- Лу-у-у! Ой, не могу… Л-у-у-у… Птичьи! Куриные! У-у-у…
Лучано набрал воздуха в грудь, не зная, чего ему хочется больше – выругаться или расхохотаться. Это же надо было выставить себя таким идиотто? И как ему только в голову пришло, что грандсиньор Аранвен станет рассуждать при дамах о столь деликатных… частях тела? А дамы поддержат? Это ведь Дорвенант!
- А самое ужасное, - сказал вдруг Альс почти спокойно, только сдавленным голосом, как будто изо всех сил сдерживал хохот. – Что завтра мне общаться со всеми нашими лордами. И я знаю, какие у них гербы! Помнишь молодого Ревенгара? У него – красный! С серебряной башней! Понимаешь? А у Райнгартенов зеленый с серебром! У Кастельмаро – лазурный! Ну и мерзавец же ты, Лу! Как… мне… теперь… об этом не думать?!
Лучано представил. Махнул рукой.
И, все же расхохотавшись, сел на пол.
А краска? Ничего, отмоется! В конце концов, не зря же он купил растворитель.
- Ревенгар! Эй, Ревенгар, ты что, спишь?
- А?!
Айлин подскочила, резко выпрямилась, схватилась за голову – ой-й, ну вот кто прибил полочку для учебников так низко над столом! Чуть-чуть подпрыгнула на стуле – а теперь точно будет шишка! И кто вообще так подкрадывается к задремавшей… то есть зачитавшейся… заучившейся, вот! Заучившейся некромантке! Точнее, кто кроме Саймона?
Саймона?!
Она торопливо обернулась и в самом деле увидела именно его. Но этого ведь не может быть! Саймона попросту не должно быть в Академии, как и остальных Воронов. Ой, может, это продолжение сна?.. Но голова-то болит!
Саймон виновато вздохнул, порылся в кармане и протянул ей серебряный флорин – большой и толстенький, приятно прохладный.
- На, приложи. Прости, я не хотел тебя пугать… то есть, будить!
- Я не испугалась! – возразила Айлин и прижала монетку к ушибленному месту. Ох, хорошо! Прохладно… - Просто начертательная некромантия… А что ты тут делаешь? Нет, ты не думай, - заторопилась она. – Я тебе ужасно рада, правда! Я так соскучилась! Просто… разве ты не должен сейчас быть на практике?!
На выездной, между прочим, практике! И при жеребьевке Саймону выпал Шермез, он еще так из-за этого ругался! Не Шермез, разумеется, а Саймон – ведь что интересного может быть в городе, если местный некромант ни разу не попросил помощи?
- Я на практике! – заверил Саймон и быстро оглянулся. – Пришел под щитом, так что никому не говори, что ты меня тут видела, хорошо? И вы тоже, милая дева, - мурлыкнул он в сторону Иоланды, расчесывающей перед зеркалом волосы.
Иоланда, обернувшись, одарила его таким незаинтересованным взглядом, что Айлин невольно хихикнула. Слишком уж незаинтересованный, прямо как у кошки, изо всех сил не глядящей на миску сливок!
- Так, а зачем я пришел-то, - добавил Саймон, загадочно понизив голос. – Ревенгар, не хочешь ли ты немного поработать? За деньги, - поспешно уточнил он.
Айлин радостно кивнула. Конечно, сейчас – спасибо тетушке и магистру Роверстану! – у нее и без того есть деньги. Хватит на все годы учебы, и останется еще надолго! Если, конечно, не тратить их на всякую ерунду вроде лент и пирожных, а зарабатывать на них самой. Да и вообще – приятно, когда не нужно просить!
Саймон вдруг посерьезнел, нахмурился и показался гораздо старше, чем обычно.
- Это хорошо. Я бы, может, и сам взялся, если бы не нужно было на рассвете уезжать обратно. Помнишь нашу любимую кондитерскую?
Айлин снова кивнула, краем глаза заметив, как то же самое невольно сделала Иоланда.
Любимая кондитерская адептов! Во всяком случае, тех из них, кто может позволить себе заплатить серебряный флорин за чашку самого простого шамьета, вроде того, что варят на кухне Академии совершенно бесплатно. Десять сортов пирожных! А еще сладкие замороженные сливки обычные, и они же с фруктами, орехами или шоколадом! Цукаты, засахаренные цветы, орехи, сваренные в меду, марципан, румяные булочки, не говоря уже о конфетах… Кто же забудет такое великолепие?
