Природа была поистине прекрасна в это время года. Великолепие, создаваемое Землёй, притягивали Аришу, словно магнит. На мгновение показалось, будто кто-то на неё смотрит, но обернувшись, она никого не увидела. «Да, здравствует паранойя!», — усмехнулась девушка. Уставший мозг забавлялся, имитируя иллюзии и подозрения.
Она небрежно стянула одежду, обнажив прекрасное, нежное тело. Позади хрустнула ветка, и Ариша вновь обернулась. Белка подняла все четыре уха, и повертела ими в разные стороны.
Тёплый ветерок обдувал, приятно лаская. Погрузив пальцы в воду, девушка замычала от удовольствия. Как приятно искупаться в жаркий денёк! Погрузившись в воду целиком, и отбросив грустные мысли, она смогла восстановить растраченные силы.
Искупавшись, Ариша грелась на солнышке, пока густые, вьющиеся волосы полностью не высохли. Она начала одеваться, и вновь услышала хруст. Только белки там уже не было. Не покидало ощущение, что за ней наблюдают. Быстро натянув одежду, она отправилась по тропинке, пролегавшей мимо загадочного, шумного места. Призвав силу, она ощутила невероятный прилив, закружилась голова, и ей пришлось притормозить, чтобы не упасть в обморок. «Дед прав. Нужно срочно учиться контролировать дар». Умения помогли ей разглядеть еле заметные вибрации возле ближайшего дерева. Нечто осознало, что вот-вот будет раскрыто, и, треща ветками, побежало вглубь чащи. Девушка, не задумываясь, направила силу ему вдогонку, и подбила невидимой волной.
Приблизившись, она вновь использовала силу. «Покажись», — пожелала она, и завеса упала. На земле, корчась от боли, проявился Зир. Скулы свело, глаза метали молнии. Она занесла над ним руку, и ударила волной в живот — на этот раз сильнее, и он протяжно завыл. Ариша была сама не своя, ярость и стыд боролись за первенство. Из лесной чащи послышались торопливые шаги, и вскоре, проломив туловищем бурьян, на тропинке показался Серый. Он подбежал, закрывая её собой:
— Он тебя тронул? — грудь его часто вздымалась, лицо блестело от пота.
Она выпустила чувства на волю, вырывая с корнями окружавшие их деревья. Серый отшатнулся.
— Что ты творишь?! Успокойся! Нельзя использовать так много силы! — Она надменно на него посмотрела, он хмурился.
— Ах, да! Зир, посмотри-ка, прибыл знаток по части дара! Интересно, где же он пропадал?! Может, был в гостях у маленькой, суицидальной мышки?! Наскучило, и он решил, что кошки нравятся ему больше! — выпалила она на одном дыхании. — А этот грязный извращенец — Зир! Он только что смотрел на меня абсолютно голую с помощью дара невидимки! Надеюсь, тебе понравилось шоу, Зир?!
— Что это означает? — Серый был сбит с толку.
— Что вы мальчики подходите друг другу! Вот что! Не смейте приближаться ко мне! Посмотрите в мою сторону, и я расскажу папе! Он уничтожит вас, не прилагая особых усилий! — у неё подергивался глаз.
— Справедливо, — выдохнул Зир.
— Ари…, дай объяснить… Я…
— Я всё сказала! Счастливо оставаться! — девушка зашагала прочь.
Считая шаги, Ариша множество раз прокручивала разговор в голове, и на секунду ей показалось, что она была слишком груба и перегнула палку. Однако вспомнив, что они сотворили, переменила решение. Вспомнив, как Зир её рассматривал, девушка покраснела с головы до пят, избавляясь от навязчивых, стыдливых мыслей. Несносный, наглый, злобный: он выводил её из равновесия. Насчет Серого она решила — однозначно всё кончено. Не укладывалось в голове, как мог чуткий, нежный, добрый и честный парень превратиться в эгоистичного человека, причинявшего другим столько боли. Сердце нещадно ныло, оплакивая потерю лучшего друга, к которому она питала сильные чувства.
