- Да куда уж проще, - пробурчала я. – Это же не тебе через пару-тройку часов придется объяснять маме, почему ты даже не помнишь имени того, кто сделал ее бабушкой!
- Через пару дней – запомнишь, - тепло улыбнувшись, посулил принц, и это, пожалуй, было куда страшнее того, что могла насулить любая иринейская целительница достаточной квалификации. – А Темера с его заговором… - тут в его речи образовалась пауза. Рино наверняка воспользовался бы ею, чтобы объяснить, куда он намерен затолкать графу его заговор и сколько раз провернуть, но Его Высочество благородно придержал подробности при себе. – Предоставь мне, хорошо?
- Забирай со всеми потрохами, - пробурчала я – и все-таки уткнулась носом ему в плечо. – Впрочем, нет, печенку мне оставь – я ее выгрызу… Третий, а как тебя все-таки зовут?
- Дориан Риндвист ди Ариэни, - равнодушно отозвался он.
- Дориан, - повторила я. Принц молча кивнул. – А что, если ликвидировать меня захочет не только Темер, но и Его Величество?
Это был нечестный вопрос. Несправедливый.
Чего я могла от него ожидать? Он всего лишь третий принц. Ему нечего противопоставить собственному отцу. Да и любая попытка что-либо противопоставить – лишний повод для смуты, за который придворные акулы вцепятся всеми зубами, плавниками и хвостом. Его Высочество воспитывали, чтобы служить стране, а не шкурным интересам.
Будь это не мои шкурные интересы, пожалуй, я бы даже попыталась его простить.
- Я приложу все усилия, чтобы ему не захотелось, - неестественно ровным голосом пообещал принц.
Я молча кивнула. Вряд ли следовало ожидать большего.
Я буду жить. Мы будем жить.
Это уже дорогого стоило.
…Девять.
…беги, Кейли, беги!
Рино ввалился в апартаменты Его Высочества, по обыкновению, без стука. Непрерывно извергавшаяся из него ругань причудливо меняла тональность в зависимости от того, к кому была обращена: все три дежурных телохранителя, тихо идущая следом Мира, сам принц и, кажется, даже я удостоились личной переливчатой тирады на великом ирейском.
Выбранный для общения язык несколько затруднил понимание, но, похоже, моему присутствию в гостиной Третьего королевский асессор ничуть не удивился, невзирая на кошмарно раннее время. Да и чему там удивляться-то, мой помятый вид и слегка отсутствующий взгляд принца говорили сами за себя куда красноречивее, чем мог себе представить относительно благовоспитанный Рино, еще ни разу не ставивший свою обожаемую супругу в подобное положение.
Впрочем, события конкретно этого утра асессор явно собирался прокомментировать крайне нелестным образом, потому что Мира, едва увидев, что он открыл рот, мигом вылезла вперед и объявила:
- Леди Джиллиан согласна и просит передать свою глубочайшую признательность Вашему Высочеству за проявленную доброту.
Судя по откровенно развеселившемуся Рино и мгновенно состряпавшему постное лицо принцу, оба не сомневались, что в оригинале фраза звучала совершенно иначе и изобиловала тщательнейшим образом завуалированными колкостями и изощренно тонкими попытками облить собеседника помоями с ног до головы. Следовало признать, манеру изъясняться леди Джиллиан оттачивала всю жизнь и немало преуспела в крайне вежливых светских оскорблениях, но вряд ли она и впрямь не оценила подаренную возможность отомстить.
- Я счастлив, что сумел порадовать Ее Высочество, - невозмутимо объявил принц. – Господин Лэнгли, Вы не могли бы распорядиться о чае для гостей? Я хотел бы выслушать все последние новости, а лорд асессор и почтенная сестра, несомненно, очень устали и не успели позавтракать.
Судя по их виду, не успели они не только позавтракать, но и поужинать, поспать и своевременно завернуться в погребальный саван, так что телохранитель безропотно выскользнул за дверь. Снабжение гостей чаем в его обязанности явно не входило, но камердинер вчера вечером крайне невовремя заглянул в спальню и с тех пор как испарился, а лишней возможностью избежать общения с Рино господин Лэнгли никак не мог пренебречь.
