Но его-то как угораздило так сильно и горячо привязаться к ней. Значит, их связывала какая-то невероятная романтическая история. Но ничто не будило в ней воспоминаний о ней, когда она смотрела на Лин Фэна, вот в чем затык. Значит ли это, что она не разделала его чувств? Это вряд ли. Ей все труднее противится его невероятному притяжению и, если бы не крупица отчуждения… Минутку… он говорил, что их брачная ночь не состоялась? Так значит, свадьба все же была?
- А… я вас любила? – неуверенно спросила Ю Ли, понимая, что выглядит глупо. Как он мог знать об этом, если даже она этого не знает?
Пусть она потеряла память, но ведь не чувства. Ведь если женщина пусть даже не любила, а испытывала хотя бы привязанность к мужчине, то вспомнит сердцем, если забыла разумом. А она не испытывала к генералу ни «нужных» супружеских переживаний, ни каких либо полагающихся эмоций при встрече с близким человеком.
- Главное, что я люблю тебя, - тихо отозвался он в полумраке тесной комнатушки. Светильник едва теплился, уже не разгоняя сгущающуюся вокруг сидящей пары темноту.
- А вот я ничего к вам не чувствую, - со вздохом призналась она и уточнила: - Но если у нас не было свадьбы, почему вы называете меня женой, когда все остальные считают наложницей?
Лицо его замкнулось, превратившись в каменную маску. Они оба не давали друг другу «съехать» с нужной каждому темы.
- У меня была та, которую все считали моей супругой, но не я. Простишь ли меня за это?
- За что? – рассеянно отозвалась Ю Ли. Так была другая супруга? Вообще ничего не понятно.
- За то, что выкрал тебя.
Час от часу нелегче.
- Значит, вы знаете мою семью? – оживилась она, стремясь получить хоть один ясный ответ. - Вы выкрали меня против их воли?
Лин Фэн сдержанно кивнул, испытующе глядя ей в лицо, словно это она сейчас внесет какую-то тревожащую для него ясность.
- Я была согласна, что бы вы похитили меня? – осторожно спросила девушка, словно ступая по краю обрыва, уверенная, что Лин Фэн соврет. Но генерал, печально улыбнувшись, признался:
- Там… ты не могла принять моих чувств.
- Почему? – удивилась Ю Ли, оценивающе оглядев его. – Вы благородны, отважны и… ничего так…
Он кивком поблагодарил ее за этот неуклюжий, но драгоценный комплимент, давший ему надежду. Тогда как саму Ю Ли бросило в жар. Что она несет?
- Нас многое разделяло, и потому я устранил и продолжаю устранять препятствия с нашего пути, - выдал он весьма туманно и обобщенно.
Боже! Дай ей терпение! Выходит, она сбежала с этим человеком? Она настолько верит ему? Значит, они встретились на ее родной стороне. Она приглянулась ему и, может быть, неосторожно дала какой-то повод, который генерал с ходу посчитал за согласие и… умыкнул ее, при живой-то жене. Вот черт!
Все же в его осторожных ответах, чувствовалась недоговоренность. Он будто старательно обходил опасную тему, что-то такое, что могло разрушить все его уверения, в которые он старательно заставлял ее поверить. Определенно есть что-то такое, в чем ему трудно признаться?
Может ей в родной семье жилось трудно и несладко и потому, устав терпеть обиды, она решилась сбежать с первым встречным?
Но единственный человек, способный ответить на ее вопросы, не желал этого делать. Генерал не прерывал ее молчания, в этот миг он был счастлив тому, что просто смотрит на Ю Ли, пока она не произнесла:
- Я ведь не собиралась бежать с вами, и вы выкрали меня силой. Правильно?
- Почему ты так решила? – улыбнулся он, пытаясь скрыть затаенную боль.
- Здесь все не мое, чужое... я ничего не узнаю, - Ю Ли закусила губу в досаде.
- Потому, уясни одно – только подле меня ты в безопасности. До моего возвращения у тебя хватит времени осознать это и привыкнуть к тому, что отныне я твое Небо. Пока меня не будет, постарайся разобраться в своих чувствах.
