- Ты даже не хочешь узнать, что я выяснила? - с прежним лукавством спросила Стелла.
Где-то в этот момент у меня окончательно опустились руки. Если эта противная девчонка хочет чего-то... сопротивление в любом случае бесполезно. Кроме всего прочего, обе вредные сестрицы с самого раннего детства вили из меня веревки.
- Ну?
Стелла улыбнулась еще шире.
- Хочу мороженного. Фисташкового, с шоколадной крошкой.
- А я хочу дать тебе по шее. Нам нужно учиться сдерживать наши желания.
Стелла стянула туфли, швырнула их через всю комнату и с ногами забралась на диван. Она старательно напускала на себя загадочный вид, и готовилась так долго, что я с чистой совестью отправился варить кофе. Заговорит, когда созреет.
- Я порылась в архиве...
Ну, я же сказал - заговорит.
- Просмотрела бумаги о ликвидации и продаже убыточных фирм за последние два года. Всего Помона потеряла в общей сложности тридцать пять убыточных предприятий.
- Сколько?!
Я едва не ошпарился, и чудом только успел отскочить. Горячий кофе выплеснулся на пол, джезва укатилась под стол.
- Тридцать пять, - невозмутимо повторила Стелла. - Согласно уставу компании...
- Не нужно мне лекции читать! Я помню устав.
- Согласно уставу компании, - упрямства Стелле было не занимать, под подобными сделками должны стоять три подписи.
Стелла выдержала театральную паузу.
- И?!
- И они стоят. Я подумала, что не мог отец принимать такие решения, не обговорив их с бабушкой...
И в этом вся бабушка.
- Она ничего не знала. Тогда я решила, что дело нечисто, и передала образцы подписей знакомому графологу. И поехала сюда. Так что, нам обоим следует вернуться в Париж. Все веселье там.
Я сварил-таки кофе, разлил его по чашкам и присел на край стола.
- Откуда это у тебя знакомый графолог?
- Кристиан. Мы частенько завтракаем в одном и том же кафе.
Я посмотрел в чашку. Глупо искать поддержку у кофе. И обратимся наконец к здравому смыслу. В Реймсе меня ничего не держит, кроме Эльнор, а я начинаю программу "забудь эту сложную женщину". Пора уже прекращать играть в прятки, тем более, что это не принесло никаких плодов. Вперед, в несгораемый шкаф.
- Завтра спрошу у Рено, не может ли он без шума доставить нас в Париж. Я вроде как все еще в розыске...
Квинни
Я ворочалась с боку на бок, совершенно не способная заснуть. Подушка казалась мне то слишком мягкой, то твердой, как камень. Надгробный. В голове роились мыслишки, причем думалось одновременно обо всем: от предательства Джони до мотивов вмешивать меня в эту историю. А не было никаких мотивов. Ну кто я такая? Глупая расфуфыренная содержанка, и даже Джо...
Все. Хватит.
Я села, потирая лицо, все еще неспособная ухватиться за ускользающую мысль. В ней было что-то такое... такое...
Почему выбор пал именно на меня? Я достаточно умна, и не светилась без дела. Почему я? Даже те, кого я не без основания считала своими подругами, думали, что я обыкновенная дурочка. Впрочем, тут они были правы.
- Кончай ворочаться, - крикнула Эва. - Иди сюда.
Я завернулась в одеяло и выглянула в гостиную. Эва сидела на пушистом ковре - плюс номеров-люкс - и сосредоточенно вытаскивала пробку из бутылки амонтильядо. Цвет у вина был восхитительный.
- Прекрати уже думать о глупостях, Квин, - посоветовала Эва.
- Элеонора, - я села, прислонившись спиной к дивану. - Эленора Лермонт, дура и неудачница. И думаю я вовсе не о глупостях. Тебе кто-нибудь платил за информацию обо мне?
Под взглядом Эвы - свирепой матери-волчицы - мне стало не по себе.
- Нет-нет, конечно нет, - быстро пробормотала я. - Но откуда-то она взяли точные данные обо мне.
- Не такой уж это секрет, дорогая, - Эва закурила. - Однако... нет, если тебе дым мешает - пересядь! Однако в дело наверняка замешан кто-то из твоих близких знакомых.