Оставшиеся два телохранителя посмотрели ему вслед с плохо скрываемой завистью и молча перераспределились по постам. Королевский асессор окинул их бдительным взглядом, но предпочел отложить всевозможные разбирательства на потом и выдвинул тяжелое кресло для своей супруги.
- Госпожа Гирджилл прибыла в посольство час назад. Сейчас она, должно быть, как раз навещает леди Джиллиан, - сообщил Рино. – Я распорядился, чтобы после осмотра ее проводили в комнаты Кейли. Она… была очень настойчива в этом вопросе.
Я подавилась смешком. Еще бы!
- Не сомневаюсь, - широко улыбнулся Его Высочество. – Но в этом нет необходимости. Распорядись, чтобы ее проводили сюда.
- Ты хорошо подумал или как обычно? – на всякий случай уточнил Рино, переварив распоряжение.
Неслышно вернувшийся телохранитель принца расплылся в довольной улыбке, но быстро спохватился и, состряпав морду кирпичом, занял вакантное место в углу, откуда хорошо просматривались окна и собравшаяся чуть в стороне кодла благородных да приближенных. Излишнего уважения к клиенту он, может быть, и не испытывал, но к работе относился с должной ответственностью. Сам же принц, похоже, привык вовсе не обращать на него внимания.
- Хорошо, как обычно, - сообщил Третий и благосклонно кивнул служанке с подносом, которая тотчас сноровисто сгрузила свою ношу на столик и моментально испарилась, повинуясь второму по счету кивку. – Ситуация несколько изменилась. – Тут все взгляды, как по команде, отдрейфовали ко мне – и тотчас разбежались в стороны. – Боюсь, попытки спрятать Кейли теперь обречены на провал.
- Вы уверены? – с робкой надеждой спросила Мира.
Я развела руками.
- Мое имя уже начали забывать. Тебя, видимо, это не коснулось исключительно потому, что в последнее время мы общаемся довольно часто и подолгу.
Рино откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди и вытянув ноги под стол, и тяжело вздохнул.
- Меня зовут Вейланд Риндвист ри Гейб, - сообщил он и тут же коварно поинтересовался: - Что я только что сказал?
Я покорно повторила.
Лорд асессор адресовал брату пространную и, несомненно, многоэтажную тираду, от которой Его Высочество обреченно поморщился, а Мира, не вытерпев, вмазала любимому мужу локтем под ребра. Рино извинился на унилингве и снова перешел на родной язык, обращаясь к принцу уже совершенно спокойным тоном. Но, судя по каменному выражению лица Третьего, излагал он абсолютно то же самое, и я поспешила все-таки вклиниться:
- Здесь вообще-то не он один виноват, - справедливости ради заметила я. – Это я решила не идти к ведьме.
От неожиданности на благородной физиономии Его Высочества крупным шрифтом обозначилось саркастичное: «Да ты что?!» - но принц все-таки предпочел промолчать.
- И я понимаю, что теперь убрать меня с пути постараются не только заговорщики, но и Его Величество собственной персоной, - продолжила я. – Но, возможно, король прислушается, если я поклянусь, что не стану препятствовать матримониальным планам династии? Если Третий спокойно женится на кандидатке, которую выберет семья… - я осеклась.
В последнее время я, пожалуй, научилась слишком хорошо разбираться в спектре его каменных гримас. Конкретно эта значила: «Черта с два!» - и не сулила ничего хорошего.
- Ни одна кандидатка не оставит тебя в покое, - честно сказал Рино. Вопрос согласия короля он деликатно обошел, и воображение охотно нарисовало мне почтенного седого папашу Третьего, величественно восседающего с точно таким же «черта с два!» на лице.
- Просто потому, что меня он выбрал сам? – недоверчиво переспросила я. – Как по мне, это выглядит унизительно в первую очередь для самой кандидатки.
