По должности не положено, во избежание всяких двусмысленных ситуаций. А то мало кто с ним, о чем будет в уголке шушукаться. Таким заниматься полагается только в рабочем кабинете.
Ролан кивнул дядюшке и встал. Одернул военную форму, щелкнул каблуками начищенных по уставу сапог и вытянулся в струнку, чтобы рапортовать:
- Рад видеть вас в здравии, господин уполномоченный по особо важным делам!
У меня аж глаз от неожиданности почти дернулся, а Поль на приветствие только небрежно махнул рукой.
- Не порти аппетит, - недовольно проворчал Карл Гренье на сына. – Мы тут все как одна семья. Нечего выслуживаться.
- Правда? – оживилась Сюин и принялась активно стряхиваться несуществующие крошки с такой же несуществующей груди.
- Конечно, - растянул губы в тонкой улыбке дядюшка. – Да, Агата?
В последнее время у меня складывалось стойкой впечатление, что Карл Гренье определился с моим следующим замужеством, причем, не спрашивая на это согласие ни у меня, ни у Поля. Радовало одно – на Моранси никто не мог повлиять против его воли. Только мой начальник тот еще провокатор.
- Естественно, - не менее тонко улыбнулся мужчина в ответ. – Мадам Агата, Ставленнику не пристало ждать простых служащих.
Это он себе польстил, конечно. Если мой дар ретроманта можно еще назвать ничтожным, то чтецы, особенно уровня как Поль Моранси, уникальны. Но зная прекрасно его характер и милую манеру обращения с людьми, я поспешила закончить завтракать и встать. Не хочу, чтобы меня принялись подгонять тростью.
Вместе со мной подскочила и сестричка невесты, чтобы согнуться в подобострастном поклоне. Только то, что нормально выглядит в Дирхане, у нас смотрится глупо и нелепо.
- Про званый вечер не забудьте, - в любимой манере снова проворчал дядюшка нам в спины.
Визиты в кабинет Ставленника я, откровенно говоря, не люблю. Они всегда проходят по одному сценарию. Сначала меня внимательно изучают поверх сдвинутых на кончик носа очков очень цепким и внимательным взглядом, от которого появляется желание пойти поискать монашескую рясу. Затем интересуются не обижает ли меня Моранси, как будто я в серьез могу на него пожаловаться. Сетуют будто я снова похудела, хотя по количеству наших визитов сюда я уже бы ушла в минус по весу. И в конце отправляют в приемную пить чай со сладостями.
Первые два визита меня удивляла загадочность этого ритуала. Зачем меня вообще брать с собой, если все дела они обсуждают за закрытыми дверьми? Но хитрость хода раскрыл мне Флоран. Оказывается, эти интриганы меня используют как пугало. При мне секретарь Ставленника не рискнет поддаться искушению приникнуть ухом к замку, чтобы проникнуть в тайны бесед двух самых влиятельных людей в городе. Я аккуратно поинтересовалась у Моранси, а не смущает ли Ставленника держать рядом такого ненадежного человека? На что уполномоченный только криво усмехнулся и заметил, что чем выше должность, тем больше простора для паранойи.
Обычно из кабинета Ставленника Поль выходи с легкой задумчивостью на лице, иногда пренебрежительно кривил губы, а сегодня я впервые увидела, как он растерянно трет лоб. Но накинуться на начальника с вульгарным любопытством мне помешало воспитание и свидетели. Пришлось терпеть до мобиля.
- У нас два дела, - мрачным тоном палача объявил Моранси, стоило мне только устроиться на сиденье. – Но я не хочу браться ни за одно из них.
Это раньше я думала, будто работа уполномоченного по особо важным делам сплошь состоит из раскрытия громких преступлений, но суровая действительность быстро разбила все мои иллюзии. Важные оказались люди, а не дела. Нет, за три месяца нам даже перепал один маньяк, но в целом было скорее весело, чем страшно.
- Все настолько плохо? – спросила я с сочувствием достойным преданной жены.