Смахнув с ресниц слёзы, она посмотрела в небо, розовеющее к закату. Сейчас девушка безумно желала быть где-нибудь далеко отсюда! «Интересно, в Париже небо такое же, или имеет другие оттенки?» Она мечтала там побывать. Старые книги и бывалые путешественники удивляли рассказами о романтичном городе. С другой стороны — кто знает, во что он мог превратиться? Она шумно вздохнула.
Оказавшись у секретного входа, который ей показал отец, она услышала голоса и автоматически стала невидимой. Часто это происходило само собой, подсознание посылало импульс и задействовало силу. Похоже, любознательность брала над ней верх.
Она притаилась за ближайшим валуном и сосредоточилась. Силы мгновенно откликнулись, в несколько раз улучшив слух. Диалог происходил, скорее всего, внутренний. Хотя, может, и нет. Расстояние было приличным, на улице смеркалось, силуэты не разобрать. Голос матери она сразу узнала.
«Почему ты так спокойна? Он давно перестал обсуждать со мной дела, но чувствую, происходит что-то ужасное! Уверена, ты знаешь больше, чем пытаешься показать!» «Послушай, это сложно. Всё сложно. Я вернулась не просто так. Ты права, происходят ужасные вещи. И я не уверена, что Макс сможет что-то изменить. Он слишком слаб! Твой муж на грани! Не удивительно, что ты такая дерганая! Мне жаль, Мила. Знаю, ты ненавидишь моего мужа, и меня переносишь с трудом, но я, правда, сочувствую. Хотелось бы зарыть топор войны между нами», — интригующий голос Сильвы утратил привлекательность, звучал напряженно, обеспокоено, срываясь и издавая звенящие нотки.
«Я давно простила. Я не из тех, кто тратит жизнь на ненависть. Это слишком глупо!» «Хорошо. К слову о глупостях — Мессия. Что будем делать? На нашей планете начинается буря. И, поверь мне, я не о плохой погоде! Со дня на день свергнут старейшин! Я ещё никогда не видела свою мать такой подавленной!», — она тяжело вздохнула. — «Когда задуманное свершится, они прилетят сюда! Никто не знает, сколько осталось времени! Макс должен быть готов, иначе все обитатели Земли в полной…». «Да, да, я поняла». Ветка у неё под ногой хрустнула, женщины прервали разговор и скользнули в туннель.
Ночь стояла прохладная, и девушка вдруг поняла, что сильно замёрзла. Значит, на Орионе, новой планете «старо-землян», в самом разгаре бунт, и кто-то хочет свергнуть власть. Должно быть — ужасно находиться в таком месте, полном мятежа, страдания и боли. Дар исцелять пригодился бы там, как нельзя, кстати. Если, конечно, она не истощила бы себя этим до смерти, как знаменитая прабабка. В который раз Ариша убедилась, что мать — центр притяжения тайн. Её заинтриговала ненависть к семье Сильвы. Интерес подогревало и родство с Зиром.
Вместо того чтобы идти спать, огибая чудо-туннель, она отправилась к дому Виктории. «Не такой уж он и секретный, папочка». Девушка оставалась невидимой, и наслаждалась любимым состоянием — той частью силы, которая была в ней с самого начала. Для подростка этот дар — находка, ведь так часто хочется свернуться калачиком и тихонько лежать, радуясь безликости и спокойствию одиночества. Внезапно она вспомнила, что Зир обладает тем же даром, и вновь рассердилась. «Несправедливо! Возмутительно!», — возмущалась она, и не заметила, как оказалась возле дома Вики, наткнувшись на дверь.
Три громких стука возвестили хозяйку о госте, за дверью раздались неспешные шаги. Вика немного её приоткрыла, взгляд у неё был затравленный.
— Можно войти? — спросила Ариша осторожно, не желая её спугнуть.
— Слишком поздно, Ари. Приходи в другой раз, —хозяйка попыталась закрыть дверь, но она подставила ногу.