- Ты говоришь с позиции человека, который всю жизнь выбирал сам, - криво улыбнулся Третий. – Ни мне, ни женщинам, которых будет рассматривать семья, никто и никогда не позволял подобной роскоши.
Рино смотрел прямо и серьезно. Мира с нескрываемой жалостью переводила взгляд с меня на принца и, кажется, едва справлялась с желанием загнать Третьего на пентаграмму Равновесия немедленно.
Я наконец вспомнила, что ее муж остался сиротой из-за королевы, которая не смогла простить собственной фрейлине однажды сделанный ею выбор, и заткнулась.
Но напряженная тишина повиснуть не успела. В коридоре раздался хорошо поставленный, очень властный голос, возмущенно выясняющий у кого-то подвернувшегося под руку, почему его хозяйку сочли допустимым оставить ждать в пустых покоях и точно ли подвернувшийся под руку в курсе, с кем имеет дело.
Заглянувший в гостиную дежурный телохранитель (я уже махнула рукой, не пытаясь запомнить, чей именно) выглядел слегка пришибленным и бледным, но поклон отвесил согласно всем придворным традициям.
- Ваше Высочество, - обратился он. – Там…
- Мы уже слышим, - широко и немного нервно улыбнулся принц. – Пригласите госпожу сюда, пожалуйста.
- Ты об этом пожалеешь, - на всякий случай предупредила я.
- Позволь не согласиться, - усмехнулся он.
Я великодушно позволила («Ну-ну, попытайся ей понравиться!») и встала из кресла.
Вовремя. В комнату как раз ворвался черный смерч, крушащий все на своем пути – властностью потомственного врача, весьма специфическим характером и внушительным черным же чемоданом, которого одинаково боялись и в королевском дворце, и во всем Канаиле.
- Привет, мам, - обреченно поздоровалась я, и смерч на мгновение притормозил, звучно хлопнув дверью прямо перед носом у телохранителя, бдительно проверяющего сохранность доверенного ему клиента.
У нас с ней нет ни единой общей черточки. Мама – высокая, очень смуглая, темноволосая, в неизменном деловом костюме на редкость траурного цвета, который перед каждым выходом приходится по полчаса чистить от белой собачьей шерсти, потому что любой волосок сразу становится заметен; про таких, как она, говорят – «жгучая брюнетка». Хотя лично у меня она всегда ассоциировалась скорее с готовым вспыхнуть угольком.
Как у нее получилась я – мелкая, плоская, рыжая и бледная, с неизбывной любовью к безразмерным футболкам и ярким принтам, - тот еще вопрос. Мама всегда говорила, что я пошла в папу – но тот, по крайней мере, был выше ее на какой-никакой, а пяток сантиметров.
- Ну, привет, - зловеще отозвалась мама и перевела кейс в атакующую позицию. – И что, позволь спросить, ты опять натворила, что тебя тут держат под замком?
Я с трудом удержалась и от замечания, что под замком меня держали вовсе не тут, и от напрашивающегося ответа: «Переспала вот с этим», - который грешил излишней честностью. И тогда передо мной во всей красе встал вопрос: в чем из уже натворенного можно сознаваться, а о чем лучше бы все-таки промолчать?..
- Познакомилась со мной, - опередив меня, покаялся Его Высочество и поклонился – неглубоко, но изящно. – Доброе утро, госпожа Гирджилл. Надеюсь, леди Джиллиан в порядке?
- В полном, - кивнула мама, едва заметно поджав губы, что значило, несомненно, традиционно не озвученное «…во многом благодаря мне». – Все подписанные заключения и сопутствующие рекомендации я оставила Ее Высочеству, и Вы сможете с ними ознакомиться с позволения миледи. Не затруднит ли Вас, милорд, указать, где я смогу поговорить с моей дочерью наедине?
- Разумеется, - вежливо кивнул принц, - но прежде позвольте украсть у Вас несколько минут.
