К счастью Кинарет, люди быстро превращают подлинные истории в легенды, легенды – в мифы, а мифы – в ничего не стоящие байки для вечерних посиделок у камина. В противном случае, охотникам за древними сокровищами ведьмы или заправским сорвиголовам непременно захочется навестить замок, знай они наверняка о его существовании. Разумеется, ни один искатель приключений или даже все разом не доставят Кинарет никаких проблем. Не успев и шагу ступить на ее территории, они тотчас простятся с жизнью. Но ведь покой, которым так дорожит ведьма, будет нарушен, а этого она желает меньше всего на свете.
Земли Кинарет по площади могли бы сравниться с небольшим государством вроде той же Ларины. По их границам непроглядной стеной стояли смешанные леса, деревья которых были необычайно высоки и мощны. Их богатые кроны радовали глаз хозяйки всей палитрой зеленого, устремляя свои макушки сквозь пышные белые облака. Царство Кинарет, в отличие от окружавших его бесплодных равнин Западной Пустоши, подчинялось законам природы, действующим на всей территории Свободных Земель, и изменялось с наступлением того или иного времени года. Весной, например, здесь все утопало в зелени и цветах; летом леса и опушки приносили в дар богатые урожаи ягод и фруктов; осенью, как и везде в Свободных Землях, зеленые краски сменялись ярко-желтыми, рыжими, багряными; кудесницу-зиму же сопровождали солнечные морозные дни или студеные метели, где каждая снежинка с неповторимым узором, кружась в танце, падала на карниз за окном.
Замок Ша’Грат стоял в самом центре оазиса и, несомненно, поражал своим великолепием. Стены дворца имели насыщенный фиолетовый цвет, а крыши, карнизы, и прочие элементы отделки были выкрашены в серо-черный. Высокие башни и шпили имели утонченные формы, а сам фасад содержал изящный рельеф арочных выступов окон и дверей или декоративных изгибов камня при переходе одной части дворца в другую. К центральному входу Ша’Грата примыкала широкая лестница с необыкновенно тонкой работы кованными перилами. По всему периметру замка произрастал дикий клематис. Его ажурные вьющиеся стебли, усеянные темно-фиолетовыми цветами в форме звезды, расползались по стенам к небольшим балконам второго этажа и цепко хватались за их плетеные решетки.
На площади перед таинственным дворцом находился многоуровневый фонтан, в котором так весело и звучно резвились струйки воды, создавая своей игрой витиеватый узор над каменными чашами. От фонтана в разных направлениях разбегались узкие мощеные дорожки. Они то скрывались за фасадом замка, то терялись в густо засаженных шиповником аллеях, а то и вовсе, прыгая через кряжистые корни вековых деревьев, уводили далеко в чащу.
Многие тысячи лет Кинарет прожила в Ша’Грате и за это время стала своему дому самой заботливой и любящей хозяйкой. Она знала здесь каждый уголок, каждое деревце или цветок, каждого зверька, но это вовсе не мешало ей всякий раз неустанно восторгаться прикрасами собственного мира, словно впервые.
Сейчас все хлопоты по замку, прилегающим к нему садам и прочим угодьям лежат исключительно на Кинарет. А в былые времена здесь всюду звучали шутливые песни да звонкий смех помощников ведьмы. Когда только она поселилась в этих местах и возвела свой дивный замок, тогда же в предместьях лесов и озер Ша’Грата появился занимательный магический народец – хохмачи. То были человечки небольшого роста, около метра в высоту, пухленькие, розовощекие с по-детски наивными голубыми глазами. Одеты они были в яркие наряды, преимущественно желто-зеленой палитры. Мужчины носили лимонные сюртучки, оливкового цвета укороченные штанишки и соломенные шапочки наподобие канотье. Женщины одевались в лютиковые платья, вплетали в волосы зеленые и салатные ленты. На ногах и те и другие носили маленькие кожаные башмачки и непременно гольфы.