— Ты меня избегаешь? Могла бы и рассказать, что крутишь с Серым! — стреляла она взглядом, с трудом совладая с эмоциями. Силы откликнулись, и она сняла дверь с петель. Вика охнула, попятилась, но затем проявила агрессию:
— Как я могла рассказать той, что украла его у меня?! Той, что пользовалась им, не желая по-настоящему?! Глупая девочка! Если ты дочь Мессия — это ровным счетом ничего не значит! У тебя нет права иметь всё, что взбредёт в маленькую, тупую головку! — размахивала она руками, кривя лицом.
Ариша, сама того не желая, прорвала плотину, сотворенную из злости, обиды, и зависти. Чувства обострились, сила захлестывала её изнутри. Ощущение было непередаваемым, великолепным, пиком удовольствия, утолением жажды в жаркий день. Она поняла, что обожает свой дар, и на мгновение погрузилась в себя, отстраняя тираду Вики на задний план.
Что-то потянуло её вперёд, и она подчинилась импульсу, сделав пару быстрых шагов, и притянув к себе девушку. Их тела соприкоснулись. Одну руку она положила ей на щеку, другую на сердце. Вика молча смотрела в светившиеся алым огнём глаза, и тяжело дышала от нахлынувших эмоций. Ариша ощутила, как нагреваются её руки, и они засветились. Тогда она направила тепло прямо в сердце и разум девушки. Вмиг тысячи картинок проплывали у них перед глазами. Это были пейзажи: прекрасные моря, океаны, пустыни, леса и горы, и люди: целующиеся, обнимающие своих чад, ожидающие их появления на свет, утопающие в улыбках. Это было настоящее счастье: нереальное, невесомое, парящее! А ещё любовь, дружба, поддержка.
Вика моргала, по щекам у неё катились слёзы. Ариша покачнулась, и она усадила её на кресло. Дочка Мессия плохо выглядела, и Вика собралась идти за помощью, но она её остановила. «Просто принеси воды». Хозяйка сбегала на кухню и подала ей стакан. «Так значит, ты телепат?», — рассеянно хлопала Вика мокрыми ресницами, Ариша устало кивнула.
— Что ты со мной сделала?
— Не знаю. А что ты чувствуешь?
— Мне хорошо…, легко. Ну, понимаешь…на сердце.
— Кажется, я излечила тебя от душевных мук.
— Не знала, что ты умеешь. Ты бледная как смерть. Может, всё-таки сходить за кем-то?
— Нет. Ты сохранишь это в тайне. — Вика спорить не стала.
Немного окрепнув, Ариша рассказала ей о сопротивлении на Орионе, и об опасности для Земли.
— Уверена, твой отец сможет нас защитить. Почему ты так беспокоишься?
— Ты не понимаешь. Он слаб. Не знаю, чем он там занимается, но это его истощило. Нужно искать другой выход.
— Есть план? — она улыбалась и показалась ей совсем другой, открытой.
— Я подумала, ты сможешь помочь. Ну, знаешь…, разведаешь что-нибудь полезное. Ты ведь близка к их кругу…Я бы и сама могла, но меня держат подальше от всего! — театрально закатила она глаза.
— Отлично. Хочешь, чтобы я шпионила…
— Нет. Просто прошу о помощи…по-дружески, —воспользовалась она своей фирменной улыбкой, и Вика сдалась, пожимая плечами.
— Хорошо. Я попытаюсь.
«Мне пора». Вика кивнула и проводила её до двери. Она вновь стала невидимой и зашагала к дому. Ариша радовалась, что ситуация с Викой разрешилась, и они стали ближе. С друзьями у дочери Мессия была напряженка. Несмотря на недомогание от истраченной силы, настроение у неё улучшилось. Она не заметила, как начала напевать под нос весёлую песенку.
Она нежилась в кроватке, усталые ноги отвечали пульсирующей болью. Разглядывая потолок с нарисованными на нём звёздами и планетами, девушка думала об отце. Только сейчас она осознала, насколько он плох. Страх рассеивал липкие щупальца, окутывая дом и семью отчаянием, чёрным и холодным, как морская бездна. Она не могла уснуть. Мысли вращались у неё в голове каруселью под музыку, наводившую жути. «Я должна вмешаться и что-то предпринять». Это было также очевидно, как наличие силы. Но что она может? «Нужно рассказать деду. Он что-нибудь придумает. Нет. Плохая идея. Дед начнёт беспокоиться, и расскажет матери. Вынос мозга нам ни к чему. Итак забот хватает. Будем надеяться на Вику. Посмотрим, что она сможет узнать».