- Так вот, - продолжил Саймон, мрачнея с каждым словом. – Я туда зашел. Сегодня. А хозяин, ты же помнишь хозяина, Ревенгар?
Айлин невольно улыбнулась – хозяина, еще нестарого, всегда приветливого, румяного как булочка – было так же сложно забыть, как и его кондитерскую. И тут же встревожилась – да что это с Саймоном? Ну не думает же он, в самом деле, что Айлин может забыть любимую кондитерскую или ее владельца! Значит, не знает, как перейти к делу – а уж это какая-то совсем невиданная странность!
- Плохо он выглядит, - закончил Саймон. – Похудел, осунулся, под глазами круги, как у упыря. И рассеянный стал – я три раза заказ повторил, а он принес не то. Когда такое было?
- Никогда, - задумчиво согласилась Айлин и снова покосилась на Иоланду: лицо у соседки тоже стало озадаченным. – И что ты сделал?
- Спросил, не беспокоит ли его что-нибудь, - буркнул Саймон. – Он сперва отнекивался… ну, неважно. В общем, ему снятся кошмары. Я проверил, проклятий на нем нет, только искрой чую, эти кошмары совсем не просто так! Вот я и подумал, может, ты этим займешься? Если на нем все-таки что-то есть, чего я не увидел, может, ты заметишь. Или Пушок почует. А если получится избавиться от этого, что бы там ни было, он заплатит десять золотых!
Десять золотых! Да это немногим меньше, чем зарабатывают в месяц мэтры-преподаватели! И два месяца оплаты учебы!
- Интересно узнать, адепт Эддерли, - с ядовитой ласковостью вмешалась вдруг Иоланда, перестав делать вид, что поглощена наведением красоты. Даже отложила гребень и отвернулась от зеркала. – У вас вдруг появилась вторая искра? Желтая? Почему это вы решили, что кошмары сударя Безе имеют отношение к некромантии, а не насланы… ну, например, каким-нибудь иллюзорником? Да и вообразите себе, иногда они могут сниться и просто так!
- Точно! – вскинулся ничуть не обиженный Саймон. – Совсем забыл сказать! У него высокий воротник, но я все равно заметил! У него на горле – следы пальцев. И на запястьях тоже. Разве такое бывает от иллюзорных кошмаров?
- Нет, - разочарованно признала Иоланда. – То есть, я о таком не слышала. Но все равно, надо проверить!
- Разве я против? – удивился Саймон, порылся в кармане мантии и выложил на «Начертательную некромантию» толстенький замшевый кошелек. – Вот, не тратить же вам свои деньги, милые девы! Сходите вдвоем, так даже лучше. Надежнее.
- Втроем, - поправила Иоланда. – Еще нужна целительница. Вдруг он всего лишь страшно болен? Жаль, что Аделин на практике! Ну да ничего, позову Эленну. Лечить она не умеет, зато любую болезнь видит – ну просто через стену! А ты чего сидишь, Ревенгар? Живо собирайся!
- Язва! – укоризненно сообщила Эленна – такая же белокурая и голубоглазая, как Иоланда, только худенькая, остролицая и чем-то похожая на ласку. И добавила, подумав и еще раз смерив сударя Безе внимательным взглядом – Желудка. В начальной стадии. Начинающийся алкоголизм. Подагра. Тоже начинающаяся. Пока не беспокоит, вот он к целителю и не идет. Проклятий нет.
Айлин задумчиво вонзила ложечку в пирожное. Проклятий нет, это и Саймон подтвердил. Если так и целительница говорит, значит, действительно, нет. А болезни? Ну уж от подагры-то на шее точно не появляются следы пальцев! Как и на руках - а она тоже их заметила, когда сударь Безе вышел из-за прилавка, чтобы поздороваться с «милыми гостьями»!
- Да съешь ты его уже! – возмутилась Иоланда. – Не хочешь – мне отдай, я съем. Пока еще есть, что есть…
Айлин недоуменно взглянула на соседку, бросила взгляд на блюдечко и невольно ойкнула. Восхитительное пирожное – пышная нежно-розовая земляничная пена, рубиновый земляничный конфитюр, ароматная свежая земляничина сверху – разломалось на пять кусочков, земляничинка выпачкалась в муссе... Ох, что бы сейчас сказал учитель этикета!
