длинных жердей с камышом, привязанным на самой верхушке, обозначавших дорожное полотно.
До места добрались, когда уже начинало светать. Объект находился в голой степи на берегу Иртыша. Ветер успокоился, снег радостно сиял на солнце, переливаясь всеми цветами радуги. На берегу одиноко стоял ветхий панельный домик, дальше от берега виднелось множество землянок, со струящимися из земли струйками дыма, за ними, совсем на околице, техника, какие-то приспособления и штабеля материалов, оставленные прямо на открытом воздухе. И дальше за всем этим, насколько хватало взора, бескрайняя снежная равнина, слепящая на солнце глаза, в которой лишь изредка, возле горизонта, повезет разглядеть контуры гор, выделяющиеся на фоне чистого неба, сливающегося с землей.
Остаток дня Андрей провел в штабе и затем в медпункте, где ему сообщили, что он счастливо отделался ночью в степи, избежав серьезного обморожения. Его определили служить на первую заставу, в нескольких часах пути от объекта, и к своему месту службы он прибыл уже когда заметно стемнело. Застава представляла собой три землянки вырытых на открытом месте. Недалеко от землянок стояло высокое ограждение из колючей проволоки, которое и надо было охранять. В одну и в другую сторону вдоль ограждения на значительном расстоянии от землянок были видны высокие деревянные сторожевые вышки. Всюду вдоль дорожек были натянуты канаты, как потом выяснилось, за которые держались при передвижении в буран. Тут же неподалеку были сложены штабелем крупные бревна, используемые на дрова. Возле землянок бегали две собаки.
В землянке Андрея, освещенной по-фронтовому, фитилем из солдатской шинели в металлической трубке с соляркой, его встретили хорошо. Командиром заставы был армянин родом из Грузии которого звали Ованес Оганян.
- Установленный Правительством годовой план в размере 28 миллионов рублей выполнен со значительным превышением на 34 миллиона рублей.
- Тоже мне выполнение плана. Во-первых, вы план на два квартала втихую переделали в годовой, замылив тем самым средства на целый квартал. Кроме того, я бы еще мог понять, если бы вы выполнили план по строительству объектов, а вы то ведь всего лишь денег потратили больше запланированного, и еще гордитесь этим! – негодовал Павел Михайлович Зернов. Разговор грозил принять совсем другой оборот, но тут вмешался Берия, сидевший во главе стола, наклонившись немного вперед всем телом и опираясь локтями о широкий стол.
- Павел Михайлович, не мешайте пожалуйста докладчику, вам еще будет предоставлена возможность высказаться.
Зернов посмотрел на Берия и замолчал. Большие напольные часы мягким глухим боем пробили полночь. Круглов осмотрелся, на его щеках выступил легкий румянец, но выражение его лица при этом не изменилось и со своей прежней растерянной улыбкой, он продолжил твердым голосом:
- Несмотря на перевыполнение плана строительно-монтажных работ, ряд объектов не мог быть закончен к установленному правительством сроку по следующим причинам:
1. Проекты по основным объектам выдавались с опозданием. По ряду объектов проектов нет до сих пор.
2.Поставка технологического, сантехнического и лабораторного оборудования идет с большим опозданием.
Таким образом, подавляющее число объектов первой очереди может быть закончено в ближайшие месяцы при условии обеспечения Первым главным управлением необходимыми материалами и оборудованием. Доклад закончен.
Министр Круглов тяжело выдохнул и с достоинством посмотрел на генерала Зернова, сидящего прямо напротив него.
- Павел Михайлович, что вы имеете сообщить нам по поводу вашей стройки? – вежливым голосом сказал Берия.
- Лаврентий Павлович, я не знаю откуда у товарища Круглова такая информация, но реальное положение дел на стройке гораздо хуже нарисованного нам. Ситуация чрезвычайная и дело не двигается с места несмотря на все наши сигналы. Сейчас на объекте работает шесть лабораторий и конструкторских бюро, есть механический опытный завод, но все это используется недостаточно эффективно, так как из-за срыва сроков строительства нет критически необходимых производственных объектов, ощущается острая нехватка электроэнергии: из потребных 1000 кВт существующая, очень ненадежная, станция дает не более 450 кВт. Для второй очереди нужно 2000кВт. Не созданы минимально необходимые жилищно-бытовые условия для работников.