- Мы подозревали Надин. Болье, я имею в виду.
- А-а, безутешная вдова, - Эва нахмурилась. - На преступного гения не тянет, но до такой степени влюблена в деньги, что... Вот что, я выясню кое-какие детали, а ты тем временем пересидишь в тишине. Ничего с твоим раненым плечом суетиться.
Я подтянула колени к груди и опустила на них подбородок. Глупая ребячливая поза, призванная защитить меня от всякой явной и скрытой угрозы. Кокон.
- Хочешь совет? - спросила Эва.
- Ехать домой?
Евлалия усмехнулась.
- Не-ет, детка. В мире не все так просто. Я никогда бы не отправила тебя домой. Но определись уж, как ты хочешь жить. Ты молода, красива, талантлива... вероятно.
- О, спасибо за это "вероятно". Очень бодрит!
- Не дуйся, - посоветовала Эва. - План таков: едем в Париж и сдаем тебя Шантальке, пускай приглядывает. Все равно ее муж сейчас чем-то занят. А я тем временем разыщу информацию на Надин, да и на всю помоновскую верхушку.
- Не хочу вмешивать Шанталь.
- Пф-ф! - неподражаемо фыркнула Эва. - Она чахнет без приключений. Иди спать, завтра все образуется.
Я последовала ее совету и поплелась в постель. Увы, в счастливый исход мне не верилось. Его не будет до тех пор, пока я не выкину из головы и Джони, и Помону. А это, похоже, произойдет нескоро.
Я так и не уснула. Проворочалась до рассвета, пока не извела себя вконец. Здравое решение проблемы в голову так и не пришло, и я вынуждена была согласиться с Эвой. Что ж, едем к Шанталь.
Джони
-Ты хоть понимаешь, что я пережила, мерзавец? - патетично провозгласила Элеонора.
- Ты послала за мной Рено!
- Ну, он же охотник за головами, а не киллер, - хмыкнула бабушка. - И ты заставил его побегать. И что за вид?
Вид, строго говоря, был нормальный. Не помню, чтобы она хоть раз видела меня в костюме, исключая выпускной. Но бабушка всегда читала своим долгом побрюзжать.
- Ты сама хотела видеть меня немедленно, даже переодеться не дала!
- Я про волосы, Бену! Что это такое?! Тебе ведь не пятнадцать лет!
Тонко подмечено.
- Ты затащила меня сюда только затем, чтобы поговорить об этом?
Бабушка трагически вздохнула. В прошлом, наверное, этот артистизм не раз помогал ей и в бизнесе, и в амурных делах. Головы бабушка кружила до сих пор.
- Что ты выяснил?
Я изобразил удивление.
- Не прикидывайся идиотом, - сухо сказала Элеонора. - Ты знаешь, как я это не люблю.
Лет до восемнадцати это было главной причиной, по которой я вел себя, как полный придурок. Но, наверное, сейчас уже поздно это делать, особенно, когда бабушка в таком состоянии. Хорошо было видно, что она на взводе.
- Помона на грани. Кто-то из членов правления пытается прибрать все к рукам.
- Чтобы выяснить это не нужно было ехать в Реймс и подставляться, - еще более сухо сказала Элеонора. - Теперь тебя чуть ли не в убийстве отца обвиняют!
- Да. А еще меня пытались убить Жув и Сен-Жак. Им нужно свалить на кого-то вину, а значит, они все еще уязвимы. Но сути аферы с подставными лицами я так и не понял.
Бабушка, что было весьма необычно, не стала поминать, какой я идиот. Она медленно открыла портсигар, выудила из чехла мундштук и приступила к ритуалу прикуривания сигариллы. Запахло ванилью. Значит, она уже пришла в благодушное настроение.
- Когда мальчики... я имею в виду, когда твой отец, Болье и Дюлак основали Помону, у них перед глазами был весьма печальный пример. Отец Болье разорился, когда его партнер прибрал к рукам компанию. Соглашение между твоим отцом и партнерами было составлено очень разумно: ни один из участников не может владеть Помоной единолично. Ему или его наследникам может принадлежать только треть компании.