Именно благодаря магии этих дурашливых на вид людей царство Кинарет расцвело пышным природным убранством, вобрав в себя всевозможные виды растений, что только произрастают на бескрайних территориях Свободных Земель. Чары хохмачей даровали хозяйке Ша’Грата домашний уют, плодородные урожаи и бескорыстие чистой теплой улыбки. Однако Кинарет не славилась простодушием, принимая помощь как должное, обращаясь с веселыми малышами как с рабами исключительно в повелительном и высокомерном тоне. Долгое время они принимали ведьму такой, какая уж она есть, помнили и ценили, что Кинарет по-своему заботится о них, давая кров, защиту. Именно это и составляло их беззаботное существование, а иногда хохмачам даже позволялось закатывать шумные празднества, что, к слову, они любили больше всего на свете.
Шли столетия, перетекая в вечность, а Кинарет становилась все чванливее и более замкнутой, предпочитая уединение, окружая себя безмятежностью. По настоянию ведьмы звонкие песни хохмачей стали звучать тише, а затем и вовсе были запрещены. Славные пиры дозволялись реже и, в конечном счете, были упразднены совсем. И загрустили тогда не склонные к унынию по своей природе человечки. Не нашли они иного выхода, кроме как обратиться к Кинарет с просьбой освободить их от работ по замку, заботе об урожае и прочих дел, а даровать свободу, чтобы хохмачи могли жить так, как им хочется.
Разозлилась колдунья и вместе с долгожданной свободой даровала бывшим помощникам страшное проклятье, которое не имело сроков и стало их вечным бременем. Отныне хохмачи были вольны выбрать новый дом везде, где только им вздумается, стать соседями хоть людям, хоть и зверям, а хоть иным магическим народам. Да только вот соседям этим никогда не услышать забавных шуток своих новых друзей, не увидеть добрых улыбок на их розовощеких лицах. В том заключался смысл проклятия, что ни одно живое существо не способно было увидеть или почувствовать присутствие хохмача. Для тех, кто так любит жизнь и нуждается в общении с окружающим миром, наказания страшнее не придумать. И малышам-хохмачам оставалось только подчиниться злобной воле колдуньи.
Они навсегда покинули свой первый дом. С трудом преодолев смертельный путь через бесплодные земли Пустоши, хохмачи нашли приют в диких лесах Таргара. Они могли бы поселиться и в других, более красивых и приемлемых для жизни местах, например, в заветной и такой далекой Арагонии, чья столица превзойдет по великолепию даже царство Кинарет. Но займи они хоть половину Цитадели Истинной Магии под носом у самого Лорда Аттема, он все равно не заметит приветливых и миловидных соседей. Свобода хохмачей стала их же тюрьмой. Тюрьмой со стеклянными стенами, сквозь которые они могли лишь наблюдать за миром живых, но не смели быть его частью.
Конечно, Кинарет и сама пострадала от собственного же проклятья, оставшись в разъедающем одиночестве на долгие столетия. Ее любимый Ша’Грат уже не обладал той сказочностью и уютом, каким был, когда в нем жили человечки в желтых одеждах. Покой ведьмы становился все более статичным, мертвым, и счастья от этого состояния она не испытывала.
Проснувшись, она, по обыкновению, спускалась к завтраку, а потом отправлялась на прогулку по пустынным, полудиким садам. Каждый день и изо дня в день все повторялось с точностью до секунд. Но не сегодня. Стоя у большой чаши фонтана, на безмятежной поверхности воды Кинарет заметила отражение огромной черной гарпии, парящей высоко в небесах. Она знала наверняка, что птица попала в ее владения из внешнего мира, поскольку прежде в угодьях близ Ша’Грата эти хищники не селились, для их существования здесь умышленно не было создано никаких условий. Но больше всего Кинарет насторожил тот факт, что защитная магия острова, доселе служившая своей хозяйке безотказно, вдруг так легко пала перед какой-то птицей.