- Вы уезжаете? –озадачилась и одновременно обрадовалась Ю Ли. И это при том, что она рассчитывала на долгие расспросы, при которых смогла бы выудить у него правду о себе. – И когда же?
- У нас только эта ночь и день. Мы должны провести брачную церемонию, чтобы статус супруги генерала Лин, защитил тебя, - сообщил он. – А когда все улажу в Лояне, обещаю тебе пышную свадьбу.
Ю Ли была приятно поражена. Все же он оказался честным человеком, раз настаивал на браке с ней.
- Тогда расскажите о моей семье, – попросила она, зайдя с другой, не менее важной, темы.
- Ты дочь благородного рода. Я в долгу перед твоей родней и потому должен позаботиться о тебе.
- Должны?
- Я счастлив взять на себя такой долг, все, что касается тебя, приносит только радость.
Девушка растерянно возилась на него. Разве… это не признание в любви? Но Ю Ли одолевало слишком много вопросов, что бы вот так просто принять на веру и его чувства тоже.
- А… я могу увидеться со своими родными? – с замиранием спросила она.
- Увы, для этого мира и для нас они потеряны навсегда. Прости, что должен сказать тебе это.
Ю Ли сосредоточенно прислушивалась к своим чувствам. Ни проблеска горя, ни потрясения.
- Не терзайся сомнениями, просто дай себе время, все уляжется и успокоится. В этом монастыре у тебя его будет достаточно. Пока придется оставить тебя на попечение настоятельницы, но пообещай, что шагу не ступишь за эти стены. Это может быть гибельным для тебя. Обещай же.
- Хорошо, - неуверенно проговорила Ю Ли.
- Что ты мне сейчас пообещала? – властно потребовал муж.
- Что я не выйду отсюда, - пробормотала Ю Ли. - Да и куда мне идти, слушайте?
- Ты не умеешь ни читать, ни писать, - строго нудил он. - Потому связываться будем через настоятельницу. Обращайся к ней, если захочешь снестись со мной.
- Хорошо. А…
Ее рассеянные ответы не унимали его беспокойства. Он упорно думал о своем и был занят своими тревогами.
- …а вы меня… - начала Ю Ли и осеклась.
Ничто так не красит человека как любовь, даже самые безобразные черты, озаренные ее отсветом, становятся вдохновенно прекрасными. И глядя сейчас на Лин Фэна, Ю Ли понимала как глупо было бы спрашивать о том, любит ли он ее. Это словно подачку выпрашиваешь. Любовь порой переполняет так, что любящий не в силах удерживать чувство, что становилось сильнее его. И произнесенные им в такой момент самые простые слова, становились были искренними и убедительными. Но и сейчас, когда он молчал, выдавал свои чувства красноречиво блестевшим взглядом.
Он сам все испортил, уверовав, что уже преодолел препятствие, что мешало им, тогда как Ю Ли только подошла к этому препятствию, что бы осилить его. Лин Фэн вдруг притянул ее к себе, и ей бы не суждено было вырваться из его объятий, если бы девушка вовремя не уперлась в его твердую грудь руками.
- Разве вам не отвели отдельные покои? - быстро напомнила она.
- Не хочу отдельный покой, - отрезал он, но увидев ее панику, нехотя отпустил. - Я останусь здесь. Не переживай, ты нисколько не стеснишь меня.
Вы только поглядите!
- Дело ваше, но спать с вами я не буду, - отрезала Ю Ли, расставив все по местам. Чтоб даже не надеялся. – Вам лучше уйти. Мы в монастыре и негоже смущать сестер.
То, что они только что оба так старательно выстраивали, оказалось настолько зыбким, что разрушилось в одночасье, и Лин Фэн теперь физически ощущал ее отчуждение. Но генерал был непробиваем и попытка выставить его, провалилась.
- Это почему же? – поинтересовался он неприязненно, решив сделать обходной манер и зайти с другого фланга. – Не потому ли, что у нас не было свадьбы? Ты на это обижена?