Вот тут я мог лишь обругать себя, потому что не потрудился изучить документы. Лентяй и бездарный юрист.
- Значит, - мне всегда нравилось рассуждать вслух, а бабушка к тому же очень величественно кивала, - кто-то из ни продает части компании себе самому через подставных лиц... Но убивать-то зачем?
- Твой отец и Поль, видимо, начали что-то подозревать, да и Болье стал уже мешать жене.
- Думаешь, это Надин? Сходится. У нее единственной был доступ к документам Эльнор...
- О ком ты? - бабушка мгновенно сделала охотничью стойку. Сигарилла задымилась зловеще.
- Мысли вслух... - я поднялся и прошелся по комнате, ероша волосы. - У нас нет доказательств, что это она. Были, вероятно, но бумаги, посланные Дессанжем, пропали. Он сказал, что не хочет быть замешанным в убийстве... А что с Болье?
- Умер в больнице, - бабушка с улыбкой следила за моими метаниями. - Рада видеть тебя таким энергичным.
- Да-да... Должно же быть хоть что-то!
Я сделал еще один круг по комнате. В голове - полная каша. Я даже начал напевать что-то себе под нос, хотя бабушка обычно картинно возмущалась таким поведением, даже при том, что напевал я мелодии ее юности. Факты, факты. Среди этих фактов должно быть что-то особенное, что-то необычное. Я перечислил их мысленно, начиная со смерти отца и заканчивая похищением Стеллы. Увы, слишком много места в этом временном промежутке занимала Эльнор. Фактически, она занимала все мое время и все мои мысли.
Вот оно!
- Эльнор!
- Да кто это?! - раздраженно и немного ревниво спросила бабушка.
- Ты, только лет на сорок моложе, - я рухнул в кресло. - Знакомая Надин. Ее имя использовали при продаже нескольких фирм. Жув пытался убить ее. Почему?
- Я бы тоже избавилась от подставного лица, - пожала плечами Элеонора. Она частенько пугала нас подобными замечаниями. Оставалось только радоваться, что весь бабушкин криминальный талант брошен на составление кроссвордов.
- Нет-нет, с ее репутацией - кто ей поверит? Эльнор знает что-то важное, и, скорее всего, даже не подозревает об этом.
Выдержать бабушкин "тот самый" взгляд оказалось непросто. А потом еще она задала вопрос, которого я больше всего боялся:
- Бенуа, что это за женщина?
Я развел руками.
- Она того стоит?
Меня всегда поражало умение Элеоноры понимать все без слов и делать правильные выводы. Впрочем, и осуждать она умела так же молча. И задавать одним взглядом вопросы, ответы на которые были неоднозначны. Потому что я действительно не знал, стоит ли Эльнор всех этих сил и - высокопарно - мук.
- Красивая? - спросила бабушка.
- Безусловно.
- Умная?
- Незаурядная, - честно ответил я. - Она меня ненавидит, так что можешь не беспокоиться на ее счет. И все же... Ты еще оплачиваешь услуги Рено?
- Мальчик, ты и без того уже влетел мне в копеечку, - фыркнула Элеонора.
- Все-таки?
Бабушка выудила из ящика стола визитку.
- Его телефон. Что ты задумал?
- Пока я буду вести себя благоразумно и осмотрительно, - пообещал я, беря карточку. - Я даже не буду без острой необходимости покидать дом. И Стеллу, кстати, запри: у нее острый приступ авантюризма.
Я поднялся к себе. В долго пустовавшей комнате пахло лимонным освежителем любимой бабушкиной горничной Мадлен, но в остальном все было на своих местах, и комната выглядела такой, как я ее оставил. Даже томик Превера лежал, так же открытый на "Завтраке". Наверное, в юности Мадлен работала на разведку, спецом по обыском. Я перелистнул несколько страниц, потом дотянулся до телефона и набрал номер Рено.
- Слушаю.
- Это Леклер. Нужна ваша помощь.
- А-а, Леклер, - Рено тяжело вздохнул. - Все никак не угомонитесь?
- Это у нас фамильное. Можете разыскать для меня мадмуазель Лермонт?
- Кхм, - Рено издал очень занятный звук, более всего напоминающий смешок. - Ее и искать не надо. Эва отвезла ее в дом Ренара.
