Переспорил в итоге Джони, и мне оставалось только поцеловать его в щеку и отправить на подвиг, раз уж не удалось воззвать к его здравому смыслу. Меня тем временем отправили в темноту, в какие-то кусты, чтобы я могла с безопасного расстояния дожидаться мужчин.
Сидеть там в одиночестве мне не хотелось, мне было страшно. не за себя, отнюдь, но за Джони. Все время чудилось, что пока меня нет рядом, с ним что-нибудь непременно случится.
Ничего не происходило. Это было, конечно, много лучше, чем крики, выстрелы и взрывы, но в голову начала лезть всякая дрянь. Например, что их уже убили и заливают сейчас бетоном. Я шмыгнула носом. Нет уж. Ничего не случилось. Я не для того впервые в жизни влюбилась в хорошего парня, чтобы его потерять. Если разобраться, конечно, он мне врёт, что порой просто бесит, но... Так, спокойно, Элеонора, спокойно. Все будет хорошо. Через полчаса он вернется, ты познакомишься со Стеллой и вызнаешь у нее все про этого тихушника.
У дальнего угла здания я заметила какое-то шевеление. Оно отвлекло меня от размышлений и самокопания и заставило насторожиться. Когда фигуры вошли в свет фонаря, оказалось, что это два мужика, тащащие упирающуюся, чуть ли не кусающуюся девчонку.
Кажется, я познакомлюсь со Стеллой Лиотар раньше, чем планировала.
Джони
Распекая меня, Рено очевидно кокетничал. По крайней мере, у него явно был заготовлен запасной план на случай форс-мажора, каковым являлось наше с Эльнор появление.
- Они будут знать, что вы пришли не один, Леклер. Заставим их побегать, разыскивая меня. Тяните время. Говорите что угодно, лишь бы занять их. И, да, если с вами будет беседовать мсье Жув, постарайтесь его не злить. Сослуживцы о нем отзывались, как о неуравновешенном поддонке. Может быть, возьмете пистолет?
- Нет, благодарю. Не хочу врать, когда спросят, вооружен ли я.
Рено надел тонкие черные перчатки и похлопал меня по плечу.
- Погнали.
Что ж, погнали. Дождавшись, пока он скроется в темноте, я толкнул дверь. В лицо мне тотчас же ткнулось дуло пистолета.
-О, мсье Леклер!
- Сен-Жак. Могу я войти?
- Где твой приятель громила?
- Не понимаю, о чем ты, - я сделал шаг в пустое, полутемное помещение, бывшее видимо в прежние времена цехом. - Я пришел один. Разве не этого требуют похитители? Приходить в одиночку, полицию не вызывать, деньги мелкими купюрами и вертолет на крыше.
- А-а, ваше знаменитое чувство юмора! - Сен-Жак демонстративно ухмыльнулся. - Мне оно всегда нравилось.
- Где Стелла, Сен-Жак?
- Где бумаги, Леклер? - скучающим тоном спросил он.
Я вытащил из-за пазухи папку. Липа, конечно, грубая, но, возможно, они не сразу это заметят? Я бросил папку на пол и прислонился к столбу. Нагнувшись, Сен-Жак поднял фальшивку и зашелестел бумагами.
- Что это?! Что это, черт тебя дери?!
М-да, не прокатило. Ладно, воспользуемся планом Б: наглостью.
- То, что мне передал Дениз.
- Это не те бумаги.
- Это то, что мне передал Дениз, - повторил я, стараясь звучать как можно увереннее. - За что купил, за то и продаю. Где Стелла?
По-моему, у меня прекрасно получается как вести переговоры с террористами, так и тянуть время. Сен-Жак начал уже терять терпение, заиграл желваками (так и тянуло сказать - жвалами), побледнел, и рука, сжимающая пистолет, побелела. Черт! Самоубийство не входило в мои планы, но все шло к тому.
- Вы не в том положении, чтобы диктовать условия, Леклер, - продолжая бледнеть вкрадчиво сказал Сен-Жак. - Мадмуазель Лиотар у нас. А кроме того, если вы не отдадите бумаги, настоящие бумаги завтра ровно в полдень, в полиции окажутся доказательства того, что вы с подельницей - крупной международной мошенницей - убили вашего отца и всех его компаньонов, чтобы прибрать к рукам Помону. Вы даже покушались на безутешную вдову, мадам Болье.