- И как это вас угораздило захотеть жениться на столь мелочной особе? – язвительно поинтересовалась Ю Ли, сложив руки на груди. – Тогда повторюсь: я вас не помню, знать не знаю, понятия не имею, кто вы вообще такой и ничего к вам не чувствую. И я не шлюха, чтобы ложиться с первым встречным, на которого мне указывают как на моего мужа.
Он вскочил, она тоже. Он от возмущения и гнева, что обдало его жаркой волной. Она от заморозившего ее ледяного ужаса. Миг и она была прижата к стене, где отчаянно отбивалась от его безжалостных рук и губ, пытавшихся подчинить ее.
Но этот генерал вцепился в нее словно клещ.
Вот ее губы пойманы, его язык ворвался, словно в осажденную крепость, размыкая ее рот, давя сопротивление, как ни отворачивалась она от его голодных поцелуев. С болезненным стоном, нетерпеливым рывком, он увлек ее на пол, не прерывая бешенный атаки поцелуями, срывая одежду, словно взламывая оборону, но остановился, почувствовав, как ее трясет от ужаса.
Это уже случилось с ней… но тогда это был не он… и повторилось сейчас… только уже с ним…
Его словно отбросило от Ю Ли. Он резко сел, тяжело переводя дыхание. Что он только что чуть не натворил?
Пусть она не помнит насильника, поведению которого он сейчас в точности последовал, и не случится ли так, что для нее он сольется ее воспоминаниях с тем мерзавцем в одно не отличимое лицо. Сейчас он чем отличался от того грязного северянина?
Лин Фэн склонился к распластанной на полу девушке, оправил на ней одежду и помог подняться, легонько придерживая и успокаивая. Чувствуя, как она сжалась и словно одеревенела, он, едва сдерживаясь, погладил ее по голове, убрав волосы с дорогого лица, а после нехотя, через силу отодвинулся. Они сидели рядышком, приходя в себя и успокаиваясь.
Тишина после отчаянной и короткой схватки, оглушала.
- Прости, - хрипло выдохнул он. - Я не прав. Ты от того так заносчива, что пока не знаешь, что не сможешь прожить без меня, – с горечью выдавил он, трясясь от страха, что она не ответит ему.
- Все это время я жила без вас, - буркнула Ю Ли, она была опустошена случившимся, это уже потом навалится обида. - И не путайте заносчивость с независимостью.
Он перевел дыхание, Ю Ли сильная и слава Небу, что оно вовремя остановило его от совершения чудовищной ошибки. Она не испугалась, не сломалась и все еще не собирается уступать ему. Как замечательно, о боги!
- Я буду ждать тебя, но не дразни меня своей независимостью. Потому что ее хочется сокрушить, - устало пояснил генерал.
- Я же еще и виновата? – обиделась Ю Ли и начала заводиться, становясь прежней. - Тогда так и скажите, что хотите вместо жены послушную рабыню.
- Не этого я желаю, а понимания и спокойной гармонии между нами. Я виноват, что не сдержался. Такого больше не повториться, - твердо пообещал Лин Фэн, повернувшись к ней в темноте, светильник безнадежно потух. – Только надо бы тебе уразуметь, что успокоив свою страсть, мужчина может дать все, чего бы женщине не пожелалось.
«Вот и поговорили», - фыркнула про себя Ю Ли. Больше угадав в сумраке кельи ее усмешку, Лин Фэн встал и молча, вышел. Он поспешил и кого винить, что все вышло не так как хотелось?
А девушка, особо не задумываясь над настроением генерала, и вообще не заморачиваясь над этим, уснула тут же где сидела.
Сначала в ее сон пробились неясные картины нездешней жизни. Помещение с белыми бугристыми стенами и потолком и люди в странных разношерстных одеяниях, державшиеся отдельными группами. Мелькнуло жесткое лицо воина, надевающий вычурный шлем с пышным плюмажем. И отчаянный крик человека. Нет Нетыч…
Она проснулась и резко сев, замерла.
Когда в ее сонном сознании всплыл вопрос: что это было? перед глазами промелькнули один за другим множество узнаваемых моментов ее жизни. Какой, однако, забавный сон.