Чудесно. Еще один несгораемый шкаф.
- Благодарю.
- Хотите совет, Леклер? - Рено издал еще один смешок. - Бесплатный. Извинитесь.
Пробовал. Не помогает.
- Я как-нибудь сам, мсье Рено, - сказал я, вешая трубку.
Что мне делать дальше, я не представлял. Эльнор даже слушать меня не станет, и, возможно, будет права. Тем не менее, я отыскал номер Ренара и позвонил. Попробуем сразу задействовать тяжелую артиллерию.
Квинни
Я была в до того расстроенных чувствах, что даже не обратила внимания на по обыкновению пугающий стиль вождения Эвы. Добрались живыми, и ладно. Шанталь уже поджидала нас на крыльце пасторального особняка, трогательно сложив руки на животике. Просто девочка-картинка. Это неожиданно разозлило меня. Почему одним все, а другим - дуля с маком?
- Кофе? Или что-нибудь покрепче? - радужно улыбаясь предложила она.
- Яду.
- Ну-ну, - хмыкнула Шанталь. - Пошли, дорогая. Эва, зайдешь?
Евлалия, похоже, бежавшая домашнего уюта, как огня, поспешила откланяться. Машина взвизгнула шинами по асфальту и умчалась, взметнув пыль. Я осталась наедине с Шанталь.
- Заходи, заходи, Квинни.
- Элеонора, - сказала я, твердо вознамерившись начать новую жизнь. Под своим новым старым именем. - Ты говорила что-то о покрепче.
- Брис заходил, поэтому у нас целый бар "лекарственных средств". Хороший, кстати, коньяк.
Проводив меня в маленькую, совершенно обворожительную гостиную, Шанталь зазвенела бокалами. Себе она налила молока. Всегда испытывала странную страсть к этому напитку.
- Рассказывай, что у тебя случилось?
- О, - сказала я и сделала глоток коньяка.
- У тебя ведь явно что-то произошло, - мягко сказала Шанталь, проницательная, сил нет.
- Не считая того, что меня подстрелили, а мой мертвый бывший муж оказался живым, и даже слишком, и теперь отсидит за все хорошее?
- Есть еще что-то? - усмехнулась Шанталь.
- Не хочу вспоминать.
- У-у-у, - понимающе прогудела Шанталь. - Добро пожаловать в клуб. Он того стоит?
- Пф-ф!
- Ясно. Стоит. Тот кучерявый красавчик, Леклер?
Я стукнулась головой о спинку кресла.
- Даже ты знала! Я, похоже, единственная, кто был не в курсе!
- Мне сказал Рене. Извини, я держала все в секрете от тебя. Я так поняла, он старался скрыть свою личность.
Да уж. Лучше не скажешь.
- Этот... тип сейчас меня не волнует.
- А врать ты наловчилась, - хмыкнула Шанталь.
- Я просто хочу очистить свою репутацию, то что от нее осталось, и уехать.
- Куда? - Шанталь, понимающая меня, наверное, лучше, чем я сама, изумленно округлила глаза.
Действительно, ну куда я пойду при полном отсутствии ума, образования и талантов?
- В Америку. Мало ли толстосумов на Майами-бич?
- О, - только и сказала Шанталь. - Тогда начнем с простого. Твоя репутация. С мужем ты разобралась?
- Не я. Рено и Джо... Бе... И этот.
Даже имя произносить было противно. Впрочем, я ясно сознавала это: звучало донельзя ребячливо. Словно я дулась на мальчишку, отнявшего у меня любимую куклу. Я скинула туфли и с ногами забралась в кресло.
- Можем мы сегодня просто побыть подругами? Посплетничаем, перемоем кому-нибудь косточки.
- Мы никогда не были подругами, не в обиду тебе, - покачала головой Шанталь. - Постоянно бились за законную добычу.
- Нас с тобой занимали слишком разные мужчины. Твои всегда знали, что берут.
- Всегда, - довольно улыбнулась Шанталь. - Но повезло со мной, чудесной-расчудесной, только одному. Все, посплетничали. Что ты будешь делать?
- Пойму, как и почему меня впутали в историю с Помоной. Потом очищу свое относительно доброе имя и уеду.