- О, - кивнул я. - А безутешная вдова между тем получит наследство?
Сен-Жак промолчал. Неважный из него собеседник.
- Постойте-ка... Дела компании в ужасающем состоянии... Значит, банкротство, страховка, и Надин уезжает на Кайманы?
Сен-Жак снова промолчал, позволяя мне строить домыслы. Решительно, отвратительный собеседник, и пистолет, который начал подрагивать в руке, также говорил не в его пользу. Еще немного, и он меня пристрелит.
- Леклер.
- Бумаг у меня нет. Я отдал их Эммануэлю Рено. У него связи.
Мой бедные волосы пострадали в очередной раз. А потом и лицо, которым Сен-Жак впечатал меня в стену. У этих кирпичей был отвратительный вкус, надо сказать. Я рукавом вытер кровь и привалился к стене.
- И что теперь, Сен-Жак? Убьешь меня? Это отличная идея, верно? Труп оправдаться не сможет.
Следующий удар пришелся под дых, потом еще пара в лицо. К утру я обзаведусь шикарными синяками и ссадинами. Если доживу. Я увернулся и бросился бежать, стараясь увернуться от Сен-Жака, улизнуть от него в совершенно незнакомом мне месте. Волосы рассыпались по плечам и лезли мне в глаза.
Где этот чертов Рено? Где чертов Рено?!
Квинни
Я могла сделать две вещи: бежать и совершить нечто героическое. Вопрос только - зачем. Я подошла ближе. Стелла показалась мне миленькой, немного похожей на брата, главным образом пышными кудрями, за которые ее и держал один из бугаев. А еще, ей было, наверное, лет двадцать. Я в ее годы была беспечной счастливой дурой. Это, наверное, все и решило. Подвиг. Я подобрала кусок железки - скобы, или какой-то подобной фигни - и крадучись приблизилась к машине. К счастью, она стояла в тени, а Стелла с конвоирами была еще далеко. Я продырявила в нескольких местах две шины и надавливала, пока не выпустила из них как можно больше воздуха. Отступила в тень.
Плана у меня не было. По-настоящему хорошо я проваливала две вещи: планы и отношения. Но я всегда полагалась на случай, и он редко меня подводил. Я затаилась в темноте, дожидаясь, пока Стеллу не затолкают в машину. Если бы не я, девочку перевезли бы в другое место, и все началось бы по новой. Ай, я молодец.
Бугаи сели на передние сиденья. Машина забуксовала.
- Гля,- че-то с колесами, Ж'н.
Один из бугаев вышел. Я выждала, пока он, матерясь, склонится над колесами. Он не переставал переругиваться с водителем и совершенно не обращал внимания на пленницу. Я подошла к задней двери и как можно тише ее открыла. Брань стояла такая, что воздух звенел и кирпич крошился. Французы в этом поистине сильны.
- Тише, - шепнула я, беря Стеллу за локоть. - Идемте.
Девочка выскользнула из машины и побежала куда быстрее меня. Что ж, она наверное лучше понимала опасность. Спрятавшись в тени высоких зданий, я помогла ей избавиться от кляпа и стягивающей запястья веревки. Растирая руки, девочка смотрела на меня с подозрением и вивисекторским интересом. Нет, она определенно - копия брата.
- Вы Стелла Лиотар? - уточнила я. С моим везением я могла спасти сейчас главную преступницу.
- Да. А вы кто?
- Элеонора. Меня зовут Элеонора. Я... подруга вашего брата.
Девочка посмотрела на меня с интересом, от которого стало не по себе. Просто мурашки побежали под кожей.
- Элеонора? Гм. Так значит вы подруга Бену?
Ну я так и сказала. Постойте-ка...
- Бену? - переспросила я.
Девочка сощурилась, продолжая разглядывать меня.
- Черт! Я вас знаю! Квин Оливи, подружка Дюлака. Вы со всем руководством Помоны встречаетесь?
- Надо было оставить тебя в машине, - процедила я. - Стоп!
Бену. Руководство Помоны. Этот... этот... этот... у меня просто слов не хватает! Конечно! Мелкий гаденыш! Естественно, он знал, что творится в Помоне! Естественно, он пытался разрулить ситуацию! Но славно же он развлекся за мой счет!