Разум перебирал варианты спасения, но сон поглотил его, одержав верх над мыслями и тревогами. Дыхание стало мерным, и тело завертелось в странном, цветном калейдоскопе. Ариша очутилась в маленькой комнате. Она сразу её узнала и нахмурилась. «Отлично. Даже во сне я не могу от него избавиться!» Зир виновато поглядывал на неё из противоположного угла. «Ждал, когда уснёшь. Хотел извиниться лично».
— Это всего лишь сон. Мой сон. А значит, мне опять снится бред. Вы оба отвратительны. И почему мне не приснилось, что вы горите на костре, или вам отрубили башку? — вздохнула она, присаживаясь на край кровати.
— Сон не обычный. Я делаю его таким, каким захочу, и могу исполнить желание, — процедил он сквозь зубы.
Внезапно калейдоскоп цветов вновь завертелся, и они оказались в ужасном месте. Лицо обдавало жаром огромного, возвышавшегося до небес костра. На нём, извиваясь и вопя, горел Зир. Её парализовало от страха. Крепко зажмурившись, девушка судорожно шептала:
— Прекрати. Пусть это прекратится. Я этого совсем не хотела…
Причитания не помогали, кострище становилось ярче, безумнее! Зир бился в агонии! Вопль заполнил пространство и застыл у неё в ушах, боль смешалась со страхом смерти. Она знала — нужно действовать. Внутреннее чутьё подсказывало, что это не просто сон. Доверившись персональному информатору, Ариша вытянула руки, и направив энергию на кострище, неистово взревела: «Остановись!» Костёр мгновенно исчез, будто крик его уничтожил. Поднялся ветер, осыпая её с ног до головы золой. Зир корчился в эпицентре пепелища. На негнущихся ногах она подошла и присела рядом, руки тряслись. Его тело по пояс покрывали ожоги.
— Скажи, что они не настоящие! Скажи! — голос дрожал.
— Пока нет…, но станут, если не уберёмся из грёз, —слова давались ему с трудом.
— Как выбраться?
Он напрягся изо всех сил, на лбу проступил пот, цветной калейдоскоп закрутился. Она же, осознав что в безопасности, провалилась в сладкую, девичью дрёму.
Проснувшись, девушка никак не могла выкинуть из головы жуткий сон. «Интересно, это было на самом деле? А если да, как он смог? Хотя, глупый вопрос. Он же не человек. Это его дар». Так же как и её целительство, телепатия, невидимость.
Завтрак был скучный, монотонный. Звучание вилок по тарелкам не нарушали разговоры. Отец снова отсутствовал, мать выглядела подавленно. Даже дед, перехватив на ходу бутерброд, торопливо скрылся из вида. Она посмотрела на мать. «Всё будет хорошо. Мы что-нибудь придумаем, так?» Мила подняла пронзительные, зелёные глаза, казавшиеся сегодня темнее обычного. «Конечно, родная. Не беспокойся об этом». Естественно, она постаралась скрыть эмоции, но от Ариши не ускользнула душевная боль. После трапезы Вика догнала её в коридоре, схватила за рукав, резко дёрнула, и они оказались в нише, скрывшей их от посторонних глаз.
— Не знала, что здесь есть нечто подобное.
— Ты многого не знаешь, принцесса.
— Ох! И ты туда же! Не называй меня так! Узнала что-нибудь?
— Мне совсем не просто говорить это, Ари. Твой отец совсем плох. Фарагор сказал, что он играл с перемещениями во времени, чтобы исправить ситуацию с мертвяками, потом с бунтом. Он истратил много силы…., непозволительно много, — она опустила глаза и стала разглядывать руки.
В нише было тесно, и Ариша ощущала тепло её тела, и дыхание. Почему-то оно было сладким. Мозг отказывался думать о проблеме отца, и она размышляла о том, что именно Вика ела на завтрак.