- Во-первых, пропала невеста Ноэля Эрлье, - Поль старался держать себя в руках, но пока в них находился только руль, который скрипел от нежно сжатия. Я даже с опаской покосилась на якобы спокойный профиль Моранси. А вот экспрессия в голос выдавало желание свернуть кому-нибудь шею. – Во-вторых, Ставленнику прислали корсет.
- Что, простите? – я удивленно хлопнула ресницами.
- Корсет. Женский. Вульгарный. Красный, - отчеканил уполномоченный по особо важным делам.
- Зачем? – еще больше удивилась я. Вопрос бесспорно глупый, но удержаться от него не получилось. Не каждый день шестидесятилетний мужчина получат такие сюрпризы.
Теперь настала очередь Морнаси коситься на меня с подозрением:
- Мадам Агата, иногда мне кажется, что вы просто любите надо мной издеваться. А иногда вовсе и не кажется. А еще в подарке имелась записка. В ней Ставленника обозвали игривой кошечкой и пообещали наказать.
- Да это явно какая-то ошибка, - отмахнулась я от проблемы. – Или отправитель напутал, или лавка, в которой подарок приобретали.
- Даже сам Ставленник это прекрасно понимает, - криво усмехнулся Моранси. – Но что делать с фактической угрозой наказания? А еще подрыв репутации. Посылку доставили не домой, а прямо в ратушу. Секретарь, как и положено, расписался за получение и отдал подарок на проверку безопасникам. Вы же в курсе положения о взятках? Вот они и должны оценить стоимость подношения, чтобы дать добро. Так что, мадам Агата, в отделе безопасности сегодня было очень весело.
- Господин Поль, - я чопорным движением расправила подол платья, - а уточните, пожалуйста, корсет вульгарен для вас или для меня?
- В доме терпимости его бы посчитали срамным, - резко бросил уполномоченный по особо важным делам. Складывалось впечатление, что ему нанесли лично оскорбление таким подарком. Мелькнула мысль выразить сочувствие мужчине в связи с тяжелыми рабочими обстоятельствами, но хам оперативно напомнил мне почему к нему нельзя испытывать добрых чувств: - Вообще, затрудняюсь с ответом. Фасончик, конечно, определенно не мой. Хотите сами полюбоваться на покрой? Вдруг на будущее пригодиться.
- Спасибо, обойдусь, - сухо бросила я в ответ. – Поверю вам на слово, как эксперту. Если корсет совсем неприличный, значит, индивидуальной работы. И на нем должна быть бирка портного. Приличные дамы очень любят хвастаться неприличным перед подругами, а это бесплатная реклама.
- Конечно, она была. Я уже послал Жака в мастерскую, - снисходительным тоном самодовольного человека небрежно бросил Моранси.
Я с ноткой зависти покосилась на трость, бережно уложенную между сиденьями. А точнее зависть вызывал ее набалдашник. Только недавно мне удалось узнать секрет оперативной связи чтеца со своими подчиненными. Уполномоченный по особо важным делам — это не только следователь, но и подопытный. Например, сейчас на него возложена почетная миссия проверки необычного способа связи. Камень в набалдашнике трости Моранси на самом деле хитрый механизм, который передает короткие сообщения в виде мыслеобразов, а Жан и Жак принимаю послания на специальные медальоны. Такая связь односторонняя и ответа не предполагает. Да и спорить с начальством чревато. Но как это у ученых бывает – продумано все, все да не все. Найти пару «отправляющий-принимающий» весьма и весьма затруднительно. Нужно чтобы совпало очень много факторов для того, чтобы воспользоваться подобной связью. Именно так в команду к Полю Моранси и попали исполнительные, но не самые умные амбалы. Впрочем, ученые клятвенно заверяют, что спустя каких-то пять-десять лет связь будет доступна для всех. В общем, врут как обычно.
- А если корсет прислали Ставленнику по ошибке? – я задумчиво прикусила губу. – Все равно придется человека наказать?