Айлин поспешно сунула в рот самый маленький кусочек – обойдется Иоланда, у нее свое пирожное есть, и вообще, их еще много! И между прочим, сама она еще ничего не сказала, хотя сударя Безе рассматривала во все глаза! Тот даже приосанился, разулыбался и лично принес к заказанным пирожным еще сливок с цукатами – за счет заведения.
- Нет на нем ничего, - словно подслушав ее мысли, буркнула соседка. – Ни следа нашей магии. Зато мнит о себе! Ишь, сливки он принес, нужны мне его сливки...
И поспешно придвинула вазочку со сливками поближе к себе.
- Но кошмары ему и правда снятся, - добавила она, подумав. - От них остаются такие… следы. Но они точно не магические, это я бы тоже увидела. А раз не магические, значит, не насланные.
- Некоторая нежить умеет насылать сон, - машинально возразила Айлин и тут же спохватилась. – Но сон же, а не сны… То есть, не кошмары! Ой, или может?
- За нежить не отвечаю, только за иллюзорников, - с достоинством возразила Иоланда, с сожалением глядя в почти опустевшую вазочку. - И как иллюзорница тебе говорю – нашей магии на нем нет!
И тут раздался звук, от которого Иоланда выронила ложечку, а сама Айлин вдруг почувствовала прилив азарта… Ну просто-таки охотничьего!
Зашипел до того спокойно лежащий у ее ног Пушок. Тихо и неуверенно, но все-таки! И с явной растерянностью уставился на узкую дверь за прилавком, а всего мгновением позже она отворилась, выпустив девушку с целым подносом пирожных!
Очень красивую девушку: высокую, статную, белокурую почти как Иоланда, и… наверное, все-таки не девушку, а молодую женщину, поправила себя Айлин, разглядев на ее руке кольцо, в точности как у сударя Безе.
Пушок шипел именно на нее.
Сударыня Безе поставила свой поднос, поклонилась гостям и тенью скользнула обратно в дверь.
- А вы знаете, что говорят?! – возбужденно прошептала Эленна, глядя ей вслед. – Говорят, что сударь Безе женился на сестре своей жены! Ну то есть сначала он был женат на одной, но она умерла, и он женился на ее сестре! После траура, конечно! Может, даже сам уморил первую жену!
- Глупости, - так же тихо возмутилась Айлин. – Между прочим, если бы он кого-то убил, это отразилось бы на ауре, а у него чистая аура без пятен, это я тебе как некромантка говорю!
- В виде исключения, я согласна, - буркнула Иоланда. – Никого он не морил, не говори глупостей. Он, между прочим, первую жену очень любил, я точно знаю. Моя тетушка с ней дружила! Она вообще случайно погибла, ее зарезали и ограбили, ясно? – и покосилась на Айлин. - Ревенгар, я по твоему лицу вижу, что ты что-то задумала. Могу я узнать, что?
«Не можешь!» - едва не буркнула Айлин и тут же одернула себя. Иоланда, между прочим, оказала ей большую услугу, нельзя быть такой нелюбезной! И к тому же ей опять понадобится помощь, прямо сегодня!
- Пойду на охоту, - шепотом ответила она. – То есть не совсем на охоту! То есть… ну, надо же узнать, почему шипит Пушок? Иоланда, а ты сможешь… сможешь наложить на меня отвод глаз? Чтобы ни один человек не заметил?
- Кроме Эддерли, - сварливо заявила соседка. – Даже ты не можешь быть такой дурой, чтобы выслеживать неизвестно что одна, когда хоть кто-то из твоих Воронов еще в столице. Разумеется, могу. Учти, отдашь мне за это половину того, что тебе заплатят!
- Хорошо! – с облегчением выдохнула Айлин.
Как же здорово, когда твоя соседка – иллюзорница, а отвод глаз – и вовсе бесценная вещь. А уж как легко оказалось договориться с Иоландой – ну почему она не может быть такой всегда! Может, они бы тогда даже смогли подружиться?
Но вместо того, чтобы обрадоваться, Иоланда скривилась так, словно у нее разом заболели все зубы.