Ю Ли перебралась на циновку, удобно завернувшись в тонкое одеяло, которое после откинула во сне. А на утро уже ничего не помнила из того, что ей снилось.
Лин Фэн же глаз не сомкнул в эту ночь. О том, как он повел себя в келье Ю Ли старался не вспоминать, было больно и стыдно. Накинув плащ, генерал вышел из предоставленных ему гостевых покоев и прошел в храм, где окутанный дымом курившихся благовоний возвышался Будда, будто высеченный из лунного призрачного света. Воин взглянул в его бесстрастное белокаменное лицо, принимавшее в угасающем свете глиняных плошек причудливые выражения: от терпеливого сочувствия до легкой укоризны, вот еще одна грешная душа вымаливает прощение.
Лин Фэн склонил голову, но не о прощении просил, а молился о загубленной им супруге. Пусть ее душа в загробном мире не помнит обиды на него и не тревожит своей мстительностью Ю Ли. Он пожертвовал достаточно, чтобы весь год монастырь Нефритового Будды молился об ее упокоения. И просил одного, чтобы больше ничто не угрожало Ю Ли. И да будут Солнце, Небо и Земля свидетелями его воли.
В последней вспышке угасающего светильника дрогнуло лицо Будды. Если что и могло всколыхнуть тысячелетнюю нирвану божества, так это отречение и жертва человеческой души.
На следующий день Ю Ли претерпела очередную неприятную процедуры очищения крови от остатков яда. Вздрагивая от каждой введенной в ее тело иглы, она вспоминала день своего первого пробуждения, который помнила пугающе отчетливо, не смотря на тогдашнее полуобморочное состояние. Но чуть дело касалось ее жизни до этого момента, память словно проваливалась в кромешную яму.
Видимо она пережила сильное потрясение, результатом чего стало исчезновение воспоминаний прошлой жизни. Лекарка так и сказала генералу Лин Фэну, который бесшумно вошел в комнатушку лечебницы в тот момент, когда его жена вытянулась на циновке вся утыканная длинными медицинскими иглами. Саму Ю Ли его появление уже не удивляло.
Во время утренней службы в храме он сидел за ней и на ранней трапезе принес ей чай с лепешками. Но еще не проснувшаяся Ю Ли смотрела угрюмо и он ее не тревожил, молча сев рядом. В таком состоянии она все делала неосознанно и ее, может быть, и не послали бы подметать двор, если бы она привычно не схватилась за метлу, что стояла прислоненной к теплой стенке очага и, волоча за собой, не ушла к дальнему концу двора, откуда следовало начинать подметать. Но метлу у нее решительно отобрали, и она без сопротивления рассталась с ней. Ее усадили в сторонке на чурбачок у дровницы, и лишь тогда генерал Северной армии принялся мести двор.
Простые солдатские одежды сидели на нем словно офицерский мундир, а один взмах его метлы выметал там, где она мела два три раза. Сна уже ни в одном глазу, Ю Ли с интересом ждала, что будет дальше. Неподалеку маячила Правая и Левая, с корзинами доверху набитыми вещами, что несли на озерцо для стирки. Монахиня с подносом овощей, направляясь к летней кухне, замедлила шаг. Из-за очага показалось разрумяненное скуластое лицо стряпухи.
И… вот оно… из-за угла крайней кельи со стороны пристенной галереи вынеслась воодушевленная собачья кавалерия.
Ю Ли поудобнее устроилась на шатком чурбаке. Сейчас начнется! Лин Фэн, отставив метлу как часовой на посту, спокойно смотрел на несшуюся, на него небольшую стаю, чей авангард вдруг замешкался и встал, закружившись на месте. Три собаки, налетевшие на остановившихся, нетерпеливо поскуливали и тявкали. Но вожак с разодранным ухом и израненной мордой лишь переминался из стороны в сторону и настороженно принюхивался, отчего-то не решаясь двинуться дальше. Наконец он развернулся и потрусил обратно, уводя прочь свою обиженно повизгивающую команду. А Лин Фэн спокойно принялся за дело, ни на что больше не отвлекаясь. Разочарованной Ю Ли, так и не испытавшей чувства мстительного удовлетворения, тоже было некогда рассиживаться и она поспешила к лекарке, которая уже разговаривала с каким-то прибредшим ни свет ни заря, стариком.