Бенуа Леклер. Ненавижу!
- Пошли, - я взяла Стеллу за руку. - Подождем твоего братца.
Джони
Что Рено действительно умел, так это появляться вовремя. Примерно за пару секунд до того, как Сен-Жак пустил мне пулю в затылок. Сзади что-то вскрикнуло, хрустнуло, ну, или в обратном порядке. Выждав минуту, я обернулся. Сидя на корточках, Рено осматривал карманы Сен-Жака, вытаскивая всевозможные смертоносные штучки.
- Он мёртв?
- Тут либо вы, либо он. И он мне не платит.
То еще чувство юмора, надо сказать.
- И не я. Где Стелла?
- Ее здесь нет, - Рено улыбнулся и успокаивающе похлопал меня по плечу. - Что интересно, те милые юноши, что должны были увезти вашу сестру, также ее потеряли. Пока возились с проколотыми шинами. А вот Жув улизнул. Конечно, он начисто лишен изящества, но с чисто профессиональной точки зрения...
- Где, черт побери, Стелла?!
- Поспорим на сто евро, что с мадмуазель Лермонт? - хмыкнул Рено. - С тех пор, как эта фурия Эва подстрелила меня, я отношусь к подобным женщинам серьезно.
Оставив его наедине с его чувством юмора, я побежал к выходу. Элеонора и Стелла стояли возле дверей, прислонившись к фонарю, и выглядели целыми и невредимыми, если не считать грязи. Я облегченно выдохнул. Заметив меня, Стелла с размаху бросилась мне на шею.
- Бену!
- Ох! Худеть тебе надо, Птаха! Ты как?
- В целости и сохранности, за что нужно сказать спасибо мадмуазель Лермон.
- Спасибо, - я посмотрел на Элеонору.
Она подошла, приложила к ссадине на моем лбу платок, но без малейшей нежности и участия. Мне стало не по себе. Камень! Обращаюсь в камень!
- Эльнор, что случилось?
Она облизнула губы.
- Бенуа Леклер, значит?
Вот черт!
- И ты собирался мне сказать, или надеялся, что меня пристрелят, и мы обойдем этот скользкий момент?
- Эльнор...
- Я не заслуживаю правды, верно?
- Эльнор...
Она подошла вплотную, и мне стало по-настоящему жутко. Потому что сейчас она скажет что-нибудь особенно неприятное, развернется и уйдет. Навсегда.
- Ты - единственный во Франции человек, которому я сказала свое настоящее имя.
Развернувшись на каблуках, она ушла в темноту. Замешкавшись, я побежал за ней следом, но момент был уже упущен. Эльнор скрылась в темноте, оставив меня, ошарашенного, стоять в одиночестве. Стелла подошла и взяла меня за руку.
- Бену, что?...
- Ничего особенного. Я просто только что навсегда потерял женщину всей жизни. Пошли, у Рено есть машина.
- Эй, а ты в курсе, что ее зовут Элеонорой? - попыталась подколоть меня Стелла.
Я кивнул. В курсе. И это еще не самая большая наша проблема.
Квинни
Господи! Как же мне хотелось придушить Джони. Или самой повеситься? Какой же я была дурой! Почему не сложила два и два? Ведь так легко было догадаться! О, Джони, то есть, Бенуа, то есть... как же он, наверное, веселился, наблюдая за мной!
Или нет! Он не доверял мне! Не мог сказать правду. Значит, спать со мной можно запросто, а правду говорить - нет.
Дура! Дура-дура-дура! Дура!
Я взяла такси и назвала совершенно произвольный адрес. Мне почему-то захотелось посмотреть на Нотр-Дам. У расстроенных и беременных бывают, порой, странные желания. Надеюсь, ко мне пока относится только первое определение.
Ох, дура!
Я сошла на площади и застыла, глядя снизу вверх на громаду собора. Нечто грандиозное, величественное, по сравнению с чем все мои проблемы...
Черт, я хочу кофе!
Я зашла в ближайшее кафе - литературное - и села у окна. Даже не знаю, вдохновляет меня эта громада, или наоборот подавляет. Шанталь по своему обыкновению кучу всего рассказывала, а по мне - красивая куча камня, отвлекающая от мыслей, о...