— Слушай, Ари. Всё серьёзно. Ты была права, нужно срочно что-нибудь предпринять. Ари! — Она вышла из ступора, пытаясь прогнать предательски скопившиеся слёзы.
Она небрежно стянула одежду, обнажив прекрасное, нежное тело. Позади хрустнула ветка, и Ариша вновь обернулась. Белка подняла все четыре уха, и повертела ими в разные стороны.
Тёплый ветерок обдувал, приятно лаская. Погрузив пальцы в воду, девушка замычала от удовольствия. Как приятно искупаться в жаркий денёк! Погрузившись в воду целиком, и отбросив грустные мысли, она смогла восстановить растраченные силы.
Искупавшись, Ариша грелась на солнышке, пока густые, вьющиеся волосы полностью не высохли. Она начала одеваться, и вновь услышала хруст. Только белки там уже не было. Не покидало ощущение, что за ней наблюдают. Быстро натянув одежду, она отправилась по тропинке, пролегавшей мимо загадочного, шумного места. Призвав силу, она ощутила невероятный прилив, закружилась голова, и ей пришлось притормозить, чтобы не упасть в обморок. «Дед прав. Нужно срочно учиться контролировать дар». Умения помогли ей разглядеть еле заметные вибрации возле ближайшего дерева. Нечто осознало, что вот-вот будет раскрыто, и, треща ветками, побежало вглубь чащи. Девушка, не задумываясь, направила силу ему вдогонку, и подбила невидимой волной.
Приблизившись, она вновь использовала силу. «Покажись», — пожелала она, и завеса упала. На земле, корчась от боли, проявился Зир. Скулы свело, глаза метали молнии. Она занесла над ним руку, и ударила волной в живот — на этот раз сильнее, и он протяжно завыл. Ариша была сама не своя, ярость и стыд боролись за первенство. Из лесной чащи послышались торопливые шаги, и вскоре, проломив туловищем бурьян, на тропинке показался Серый. Он подбежал, закрывая её собой:
— Он тебя тронул? — грудь его часто вздымалась, лицо блестело от пота.
Она выпустила чувства на волю, вырывая с корнями окружавшие их деревья. Серый отшатнулся.
— Что ты творишь?! Успокойся! Нельзя использовать так много силы! — Она надменно на него посмотрела, он хмурился.
— Ах, да! Зир, посмотри-ка, прибыл знаток по части дара! Интересно, где же он пропадал?! Может, был в гостях у маленькой, суицидальной мышки?! Наскучило, и он решил, что кошки нравятся ему больше! — выпалила она на одном дыхании. — А этот грязный извращенец — Зир! Он только что смотрел на меня абсолютно голую с помощью дара невидимки! Надеюсь, тебе понравилось шоу, Зир?!
— Что это означает? — Серый был сбит с толку.
— Что вы мальчики подходите друг другу! Вот что! Не смейте приближаться ко мне! Посмотрите в мою сторону, и я расскажу папе! Он уничтожит вас, не прилагая особых усилий! — у неё подергивался глаз.
— Справедливо, — выдохнул Зир.
— Ари…, дай объяснить… Я…
— Я всё сказала! Счастливо оставаться! — девушка зашагала прочь.
Считая шаги, Ариша множество раз прокручивала разговор в голове, и на секунду ей показалось, что она была слишком груба и перегнула палку. Однако вспомнив, что они сотворили, переменила решение. Вспомнив, как Зир её рассматривал, девушка покраснела с головы до пят, избавляясь от навязчивых, стыдливых мыслей. Несносный, наглый, злобный: он выводил её из равновесия. Насчет Серого она решила — однозначно всё кончено. Не укладывалось в голове, как мог чуткий, нежный, добрый и честный парень превратиться в эгоистичного человека, причинявшего другим столько боли. Сердце нещадно ныло, оплакивая потерю лучшего друга, к которому она питала сильные чувства.
Смахнув с ресниц слёзы, она посмотрела в небо, розовеющее к закату. Сейчас девушка безумно желала быть где-нибудь далеко отсюда! «Интересно, в Париже небо такое же, или имеет другие оттенки?» Она мечтала там побывать. Старые книги и бывалые путешественники удивляли рассказами о романтичном городе. С другой стороны — кто знает, во что он мог превратиться? Она шумно вздохнула.