По его знаку из гостиной мгновенно исчезли три телохранителя плюс еще один ранее мной незамеченный и вовсе незнакомый, но дисциплинированно раскланявшийся с Рино господин, сам Рино и его супруга, воодушевленно пожирающая глазами светило иринейской медицины. Тишина и покой были восстановлены в кратчайшие сроки.
Но маму такое положение вещей, разумеется, не устраивало категорически.
- Кейли, ты не выйдешь на время осмотра? – равнодушно поинтересовалась она и привычным движением пристроила чемодан на столик, зловеще щелкнув замочками. – Что Вас беспокоит, Ваше Высочество?
- Здоровье Вашей дочери, - с непроницаемым лицом ответил принц. – Присядьте, госпожа Гирджилл.
Ей хватило одного взгляда на то, как мы стоим рядом друг с другом. Мама поджала губы, уселась в указанное кресло, держа спину так прямо, что при желании ее можно было использовать как эталон линейки, и воинственно скрестила руки на груди.
- До меня доходили слухи, но я не сочла необходимым обращать на них внимание, поскольку звучали они крайне глупо, - сурово поведала целительница. Смуглость кожи успешно скрывала подступающую к щекам болезненную бледность, но я уже привыкла различать малейшие оттенки ее лица. – Значит, это Вы выходили на связь со мной, Ваше Высочество?
- Да, госпожа Гирджилл, - покаялся принц.
Если ее и смутило осознание, что она угрожала третьему наследнику ирейского престола, узнать об этом не было суждено никому.
- Так это правда? – переспросила мама, и ее хладнокровие дало первую трещину, позволив голосу дрогнуть.
- Правда, мам, - обреченно созналась я. – И, понимаешь… тут такое дело… в общем, я помню, что обещала позвонить до того, как нагуляю пузо, но… как-то не успела.
Мама молча уткнулась лицом в ладонь – и так и осталась сидеть.
- Я готов взять на себя всю ответственность, - немедленно вклинился Его Высочество. – Но все же склонен считать, что в первую очередь Кейли требуется консультация специалиста.
Мама невнятно угукнула из-под ладони.
- И он имеет в виду не психиатра, - поспешно вставила я.
- Напрасно, - пробурчала мама. – Психиатр – это один из немногих специалистов, которых ты могла бы посетить непосредственно на Иринее. Все остальные не смогут даже элементарный осмотр провести, не пользуясь магией!
Я нахмурилась. Рассматривать проблему в этом ключе я как-то не догадалась, а ведь и не поспоришь! Попробуй-ка найти на Иринее целителя без магического дара – одни ведьмы да шарлатаны, и доверять им ведение беременности – себе дороже!
- Получается… мне нужно лететь на Павеллу? – неуверенно уточнила я.
- И как можно скорее, - кивнула мама. – Насколько я тебя знаю, ты успела съесть и выпить столько всего, о чем ребенок в ближайшие лет пять-шесть вообще знать не должен, что хотя бы минимальный осмотр необходим немедленно. Но ни у меня, ни у кого-либо еще в Шитонге нет необходимого оборудования. Его давным-давно заменила магия. На Павелле же у тебя будет шанс.
- Хорошо, - деловито кивнул Его Высочество. – Я распоряжусь, чтобы для нас забронировали билеты на рейс через два дня.
- На Павеллу вылетает по три-четыре судна ежедневно, - машинально напомнила я. – Зачем столько ждать? Чем быстрее я уберусь отсюда…
- Мне нужно, чтобы ты присутствовала на завтрашнем разбирательстве и последующей церемонии, - неохотно признался Третий. – Кроме того, потребуется время, чтобы пересмотреть штат твоих телохранителей. Предыдущие не оправдали оказанного доверия.
