— Хируды. Люди-волки. Бедное дитя, — со вздохом произнесла она.
Женщина понимала, что гостья очень устала, и не доставала вопросами. Усадив в тёплую воду, она мыла ей волосы душистыми шампунями, а тело мягкой мочалкой. Тяжесть смывалась с тела, забирая с собой и тяжесть с души.
Во сне происходило буйство красок. Таких ярких сновидений у неё ещё не было. Планета сияла, крутилась, на мертвой земле вырастали деревья и трава. Голове, изящные «старо-земляне» водили хороводы, и пели песни на непонятном ей языке. Она задумалась. «А какой он на самом деле их язык? И почему они больше на нём не говорят?»
Мысли растворились, и взору предстала другая картина — огонь, боль, несущее смерть разрушение. Странно, но она чувствовала не людскую боль, а земли — кричал и кровоточил сам Орион. Картинка вновь сменилась — Ариша билась в агонии. Здоровяк пытал её раскалённым на костре углём, лицо и руки горели жуткими ожогами. Он хочет знать, зачем они прилетели, насколько силён Мессия, какими обладает дарами, какими дарами обладает его жена и дочь. Подруга молчит, поджав губы, и дерзко плюёт ему в лицо. Он ехидно улыбается и ударяет её огромным кулаком в челюсть, кровь изо рта струится фонтаном. Вика вскочила на кровати, в горле застряло: — «Нет!», — «Что за чудовищный сон?»
Она повторяла, как мантру, что это не может быть правдой, в глубине души зная ответ. Уснуть не получилось, образ измученной подруги стоял перед глазами. А как только Вика их закрывала, слышала душераздирающий крик. Собравшись, она побрела по туннелям, немного плутая, и всё же вышла к тому самому залу, куда её привёл сопровождающий. Нарут каким-то чудесным образом почувствовал её появление, и в долю секунды оказался рядом, изучающе вглядываясь в лицо. Сила вокруг него потрескивала миллионами ярких частичек. Внезапно зрачки древнего существа расширились, и он с восхищением произнёс:
— Ты сновидица!
Девушка ошарашено моргала, пытаясь прогнать неприятные ощущения немеющих рук. Она и раньше видела сны, которые воплощались в жизнь, боялась их как огня, и не желала признавать правду. «Получается, Ари, пытают. Нужно торопиться». Нарут прочёл её мысли и тяжело вздохнул.
— Мне нужны подробности. Быстро! — Она открыла рот, но он взял её за руки и заглянул в глаза.
Боль пульсировала, разливаясь по телу. Руки онемели от врезавшихся в кожу верёвок, причиняя ей ещё большее неудобство. Она тяжело дышала и издавала носом свистящие звуки. Какой парадокс! Девушка оказалась в шкуре матери! События повторялись, только теперь она жертва!
«Хватит ли мне сил выдержать пытки?» Казалось, они уже на исходе. Лицо распухло и ужасно саднило. «Ну, уж нет! Я не сдамся! Умру достойно!» В голове неожиданно зазвучал голос Фарагора — тихо, опасливо. «Ты одна?» «Да». «Ты должна рассказать! Тогда сможешь выжить!» «Ты спятил?» Ненависть захлестнула её, на мгновение прибавляя бодрости. «Не обязательно говорить правду. Скажи, как было, или могло быть. Говори, что тебя прислал Мессия разведать, как продвигается бунт. Скажи, он силён настолько, что если бы приехал сам, разнёс бы Орион в щепки!» Немного поразмыслив, она кивнула. «И как это я раньше не додумалась солгать?» Видимо, способность мыслить исчезла под синяками и распухшими мышцами.
«Не говори матери». «Не скажу. Ей итак тяжело». Он звучал бодро, стараясь создать иллюзию нормальности, но она слишком хорошо его знала, и чувствовала дрожь, даже несмотря на помехи, создаваемые собственными эмоциями. Дед пребывал в ужасе, ощутив нестерпимую боль, причиняемую его любимой и единственной внучке. Ариша уснула, игнорируя неудобную позу и болезненность ощущений, но погрузиться в целебный сон и расслабиться не успела — её затянуло в цветной калейдоскоп.