Глава 3. Шёпот вокруг
Оказавшись у секретного входа, который ей показал отец, она услышала голоса и автоматически стала невидимой. Часто это происходило само собой, подсознание посылало импульс и задействовало силу. Похоже, любознательность брала над ней верх.
Она притаилась за ближайшим валуном и сосредоточилась. Силы мгновенно откликнулись, в несколько раз улучшив слух. Диалог происходил, скорее всего, внутренний. Хотя, может, и нет. Расстояние было приличным, на улице смеркалось, силуэты не разобрать. Голос матери она сразу узнала.
«Почему ты так спокойна? Он давно перестал обсуждать со мной дела, но чувствую, происходит что-то ужасное! Уверена, ты знаешь больше, чем пытаешься показать!» «Послушай, это сложно. Всё сложно. Я вернулась не просто так. Ты права, происходят ужасные вещи. И я не уверена, что Макс сможет что-то изменить. Он слишком слаб! Твой муж на грани! Не удивительно, что ты такая дерганая! Мне жаль, Мила. Знаю, ты ненавидишь моего мужа, и меня переносишь с трудом, но я, правда, сочувствую. Хотелось бы зарыть топор войны между нами», — интригующий голос Сильвы утратил привлекательность, звучал напряженно, обеспокоено, срываясь и издавая звенящие нотки.
«Я давно простила. Я не из тех, кто тратит жизнь на ненависть. Это слишком глупо!» «Хорошо. К слову о глупостях — Мессия. Что будем делать? На нашей планете начинается буря. И, поверь мне, я не о плохой погоде! Со дня на день свергнут старейшин! Я ещё никогда не видела свою мать такой подавленной!», — она тяжело вздохнула. — «Когда задуманное свершится, они прилетят сюда! Никто не знает, сколько осталось времени! Макс должен быть готов, иначе все обитатели Земли в полной…». «Да, да, я поняла». Ветка у неё под ногой хрустнула, женщины прервали разговор и скользнули в туннель.
Ночь стояла прохладная, и девушка вдруг поняла, что сильно замёрзла. Значит, на Орионе, новой планете «старо-землян», в самом разгаре бунт, и кто-то хочет свергнуть власть. Должно быть — ужасно находиться в таком месте, полном мятежа, страдания и боли. Дар исцелять пригодился бы там, как нельзя, кстати. Если, конечно, она не истощила бы себя этим до смерти, как знаменитая прабабка. В который раз Ариша убедилась, что мать — центр притяжения тайн. Её заинтриговала ненависть к семье Сильвы. Интерес подогревало и родство с Зиром.
Вместо того чтобы идти спать, огибая чудо-туннель, она отправилась к дому Виктории. «Не такой уж он и секретный, папочка». Девушка оставалась невидимой, и наслаждалась любимым состоянием — той частью силы, которая была в ней с самого начала. Для подростка этот дар — находка, ведь так часто хочется свернуться калачиком и тихонько лежать, радуясь безликости и спокойствию одиночества. Внезапно она вспомнила, что Зир обладает тем же даром, и вновь рассердилась. «Несправедливо! Возмутительно!», — возмущалась она, и не заметила, как оказалась возле дома Вики, наткнувшись на дверь.
Три громких стука возвестили хозяйку о госте, за дверью раздались неспешные шаги. Вика немного её приоткрыла, взгляд у неё был затравленный.
— Можно войти? — спросила Ариша осторожно, не желая её спугнуть.
— Слишком поздно, Ари. Приходи в другой раз, —хозяйка попыталась закрыть дверь, но она подставила ногу.
— Ты меня избегаешь? Могла бы и рассказать, что крутишь с Серым! — стреляла она взглядом, с трудом совладая с эмоциями. Силы откликнулись, и она сняла дверь с петель. Вика охнула, попятилась, но затем проявила агрессию:
— Как я могла рассказать той, что украла его у меня?! Той, что пользовалась им, не желая по-настоящему?! Глупая девочка! Если ты дочь Мессия — это ровным счетом ничего не значит! У тебя нет права иметь всё, что взбредёт в маленькую, тупую головку! — размахивала она руками, кривя лицом.