- А… я вас любила? – неуверенно спросила Ю Ли, понимая, что выглядит глупо. Как он мог знать об этом, если даже она этого не знает?
Пусть она потеряла память, но ведь не чувства. Ведь если женщина пусть даже не любила, а испытывала хотя бы привязанность к мужчине, то вспомнит сердцем, если забыла разумом. А она не испытывала к генералу ни «нужных» супружеских переживаний, ни каких либо полагающихся эмоций при встрече с близким человеком.
- Главное, что я люблю тебя, - тихо отозвался он в полумраке тесной комнатушки. Светильник едва теплился, уже не разгоняя сгущающуюся вокруг сидящей пары темноту.
- А вот я ничего к вам не чувствую, - со вздохом призналась она и уточнила: - Но если у нас не было свадьбы, почему вы называете меня женой, когда все остальные считают наложницей?
Лицо его замкнулось, превратившись в каменную маску. Они оба не давали друг другу «съехать» с нужной каждому темы.
- У меня была та, которую все считали моей супругой, но не я. Простишь ли меня за это?
- За что? – рассеянно отозвалась Ю Ли. Так была другая супруга? Вообще ничего не понятно.
- За то, что выкрал тебя.
Час от часу нелегче.
- Значит, вы знаете мою семью? – оживилась она, стремясь получить хоть один ясный ответ. - Вы выкрали меня против их воли?
Лин Фэн сдержанно кивнул, испытующе глядя ей в лицо, словно это она сейчас внесет какую-то тревожащую для него ясность.
- Я была согласна, что бы вы похитили меня? – осторожно спросила девушка, словно ступая по краю обрыва, уверенная, что Лин Фэн соврет. Но генерал, печально улыбнувшись, признался:
- Там… ты не могла принять моих чувств.
- Почему? – удивилась Ю Ли, оценивающе оглядев его. – Вы благородны, отважны и… ничего так…
Он кивком поблагодарил ее за этот неуклюжий, но драгоценный комплимент, давший ему надежду. Тогда как саму Ю Ли бросило в жар. Что она несет?
- Нас многое разделяло, и потому я устранил и продолжаю устранять препятствия с нашего пути, - выдал он весьма туманно и обобщенно.
Боже! Дай ей терпение! Выходит, она сбежала с этим человеком? Она настолько верит ему? Значит, они встретились на ее родной стороне. Она приглянулась ему и, может быть, неосторожно дала какой-то повод, который генерал с ходу посчитал за согласие и… умыкнул ее, при живой-то жене. Вот черт!
Все же в его осторожных ответах, чувствовалась недоговоренность. Он будто старательно обходил опасную тему, что-то такое, что могло разрушить все его уверения, в которые он старательно заставлял ее поверить. Определенно есть что-то такое, в чем ему трудно признаться?
Может ей в родной семье жилось трудно и несладко и потому, устав терпеть обиды, она решилась сбежать с первым встречным?
Но единственный человек, способный ответить на ее вопросы, не желал этого делать. Генерал не прерывал ее молчания, в этот миг он был счастлив тому, что просто смотрит на Ю Ли, пока она не произнесла:
- Я ведь не собиралась бежать с вами, и вы выкрали меня силой. Правильно?
- Почему ты так решила? – улыбнулся он, пытаясь скрыть затаенную боль.
- Здесь все не мое, чужое... я ничего не узнаю, - Ю Ли закусила губу в досаде.
- Потому, уясни одно – только подле меня ты в безопасности. До моего возвращения у тебя хватит времени осознать это и привыкнуть к тому, что отныне я твое Небо. Пока меня не будет, постарайся разобраться в своих чувствах.
- Вы уезжаете? –озадачилась и одновременно обрадовалась Ю Ли. И это при том, что она рассчитывала на долгие расспросы, при которых смогла бы выудить у него правду о себе. – И когда же?