— А вот и она! Юная путешественница! — воскликнул Зир, стоя к ней спиной.
Местом встречи вновь оказалось её любимое озеро, а значит, он хотел сделать ей приятное. Девушка улыбнулась. Зир повернулся, оливковое лицо исказилось ужасной гримасой.
— Что это такое? — протянул он пальцы, и опустил руку, не своя с неё красных глаз.
Она обо всём ему рассказала, и он стал мерить шагами пространство, как и всегда, когда нервничал. Ариша взяла с него обещание хранить тайну, и ни в коем случае не вылетать на Орион до тех пор, пока не исцелит отца. А он порадовал её новостью о том, что отцу лучше, и они приближаются к цели. Новость оказалась лучшей из тех, что ей доводилось слышать в последнее время. Зир всматривался в изуродованное лицо, и оно изменялось прямо у него на глазах: опухлость сходила, синяки блекли. Ариша стала по-прежнему красивой. Он заключил её в объятия и страстно поцеловал.
Она бы хотела находиться в грёзах вечно, но почувствовала, что просыпается. Боль в боку ускорила процесс, и девушка возвратилась в реальность. Грёзы развеялись, словно сон, где она на мгновение была счастлива. Над ней хищно склонилась особа, которой она была обязана пребыванию в плену.
— Доброе утро, милашка! Как спалось? —непроницаемое выражение лица пугало. — Я тут подумала. Мне до жути надоело на этой идиотской планете. Противостояние застряло в глотке. Что если мы немного расширим территорию, и захватим Землю? Я стала бы отличным правителем! Как думаешь? Когда одержу победу и уничтожу всех, кого ты когда-либо любила, возьму тебя мне прислуживать. Только представь свои радужные перспективы! — оскалилась она, обнажив острые зубы.
— Да пошла ты! — бросила Ариша из последних сил, слабость угнетала. Злобные, ехидные глазки сузились, и особа занесла длинную руку для удара.
— Лират! — появился здоровяк прямо из воздуха. «Отлично, он телепорт!» Отвратительная особа, недовольно бубня про отмщение, скрылась из вида. Здоровяк присел перед ней на корточки, поравнявшись лицом.
— Знаешь, мне не хочется вновь тебя мучить, но ты не оставляешь мне выбора. — Она захрипела, теряя голос.
— Стой. Я скажу. Всё, что захочешь. — Он довольно ухмыльнулся.
Ариша пустилась в повествование о силе отца. О том, как он беспощаден и могуч. О том, что послал их на разведку. Утром они должны были прибыть в сопротивление, но не успели, и потому дорогу она не знает. Тогда он поинтересовался, откуда у неё сила, и она опять соврала. Историю выдумывать не пришлось, полукровок на Земле обитало предостаточно. Смешанные браки не являлись редкостью. Рахалир нахмурился, сдвинув брови на переносице и минутку, другую думал. А после резким движением разрезал веревки, затёкшие руки и ноги заныли.
Он попытался помочь ей встать на ноги. Девушка повалилась на бок, и случайно дотронулась до могучего торса — картинки заплясали у неё перед глазами. Маленький, толстый, невзрачный мальчик требует внимания матери, но та беспощадна и несговорчива. Ей наплевать на сына, и крохотное сердце разрывается душевными муками. Подросток прячется в комнатке, пропитанной неприятными запахами. Сидя на грязном матрасе несколько суток без еды и воды, он молит Всевышнего о дарах, которые упростили бы ему жизнь. Кажется, молитвы услышаны, и он знакомится с отцом, которого не видел ни разу в жизни. Рахалир не презирает его, но и не считает своим. Теперь он будет жить с ним, ведь никто не должен знать, чей он сын, а дольше скрывать родство невозможно.
Он впервые принадлежит себе самому. В новом доме есть настоящая кровать, и юноша радуется, словно дитя. Телепортация была его даром с рождения, но пользоваться ей он начал, лишь покинув дом матери. Затем проявился и другой дар — невероятная физическая сила. Тело изменилось, стало твёрдым. В тяжёлых схватках враги ломали об него руки и ноги. Аришу вышвырнуло из видений. Сознание отказалось функционировать, и она упала в обморок.