Нет, нет. Кинарет не просто колдунья. Она – ведьма древности, ведьма Баланса, а потому сразу почувствовала угрозу, исходившую от чернокрылой гостьи. И не ошиблась. Спустя минуту гарпия резко снизилась, ее мощные когтистые лапы вот-вот должны были коснуться земли, как вдруг птицу окутал непроглядный мрак, и перед Кинарет предстал статный мужчина с коварной ухмылкой на губах. В ладони он держал маленького воробышка, который, впрочем, страха жертвы не испытывал.
Ведьма надменно взглянула на незнакомца, отнюдь не случайно нарушившего ее покой. Он же еще шире растянул по лицу язвительную ухмылку и, простерев руки во всеобъемлющем жесте, заговорил:
- Ну надо же! Выходит, Эрейда, байки моего достопочтенного прадеда не так уж надуманны и нелепы!
Незнакомец подкинул воробышка вверх, и тот мгновенно обратился в молодую девицу с каштаново-красными волосами и синими глазами. Девушка с некоторым пренебрежением посмотрела на своего спутника и с горечью произнесла:
- Всякая сказка имеет лишь крошечную долю вымысла, в большинстве своем являясь правдой от первой до последней буквы…
- Тебе ли этого не знать, дорогуша?! – риторический вопрос мужчины прозвучал как издевка, но показался ему в крайней степени забавным.
Кинарет была поражена подобным наглым поведением. Мало того что эти двое вторглись в ее владения, так они вздумали еще и праздные беседы вести, заставляя ждать, когда же они соизволят ее заметить и объяснить причину своего вероломного вторжения. Однако они не спешили с извинениями, все больше изводя ее терпение. Но она-то как никто другой заставит наглецов пожалеть, что нарушили ее многовековой покой. Колдунья развела руки в стороны, обращая ладони к небу, и призвала дремавшую до того магию леса. Цепкие корни опутали ноги незнакомца, и Кинарет, со всей злостью заглянув в его черные глаза, произнесла:
- Глупец, ты думаешь, что вот так со всей своей наглостью можешь заявиться в мои земли, когда тебе только вздумается?!
Хватка корневищ сделалась еще сильнее, подступив к самому горлу, отчего мужчина вмиг побагровел и принялся жадно хватать воздух ртом. Он пытался отменить ее заклятье при помощи собственной магии, но в этой схватке она осталась бессильна. Тогда он бросил суровый взгляд на свою спутницу, призывая немедленно прийти на помощь. Эрейда без особого желания все же подчинилась и коснулась корня, что сдавил шею колдуна. Кинарет едва не расхохоталась, поначалу вообразив, что девушка будет прилагать физическое усилие для освобождения спутника. Однако все веселье мгновенно испарилось, когда Кинарет увидела, как на месте соприкосновения ладони незнакомки на корне образовалась глубокая трещина, которая тотчас расползлась по всей его длине. На глазах могучее корневище ссохлось и превратилось в труху, осыпавшись на мощеную площадь. К чародею вернулась способность говорить и ухмыляться ехиднее прежнего.
- Так ли сглупил? Лично я абсолютно уверен, что предусмотрел все, прежде чем являться в обитель одной из ведьм Баланса! – хохотнул тот. – Однажды я допустил ошибку, недооценив своего врага, и поплатился жизнью за собственную глупость. И впредь подобного удовольствия противникам не доставляю. Вот и сейчас убедился, насколько действенным и полезным оказывается план, который продуман до мелочей и, главное, без спешки.
Эрейда громко цокнула, реагируя на очередной приступ спутника воспевания собственного коварства. Мужчина не обратил никакого внимания на пренебрежительное отношение спутницы, приковав свой взгляд к растерянной Кинарет. Тщеславная мысль о том, что ему удалось застать врасплох такую могущественную ведьму, явно улучшила его настроение.