- Ревенгар! – мученически прошипела она. – Ты… ты… ты совершенно безнадежна! Ну нельзя же соглашаться на первую названную цену! Так можно не то что без денег – без панталон остаться! Ты должна была поторговаться, ясно тебе? Предложить одну серебряную, я бы согласилась на четыре золотых, потом дошли бы до золотого! Ясно?!
- Я… не умею торговаться, - совершенно растерялась Айлин, а Иоланда уничижительно вздохнула.
- Ладно, научу. Когда будет свободное время. За пять золотых.
- Десять серебряных! – возмутилась Айлин и соседка фыркнула в салфетку.
- Надо же, все-таки небезнадежна! А отвод глаз… ладно уж, сделаю за один золотой. Вечером!
Над аккуратным двухэтажным, каким-то тоже очень кондитерским – нет, в самом деле, даже крыша под луной поблескивала, как глазурь на булочках – домом мягко светилась серебристая дымка. Уже минут пять светилась, а Айлин никак не могла решить, в самом ли деле дымка есть, или ей просто кажется? Правда, Пушок взволнованно похрипывал, но тоже, кажется, недоумевал.
- Саймон? – тихонько позвала Айлин. – Ты видишь дымку над домом?
- Дымку? – удивился друг, на мгновение опустил универсальный щит и разочарованно покачал головой. – Нет, ничего не вижу. Ясная ночь.
- Ничего не понимаю, - с досадой призналась Айлин.
Может, и в самом деле кажется, раз Саймон ничего не видит? Но Пушок-то волнуется. И дымка висит только над одним домом, над другими ничего подобного нет. И вообще, Айлин все больше казалось, что она читала про такие дымки, только давно. Дымка, дымка… И девица ее видит, а парень… Ох, ну да, точно! Девица!
Вскочив, Айлин сорвала с пояса сумку и выхватила оттуда гримуар мэтра Лоу.
Саймон щелкнул пальцами, создав светлячка и с любопытством взглянул на Айлин.
- Ты что-то вспомнила?
- Я… не уверена! – честно призналась она. – Понимаешь, я читала про такую дымку! Ее видят только девицы, и еще юноши, которые никогда не… не имели дел с женщинами, понимаешь? Сейчас-сейчас, я найду, посвети ровнее? Ага, вот! Точно, «серебристая дымка, видная при лунном или звездном свете»! Нет, не подходит, вот если бы она была из Карлонии или Влахии?..
- Да кто же?!
- Жена сударя Безе, - рассеянно отмахнулась Айлин.
- А она и есть карлонка! – удивленно возразил Саймон. – Я как-то раз слышал, как она говорит – по дорвенантски, но акцент у нее – в точности, как у мэтра Ладецки, не отличишь! Да что ты там такое вычитала, дай взглянуть!
- Карлонка, - прошептала Айлин и на мгновение зажмурилась. – Погоди. Я… потом тебе покажу, ладно? Сперва проверим, вдруг тут ошибка и дело в чем-нибудь другом?
- Ладно, - вздохнул Саймон и деловито уточнил: - Как будем проверять?
- Свеча понадобится, - объяснила Айлин. – И заговор… ну, это вроде как заклинание, только по карлонски! И молчи, ладно? Что бы ни случилось, молчи! Они мужчин ненавидят! А пока ты с ней не заговоришь, она тебя и не увидит…
- Да кто они?!
- Т-с-с! – шикнула она и Саймон поспешно зажал рот ладонью.
Айлин, мысленно горячо благодаря мэтра Кирана, вытащила из сумки свечу, зажгла и, то и дело заглядывая в гримуар и чувствуя себя очень неуверенно, торопливо забубнила:
- Как лампада путь во тьме указала, как на небе ясны звезды из-за туч глядят, так и ты, душа беспокойная, ворота отвори, укажи мне путь…
Глаза Саймона округлились, и Айлин сердито показала ему кулак. Ну да, заклинание странное! Но если оно сработает, то какая разница? А если нет… впрочем, должно сработать, уж мэтр Киран-то хорошо знал, о чем писал…
Пушок зашипел.
Гораздо громче, чем днем и очень, очень сердито.
Айлин замерла, услышав с другой стороны ворот стук засова.
Саймон со свистом втянул воздух сквозь зубы, но промолчал.
Ворота открылись и в проеме застыла та самая молодая женщина из кондитерской.