- Это, смотря какая ошибка, - Поль так сосредоточенно вглядывался вперед, что казалось, будто он специально выискивает нерадивого пешехода, который рискнет перебежать дорогу, чтобы проехаться по нему. – Самый плохой вариант – корсет предназначался его жене от любовника. Кто еще будет женщину в возрасте, когда любая глупость тут же обзывается маразмом, называть игривой кошечкой.
- И почему же это самый плохой вариант? – поинтересовалась я. Хотя, наверное, зря. Моранси тот еще шовинист и не скрывает этого. Даже наоборот, гордится.
- Ставленник не имеет право носить рога, - мрачно пояснил уполномоченный.
- Что за глупость, - беспечно отмахнулась я. – Каждый мужчина в наш продвинутый век волен носить что угодно, в том числе, и рога.
- Мадам Агата, я с каждым днем все больше желаю проверить те курсы, которые вы посещаете, - на меня очень строго взглянули. – Вас определенно там учат чему-то не тому.
- Вы не справедливы, - я горделиво задрала нос. – Хотите вам узор какой-нибудь на платочке вышью?
- Зная вас, мадам, предпочту воздержаться, - криво усмехнулся Моранси. – А рога у такого человека как Ставленник – это подрыв авторитета власти. Мол, за женой уследить не смог, куда ему управлять целым городом? Не мне вам объяснять, что люди к чужой личной жизни имеют интерес куда больше, чем к своей.
Я на это только величественно кивнула. Вдова, разведенка и помощница Поля Моранси – уже давно перестала удивляться тем сплетням обо мне, что охотно разносят скучающие кумушки. Иногда они такое на придумывают, что я сама себе завидовать начинаю.
- Значит, ждем отчета Жака. А кто там пропал? – я снова краем глаза покосилась на уполномоченного. Между прочим, нельзя не отметить, что зам хорош собой. Не зря за ним потенциальные тещи бегают, несмотря на риск нарваться на острый язык уполномоченного. Но потом, они также табуном начинают бегать от него.
- Невеста Ноэля Эрлье, - брезгливо поморщился Моранси. – Некая Катрин Лароз.
- Кто? – нахмурилась я. Не то чтобы я знала на перечет всех незамужних девиц нашего города, но благодаря работе по обереганию матримониальной неприкосновенности уполномоченного, мне пришлось запомнить большую часть имен. Мной не только секретаря Ставленника пугают, но и наивным девицам как оберег показывают.
- Не местная, - мотнул головой Моранси. – Эрлье ее в горной деревушке отыскал и привез. Сирота. Бесприданница. То есть, как вы понимаете, наш крупный промышленник для такой как она – огромная удача.
Я про себя усмехнулась. Не буду топтаться своими новыми красивыми ботиночками по искренней вере Моранси в меркантильность всех людей. Меня главное в этом не обвиняет и ладно.
- А подробности пропажи есть?
- Три дня назад вышла в лавку за булавками и больше не вернулась, - уполномоченный дернул уголком губ. – При себе имела только несколько монет. Так что, смело можем обыскивать морги. Жан уже был послан.
Уточнить интригующие моменты кем и куда, я не успела, поскольку мечты Поля Моранси начали неожиданно сбываться. Нам под колеса в буквальном смысле выпал пьяный оборванец. Уполномоченный по особо важным делам быстренько вспомнил, что не один Ставленник не имеет право влипать в сомнительные истории и вывернул руль в сторону. Не знаю, визжала я или выругалась так, что покраснели уши у Моранси. Впервые за тридцать пять лет жизни сознание решило отдохнуть и не шокировать хозяйку. Нет, в обморок я не упала, а просто крепко зажмурилась.
Тормоза мобиля противно взвизгнули, нас снова мотануло в сторону, и я почувствовала, как мужская рука сжалась на моем плече, вжимая в сиденье. Наверное, стоит возмутиться, ведь точно останется синяк. Это если обойдется без серьезных переломов. Или поблагодарить?
Замерло все также неожиданно, как и началось. Мобиль дернулся и замер. Защитный ремень больно впился в другое плечо. Хорошо, что в моде сейчас закрытые платья. Не хотелось бы щедро одарить всех новой волной сплетен о моей скромной, но воспитанной персоне.