Я запоздало сообразила, что доблестная госпожа Алливи прощелкала, когда кто-то пробрался в комнату и подбросил мне в рюкзак отравленное печенье. Момент был упущен, и выяснить, случайна такая рассеянность или хорошо проплачена, уже не представлялось возможным. Наверное, перетряхнуть кадры и впрямь быстрее и проще, чем разбираться. Но следующего вопроса это не отменяло:
- Через пару дней – запомнишь, - тепло улыбнувшись, посулил принц, и это, пожалуй, было куда страшнее того, что могла насулить любая иринейская целительница достаточной квалификации. – А Темера с его заговором… - тут в его речи образовалась пауза. Рино наверняка воспользовался бы ею, чтобы объяснить, куда он намерен затолкать графу его заговор и сколько раз провернуть, но Его Высочество благородно придержал подробности при себе. – Предоставь мне, хорошо?
- Забирай со всеми потрохами, - пробурчала я – и все-таки уткнулась носом ему в плечо. – Впрочем, нет, печенку мне оставь – я ее выгрызу… Третий, а как тебя все-таки зовут?
- Дориан Риндвист ди Ариэни, - равнодушно отозвался он.
- Дориан, - повторила я. Принц молча кивнул. – А что, если ликвидировать меня захочет не только Темер, но и Его Величество?
Это был нечестный вопрос. Несправедливый.
Чего я могла от него ожидать? Он всего лишь третий принц. Ему нечего противопоставить собственному отцу. Да и любая попытка что-либо противопоставить – лишний повод для смуты, за который придворные акулы вцепятся всеми зубами, плавниками и хвостом. Его Высочество воспитывали, чтобы служить стране, а не шкурным интересам.
Будь это не мои шкурные интересы, пожалуй, я бы даже попыталась его простить.
- Я приложу все усилия, чтобы ему не захотелось, - неестественно ровным голосом пообещал принц.
Я молча кивнула. Вряд ли следовало ожидать большего.
Я буду жить. Мы будем жить.
Это уже дорогого стоило.
…Девять.
…беги, Кейли, беги!
Рино ввалился в апартаменты Его Высочества, по обыкновению, без стука. Непрерывно извергавшаяся из него ругань причудливо меняла тональность в зависимости от того, к кому была обращена: все три дежурных телохранителя, тихо идущая следом Мира, сам принц и, кажется, даже я удостоились личной переливчатой тирады на великом ирейском.
Выбранный для общения язык несколько затруднил понимание, но, похоже, моему присутствию в гостиной Третьего королевский асессор ничуть не удивился, невзирая на кошмарно раннее время. Да и чему там удивляться-то, мой помятый вид и слегка отсутствующий взгляд принца говорили сами за себя куда красноречивее, чем мог себе представить относительно благовоспитанный Рино, еще ни разу не ставивший свою обожаемую супругу в подобное положение.
Впрочем, события конкретно этого утра асессор явно собирался прокомментировать крайне нелестным образом, потому что Мира, едва увидев, что он открыл рот, мигом вылезла вперед и объявила:
- Леди Джиллиан согласна и просит передать свою глубочайшую признательность Вашему Высочеству за проявленную доброту.
Судя по откровенно развеселившемуся Рино и мгновенно состряпавшему постное лицо принцу, оба не сомневались, что в оригинале фраза звучала совершенно иначе и изобиловала тщательнейшим образом завуалированными колкостями и изощренно тонкими попытками облить собеседника помоями с ног до головы. Следовало признать, манеру изъясняться леди Джиллиан оттачивала всю жизнь и немало преуспела в крайне вежливых светских оскорблениях, но вряд ли она и впрямь не оценила подаренную возможность отомстить.
- Я счастлив, что сумел порадовать Ее Высочество, - невозмутимо объявил принц. – Господин Лэнгли, Вы не могли бы распорядиться о чае для гостей? Я хотел бы выслушать все последние новости, а лорд асессор и почтенная сестра, несомненно, очень устали и не успели позавтракать.
Судя по их виду, не успели они не только позавтракать, но и поужинать, поспать и своевременно завернуться в погребальный саван, так что телохранитель безропотно выскользнул за дверь. Снабжение гостей чаем в его обязанности явно не входило, но камердинер вчера вечером крайне невовремя заглянул в спальню и с тех пор как испарился, а лишней возможностью избежать общения с Рино господин Лэнгли никак не мог пренебречь.