Лучано набрал воздуха в грудь, не зная, чего ему хочется больше – выругаться или расхохотаться. Это же надо было выставить себя таким идиотто? И как ему только в голову пришло, что грандсиньор Аранвен станет рассуждать при дамах о столь деликатных… частях тела? А дамы поддержат? Это ведь Дорвенант!
- А самое ужасное, - сказал вдруг Альс почти спокойно, только сдавленным голосом, как будто изо всех сил сдерживал хохот. – Что завтра мне общаться со всеми нашими лордами. И я знаю, какие у них гербы! Помнишь молодого Ревенгара? У него – красный! С серебряной башней! Понимаешь? А у Райнгартенов зеленый с серебром! У Кастельмаро – лазурный! Ну и мерзавец же ты, Лу! Как… мне… теперь… об этом не думать?!
Лучано представил. Махнул рукой.
И, все же расхохотавшись, сел на пол.
А краска? Ничего, отмоется! В конце концов, не зря же он купил растворитель.
Глава 5. Родственные души
- Ревенгар! Эй, Ревенгар, ты что, спишь?
- А?!
Айлин подскочила, резко выпрямилась, схватилась за голову – ой-й, ну вот кто прибил полочку для учебников так низко над столом! Чуть-чуть подпрыгнула на стуле – а теперь точно будет шишка! И кто вообще так подкрадывается к задремавшей… то есть зачитавшейся… заучившейся, вот! Заучившейся некромантке! Точнее, кто кроме Саймона?
Саймона?!
Она торопливо обернулась и в самом деле увидела именно его. Но этого ведь не может быть! Саймона попросту не должно быть в Академии, как и остальных Воронов. Ой, может, это продолжение сна?.. Но голова-то болит!
Саймон виновато вздохнул, порылся в кармане и протянул ей серебряный флорин – большой и толстенький, приятно прохладный.
- На, приложи. Прости, я не хотел тебя пугать… то есть, будить!
- Я не испугалась! – возразила Айлин и прижала монетку к ушибленному месту. Ох, хорошо! Прохладно… - Просто начертательная некромантия… А что ты тут делаешь? Нет, ты не думай, - заторопилась она. – Я тебе ужасно рада, правда! Я так соскучилась! Просто… разве ты не должен сейчас быть на практике?!
На выездной, между прочим, практике! И при жеребьевке Саймону выпал Шермез, он еще так из-за этого ругался! Не Шермез, разумеется, а Саймон – ведь что интересного может быть в городе, если местный некромант ни разу не попросил помощи?
- Я на практике! – заверил Саймон и быстро оглянулся. – Пришел под щитом, так что никому не говори, что ты меня тут видела, хорошо? И вы тоже, милая дева, - мурлыкнул он в сторону Иоланды, расчесывающей перед зеркалом волосы.
Иоланда, обернувшись, одарила его таким незаинтересованным взглядом, что Айлин невольно хихикнула. Слишком уж незаинтересованный, прямо как у кошки, изо всех сил не глядящей на миску сливок!
- Так, а зачем я пришел-то, - добавил Саймон, загадочно понизив голос. – Ревенгар, не хочешь ли ты немного поработать? За деньги, - поспешно уточнил он.
Айлин радостно кивнула. Конечно, сейчас – спасибо тетушке и магистру Роверстану! – у нее и без того есть деньги. Хватит на все годы учебы, и останется еще надолго! Если, конечно, не тратить их на всякую ерунду вроде лент и пирожных, а зарабатывать на них самой. Да и вообще – приятно, когда не нужно просить!
Саймон вдруг посерьезнел, нахмурился и показался гораздо старше, чем обычно.
- Это хорошо. Я бы, может, и сам взялся, если бы не нужно было на рассвете уезжать обратно. Помнишь нашу любимую кондитерскую?
Айлин снова кивнула, краем глаза заметив, как то же самое невольно сделала Иоланда.
Любимая кондитерская адептов! Во всяком случае, тех из них, кто может позволить себе заплатить серебряный флорин за чашку самого простого шамьета, вроде того, что варят на кухне Академии совершенно бесплатно. Десять сортов пирожных! А еще сладкие замороженные сливки обычные, и они же с фруктами, орехами или шоколадом! Цукаты, засахаренные цветы, орехи, сваренные в меду, марципан, румяные булочки, не говоря уже о конфетах… Кто же забудет такое великолепие?
