И если это цена за высокородность, то я очень рад, что не стал разбалованным подлым аристократишкой, единственная ценность которого – раздутое эго, компенсирующее маленькое достоинство…
Людомир атаковал резко, сорвавшись с места в яростном порыве. В этом отчаянном броске он обнажил клинок из Желтого драконьего камня, который получался от столкновения накопившихся частиц магии камня и молнии. Меч блеснул ярко-желтым цветом, будто само солнце. Смэйт понимал, что суть этой атаки не в её успешности, а в смене его собственной позиции. Людомир не просчитался: чтобы увернуться от направленного размашистого удара, Смэйту пришлось отскочить вправо на метр. Тогда Людомир резко развернулся и попробовал ударить по ногам, но его противник тут же отбил этот удар. Столкнувшись, мечи высекли разноцветные искры, и оба оппонента почувствовали, как через руки прошла вибрация от мощного удара. Смэйт в этот же момент резко достал револьвер и выстрелил прямо в сердце Людомира. Пуля, сделанная еще в Колоннде из целестиевого кристалла, накопившего магические импульсы, вошла точно в цель и вышла с другой стороны, срикошетив от кристального дерева и прошив тело его врага еще раз в области правого легкого. Людомир издал протяжный стон, упал на колени, харкнул кровью и в тот же миг рассыпался, будто стекло или зеркало. В этот же момент краем глаза Смэйт заметил появление врага с другой стороны.
— Мы ведь еще не встречались в бою, Смэйт, — послышался голос Людомира. — Но про мою силу, вижу, ты уже знаешь. Снова твои варианты, маг предвиденья? Но поверь, какие бы способности у тебя ни были, ты не бессмертен. Да, не стареешь, не болеешь, но вот только убить физически тебя вполне возможно. Ведь прямо сейчас у тебя в боку торчит осколок моего отражения.
Смэйт только сейчас ощутил небольшое жжение в левом боку, отодвинул полу пальто, провел рукой по темной рубашке: на пальцах осталась его кровь. В этот момент он подумал о том, что варианты нужно было просматривать детальнее. Осколок был очень тонкий, почти незаметный. Рану от него так просто не увидишь. Теперь Смэйт осознал, что когда отражение Людомира взрывается, то осколки могут незаметно войти в тело врага.
— Ну вот, теперь ты знаешь. Как ты понял еще до нашей встречи, моя магия – отражения. Мы следили за тобой и знали, что ты в курсе. Вот только я точно знал, что единственный путь на ту сторону лежит через Кристальный лес. А это, — Людомир развел руки в стороны, — мой мир. Любая отражающая поверхность – моя территория. И посмотри вокруг, мой заносчивый враг. Мы по уши в кристаллах, а это значит, что я теперь везде. Попробуй увернуться от всего меня.
Тут же из деревьев начали выходить отражения Людомира. Смэйт знал, где настоящий, он стоял поодаль, но пробраться к нему было невозможно. Кругом были кристаллы, которые давали отражения, и врагов становилось все больше. Смэйт отбил несколько направленных атак, пиная каждую копию в грудь подальше, или отстреливая издалека и быстро отпрыгивая в сторону, чтобы не задели осколки. Заметить частички Людомира было несложно, ведь они блестели на солнце. Смэйту пришлось отбросить меч, ведь прямо перед ним из клинка появился еще один «людомир» и едва не задел его мечом. Вспомнив один из вариантов, Смэйт вовремя закрыл глаза.
— Умно, бессмертный маг! Глаза ведь тоже отражают, надо было вылезти из них сразу и взорвать изнутри твой череп. Но честно, это было бы неинтересно. А теперь еще и бессмысленно. Но я буду ждать, Смэйт. Теперь видеть ты не сможешь, ведь как только откроешь глаза, то сразу умрешь. Попробуй вслепую увернуться от моих отражений!