Где-то в этот момент у меня окончательно опустились руки. Если эта противная девчонка хочет чего-то... сопротивление в любом случае бесполезно. Кроме всего прочего, обе вредные сестрицы с самого раннего детства вили из меня веревки.
- Ну?
Стелла улыбнулась еще шире.
- Хочу мороженного. Фисташкового, с шоколадной крошкой.
- А я хочу дать тебе по шее. Нам нужно учиться сдерживать наши желания.
Стелла стянула туфли, швырнула их через всю комнату и с ногами забралась на диван. Она старательно напускала на себя загадочный вид, и готовилась так долго, что я с чистой совестью отправился варить кофе. Заговорит, когда созреет.
- Я порылась в архиве...
Ну, я же сказал - заговорит.
- Просмотрела бумаги о ликвидации и продаже убыточных фирм за последние два года. Всего Помона потеряла в общей сложности тридцать пять убыточных предприятий.
- Сколько?!
Я едва не ошпарился, и чудом только успел отскочить. Горячий кофе выплеснулся на пол, джезва укатилась под стол.
- Тридцать пять, - невозмутимо повторила Стелла. - Согласно уставу компании...
- Не нужно мне лекции читать! Я помню устав.
- Согласно уставу компании, - упрямства Стелле было не занимать, под подобными сделками должны стоять три подписи.
Стелла выдержала театральную паузу.
- И?!
- И они стоят. Я подумала, что не мог отец принимать такие решения, не обговорив их с бабушкой...
И в этом вся бабушка.
- Она ничего не знала. Тогда я решила, что дело нечисто, и передала образцы подписей знакомому графологу. И поехала сюда. Так что, нам обоим следует вернуться в Париж. Все веселье там.
Я сварил-таки кофе, разлил его по чашкам и присел на край стола.
- Откуда это у тебя знакомый графолог?
- Кристиан. Мы частенько завтракаем в одном и том же кафе.
Я посмотрел в чашку. Глупо искать поддержку у кофе. И обратимся наконец к здравому смыслу. В Реймсе меня ничего не держит, кроме Эльнор, а я начинаю программу "забудь эту сложную женщину". Пора уже прекращать играть в прятки, тем более, что это не принесло никаких плодов. Вперед, в несгораемый шкаф.
- Завтра спрошу у Рено, не может ли он без шума доставить нас в Париж. Я вроде как все еще в розыске...
Квинни
Я ворочалась с боку на бок, совершенно не способная заснуть. Подушка казалась мне то слишком мягкой, то твердой, как камень. Надгробный. В голове роились мыслишки, причем думалось одновременно обо всем: от предательства Джони до мотивов вмешивать меня в эту историю. А не было никаких мотивов. Ну кто я такая? Глупая расфуфыренная содержанка, и даже Джо...
Все. Хватит.
Я села, потирая лицо, все еще неспособная ухватиться за ускользающую мысль. В ней было что-то такое... такое...
Почему выбор пал именно на меня? Я достаточно умна, и не светилась без дела. Почему я? Даже те, кого я не без основания считала своими подругами, думали, что я обыкновенная дурочка. Впрочем, тут они были правы.
- Кончай ворочаться, - крикнула Эва. - Иди сюда.
Я завернулась в одеяло и выглянула в гостиную. Эва сидела на пушистом ковре - плюс номеров-люкс - и сосредоточенно вытаскивала пробку из бутылки амонтильядо. Цвет у вина был восхитительный.
- Прекрати уже думать о глупостях, Квин, - посоветовала Эва.
- Элеонора, - я села, прислонившись спиной к дивану. - Эленора Лермонт, дура и неудачница. И думаю я вовсе не о глупостях. Тебе кто-нибудь платил за информацию обо мне?
Под взглядом Эвы - свирепой матери-волчицы - мне стало не по себе.
- Нет-нет, конечно нет, - быстро пробормотала я. - Но откуда-то она взяли точные данные обо мне.
- Не такой уж это секрет, дорогая, - Эва закурила. - Однако... нет, если тебе дым мешает - пересядь! Однако в дело наверняка замешан кто-то из твоих близких знакомых.