- Мадам Агата! – настойчиво пробился свозь шум в ушах голос Поля Моранси. Меня еще и встряхнуть попробовали. Но ремень стойко выдержал испытание, заставляя меня поморщиться от неприятных ощущений.
- Я в порядке, - нагло соврала, не открывая глаз. – А мы уже приехали?
- Конечно, - нервно хохотнул уполномоченный. – Повезло, что других мобилей на дороге не было. Можно сказать, отделались испугом.
Я осторожно приоткрыла один глаз. Лицо уполномоченного было подозрительно расслабленным, будто мужчина чуть не убился, а просто вышел подышать свежим воздухом.
- Мы его задавили, да? – шепотом спросила у водителя, судорожно пытаясь сообразить, что в такой ситуации следует делать воспитанной даме. На ум пришло только обмахать потерпевшего платочком. Хоть и не поможет, но совесть будет довольна.
Мое плечо наконец отпустили. Мелкая дрожь прошлась по телу, запоздало реагируя на аварию.
- Нет, - коротко бросил Моранси, - даже не зацепили. Для выпивохи он хорошо и быстро бегает. До дома Эрлье осталось два перекрестка. Наверно, вы желаете прогуляться?
От такой заботы я растерялась. Как-то обычно моего согласия не спрашивают, а обычно ставят перед фактом. В такой ситуации и не знаешь, что подозревать: то ли у себя сотрясение мозга, то ли у начальника потрясение всего организма.
- Странно это все, - пробормотал себе под нос уполномоченный по особо важным делам, задумчиво разглядывая пустую дорогу и тротуар. – Я слышал, что появился новый вид жуликов. Они специально под мобили бросаются, чтобы потом компенсацию стребовать. Но где тогда жертва?
- Вас опознала и решила не связываться, - сладким голос пропела я. – Чтеца развести на деньги – это еще умудриться надо.
- Обойдемся без лести, - Моранси нетерпеливо махнул тростью. – Я знаю, что и так неотразим.
- Ничего подобного я не говорила, - поспешила сбить корону самоуверенности с мужчины. – Нас ожидает несчастный жених. Давайте, поторопимся.
Дверь нам открыл грузный мужчина. Лично с Ноэлем Эрлье я знакома не была, но дядюшка иногда принимал его у себя. Спутать его с прислугой не мог даже слепой. Мужчина благоухал дорогим парфюмом так, словно только что вышел из ванной комнаты. Непростая судьба крупного промышленника наложила отпечаток на его объемный кошелек и живот. С Моранси он поздоровался нарочито небрежно, а вот меня удостоили брезгливым взглядом.
– То есть, – Эрлье продемонстрировал мне свои объемные тылы, полностью отвернувшись, – вы хотите сказать, что одна женщина будет искать другую?
– Морги не переживут визиты мадам Агаты, – привычно криво усмехнулся Моранси. – Во-первых, искать буду я. Во-вторых, эта дама точно не потеряется.
Промышленник о чем-то задумался на минуту, и теперь смотрел на меня более благосклонно:
– А, так вы та самая Агата Гренье. – От постановки фразы я только удивленно хлопнула ресницами. – Как дела у вашего дядюшки?
– Все хорошо, – с неизменной вежливостью пропела я. – Здоровье не в пример молодым. Вот старший сын невесту из Дирхана на смотрины привез. Званый ужин по этому поводу устраивают.
– Карл Гренье молодец, – с недовольной интонацией буркнул Эрлье, словно невесту для сына дядюшка добыл в ратных боях. – Налаживает торговые отношения. А я вот не рискнул бы с чужестранками связываться. Мало ли что у них на уме. Я вот специально отбирал…
– А теперь она пропала, – многозначительным тоном протянул Моранси. – Кажется, что-то в отборе пошло не так. Итак, расскажите нам, когда именно пропала девушка. Желательно со всеми подробностями.
– Да какие там подробности, – махнул рукой промышленник. – Я весь день в трудах. Ухожу из дома рано, прихожу поздно. Так что ничем помочь не могу.