Людомир создал еще больше отражений, направил в сторону противника. Смэйт знал, какой сейчас идет вариант развития событий, так что просто смотрел его и вовремя уворачивался. Однако несколько осколков успели воткнуться ему в руку, причиняя острую и жгучую боль. Смэйт понимал, что с этим нужно было заканчивать, и экономия магического запаса сейчас может стоить ему жизни впоследствии. Физическая выносливость тоже не является безграничной. Применить нужное заклинание было единственным выходом, но даже в этом случае нужно выиграть время. Взмолившись мысленно о том, чтобы после этого ему хватило сил на то, что произойдет в Колоннде, он приступил к плану. Для начала нужно было расчистить место. Пришло время пострелять по-македонски. Смэйт извлек из скрытой кобуры второй револьвер. Совершать маневр придется с закрытыми глазами, нужно лишь было точно уловить момент, чтобы не задеть отражения Людомира рядом с собой. Смэйт мысленно поблагодарил создателей огнестрельного оружия за то, что они были выкрашены в матовый черный цвет, а не в серебристый отражающий, как более старые модели. По крайней мере, Людомир не сможет их испортить. Время пришло. Смэйт вскинул оба револьвера и быстро спуская крючок и крутнувшись на месте выстрелил всю обойму.
— Альтернативный выстрел.
Людомир видел, как враг, крутнувшись на месте, выстрелил несколько раз, но не ожидал, что от выстрела разлетится кристальное дерево, за которым он стоял, выжидая момента, чтобы нанести удар исподтишка. Он никогда и представить не мог, зная, сколько раз пытались даже поцарапать эти деревья сильнейшие маги и герои, что кристальное дерево под силу кому-то разрушить. По лесу пронесся звон, будто от разбивающегося стекла. Двадцать пуль, выпущенные Смэйтом будто разделились еще на десяток каждая и разбили все кристальные деревья в пределах пятисот метров вокруг стрелка. Людомир надеялся, что осколки все еще отражают пространство, но ни померкли. Высокородному магу пришлось отступать к дальним деревьям.
— Куда же ты направляешься, маг голубых кровей? Не помню, чтобы аристократы убегали от сражения за их собственную честь! — воскликнул Смэйт, все еще не открывая глаз.
— Пошел ты! — выругался Людомир. — Эти деревья невозможно уничтожить, это иллюзия!
— Но я не маг иллюзий, в отличие от нашего общего знакомого, и ты это знаешь! Я маг предвиденья, я вижу варианты и воплощаю их. Одна целестиевая пуля не пробьет данный кристалл. Но я подумал, что насчет десятка таких пуль, сила которых в совокупности окажется в каждой из них? Что, если ударить сразу со всех возможных пространств и вариантов? И гляди-ка, получилось.
— Это ничего не меняет! Ты лишь отсрочил неизбежное, здесь еще полно отражений! Тебе не уничтожить все вокруг! — отчаянно воскликнул, пятясь назад, Людомир.
— Ты абсолютно в этом уверен? — крикнул в ответ Смэйт, спокойно и медленно продвигаясь к нему. — Тебе казалось, что и эти деревья невозможно уничтожить, а вон оно как вышло. И я чувствую в тебе страх, заносчивый маленький маг.
— Не дождешься! — крикнул Людомир. — Сейчас я покажу тебе, насколько безгранична сила отражений. Всплеск сил, зеркальное озеро!
Людомир прекрасно понимал, что это заклинание требует невероятно много магических сил. Но он и не собирался углубляться дальше, а если встретятся какие-нибудь монстры, то придется просто убежать по пути отражений разных объектов. Вся поверхность под ногами обоих оппонентов стала зеркальным отражением. Тут же из него стаи выпрыгивать десятки отражений Людомира и строиться в ряды.
— Зеркальная армия! — воскликнул маг отражений.
Смэйт был готов и к этому исходу, все шло по нужному варианту, и сейчас ему нужно было решиться использовать внушительное количество магической силы. Это было нежелательным исходом, но другого выхода из этого сражения не было. Людомир сильно его задерживал, а магу предвидения нужно было, как можно скорее, достигнуть Колоннда. Поэтому пришло время заканчивать.