Видения истощили её, ведь девушка не могла прекратить их по собственному желанию. Он взял её на руки и отнёс на матрас, осторожно уложив у стенки. Рахалир ненавидел себя за причинённую ей боль. Уничтожать такую красоту — преступление. К сожалению, другого выхода он не видел. Только боль способна открыть правду, лишь ей можно довериться. Этому научила его жизнь, и мать. Он смотрел, как она спит, постанывая, и заметил кое-что странное. Девушка мирно дышала, а опухлость сходила, синяки мгновенно желтели. Он потряс головой, отрицая, но пленница продолжала восстанавливаться с невероятной прогрессией. «Так вот какой у неё дар. Интересно, порезы также исчезают?», — поймал он себя на садистской мысли, и тут же затолкал её в дальний, тёмный уголок души. Рахалир полностью принимал беспросветную часть своей сути, и даже считал сильнее и практичнее той, что управлялась эмоциями, и часто оказывалась бесполезной.
Очнувшись, она чувствовала себя намного лучше. Враг накормил её отвратительной жижей и дал воды. Раны почти затянулись, силы прибавлялись. Чужеземцы занимались повседневными делами, не обращая на неё внимания. Однако стоило ей подняться и сделать пару шагов нетвердой, неокрепшей походкой, поблизости возникли двое громил, преградив ей дорогу. Девушка невольно уловила их мысли: один думал о еде, другой о жене первого. Скривив лицо, она отгородилась, не желая становиться участником их примитивных жизней.
Вернувшись на грязный матрас, она поджала под себя ноги. «Похоже, сбежать отсюда будет не просто. Интересно, о чём сейчас думает здоровяк?» Она направила силу на его поиски, и та откликнулась на призыв, раскатываясь по телу, и собираясь в громадный клубок на уровне сердца. Закрыв глаза, девушка с лёгкостью отыскала объект, и прислушалась к беседе, которую он вёл с ненавистной Лират.
«Нужно решить насчёт девчонки! Или ты собираешься держать её здесь вечно? Сдаётся мне, она не так проста, как кажется! Хочешь, чтобы они пришли за ней?» Лират была в ярости, слова резали слух. «Успокойся. Я знаю, что делаю. Она рассказала достаточно. И я поверил. Ну…, за исключением происхождения. Ты почувствовала? В ней столько силы и огня! Она регенерирует! Я лично это видел! Синяки полностью исчезли, пока она спала. Думаю, девчонка не простая рыбка, и может быть молоденькой дочкой Мессия. Да что там! Я полностью в этом уверен! В ней течёт кровь древней династии! Я чую! Даю руку на отсечение!» Лират злорадно хохотнула. «Если у нас в плену дочь Мессия, убрать его будет проще, чем мы думали. Какой план?» Кто-то вошёл, нарушив уединение, и они прервали беседу. Ариша шумно вздохнула. «Супер! Они знают! Ну, где же вы мои дорогие? Где вас носит?»
Вика добыла меч и начала тренировку. Напряжённое, скользкое тело двигалось с невообразимой грацией, собранные в хвост волосы рассекали воздух. Она вытеснила ненужные мысли, причинявшие ей душевную боль. Физический труд помогал ей с этим справляться. Она кричала с выпадом меча, голос отражался от стен, преломляясь и исчезая. Серый, переминаясь с ноги на ногу, прервал её тренировку своим появлением.
— Можно с тобой? — спросил он осторожно.
— Не боишься? Я ведь могу сломать тебе шею! — Он пожал плечами и приготовился, но она атаковала первой.
Выбив клинок из рук, Вика ловко подставила ему подножку, и, как только он повалился на спину, придавила горло ногой — достаточно сильно, чтобы напугать. Тяжело дыша, она стремительно отпрыгнула. Серый встал и отряхнулся.
— Не знаешь, чего ждём? Ты сама говорила, что они пытают Ари! Может быть слишком поздно!