- На самом деле мы прибыли в ваши владения с миром, - продолжил чародей, окончательно сбросив оковы магии Кинарет. – И, надеюсь, в скором времени я и моя спутница возвратим вам долгожданный покой. Правда, для этого потребуется встречная услуга. Но, прошу, не переживайте так, она вам не будет стоить абсолютно ничего!
- С чего бы мне, ведьме древности, наблюдавшей сотворение этого мира и несущей в себе частицу его Баланса, вдруг оказывать услуги приспешникам Властителя, двоим незнакомцам, вторгшимся в мой дом и осквернившим его своей гиблой магией? – надменно высказалась она.
- А я-то наивно полагал, что в Свободных Землях не осталось тех, кому не известно мое имя! – разочарованно выдохнул чародей. – Мое имя Гримм. Перед вами не прислужник, а король. Черный Король Кармагара.
- Да пусть хоть всех Свободных Земель вместе взятых, - теряя терпение, заявила Кинарет.
- Вы немного опередили события, присваивая мне этот титул, но очень скоро он непременно станет моим и, кстати, не без вашего участия, бесподобная Кинарет! Ваша мудрость невероятно проницательна.
- Ответного комплимента не произнесу, сколько бы вы меня не убеждали в своей разумности. Я все также придерживаюсь мнения, что вы глупы и невежественны. Будь это не так, вы знали бы наверняка, что я не утруждаю себя делами людей и их бесконечными войнами никогда и ни при каких обстоятельствах. Это правило непреложно. А посему вы лишь зря проделали этот путь из далекого Кармагара.
- Ничего не бывает зря, - философски спокойно произнес Гримм. – Что ж, такой ответ я тоже предвидел. Мне жаль, о, могущественная Кинарет, но чтобы распалить в вас неуемное желание оказать мне помощь, кажется, я должен буду прибегнуть к крайним мерам. Сказать по правде, в душе я очень надеялся, что вы мне откажете…
- В душе? У таких людей, как вы, ее нет, это еще одно ваше заблуждение, - сурово констатировала колдунья и краем глаза заметила, как спутница Гримма согласно кивнула.
- О, вы снова попали в точку! Однако вернемся к существу дела, - в один миг он сбросил маску дружелюбного гостя, обнаруживая истинную свою сущность. – Мне нравится играть слабостями тех, кому вполне по силам оказать мне безвозмездную услугу, и вы, дорогуша, отнюдь не исключение! Сейчас перед вами стоит непростой выбор: либо вы помогаете мне, а затем вновь долго и счастливо живете в своем лесу, либо же остаетесь при своей гордыне, лишаясь всего, чем так дорожите.
- Вам не под силу противостоять древней магии Баланса, пусть даже на вашей стороне и стоит сам Властитель Мрачной Бездны! – закричала от злости колдунья.
- Как ни прискорбно это признавать, но правда снова на вашей стороне. Мне действительно подобные подвиги не осилить, а вот моей талантливой спутнице дана и не такая власть. Эрейда, милая, самое время для твоего выхода!
Синеглазая девушка мгновенно схватила за руку хозяйку замка и принялась взывать к магии Кинарет. Капля за каплей древняя энергия перемещалась в новый сосуд, который хоть и не мог использовать плененный дар, но стал для него надежным хранилищем. Ведьма тотчас ощутила перемены не только в своем стареющем на глазах теле, но и в самом пространстве вокруг, в воздухе. Кинарет не знала, как устроена магия Эрейды, однако она хорошо понимала, что гостья проделывает с ней. И в этот момент колдунья признала свое поражение. Желая скорее прекратить происходящее, Кинарет воскликнула:
- Довольно! Я слушаю тебя, Черный Король!
- Слухи о вашей мудрости нисколько не преувеличены, - победно вскинул руки Гримм и жестом велел Эрейде вернуть магию ее хозяйке.