Ну, Джони, он...
Я в панике огляделась по сторонам и наткнулась на томик афоризмов. Отлично помогает в трудных ситуациях. То, что нужно. Я открыла его наугад.
"Если любовь и не слепа, то во всяком случае очень близорука: она не видит дальше кончика носа партнера", А. Бреффор. Черт! Как это верно.
Я допила кофе, прикусила язык, в самом физическом, не афористическом смысле, еще раз взглянула на громаду собора, уже откровенно подавляющую. И в довершение всего зазвонил телефон.
- Эльнор! Где ты? Послушай, нам нужно поговорить!
Я отключилась.
Телефон зазвонил снова.
- Что?!
- Квинни, где ты? - в голосе нашей всеобщей мамочки звучала почти паника.
- Слушай, Эва, - устало спросила я, - может тебе детей завести?
- Может и заведу, - рыкнула Эва. - Где ты, черт тебя побери?!
- На площади, - вяло ответила я. - Рядом с Нотр-Дам. В кафе.
- Сиди и жди, - распорядилась Эва. - Я еду.
Я выпила еще две чашки кофе, прежде чем она появилась на пороге. Пройдя через зальчик, Эва села напротив, скрестила руки на груди и посмотрела на меня взглядом голодной кобры.
- Ты забыла про Жува?
- Честно? Мне плевать.
- Ну-ну, - Эва вытащила свой портсигар.
- Это зал для некурящих.
Эва убрала портсигар, подперла щеку рукой и сочувственно на меня посмотрела.
- Что случилось?
- Он врал мне, - пробурчала я. - Его настоящее имя - Бенуа Леклер.
- Неплохой годовой доход, - прокомментировала Эва. - А еще он молод, красив и, если тебе повезет, в перспективе - единственный владелец большой компании.
- Он врал мне, Эва.
- Ты тоже всем врешь, эка невидаль. Ты даже не Квин Оливи. Да ты даже не француженка!
- Он знал, как меня зовут на самом деле.
Эва тяжело вздохнула.
- Что именно так тебя разозлило? Что он богатый? Что он красивый? Что он не назвал тебе свое настоящее имя? Что он...
- Хватит! Я не хочу о нем говорить. Вообще.
- Боже! - Эва посмотрела на меня с прозекторским интересом. - Да ты влюбилась! Добро пожаловать в клуб.
- Скорее уж, в дурдом. Все, хватит об этом. Могу я переночевать у тебя?
- Да без проблем, - Эва поднялась. - Пошли. И прекрати ныть, а то макияж потечет. Если он у тебя есть, конечно.
Джони
- Она не берет трубку!
- А ты чего хотел? - фыркнула моя сестрица. - Женщины на любят, когда им врут.
- Даже когда они неожиданно узнают про твой счет в банке? - с надеждой спросил я.
Стелла покачала головой.
- Дурак ты, братец.
- Согласен! Полный, круглый. Ладно, сейчас важно, что ты в безопасности и едешь к бабушке в Париж.
Взгляд Стеллы мне не понравился. Иногда, очень редко, к счастью, в ней просыпался самый низкопотребный авантюризм. Почему-то из всех наших фамильных черт именно этот авантюризм проявлялся всегда ярче всего и в самый неподходящий момент. И мне он уже вышел боком.
Так, не будем думать об Эльнор!
- Ты едешь домой. Точка!
Стелла фыркнула.
- Допустим. Ты-то что планируешь?
Что ж, если бы я знал, то давно предпринял бы это что-то. Я располагал только подозрениями, и не в состоянии был предъявить никакие доказательства. Я подозревал Надин Болье, расчетливую охотницу за деньгами. Ей ничего не стоило убрать и мужа и всех его партнеров, и остаться единственной владелицей компании. Но при чем тут тогда продажа частей фирмы подставным лицам? От этого-то какой прок?
Черт. Я и сам мог бы стать преступником, с такими-то соображениями и доказательствами.
- Давай остановимся на одной какой-то гипотезе, - предложила Стелла.
- Не на чем останавливаться. Собирайся, ты едешь в Париж.