Оставшиеся два телохранителя посмотрели ему вслед с плохо скрываемой завистью и молча перераспределились по постам. Королевский асессор окинул их бдительным взглядом, но предпочел отложить всевозможные разбирательства на потом и выдвинул тяжелое кресло для своей супруги.
- Госпожа Гирджилл прибыла в посольство час назад. Сейчас она, должно быть, как раз навещает леди Джиллиан, - сообщил Рино. – Я распорядился, чтобы после осмотра ее проводили в комнаты Кейли. Она… была очень настойчива в этом вопросе.
Я подавилась смешком. Еще бы!
- Не сомневаюсь, - широко улыбнулся Его Высочество. – Но в этом нет необходимости. Распорядись, чтобы ее проводили сюда.
- Ты хорошо подумал или как обычно? – на всякий случай уточнил Рино, переварив распоряжение.
Неслышно вернувшийся телохранитель принца расплылся в довольной улыбке, но быстро спохватился и, состряпав морду кирпичом, занял вакантное место в углу, откуда хорошо просматривались окна и собравшаяся чуть в стороне кодла благородных да приближенных. Излишнего уважения к клиенту он, может быть, и не испытывал, но к работе относился с должной ответственностью. Сам же принц, похоже, привык вовсе не обращать на него внимания.
- Хорошо, как обычно, - сообщил Третий и благосклонно кивнул служанке с подносом, которая тотчас сноровисто сгрузила свою ношу на столик и моментально испарилась, повинуясь второму по счету кивку. – Ситуация несколько изменилась. – Тут все взгляды, как по команде, отдрейфовали ко мне – и тотчас разбежались в стороны. – Боюсь, попытки спрятать Кейли теперь обречены на провал.
- Вы уверены? – с робкой надеждой спросила Мира.
Я развела руками.
- Мое имя уже начали забывать. Тебя, видимо, это не коснулось исключительно потому, что в последнее время мы общаемся довольно часто и подолгу.
Рино откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди и вытянув ноги под стол, и тяжело вздохнул.
- Меня зовут Вейланд Риндвист ри Гейб, - сообщил он и тут же коварно поинтересовался: - Что я только что сказал?
Я покорно повторила.
Лорд асессор адресовал брату пространную и, несомненно, многоэтажную тираду, от которой Его Высочество обреченно поморщился, а Мира, не вытерпев, вмазала любимому мужу локтем под ребра. Рино извинился на унилингве и снова перешел на родной язык, обращаясь к принцу уже совершенно спокойным тоном. Но, судя по каменному выражению лица Третьего, излагал он абсолютно то же самое, и я поспешила все-таки вклиниться:
- Здесь вообще-то не он один виноват, - справедливости ради заметила я. – Это я решила не идти к ведьме.
От неожиданности на благородной физиономии Его Высочества крупным шрифтом обозначилось саркастичное: «Да ты что?!» - но принц все-таки предпочел промолчать.
- И я понимаю, что теперь убрать меня с пути постараются не только заговорщики, но и Его Величество собственной персоной, - продолжила я. – Но, возможно, король прислушается, если я поклянусь, что не стану препятствовать матримониальным планам династии? Если Третий спокойно женится на кандидатке, которую выберет семья… - я осеклась.
В последнее время я, пожалуй, научилась слишком хорошо разбираться в спектре его каменных гримас. Конкретно эта значила: «Черта с два!» - и не сулила ничего хорошего.
- Ни одна кандидатка не оставит тебя в покое, - честно сказал Рино. Вопрос согласия короля он деликатно обошел, и воображение охотно нарисовало мне почтенного седого папашу Третьего, величественно восседающего с точно таким же «черта с два!» на лице.
- Просто потому, что меня он выбрал сам? – недоверчиво переспросила я. – Как по мне, это выглядит унизительно в первую очередь для самой кандидатки.