- Чего ты хочешь?
- О, самую малость, поверьте! Мне необходимо знать, где сейчас обитают ваши премилые друзья хохмачи, только и всего.
- А с какой стати мне бы знать, куда сбежали эти изменники?! – высокомерно вскинула брови Кинарет.
Земли Кинарет по площади могли бы сравниться с небольшим государством вроде той же Ларины. По их границам непроглядной стеной стояли смешанные леса, деревья которых были необычайно высоки и мощны. Их богатые кроны радовали глаз хозяйки всей палитрой зеленого, устремляя свои макушки сквозь пышные белые облака. Царство Кинарет, в отличие от окружавших его бесплодных равнин Западной Пустоши, подчинялось законам природы, действующим на всей территории Свободных Земель, и изменялось с наступлением того или иного времени года. Весной, например, здесь все утопало в зелени и цветах; летом леса и опушки приносили в дар богатые урожаи ягод и фруктов; осенью, как и везде в Свободных Землях, зеленые краски сменялись ярко-желтыми, рыжими, багряными; кудесницу-зиму же сопровождали солнечные морозные дни или студеные метели, где каждая снежинка с неповторимым узором, кружась в танце, падала на карниз за окном.
Замок Ша’Грат стоял в самом центре оазиса и, несомненно, поражал своим великолепием. Стены дворца имели насыщенный фиолетовый цвет, а крыши, карнизы, и прочие элементы отделки были выкрашены в серо-черный. Высокие башни и шпили имели утонченные формы, а сам фасад содержал изящный рельеф арочных выступов окон и дверей или декоративных изгибов камня при переходе одной части дворца в другую. К центральному входу Ша’Грата примыкала широкая лестница с необыкновенно тонкой работы кованными перилами. По всему периметру замка произрастал дикий клематис. Его ажурные вьющиеся стебли, усеянные темно-фиолетовыми цветами в форме звезды, расползались по стенам к небольшим балконам второго этажа и цепко хватались за их плетеные решетки.
На площади перед таинственным дворцом находился многоуровневый фонтан, в котором так весело и звучно резвились струйки воды, создавая своей игрой витиеватый узор над каменными чашами. От фонтана в разных направлениях разбегались узкие мощеные дорожки. Они то скрывались за фасадом замка, то терялись в густо засаженных шиповником аллеях, а то и вовсе, прыгая через кряжистые корни вековых деревьев, уводили далеко в чащу.
Многие тысячи лет Кинарет прожила в Ша’Грате и за это время стала своему дому самой заботливой и любящей хозяйкой. Она знала здесь каждый уголок, каждое деревце или цветок, каждого зверька, но это вовсе не мешало ей всякий раз неустанно восторгаться прикрасами собственного мира, словно впервые.
Сейчас все хлопоты по замку, прилегающим к нему садам и прочим угодьям лежат исключительно на Кинарет. А в былые времена здесь всюду звучали шутливые песни да звонкий смех помощников ведьмы. Когда только она поселилась в этих местах и возвела свой дивный замок, тогда же в предместьях лесов и озер Ша’Грата появился занимательный магический народец – хохмачи. То были человечки небольшого роста, около метра в высоту, пухленькие, розовощекие с по-детски наивными голубыми глазами. Одеты они были в яркие наряды, преимущественно желто-зеленой палитры. Мужчины носили лимонные сюртучки, оливкового цвета укороченные штанишки и соломенные шапочки наподобие канотье. Женщины одевались в лютиковые платья, вплетали в волосы зеленые и салатные ленты. На ногах и те и другие носили маленькие кожаные башмачки и непременно гольфы.