Ролан кивнул дядюшке и встал. Одернул военную форму, щелкнул каблуками начищенных по уставу сапог и вытянулся в струнку, чтобы рапортовать:
- Рад видеть вас в здравии, господин уполномоченный по особо важным делам!
У меня аж глаз от неожиданности почти дернулся, а Поль на приветствие только небрежно махнул рукой.
- Не порти аппетит, - недовольно проворчал Карл Гренье на сына. – Мы тут все как одна семья. Нечего выслуживаться.
- Правда? – оживилась Сюин и принялась активно стряхиваться несуществующие крошки с такой же несуществующей груди.
- Конечно, - растянул губы в тонкой улыбке дядюшка. – Да, Агата?
В последнее время у меня складывалось стойкой впечатление, что Карл Гренье определился с моим следующим замужеством, причем, не спрашивая на это согласие ни у меня, ни у Поля. Радовало одно – на Моранси никто не мог повлиять против его воли. Только мой начальник тот еще провокатор.
- Естественно, - не менее тонко улыбнулся мужчина в ответ. – Мадам Агата, Ставленнику не пристало ждать простых служащих.
Это он себе польстил, конечно. Если мой дар ретроманта можно еще назвать ничтожным, то чтецы, особенно уровня как Поль Моранси, уникальны. Но зная прекрасно его характер и милую манеру обращения с людьми, я поспешила закончить завтракать и встать. Не хочу, чтобы меня принялись подгонять тростью.
Вместе со мной подскочила и сестричка невесты, чтобы согнуться в подобострастном поклоне. Только то, что нормально выглядит в Дирхане, у нас смотрится глупо и нелепо.
- Про званый вечер не забудьте, - в любимой манере снова проворчал дядюшка нам в спины.
Визиты в кабинет Ставленника я, откровенно говоря, не люблю. Они всегда проходят по одному сценарию. Сначала меня внимательно изучают поверх сдвинутых на кончик носа очков очень цепким и внимательным взглядом, от которого появляется желание пойти поискать монашескую рясу. Затем интересуются не обижает ли меня Моранси, как будто я в серьез могу на него пожаловаться. Сетуют будто я снова похудела, хотя по количеству наших визитов сюда я уже бы ушла в минус по весу. И в конце отправляют в приемную пить чай со сладостями.
Первые два визита меня удивляла загадочность этого ритуала. Зачем меня вообще брать с собой, если все дела они обсуждают за закрытыми дверьми? Но хитрость хода раскрыл мне Флоран. Оказывается, эти интриганы меня используют как пугало. При мне секретарь Ставленника не рискнет поддаться искушению приникнуть ухом к замку, чтобы проникнуть в тайны бесед двух самых влиятельных людей в городе. Я аккуратно поинтересовалась у Моранси, а не смущает ли Ставленника держать рядом такого ненадежного человека? На что уполномоченный только криво усмехнулся и заметил, что чем выше должность, тем больше простора для паранойи.
Обычно из кабинета Ставленника Поль выходи с легкой задумчивостью на лице, иногда пренебрежительно кривил губы, а сегодня я впервые увидела, как он растерянно трет лоб. Но накинуться на начальника с вульгарным любопытством мне помешало воспитание и свидетели. Пришлось терпеть до мобиля.
- У нас два дела, - мрачным тоном палача объявил Моранси, стоило мне только устроиться на сиденье. – Но я не хочу браться ни за одно из них.
Это раньше я думала, будто работа уполномоченного по особо важным делам сплошь состоит из раскрытия громких преступлений, но суровая действительность быстро разбила все мои иллюзии. Важные оказались люди, а не дела. Нет, за три месяца нам даже перепал один маньяк, но в целом было скорее весело, чем страшно.
- Все настолько плохо? – спросила я с сочувствием достойным преданной жены.
- Во-первых, пропала невеста Ноэля Эрлье, - Поль старался держать себя в руках, но пока в них находился только руль, который скрипел от нежно сжатия. Я даже с опаской покосилась на якобы спокойный профиль Моранси. А вот экспрессия в голос выдавало желание свернуть кому-нибудь шею. – Во-вторых, Ставленнику прислали корсет.