— Не смей так говорить! Я бы знала, если бы это случилось! Не важно как, — ответила она на немой вопрос. — Пещера уродов сложна, не подступиться. Нарут послал разведчиков.
— Да, я слышал. Знаешь, если Ари умрёт, я не смогу жить.
— Ты всё ещё любишь Ари? — она возненавидела себя за болтливость, неловкая ситуация ранила её самолюбие.
— Думаю, да. — Вика промолчала, а для себя решила не иметь ничего общего с этим мужчиной.
Нарут собрал совет в третий раз за сутки. Его вид пугал собравшихся не меньше разворачивавшихся событий. Острые черты стали звериными, красные глаза пылали и обжигали каждого за круглым столом. Барс не мог усидеть на месте, то и дело, вскакивая. Вика уткнулась лицом в руки и ждала новостей, мысленно повторяя: «Ну, пожалуйста». Нарут облокотился о стол, склоня голову.
— Гора бунтарей неприступна! Войти через вход, обнаруженный Викой — верная смерть! Халипа плоха! Ей осталось недолго! Времени нет! Без исцеляющей силы мы пропали! У нас есть парочка козырей в рукаве, но этого недостаточно, — глубоко выдохнул он, мотая головой.
— Мы не можем ждать! Ты и сам сказал! Разобьём их внезапно! — вспылил Барс, чувство вины разъедало его изнутри. Нарут молчал, пребывая в своём личном ступоре.
Совет был прерван, и участники разбредались по туннелям. Вика шагала, ощущая себя где-то далеко, ноги исправно выполняли работу. Она и не заметила, как оказалась в тупике. Небольшой проём уводил туннель вправо. Пригнувшись, девушка пролезла и очутилась в просторном зале, своды которого переливались всеми известными и неизведанными оттенками цвета. Восхищённо оглядывая помещение, она заметила ещё один небольшой ход, и заглянула. Красивый, многоцветный восторг сменился затхлой комнаткой с матрасом на полу. На нём скрючилась «старо-землянка» с перебинтованной грудью, окрашенной в алый. Белое, иссушенное лицо не подавало признаков жизни, потрескавшиеся губы беззвучно шевелились.
— Кто здесь? — с хрипом вырвалось у неё из груди. Вика растерялась и решила уйти, но пожалела женщину, и осталась.
— Меня зовут Вика. Я сменю вам повязку, — принялась она разматывать бинт, которым на самом деле являлась грязная тряпка.
— Мне… не поможет, — лихорадка сотрясала тело, рана была сильно заражена.
Вика сделала, что смогла, и, покидая больную, надеялась найти способ вернуть подругу. Тогда старухе не придётся страдать. Хотя, по правде говоря, спасение старейшины мало её волновало. Она просто хотела вернуть подругу.
Ариша думала, сколько дней находится в пещерах, окончательно запутавшись во времени. Гора была непохожа на предыдущую, не пропускала ни толики света, а воздух был смердящим, невыносимым. Впрочем, кроме неё этого никто не замечал. «Чужеземцы» проявляли к девушке повышенное внимание, представляя отвратительные сцены с её участием, к горлу всякий раз подкатывала тошнота. Здоровяк с подругой куда-то пропали, и она не могла мысленно их отыскать, мучаясь догадками хитроумного плана.
Зир не появлялся во снах с последнего визита. Судя по всему, все его силы уходили на восстановление отца. А ведь поддержка ей сейчас бы не помешала. Бесцельно разглядывая своды, усеянные острыми отростками, она почувствовала на щеке нежное прикосновение материнской руки. Сердце запрыгало. «Как ты, моя дорогая?» «Не очень мам. Как ты узнала?» «Узнала что?» Она не стала говорить, что в плену. Да и об остальном тоже. Ей не хотелось уничтожить мать. Кома отца и так буквально её убивала. Ариша отгородила разум, не давая матери в него проникнуть, и праздно с ней побеседовала.
Среди чужаков девушка ощущала себя безмерно одинокой. С явной периодичностью в голове появлялся дядя Барс, успокаивая обещаниями. То, что они не могут пробиться в убежище бунтарей, и дядя в панике, она чувствовала нутром.