- Мы подозревали Надин. Болье, я имею в виду.
- А-а, безутешная вдова, - Эва нахмурилась. - На преступного гения не тянет, но до такой степени влюблена в деньги, что... Вот что, я выясню кое-какие детали, а ты тем временем пересидишь в тишине. Ничего с твоим раненым плечом суетиться.
Я подтянула колени к груди и опустила на них подбородок. Глупая ребячливая поза, призванная защитить меня от всякой явной и скрытой угрозы. Кокон.
- Хочешь совет? - спросила Эва.
- Ехать домой?
Евлалия усмехнулась.
- Не-ет, детка. В мире не все так просто. Я никогда бы не отправила тебя домой. Но определись уж, как ты хочешь жить. Ты молода, красива, талантлива... вероятно.
- О, спасибо за это "вероятно". Очень бодрит!
- Не дуйся, - посоветовала Эва. - План таков: едем в Париж и сдаем тебя Шантальке, пускай приглядывает. Все равно ее муж сейчас чем-то занят. А я тем временем разыщу информацию на Надин, да и на всю помоновскую верхушку.
- Не хочу вмешивать Шанталь.
- Пф-ф! - неподражаемо фыркнула Эва. - Она чахнет без приключений. Иди спать, завтра все образуется.
Я последовала ее совету и поплелась в постель. Увы, в счастливый исход мне не верилось. Его не будет до тех пор, пока я не выкину из головы и Джони, и Помону. А это, похоже, произойдет нескоро.
Я так и не уснула. Проворочалась до рассвета, пока не извела себя вконец. Здравое решение проблемы в голову так и не пришло, и я вынуждена была согласиться с Эвой. Что ж, едем к Шанталь.
Джони
-Ты хоть понимаешь, что я пережила, мерзавец? - патетично провозгласила Элеонора.
- Ты послала за мной Рено!
- Ну, он же охотник за головами, а не киллер, - хмыкнула бабушка. - И ты заставил его побегать. И что за вид?
Вид, строго говоря, был нормальный. Не помню, чтобы она хоть раз видела меня в костюме, исключая выпускной. Но бабушка всегда читала своим долгом побрюзжать.
- Ты сама хотела видеть меня немедленно, даже переодеться не дала!
- Я про волосы, Бену! Что это такое?! Тебе ведь не пятнадцать лет!
Тонко подмечено.
- Ты затащила меня сюда только затем, чтобы поговорить об этом?
Бабушка трагически вздохнула. В прошлом, наверное, этот артистизм не раз помогал ей и в бизнесе, и в амурных делах. Головы бабушка кружила до сих пор.
- Что ты выяснил?
Я изобразил удивление.
- Не прикидывайся идиотом, - сухо сказала Элеонора. - Ты знаешь, как я это не люблю.
Лет до восемнадцати это было главной причиной, по которой я вел себя, как полный придурок. Но, наверное, сейчас уже поздно это делать, особенно, когда бабушка в таком состоянии. Хорошо было видно, что она на взводе.
- Помона на грани. Кто-то из членов правления пытается прибрать все к рукам.
- Чтобы выяснить это не нужно было ехать в Реймс и подставляться, - еще более сухо сказала Элеонора. - Теперь тебя чуть ли не в убийстве отца обвиняют!
- Да. А еще меня пытались убить Жув и Сен-Жак. Им нужно свалить на кого-то вину, а значит, они все еще уязвимы. Но сути аферы с подставными лицами я так и не понял.
Бабушка, что было весьма необычно, не стала поминать, какой я идиот. Она медленно открыла портсигар, выудила из чехла мундштук и приступила к ритуалу прикуривания сигариллы. Запахло ванилью. Значит, она уже пришла в благодушное настроение.
- Когда мальчики... я имею в виду, когда твой отец, Болье и Дюлак основали Помону, у них перед глазами был весьма печальный пример. Отец Болье разорился, когда его партнер прибрал к рукам компанию. Соглашение между твоим отцом и партнерами было составлено очень разумно: ни один из участников не может владеть Помоной единолично. Ему или его наследникам может принадлежать только треть компании.
Вот тут я мог лишь обругать себя, потому что не потрудился изучить документы. Лентяй и бездарный юрист.