- Что, простите? – я удивленно хлопнула ресницами.
- Корсет. Женский. Вульгарный. Красный, - отчеканил уполномоченный по особо важным делам.
- Зачем? – еще больше удивилась я. Вопрос бесспорно глупый, но удержаться от него не получилось. Не каждый день шестидесятилетний мужчина получат такие сюрпризы.
Теперь настала очередь Морнаси коситься на меня с подозрением:
- Мадам Агата, иногда мне кажется, что вы просто любите надо мной издеваться. А иногда вовсе и не кажется. А еще в подарке имелась записка. В ней Ставленника обозвали игривой кошечкой и пообещали наказать.
- Да это явно какая-то ошибка, - отмахнулась я от проблемы. – Или отправитель напутал, или лавка, в которой подарок приобретали.
- Даже сам Ставленник это прекрасно понимает, - криво усмехнулся Моранси. – Но что делать с фактической угрозой наказания? А еще подрыв репутации. Посылку доставили не домой, а прямо в ратушу. Секретарь, как и положено, расписался за получение и отдал подарок на проверку безопасникам. Вы же в курсе положения о взятках? Вот они и должны оценить стоимость подношения, чтобы дать добро. Так что, мадам Агата, в отделе безопасности сегодня было очень весело.
Прода от 16 октября
ГЛАВА 2
- Господин Поль, - я чопорным движением расправила подол платья, - а уточните, пожалуйста, корсет вульгарен для вас или для меня?
- В доме терпимости его бы посчитали срамным, - резко бросил уполномоченный по особо важным делам. Складывалось впечатление, что ему нанесли лично оскорбление таким подарком. Мелькнула мысль выразить сочувствие мужчине в связи с тяжелыми рабочими обстоятельствами, но хам оперативно напомнил мне почему к нему нельзя испытывать добрых чувств: - Вообще, затрудняюсь с ответом. Фасончик, конечно, определенно не мой. Хотите сами полюбоваться на покрой? Вдруг на будущее пригодиться.
- Спасибо, обойдусь, - сухо бросила я в ответ. – Поверю вам на слово, как эксперту. Если корсет совсем неприличный, значит, индивидуальной работы. И на нем должна быть бирка портного. Приличные дамы очень любят хвастаться неприличным перед подругами, а это бесплатная реклама.
- Конечно, она была. Я уже послал Жака в мастерскую, - снисходительным тоном самодовольного человека небрежно бросил Моранси.
Я с ноткой зависти покосилась на трость, бережно уложенную между сиденьями. А точнее зависть вызывал ее набалдашник. Только недавно мне удалось узнать секрет оперативной связи чтеца со своими подчиненными. Уполномоченный по особо важным делам — это не только следователь, но и подопытный. Например, сейчас на него возложена почетная миссия проверки необычного способа связи. Камень в набалдашнике трости Моранси на самом деле хитрый механизм, который передает короткие сообщения в виде мыслеобразов, а Жан и Жак принимаю послания на специальные медальоны. Такая связь односторонняя и ответа не предполагает. Да и спорить с начальством чревато. Но как это у ученых бывает – продумано все, все да не все. Найти пару «отправляющий-принимающий» весьма и весьма затруднительно. Нужно чтобы совпало очень много факторов для того, чтобы воспользоваться подобной связью. Именно так в команду к Полю Моранси и попали исполнительные, но не самые умные амбалы. Впрочем, ученые клятвенно заверяют, что спустя каких-то пять-десять лет связь будет доступна для всех. В общем, врут как обычно.
- А если корсет прислали Ставленнику по ошибке? – я задумчиво прикусила губу. – Все равно придется человека наказать?
- Это, смотря какая ошибка, - Поль так сосредоточенно вглядывался вперед, что казалось, будто он специально выискивает нерадивого пешехода, который рискнет перебежать дорогу, чтобы проехаться по нему. – Самый плохой вариант – корсет предназначался его жене от любовника. Кто еще будет женщину в возрасте, когда любая глупость тут же обзывается маразмом, называть игривой кошечкой.