Стелла лукаво сощурилась. Этот взгляд мог означать только одно: вредная девчонка что-то задумала. Святый Боже! С окружающими меня женщинами я преждевременно поседею, а то и вовсе - облысею.
Сидеть там в одиночестве мне не хотелось, мне было страшно. не за себя, отнюдь, но за Джони. Все время чудилось, что пока меня нет рядом, с ним что-нибудь непременно случится.
Ничего не происходило. Это было, конечно, много лучше, чем крики, выстрелы и взрывы, но в голову начала лезть всякая дрянь. Например, что их уже убили и заливают сейчас бетоном. Я шмыгнула носом. Нет уж. Ничего не случилось. Я не для того впервые в жизни влюбилась в хорошего парня, чтобы его потерять. Если разобраться, конечно, он мне врёт, что порой просто бесит, но... Так, спокойно, Элеонора, спокойно. Все будет хорошо. Через полчаса он вернется, ты познакомишься со Стеллой и вызнаешь у нее все про этого тихушника.
У дальнего угла здания я заметила какое-то шевеление. Оно отвлекло меня от размышлений и самокопания и заставило насторожиться. Когда фигуры вошли в свет фонаря, оказалось, что это два мужика, тащащие упирающуюся, чуть ли не кусающуюся девчонку.
Кажется, я познакомлюсь со Стеллой Лиотар раньше, чем планировала.
Джони
Распекая меня, Рено очевидно кокетничал. По крайней мере, у него явно был заготовлен запасной план на случай форс-мажора, каковым являлось наше с Эльнор появление.
- Они будут знать, что вы пришли не один, Леклер. Заставим их побегать, разыскивая меня. Тяните время. Говорите что угодно, лишь бы занять их. И, да, если с вами будет беседовать мсье Жув, постарайтесь его не злить. Сослуживцы о нем отзывались, как о неуравновешенном поддонке. Может быть, возьмете пистолет?
- Нет, благодарю. Не хочу врать, когда спросят, вооружен ли я.
Рено надел тонкие черные перчатки и похлопал меня по плечу.
- Погнали.
Что ж, погнали. Дождавшись, пока он скроется в темноте, я толкнул дверь. В лицо мне тотчас же ткнулось дуло пистолета.
-О, мсье Леклер!
- Сен-Жак. Могу я войти?
- Где твой приятель громила?
- Не понимаю, о чем ты, - я сделал шаг в пустое, полутемное помещение, бывшее видимо в прежние времена цехом. - Я пришел один. Разве не этого требуют похитители? Приходить в одиночку, полицию не вызывать, деньги мелкими купюрами и вертолет на крыше.
- А-а, ваше знаменитое чувство юмора! - Сен-Жак демонстративно ухмыльнулся. - Мне оно всегда нравилось.
- Где Стелла, Сен-Жак?
- Где бумаги, Леклер? - скучающим тоном спросил он.
Я вытащил из-за пазухи папку. Липа, конечно, грубая, но, возможно, они не сразу это заметят? Я бросил папку на пол и прислонился к столбу. Нагнувшись, Сен-Жак поднял фальшивку и зашелестел бумагами.
- Что это?! Что это, черт тебя дери?!
М-да, не прокатило. Ладно, воспользуемся планом Б: наглостью.
- То, что мне передал Дениз.
- Это не те бумаги.
- Это то, что мне передал Дениз, - повторил я, стараясь звучать как можно увереннее. - За что купил, за то и продаю. Где Стелла?
По-моему, у меня прекрасно получается как вести переговоры с террористами, так и тянуть время. Сен-Жак начал уже терять терпение, заиграл желваками (так и тянуло сказать - жвалами), побледнел, и рука, сжимающая пистолет, побелела. Черт! Самоубийство не входило в мои планы, но все шло к тому.
- Вы не в том положении, чтобы диктовать условия, Леклер, - продолжая бледнеть вкрадчиво сказал Сен-Жак. - Мадмуазель Лиотар у нас. А кроме того, если вы не отдадите бумаги, настоящие бумаги завтра ровно в полдень, в полиции окажутся доказательства того, что вы с подельницей - крупной международной мошенницей - убили вашего отца и всех его компаньонов, чтобы прибрать к рукам Помону. Вы даже покушались на безутешную вдову, мадам Болье.
