Там много детей, и я не хочу, чтобы хоть кто-то пострадал из-за ваших потусторонних проблем. Варите уже свое сакэ, у дедушки в чулане есть несколько больших бочек, можете их взять. Вам нужно только придумать, как заманить сюда вашего брата.
- Это просто, - Бокка быстро наполнил пару бутылей брагой из супницы. – Нужно это капнуть на каждом перекрестке и сказать «Ищи меня там-то и там-то». Это всегда срабатывало.
- М-да? – усомнилась Рин. – Хорошо, я это сделаю. А вы тем временем варите свое сакэ. Кицусаномару.
- Чего тебе еще? – хмуро спросил лис.
- Жбан придется искать тебе. Полагаю, ты знаешь, как он выглядит. Я пошла.
Убрав бутылки за пазуху, Рин поспешила в город, только и надеясь, что еще не слишком поздно.
* * *
- А ведь матушка ваша права, Сано-ка, - улыбнулся Бокка. – Нацуко-доно очень добрый человек.
- Ничего, - мрачно пообещал Кицусаномару, - это ей еще выйдет боком.
- Если вы переживаете из-за девушки, так идите за ней, - хмыкнул Кокка.
- Чтобы я из-за какой-то смертной девчонки… - начал Кицусаномару.
- Которой вы обязаны жизнью, - напомнил все тем же формальным тоном Бокка.
- Лапой. Я обязан ей лапой, - откинув рукав, Кицусаномару продемонстрировал повязку на левой руке. – Лапой, и ничем более.
- Если ты не хочешь помогать Нацуко-доно, то помоги нам, - мягко попросил Кокка. – Ради нашей бедной матушки, которая не переживет, если Рокамомару натворит бед. Ах, наша бедная матушка!
- Наша бедная старая матушка, - с готовностью подхватил Бокка.
- Хорошо, - лис поднялся, поправляя рукав. – Я пойду и разыщу этот ваш жбан. Но в следующий раз, когда ваша бедная старая матушка позовет вас на смотрины, у меня прятаться не смейте.
- Ну так ты ж у нас в таких случаях скрываешься, - резонно заметил Бокка. – Давай лучше так: ты разыщи наш жбан, поспрашивай в округе, а мы при случае окажем тебе соответствующую услугу.
Кицусаномару фыркнул, прицепил на пояс выхваченный из воздуха меч в лаковых ножнах и вышел.
Конечно, идя по улицу в парчовом наряде, при мече и с распущенными длинными волосами, он привлекал излишнее внимание. С другой стороны, если бы он оделся в одежду смертных, легче бы не стало. Как и все лисы – а лисы Нанто были из самых могущественных и красивых – Кицусаномару буквально притягивал взгляды. Можно было бы набросить легкий флер, отвести взгляды, но молодому оборотню, как не тяжело это было признавать, по-своему нравилось купаться в этом восхищении. Кроме того, используя собственную привлекательность, легко было расспрашивать жителей о чудесном жбане. Хотя, конечно же, никто ничего не знал.
Люди перестали верить в чудеса, и, что бы там не говорили оптимисты-выпивохи, пути назад уже не было. Святилища давно разрушены, прагматизм въелся в сердца и умы горожан, вера крестьян превратилась в суеверие. Даже священнослужители утратили собственную святость. Так что ходить и расспрашивать о бездонном жбане Заоблачных Выпивох с Козьей горы просто глупо. В лучшем случае – покрутят пальцем у виска, намекая на расстройство ума у собеседника.
Обойдя квартал, Кицусаномару присел на лавочку под раскидистым жасминовым кустом, усыпанным звездочками белых цветов, и принялся, вытянув ноги, рассматривать окрестности. Отец, почтенный Черный лис, в это самое время занят охраной персиков бессмертия в садах Небожителей. Матушка, почтенная Белая лисица, движется со свитой в сторону Глициниевой горы. Наследник древнего и славного рода лисиц Нанто сидит посреди унылого городка и смотрит на небо.
- Помогите! Кто-нибудь!