— Варианты, — чуть хриплым голосом сказал он.
Все альтернативы стали реальны, и теперь сотни копий Смэйта выступили против армии отражений Людомира. Вариантов этого исхода насчитывалось огромное количество: любой сдвиг в сторону, атака любого направления – все учитывалось и воплощалось.
— Ты так моего брата убивал, Смэйт? Поэтому он проиграл?
Ответа Людомир не услышал, да он и не требовался. Ему и так было понятно изначально, что такие маги, как Смэйт, были очень сильны. Было бы настоящей глупостью не признавать этого. И сейчас «принцу» было очень страшно, потому что он прекрасно осознавал, что еще не все. Но и останавливаться было бы неверно, не соответствовало бы его природе. Маг отражений знал, что должен был выиграть, или, по крайней мере, сильно ранить Смэйта. Тогда и король, и его отец, и она, любимая Эмия по-другому на него посмотрят, увидят в нем сильнейшего мага, признают его могущество и перестанут косо смотреть. Даже Эмия, порой, испытывала неудобство рядом с ним. Он это чувствовал сердцем. И виной всему этому была его незначительность. Он постоянно выполнял разного рода миссии, затыкал рты всем, на кого указывали пальцем в Совете магов. Людомир готов был на все, что угодно, чтобы впечатлить свою сестру и возлюбленную. Но всегда находились люди выше него, решительнее его, жестче его. Он проделал долгий путь от обычного высокомерного задиры до настоящего монстра, упивающегося смертями других людей и не ценящего ничьи жизни.
— Край зеркал, осколков бесконечный дождь! — отчаянно крикнул он сильно сорванным голосом. — Больше отражений, больше силы! Тебе не уйти, бессмертный! Я стану твоим роком!
Теперь не только земля, все вокруг будто стало состоять из тысячи зеркал. Настолько мощный всплеск энергии Смэйт ощутил сразу и подумал, что парень не так уж прост, как кажется на первый взгляд. Мысленно он признал внушительный уровень его силы: не каждый сможет сотворить заклинание такого уровня и остаться при этом на ногах. Но думать было некогда, зеркала начали взрываться. Варианты Смэйта и отражения Людомира обоюдно уничтожали друг друга, стрелочки вариантов, пронизывающие пространство, таяли очень быстро. Времени больше не было. Несколько осколков смогли достать и Смэйта, воткнулись прямо в плечо. Усталость от многих ран на его теле начала проявлять себя. Главной задачей было не отключиться, ведь оставалось совсем немного.
— Простите, Аннабель, Брайс, — тихо и спокойно сказал он, улыбнувшись. — В этот раз альтернативы нет.
Он принял уверенную стойку, унял дрожь в теле, извлек из внутреннего кармана серую маску с вырезанными глазницами. Лишь минуту постояв в замешательстве, он надел её. Людомир в это время отчаянно пытался сократить дистанцию между ним и врагом. Он знал, что самое время нанести удар. Смэйт стоял спиной и, казалось, был спокоен, будто и не ожидал никакой атаки. Людомир бежал, занеся над головой клинок и предчувствуя скорый исход. И в этот момент Смэйт обернулся, а маг отражений остановился, как вкопанный, в изумлении глядя на противника перед собой.
— Невозможно… Ты не можешь быть одним из них…— тихо произнес он, медленно приближаясь к Смэйту.
Людомир не мог поверить своим глазам, ведь прямо перед ним, вживую, стоял один из Вечных в одежде его врага. Лицо было точь-в-точь, как на старых изображениях из материалов Обители.
— Верно, — эхом раздался голос Смэйта. — Я не Древний или Вечный, но сейчас не менее силен, чем они.
С этими словами он развел руки в стороны. Мир будто раскололся у Людомира на глазах, словно одно из его отражений. А потом вся область, словно отделилась от себя самой. И возникло две копии Кристального леса и всех, кто в нем находился.
— Альтернативное разделение. Божественная копия.