- О, - кивнул я. - А безутешная вдова между тем получит наследство?
Сен-Жак промолчал. Неважный из него собеседник.
- Постойте-ка... Дела компании в ужасающем состоянии... Значит, банкротство, страховка, и Надин уезжает на Кайманы?
Сен-Жак снова промолчал, позволяя мне строить домыслы. Решительно, отвратительный собеседник, и пистолет, который начал подрагивать в руке, также говорил не в его пользу. Еще немного, и он меня пристрелит.
- Леклер.
- Бумаг у меня нет. Я отдал их Эммануэлю Рено. У него связи.
Мой бедные волосы пострадали в очередной раз. А потом и лицо, которым Сен-Жак впечатал меня в стену. У этих кирпичей был отвратительный вкус, надо сказать. Я рукавом вытер кровь и привалился к стене.
- И что теперь, Сен-Жак? Убьешь меня? Это отличная идея, верно? Труп оправдаться не сможет.
Следующий удар пришелся под дых, потом еще пара в лицо. К утру я обзаведусь шикарными синяками и ссадинами. Если доживу. Я увернулся и бросился бежать, стараясь увернуться от Сен-Жака, улизнуть от него в совершенно незнакомом мне месте. Волосы рассыпались по плечам и лезли мне в глаза.
Где этот чертов Рено? Где чертов Рено?!
Квинни
Я могла сделать две вещи: бежать и совершить нечто героическое. Вопрос только - зачем. Я подошла ближе. Стелла показалась мне миленькой, немного похожей на брата, главным образом пышными кудрями, за которые ее и держал один из бугаев. А еще, ей было, наверное, лет двадцать. Я в ее годы была беспечной счастливой дурой. Это, наверное, все и решило. Подвиг. Я подобрала кусок железки - скобы, или какой-то подобной фигни - и крадучись приблизилась к машине. К счастью, она стояла в тени, а Стелла с конвоирами была еще далеко. Я продырявила в нескольких местах две шины и надавливала, пока не выпустила из них как можно больше воздуха. Отступила в тень.
Плана у меня не было. По-настоящему хорошо я проваливала две вещи: планы и отношения. Но я всегда полагалась на случай, и он редко меня подводил. Я затаилась в темноте, дожидаясь, пока Стеллу не затолкают в машину. Если бы не я, девочку перевезли бы в другое место, и все началось бы по новой. Ай, я молодец.
Бугаи сели на передние сиденья. Машина забуксовала.
- Гля,- че-то с колесами, Ж'н.
Один из бугаев вышел. Я выждала, пока он, матерясь, склонится над колесами. Он не переставал переругиваться с водителем и совершенно не обращал внимания на пленницу. Я подошла к задней двери и как можно тише ее открыла. Брань стояла такая, что воздух звенел и кирпич крошился. Французы в этом поистине сильны.
- Тише, - шепнула я, беря Стеллу за локоть. - Идемте.
Девочка выскользнула из машины и побежала куда быстрее меня. Что ж, она наверное лучше понимала опасность. Спрятавшись в тени высоких зданий, я помогла ей избавиться от кляпа и стягивающей запястья веревки. Растирая руки, девочка смотрела на меня с подозрением и вивисекторским интересом. Нет, она определенно - копия брата.
- Вы Стелла Лиотар? - уточнила я. С моим везением я могла спасти сейчас главную преступницу.
- Да. А вы кто?
- Элеонора. Меня зовут Элеонора. Я... подруга вашего брата.
Девочка посмотрела на меня с интересом, от которого стало не по себе. Просто мурашки побежали под кожей.
- Элеонора? Гм. Так значит вы подруга Бену?
Ну я так и сказала. Постойте-ка...
- Бену? - переспросила я.
Девочка сощурилась, продолжая разглядывать меня.
- Черт! Я вас знаю! Квин Оливи, подружка Дюлака. Вы со всем руководством Помоны встречаетесь?
- Надо было оставить тебя в машине, - процедила я. - Стоп!
Бену. Руководство Помоны. Этот... этот... этот... у меня просто слов не хватает! Конечно! Мелкий гаденыш! Естественно, он знал, что творится в Помоне! Естественно, он пытался разрулить ситуацию! Но славно же он развлекся за мой счет!