- Значит, - мне всегда нравилось рассуждать вслух, а бабушка к тому же очень величественно кивала, - кто-то из ни продает части компании себе самому через подставных лиц... Но убивать-то зачем?
- Твой отец и Поль, видимо, начали что-то подозревать, да и Болье стал уже мешать жене.
- Думаешь, это Надин? Сходится. У нее единственной был доступ к документам Эльнор...
- О ком ты? - бабушка мгновенно сделала охотничью стойку. Сигарилла задымилась зловеще.
- Мысли вслух... - я поднялся и прошелся по комнате, ероша волосы. - У нас нет доказательств, что это она. Были, вероятно, но бумаги, посланные Дессанжем, пропали. Он сказал, что не хочет быть замешанным в убийстве... А что с Болье?
- Умер в больнице, - бабушка с улыбкой следила за моими метаниями. - Рада видеть тебя таким энергичным.
- Да-да... Должно же быть хоть что-то!
Я сделал еще один круг по комнате. В голове - полная каша. Я даже начал напевать что-то себе под нос, хотя бабушка обычно картинно возмущалась таким поведением, даже при том, что напевал я мелодии ее юности. Факты, факты. Среди этих фактов должно быть что-то особенное, что-то необычное. Я перечислил их мысленно, начиная со смерти отца и заканчивая похищением Стеллы. Увы, слишком много места в этом временном промежутке занимала Эльнор. Фактически, она занимала все мое время и все мои мысли.
Вот оно!
- Эльнор!
- Да кто это?! - раздраженно и немного ревниво спросила бабушка.
- Ты, только лет на сорок моложе, - я рухнул в кресло. - Знакомая Надин. Ее имя использовали при продаже нескольких фирм. Жув пытался убить ее. Почему?
- Я бы тоже избавилась от подставного лица, - пожала плечами Элеонора. Она частенько пугала нас подобными замечаниями. Оставалось только радоваться, что весь бабушкин криминальный талант брошен на составление кроссвордов.
- Нет-нет, с ее репутацией - кто ей поверит? Эльнор знает что-то важное, и, скорее всего, даже не подозревает об этом.
Выдержать бабушкин "тот самый" взгляд оказалось непросто. А потом еще она задала вопрос, которого я больше всего боялся:
- Бенуа, что это за женщина?
Я развел руками.
- Она того стоит?
Меня всегда поражало умение Элеоноры понимать все без слов и делать правильные выводы. Впрочем, и осуждать она умела так же молча. И задавать одним взглядом вопросы, ответы на которые были неоднозначны. Потому что я действительно не знал, стоит ли Эльнор всех этих сил и - высокопарно - мук.
- Красивая? - спросила бабушка.
- Безусловно.
- Умная?
- Незаурядная, - честно ответил я. - Она меня ненавидит, так что можешь не беспокоиться на ее счет. И все же... Ты еще оплачиваешь услуги Рено?
- Мальчик, ты и без того уже влетел мне в копеечку, - фыркнула Элеонора.
- Все-таки?
Бабушка выудила из ящика стола визитку.
- Его телефон. Что ты задумал?
- Пока я буду вести себя благоразумно и осмотрительно, - пообещал я, беря карточку. - Я даже не буду без острой необходимости покидать дом. И Стеллу, кстати, запри: у нее острый приступ авантюризма.
Я поднялся к себе. В долго пустовавшей комнате пахло лимонным освежителем любимой бабушкиной горничной Мадлен, но в остальном все было на своих местах, и комната выглядела такой, как я ее оставил. Даже томик Превера лежал, так же открытый на "Завтраке". Наверное, в юности Мадлен работала на разведку, спецом по обыском. Я перелистнул несколько страниц, потом дотянулся до телефона и набрал номер Рено.
- Слушаю.
- Это Леклер. Нужна ваша помощь.
- А-а, Леклер, - Рено тяжело вздохнул. - Все никак не угомонитесь?
- Это у нас фамильное. Можете разыскать для меня мадмуазель Лермонт?
- Кхм, - Рено издал очень занятный звук, более всего напоминающий смешок. - Ее и искать не надо. Эва отвезла ее в дом Ренара.