Кицусаномару встрепенулся. Этот голос показался ему знакомым. Ну конечно же! Девчонка! Возможно, это был его шанс: спасти девчонке жизнь, расплатиться с выдуманным матушкой долгом и самому отправиться в паломничество. Вскочив на ноги, Кицусаномару припустил вниз по улице и наткнулся на Нацуко на первом же перекрестке. Она стояла, прижимаясь к фонарному столбу, обеими руками обхватив бутыли с волшебной брагой, которую пыталась отнять горстка хулиганов. К величайшему разочарованию лиса, все они сбежали при первом же его появлении. Нацуко облегченно выдохнула и обернулась.
- А, это ты.
- Полагаю, - мрачно покачал головой Кицусаномару, - матушка скажет, что это не считается.
Девчонка капнула на дорогу брагой, прошептала несколько слов и выпрямилась.
- Я уже говорила, и не раз: тебя здесь никто не держит. Ладно, я оббежала уже половину города. Боюсь, к закату мне не управиться. Держи одну бутыль и иди в ту сторону.
- Я разыскиваю жбан, - ответил Кицусаномару, пряча руки в рукава.
- Ага, - кивнула Нацуко. – И много уже нашел? Они хоть представляют, куда его дели?
- Его похитили.
- Гм, - девчонка взъерошила волосы. – А что, так легко похитить волшебный жбан и трех здоровяков?
- Думаю, в тот момент они были здорово пьяны.
- То есть, - резюмировала Нацуко, - они сами виноваты. Но где именно его похитили и когда?
Кицусаномару задумался. А ведь действительно. Совсем недавно, на фестивале Бон жбан был при братьях, и вся местная молодёжь отменно повеселилась, к нему прикладываясь. Выпито было столько – жбан-то бездонный – что возвращаясь в сумерках домой некий молодой лис не заметил новенький капкан.
- Я знаю, откуда нужно начать!
Он бросился бежать вверх, к горе, а девчонка, не раздумывая ни секунды, бросилась за ним.
* * *
Оборотню было, конечно, совершенно безразлично, следует за ним Рин, или нет. Он задержался только у ручья, где девушка сумела наконец его нагнать. Склонившись к самой воде, лис с ловкостью вытащил карпа, облаченного в нарядное платье.
- Камо!
- Молодой господин Кицусаномару! – карп с огромным трудом изобразил на пучеглазой рыбьей морде радость. – Ах, какое счастье! Вы поспели к самой свадьбе в ничтожной моей семье. Мой старшенький, которого и поминать-то при вас неловко…
- Мои поздравления, - буркнул лис. – Вот что, Камо, у меня есть для тебя поручение. Вот бутылка сакэ. Обойди все перекрестки и позови господина Кокамомару вон в ту закусочную. В благодарность получишь бочонок браги от Выпивох.
Карп забрал бутыль, как показалось Рин, без малейшей радости, однако перечить «молодому господину» не стал. Посмотрев на бутыль в своих руках, девушка низко поклонилась.
- Мои поздравления, Камо-сан.
Карп извернулся в руках лиса, спрыгнул на траву и отвесил ответный поклон, низкий и почтительный.
- Ах-ах, это же госпожа Нацуко, спасшая жизнь молодого господина! Как мы все благодарны вам!
Рин показалось, что это прозвучало несколько фальшиво. Не то, чтобы карп желал своему господину смерти… но и особых радостей он ему тоже явно не желал. С другой стороны, любой, кого сорвут со свадьбы любимого сына, поведет себя подобным образом.
- Видите ли, Камо-сан, какая беда: мы разыскиваем господина Кокамару, - сказала Рин.
Карп, если так можно выразиться, изменился в лице.
- Ох, неужто же это правда? Неужто же Заоблачные Выпивохи и в самом деле лишились чудесного жбана? Тогда весь Нанто в опасности! Давайте и свою бутыль, Нацуко-сама, мы конечно же окажем всевозможную помощь. Не пройдет и часа, как господин Кокамару окажется в любящих объятьях своих братьев!
- Спасибо! – Рин низко поклонилась. – В таком случае, мы с господином Кицусаномару рассчитываем на вас.
- Позвольте же, - карп снова поклонился, - мои недостойные сыновья помогут вам перебраться на другой берег ручья.