Бенуа Леклер. Ненавижу!
- Пошли, - я взяла Стеллу за руку. - Подождем твоего братца.
Джони
Что Рено действительно умел, так это появляться вовремя. Примерно за пару секунд до того, как Сен-Жак пустил мне пулю в затылок. Сзади что-то вскрикнуло, хрустнуло, ну, или в обратном порядке. Выждав минуту, я обернулся. Сидя на корточках, Рено осматривал карманы Сен-Жака, вытаскивая всевозможные смертоносные штучки.
- Он мёртв?
- Тут либо вы, либо он. И он мне не платит.
То еще чувство юмора, надо сказать.
- И не я. Где Стелла?
- Ее здесь нет, - Рено улыбнулся и успокаивающе похлопал меня по плечу. - Что интересно, те милые юноши, что должны были увезти вашу сестру, также ее потеряли. Пока возились с проколотыми шинами. А вот Жув улизнул. Конечно, он начисто лишен изящества, но с чисто профессиональной точки зрения...
- Где, черт побери, Стелла?!
- Поспорим на сто евро, что с мадмуазель Лермонт? - хмыкнул Рено. - С тех пор, как эта фурия Эва подстрелила меня, я отношусь к подобным женщинам серьезно.
Оставив его наедине с его чувством юмора, я побежал к выходу. Элеонора и Стелла стояли возле дверей, прислонившись к фонарю, и выглядели целыми и невредимыми, если не считать грязи. Я облегченно выдохнул. Заметив меня, Стелла с размаху бросилась мне на шею.
- Бену!
- Ох! Худеть тебе надо, Птаха! Ты как?
- В целости и сохранности, за что нужно сказать спасибо мадмуазель Лермон.
- Спасибо, - я посмотрел на Элеонору.
Она подошла, приложила к ссадине на моем лбу платок, но без малейшей нежности и участия. Мне стало не по себе. Камень! Обращаюсь в камень!
- Эльнор, что случилось?
Она облизнула губы.
- Бенуа Леклер, значит?
Вот черт!
- И ты собирался мне сказать, или надеялся, что меня пристрелят, и мы обойдем этот скользкий момент?
- Эльнор...
- Я не заслуживаю правды, верно?
- Эльнор...
Она подошла вплотную, и мне стало по-настоящему жутко. Потому что сейчас она скажет что-нибудь особенно неприятное, развернется и уйдет. Навсегда.
- Ты - единственный во Франции человек, которому я сказала свое настоящее имя.
Развернувшись на каблуках, она ушла в темноту. Замешкавшись, я побежал за ней следом, но момент был уже упущен. Эльнор скрылась в темноте, оставив меня, ошарашенного, стоять в одиночестве. Стелла подошла и взяла меня за руку.
- Бену, что?...
- Ничего особенного. Я просто только что навсегда потерял женщину всей жизни. Пошли, у Рено есть машина.
- Эй, а ты в курсе, что ее зовут Элеонорой? - попыталась подколоть меня Стелла.
Я кивнул. В курсе. И это еще не самая большая наша проблема.
Квинни
Господи! Как же мне хотелось придушить Джони. Или самой повеситься? Какой же я была дурой! Почему не сложила два и два? Ведь так легко было догадаться! О, Джони, то есть, Бенуа, то есть... как же он, наверное, веселился, наблюдая за мной!
Или нет! Он не доверял мне! Не мог сказать правду. Значит, спать со мной можно запросто, а правду говорить - нет.
Дура! Дура-дура-дура! Дура!
Я взяла такси и назвала совершенно произвольный адрес. Мне почему-то захотелось посмотреть на Нотр-Дам. У расстроенных и беременных бывают, порой, странные желания. Надеюсь, ко мне пока относится только первое определение.
Ох, дура!
Я сошла на площади и застыла, глядя снизу вверх на громаду собора. Нечто грандиозное, величественное, по сравнению с чем все мои проблемы...
Черт, я хочу кофе!
Я зашла в ближайшее кафе - литературное - и села у окна. Даже не знаю, вдохновляет меня эта громада, или наоборот подавляет. Шанталь по своему обыкновению кучу всего рассказывала, а по мне - красивая куча камня, отвлекающая от мыслей, о...
Ну, Джони, он...