- У нас только эта ночь и день. Мы должны провести брачную церемонию, чтобы статус супруги генерала Лин, защитил тебя, - сообщил он. – А когда все улажу в Лояне, обещаю тебе пышную свадьбу.
Ю Ли была приятно поражена. Все же он оказался честным человеком, раз настаивал на браке с ней.
- Тогда расскажите о моей семье, – попросила она, зайдя с другой, не менее важной, темы.
- Ты дочь благородного рода. Я в долгу перед твоей родней и потому должен позаботиться о тебе.
- Должны?
- Я счастлив взять на себя такой долг, все, что касается тебя, приносит только радость.
Девушка растерянно возилась на него. Разве… это не признание в любви? Но Ю Ли одолевало слишком много вопросов, что бы вот так просто принять на веру и его чувства тоже.
- А… я могу увидеться со своими родными? – с замиранием спросила она.
- Увы, для этого мира и для нас они потеряны навсегда. Прости, что должен сказать тебе это.
Ю Ли сосредоточенно прислушивалась к своим чувствам. Ни проблеска горя, ни потрясения.
- Не терзайся сомнениями, просто дай себе время, все уляжется и успокоится. В этом монастыре у тебя его будет достаточно. Пока придется оставить тебя на попечение настоятельницы, но пообещай, что шагу не ступишь за эти стены. Это может быть гибельным для тебя. Обещай же.
- Хорошо, - неуверенно проговорила Ю Ли.
- Что ты мне сейчас пообещала? – властно потребовал муж.
- Что я не выйду отсюда, - пробормотала Ю Ли. - Да и куда мне идти, слушайте?
- Ты не умеешь ни читать, ни писать, - строго нудил он. - Потому связываться будем через настоятельницу. Обращайся к ней, если захочешь снестись со мной.
- Хорошо. А…
Ее рассеянные ответы не унимали его беспокойства. Он упорно думал о своем и был занят своими тревогами.
- …а вы меня… - начала Ю Ли и осеклась.
Ничто так не красит человека как любовь, даже самые безобразные черты, озаренные ее отсветом, становятся вдохновенно прекрасными. И глядя сейчас на Лин Фэна, Ю Ли понимала как глупо было бы спрашивать о том, любит ли он ее. Это словно подачку выпрашиваешь. Любовь порой переполняет так, что любящий не в силах удерживать чувство, что становилось сильнее его. И произнесенные им в такой момент самые простые слова, становились были искренними и убедительными. Но и сейчас, когда он молчал, выдавал свои чувства красноречиво блестевшим взглядом.
Он сам все испортил, уверовав, что уже преодолел препятствие, что мешало им, тогда как Ю Ли только подошла к этому препятствию, что бы осилить его. Лин Фэн вдруг притянул ее к себе, и ей бы не суждено было вырваться из его объятий, если бы девушка вовремя не уперлась в его твердую грудь руками.
- Разве вам не отвели отдельные покои? - быстро напомнила она.
- Не хочу отдельный покой, - отрезал он, но увидев ее панику, нехотя отпустил. - Я останусь здесь. Не переживай, ты нисколько не стеснишь меня.
Вы только поглядите!
- Дело ваше, но спать с вами я не буду, - отрезала Ю Ли, расставив все по местам. Чтоб даже не надеялся. – Вам лучше уйти. Мы в монастыре и негоже смущать сестер.
То, что они только что оба так старательно выстраивали, оказалось настолько зыбким, что разрушилось в одночасье, и Лин Фэн теперь физически ощущал ее отчуждение. Но генерал был непробиваем и попытка выставить его, провалилась.
- Это почему же? – поинтересовался он неприязненно, решив сделать обходной манер и зайти с другого фланга. – Не потому ли, что у нас не было свадьбы? Ты на это обижена?
- И как это вас угораздило захотеть жениться на столь мелочной особе? – язвительно поинтересовалась Ю Ли, сложив руки на груди. – Тогда повторюсь: я вас не помню, знать не знаю, понятия не имею, кто вы вообще такой и ничего к вам не чувствую. И я не шлюха, чтобы ложиться с первым встречным, на которого мне указывают как на моего мужа.