Тут же отовсюду на Людомира посыпались удары и выстрелы. Он едва успел от них увернуться, поймав при этом пулю в правое плечо, и не увернувшись от пореза меча, пришедшегося по левой ноге. Он с изумлением посмотрел вокруг: не было ни одного его отражения, только копии Смэйта, которые беспрестанно атаковали его. Людомир отступал дальше в лес, но все зеркала пропали, не было ни одного отражения. В это же время, Кристальный лес, находящийся над ним, демонстрировал продолжающуюся войну отражений и копий Смэйта.
— Я сделал копию этой области, Людомир. Тебе не победить в ней, а потому я даю тебе шанс. В другой стороне есть отражение, ты его видишь. Твоих сил хватит, чтобы сбежать в него. Это единственный выход отсюда, но он тут же перенесет тебя очень далеко от меня. Или ты можешь остаться и просто умереть: выбор за тобой. Атака моих вариантов будет продолжаться вечно, этим миром управляю я.
Людомир, чувствующий все нарастающую усталость, принял решение, что не хочет умирать. Он тут же сбежал в отражение, показанное Смэйтом.
— Мы еще встретимся, Смэйт! И я убью тебя! — крикнул он напоследок.
— Это вряд ли, — спокойно сказал Смэйт и снял маску. — Ну что, Аннабель, я справился, но сил моих едва осталось на четверть. Я надеюсь, что мне этого хватит. Юриус, Брайс, теперь дело за вами, ребята. А мне пора в путь, время и так потеряно.
Смэйт тут же достал из кармана зачарованные пластыри и расклеил по ранам. Через минуту он уже почувствовал облегчение от магии заживления. Бой вымотал его, но отдыхать было некогда. Кто-то уже вышел из барьера, а значит, скоро Смэйт с ним встретится. Недолго думая, бессмертный маг отправился дальше, к своей изначальной судьбе, в место, где все когда-то началось и где должно закончиться.
Йоширо Анто стоял возле своей машины и любовался полной луной. В такие моменты он часто вспоминал, как его дедушка, Вакидзи Анто так же проделывал какие-то странные манипуляции со своим фамильным клинком, который остался, кажется, еще со Старого мира. Дед часто говорил о том, что мир может хоть сто раз перевернуться, но традиции являются самым главным, что есть в жизни человека. Семья важнее всего, а значит, и все обычаи должны неукоснительно соблюдаться. В деревне, где до этого жила семья Анто, местные жители считали Вакидзи кем-то, вроде сельского чудака. У него единственного возле дома росло дерево, которое весной цвело розовыми лепестками, осыпающими все вокруг и заставляющими уборщиков постоянно вычищать все магией ветра. Часто в доме Анто можно было увидеть празднование каких-то непонятных остальным событий. Вакидзи устраивал какие-то фестивали, куда звал местных обитателей деревни, но никто не приходил. А он стоял возле наскоро сбитого прилавка и звонил в колокольчик, до самого вечера зазывая попробовать экзотические блюда или раскрыть свиток с предсказанием. Отец Йоширо, как и он сам, всегда поддерживали в этом старого Акидзи, приходили, веселились с ним вместе, ужинали, поддерживали слабый очаг традиций и обычаев. Но когда Вакидзи не стало, то и все эти странности были забыты. Уже и сам немолодой Сай Анто, отец Йоширо, не стал продолжать семейные ритуалы, и все они канули в небытие. Это не изменило отношения местных жителей к их семье. Йоширо помнил, как староста неоднократно давил на его отца, чтобы тот срубил дерево, которое ежегодно все вокруг засыпает розовыми лепестками, что у его жены на них аллергия, а его пес как-то наелся этих лепестков и ему стало дурно. Тогда Сай как-то схватил топор, намереваясь срубить дерево, которое звалось сакурой, но уже замахнувшись, остановился. Он вспомнил, что это было любимым местом его жены. Мишель Анто разделила здесь со своим мужем самые лучшие, счастливые моменты своей жизни, когда они здесь танцевали, или благоговейно слушали древние легенды Вакидзи или сидели, обнявшись, и смотрели на звезды.