Я в панике огляделась по сторонам и наткнулась на томик афоризмов. Отлично помогает в трудных ситуациях. То, что нужно. Я открыла его наугад.
"Если любовь и не слепа, то во всяком случае очень близорука: она не видит дальше кончика носа партнера", А. Бреффор. Черт! Как это верно.
Я допила кофе, прикусила язык, в самом физическом, не афористическом смысле, еще раз взглянула на громаду собора, уже откровенно подавляющую. И в довершение всего зазвонил телефон.
- Эльнор! Где ты? Послушай, нам нужно поговорить!
Я отключилась.
Телефон зазвонил снова.
- Что?!
- Квинни, где ты? - в голосе нашей всеобщей мамочки звучала почти паника.
- Слушай, Эва, - устало спросила я, - может тебе детей завести?
- Может и заведу, - рыкнула Эва. - Где ты, черт тебя побери?!
- На площади, - вяло ответила я. - Рядом с Нотр-Дам. В кафе.
- Сиди и жди, - распорядилась Эва. - Я еду.
Я выпила еще две чашки кофе, прежде чем она появилась на пороге. Пройдя через зальчик, Эва села напротив, скрестила руки на груди и посмотрела на меня взглядом голодной кобры.
- Ты забыла про Жува?
- Честно? Мне плевать.
- Ну-ну, - Эва вытащила свой портсигар.
- Это зал для некурящих.
Эва убрала портсигар, подперла щеку рукой и сочувственно на меня посмотрела.
- Что случилось?
- Он врал мне, - пробурчала я. - Его настоящее имя - Бенуа Леклер.
- Неплохой годовой доход, - прокомментировала Эва. - А еще он молод, красив и, если тебе повезет, в перспективе - единственный владелец большой компании.
- Он врал мне, Эва.
- Ты тоже всем врешь, эка невидаль. Ты даже не Квин Оливи. Да ты даже не француженка!
- Он знал, как меня зовут на самом деле.
Эва тяжело вздохнула.
- Что именно так тебя разозлило? Что он богатый? Что он красивый? Что он не назвал тебе свое настоящее имя? Что он...
- Хватит! Я не хочу о нем говорить. Вообще.
- Боже! - Эва посмотрела на меня с прозекторским интересом. - Да ты влюбилась! Добро пожаловать в клуб.
- Скорее уж, в дурдом. Все, хватит об этом. Могу я переночевать у тебя?
- Да без проблем, - Эва поднялась. - Пошли. И прекрати ныть, а то макияж потечет. Если он у тебя есть, конечно.
Джони
- Она не берет трубку!
- А ты чего хотел? - фыркнула моя сестрица. - Женщины на любят, когда им врут.
- Даже когда они неожиданно узнают про твой счет в банке? - с надеждой спросил я.
Стелла покачала головой.
- Дурак ты, братец.
- Согласен! Полный, круглый. Ладно, сейчас важно, что ты в безопасности и едешь к бабушке в Париж.
Взгляд Стеллы мне не понравился. Иногда, очень редко, к счастью, в ней просыпался самый низкопотребный авантюризм. Почему-то из всех наших фамильных черт именно этот авантюризм проявлялся всегда ярче всего и в самый неподходящий момент. И мне он уже вышел боком.
Так, не будем думать об Эльнор!
- Ты едешь домой. Точка!
Стелла фыркнула.
- Допустим. Ты-то что планируешь?
Что ж, если бы я знал, то давно предпринял бы это что-то. Я располагал только подозрениями, и не в состоянии был предъявить никакие доказательства. Я подозревал Надин Болье, расчетливую охотницу за деньгами. Ей ничего не стоило убрать и мужа и всех его партнеров, и остаться единственной владелицей компании. Но при чем тут тогда продажа частей фирмы подставным лицам? От этого-то какой прок?
Черт. Я и сам мог бы стать преступником, с такими-то соображениями и доказательствами.
- Давай остановимся на одной какой-то гипотезе, - предложила Стелла.
- Не на чем останавливаться. Собирайся, ты едешь в Париж.
Стелла лукаво сощурилась. Этот взгляд мог означать только одно: вредная девчонка что-то задумала. Святый Боже! С окружающими меня женщинами я преждевременно поседею, а то и вовсе - облысею.