- Ты говоришь с позиции человека, который всю жизнь выбирал сам, - криво улыбнулся Третий. – Ни мне, ни женщинам, которых будет рассматривать семья, никто и никогда не позволял подобной роскоши.
Рино смотрел прямо и серьезно. Мира с нескрываемой жалостью переводила взгляд с меня на принца и, кажется, едва справлялась с желанием загнать Третьего на пентаграмму Равновесия немедленно.
Я наконец вспомнила, что ее муж остался сиротой из-за королевы, которая не смогла простить собственной фрейлине однажды сделанный ею выбор, и заткнулась.
Но напряженная тишина повиснуть не успела. В коридоре раздался хорошо поставленный, очень властный голос, возмущенно выясняющий у кого-то подвернувшегося под руку, почему его хозяйку сочли допустимым оставить ждать в пустых покоях и точно ли подвернувшийся под руку в курсе, с кем имеет дело.
Заглянувший в гостиную дежурный телохранитель (я уже махнула рукой, не пытаясь запомнить, чей именно) выглядел слегка пришибленным и бледным, но поклон отвесил согласно всем придворным традициям.
- Ваше Высочество, - обратился он. – Там…
- Мы уже слышим, - широко и немного нервно улыбнулся принц. – Пригласите госпожу сюда, пожалуйста.
- Ты об этом пожалеешь, - на всякий случай предупредила я.
- Позволь не согласиться, - усмехнулся он.
Я великодушно позволила («Ну-ну, попытайся ей понравиться!») и встала из кресла.
Вовремя. В комнату как раз ворвался черный смерч, крушащий все на своем пути – властностью потомственного врача, весьма специфическим характером и внушительным черным же чемоданом, которого одинаково боялись и в королевском дворце, и во всем Канаиле.
- Привет, мам, - обреченно поздоровалась я, и смерч на мгновение притормозил, звучно хлопнув дверью прямо перед носом у телохранителя, бдительно проверяющего сохранность доверенного ему клиента.
У нас с ней нет ни единой общей черточки. Мама – высокая, очень смуглая, темноволосая, в неизменном деловом костюме на редкость траурного цвета, который перед каждым выходом приходится по полчаса чистить от белой собачьей шерсти, потому что любой волосок сразу становится заметен; про таких, как она, говорят – «жгучая брюнетка». Хотя лично у меня она всегда ассоциировалась скорее с готовым вспыхнуть угольком.
Как у нее получилась я – мелкая, плоская, рыжая и бледная, с неизбывной любовью к безразмерным футболкам и ярким принтам, - тот еще вопрос. Мама всегда говорила, что я пошла в папу – но тот, по крайней мере, был выше ее на какой-никакой, а пяток сантиметров.
- Ну, привет, - зловеще отозвалась мама и перевела кейс в атакующую позицию. – И что, позволь спросить, ты опять натворила, что тебя тут держат под замком?
Я с трудом удержалась и от замечания, что под замком меня держали вовсе не тут, и от напрашивающегося ответа: «Переспала вот с этим», - который грешил излишней честностью. И тогда передо мной во всей красе встал вопрос: в чем из уже натворенного можно сознаваться, а о чем лучше бы все-таки промолчать?..
- Познакомилась со мной, - опередив меня, покаялся Его Высочество и поклонился – неглубоко, но изящно. – Доброе утро, госпожа Гирджилл. Надеюсь, леди Джиллиан в порядке?
- В полном, - кивнула мама, едва заметно поджав губы, что значило, несомненно, традиционно не озвученное «…во многом благодаря мне». – Все подписанные заключения и сопутствующие рекомендации я оставила Ее Высочеству, и Вы сможете с ними ознакомиться с позволения миледи. Не затруднит ли Вас, милорд, указать, где я смогу поговорить с моей дочерью наедине?
- Разумеется, - вежливо кивнул принц, - но прежде позвольте украсть у Вас несколько минут.