Женщина понимала, что гостья очень устала, и не доставала вопросами. Усадив в тёплую воду, она мыла ей волосы душистыми шампунями, а тело мягкой мочалкой. Тяжесть смывалась с тела, забирая с собой и тяжесть с души.
Во сне происходило буйство красок. Таких ярких сновидений у неё ещё не было. Планета сияла, крутилась, на мертвой земле вырастали деревья и трава. Голове, изящные «старо-земляне» водили хороводы, и пели песни на непонятном ей языке. Она задумалась. «А какой он на самом деле их язык? И почему они больше на нём не говорят?»
Мысли растворились, и взору предстала другая картина — огонь, боль, несущее смерть разрушение. Странно, но она чувствовала не людскую боль, а земли — кричал и кровоточил сам Орион. Картинка вновь сменилась — Ариша билась в агонии. Здоровяк пытал её раскалённым на костре углём, лицо и руки горели жуткими ожогами. Он хочет знать, зачем они прилетели, насколько силён Мессия, какими обладает дарами, какими дарами обладает его жена и дочь. Подруга молчит, поджав губы, и дерзко плюёт ему в лицо. Он ехидно улыбается и ударяет её огромным кулаком в челюсть, кровь изо рта струится фонтаном. Вика вскочила на кровати, в горле застряло: — «Нет!», — «Что за чудовищный сон?»
Она повторяла, как мантру, что это не может быть правдой, в глубине души зная ответ. Уснуть не получилось, образ измученной подруги стоял перед глазами. А как только Вика их закрывала, слышала душераздирающий крик. Собравшись, она побрела по туннелям, немного плутая, и всё же вышла к тому самому залу, куда её привёл сопровождающий. Нарут каким-то чудесным образом почувствовал её появление, и в долю секунды оказался рядом, изучающе вглядываясь в лицо. Сила вокруг него потрескивала миллионами ярких частичек. Внезапно зрачки древнего существа расширились, и он с восхищением произнёс:
— Ты сновидица!
Девушка ошарашено моргала, пытаясь прогнать неприятные ощущения немеющих рук. Она и раньше видела сны, которые воплощались в жизнь, боялась их как огня, и не желала признавать правду. «Получается, Ари, пытают. Нужно торопиться». Нарут прочёл её мысли и тяжело вздохнул.
— Мне нужны подробности. Быстро! — Она открыла рот, но он взял её за руки и заглянул в глаза.
Глава 7. Освобождение
Боль пульсировала, разливаясь по телу. Руки онемели от врезавшихся в кожу верёвок, причиняя ей ещё большее неудобство. Она тяжело дышала и издавала носом свистящие звуки. Какой парадокс! Девушка оказалась в шкуре матери! События повторялись, только теперь она жертва!
«Хватит ли мне сил выдержать пытки?» Казалось, они уже на исходе. Лицо распухло и ужасно саднило. «Ну, уж нет! Я не сдамся! Умру достойно!» В голове неожиданно зазвучал голос Фарагора — тихо, опасливо. «Ты одна?» «Да». «Ты должна рассказать! Тогда сможешь выжить!» «Ты спятил?» Ненависть захлестнула её, на мгновение прибавляя бодрости. «Не обязательно говорить правду. Скажи, как было, или могло быть. Говори, что тебя прислал Мессия разведать, как продвигается бунт. Скажи, он силён настолько, что если бы приехал сам, разнёс бы Орион в щепки!» Немного поразмыслив, она кивнула. «И как это я раньше не додумалась солгать?» Видимо, способность мыслить исчезла под синяками и распухшими мышцами.
«Не говори матери». «Не скажу. Ей итак тяжело». Он звучал бодро, стараясь создать иллюзию нормальности, но она слишком хорошо его знала, и чувствовала дрожь, даже несмотря на помехи, создаваемые собственными эмоциями. Дед пребывал в ужасе, ощутив нестерпимую боль, причиняемую его любимой и единственной внучке. Ариша уснула, игнорируя неудобную позу и болезненность ощущений, но погрузиться в целебный сон и расслабиться не успела — её затянуло в цветной калейдоскоп.