Молодые крупные карпы – штук десять, не меньше, и все, как один, в парадных нарядах – всплыли на поверхность и образовали мостик, по которому Рин, не без смущения, пересекла ручей. Он был в этом месте достаточно широкий и глубокий, а брод был далековато. Лис перемахнул одним прыжком, жестом отослал карпов в город и начал взбираться по склону горы. Теперь он замедлил ход, и Рин нагнала его без труда.
- С какой стати ты вмешалась? – хмуро спросил лис после долгого молчания.
- Обязательно быть таким грубым? У челове… у карпа свадьба, праздник, а тут ты со своими приказами.
- Все они – вассалы моего рода.
- Я кажется понимаю, почему твоя матушка отослала тебя из дома, а сама отправилась в путешествие, - хмыкнула Рин и обогнала оборотня. – Ну и где вы тут пья…
Капкан щелкнул за мгновение до того, как она поставила в него ногу. Жуткие железные челюсти сомкнулись на лаковых ножнах, даже не поцарапав их, а сама Рин вместе со сжимающим ее в объятьях оборотнем, оказались на расстоянии дюжины шагов от капкана у самого ствола сосны-патриарха.
- Ой.
- Смотри под ноги! – лис оттолкнул ее и отправился за своим мечом.
- Никогда прежде такого не было! – Рин, сдерживая дрожь, обхватила себя за плечи. – Да на кого охотиться в этих горах?!
Лис хмыкнул, осмотрел внимательно капкан, хмыкнул еще раз, теперь уже встревожено, и разломал его пополам, не прилагая ни малейшего усилия. Рин присвистнула. К этому моменту она уже достаточно оправилась от шока и смогла подойти ближе.
- Так где вы пьянствовали-то?
- Наверху, на старом кладбище, - рассеяно ответил лис.
- На старом кладбище?! – ахнула Рин. – Возле святилища?
- Мы принадлежим миру духов. Считай, что мы пировали у себя дома. Ты идешь?
Лис обернулся и, после некоторой явной борьбы, протянул руку, за которую Рин с радостью ухватилась. Ее все еще немного трясло. А еще ей подумалось, что следует рассказать о капканах на горе в городе. В них же могут попасться не только пьяные оборотни и беспечные девушки, но и дети.
На самой вершине горы, куда лис так упорно поднимался, Рин никогда прежде не бывала. Маленькое святилище она знала только по фотографиям пятидесятилетней давности, и была поражена, как же все оказалось запущено. Главное здание стояло наполовину разрушенным, крыша его почти целиком обвалилась, а в стенах зияли дыры. Двор, прежде аккуратно засыпанный гравием, покрывал слой мусора. На невысокой ограде вездесущее хулиганье оставило свои автографы – по большей части скабрезности. От старого кладбища остались лишь одинокие покосившиеся стелы, имена на которых давно уже стерлись.
- Боже мой… - пробормотала Рин, глядя на эту разруху.
- Унылая картина, соглашусь, - кивнул Кицусаномару. – Мы выпивали в компании фрейлин госпожи Цакаракомэ… это… здесь.
Ловко пробираясь между покосившимися надгробиями, лис дошел до небольшого, заросшего травой пригорка, который венчали четыре стелы из мореного дуба. Выглядели они очень старыми и ветхими, но какой-то шутник позолотил иероглифы, так что выходило: «Персик», «Бабочка», «Слива» и «Устрица». Лис к удивлению и легкому шоку Рин постучал по всем четырем надгробиям, издающим гулкий звук, и откашлялся.
- Госпожа Персик, госпожа Бабочка, госпожа Слива, госпожа Устрица, можно вас на пару слов?
С минуту ничего не происходило. Лис еще раз занес руку над ближайшей стелой, но в это мгновение воздух сгустился, явив четырех весьма недовольных молодых женщин, облаченных в костюмы наложниц века XII, с высокими прическами и с бубенчиками в волосах.
- Ах, господин Сано вспомнил о нас! – сказала одна, прикрывая лицо рукавом.
- Что же это вы без подарка, господин Сано? – спросила вторая.
- И не стыдно ли вам являться к нам после того, что произошло на празднике? – поинтересовалась третья едким тоном.
Четвертая же, явно наиболее склонная к конкретике, смерила Рин ревнивым взглядом и поинтересовалась:
- А это кто?
Лис к удивлению Рин слегка покраснел.
- Приношу вам свои глубочайшие извинения, прекрасные госпожи.
- Извинения? – фыркнула первая. – Он приносит нам извинения? Он, и трое его никчемных дружков предпочли четырем красивейшим женщинам жбан водки, а теперь он приносит всего лишь извинения!
Рин поняла, что раз в дело замешаны обиженные женщины, лучше брать все в свои руки. Выйдя на шаг вперед, она слегка поклонилась недовольным призракам.
- Госпожи, не поможете ли вы нам? Мы ищем бездонный жбан. Кажется, его здесь забыли во время праздника Бон…
Призрачные красавицы расхохотались, изящно прикрывая лица рукавами. Их явно очень и очень позабавило сказанное.
- О, может и потеряли, - промурлыкала первая. – Может и потеряли, деточка.
- А может он сам ушел? – предположила вторая. – Ножками-ножками, да и ушел.
- О, а может его украли доблестные воины воон из того угла? – третья скосила глаза в сторону самой заросшей и запущенной части кладбища. – Мужчины видные, сильные. Не то, что эти четверо.
Четвертая на этот раз только мечтательно прикрыла глаза, соглашаясь с подругами.
- Сейчас не время для шуток! – разозлился лис. – Если мы не разыщем жбан, будут большие проблемы с Роккой!
Красавицы фыкрнули.
- Нам-то что за дело? Проблемы ведь будут в смертном мире, а до нашего кладбища только волны и дойдут.
Кицусаномару быстро и страстно говорил на языке, который был Рин совершенно непонятен. Словно словами древней книги. Судя по выражению лиц красавиц, он угрожал им, и изысканные лица девушек все больше мрачнели. У наследника почтенной госпожи Кицусакари были явные проблемы с дипломатией. Его нужно было не в смертный мир отправлять, а в какую-нибудь военную академию, под ружье и на муштру. Воздух стал сгущаться, на небе появились грозовые тучи, а вокруг красавиц – зловещая черная дымка, словно мифическая «ёки» - злая бесовская сила. Рин поняла, что самое время вмешаться.
- Госпожи… госпожи Персик, Бабочка, Слива и Устрица, ведь так?
Женщины прекратили на мгновение сверлить взглядом свою жертву и обратили внимание на Рин. Той стало не по себе.
- Что мне сделать, чтобы вы помогли нам? Может быть, вам что-то нужно?
- Зачем тебе лезть в наши дела, смертная? – спросила госпожа Персик.
- Как, разве вы не слышали? – послышалось из соседней могилы. – Это же Нацуко-доно, спасшая Кицусаномару из капкана. Сама госпожа Нанто очень высоко ее оценила.
- И чего ради ты спасала это ничтожество? – фыркнула госпожа Устрица. – Ладно, мы скажем, где жбан, и безо всяких подачек. Подойди-ка ближе.
Оборотень попытался удержать ее, но Рин вырвалась и сделала шаг вперед. Женщины переглянулись, потом Бабочка вдруг схватила ее за горло ледяными липкими руками. Рин смогла лишь пискнуть. А Бабочка прижалась к ней тесно-тесно, пока не слилась, пока не стала с живым и теплым телом Рин одним целым. Тело более не повиновалось своей хозяйке. Бабочка с наслаждением потянулась, ощупала себя, осталась не вполне довольна, но все же кивнула: сойдёт.
- Ах, как хорошо! – сказала она. – Как же жаль, что старая лисица Нанто отвадила всех от этого кладбища. В прежние времена мы славно веселились. Пожалуй, я прогуляюсь сегодня по городу, но сперва…
Бабочка шагнула вперед и обвила за шею Кицусаномару. Рин, ставшая пленницей в собственном теле, превращенная в наблюдательницу, пришла в ужас, когда развратница прижалась губами к губам лиса, содрогаясь всем телом. Она издала протяжный стон, в котором угадывалось: «Ах, как же хорошо».
- Помни, у тебя только шесть часов, Бабочка, - сварливо сказала Устрица. – А потом наступит наша очередь.
- Я помню, помню, - отмахнулась Бабочка.
- Кое-что еще, - Кицусаномару скрестил руки на груди, оглядывая женщину, словно искал признаки ее присутствия в чужом теле. Рин было страшно, и противно, и вместе с тем хотелось взглянуть на себя со стороны. – Вы обещали сказать мне, где жбан. Сделай это, прежде чем ударишься во все тяжкие.