Людомир атаковал резко, сорвавшись с места в яростном порыве. В этом отчаянном броске он обнажил клинок из Желтого драконьего камня, который получался от столкновения накопившихся частиц магии камня и молнии. Меч блеснул ярко-желтым цветом, будто само солнце. Смэйт понимал, что суть этой атаки не в её успешности, а в смене его собственной позиции. Людомир не просчитался: чтобы увернуться от направленного размашистого удара, Смэйту пришлось отскочить вправо на метр. Тогда Людомир резко развернулся и попробовал ударить по ногам, но его противник тут же отбил этот удар. Столкнувшись, мечи высекли разноцветные искры, и оба оппонента почувствовали, как через руки прошла вибрация от мощного удара. Смэйт в этот же момент резко достал револьвер и выстрелил прямо в сердце Людомира. Пуля, сделанная еще в Колоннде из целестиевого кристалла, накопившего магические импульсы, вошла точно в цель и вышла с другой стороны, срикошетив от кристального дерева и прошив тело его врага еще раз в области правого легкого. Людомир издал протяжный стон, упал на колени, харкнул кровью и в тот же миг рассыпался, будто стекло или зеркало. В этот же момент краем глаза Смэйт заметил появление врага с другой стороны.
— Мы ведь еще не встречались в бою, Смэйт, — послышался голос Людомира. — Но про мою силу, вижу, ты уже знаешь. Снова твои варианты, маг предвиденья? Но поверь, какие бы способности у тебя ни были, ты не бессмертен. Да, не стареешь, не болеешь, но вот только убить физически тебя вполне возможно. Ведь прямо сейчас у тебя в боку торчит осколок моего отражения.
Смэйт только сейчас ощутил небольшое жжение в левом боку, отодвинул полу пальто, провел рукой по темной рубашке: на пальцах осталась его кровь. В этот момент он подумал о том, что варианты нужно было просматривать детальнее. Осколок был очень тонкий, почти незаметный. Рану от него так просто не увидишь. Теперь Смэйт осознал, что когда отражение Людомира взрывается, то осколки могут незаметно войти в тело врага.
— Ну вот, теперь ты знаешь. Как ты понял еще до нашей встречи, моя магия – отражения. Мы следили за тобой и знали, что ты в курсе. Вот только я точно знал, что единственный путь на ту сторону лежит через Кристальный лес. А это, — Людомир развел руки в стороны, — мой мир. Любая отражающая поверхность – моя территория. И посмотри вокруг, мой заносчивый враг. Мы по уши в кристаллах, а это значит, что я теперь везде. Попробуй увернуться от всего меня.
Тут же из деревьев начали выходить отражения Людомира. Смэйт знал, где настоящий, он стоял поодаль, но пробраться к нему было невозможно. Кругом были кристаллы, которые давали отражения, и врагов становилось все больше. Смэйт отбил несколько направленных атак, пиная каждую копию в грудь подальше, или отстреливая издалека и быстро отпрыгивая в сторону, чтобы не задели осколки. Заметить частички Людомира было несложно, ведь они блестели на солнце. Смэйту пришлось отбросить меч, ведь прямо перед ним из клинка появился еще один «людомир» и едва не задел его мечом. Вспомнив один из вариантов, Смэйт вовремя закрыл глаза.
— Умно, бессмертный маг! Глаза ведь тоже отражают, надо было вылезти из них сразу и взорвать изнутри твой череп. Но честно, это было бы неинтересно. А теперь еще и бессмысленно. Но я буду ждать, Смэйт. Теперь видеть ты не сможешь, ведь как только откроешь глаза, то сразу умрешь. Попробуй вслепую увернуться от моих отражений!
Людомир создал еще больше отражений, направил в сторону противника. Смэйт знал, какой сейчас идет вариант развития событий, так что просто смотрел его и вовремя уворачивался. Однако несколько осколков успели воткнуться ему в руку, причиняя острую и жгучую боль. Смэйт понимал, что с этим нужно было заканчивать, и экономия магического запаса сейчас может стоить ему жизни впоследствии. Физическая выносливость тоже не является безграничной. Применить нужное заклинание было единственным выходом, но даже в этом случае нужно выиграть время. Взмолившись мысленно о том, чтобы после этого ему хватило сил на то, что произойдет в Колоннде, он приступил к плану. Для начала нужно было расчистить место. Пришло время пострелять по-македонски. Смэйт извлек из скрытой кобуры второй револьвер. Совершать маневр придется с закрытыми глазами, нужно лишь было точно уловить момент, чтобы не задеть отражения Людомира рядом с собой. Смэйт мысленно поблагодарил создателей огнестрельного оружия за то, что они были выкрашены в матовый черный цвет, а не в серебристый отражающий, как более старые модели. По крайней мере, Людомир не сможет их испортить. Время пришло. Смэйт вскинул оба револьвера и быстро спуская крючок и крутнувшись на месте выстрелил всю обойму.
— Альтернативный выстрел.
Людомир видел, как враг, крутнувшись на месте, выстрелил несколько раз, но не ожидал, что от выстрела разлетится кристальное дерево, за которым он стоял, выжидая момента, чтобы нанести удар исподтишка. Он никогда и представить не мог, зная, сколько раз пытались даже поцарапать эти деревья сильнейшие маги и герои, что кристальное дерево под силу кому-то разрушить. По лесу пронесся звон, будто от разбивающегося стекла. Двадцать пуль, выпущенные Смэйтом будто разделились еще на десяток каждая и разбили все кристальные деревья в пределах пятисот метров вокруг стрелка. Людомир надеялся, что осколки все еще отражают пространство, но ни померкли. Высокородному магу пришлось отступать к дальним деревьям.
— Куда же ты направляешься, маг голубых кровей? Не помню, чтобы аристократы убегали от сражения за их собственную честь! — воскликнул Смэйт, все еще не открывая глаз.
— Пошел ты! — выругался Людомир. — Эти деревья невозможно уничтожить, это иллюзия!
— Но я не маг иллюзий, в отличие от нашего общего знакомого, и ты это знаешь! Я маг предвиденья, я вижу варианты и воплощаю их. Одна целестиевая пуля не пробьет данный кристалл. Но я подумал, что насчет десятка таких пуль, сила которых в совокупности окажется в каждой из них? Что, если ударить сразу со всех возможных пространств и вариантов? И гляди-ка, получилось.
— Это ничего не меняет! Ты лишь отсрочил неизбежное, здесь еще полно отражений! Тебе не уничтожить все вокруг! — отчаянно воскликнул, пятясь назад, Людомир.
— Ты абсолютно в этом уверен? — крикнул в ответ Смэйт, спокойно и медленно продвигаясь к нему. — Тебе казалось, что и эти деревья невозможно уничтожить, а вон оно как вышло. И я чувствую в тебе страх, заносчивый маленький маг.
— Не дождешься! — крикнул Людомир. — Сейчас я покажу тебе, насколько безгранична сила отражений. Всплеск сил, зеркальное озеро!
Людомир прекрасно понимал, что это заклинание требует невероятно много магических сил. Но он и не собирался углубляться дальше, а если встретятся какие-нибудь монстры, то придется просто убежать по пути отражений разных объектов. Вся поверхность под ногами обоих оппонентов стала зеркальным отражением. Тут же из него стаи выпрыгивать десятки отражений Людомира и строиться в ряды.
— Зеркальная армия! — воскликнул маг отражений.
Смэйт был готов и к этому исходу, все шло по нужному варианту, и сейчас ему нужно было решиться использовать внушительное количество магической силы. Это было нежелательным исходом, но другого выхода из этого сражения не было. Людомир сильно его задерживал, а магу предвидения нужно было, как можно скорее, достигнуть Колоннда. Поэтому пришло время заканчивать.
— Варианты, — чуть хриплым голосом сказал он.
Все альтернативы стали реальны, и теперь сотни копий Смэйта выступили против армии отражений Людомира. Вариантов этого исхода насчитывалось огромное количество: любой сдвиг в сторону, атака любого направления – все учитывалось и воплощалось.
— Ты так моего брата убивал, Смэйт? Поэтому он проиграл?
Ответа Людомир не услышал, да он и не требовался. Ему и так было понятно изначально, что такие маги, как Смэйт, были очень сильны. Было бы настоящей глупостью не признавать этого. И сейчас «принцу» было очень страшно, потому что он прекрасно осознавал, что еще не все. Но и останавливаться было бы неверно, не соответствовало бы его природе. Маг отражений знал, что должен был выиграть, или, по крайней мере, сильно ранить Смэйта. Тогда и король, и его отец, и она, любимая Эмия по-другому на него посмотрят, увидят в нем сильнейшего мага, признают его могущество и перестанут косо смотреть. Даже Эмия, порой, испытывала неудобство рядом с ним. Он это чувствовал сердцем. И виной всему этому была его незначительность. Он постоянно выполнял разного рода миссии, затыкал рты всем, на кого указывали пальцем в Совете магов. Людомир готов был на все, что угодно, чтобы впечатлить свою сестру и возлюбленную. Но всегда находились люди выше него, решительнее его, жестче его. Он проделал долгий путь от обычного высокомерного задиры до настоящего монстра, упивающегося смертями других людей и не ценящего ничьи жизни.
— Край зеркал, осколков бесконечный дождь! — отчаянно крикнул он сильно сорванным голосом. — Больше отражений, больше силы! Тебе не уйти, бессмертный! Я стану твоим роком!
Теперь не только земля, все вокруг будто стало состоять из тысячи зеркал. Настолько мощный всплеск энергии Смэйт ощутил сразу и подумал, что парень не так уж прост, как кажется на первый взгляд. Мысленно он признал внушительный уровень его силы: не каждый сможет сотворить заклинание такого уровня и остаться при этом на ногах. Но думать было некогда, зеркала начали взрываться. Варианты Смэйта и отражения Людомира обоюдно уничтожали друг друга, стрелочки вариантов, пронизывающие пространство, таяли очень быстро. Времени больше не было. Несколько осколков смогли достать и Смэйта, воткнулись прямо в плечо. Усталость от многих ран на его теле начала проявлять себя. Главной задачей было не отключиться, ведь оставалось совсем немного.
— Простите, Аннабель, Брайс, — тихо и спокойно сказал он, улыбнувшись. — В этот раз альтернативы нет.
Он принял уверенную стойку, унял дрожь в теле, извлек из внутреннего кармана серую маску с вырезанными глазницами. Лишь минуту постояв в замешательстве, он надел её. Людомир в это время отчаянно пытался сократить дистанцию между ним и врагом. Он знал, что самое время нанести удар. Смэйт стоял спиной и, казалось, был спокоен, будто и не ожидал никакой атаки. Людомир бежал, занеся над головой клинок и предчувствуя скорый исход. И в этот момент Смэйт обернулся, а маг отражений остановился, как вкопанный, в изумлении глядя на противника перед собой.
— Невозможно… Ты не можешь быть одним из них…— тихо произнес он, медленно приближаясь к Смэйту.
Людомир не мог поверить своим глазам, ведь прямо перед ним, вживую, стоял один из Вечных в одежде его врага. Лицо было точь-в-точь, как на старых изображениях из материалов Обители.
— Верно, — эхом раздался голос Смэйта. — Я не Древний или Вечный, но сейчас не менее силен, чем они.
С этими словами он развел руки в стороны. Мир будто раскололся у Людомира на глазах, словно одно из его отражений. А потом вся область, словно отделилась от себя самой. И возникло две копии Кристального леса и всех, кто в нем находился.
— Альтернативное разделение. Божественная копия.