Он вскочил, она тоже. Он от возмущения и гнева, что обдало его жаркой волной. Она от заморозившего ее ледяного ужаса. Миг и она была прижата к стене, где отчаянно отбивалась от его безжалостных рук и губ, пытавшихся подчинить ее.
Но этот генерал вцепился в нее словно клещ.
Вот ее губы пойманы, его язык ворвался, словно в осажденную крепость, размыкая ее рот, давя сопротивление, как ни отворачивалась она от его голодных поцелуев. С болезненным стоном, нетерпеливым рывком, он увлек ее на пол, не прерывая бешенный атаки поцелуями, срывая одежду, словно взламывая оборону, но остановился, почувствовав, как ее трясет от ужаса.
Это уже случилось с ней… но тогда это был не он… и повторилось сейчас… только уже с ним…
Его словно отбросило от Ю Ли. Он резко сел, тяжело переводя дыхание. Что он только что чуть не натворил?
Пусть она не помнит насильника, поведению которого он сейчас в точности последовал, и не случится ли так, что для нее он сольется ее воспоминаниях с тем мерзавцем в одно не отличимое лицо. Сейчас он чем отличался от того грязного северянина?
Лин Фэн склонился к распластанной на полу девушке, оправил на ней одежду и помог подняться, легонько придерживая и успокаивая. Чувствуя, как она сжалась и словно одеревенела, он, едва сдерживаясь, погладил ее по голове, убрав волосы с дорогого лица, а после нехотя, через силу отодвинулся. Они сидели рядышком, приходя в себя и успокаиваясь.
Тишина после отчаянной и короткой схватки, оглушала.
- Прости, - хрипло выдохнул он. - Я не прав. Ты от того так заносчива, что пока не знаешь, что не сможешь прожить без меня, – с горечью выдавил он, трясясь от страха, что она не ответит ему.
- Все это время я жила без вас, - буркнула Ю Ли, она была опустошена случившимся, это уже потом навалится обида. - И не путайте заносчивость с независимостью.
Он перевел дыхание, Ю Ли сильная и слава Небу, что оно вовремя остановило его от совершения чудовищной ошибки. Она не испугалась, не сломалась и все еще не собирается уступать ему. Как замечательно, о боги!
- Я буду ждать тебя, но не дразни меня своей независимостью. Потому что ее хочется сокрушить, - устало пояснил генерал.
- Я же еще и виновата? – обиделась Ю Ли и начала заводиться, становясь прежней. - Тогда так и скажите, что хотите вместо жены послушную рабыню.
- Не этого я желаю, а понимания и спокойной гармонии между нами. Я виноват, что не сдержался. Такого больше не повториться, - твердо пообещал Лин Фэн, повернувшись к ней в темноте, светильник безнадежно потух. – Только надо бы тебе уразуметь, что успокоив свою страсть, мужчина может дать все, чего бы женщине не пожелалось.
«Вот и поговорили», - фыркнула про себя Ю Ли. Больше угадав в сумраке кельи ее усмешку, Лин Фэн встал и молча, вышел. Он поспешил и кого винить, что все вышло не так как хотелось?
А девушка, особо не задумываясь над настроением генерала, и вообще не заморачиваясь над этим, уснула тут же где сидела.
Сначала в ее сон пробились неясные картины нездешней жизни. Помещение с белыми бугристыми стенами и потолком и люди в странных разношерстных одеяниях, державшиеся отдельными группами. Мелькнуло жесткое лицо воина, надевающий вычурный шлем с пышным плюмажем. И отчаянный крик человека. Нет Нетыч…
Она проснулась и резко сев, замерла.
Когда в ее сонном сознании всплыл вопрос: что это было? перед глазами промелькнули один за другим множество узнаваемых моментов ее жизни. Какой, однако, забавный сон.
Ю Ли перебралась на циновку, удобно завернувшись в тонкое одеяло, которое после откинула во сне. А на утро уже ничего не помнила из того, что ей снилось.