- Так вот, - продолжил Саймон, мрачнея с каждым словом. – Я туда зашел. Сегодня. А хозяин, ты же помнишь хозяина, Ревенгар?
Айлин невольно улыбнулась – хозяина, еще нестарого, всегда приветливого, румяного как булочка – было так же сложно забыть, как и его кондитерскую. И тут же встревожилась – да что это с Саймоном? Ну не думает же он, в самом деле, что Айлин может забыть любимую кондитерскую или ее владельца! Значит, не знает, как перейти к делу – а уж это какая-то совсем невиданная странность!
- Плохо он выглядит, - закончил Саймон. – Похудел, осунулся, под глазами круги, как у упыря. И рассеянный стал – я три раза заказ повторил, а он принес не то. Когда такое было?
- Никогда, - задумчиво согласилась Айлин и снова покосилась на Иоланду: лицо у соседки тоже стало озадаченным. – И что ты сделал?
- Спросил, не беспокоит ли его что-нибудь, - буркнул Саймон. – Он сперва отнекивался… ну, неважно. В общем, ему снятся кошмары. Я проверил, проклятий на нем нет, только искрой чую, эти кошмары совсем не просто так! Вот я и подумал, может, ты этим займешься? Если на нем все-таки что-то есть, чего я не увидел, может, ты заметишь. Или Пушок почует. А если получится избавиться от этого, что бы там ни было, он заплатит десять золотых!
Десять золотых! Да это немногим меньше, чем зарабатывают в месяц мэтры-преподаватели! И два месяца оплаты учебы!
- Интересно узнать, адепт Эддерли, - с ядовитой ласковостью вмешалась вдруг Иоланда, перестав делать вид, что поглощена наведением красоты. Даже отложила гребень и отвернулась от зеркала. – У вас вдруг появилась вторая искра? Желтая? Почему это вы решили, что кошмары сударя Безе имеют отношение к некромантии, а не насланы… ну, например, каким-нибудь иллюзорником? Да и вообразите себе, иногда они могут сниться и просто так!
- Точно! – вскинулся ничуть не обиженный Саймон. – Совсем забыл сказать! У него высокий воротник, но я все равно заметил! У него на горле – следы пальцев. И на запястьях тоже. Разве такое бывает от иллюзорных кошмаров?
- Нет, - разочарованно признала Иоланда. – То есть, я о таком не слышала. Но все равно, надо проверить!
- Разве я против? – удивился Саймон, порылся в кармане мантии и выложил на «Начертательную некромантию» толстенький замшевый кошелек. – Вот, не тратить же вам свои деньги, милые девы! Сходите вдвоем, так даже лучше. Надежнее.
- Втроем, - поправила Иоланда. – Еще нужна целительница. Вдруг он всего лишь страшно болен? Жаль, что Аделин на практике! Ну да ничего, позову Эленну. Лечить она не умеет, зато любую болезнь видит – ну просто через стену! А ты чего сидишь, Ревенгар? Живо собирайся!
***
- Язва! – укоризненно сообщила Эленна – такая же белокурая и голубоглазая, как Иоланда, только худенькая, остролицая и чем-то похожая на ласку. И добавила, подумав и еще раз смерив сударя Безе внимательным взглядом – Желудка. В начальной стадии. Начинающийся алкоголизм. Подагра. Тоже начинающаяся. Пока не беспокоит, вот он к целителю и не идет. Проклятий нет.
Айлин задумчиво вонзила ложечку в пирожное. Проклятий нет, это и Саймон подтвердил. Если так и целительница говорит, значит, действительно, нет. А болезни? Ну уж от подагры-то на шее точно не появляются следы пальцев! Как и на руках - а она тоже их заметила, когда сударь Безе вышел из-за прилавка, чтобы поздороваться с «милыми гостьями»!
- Да съешь ты его уже! – возмутилась Иоланда. – Не хочешь – мне отдай, я съем. Пока еще есть, что есть…
Айлин недоуменно взглянула на соседку, бросила взгляд на блюдечко и невольно ойкнула. Восхитительное пирожное – пышная нежно-розовая земляничная пена, рубиновый земляничный конфитюр, ароматная свежая земляничина сверху – разломалось на пять кусочков, земляничинка выпачкалась в муссе... Ох, что бы сейчас сказал учитель этикета!
Айлин поспешно сунула в рот самый маленький кусочек – обойдется Иоланда, у нее свое пирожное есть, и вообще, их еще много! И между прочим, сама она еще ничего не сказала, хотя сударя Безе рассматривала во все глаза! Тот даже приосанился, разулыбался и лично принес к заказанным пирожным еще сливок с цукатами – за счет заведения.
- Нет на нем ничего, - словно подслушав ее мысли, буркнула соседка. – Ни следа нашей магии. Зато мнит о себе! Ишь, сливки он принес, нужны мне его сливки...
И поспешно придвинула вазочку со сливками поближе к себе.
- Но кошмары ему и правда снятся, - добавила она, подумав. - От них остаются такие… следы. Но они точно не магические, это я бы тоже увидела. А раз не магические, значит, не насланные.
- Некоторая нежить умеет насылать сон, - машинально возразила Айлин и тут же спохватилась. – Но сон же, а не сны… То есть, не кошмары! Ой, или может?
- За нежить не отвечаю, только за иллюзорников, - с достоинством возразила Иоланда, с сожалением глядя в почти опустевшую вазочку. - И как иллюзорница тебе говорю – нашей магии на нем нет!
И тут раздался звук, от которого Иоланда выронила ложечку, а сама Айлин вдруг почувствовала прилив азарта… Ну просто-таки охотничьего!
Зашипел до того спокойно лежащий у ее ног Пушок. Тихо и неуверенно, но все-таки! И с явной растерянностью уставился на узкую дверь за прилавком, а всего мгновением позже она отворилась, выпустив девушку с целым подносом пирожных!
Очень красивую девушку: высокую, статную, белокурую почти как Иоланда, и… наверное, все-таки не девушку, а молодую женщину, поправила себя Айлин, разглядев на ее руке кольцо, в точности как у сударя Безе.
Пушок шипел именно на нее.
Сударыня Безе поставила свой поднос, поклонилась гостям и тенью скользнула обратно в дверь.
- А вы знаете, что говорят?! – возбужденно прошептала Эленна, глядя ей вслед. – Говорят, что сударь Безе женился на сестре своей жены! Ну то есть сначала он был женат на одной, но она умерла, и он женился на ее сестре! После траура, конечно! Может, даже сам уморил первую жену!
- Глупости, - так же тихо возмутилась Айлин. – Между прочим, если бы он кого-то убил, это отразилось бы на ауре, а у него чистая аура без пятен, это я тебе как некромантка говорю!
- В виде исключения, я согласна, - буркнула Иоланда. – Никого он не морил, не говори глупостей. Он, между прочим, первую жену очень любил, я точно знаю. Моя тетушка с ней дружила! Она вообще случайно погибла, ее зарезали и ограбили, ясно? – и покосилась на Айлин. - Ревенгар, я по твоему лицу вижу, что ты что-то задумала. Могу я узнать, что?
«Не можешь!» - едва не буркнула Айлин и тут же одернула себя. Иоланда, между прочим, оказала ей большую услугу, нельзя быть такой нелюбезной! И к тому же ей опять понадобится помощь, прямо сегодня!
- Пойду на охоту, - шепотом ответила она. – То есть не совсем на охоту! То есть… ну, надо же узнать, почему шипит Пушок? Иоланда, а ты сможешь… сможешь наложить на меня отвод глаз? Чтобы ни один человек не заметил?
- Кроме Эддерли, - сварливо заявила соседка. – Даже ты не можешь быть такой дурой, чтобы выслеживать неизвестно что одна, когда хоть кто-то из твоих Воронов еще в столице. Разумеется, могу. Учти, отдашь мне за это половину того, что тебе заплатят!
- Хорошо! – с облегчением выдохнула Айлин.
Как же здорово, когда твоя соседка – иллюзорница, а отвод глаз – и вовсе бесценная вещь. А уж как легко оказалось договориться с Иоландой – ну почему она не может быть такой всегда! Может, они бы тогда даже смогли подружиться?
Но вместо того, чтобы обрадоваться, Иоланда скривилась так, словно у нее разом заболели все зубы.