Тут же отовсюду на Людомира посыпались удары и выстрелы. Он едва успел от них увернуться, поймав при этом пулю в правое плечо, и не увернувшись от пореза меча, пришедшегося по левой ноге. Он с изумлением посмотрел вокруг: не было ни одного его отражения, только копии Смэйта, которые беспрестанно атаковали его. Людомир отступал дальше в лес, но все зеркала пропали, не было ни одного отражения. В это же время, Кристальный лес, находящийся над ним, демонстрировал продолжающуюся войну отражений и копий Смэйта.
— Я сделал копию этой области, Людомир. Тебе не победить в ней, а потому я даю тебе шанс. В другой стороне есть отражение, ты его видишь. Твоих сил хватит, чтобы сбежать в него. Это единственный выход отсюда, но он тут же перенесет тебя очень далеко от меня. Или ты можешь остаться и просто умереть: выбор за тобой. Атака моих вариантов будет продолжаться вечно, этим миром управляю я.
Людомир, чувствующий все нарастающую усталость, принял решение, что не хочет умирать. Он тут же сбежал в отражение, показанное Смэйтом.
— Мы еще встретимся, Смэйт! И я убью тебя! — крикнул он напоследок.
— Это вряд ли, — спокойно сказал Смэйт и снял маску. — Ну что, Аннабель, я справился, но сил моих едва осталось на четверть. Я надеюсь, что мне этого хватит. Юриус, Брайс, теперь дело за вами, ребята. А мне пора в путь, время и так потеряно.
Смэйт тут же достал из кармана зачарованные пластыри и расклеил по ранам. Через минуту он уже почувствовал облегчение от магии заживления. Бой вымотал его, но отдыхать было некогда. Кто-то уже вышел из барьера, а значит, скоро Смэйт с ним встретится. Недолго думая, бессмертный маг отправился дальше, к своей изначальной судьбе, в место, где все когда-то началось и где должно закончиться.
Глава 8. Причина и следствие.
Йоширо Анто стоял возле своей машины и любовался полной луной. В такие моменты он часто вспоминал, как его дедушка, Вакидзи Анто так же проделывал какие-то странные манипуляции со своим фамильным клинком, который остался, кажется, еще со Старого мира. Дед часто говорил о том, что мир может хоть сто раз перевернуться, но традиции являются самым главным, что есть в жизни человека. Семья важнее всего, а значит, и все обычаи должны неукоснительно соблюдаться. В деревне, где до этого жила семья Анто, местные жители считали Вакидзи кем-то, вроде сельского чудака. У него единственного возле дома росло дерево, которое весной цвело розовыми лепестками, осыпающими все вокруг и заставляющими уборщиков постоянно вычищать все магией ветра. Часто в доме Анто можно было увидеть празднование каких-то непонятных остальным событий. Вакидзи устраивал какие-то фестивали, куда звал местных обитателей деревни, но никто не приходил. А он стоял возле наскоро сбитого прилавка и звонил в колокольчик, до самого вечера зазывая попробовать экзотические блюда или раскрыть свиток с предсказанием. Отец Йоширо, как и он сам, всегда поддерживали в этом старого Акидзи, приходили, веселились с ним вместе, ужинали, поддерживали слабый очаг традиций и обычаев. Но когда Вакидзи не стало, то и все эти странности были забыты. Уже и сам немолодой Сай Анто, отец Йоширо, не стал продолжать семейные ритуалы, и все они канули в небытие. Это не изменило отношения местных жителей к их семье. Йоширо помнил, как староста неоднократно давил на его отца, чтобы тот срубил дерево, которое ежегодно все вокруг засыпает розовыми лепестками, что у его жены на них аллергия, а его пес как-то наелся этих лепестков и ему стало дурно. Тогда Сай как-то схватил топор, намереваясь срубить дерево, которое звалось сакурой, но уже замахнувшись, остановился. Он вспомнил, что это было любимым местом его жены. Мишель Анто разделила здесь со своим мужем самые лучшие, счастливые моменты своей жизни, когда они здесь танцевали, или благоговейно слушали древние легенды Вакидзи или сидели, обнявшись, и смотрели на звезды.