По его знаку из гостиной мгновенно исчезли три телохранителя плюс еще один ранее мной незамеченный и вовсе незнакомый, но дисциплинированно раскланявшийся с Рино господин, сам Рино и его супруга, воодушевленно пожирающая глазами светило иринейской медицины. Тишина и покой были восстановлены в кратчайшие сроки.
Но маму такое положение вещей, разумеется, не устраивало категорически.
- Кейли, ты не выйдешь на время осмотра? – равнодушно поинтересовалась она и привычным движением пристроила чемодан на столик, зловеще щелкнув замочками. – Что Вас беспокоит, Ваше Высочество?
- Здоровье Вашей дочери, - с непроницаемым лицом ответил принц. – Присядьте, госпожа Гирджилл.
Ей хватило одного взгляда на то, как мы стоим рядом друг с другом. Мама поджала губы, уселась в указанное кресло, держа спину так прямо, что при желании ее можно было использовать как эталон линейки, и воинственно скрестила руки на груди.
- До меня доходили слухи, но я не сочла необходимым обращать на них внимание, поскольку звучали они крайне глупо, - сурово поведала целительница. Смуглость кожи успешно скрывала подступающую к щекам болезненную бледность, но я уже привыкла различать малейшие оттенки ее лица. – Значит, это Вы выходили на связь со мной, Ваше Высочество?
- Да, госпожа Гирджилл, - покаялся принц.
Если ее и смутило осознание, что она угрожала третьему наследнику ирейского престола, узнать об этом не было суждено никому.
- Так это правда? – переспросила мама, и ее хладнокровие дало первую трещину, позволив голосу дрогнуть.
- Правда, мам, - обреченно созналась я. – И, понимаешь… тут такое дело… в общем, я помню, что обещала позвонить до того, как нагуляю пузо, но… как-то не успела.
Мама молча уткнулась лицом в ладонь – и так и осталась сидеть.
- Я готов взять на себя всю ответственность, - немедленно вклинился Его Высочество. – Но все же склонен считать, что в первую очередь Кейли требуется консультация специалиста.
Мама невнятно угукнула из-под ладони.
- И он имеет в виду не психиатра, - поспешно вставила я.
- Напрасно, - пробурчала мама. – Психиатр – это один из немногих специалистов, которых ты могла бы посетить непосредственно на Иринее. Все остальные не смогут даже элементарный осмотр провести, не пользуясь магией!
Я нахмурилась. Рассматривать проблему в этом ключе я как-то не догадалась, а ведь и не поспоришь! Попробуй-ка найти на Иринее целителя без магического дара – одни ведьмы да шарлатаны, и доверять им ведение беременности – себе дороже!
- Получается… мне нужно лететь на Павеллу? – неуверенно уточнила я.
- И как можно скорее, - кивнула мама. – Насколько я тебя знаю, ты успела съесть и выпить столько всего, о чем ребенок в ближайшие лет пять-шесть вообще знать не должен, что хотя бы минимальный осмотр необходим немедленно. Но ни у меня, ни у кого-либо еще в Шитонге нет необходимого оборудования. Его давным-давно заменила магия. На Павелле же у тебя будет шанс.
- Хорошо, - деловито кивнул Его Высочество. – Я распоряжусь, чтобы для нас забронировали билеты на рейс через два дня.
- На Павеллу вылетает по три-четыре судна ежедневно, - машинально напомнила я. – Зачем столько ждать? Чем быстрее я уберусь отсюда…
- Мне нужно, чтобы ты присутствовала на завтрашнем разбирательстве и последующей церемонии, - неохотно признался Третий. – Кроме того, потребуется время, чтобы пересмотреть штат твоих телохранителей. Предыдущие не оправдали оказанного доверия.
Я запоздало сообразила, что доблестная госпожа Алливи прощелкала, когда кто-то пробрался в комнату и подбросил мне в рюкзак отравленное печенье. Момент был упущен, и выяснить, случайна такая рассеянность или хорошо проплачена, уже не представлялось возможным. Наверное, перетряхнуть кадры и впрямь быстрее и проще, чем разбираться. Но следующего вопроса это не отменяло:
