- Вы всегда жили тут, сеньора? - спросил Цзимо, когда представился случай. Надеяться на то, что на расспросы решится Фэй, он не стал.
- О, с самого детства, - улыбнулась пожилая женщина. - Как и мой Педро, упокой его Господь. И никогда не хотели эти места покинуть. Не то, что моя сестра.
Сеньора Диаз осеклась. Видно было, что она хотела бы продолжить эту тему, но в то же время смущается или стыдится чего-то.
- Сеньора... А не слышали ли вы прежде о человеке по имени Босси Кэндалл.
Пожилая дама смерила его мрачным взглядом, после которого стало понятно, что их сейчас выставят за дверь, и неожиданно грубо выругалась, разрушая образ очаровательной пожилой испанки-католички.
Пришлось ждать в приемной на образцово жестком стуле, вспоминая свое вполне безрадостное детство. Вот точно так же Вера ждала когда-то маму, то в полицейских участках, куда ее приводили за мелкие правонарушения, то возле кабинета директора, в тех редких случаях, когда мама все же устраивала ее в какую-нибудь школу. Тогда стулья тоже были жесткие, воздух густел от холода, и Вера сидела, сжавшись в комок, и нервно грызла заусенец на пальце.
Она опустила взгляд на сложенные на коленях руки, изящные, с аккуратным маникюром. Нет, грызть она сейчас, конечно, ничего не будет.
Шо ушел обратно в кабинет полицейского начальника, и уже почти полчаса не возвращался. Совсем стемнело, и город ожил. С улицы доносился веселый гомон, музыка, даже пьяные выкрики, весьма неожиданные в опасной близости от полицейского участка. Вера посмотрела на часы. Время действительно позднее, и полиция, конечно, работает круглосутоно, но о чем там Шо может сейчас разговаривать?
Чтобы как-то убить время — а Вера потихоньку начинала нервничать — она достала папку ксерокопий. Дела были очень старые, чернила выцвели. Частично они были написаны от руки, не самым идеальным почерком, а частично отпечатаны на машинке, на которой следовало бы поменять ленту. Копировальный аппарат еще больше ухудшил дело, и вскоре Вера попросила у дежурного ручку и принялась делать пометки на полях в местах, где не вполне была уверена в правильности прочитанного.
В самых общих чертах выходило, что Босси Кэндалла звали Себастьяном, он значился как estadounidense1, а в двух текстах как canadiense2. Подобный разброс объяснялся тем, что Кандал судя по всему вообще много что о себе рассказывал и почти постоянно врал. Прилагалась к делу даже его характеристика, написанная особенно неразборчивым почерком. Удалось разобрать mentiroso patologico и psicopata3. Его жизнь, весьма веселая и насыщенная, была заполнена преступлениями, в основном вымогательством и рэкетом, однако подозревали его также в убийствах и похищениях, но доказать судя по всему ничего не удалось.
- Миляга... - пробормотала Вера.
-Нансенсу дэс4! - Шо появился наконец в приемной, и вид у него был взбудораженный. Едва заметив Веру, он кивнул и, широко шагая, направился к выходу.
Пришлось нагонять.
- Все в порядке?
- Нет. Какая-то несусветная ерунда! - Шо тряхнул головой. - Моих друзей подозревают в проникновении в частный дом, в попытке ограбления неких Лопезов!
Шо остановился, снова тряхнул головой, а потом в изрядном раздражении ударил по кованым перилам лестницы, которой им предстоялос спуститься. Та ответила жалобным стоном.
- Андерсоны не ангелы, безусловно. Но не воры. И не идиоты!
Вера осторожно дернула его за рукав.
- Что за Лопезы?
Шо пожал плечами.
- Местные. Не сказать, чтобы такие уж богатые, хотя состоятельные. Держат уже не одно десятилетие комиссионный магазин, торгуют всякой всячиной и еще больше держат у себя дома. По словам комиссара. У меня создалось впечатление, что они... сами не слишком законопослушны и местной полиции не нравятся. И вот, этих замечательных людей пытались обокрасть, в чем подозревают моих пропавших друзей.
- Возможно, стоит поговорить с ними? - предложила Вера.
Шо, успевший уже остыть и успокоиться — ценное качество, вспыльчивых мужчин Вера не любила и даже побаивалась — кивнул.
- Завтра. Однако, поездка в Кадис принесла куда больше, чем я расчитывал. Во что же вы вляпались... Тут полно гостиниц неподалеку, лучше переночевать там, чем тратить время на дорогу назад, в порт.
- Если вы платите, - пожала плечами Вера.
- Если от вас, сеньорина Блэк, будет польза, - ухмыльнулся совсем повеселевший Шо, - я вам еще и суточные назначу. Идемте.
И он весьма галантно предложил Вере локоть.
Estadounidense (исп.) - американец
Canadiense (исп.) - канадец
Mentiroso patologico (исп.) - патологический лжец. Psicopata (исп.) - психопат
Нансенсу дес (яп.) - Чушь, ерунда
- Вы знаете этого человека? - осторожно спросил Сюй Цзимо.
Взгляд почтенной пожилой дамы вышел по-настоящему пугающим, когда она подняла его на гостей.
- No es un hombre, es un monstruo asqueroso! Monstruo!
- Это не человек, а чудовище, - перевела Фэй, поборов дрожь, которую вызвали даже не слова, а тон, которым они были сказаны.
- Я понял, - кивнул Цзимо.
- Зачем он вам?
Цзимо тронул Фэй за локоть.
- Лучше сказать правду. Это... - по испански он говорил медленно, старательно подбирая слова. - Это неприятная история. Человек, причинивший боль моей невесте, как-то связан с этим Кэндаллом. Поэтому мы приехали разузнать.
Сеньора Диаз перевела взгляд с Сюй Цзимо на Фэй.
- Этот ваш обидчик, он плохой человек?
- Очень, - ответил за Фэй Цзимо.
- Принесу еще сангрии, - пожилая женщина поднялась и вышла в дом, оставив своих гостей сидеть на террасе.
Ветер раскачивал лампу под потолком. Неподалеку шумело море. Все удивительно напоминало дом, детство, и Фэй даже стало не по себе.
- Пожилые дамы любят поболтать о прошлом, - сказал Сюй Цзимо, садясь ближе и осторожно касаясь ее руки. - Поделись с ней своей историей — кратко, без ненужных подробностей, и тогда у нас появится возможность задать вопросы. Не забывай только, что мы с тобой вроде как помолвлены.
Фэй, смутившись, вытащила руку и отодвинулась немного, и в результате едва не упала со стула. Цзимо едва успел поймать ее за талию и вернуть назад, почти прижав к себе. В эту самую минуту, как назло, вернулась сеньора Диаз. Увиденное явно вызвало у ее умиление, она, очевидно, принадлежала к тем пожилым женщинам, которые любят наблюдать чужие любовные истории.
Рука Цзимо переместилась Фэй на талию, удерживая рядом. Это одновременно пугало, раздражало и придавало сил. Взяв из рук хозяйки бокал сангрии, Фэй сжато, без лишних подробностей пересказала свою историю, умолчав, что несколько лет Артур был ее женихом. Отчасти признавая правоту Цзимо, эта подробность была сейчас не нужна. Отчасти из-за того, что о таком и вспоминать-то было противно.
- Какая нелепица, - покачала головой сеньора Диаз. - Обвинять человека в том, что он никак не мог сделать! Какое бы отношение не имел этот Артрур к Кэндаллу — не удивлюсь, дитя, если они родственники, я чувствую общее гнилое нутро — вы за дела предков не в ответе. Вот он, Босси Кэндалл. Ночной кошмар всей округи.
Она выложила на стол несколько старых фотографий и пару газетных вырезок. Снимки были сделаны во время какого-то праздника, но несмотря на красивую одежду и иллюминацию на заднем фоне, лица у людей были не слишком веселые. Кроме центральной фигуры: мужчина, уже знакомый Фэй по совместному фото из Вудстока, пусть здесь он и выглядел старше, и у него появились залысины, морщины и даже шрамы, широко ухмылялся. Ухмылялся он и с газетных вырезок, чрезвычайно чем-то довольный. Хотя, казалось бы, повода не было: заметки сообщали об аресте местного грабителя и рэкетира Себастьяна Кэндалла.
Себастьян. Босси. По крайней мере понятно, откуда взялось это странное прозвище.
- Он жил с нами в деревне, - сеньора Диаз тронула фотографии кончиками пальцев и почти сразу же отдернула руку. - Он, его жена... даже не помню, как ее звали. Она была такая тихая, бесцветная. Боялась его еще больше, чем мы. И двое его сыновей. Отвратительные создания, такие же как отец.
- Могу я спросить, откуда у вас его фотографии, сеньора? - осторожным тоном поинтересовался Сюй Цзимо. - Не похоже, что вы...
Пожилая женщина вздохнула.
- Это память. Не о Кэндалле. О моей сестре. Амада... они обменялись фотографиями. Моя бедная Амада верила, что Кэндалл любит ее, и что он оставит жену, чтобы на ней жениться. Все, что она получила — позор. Одиночество, позор и необходимость бежать из родного дома. Барселона, Париж... Амада всегда мечтала повидать мир, но, я боюсь, увидела его не с той стороны.
Поколебавшись еще немного, сеньора Диаз выставила на стол старую, затертую, помятую на углах жестяную коробку из—под печенья, на которой еще можно было различить слова Tentaciones и Bagley1. Внутри она оказалась полня писем, аккуратно увязанных стопками, фотографий и различных забавных мелочей вроде ленточек, кусочков кружев, сухих цветов и крышечек от бутылок.
- Это Амада, - сеньора Диаз протянула изрядно помятую, заломанную в нескольких местах цветную фотографию. - Она была старше меня на несколько лет. Такая взрослая.
И красивая. Той особенной южной красотой, которой Фэй всегда немного завидовала. Напоминала чем-то Луизу. Своей яркостью и уверенностью, скорее всего.
- Кэндалл заморочил ей голову, соблазнил, обесчестил... - Палома Диаз на мгновение прикрыла глаза. - А потом Амада сбежала из дома в новую жизнь. И больше не возвращалась. Это чудовище лишило меня сестры! А наших родителей покоя. Когда его застрелили, я ликовала. Но Амаду было уже не вернуть.
- А что стало с женой и детьми Кэндалла? - спросил Цзимо.
Сеньора Диаз безразлично пожала плечами.
- Они куда-то уехали и затерялись. Без него им стало лучше, я уверена. Но тут им всяко жизни не было. И они исчезли.
Bagley Argentina S.A. - компания, основанная в 1864 году в Аргентине. Производит в том числе печенье. Tentaciones (исп.) - искушения
- Подытожим...
Дверь закрылась, и они остались одни, и довольно просторная комната стала вдруг отчего-то тесновата. Фэй села на кровать, сложив руки на коленях, точно прилежная ученица и опустив голову так, что шрамы на лице опять скрылись в тени. Цзимо же принялся мерить комнату шагами, от двери к широкому окну, выходящему в заросший сад, и обратно.
- Себастьян Кэндалл, иммигрант из Америки, прибыл сюда в конце шестидесятых, начале семидесятых с женой, имя которой нам неизвестно, и двумя сыновьями, опять же нам неизвестными по именами. И быстро приобрел репутацию головореза. Рассказывал страшные истории о своем прошлом, издевался над местными, занимался рэкетом. Соблазнил девушку и вынудил ее уехать.
- Сделал ей ребенка, - тихо уточнила Фэй. - Это читалось между строк.
- Да... - Цзимо обернулся и посмотрел на нее. - И мы первые, кто о нем сеньору Диаз спрашивал. Непохоже, чтобы кто-то из местных ухаживал за его могилой... И у нас как всегда рабочая версия, что место оплатил твой Артур.
- Не мой, - пробормотала Фэй. - Больше никогда.
- Хорошо. Артур Эммерсон, - кивнул Цзимо. - Мы можем предположить, что один из сыновей Кэндалла — отец Артура. Настоящий отец, о котором нам ничего не известно. Все это совершенно не объясняет, в чем Артур обвиняет тебя и твою семью.
- В утрате виноградника? - предположила Фэй. - То старое вино, БиК. И фотография из Вудстока. Они, очевидно, дружили когда-то, мой дед и этот Босси.
- Винодел и уголовник? - Шо с сомнением покачал головой и сел рядом, почти касаясь Фэй плечом. До него донесся легкий аромат духов, очень непривычный. Что это? Сандал? - Стал бы твой дед связываться с уголовником?
Фэй покачала головой, потом неуверенно пожала плечами.
- Он мог не знать, что Кэндалл из себя представляет.
- Типичного психопата. К сожалению, они умеют выглядеть нормальными. Если, опять же допустим, твой дед узнал, с кем связался, что бы он сделал?
Фэй покачала головой.
- Я плохо знаю деда, но... думаю, разорвал бы отношения. Кэндаллы всегда гордились, что не имеют проблем с законом. Ну... до Луизы, по крайней мере, - мрачно уточнила она.
Цзимо кивнул. История понемногу вырисовывалась, хотя он все еще не мог уложить в голове, как обычная обида — причем не твоя собственная, а кого-то из твоих давно почивших предков, причем не самых, мягко сказать, законопослушных — может толкнуть кого-то на убийство.
Не иначе, кровь взыграла.
- Посмотрим, что удалось узнать Шо.
- Ему дадут документы из полицейских архивов? - усомнилась Фэй.
Цзимо хмыкнул.
- Шо-то? А кто его остановит? Мне иногда кажется, что он — шпион, агент интерпола или, что хуже всего, какой-то международный преступник. Меня немного пугают его связи, однако, тебе это сейчас только на руку.
Вслух признавать, что и сам Цзимо находит связи Шо очень удобными, было все еще неловко. Как и то, что, занятый расследованиями, оказавшийся в привычной для себя среде, он повеселел и позабыл обо всех своих прошлых бедах. Ранение и отставка давно стали казаться чем-то далеким и несущественным, и боли в груди почти не беспокоили.
- Отдохнем, - сказал он, поднимаясь с постели, - а завтра пройдемся по городу. Возможно, удастся что-то узнать о детях Кэндалла. Ну и про тво... про Артура расспросим.
Фэй огляделась немного нервно и отчего-то немного покраснела.
- Кровать... одна, - озвучила она очевидное. И покраснела еще сильнее.
В голову совершенно некстати пришли мысли, додумывать которые не стоило, а вместе с ними фантазии, которых там быть не должно. Цзимо прочистил пересохшее горло и кивнул на широкое плетеное кресло возле окна.
- Кровать твоя. Я и тут могу поспать.
Фэй неуверено покачала головой, но, точно героиня дешевого романтического фильма, на кровать его звать не стала. Сняла кофту, туфли, и забралась под покрывало, стараясь держаться самого дальнего от окна края кровати. Цзимо погасил свет, осторожно в сумерках добрался до кресла и сел, закинув ноги на угол постели. Не самое удобное положение, но бывали в его жизни ночи и похуже.
- Тебе удобно? - спросила Фэй спустя некоторое время.
Интересно, подумал Цзимо, а что она сделает, если сказать «нет, это кресло просто чудовищное и к тому же колет поясницу»?
- Удобно, - ответил он. - Я как-то вел слежку в порту. Четырнадцать часов в крошечной дешевой машине на страшной жаре. После такого мне все удобно. Спи.
Фэй проворчала что-то неразборчивое, и наступила тишина. Цзимо попытался принять наиболее комфбортную, насколько это возможно в таком кресле, позу и повернулся к окну. Ему самому не давало уснуть множество мыслей, кусочков головоломки, которые никак не желали складываться между собой. Какое значение придавал этим фотографиям «Артур»? Правы ли они, считая его потомком Кэндалла, или просто выдумали подходящее объяснение, а суть у этой истории совсем иная? И куда двигаться дальше из Кадиса?
О конечной цели этого путешествия Цзимо старался не думать, просто потому что это было совершенно бессмысленно. Конец их путешествия терялся в тумане.
Первым, что ощутила Фэй по пробуждении, был аромат блинчиков, такой аппетитный, что рот сразу наполнился слюной. Дома почти вся выпечка давно была под запретом, особенно по утрам: Луиза сама сидела на новомодных диетах, питаясь смузи и половинкой авокадо (Фэй люто ненавидела авокадо), а заставляла соблюдать их всех домочадцев.
- О, с самого детства, - улыбнулась пожилая женщина. - Как и мой Педро, упокой его Господь. И никогда не хотели эти места покинуть. Не то, что моя сестра.
Сеньора Диаз осеклась. Видно было, что она хотела бы продолжить эту тему, но в то же время смущается или стыдится чего-то.
- Сеньора... А не слышали ли вы прежде о человеке по имени Босси Кэндалл.
Пожилая дама смерила его мрачным взглядом, после которого стало понятно, что их сейчас выставят за дверь, и неожиданно грубо выругалась, разрушая образ очаровательной пожилой испанки-католички.
ГЛАВА 63.
Пришлось ждать в приемной на образцово жестком стуле, вспоминая свое вполне безрадостное детство. Вот точно так же Вера ждала когда-то маму, то в полицейских участках, куда ее приводили за мелкие правонарушения, то возле кабинета директора, в тех редких случаях, когда мама все же устраивала ее в какую-нибудь школу. Тогда стулья тоже были жесткие, воздух густел от холода, и Вера сидела, сжавшись в комок, и нервно грызла заусенец на пальце.
Она опустила взгляд на сложенные на коленях руки, изящные, с аккуратным маникюром. Нет, грызть она сейчас, конечно, ничего не будет.
Шо ушел обратно в кабинет полицейского начальника, и уже почти полчаса не возвращался. Совсем стемнело, и город ожил. С улицы доносился веселый гомон, музыка, даже пьяные выкрики, весьма неожиданные в опасной близости от полицейского участка. Вера посмотрела на часы. Время действительно позднее, и полиция, конечно, работает круглосутоно, но о чем там Шо может сейчас разговаривать?
Чтобы как-то убить время — а Вера потихоньку начинала нервничать — она достала папку ксерокопий. Дела были очень старые, чернила выцвели. Частично они были написаны от руки, не самым идеальным почерком, а частично отпечатаны на машинке, на которой следовало бы поменять ленту. Копировальный аппарат еще больше ухудшил дело, и вскоре Вера попросила у дежурного ручку и принялась делать пометки на полях в местах, где не вполне была уверена в правильности прочитанного.
В самых общих чертах выходило, что Босси Кэндалла звали Себастьяном, он значился как estadounidense1, а в двух текстах как canadiense2. Подобный разброс объяснялся тем, что Кандал судя по всему вообще много что о себе рассказывал и почти постоянно врал. Прилагалась к делу даже его характеристика, написанная особенно неразборчивым почерком. Удалось разобрать mentiroso patologico и psicopata3. Его жизнь, весьма веселая и насыщенная, была заполнена преступлениями, в основном вымогательством и рэкетом, однако подозревали его также в убийствах и похищениях, но доказать судя по всему ничего не удалось.
- Миляга... - пробормотала Вера.
-Нансенсу дэс4! - Шо появился наконец в приемной, и вид у него был взбудораженный. Едва заметив Веру, он кивнул и, широко шагая, направился к выходу.
Пришлось нагонять.
- Все в порядке?
- Нет. Какая-то несусветная ерунда! - Шо тряхнул головой. - Моих друзей подозревают в проникновении в частный дом, в попытке ограбления неких Лопезов!
Шо остановился, снова тряхнул головой, а потом в изрядном раздражении ударил по кованым перилам лестницы, которой им предстоялос спуститься. Та ответила жалобным стоном.
- Андерсоны не ангелы, безусловно. Но не воры. И не идиоты!
Вера осторожно дернула его за рукав.
- Что за Лопезы?
Шо пожал плечами.
- Местные. Не сказать, чтобы такие уж богатые, хотя состоятельные. Держат уже не одно десятилетие комиссионный магазин, торгуют всякой всячиной и еще больше держат у себя дома. По словам комиссара. У меня создалось впечатление, что они... сами не слишком законопослушны и местной полиции не нравятся. И вот, этих замечательных людей пытались обокрасть, в чем подозревают моих пропавших друзей.
- Возможно, стоит поговорить с ними? - предложила Вера.
Шо, успевший уже остыть и успокоиться — ценное качество, вспыльчивых мужчин Вера не любила и даже побаивалась — кивнул.
- Завтра. Однако, поездка в Кадис принесла куда больше, чем я расчитывал. Во что же вы вляпались... Тут полно гостиниц неподалеку, лучше переночевать там, чем тратить время на дорогу назад, в порт.
- Если вы платите, - пожала плечами Вера.
- Если от вас, сеньорина Блэк, будет польза, - ухмыльнулся совсем повеселевший Шо, - я вам еще и суточные назначу. Идемте.
И он весьма галантно предложил Вере локоть.
Estadounidense (исп.) - американец
Canadiense (исп.) - канадец
Mentiroso patologico (исп.) - патологический лжец. Psicopata (исп.) - психопат
Нансенсу дес (яп.) - Чушь, ерунда
ГЛАВА 64.
- Вы знаете этого человека? - осторожно спросил Сюй Цзимо.
Взгляд почтенной пожилой дамы вышел по-настоящему пугающим, когда она подняла его на гостей.
- No es un hombre, es un monstruo asqueroso! Monstruo!
- Это не человек, а чудовище, - перевела Фэй, поборов дрожь, которую вызвали даже не слова, а тон, которым они были сказаны.
- Я понял, - кивнул Цзимо.
- Зачем он вам?
Цзимо тронул Фэй за локоть.
- Лучше сказать правду. Это... - по испански он говорил медленно, старательно подбирая слова. - Это неприятная история. Человек, причинивший боль моей невесте, как-то связан с этим Кэндаллом. Поэтому мы приехали разузнать.
Сеньора Диаз перевела взгляд с Сюй Цзимо на Фэй.
- Этот ваш обидчик, он плохой человек?
- Очень, - ответил за Фэй Цзимо.
- Принесу еще сангрии, - пожилая женщина поднялась и вышла в дом, оставив своих гостей сидеть на террасе.
Ветер раскачивал лампу под потолком. Неподалеку шумело море. Все удивительно напоминало дом, детство, и Фэй даже стало не по себе.
- Пожилые дамы любят поболтать о прошлом, - сказал Сюй Цзимо, садясь ближе и осторожно касаясь ее руки. - Поделись с ней своей историей — кратко, без ненужных подробностей, и тогда у нас появится возможность задать вопросы. Не забывай только, что мы с тобой вроде как помолвлены.
Фэй, смутившись, вытащила руку и отодвинулась немного, и в результате едва не упала со стула. Цзимо едва успел поймать ее за талию и вернуть назад, почти прижав к себе. В эту самую минуту, как назло, вернулась сеньора Диаз. Увиденное явно вызвало у ее умиление, она, очевидно, принадлежала к тем пожилым женщинам, которые любят наблюдать чужие любовные истории.
Рука Цзимо переместилась Фэй на талию, удерживая рядом. Это одновременно пугало, раздражало и придавало сил. Взяв из рук хозяйки бокал сангрии, Фэй сжато, без лишних подробностей пересказала свою историю, умолчав, что несколько лет Артур был ее женихом. Отчасти признавая правоту Цзимо, эта подробность была сейчас не нужна. Отчасти из-за того, что о таком и вспоминать-то было противно.
- Какая нелепица, - покачала головой сеньора Диаз. - Обвинять человека в том, что он никак не мог сделать! Какое бы отношение не имел этот Артрур к Кэндаллу — не удивлюсь, дитя, если они родственники, я чувствую общее гнилое нутро — вы за дела предков не в ответе. Вот он, Босси Кэндалл. Ночной кошмар всей округи.
Она выложила на стол несколько старых фотографий и пару газетных вырезок. Снимки были сделаны во время какого-то праздника, но несмотря на красивую одежду и иллюминацию на заднем фоне, лица у людей были не слишком веселые. Кроме центральной фигуры: мужчина, уже знакомый Фэй по совместному фото из Вудстока, пусть здесь он и выглядел старше, и у него появились залысины, морщины и даже шрамы, широко ухмылялся. Ухмылялся он и с газетных вырезок, чрезвычайно чем-то довольный. Хотя, казалось бы, повода не было: заметки сообщали об аресте местного грабителя и рэкетира Себастьяна Кэндалла.
Себастьян. Босси. По крайней мере понятно, откуда взялось это странное прозвище.
- Он жил с нами в деревне, - сеньора Диаз тронула фотографии кончиками пальцев и почти сразу же отдернула руку. - Он, его жена... даже не помню, как ее звали. Она была такая тихая, бесцветная. Боялась его еще больше, чем мы. И двое его сыновей. Отвратительные создания, такие же как отец.
- Могу я спросить, откуда у вас его фотографии, сеньора? - осторожным тоном поинтересовался Сюй Цзимо. - Не похоже, что вы...
Пожилая женщина вздохнула.
- Это память. Не о Кэндалле. О моей сестре. Амада... они обменялись фотографиями. Моя бедная Амада верила, что Кэндалл любит ее, и что он оставит жену, чтобы на ней жениться. Все, что она получила — позор. Одиночество, позор и необходимость бежать из родного дома. Барселона, Париж... Амада всегда мечтала повидать мир, но, я боюсь, увидела его не с той стороны.
Поколебавшись еще немного, сеньора Диаз выставила на стол старую, затертую, помятую на углах жестяную коробку из—под печенья, на которой еще можно было различить слова Tentaciones и Bagley1. Внутри она оказалась полня писем, аккуратно увязанных стопками, фотографий и различных забавных мелочей вроде ленточек, кусочков кружев, сухих цветов и крышечек от бутылок.
- Это Амада, - сеньора Диаз протянула изрядно помятую, заломанную в нескольких местах цветную фотографию. - Она была старше меня на несколько лет. Такая взрослая.
И красивая. Той особенной южной красотой, которой Фэй всегда немного завидовала. Напоминала чем-то Луизу. Своей яркостью и уверенностью, скорее всего.
- Кэндалл заморочил ей голову, соблазнил, обесчестил... - Палома Диаз на мгновение прикрыла глаза. - А потом Амада сбежала из дома в новую жизнь. И больше не возвращалась. Это чудовище лишило меня сестры! А наших родителей покоя. Когда его застрелили, я ликовала. Но Амаду было уже не вернуть.
- А что стало с женой и детьми Кэндалла? - спросил Цзимо.
Сеньора Диаз безразлично пожала плечами.
- Они куда-то уехали и затерялись. Без него им стало лучше, я уверена. Но тут им всяко жизни не было. И они исчезли.
Bagley Argentina S.A. - компания, основанная в 1864 году в Аргентине. Производит в том числе печенье. Tentaciones (исп.) - искушения
ГЛАВА 65.
- Подытожим...
Дверь закрылась, и они остались одни, и довольно просторная комната стала вдруг отчего-то тесновата. Фэй села на кровать, сложив руки на коленях, точно прилежная ученица и опустив голову так, что шрамы на лице опять скрылись в тени. Цзимо же принялся мерить комнату шагами, от двери к широкому окну, выходящему в заросший сад, и обратно.
- Себастьян Кэндалл, иммигрант из Америки, прибыл сюда в конце шестидесятых, начале семидесятых с женой, имя которой нам неизвестно, и двумя сыновьями, опять же нам неизвестными по именами. И быстро приобрел репутацию головореза. Рассказывал страшные истории о своем прошлом, издевался над местными, занимался рэкетом. Соблазнил девушку и вынудил ее уехать.
- Сделал ей ребенка, - тихо уточнила Фэй. - Это читалось между строк.
- Да... - Цзимо обернулся и посмотрел на нее. - И мы первые, кто о нем сеньору Диаз спрашивал. Непохоже, чтобы кто-то из местных ухаживал за его могилой... И у нас как всегда рабочая версия, что место оплатил твой Артур.
- Не мой, - пробормотала Фэй. - Больше никогда.
- Хорошо. Артур Эммерсон, - кивнул Цзимо. - Мы можем предположить, что один из сыновей Кэндалла — отец Артура. Настоящий отец, о котором нам ничего не известно. Все это совершенно не объясняет, в чем Артур обвиняет тебя и твою семью.
- В утрате виноградника? - предположила Фэй. - То старое вино, БиК. И фотография из Вудстока. Они, очевидно, дружили когда-то, мой дед и этот Босси.