Именно благодаря магии этих дурашливых на вид людей царство Кинарет расцвело пышным природным убранством, вобрав в себя всевозможные виды растений, что только произрастают на бескрайних территориях Свободных Земель. Чары хохмачей даровали хозяйке Ша’Грата домашний уют, плодородные урожаи и бескорыстие чистой теплой улыбки. Однако Кинарет не славилась простодушием, принимая помощь как должное, обращаясь с веселыми малышами как с рабами исключительно в повелительном и высокомерном тоне. Долгое время они принимали ведьму такой, какая уж она есть, помнили и ценили, что Кинарет по-своему заботится о них, давая кров, защиту. Именно это и составляло их беззаботное существование, а иногда хохмачам даже позволялось закатывать шумные празднества, что, к слову, они любили больше всего на свете.
Шли столетия, перетекая в вечность, а Кинарет становилась все чванливее и более замкнутой, предпочитая уединение, окружая себя безмятежностью. По настоянию ведьмы звонкие песни хохмачей стали звучать тише, а затем и вовсе были запрещены. Славные пиры дозволялись реже и, в конечном счете, были упразднены совсем. И загрустили тогда не склонные к унынию по своей природе человечки. Не нашли они иного выхода, кроме как обратиться к Кинарет с просьбой освободить их от работ по замку, заботе об урожае и прочих дел, а даровать свободу, чтобы хохмачи могли жить так, как им хочется.
Разозлилась колдунья и вместе с долгожданной свободой даровала бывшим помощникам страшное проклятье, которое не имело сроков и стало их вечным бременем. Отныне хохмачи были вольны выбрать новый дом везде, где только им вздумается, стать соседями хоть людям, хоть и зверям, а хоть иным магическим народам. Да только вот соседям этим никогда не услышать забавных шуток своих новых друзей, не увидеть добрых улыбок на их розовощеких лицах. В том заключался смысл проклятия, что ни одно живое существо не способно было увидеть или почувствовать присутствие хохмача. Для тех, кто так любит жизнь и нуждается в общении с окружающим миром, наказания страшнее не придумать. И малышам-хохмачам оставалось только подчиниться злобной воле колдуньи.
Они навсегда покинули свой первый дом. С трудом преодолев смертельный путь через бесплодные земли Пустоши, хохмачи нашли приют в диких лесах Таргара. Они могли бы поселиться и в других, более красивых и приемлемых для жизни местах, например, в заветной и такой далекой Арагонии, чья столица превзойдет по великолепию даже царство Кинарет. Но займи они хоть половину Цитадели Истинной Магии под носом у самого Лорда Аттема, он все равно не заметит приветливых и миловидных соседей. Свобода хохмачей стала их же тюрьмой. Тюрьмой со стеклянными стенами, сквозь которые они могли лишь наблюдать за миром живых, но не смели быть его частью.
Конечно, Кинарет и сама пострадала от собственного же проклятья, оставшись в разъедающем одиночестве на долгие столетия. Ее любимый Ша’Грат уже не обладал той сказочностью и уютом, каким был, когда в нем жили человечки в желтых одеждах. Покой ведьмы становился все более статичным, мертвым, и счастья от этого состояния она не испытывала.
Проснувшись, она, по обыкновению, спускалась к завтраку, а потом отправлялась на прогулку по пустынным, полудиким садам. Каждый день и изо дня в день все повторялось с точностью до секунд. Но не сегодня. Стоя у большой чаши фонтана, на безмятежной поверхности воды Кинарет заметила отражение огромной черной гарпии, парящей высоко в небесах. Она знала наверняка, что птица попала в ее владения из внешнего мира, поскольку прежде в угодьях близ Ша’Грата эти хищники не селились, для их существования здесь умышленно не было создано никаких условий. Но больше всего Кинарет насторожил тот факт, что защитная магия острова, доселе служившая своей хозяйке безотказно, вдруг так легко пала перед какой-то птицей.