- И почему же это самый плохой вариант? – поинтересовалась я. Хотя, наверное, зря. Моранси тот еще шовинист и не скрывает этого. Даже наоборот, гордится.
- Ставленник не имеет право носить рога, - мрачно пояснил уполномоченный.
- Что за глупость, - беспечно отмахнулась я. – Каждый мужчина в наш продвинутый век волен носить что угодно, в том числе, и рога.
- Мадам Агата, я с каждым днем все больше желаю проверить те курсы, которые вы посещаете, - на меня очень строго взглянули. – Вас определенно там учат чему-то не тому.
- Вы не справедливы, - я горделиво задрала нос. – Хотите вам узор какой-нибудь на платочке вышью?
- Зная вас, мадам, предпочту воздержаться, - криво усмехнулся Моранси. – А рога у такого человека как Ставленник – это подрыв авторитета власти. Мол, за женой уследить не смог, куда ему управлять целым городом? Не мне вам объяснять, что люди к чужой личной жизни имеют интерес куда больше, чем к своей.
Я на это только величественно кивнула. Вдова, разведенка и помощница Поля Моранси – уже давно перестала удивляться тем сплетням обо мне, что охотно разносят скучающие кумушки. Иногда они такое на придумывают, что я сама себе завидовать начинаю.
- Значит, ждем отчета Жака. А кто там пропал? – я снова краем глаза покосилась на уполномоченного. Между прочим, нельзя не отметить, что зам хорош собой. Не зря за ним потенциальные тещи бегают, несмотря на риск нарваться на острый язык уполномоченного. Но потом, они также табуном начинают бегать от него.
- Невеста Ноэля Эрлье, - брезгливо поморщился Моранси. – Некая Катрин Лароз.
- Кто? – нахмурилась я. Не то чтобы я знала на перечет всех незамужних девиц нашего города, но благодаря работе по обереганию матримониальной неприкосновенности уполномоченного, мне пришлось запомнить большую часть имен. Мной не только секретаря Ставленника пугают, но и наивным девицам как оберег показывают.
- Не местная, - мотнул головой Моранси. – Эрлье ее в горной деревушке отыскал и привез. Сирота. Бесприданница. То есть, как вы понимаете, наш крупный промышленник для такой как она – огромная удача.
Я про себя усмехнулась. Не буду топтаться своими новыми красивыми ботиночками по искренней вере Моранси в меркантильность всех людей. Меня главное в этом не обвиняет и ладно.
- А подробности пропажи есть?
- Три дня назад вышла в лавку за булавками и больше не вернулась, - уполномоченный дернул уголком губ. – При себе имела только несколько монет. Так что, смело можем обыскивать морги. Жан уже был послан.
Уточнить интригующие моменты кем и куда, я не успела, поскольку мечты Поля Моранси начали неожиданно сбываться. Нам под колеса в буквальном смысле выпал пьяный оборванец. Уполномоченный по особо важным делам быстренько вспомнил, что не один Ставленник не имеет право влипать в сомнительные истории и вывернул руль в сторону. Не знаю, визжала я или выругалась так, что покраснели уши у Моранси. Впервые за тридцать пять лет жизни сознание решило отдохнуть и не шокировать хозяйку. Нет, в обморок я не упала, а просто крепко зажмурилась.
Тормоза мобиля противно взвизгнули, нас снова мотануло в сторону, и я почувствовала, как мужская рука сжалась на моем плече, вжимая в сиденье. Наверное, стоит возмутиться, ведь точно останется синяк. Это если обойдется без серьезных переломов. Или поблагодарить?
Замерло все также неожиданно, как и началось. Мобиль дернулся и замер. Защитный ремень больно впился в другое плечо. Хорошо, что в моде сейчас закрытые платья. Не хотелось бы щедро одарить всех новой волной сплетен о моей скромной, но воспитанной персоне.