Я не знаю откуда у уважаемого Сергея Никифоровича такие розовые представления, возможно его подчиненные не информируют в полной мере, ну так значит ему нужно взять ноги в руки и доехать к нам на объект, чтобы убедится во всем собственными глазами. Думаю, что было бы уместно произвести тщательную проверку выполнения постановлений Совета министров по строительству и доложить вам результаты.
- Совершенно не обоснованы жалобы товарищей Зернова и Харитона на недостаток жилой площади. – невозмутимо улыбаясь парировал острые выпады в свой адрес Круглов. – Давайте не будем переходить на эмоции, а обратимся к цифрам. Строительством сданы в эксплуатацию: гостиница жилой площадью пятьсот квадратов, 89 финских домов площадью 3380 метров квадратных и сейчас заканчиваются еще два дома по двести пятьдесят квадратов. Необоснованные претензии товарищей объясняются чрезвычайно раздутыми планами строительства КБ-11. Это учреждение вроде должно представлять из себя лабораторию, а в действительности проектная стоимость уже раздута до ста семидесяти миллионов рублей, что превышает стоимость такого важного объекта как завод №12 где производится металлический уран!
- Ну знаете! – вскипел Зернов. – Так у нас с вами разговор дальше не пойдет. Каковы наши потребности, это не вам решать, а правительству. А вот с цифрами, действительно, давайте разбираться. – он открыл свою папку с бумагами, и нагнулся над ней, словно бык, собирающийся атаковать противника. – Значит, Лаврентий Павлович, докладываю вам, жилой площади КБ-11 сдано всего 2407 метров квадратных, что подтверждается прилагаемой справкой. Это во-первых! Идем дальше. На строительно-монтажные работы средства расходовались с большим превышением против запланированных, так в отношении корпуса №1, где запланированы работы по ремонту существующего здания, по проекту было запланировано 1 317 тысяч рублей, по-факту израсходовано 2396 тысяч рублей. При этом фактическая готовность составляет 80%. Качество работ в большинстве случаев низкое: печи в домах пришлось перекладывать заново, канализация и водопровод в домах не действуют, потому что не подключены к внешнему водопроводу, фундаменты в домах были сделаны некачественно. В результате пришлось перекладывать фундаменты, перекладывать печи, переделывать полы. В административно-конструкторском корпусе крыши текут, оконные рамы требуют замены. И последнее, из использованных стройуправлением №880 Главпромстроя МВД 36 миллионов рублей, 17 миллионов было израсходовано строительством на собственные нужды: два лагеря для заключенных, бараки для лагерной охраны, приобретение строительных механизмов, транспорта и прочего товара.
- Так, довольно! Сергей Никифорович, расскажи нам, что ты планируешь делать, чтобы устранить имеющиеся недостатки? - сухо спросил Берия посмотрев на бывшего своего прямого подчиненного.
- У нас есть четкий план устранения недостатков. – невозмутимо продолжил Круглов, тряхнув кудрявой головой.
- Основными причинами отставания являются: недостаток автотранспорта на строительстве, недостаток работников среднего и низового звена на строительных участках, недостаток труб, кирпича, красок, провода, сантехники и электроизделий, задержки с поступлением технологического и лабораторного оборудования.
Чтобы ликвидировать отставание Главпромстрой выделяет строительству 50 автомашин. Необходимо помочь трубами, кирпичом, красками, сантехническими и электротехническими материалами. По линии первого управления нужна серьезная помощь в ускорении реализации выделенного оборудования и материалов для монтажных работ, в особенности сантехнического оборудования и электротехнических материалов.
- Хорошо. – серьезно заметил Берия. – Если будут затруднения со снабжением Сергей Никифорович, обращайтесь непосредственно ко мне, для этого объекта мы изыщем все необходимое. Еще есть вопросы к министерству Павел Михайлович?
- У нас проходной двор устроили в Сарове, Лаврентий Павлович, не могу молчать об этом: к заключенным в Саров приезжают на встречу родственники, жены с детьми и вообще не пойми кто. Балаган. Когда будет наведен порядок с режимом и пропусками в город?