- Это просто, - Бокка быстро наполнил пару бутылей брагой из супницы. – Нужно это капнуть на каждом перекрестке и сказать «Ищи меня там-то и там-то». Это всегда срабатывало.
- М-да? – усомнилась Рин. – Хорошо, я это сделаю. А вы тем временем варите свое сакэ. Кицусаномару.
- Чего тебе еще? – хмуро спросил лис.
- Жбан придется искать тебе. Полагаю, ты знаешь, как он выглядит. Я пошла.
Убрав бутылки за пазуху, Рин поспешила в город, только и надеясь, что еще не слишком поздно.
* * *
- А ведь матушка ваша права, Сано-ка, - улыбнулся Бокка. – Нацуко-доно очень добрый человек.
- Ничего, - мрачно пообещал Кицусаномару, - это ей еще выйдет боком.
- Если вы переживаете из-за девушки, так идите за ней, - хмыкнул Кокка.
- Чтобы я из-за какой-то смертной девчонки… - начал Кицусаномару.
- Которой вы обязаны жизнью, - напомнил все тем же формальным тоном Бокка.
- Лапой. Я обязан ей лапой, - откинув рукав, Кицусаномару продемонстрировал повязку на левой руке. – Лапой, и ничем более.
- Если ты не хочешь помогать Нацуко-доно, то помоги нам, - мягко попросил Кокка. – Ради нашей бедной матушки, которая не переживет, если Рокамомару натворит бед. Ах, наша бедная матушка!
- Наша бедная старая матушка, - с готовностью подхватил Бокка.
- Хорошо, - лис поднялся, поправляя рукав. – Я пойду и разыщу этот ваш жбан. Но в следующий раз, когда ваша бедная старая матушка позовет вас на смотрины, у меня прятаться не смейте.
- Ну так ты ж у нас в таких случаях скрываешься, - резонно заметил Бокка. – Давай лучше так: ты разыщи наш жбан, поспрашивай в округе, а мы при случае окажем тебе соответствующую услугу.
Кицусаномару фыркнул, прицепил на пояс выхваченный из воздуха меч в лаковых ножнах и вышел.
Конечно, идя по улицу в парчовом наряде, при мече и с распущенными длинными волосами, он привлекал излишнее внимание. С другой стороны, если бы он оделся в одежду смертных, легче бы не стало. Как и все лисы – а лисы Нанто были из самых могущественных и красивых – Кицусаномару буквально притягивал взгляды. Можно было бы набросить легкий флер, отвести взгляды, но молодому оборотню, как не тяжело это было признавать, по-своему нравилось купаться в этом восхищении. Кроме того, используя собственную привлекательность, легко было расспрашивать жителей о чудесном жбане. Хотя, конечно же, никто ничего не знал.
Люди перестали верить в чудеса, и, что бы там не говорили оптимисты-выпивохи, пути назад уже не было. Святилища давно разрушены, прагматизм въелся в сердца и умы горожан, вера крестьян превратилась в суеверие. Даже священнослужители утратили собственную святость. Так что ходить и расспрашивать о бездонном жбане Заоблачных Выпивох с Козьей горы просто глупо. В лучшем случае – покрутят пальцем у виска, намекая на расстройство ума у собеседника.
Обойдя квартал, Кицусаномару присел на лавочку под раскидистым жасминовым кустом, усыпанным звездочками белых цветов, и принялся, вытянув ноги, рассматривать окрестности. Отец, почтенный Черный лис, в это самое время занят охраной персиков бессмертия в садах Небожителей. Матушка, почтенная Белая лисица, движется со свитой в сторону Глициниевой горы. Наследник древнего и славного рода лисиц Нанто сидит посреди унылого городка и смотрит на небо.
- Помогите! Кто-нибудь!
Кицусаномару встрепенулся. Этот голос показался ему знакомым. Ну конечно же! Девчонка! Возможно, это был его шанс: спасти девчонке жизнь, расплатиться с выдуманным матушкой долгом и самому отправиться в паломничество. Вскочив на ноги, Кицусаномару припустил вниз по улице и наткнулся на Нацуко на первом же перекрестке. Она стояла, прижимаясь к фонарному столбу, обеими руками обхватив бутыли с волшебной брагой, которую пыталась отнять горстка хулиганов. К величайшему разочарованию лиса, все они сбежали при первом же его появлении. Нацуко облегченно выдохнула и обернулась.