- Винодел и уголовник? - Шо с сомнением покачал головой и сел рядом, почти касаясь Фэй плечом. До него донесся легкий аромат духов, очень непривычный. Что это? Сандал? - Стал бы твой дед связываться с уголовником?
Фэй покачала головой, потом неуверенно пожала плечами.
- Он мог не знать, что Кэндалл из себя представляет.
- Типичного психопата. К сожалению, они умеют выглядеть нормальными. Если, опять же допустим, твой дед узнал, с кем связался, что бы он сделал?
Фэй покачала головой.
- Я плохо знаю деда, но... думаю, разорвал бы отношения. Кэндаллы всегда гордились, что не имеют проблем с законом. Ну... до Луизы, по крайней мере, - мрачно уточнила она.
Цзимо кивнул. История понемногу вырисовывалась, хотя он все еще не мог уложить в голове, как обычная обида — причем не твоя собственная, а кого-то из твоих давно почивших предков, причем не самых, мягко сказать, законопослушных — может толкнуть кого-то на убийство.
Не иначе, кровь взыграла.
- Посмотрим, что удалось узнать Шо.
- Ему дадут документы из полицейских архивов? - усомнилась Фэй.
Цзимо хмыкнул.
- Шо-то? А кто его остановит? Мне иногда кажется, что он — шпион, агент интерпола или, что хуже всего, какой-то международный преступник. Меня немного пугают его связи, однако, тебе это сейчас только на руку.
Вслух признавать, что и сам Цзимо находит связи Шо очень удобными, было все еще неловко. Как и то, что, занятый расследованиями, оказавшийся в привычной для себя среде, он повеселел и позабыл обо всех своих прошлых бедах. Ранение и отставка давно стали казаться чем-то далеким и несущественным, и боли в груди почти не беспокоили.
- Отдохнем, - сказал он, поднимаясь с постели, - а завтра пройдемся по городу. Возможно, удастся что-то узнать о детях Кэндалла. Ну и про тво... про Артура расспросим.
Фэй огляделась немного нервно и отчего-то немного покраснела.
- Кровать... одна, - озвучила она очевидное. И покраснела еще сильнее.
В голову совершенно некстати пришли мысли, додумывать которые не стоило, а вместе с ними фантазии, которых там быть не должно. Цзимо прочистил пересохшее горло и кивнул на широкое плетеное кресло возле окна.
- Кровать твоя. Я и тут могу поспать.
Фэй неуверено покачала головой, но, точно героиня дешевого романтического фильма, на кровать его звать не стала. Сняла кофту, туфли, и забралась под покрывало, стараясь держаться самого дальнего от окна края кровати. Цзимо погасил свет, осторожно в сумерках добрался до кресла и сел, закинув ноги на угол постели. Не самое удобное положение, но бывали в его жизни ночи и похуже.
- Тебе удобно? - спросила Фэй спустя некоторое время.
Интересно, подумал Цзимо, а что она сделает, если сказать «нет, это кресло просто чудовищное и к тому же колет поясницу»?
- Удобно, - ответил он. - Я как-то вел слежку в порту. Четырнадцать часов в крошечной дешевой машине на страшной жаре. После такого мне все удобно. Спи.
Фэй проворчала что-то неразборчивое, и наступила тишина. Цзимо попытался принять наиболее комфбортную, насколько это возможно в таком кресле, позу и повернулся к окну. Ему самому не давало уснуть множество мыслей, кусочков головоломки, которые никак не желали складываться между собой. Какое значение придавал этим фотографиям «Артур»? Правы ли они, считая его потомком Кэндалла, или просто выдумали подходящее объяснение, а суть у этой истории совсем иная? И куда двигаться дальше из Кадиса?
О конечной цели этого путешествия Цзимо старался не думать, просто потому что это было совершенно бессмысленно. Конец их путешествия терялся в тумане.
ГЛАВА 66.
Первым, что ощутила Фэй по пробуждении, был аромат блинчиков, такой аппетитный, что рот сразу наполнился слюной. Дома почти вся выпечка давно была под запретом, особенно по утрам: Луиза сама сидела на новомодных диетах, питаясь смузи и половинкой авокадо (Фэй люто ненавидела авокадо), а заставляла соблюдать их всех домочадцев.