— А вот и она! Юная путешественница! — воскликнул Зир, стоя к ней спиной.
Местом встречи вновь оказалось её любимое озеро, а значит, он хотел сделать ей приятное. Девушка улыбнулась. Зир повернулся, оливковое лицо исказилось ужасной гримасой.
— Что это такое? — протянул он пальцы, и опустил руку, не своя с неё красных глаз.
Она обо всём ему рассказала, и он стал мерить шагами пространство, как и всегда, когда нервничал. Ариша взяла с него обещание хранить тайну, и ни в коем случае не вылетать на Орион до тех пор, пока не исцелит отца. А он порадовал её новостью о том, что отцу лучше, и они приближаются к цели. Новость оказалась лучшей из тех, что ей доводилось слышать в последнее время. Зир всматривался в изуродованное лицо, и оно изменялось прямо у него на глазах: опухлость сходила, синяки блекли. Ариша стала по-прежнему красивой. Он заключил её в объятия и страстно поцеловал.
Она бы хотела находиться в грёзах вечно, но почувствовала, что просыпается. Боль в боку ускорила процесс, и девушка возвратилась в реальность. Грёзы развеялись, словно сон, где она на мгновение была счастлива. Над ней хищно склонилась особа, которой она была обязана пребыванию в плену.
— Доброе утро, милашка! Как спалось? —непроницаемое выражение лица пугало. — Я тут подумала. Мне до жути надоело на этой идиотской планете. Противостояние застряло в глотке. Что если мы немного расширим территорию, и захватим Землю? Я стала бы отличным правителем! Как думаешь? Когда одержу победу и уничтожу всех, кого ты когда-либо любила, возьму тебя мне прислуживать. Только представь свои радужные перспективы! — оскалилась она, обнажив острые зубы.
— Да пошла ты! — бросила Ариша из последних сил, слабость угнетала. Злобные, ехидные глазки сузились, и особа занесла длинную руку для удара.
— Лират! — появился здоровяк прямо из воздуха. «Отлично, он телепорт!» Отвратительная особа, недовольно бубня про отмщение, скрылась из вида. Здоровяк присел перед ней на корточки, поравнявшись лицом.
— Знаешь, мне не хочется вновь тебя мучить, но ты не оставляешь мне выбора. — Она захрипела, теряя голос.
— Стой. Я скажу. Всё, что захочешь. — Он довольно ухмыльнулся.
Ариша пустилась в повествование о силе отца. О том, как он беспощаден и могуч. О том, что послал их на разведку. Утром они должны были прибыть в сопротивление, но не успели, и потому дорогу она не знает. Тогда он поинтересовался, откуда у неё сила, и она опять соврала. Историю выдумывать не пришлось, полукровок на Земле обитало предостаточно. Смешанные браки не являлись редкостью. Рахалир нахмурился, сдвинув брови на переносице и минутку, другую думал. А после резким движением разрезал веревки, затёкшие руки и ноги заныли.
Он попытался помочь ей встать на ноги. Девушка повалилась на бок, и случайно дотронулась до могучего торса — картинки заплясали у неё перед глазами. Маленький, толстый, невзрачный мальчик требует внимания матери, но та беспощадна и несговорчива. Ей наплевать на сына, и крохотное сердце разрывается душевными муками. Подросток прячется в комнатке, пропитанной неприятными запахами. Сидя на грязном матрасе несколько суток без еды и воды, он молит Всевышнего о дарах, которые упростили бы ему жизнь. Кажется, молитвы услышаны, и он знакомится с отцом, которого не видел ни разу в жизни. Рахалир не презирает его, но и не считает своим. Теперь он будет жить с ним, ведь никто не должен знать, чей он сын, а дольше скрывать родство невозможно.
Он впервые принадлежит себе самому. В новом доме есть настоящая кровать, и юноша радуется, словно дитя. Телепортация была его даром с рождения, но пользоваться ей он начал, лишь покинув дом матери. Затем проявился и другой дар — невероятная физическая сила. Тело изменилось, стало твёрдым. В тяжёлых схватках враги ломали об него руки и ноги. Аришу вышвырнуло из видений. Сознание отказалось функционировать, и она упала в обморок.