- А, это ты.
- Полагаю, - мрачно покачал головой Кицусаномару, - матушка скажет, что это не считается.
Девчонка капнула на дорогу брагой, прошептала несколько слов и выпрямилась.
- Я уже говорила, и не раз: тебя здесь никто не держит. Ладно, я оббежала уже половину города. Боюсь, к закату мне не управиться. Держи одну бутыль и иди в ту сторону.
- Я разыскиваю жбан, - ответил Кицусаномару, пряча руки в рукава.
- Ага, - кивнула Нацуко. – И много уже нашел? Они хоть представляют, куда его дели?
- Его похитили.
- Гм, - девчонка взъерошила волосы. – А что, так легко похитить волшебный жбан и трех здоровяков?
- Думаю, в тот момент они были здорово пьяны.
- То есть, - резюмировала Нацуко, - они сами виноваты. Но где именно его похитили и когда?
Кицусаномару задумался. А ведь действительно. Совсем недавно, на фестивале Бон жбан был при братьях, и вся местная молодёжь отменно повеселилась, к нему прикладываясь. Выпито было столько – жбан-то бездонный – что возвращаясь в сумерках домой некий молодой лис не заметил новенький капкан.
- Я знаю, откуда нужно начать!
Он бросился бежать вверх, к горе, а девчонка, не раздумывая ни секунды, бросилась за ним.
* * *
Оборотню было, конечно, совершенно безразлично, следует за ним Рин, или нет. Он задержался только у ручья, где девушка сумела наконец его нагнать. Склонившись к самой воде, лис с ловкостью вытащил карпа, облаченного в нарядное платье.
- Камо!
- Молодой господин Кицусаномару! – карп с огромным трудом изобразил на пучеглазой рыбьей морде радость. – Ах, какое счастье! Вы поспели к самой свадьбе в ничтожной моей семье. Мой старшенький, которого и поминать-то при вас неловко…
- Мои поздравления, - буркнул лис. – Вот что, Камо, у меня есть для тебя поручение. Вот бутылка сакэ. Обойди все перекрестки и позови господина Кокамомару вон в ту закусочную. В благодарность получишь бочонок браги от Выпивох.
Карп забрал бутыль, как показалось Рин, без малейшей радости, однако перечить «молодому господину» не стал. Посмотрев на бутыль в своих руках, девушка низко поклонилась.
- Мои поздравления, Камо-сан.
Карп извернулся в руках лиса, спрыгнул на траву и отвесил ответный поклон, низкий и почтительный.
- Ах-ах, это же госпожа Нацуко, спасшая жизнь молодого господина! Как мы все благодарны вам!
Рин показалось, что это прозвучало несколько фальшиво. Не то, чтобы карп желал своему господину смерти… но и особых радостей он ему тоже явно не желал. С другой стороны, любой, кого сорвут со свадьбы любимого сына, поведет себя подобным образом.
- Видите ли, Камо-сан, какая беда: мы разыскиваем господина Кокамару, - сказала Рин.
Карп, если так можно выразиться, изменился в лице.
- Ох, неужто же это правда? Неужто же Заоблачные Выпивохи и в самом деле лишились чудесного жбана? Тогда весь Нанто в опасности! Давайте и свою бутыль, Нацуко-сама, мы конечно же окажем всевозможную помощь. Не пройдет и часа, как господин Кокамару окажется в любящих объятьях своих братьев!
- Спасибо! – Рин низко поклонилась. – В таком случае, мы с господином Кицусаномару рассчитываем на вас.
- Позвольте же, - карп снова поклонился, - мои недостойные сыновья помогут вам перебраться на другой берег ручья.
Молодые крупные карпы – штук десять, не меньше, и все, как один, в парадных нарядах – всплыли на поверхность и образовали мостик, по которому Рин, не без смущения, пересекла ручей. Он был в этом месте достаточно широкий и глубокий, а брод был далековато. Лис перемахнул одним прыжком, жестом отослал карпов в город и начал взбираться по склону горы. Теперь он замедлил ход, и Рин нагнала его без труда.