Лин Фэн же глаз не сомкнул в эту ночь. О том, как он повел себя в келье Ю Ли старался не вспоминать, было больно и стыдно. Накинув плащ, генерал вышел из предоставленных ему гостевых покоев и прошел в храм, где окутанный дымом курившихся благовоний возвышался Будда, будто высеченный из лунного призрачного света. Воин взглянул в его бесстрастное белокаменное лицо, принимавшее в угасающем свете глиняных плошек причудливые выражения: от терпеливого сочувствия до легкой укоризны, вот еще одна грешная душа вымаливает прощение.
Лин Фэн склонил голову, но не о прощении просил, а молился о загубленной им супруге. Пусть ее душа в загробном мире не помнит обиды на него и не тревожит своей мстительностью Ю Ли. Он пожертвовал достаточно, чтобы весь год монастырь Нефритового Будды молился об ее упокоения. И просил одного, чтобы больше ничто не угрожало Ю Ли. И да будут Солнце, Небо и Земля свидетелями его воли.
В последней вспышке угасающего светильника дрогнуло лицо Будды. Если что и могло всколыхнуть тысячелетнюю нирвану божества, так это отречение и жертва человеческой души.
На следующий день Ю Ли претерпела очередную неприятную процедуры очищения крови от остатков яда. Вздрагивая от каждой введенной в ее тело иглы, она вспоминала день своего первого пробуждения, который помнила пугающе отчетливо, не смотря на тогдашнее полуобморочное состояние. Но чуть дело касалось ее жизни до этого момента, память словно проваливалась в кромешную яму.
Видимо она пережила сильное потрясение, результатом чего стало исчезновение воспоминаний прошлой жизни. Лекарка так и сказала генералу Лин Фэну, который бесшумно вошел в комнатушку лечебницы в тот момент, когда его жена вытянулась на циновке вся утыканная длинными медицинскими иглами. Саму Ю Ли его появление уже не удивляло.
Во время утренней службы в храме он сидел за ней и на ранней трапезе принес ей чай с лепешками. Но еще не проснувшаяся Ю Ли смотрела угрюмо и он ее не тревожил, молча сев рядом. В таком состоянии она все делала неосознанно и ее, может быть, и не послали бы подметать двор, если бы она привычно не схватилась за метлу, что стояла прислоненной к теплой стенке очага и, волоча за собой, не ушла к дальнему концу двора, откуда следовало начинать подметать. Но метлу у нее решительно отобрали, и она без сопротивления рассталась с ней. Ее усадили в сторонке на чурбачок у дровницы, и лишь тогда генерал Северной армии принялся мести двор.
Простые солдатские одежды сидели на нем словно офицерский мундир, а один взмах его метлы выметал там, где она мела два три раза. Сна уже ни в одном глазу, Ю Ли с интересом ждала, что будет дальше. Неподалеку маячила Правая и Левая, с корзинами доверху набитыми вещами, что несли на озерцо для стирки. Монахиня с подносом овощей, направляясь к летней кухне, замедлила шаг. Из-за очага показалось разрумяненное скуластое лицо стряпухи.
И… вот оно… из-за угла крайней кельи со стороны пристенной галереи вынеслась воодушевленная собачья кавалерия.
Ю Ли поудобнее устроилась на шатком чурбаке. Сейчас начнется! Лин Фэн, отставив метлу как часовой на посту, спокойно смотрел на несшуюся, на него небольшую стаю, чей авангард вдруг замешкался и встал, закружившись на месте. Три собаки, налетевшие на остановившихся, нетерпеливо поскуливали и тявкали. Но вожак с разодранным ухом и израненной мордой лишь переминался из стороны в сторону и настороженно принюхивался, отчего-то не решаясь двинуться дальше. Наконец он развернулся и потрусил обратно, уводя прочь свою обиженно повизгивающую команду. А Лин Фэн спокойно принялся за дело, ни на что больше не отвлекаясь. Разочарованной Ю Ли, так и не испытавшей чувства мстительного удовлетворения, тоже было некогда рассиживаться и она поспешила к лекарке, которая уже разговаривала с каким-то прибредшим ни свет ни заря, стариком.