Ариша, сама того не желая, прорвала плотину, сотворенную из злости, обиды, и зависти. Чувства обострились, сила захлестывала её изнутри. Ощущение было непередаваемым, великолепным, пиком удовольствия, утолением жажды в жаркий день. Она поняла, что обожает свой дар, и на мгновение погрузилась в себя, отстраняя тираду Вики на задний план.
Что-то потянуло её вперёд, и она подчинилась импульсу, сделав пару быстрых шагов, и притянув к себе девушку. Их тела соприкоснулись. Одну руку она положила ей на щеку, другую на сердце. Вика молча смотрела в светившиеся алым огнём глаза, и тяжело дышала от нахлынувших эмоций. Ариша ощутила, как нагреваются её руки, и они засветились. Тогда она направила тепло прямо в сердце и разум девушки. Вмиг тысячи картинок проплывали у них перед глазами. Это были пейзажи: прекрасные моря, океаны, пустыни, леса и горы, и люди: целующиеся, обнимающие своих чад, ожидающие их появления на свет, утопающие в улыбках. Это было настоящее счастье: нереальное, невесомое, парящее! А ещё любовь, дружба, поддержка.
Вика моргала, по щекам у неё катились слёзы. Ариша покачнулась, и она усадила её на кресло. Дочка Мессия плохо выглядела, и Вика собралась идти за помощью, но она её остановила. «Просто принеси воды». Хозяйка сбегала на кухню и подала ей стакан. «Так значит, ты телепат?», — рассеянно хлопала Вика мокрыми ресницами, Ариша устало кивнула.
— Что ты со мной сделала?
— Не знаю. А что ты чувствуешь?
— Мне хорошо…, легко. Ну, понимаешь…на сердце.
— Кажется, я излечила тебя от душевных мук.
— Не знала, что ты умеешь. Ты бледная как смерть. Может, всё-таки сходить за кем-то?
— Нет. Ты сохранишь это в тайне. — Вика спорить не стала.
Немного окрепнув, Ариша рассказала ей о сопротивлении на Орионе, и об опасности для Земли.
— Уверена, твой отец сможет нас защитить. Почему ты так беспокоишься?
— Ты не понимаешь. Он слаб. Не знаю, чем он там занимается, но это его истощило. Нужно искать другой выход.
— Есть план? — она улыбалась и показалась ей совсем другой, открытой.
— Я подумала, ты сможешь помочь. Ну, знаешь…, разведаешь что-нибудь полезное. Ты ведь близка к их кругу…Я бы и сама могла, но меня держат подальше от всего! — театрально закатила она глаза.
— Отлично. Хочешь, чтобы я шпионила…
— Нет. Просто прошу о помощи…по-дружески, —воспользовалась она своей фирменной улыбкой, и Вика сдалась, пожимая плечами.
— Хорошо. Я попытаюсь.
«Мне пора». Вика кивнула и проводила её до двери. Она вновь стала невидимой и зашагала к дому. Ариша радовалась, что ситуация с Викой разрешилась, и они стали ближе. С друзьями у дочери Мессия была напряженка. Несмотря на недомогание от истраченной силы, настроение у неё улучшилось. Она не заметила, как начала напевать под нос весёлую песенку.
Она нежилась в кроватке, усталые ноги отвечали пульсирующей болью. Разглядывая потолок с нарисованными на нём звёздами и планетами, девушка думала об отце. Только сейчас она осознала, насколько он плох. Страх рассеивал липкие щупальца, окутывая дом и семью отчаянием, чёрным и холодным, как морская бездна. Она не могла уснуть. Мысли вращались у неё в голове каруселью под музыку, наводившую жути. «Я должна вмешаться и что-то предпринять». Это было также очевидно, как наличие силы. Но что она может? «Нужно рассказать деду. Он что-нибудь придумает. Нет. Плохая идея. Дед начнёт беспокоиться, и расскажет матери. Вынос мозга нам ни к чему. Итак забот хватает. Будем надеяться на Вику. Посмотрим, что она сможет узнать».