- Мадам Агата! – настойчиво пробился свозь шум в ушах голос Поля Моранси. Меня еще и встряхнуть попробовали. Но ремень стойко выдержал испытание, заставляя меня поморщиться от неприятных ощущений.
- Я в порядке, - нагло соврала, не открывая глаз. – А мы уже приехали?
- Конечно, - нервно хохотнул уполномоченный. – Повезло, что других мобилей на дороге не было. Можно сказать, отделались испугом.
Я осторожно приоткрыла один глаз. Лицо уполномоченного было подозрительно расслабленным, будто мужчина чуть не убился, а просто вышел подышать свежим воздухом.
- Мы его задавили, да? – шепотом спросила у водителя, судорожно пытаясь сообразить, что в такой ситуации следует делать воспитанной даме. На ум пришло только обмахать потерпевшего платочком. Хоть и не поможет, но совесть будет довольна.
Мое плечо наконец отпустили. Мелкая дрожь прошлась по телу, запоздало реагируя на аварию.
- Нет, - коротко бросил Моранси, - даже не зацепили. Для выпивохи он хорошо и быстро бегает. До дома Эрлье осталось два перекрестка. Наверно, вы желаете прогуляться?
От такой заботы я растерялась. Как-то обычно моего согласия не спрашивают, а обычно ставят перед фактом. В такой ситуации и не знаешь, что подозревать: то ли у себя сотрясение мозга, то ли у начальника потрясение всего организма.
- Странно это все, - пробормотал себе под нос уполномоченный по особо важным делам, задумчиво разглядывая пустую дорогу и тротуар. – Я слышал, что появился новый вид жуликов. Они специально под мобили бросаются, чтобы потом компенсацию стребовать. Но где тогда жертва?
- Вас опознала и решила не связываться, - сладким голос пропела я. – Чтеца развести на деньги – это еще умудриться надо.
- Обойдемся без лести, - Моранси нетерпеливо махнул тростью. – Я знаю, что и так неотразим.
- Ничего подобного я не говорила, - поспешила сбить корону самоуверенности с мужчины. – Нас ожидает несчастный жених. Давайте, поторопимся.
Прода от 18 октября
Дверь нам открыл грузный мужчина. Лично с Ноэлем Эрлье я знакома не была, но дядюшка иногда принимал его у себя. Спутать его с прислугой не мог даже слепой. Мужчина благоухал дорогим парфюмом так, словно только что вышел из ванной комнаты. Непростая судьба крупного промышленника наложила отпечаток на его объемный кошелек и живот. С Моранси он поздоровался нарочито небрежно, а вот меня удостоили брезгливым взглядом.
– То есть, – Эрлье продемонстрировал мне свои объемные тылы, полностью отвернувшись, – вы хотите сказать, что одна женщина будет искать другую?
– Морги не переживут визиты мадам Агаты, – привычно криво усмехнулся Моранси. – Во-первых, искать буду я. Во-вторых, эта дама точно не потеряется.
Промышленник о чем-то задумался на минуту, и теперь смотрел на меня более благосклонно:
– А, так вы та самая Агата Гренье. – От постановки фразы я только удивленно хлопнула ресницами. – Как дела у вашего дядюшки?
– Все хорошо, – с неизменной вежливостью пропела я. – Здоровье не в пример молодым. Вот старший сын невесту из Дирхана на смотрины привез. Званый ужин по этому поводу устраивают.
– Карл Гренье молодец, – с недовольной интонацией буркнул Эрлье, словно невесту для сына дядюшка добыл в ратных боях. – Налаживает торговые отношения. А я вот не рискнул бы с чужестранками связываться. Мало ли что у них на уме. Я вот специально отбирал…
– А теперь она пропала, – многозначительным тоном протянул Моранси. – Кажется, что-то в отборе пошло не так. Итак, расскажите нам, когда именно пропала девушка. Желательно со всеми подробностями.
– Да какие там подробности, – махнул рукой промышленник. – Я весь день в трудах. Ухожу из дома рано, прихожу поздно. Так что ничем помочь не могу.