Берия поднял трубку и сказал – генерала Наседкина Виктора Григорьевича, вызовите, пожалуйста ко мне на совещание. - Затем, положив трубку, спокойно продолжил говорить с Зерновым. – Мы сейчас решаем вопрос о том, чтобы все районные власти целиком выделить из республики и подчинить их непосредственно начальнику объекта, то есть вам.
Зазвенел телефонный аппарат. Берия взял трубку, и, внимательно выслушав, резко ответил:
- Как нет на месте? Значит разыщите. – затем бросил трубку и сказал раздраженно.
- Товарищ Круглов, наведите у себя в аппарате министерства порядок обеспечивающий надлежащую работу! Заместители начальника, дежурный по управлению и секретари не смогли сказать, где находится начальник ГУЛАГ МВД. В случае отсутствия в служебное время все руководители обязаны сообщать о своем местонахождении своим заместителям или секретарям. Об исполнении доложите. Все свободны.
Глава 13. Романтика степной жизни
Большая машина везла по степи армейских офицеров с железнодорожной станции к месту службы. В фургоне грузовика трясло и бросало так, что постоянно приходилось крепко держаться за скамейку, иначе, взлетев в воздух при одном из таких толчков и потеряв равновесие запросто можно было разбить себе голову о стальные борта кузова. Ехали уже довольно долго, в походной печке, установленной в кузове, мерцали раскаленные угольки, пахло дымком, лицо обдавало теплом, а пальцы ног нещадно мёрзли, ведь за бортом на улице было холодно, бушевала метель и ветер, жалобно завывая, соперничал с натужным ревом двигателя. Москва была уже где-то очень далеко позади, в нескольких сутках пути, и лишь одному богу известно куда их везут дальше и что там их ждет впереди.
Всю дорогу ехали молча. Наконец молоденький лейтенант, худенький, с озорными глазами, белыми редкими бровями, и большим ртом, сильно выделяющимся на его лице, закурил Беломор и улыбнувшись предложил доброжелательно:
– А хотите, я расскажу вам анекдот?
Никто не откликнулся ему. Блики света прыгая по фургону поочередно выхватывали из темноты усталые, угрюмые, хмурые лица. Внезапно сидевший впереди у борта невысокий плотный офицер, с полковничьими погонами на плечах, старший по званию среди всех, наклонился вперед и медленно процедил:
- Прекратите курить и замолчите!
Лейтенант растерянно улыбнулся, недоуменно пожал плечами, аккуратно загасил окурок, спрятав его в ладони, сохраняя на потом, и примирительным голосом сказал негромко:
- Ну и ладно. Не хотите анекдот, как хотите.
Полковник обернулся и замолотил по водительской кабине ладонью руки. Заскрипели тормоза, грузовик прокатился еще несколько метров, гася скорость, и уткнулся на месте как вкопанный. В кузове все встрепенулись, переглядываясь между собой. Полковник вскочил с места, подбежал к лейтенанту заорал, с искаженным от ярости лицом:
- Вста-а-ать! Смирно!
Молодой человек медленно поднялся, растерянно отводя глаза куда-то в сторону.
- Марш отсюда! С вещами на выход. – лейтенант вздрогнул и недоуменно посмотрел полковнику прямо в лицо, словно, не уловив смысла сказанного, затем, спохватился, присел и начал торопливо шарить руками в темноте под лавкой в поисках своих вещей.
- Зачем ты так? – пробовал вступиться за лейтенанта маленький, усатый капитан, с тонкими губами, острым подбородком и решительным острым взглядом. Но это взбесило полковника еще больше, и он схватился за кобуру своего личного оружия.
- Молчать! Я сказал, вон из фургона со своими вещами!
Тяжелый грузовик заревел и тронулся с места, оставляя одинокого человека, стоявшего в темноте в снегу с большим синим рюкзаком, заботливо сшитым ему женой на дорогу. Младшего лейтенанта звали Андрей Петров. Он постоял на месте, глядя вслед удаляющемуся свету фар автомашины, громко выругался, и присел возле своего рюкзака, ища способ укрыться от ветра и от быстро летящего снега, больно хлещущего по лицу.