Нет, нет. Кинарет не просто колдунья. Она – ведьма древности, ведьма Баланса, а потому сразу почувствовала угрозу, исходившую от чернокрылой гостьи. И не ошиблась. Спустя минуту гарпия резко снизилась, ее мощные когтистые лапы вот-вот должны были коснуться земли, как вдруг птицу окутал непроглядный мрак, и перед Кинарет предстал статный мужчина с коварной ухмылкой на губах. В ладони он держал маленького воробышка, который, впрочем, страха жертвы не испытывал.
Ведьма надменно взглянула на незнакомца, отнюдь не случайно нарушившего ее покой. Он же еще шире растянул по лицу язвительную ухмылку и, простерев руки во всеобъемлющем жесте, заговорил:
- Ну надо же! Выходит, Эрейда, байки моего достопочтенного прадеда не так уж надуманны и нелепы!
Незнакомец подкинул воробышка вверх, и тот мгновенно обратился в молодую девицу с каштаново-красными волосами и синими глазами. Девушка с некоторым пренебрежением посмотрела на своего спутника и с горечью произнесла:
- Всякая сказка имеет лишь крошечную долю вымысла, в большинстве своем являясь правдой от первой до последней буквы…
- Тебе ли этого не знать, дорогуша?! – риторический вопрос мужчины прозвучал как издевка, но показался ему в крайней степени забавным.
Кинарет была поражена подобным наглым поведением. Мало того что эти двое вторглись в ее владения, так они вздумали еще и праздные беседы вести, заставляя ждать, когда же они соизволят ее заметить и объяснить причину своего вероломного вторжения. Однако они не спешили с извинениями, все больше изводя ее терпение. Но она-то как никто другой заставит наглецов пожалеть, что нарушили ее многовековой покой. Колдунья развела руки в стороны, обращая ладони к небу, и призвала дремавшую до того магию леса. Цепкие корни опутали ноги незнакомца, и Кинарет, со всей злостью заглянув в его черные глаза, произнесла:
- Глупец, ты думаешь, что вот так со всей своей наглостью можешь заявиться в мои земли, когда тебе только вздумается?!
Хватка корневищ сделалась еще сильнее, подступив к самому горлу, отчего мужчина вмиг побагровел и принялся жадно хватать воздух ртом. Он пытался отменить ее заклятье при помощи собственной магии, но в этой схватке она осталась бессильна. Тогда он бросил суровый взгляд на свою спутницу, призывая немедленно прийти на помощь. Эрейда без особого желания все же подчинилась и коснулась корня, что сдавил шею колдуна. Кинарет едва не расхохоталась, поначалу вообразив, что девушка будет прилагать физическое усилие для освобождения спутника. Однако все веселье мгновенно испарилось, когда Кинарет увидела, как на месте соприкосновения ладони незнакомки на корне образовалась глубокая трещина, которая тотчас расползлась по всей его длине. На глазах могучее корневище ссохлось и превратилось в труху, осыпавшись на мощеную площадь. К чародею вернулась способность говорить и ухмыляться ехиднее прежнего.
- Так ли сглупил? Лично я абсолютно уверен, что предусмотрел все, прежде чем являться в обитель одной из ведьм Баланса! – хохотнул тот. – Однажды я допустил ошибку, недооценив своего врага, и поплатился жизнью за собственную глупость. И впредь подобного удовольствия противникам не доставляю. Вот и сейчас убедился, насколько действенным и полезным оказывается план, который продуман до мелочей и, главное, без спешки.
Эрейда громко цокнула, реагируя на очередной приступ спутника воспевания собственного коварства. Мужчина не обратил никакого внимания на пренебрежительное отношение спутницы, приковав свой взгляд к растерянной Кинарет. Тщеславная мысль о том, что ему удалось застать врасплох такую могущественную ведьму, явно улучшила его настроение.
- На самом деле мы прибыли в ваши владения с миром, - продолжил чародей, окончательно сбросив оковы магии Кинарет. – И, надеюсь, в скором времени я и моя спутница возвратим вам долгожданный покой. Правда, для этого потребуется встречная услуга. Но, прошу, не переживайте так, она вам не будет стоить абсолютно ничего!