Разум перебирал варианты спасения, но сон поглотил его, одержав верх над мыслями и тревогами. Дыхание стало мерным, и тело завертелось в странном, цветном калейдоскопе. Ариша очутилась в маленькой комнате. Она сразу её узнала и нахмурилась. «Отлично. Даже во сне я не могу от него избавиться!» Зир виновато поглядывал на неё из противоположного угла. «Ждал, когда уснёшь. Хотел извиниться лично».
— Это всего лишь сон. Мой сон. А значит, мне опять снится бред. Вы оба отвратительны. И почему мне не приснилось, что вы горите на костре, или вам отрубили башку? — вздохнула она, присаживаясь на край кровати.
— Сон не обычный. Я делаю его таким, каким захочу, и могу исполнить желание, — процедил он сквозь зубы.
Внезапно калейдоскоп цветов вновь завертелся, и они оказались в ужасном месте. Лицо обдавало жаром огромного, возвышавшегося до небес костра. На нём, извиваясь и вопя, горел Зир. Её парализовало от страха. Крепко зажмурившись, девушка судорожно шептала:
— Прекрати. Пусть это прекратится. Я этого совсем не хотела…
Причитания не помогали, кострище становилось ярче, безумнее! Зир бился в агонии! Вопль заполнил пространство и застыл у неё в ушах, боль смешалась со страхом смерти. Она знала — нужно действовать. Внутреннее чутьё подсказывало, что это не просто сон. Доверившись персональному информатору, Ариша вытянула руки, и направив энергию на кострище, неистово взревела: «Остановись!» Костёр мгновенно исчез, будто крик его уничтожил. Поднялся ветер, осыпая её с ног до головы золой. Зир корчился в эпицентре пепелища. На негнущихся ногах она подошла и присела рядом, руки тряслись. Его тело по пояс покрывали ожоги.
— Скажи, что они не настоящие! Скажи! — голос дрожал.
— Пока нет…, но станут, если не уберёмся из грёз, —слова давались ему с трудом.
— Как выбраться?
Он напрягся изо всех сил, на лбу проступил пот, цветной калейдоскоп закрутился. Она же, осознав что в безопасности, провалилась в сладкую, девичью дрёму.
Проснувшись, девушка никак не могла выкинуть из головы жуткий сон. «Интересно, это было на самом деле? А если да, как он смог? Хотя, глупый вопрос. Он же не человек. Это его дар». Так же как и её целительство, телепатия, невидимость.
Завтрак был скучный, монотонный. Звучание вилок по тарелкам не нарушали разговоры. Отец снова отсутствовал, мать выглядела подавленно. Даже дед, перехватив на ходу бутерброд, торопливо скрылся из вида. Она посмотрела на мать. «Всё будет хорошо. Мы что-нибудь придумаем, так?» Мила подняла пронзительные, зелёные глаза, казавшиеся сегодня темнее обычного. «Конечно, родная. Не беспокойся об этом». Естественно, она постаралась скрыть эмоции, но от Ариши не ускользнула душевная боль. После трапезы Вика догнала её в коридоре, схватила за рукав, резко дёрнула, и они оказались в нише, скрывшей их от посторонних глаз.
— Не знала, что здесь есть нечто подобное.
— Ты многого не знаешь, принцесса.
— Ох! И ты туда же! Не называй меня так! Узнала что-нибудь?
— Мне совсем не просто говорить это, Ари. Твой отец совсем плох. Фарагор сказал, что он играл с перемещениями во времени, чтобы исправить ситуацию с мертвяками, потом с бунтом. Он истратил много силы…., непозволительно много, — она опустила глаза и стала разглядывать руки.
В нише было тесно, и Ариша ощущала тепло её тела, и дыхание. Почему-то оно было сладким. Мозг отказывался думать о проблеме отца, и она размышляла о том, что именно Вика ела на завтрак.
— Слушай, Ари. Всё серьёзно. Ты была права, нужно срочно что-нибудь предпринять. Ари! — Она вышла из ступора, пытаясь прогнать предательски скопившиеся слёзы.