Казалось, время потеряло длительность. Когда началась война Андрею было пятнадцать лет. Он был из семьи военных. Сначала на фронте под Москвой погиб его брат, перед войной едва успевший закончить училище и получить офицерское звание. Ту страшную зиму они с матерью провели в Москве, страдая от голода и борясь с холодом в их маленькой комнате в коммуналке, с портретами отца и брата в военной форме на стене. Отец пару раз навещал их, приезжая с фронта, и каждый раз привозил им продукты из своего офицерского пайка. В 1943 году отец погиб под Сталинградом в звании майора артиллерии. Получив похоронку мать не сразу сказала ему об этом, долгое время надеясь, что отец чудом остался жив и еще даст о себе знать. Часами она проводила в молчании сидя у окна и глядя в двор, словно ожидая его прихода.
Метель понемногу пошла на спад и вверху над ним обнажилась величественная картина звездного неба. Он стоял, задрав голову, постоянно переступая с ноги на ногу и думал, что, живя в Москве, никогда не обращал внимания, что на ночном небе так много звезд. Думалось о своей молодой жене, оставшейся в Москве в вместе с его мамой: «спят себе, наверное, и даже не представляют в какую переделку он теперь попал.»
Когда он сообщил матери, что собирается подать документы в военное училище, она ничего не сказала ему в ответ. Он был одним из лучших курсантов на курсе и очень гордился тем, что после тщательного отбора его направили на «полигон». Все связанное со службой на полигоне было покрыто тайной, родным и знакомым запрещено было даже намеками говорить куда он едет служить. И вот теперь, проделав долгий путь из родной Москвы, он оказался брошенным в холодной и пустынной степи. Среди всех этих бесчисленных звезд, сияющих над ним в ночном небе, лишь одна, отдающая голубоватым светом, мерцала ему приветливо. Он несколько раз находил ее глазами на звездном небе и придумал назвать ее «Незабудкой».
В ту ночь он, наверное, так и замерз бы в степи, если бы водитель следующего грузовика не разглядел его в снегу у дороги. В пути Андрей успел немного отогреться спиртом, который у опытного фронтового водителя конечно был при себе в кабине, но несколько раз они сбивались с дороги и им пришлось останавливаться, вылезать из кабины, раз за разом выходить в холод и долго бродить по снегу в поисках вешек – длинных жердей с камышом, привязанным на самой верхушке, обозначавших дорожное полотно.
До места добрались, когда уже начинало светать. Объект находился в голой степи на берегу Иртыша. Ветер успокоился, снег радостно сиял на солнце, переливаясь всеми цветами радуги. На берегу одиноко стоял ветхий панельный домик, дальше от берега виднелось множество землянок, со струящимися из земли струйками дыма, за ними, совсем на околице, техника, какие-то приспособления и штабеля материалов, оставленные прямо на открытом воздухе. И дальше за всем этим, насколько хватало взора, бескрайняя снежная равнина, слепящая на солнце глаза, в которой лишь изредка, возле горизонта, повезет разглядеть контуры гор, выделяющиеся на фоне чистого неба, сливающегося с землей.
Остаток дня Андрей провел в штабе и затем в медпункте, где ему сообщили, что он счастливо отделался ночью в степи, избежав серьезного обморожения. Его определили служить на первую заставу, в нескольких часах пути от объекта, и к своему месту службы он прибыл уже когда заметно стемнело. Застава представляла собой три землянки вырытых на открытом месте. Недалеко от землянок стояло высокое ограждение из колючей проволоки, которое и надо было охранять. В одну и в другую сторону вдоль ограждения на значительном расстоянии от землянок были видны высокие деревянные сторожевые вышки. Всюду вдоль дорожек были натянуты канаты, как потом выяснилось, за которые держались при передвижении в буран. Тут же неподалеку были сложены штабелем крупные бревна, используемые на дрова. Возле землянок бегали две собаки.
В землянке Андрея, освещенной по-фронтовому, фитилем из солдатской шинели в металлической трубке с соляркой, его встретили хорошо. Командиром заставы был армянин родом из Грузии которого звали Ованес Оганян.