- С чего бы мне, ведьме древности, наблюдавшей сотворение этого мира и несущей в себе частицу его Баланса, вдруг оказывать услуги приспешникам Властителя, двоим незнакомцам, вторгшимся в мой дом и осквернившим его своей гиблой магией? – надменно высказалась она.
- А я-то наивно полагал, что в Свободных Землях не осталось тех, кому не известно мое имя! – разочарованно выдохнул чародей. – Мое имя Гримм. Перед вами не прислужник, а король. Черный Король Кармагара.
- Да пусть хоть всех Свободных Земель вместе взятых, - теряя терпение, заявила Кинарет.
- Вы немного опередили события, присваивая мне этот титул, но очень скоро он непременно станет моим и, кстати, не без вашего участия, бесподобная Кинарет! Ваша мудрость невероятно проницательна.
- Ответного комплимента не произнесу, сколько бы вы меня не убеждали в своей разумности. Я все также придерживаюсь мнения, что вы глупы и невежественны. Будь это не так, вы знали бы наверняка, что я не утруждаю себя делами людей и их бесконечными войнами никогда и ни при каких обстоятельствах. Это правило непреложно. А посему вы лишь зря проделали этот путь из далекого Кармагара.
- Ничего не бывает зря, - философски спокойно произнес Гримм. – Что ж, такой ответ я тоже предвидел. Мне жаль, о, могущественная Кинарет, но чтобы распалить в вас неуемное желание оказать мне помощь, кажется, я должен буду прибегнуть к крайним мерам. Сказать по правде, в душе я очень надеялся, что вы мне откажете…
- В душе? У таких людей, как вы, ее нет, это еще одно ваше заблуждение, - сурово констатировала колдунья и краем глаза заметила, как спутница Гримма согласно кивнула.
- О, вы снова попали в точку! Однако вернемся к существу дела, - в один миг он сбросил маску дружелюбного гостя, обнаруживая истинную свою сущность. – Мне нравится играть слабостями тех, кому вполне по силам оказать мне безвозмездную услугу, и вы, дорогуша, отнюдь не исключение! Сейчас перед вами стоит непростой выбор: либо вы помогаете мне, а затем вновь долго и счастливо живете в своем лесу, либо же остаетесь при своей гордыне, лишаясь всего, чем так дорожите.
- Вам не под силу противостоять древней магии Баланса, пусть даже на вашей стороне и стоит сам Властитель Мрачной Бездны! – закричала от злости колдунья.
- Как ни прискорбно это признавать, но правда снова на вашей стороне. Мне действительно подобные подвиги не осилить, а вот моей талантливой спутнице дана и не такая власть. Эрейда, милая, самое время для твоего выхода!
Синеглазая девушка мгновенно схватила за руку хозяйку замка и принялась взывать к магии Кинарет. Капля за каплей древняя энергия перемещалась в новый сосуд, который хоть и не мог использовать плененный дар, но стал для него надежным хранилищем. Ведьма тотчас ощутила перемены не только в своем стареющем на глазах теле, но и в самом пространстве вокруг, в воздухе. Кинарет не знала, как устроена магия Эрейды, однако она хорошо понимала, что гостья проделывает с ней. И в этот момент колдунья признала свое поражение. Желая скорее прекратить происходящее, Кинарет воскликнула:
- Довольно! Я слушаю тебя, Черный Король!
- Слухи о вашей мудрости нисколько не преувеличены, - победно вскинул руки Гримм и жестом велел Эрейде вернуть магию ее хозяйке.
- Чего ты хочешь?
- О, самую малость, поверьте! Мне необходимо знать, где сейчас обитают ваши премилые друзья хохмачи, только и всего.
- А с какой стати мне бы знать, куда сбежали эти изменники?! – высокомерно вскинула брови Кинарет.
