Опал

- Вы в порядке? - как сквозь вату донесся до Реа встревоженный голос Алисы.
       - Я… - Реа обнаружил, что ему трудно вернуться к реальности.
       - Вы будто призрака увидели, - грубовато сказала Фоун.
       - Скорее — демона, - Реа нарисовал в воздухе знак, отводящий зло, хотя много ли от него было прока? - Госпожа Липпет, мне нужна ваша помощь в создании амулета.
       - Еще одного? - хмыкнула Фоун. - Что на этот раз?
       - На моей родине это называют амулетом от лихих людей.
       Ведьма перегнулась через стол и взглянула на заметку, которую Реа все еще комкал в руках.
       - Настолько лихих? Хорошо, есть у меня кое-что на примете.
       - А вы, - Реа хмуро посмотрел на удивленную Алису, - посидите лучше дома.
       - Да, - согласилась Фоун, старательно складывая газету. - Посиди. А то у тебя дар: попадать в неприятности.
       Алиса фыркнула, но промолчала.
       - Итак, - сказала Фоун, когда дверь за ними закрылась, и Алиса уже не могла их услышать. - Вы знаете, кто это сделал?
       - Догадываюсь, - неохотно ответил Реа.
       - И почему?
       Реа покачал головой.
       - И к чему тогда такая секретность?
       - Поймите, я могу назвать полдюжины вариантов. Не думаю, что мне хочется выбирать, тем более, что все они ужасны.
       - Но эти люди опасны, - задумчиво проговорила Фоун. - Вы боитесь их.
       - Не их. Того, что стоит за ними… - Реа поморщился. - Сейчас не время говорить об этом. Помогите мне с амулетом.
       Фоун коснулась дверной ручки, но открывать и заходить в лавочку не спешила.
       - Амулет для вас, или для Алисы?
       - Я как-нибудь сам разберусь.
       - Хорошо, - кивнула Фоун, рывком открывая дверь. - Говорите, что вам нужно.
       
       
       
       
       Экипаж резко дернулся и остановился, этот толчок разбудил отца Ренни. Пару мгновений он приходил в себя, озадачено оглядываясь. Было уже совсем светло, солнце через раскрытую дверцу экипажа золотило бархатную обивку дивана. Снаружи доносился мягкий голос Ализеи и ворчание Руссо. Потянувшись, размяв затекшую от долгого сидения спину, Ренни поднялся, запахнул плащ и спустился в утоптанный снег.
       Место он узнал: почтовая станция в двух десятках льё от Сэн-Рутена. Здесь была конюшня, маленький домик смотрителя и барак для наемных конюхов. Над дверью маленького трактира висела эмблема корпорации извозчиков. Ализея, откинув капюшон, увлеченно спорила со смотрителем. Услышав скрип рессор, она обернулась.
       - Этот старикан не дает нам лошадей! О… - губы Ализеи изогнулись.
       - Что? - спросил Ренни, про себя думая, как же Ализея называет его, если смотритель — крепкий мужчина лет сорока пяти, для нее «старикан».
       - У вас лицо все в саже, - изящная рука, затянутая в темно-лиловую перчатку, коснулась его щеки. - Вы похожи на трубочиста.
       - Сударь, - отстранившись, Ренни подошел к хмурому смотрителю. - Нам нужны сменные лошади. И почтовые услуги.
       Смотритель поглядел на облачение Ренни, потом на Ализею (нечасто священники путешествовали в компании таких красивых женщин) и пробурчал:
       - Не велено.
       - Что не велено? - удивился Ренни.
       - Лошадей… это… не велено… - смотритель отчего-то смутился. - Разбойники… Четырех уже… это… свели. Приказ был: лошадей давать только вооруженным королевским отрядам. Так вот, святой отец.
       - Хорошо, - не стал спорить Ренни. - Тогда накормите наших лошадей, а сами мы пока передохнем. И отошлите это первой же почтой.
       Ренни достал из-за обшлага письмо и протянул его смотрителю, почти ожидая, что тот скажет «не велено».
       - Будет исполнено, святой отец, - смотритель сунул письмо за пазуху и кликнул конюхов. - Вы идите, святой отец, погрейтесь.
       - Не нравится мне это… - пробормотала Ализея.
       Ренни и самому эта история была не по нраву. Как вышло, что он — приходской священник, лицо в этих краях значимое, ничего не слышал о разбойниках и запретах? Его должны были известить сразу же после полиции.
       - Особого выбора нет, госпожа, - тихо сказал Руссо. - Лошади устали. Идите, а я за ними присмотрю.
       - А я, - пообещал Ренни встревоженному слуге, - присмотрю за госпожой Ализеей. Идемте же.
       Внутри кроме тавернщика и мальчишки-разносчика сидели только три человека — извозчики со знаками корпорации. Вид у них был настороженный, на вошедших они посмотрели с большим подозрением и сразу же зашептались.
       - Мы привлекаем слишком много внимания, - досадливо поморщилась Ализея.
       - Вы в любом случае привлечете внимание, - усмехнулся Ренни. - Вполне возможно, все эти люди ничего не злоумышляют, а просто глаз от вас оторвать не могут.
       Ализея фыркнула.
       - Комплименты? От священника? Какая пошлость! Знали бы вы, святой отец, сколькие мне говорили это.
       Ренни изучил ее красивое, отрешенное лицо с легкой ноткой недовольство, кривящей губы. Но даже эта мина красоты Ализеи испортить не могла.
       - Прекратите трогать свое прошлое, словно больной зуб. Меня оно не тревожит, и уж точно не касается. И сейчас не время, госпожа… Ализея.
       Женщина повела плечами и потянулась к кувшину, который мальчишка-разносчик поставил на стол. Дверь в этот момент распахнулась, и в таверну ввалились полдюжины гвардейцев, оживленно переговариваясь. Увидев женщину, и красивую, они раскланялись. Зазвучали сальные шуточки. Ренни подсел ближе и накрыл руку Ализеи своей ладонью.
       - Накиньте капюшон, - шепнул он. - Вы — благочестивая вдова, которая в сопровождении своего духовника едет в паломничество по монастырям.
       - Ну и горазды же вы врать, святой отец! - восхитилась шепотом Ализея.
       Ренни вынул из рукава четки и принялся перебирать бусины, бормоча молитву. Ализея, накинув капюшон, опустила голову, и вовремя. Гвардейцы прошли мимо, с интересом разглядывая ее, и заняли соседний столик. Они производили много шума, и по обрывкам разговоров стало понятно, что они едут с каким-то особым поручением в Энданс, а здесь остановились, чтобы сменить лошадей. Им смотритель не перечил.
       - Не люблю вояк, - пробормотала Ализея, не поднимая головы. - Когда не с кем воевать, они как шоколадные медальки: блестящая обертка, а под ней липкое нутро.
       - А с кем им воевать? - удивился Ренни.
       - Вот именно.
       - Лучше нам уйти, - решил Ренни, поднялся и подал Ализее руку. - Идемте, дочь моя, нам пора.
       Опираясь на его локоть, Ализея приблизила свое лицо, полускрытое капюшоном.
       - Что-то случилось, святой отец?
       - Я тоже не люблю солдат, - шепнул Ренни в ответ. - И так просто они по дорогам Аркадии не разъезжают. Идемте скорее.
       Руссо, также встревоженный, поджидал их возле экипажа. Он нетерпеливо подгонял конюхов: один перековывал лошадь, а второй укладывал на запятках фураж. Русо с поспешностью открыл дверцу кареты и подал Ализее руку.
       - Лучше бы нам убраться поскорее, госпожа, святой отец.
       Ренни кивнул, сел в экипаж и захлопнул дверцу. Ализея откинула капюшон.
       - Объясните уже наконец, что происходит!
       - Куда бы не спешили эти вояки, моя дорогая Ализея, согласитесь, странно их видеть в таком количестве. Возможно, его величество обеспокоен гибелью графини д“Анкос, возможно также, дошла весть об убийстве жены мэра Сэн-Рутена. Но когда дело доходит до магии, Ализея, лучше сразу думать о худшем.
       - Например? - напряженным голосом спросила Ализея.
       - Например, происходящее в Сэн-Рутене не должно стать известно людям. Или личность убийцы. Вам с двумя вещами следует быт осмотрительнее в Аркадии: с аристократами и с магами.
       - Это почти всегда одно и то же, - заметила Ализея.
       - Как вы говорите, госпожа Ализея: вот именно, - кивнул Ренни. - Вот именно.
       
       Ехали молча. Отец Ренни, отчего-то встревоженный встречей с гвардейцами, был погружен в свои мысли. Ализея же получила приятную возможность хорошенько его рассмотреть. Размышляя, священник имел обыкновение хмурить лоб и потирать висок кончиками пальцев. А еще он мурлыкал что-то себе под нос, словно молитву читал.
       Его тревога понемногу передалась и Ализее. Теперь встреча с отрядом гвардейцев в сельской глуши казалась тревожной и подозрительной ей самой. Ализея военных в самом деле недолюбливала, от них было немного толку. Но в том ли была причина боязливой дрожи, которая то и дело охватывала ее.
       - За нами следуют, - сказал Руссо, открыв небольшое окошечко. - Пять или шесть всадников. Наши лошади так и не отдохнули.
       - Может быть, просто мимо едут? - спросил отец Ренни, не открывая глаз.
       - От самой станции едут, отец, - возразил Руссо.