Видения истощили её, ведь девушка не могла прекратить их по собственному желанию. Он взял её на руки и отнёс на матрас, осторожно уложив у стенки. Рахалир ненавидел себя за причинённую ей боль. Уничтожать такую красоту — преступление. К сожалению, другого выхода он не видел. Только боль способна открыть правду, лишь ей можно довериться. Этому научила его жизнь, и мать. Он смотрел, как она спит, постанывая, и заметил кое-что странное. Девушка мирно дышала, а опухлость сходила, синяки мгновенно желтели. Он потряс головой, отрицая, но пленница продолжала восстанавливаться с невероятной прогрессией. «Так вот какой у неё дар. Интересно, порезы также исчезают?», — поймал он себя на садистской мысли, и тут же затолкал её в дальний, тёмный уголок души. Рахалир полностью принимал беспросветную часть своей сути, и даже считал сильнее и практичнее той, что управлялась эмоциями, и часто оказывалась бесполезной.
Очнувшись, она чувствовала себя намного лучше. Враг накормил её отвратительной жижей и дал воды. Раны почти затянулись, силы прибавлялись. Чужеземцы занимались повседневными делами, не обращая на неё внимания. Однако стоило ей подняться и сделать пару шагов нетвердой, неокрепшей походкой, поблизости возникли двое громил, преградив ей дорогу. Девушка невольно уловила их мысли: один думал о еде, другой о жене первого. Скривив лицо, она отгородилась, не желая становиться участником их примитивных жизней.
Вернувшись на грязный матрас, она поджала под себя ноги. «Похоже, сбежать отсюда будет не просто. Интересно, о чём сейчас думает здоровяк?» Она направила силу на его поиски, и та откликнулась на призыв, раскатываясь по телу, и собираясь в громадный клубок на уровне сердца. Закрыв глаза, девушка с лёгкостью отыскала объект, и прислушалась к беседе, которую он вёл с ненавистной Лират.
«Нужно решить насчёт девчонки! Или ты собираешься держать её здесь вечно? Сдаётся мне, она не так проста, как кажется! Хочешь, чтобы они пришли за ней?» Лират была в ярости, слова резали слух. «Успокойся. Я знаю, что делаю. Она рассказала достаточно. И я поверил. Ну…, за исключением происхождения. Ты почувствовала? В ней столько силы и огня! Она регенерирует! Я лично это видел! Синяки полностью исчезли, пока она спала. Думаю, девчонка не простая рыбка, и может быть молоденькой дочкой Мессия. Да что там! Я полностью в этом уверен! В ней течёт кровь древней династии! Я чую! Даю руку на отсечение!» Лират злорадно хохотнула. «Если у нас в плену дочь Мессия, убрать его будет проще, чем мы думали. Какой план?» Кто-то вошёл, нарушив уединение, и они прервали беседу. Ариша шумно вздохнула. «Супер! Они знают! Ну, где же вы мои дорогие? Где вас носит?»
***
Вика добыла меч и начала тренировку. Напряжённое, скользкое тело двигалось с невообразимой грацией, собранные в хвост волосы рассекали воздух. Она вытеснила ненужные мысли, причинявшие ей душевную боль. Физический труд помогал ей с этим справляться. Она кричала с выпадом меча, голос отражался от стен, преломляясь и исчезая. Серый, переминаясь с ноги на ногу, прервал её тренировку своим появлением.
— Можно с тобой? — спросил он осторожно.
— Не боишься? Я ведь могу сломать тебе шею! — Он пожал плечами и приготовился, но она атаковала первой.
Выбив клинок из рук, Вика ловко подставила ему подножку, и, как только он повалился на спину, придавила горло ногой — достаточно сильно, чтобы напугать. Тяжело дыша, она стремительно отпрыгнула. Серый встал и отряхнулся.
— Не знаешь, чего ждём? Ты сама говорила, что они пытают Ари! Может быть слишком поздно!