- С какой стати ты вмешалась? – хмуро спросил лис после долгого молчания.
- Обязательно быть таким грубым? У челове… у карпа свадьба, праздник, а тут ты со своими приказами.
- Все они – вассалы моего рода.
- Я кажется понимаю, почему твоя матушка отослала тебя из дома, а сама отправилась в путешествие, - хмыкнула Рин и обогнала оборотня. – Ну и где вы тут пья…
Капкан щелкнул за мгновение до того, как она поставила в него ногу. Жуткие железные челюсти сомкнулись на лаковых ножнах, даже не поцарапав их, а сама Рин вместе со сжимающим ее в объятьях оборотнем, оказались на расстоянии дюжины шагов от капкана у самого ствола сосны-патриарха.
- Ой.
- Смотри под ноги! – лис оттолкнул ее и отправился за своим мечом.
- Никогда прежде такого не было! – Рин, сдерживая дрожь, обхватила себя за плечи. – Да на кого охотиться в этих горах?!
Лис хмыкнул, осмотрел внимательно капкан, хмыкнул еще раз, теперь уже встревожено, и разломал его пополам, не прилагая ни малейшего усилия. Рин присвистнула. К этому моменту она уже достаточно оправилась от шока и смогла подойти ближе.
- Так где вы пьянствовали-то?
- Наверху, на старом кладбище, - рассеяно ответил лис.
- На старом кладбище?! – ахнула Рин. – Возле святилища?
- Мы принадлежим миру духов. Считай, что мы пировали у себя дома. Ты идешь?
Лис обернулся и, после некоторой явной борьбы, протянул руку, за которую Рин с радостью ухватилась. Ее все еще немного трясло. А еще ей подумалось, что следует рассказать о капканах на горе в городе. В них же могут попасться не только пьяные оборотни и беспечные девушки, но и дети.
На самой вершине горы, куда лис так упорно поднимался, Рин никогда прежде не бывала. Маленькое святилище она знала только по фотографиям пятидесятилетней давности, и была поражена, как же все оказалось запущено. Главное здание стояло наполовину разрушенным, крыша его почти целиком обвалилась, а в стенах зияли дыры. Двор, прежде аккуратно засыпанный гравием, покрывал слой мусора. На невысокой ограде вездесущее хулиганье оставило свои автографы – по большей части скабрезности. От старого кладбища остались лишь одинокие покосившиеся стелы, имена на которых давно уже стерлись.
- Боже мой… - пробормотала Рин, глядя на эту разруху.
- Унылая картина, соглашусь, - кивнул Кицусаномару. – Мы выпивали в компании фрейлин госпожи Цакаракомэ… это… здесь.
Ловко пробираясь между покосившимися надгробиями, лис дошел до небольшого, заросшего травой пригорка, который венчали четыре стелы из мореного дуба. Выглядели они очень старыми и ветхими, но какой-то шутник позолотил иероглифы, так что выходило: «Персик», «Бабочка», «Слива» и «Устрица». Лис к удивлению и легкому шоку Рин постучал по всем четырем надгробиям, издающим гулкий звук, и откашлялся.
- Госпожа Персик, госпожа Бабочка, госпожа Слива, госпожа Устрица, можно вас на пару слов?
С минуту ничего не происходило. Лис еще раз занес руку над ближайшей стелой, но в это мгновение воздух сгустился, явив четырех весьма недовольных молодых женщин, облаченных в костюмы наложниц века XII, с высокими прическами и с бубенчиками в волосах.
- Ах, господин Сано вспомнил о нас! – сказала одна, прикрывая лицо рукавом.
- Что же это вы без подарка, господин Сано? – спросила вторая.
- И не стыдно ли вам являться к нам после того, что произошло на празднике? – поинтересовалась третья едким тоном.
Четвертая же, явно наиболее склонная к конкретике, смерила Рин ревнивым взглядом и поинтересовалась:
- А это кто?
Лис к удивлению Рин слегка покраснел.
- Приношу вам свои глубочайшие извинения, прекрасные госпожи.
- Извинения? – фыркнула первая. – Он приносит нам извинения? Он, и трое его никчемных дружков предпочли четырем красивейшим женщинам жбан водки, а теперь он приносит всего лишь извинения!