- Ревенгар! – мученически прошипела она. – Ты… ты… ты совершенно безнадежна! Ну нельзя же соглашаться на первую названную цену! Так можно не то что без денег – без панталон остаться! Ты должна была поторговаться, ясно тебе? Предложить одну серебряную, я бы согласилась на четыре золотых, потом дошли бы до золотого! Ясно?!
- Я… не умею торговаться, - совершенно растерялась Айлин, а Иоланда уничижительно вздохнула.
- Ладно, научу. Когда будет свободное время. За пять золотых.
- Десять серебряных! – возмутилась Айлин и соседка фыркнула в салфетку.
- Надо же, все-таки небезнадежна! А отвод глаз… ладно уж, сделаю за один золотой. Вечером!
***
Над аккуратным двухэтажным, каким-то тоже очень кондитерским – нет, в самом деле, даже крыша под луной поблескивала, как глазурь на булочках – домом мягко светилась серебристая дымка. Уже минут пять светилась, а Айлин никак не могла решить, в самом ли деле дымка есть, или ей просто кажется? Правда, Пушок взволнованно похрипывал, но тоже, кажется, недоумевал.
- Саймон? – тихонько позвала Айлин. – Ты видишь дымку над домом?
- Дымку? – удивился друг, на мгновение опустил универсальный щит и разочарованно покачал головой. – Нет, ничего не вижу. Ясная ночь.
- Ничего не понимаю, - с досадой призналась Айлин.
Может, и в самом деле кажется, раз Саймон ничего не видит? Но Пушок-то волнуется. И дымка висит только над одним домом, над другими ничего подобного нет. И вообще, Айлин все больше казалось, что она читала про такие дымки, только давно. Дымка, дымка… И девица ее видит, а парень… Ох, ну да, точно! Девица!
Вскочив, Айлин сорвала с пояса сумку и выхватила оттуда гримуар мэтра Лоу.
Саймон щелкнул пальцами, создав светлячка и с любопытством взглянул на Айлин.
- Ты что-то вспомнила?
- Я… не уверена! – честно призналась она. – Понимаешь, я читала про такую дымку! Ее видят только девицы, и еще юноши, которые никогда не… не имели дел с женщинами, понимаешь? Сейчас-сейчас, я найду, посвети ровнее? Ага, вот! Точно, «серебристая дымка, видная при лунном или звездном свете»! Нет, не подходит, вот если бы она была из Карлонии или Влахии?..
- Да кто же?!
- Жена сударя Безе, - рассеянно отмахнулась Айлин.
- А она и есть карлонка! – удивленно возразил Саймон. – Я как-то раз слышал, как она говорит – по дорвенантски, но акцент у нее – в точности, как у мэтра Ладецки, не отличишь! Да что ты там такое вычитала, дай взглянуть!
- Карлонка, - прошептала Айлин и на мгновение зажмурилась. – Погоди. Я… потом тебе покажу, ладно? Сперва проверим, вдруг тут ошибка и дело в чем-нибудь другом?
- Ладно, - вздохнул Саймон и деловито уточнил: - Как будем проверять?
- Свеча понадобится, - объяснила Айлин. – И заговор… ну, это вроде как заклинание, только по карлонски! И молчи, ладно? Что бы ни случилось, молчи! Они мужчин ненавидят! А пока ты с ней не заговоришь, она тебя и не увидит…
- Да кто они?!
- Т-с-с! – шикнула она и Саймон поспешно зажал рот ладонью.
Айлин, мысленно горячо благодаря мэтра Кирана, вытащила из сумки свечу, зажгла и, то и дело заглядывая в гримуар и чувствуя себя очень неуверенно, торопливо забубнила:
- Как лампада путь во тьме указала, как на небе ясны звезды из-за туч глядят, так и ты, душа беспокойная, ворота отвори, укажи мне путь…
Глаза Саймона округлились, и Айлин сердито показала ему кулак. Ну да, заклинание странное! Но если оно сработает, то какая разница? А если нет… впрочем, должно сработать, уж мэтр Киран-то хорошо знал, о чем писал…
Пушок зашипел.
Гораздо громче, чем днем и очень, очень сердито.
Айлин замерла, услышав с другой стороны ворот стук засова.
Саймон со свистом втянул воздух сквозь зубы, но промолчал.
Ворота открылись и в проеме застыла та самая молодая женщина из кондитерской.