— Не смей так говорить! Я бы знала, если бы это случилось! Не важно как, — ответила она на немой вопрос. — Пещера уродов сложна, не подступиться. Нарут послал разведчиков.
— Да, я слышал. Знаешь, если Ари умрёт, я не смогу жить.
— Ты всё ещё любишь Ари? — она возненавидела себя за болтливость, неловкая ситуация ранила её самолюбие.
— Думаю, да. — Вика промолчала, а для себя решила не иметь ничего общего с этим мужчиной.
Нарут собрал совет в третий раз за сутки. Его вид пугал собравшихся не меньше разворачивавшихся событий. Острые черты стали звериными, красные глаза пылали и обжигали каждого за круглым столом. Барс не мог усидеть на месте, то и дело, вскакивая. Вика уткнулась лицом в руки и ждала новостей, мысленно повторяя: «Ну, пожалуйста». Нарут облокотился о стол, склоня голову.
— Гора бунтарей неприступна! Войти через вход, обнаруженный Викой — верная смерть! Халипа плоха! Ей осталось недолго! Времени нет! Без исцеляющей силы мы пропали! У нас есть парочка козырей в рукаве, но этого недостаточно, — глубоко выдохнул он, мотая головой.
— Мы не можем ждать! Ты и сам сказал! Разобьём их внезапно! — вспылил Барс, чувство вины разъедало его изнутри. Нарут молчал, пребывая в своём личном ступоре.
Совет был прерван, и участники разбредались по туннелям. Вика шагала, ощущая себя где-то далеко, ноги исправно выполняли работу. Она и не заметила, как оказалась в тупике. Небольшой проём уводил туннель вправо. Пригнувшись, девушка пролезла и очутилась в просторном зале, своды которого переливались всеми известными и неизведанными оттенками цвета. Восхищённо оглядывая помещение, она заметила ещё один небольшой ход, и заглянула. Красивый, многоцветный восторг сменился затхлой комнаткой с матрасом на полу. На нём скрючилась «старо-землянка» с перебинтованной грудью, окрашенной в алый. Белое, иссушенное лицо не подавало признаков жизни, потрескавшиеся губы беззвучно шевелились.
— Кто здесь? — с хрипом вырвалось у неё из груди. Вика растерялась и решила уйти, но пожалела женщину, и осталась.
— Меня зовут Вика. Я сменю вам повязку, — принялась она разматывать бинт, которым на самом деле являлась грязная тряпка.
— Мне… не поможет, — лихорадка сотрясала тело, рана была сильно заражена.
Вика сделала, что смогла, и, покидая больную, надеялась найти способ вернуть подругу. Тогда старухе не придётся страдать. Хотя, по правде говоря, спасение старейшины мало её волновало. Она просто хотела вернуть подругу.
***
Ариша думала, сколько дней находится в пещерах, окончательно запутавшись во времени. Гора была непохожа на предыдущую, не пропускала ни толики света, а воздух был смердящим, невыносимым. Впрочем, кроме неё этого никто не замечал. «Чужеземцы» проявляли к девушке повышенное внимание, представляя отвратительные сцены с её участием, к горлу всякий раз подкатывала тошнота. Здоровяк с подругой куда-то пропали, и она не могла мысленно их отыскать, мучаясь догадками хитроумного плана.
Зир не появлялся во снах с последнего визита. Судя по всему, все его силы уходили на восстановление отца. А ведь поддержка ей сейчас бы не помешала. Бесцельно разглядывая своды, усеянные острыми отростками, она почувствовала на щеке нежное прикосновение материнской руки. Сердце запрыгало. «Как ты, моя дорогая?» «Не очень мам. Как ты узнала?» «Узнала что?» Она не стала говорить, что в плену. Да и об остальном тоже. Ей не хотелось уничтожить мать. Кома отца и так буквально её убивала. Ариша отгородила разум, не давая матери в него проникнуть, и праздно с ней побеседовала.
Среди чужаков девушка ощущала себя безмерно одинокой. С явной периодичностью в голове появлялся дядя Барс, успокаивая обещаниями. То, что они не могут пробиться в убежище бунтарей, и дядя в панике, она чувствовала нутром.