Рин поняла, что раз в дело замешаны обиженные женщины, лучше брать все в свои руки. Выйдя на шаг вперед, она слегка поклонилась недовольным призракам.
- Госпожи, не поможете ли вы нам? Мы ищем бездонный жбан. Кажется, его здесь забыли во время праздника Бон…
Призрачные красавицы расхохотались, изящно прикрывая лица рукавами. Их явно очень и очень позабавило сказанное.
- О, может и потеряли, - промурлыкала первая. – Может и потеряли, деточка.
- А может он сам ушел? – предположила вторая. – Ножками-ножками, да и ушел.
- О, а может его украли доблестные воины воон из того угла? – третья скосила глаза в сторону самой заросшей и запущенной части кладбища. – Мужчины видные, сильные. Не то, что эти четверо.
Четвертая на этот раз только мечтательно прикрыла глаза, соглашаясь с подругами.
- Сейчас не время для шуток! – разозлился лис. – Если мы не разыщем жбан, будут большие проблемы с Роккой!
Красавицы фыкрнули.
- Нам-то что за дело? Проблемы ведь будут в смертном мире, а до нашего кладбища только волны и дойдут.
Кицусаномару быстро и страстно говорил на языке, который был Рин совершенно непонятен. Словно словами древней книги. Судя по выражению лиц красавиц, он угрожал им, и изысканные лица девушек все больше мрачнели. У наследника почтенной госпожи Кицусакари были явные проблемы с дипломатией. Его нужно было не в смертный мир отправлять, а в какую-нибудь военную академию, под ружье и на муштру. Воздух стал сгущаться, на небе появились грозовые тучи, а вокруг красавиц – зловещая черная дымка, словно мифическая «ёки» - злая бесовская сила. Рин поняла, что самое время вмешаться.
- Госпожи… госпожи Персик, Бабочка, Слива и Устрица, ведь так?
Женщины прекратили на мгновение сверлить взглядом свою жертву и обратили внимание на Рин. Той стало не по себе.
- Что мне сделать, чтобы вы помогли нам? Может быть, вам что-то нужно?
- Зачем тебе лезть в наши дела, смертная? – спросила госпожа Персик.
- Как, разве вы не слышали? – послышалось из соседней могилы. – Это же Нацуко-доно, спасшая Кицусаномару из капкана. Сама госпожа Нанто очень высоко ее оценила.
- И чего ради ты спасала это ничтожество? – фыркнула госпожа Устрица. – Ладно, мы скажем, где жбан, и безо всяких подачек. Подойди-ка ближе.
Оборотень попытался удержать ее, но Рин вырвалась и сделала шаг вперед. Женщины переглянулись, потом Бабочка вдруг схватила ее за горло ледяными липкими руками. Рин смогла лишь пискнуть. А Бабочка прижалась к ней тесно-тесно, пока не слилась, пока не стала с живым и теплым телом Рин одним целым. Тело более не повиновалось своей хозяйке. Бабочка с наслаждением потянулась, ощупала себя, осталась не вполне довольна, но все же кивнула: сойдёт.
- Ах, как хорошо! – сказала она. – Как же жаль, что старая лисица Нанто отвадила всех от этого кладбища. В прежние времена мы славно веселились. Пожалуй, я прогуляюсь сегодня по городу, но сперва…
Бабочка шагнула вперед и обвила за шею Кицусаномару. Рин, ставшая пленницей в собственном теле, превращенная в наблюдательницу, пришла в ужас, когда развратница прижалась губами к губам лиса, содрогаясь всем телом. Она издала протяжный стон, в котором угадывалось: «Ах, как же хорошо».
- Помни, у тебя только шесть часов, Бабочка, - сварливо сказала Устрица. – А потом наступит наша очередь.
- Я помню, помню, - отмахнулась Бабочка.
- Кое-что еще, - Кицусаномару скрестил руки на груди, оглядывая женщину, словно искал признаки ее присутствия в чужом теле. Рин было страшно, и противно, и вместе с тем хотелось взглянуть на себя со стороны. – Вы обещали сказать мне, где жбан. Сделай это, прежде чем ударишься во все тяжкие.