Чудесно. Еще один несгораемый шкаф.
- Благодарю.
- Хотите совет, Леклер? - Рено издал еще один смешок. - Бесплатный. Извинитесь.
Пробовал. Не помогает.
- Я как-нибудь сам, мсье Рено, - сказал я, вешая трубку.
Что мне делать дальше, я не представлял. Эльнор даже слушать меня не станет, и, возможно, будет права. Тем не менее, я отыскал номер Ренара и позвонил. Попробуем сразу задействовать тяжелую артиллерию.
Квинни
Я была в до того расстроенных чувствах, что даже не обратила внимания на по обыкновению пугающий стиль вождения Эвы. Добрались живыми, и ладно. Шанталь уже поджидала нас на крыльце пасторального особняка, трогательно сложив руки на животике. Просто девочка-картинка. Это неожиданно разозлило меня. Почему одним все, а другим - дуля с маком?
- Кофе? Или что-нибудь покрепче? - радужно улыбаясь предложила она.
- Яду.
- Ну-ну, - хмыкнула Шанталь. - Пошли, дорогая. Эва, зайдешь?
Евлалия, похоже, бежавшая домашнего уюта, как огня, поспешила откланяться. Машина взвизгнула шинами по асфальту и умчалась, взметнув пыль. Я осталась наедине с Шанталь.
- Заходи, заходи, Квинни.
- Элеонора, - сказала я, твердо вознамерившись начать новую жизнь. Под своим новым старым именем. - Ты говорила что-то о покрепче.
- Брис заходил, поэтому у нас целый бар "лекарственных средств". Хороший, кстати, коньяк.
Проводив меня в маленькую, совершенно обворожительную гостиную, Шанталь зазвенела бокалами. Себе она налила молока. Всегда испытывала странную страсть к этому напитку.
- Рассказывай, что у тебя случилось?
- О, - сказала я и сделала глоток коньяка.
- У тебя ведь явно что-то произошло, - мягко сказала Шанталь, проницательная, сил нет.
- Не считая того, что меня подстрелили, а мой мертвый бывший муж оказался живым, и даже слишком, и теперь отсидит за все хорошее?
- Есть еще что-то? - усмехнулась Шанталь.
- Не хочу вспоминать.
- У-у-у, - понимающе прогудела Шанталь. - Добро пожаловать в клуб. Он того стоит?
- Пф-ф!
- Ясно. Стоит. Тот кучерявый красавчик, Леклер?
Я стукнулась головой о спинку кресла.
- Даже ты знала! Я, похоже, единственная, кто был не в курсе!
- Мне сказал Рене. Извини, я держала все в секрете от тебя. Я так поняла, он старался скрыть свою личность.
Да уж. Лучше не скажешь.
- Этот... тип сейчас меня не волнует.
- А врать ты наловчилась, - хмыкнула Шанталь.
- Я просто хочу очистить свою репутацию, то что от нее осталось, и уехать.
- Куда? - Шанталь, понимающая меня, наверное, лучше, чем я сама, изумленно округлила глаза.
Действительно, ну куда я пойду при полном отсутствии ума, образования и талантов?
- В Америку. Мало ли толстосумов на Майами-бич?
- О, - только и сказала Шанталь. - Тогда начнем с простого. Твоя репутация. С мужем ты разобралась?
- Не я. Рено и Джо... Бе... И этот.
Даже имя произносить было противно. Впрочем, я ясно сознавала это: звучало донельзя ребячливо. Словно я дулась на мальчишку, отнявшего у меня любимую куклу. Я скинула туфли и с ногами забралась в кресло.
- Можем мы сегодня просто побыть подругами? Посплетничаем, перемоем кому-нибудь косточки.
- Мы никогда не были подругами, не в обиду тебе, - покачала головой Шанталь. - Постоянно бились за законную добычу.
- Нас с тобой занимали слишком разные мужчины. Твои всегда знали, что берут.
- Всегда, - довольно улыбнулась Шанталь. - Но повезло со мной, чудесной-расчудесной, только одному. Все, посплетничали. Что ты будешь делать?
- Пойму, как и почему меня впутали в историю с Помоной. Потом очищу свое относительно доброе имя и уеду.