       В этот момент прозвучал выстрел.
       - А вот и обещанные разбойники, - пробормотал священник. - Руссо, во все опор!
       Ализея вцепилась в сиденье заблаговременно: если Руссо дозволялось, он гнал, как сумасшедший, и скорость много превышала разумную. Экипаж помчался по зимней дороге, подпрыгивая, и Ализея похвалила себя: разумно было потратиться на великолепные рессоры, зачарованные у лучшего столичного каретника. И разумно было выбрать надежность и скорость, а не красоту.
       Пуля пробила стенку совсем рядом с ее головой. Ализея взвизгнула и подалась, почти упала вперед. Ренни толкнул ее на пол экипажа.
       - У вас есть оружие?
       - Пи-пистоль у Руссо. И еще два под сиденьем.
       Ренни пошарил под лавкой и извлек пару пистолей в кожаных чехлах. Хмыкнул.
       - Стрелять умеете?
       Ализея покачала головой.
       - Плохо, - священник сунул ей в руку пистоли. - Будете заряжать.
       Сам он, очевидно, стрелять умел. Было у святого отца множество талантов, о которых сложно было догадаться сразу. Ализея зарядила оба пистоля и передала священнику. Тот осторожно выглянул в окошко в задней стенке кареты.
       - Похоже, обещанные разбойники. Прости, Господь.
       Он разрядил оба пистолета и передал Ализее, но та ничего не успела сделать. Экипаж занесло, что-то треснуло, страшно, оглушительно громко, как показалось Ализее, а карета начала заваливаться на бок. Ализея подавилась собственным криком. Сверху на нее упал отец Ренни, слишком тяжелый для столь худощавого человека. Ализея охнула.
       - Простите, - Ренни откатился в сторону. - Вы не ранены?
       - Пока нет… - Ализея осеклась. Выстрелы. Вскрик. - Руссо!
       - Не двигайтесь, - велел Ренни, останавливая ее уверенным жестом. - Держите.
       Ализея стиснула рукоять пистоля. Ренни приоткрыл дверцу, расположенную теперь на потолке, но выстрел загнал его обратно.
       - Там пятеро, все в масках. Руссо в порядке, но преимущество на их стороне. Мы… - Ренни снова выглянул, и Ализея дернула его за полу. - Я знаю это место. Здесь неподалеку, в лесу есть маленькая обитель, приория Св. Номана. Там нас примут.
       - Туда еще нужно добраться, - Ализея поежилась. - Единственный выход, вот он.
       Ализея указала наверх, на дверцу кареты, а потом, подумав, еще и под ноги.
       - Это ведь не королевская карета, - Ренни побарабанил по крыше. - Кожа, обтянутая шелком, всего-навсего. Нож у вас найдется?
       Ализея вытащила из потайных ножен в корсаже небольшой кинжал.
       - Конечно, - кивнул Ренни задумчиво. Я не перестаю дивиться вашей запасливости. У вас нет при себе кулеврины?
       Ализея фыркнула, не желая как-то комментировать чувство юмора священника. Он воткнул кинжал в туго натянутую крышу и, налегая вдвоем, Ренни и Ализея сумели разрезать плотную промасленую кожу. Выстрели стихли. Расширив прореху, Ренни выглянул наружу.
       - Никого. Идемте.
       Священник стиснул ее руку, и даже сквозь перчатку Ализея почувствовала, как горячи его ладони. Выбравшись, она повалилась на снег.
       Снова выстрели.
       - Уходите! - крикнул Руссо. - В лес!
       Ренни заставил Ализея подняться и потянул за собой. Выстрелы звучали совсем близко, одна пуля задела капюшон ее плаща. Добравшись до леса, беглецы сумели наконец укрыться за деревьями и перевести дух. Ализея выглянула. Руссо нигде не было видно.
       - С ним все будет хорошо, - пообещал Ренни. - Ваш слуга вполне способен позаботиться о себе.
       - А вы будете о нем молиться? - не сдержала сарказм Ализея.
       Священник ничуть не обиделся.
       - Верно. А еще я думаю, Руссо будет не рад, если вы соберетесь рисковать жизнью, пока он старается спасти вас.
       - Вон они! - крикнул кто-то. - В лесу!
       - Странные разбойники, - пробормотал Ренни и вновь схватил Ализея за руку.
       Они побежали, увязая в снегу и путаясь в полах своей длинной одежды. Уже не в первый раз Ализея недобрым словом помянула моду на тяжелые длинные шлейфы. Насколько проще ей было бы в каком-нибудь крестьянском наряде. И летом. Погони нужно устраивать только летом!
       Ализея споткнулась о невидимый под снегом корень, упала, набирая снег в широкие рукава, и лицом рухнула в снег. С трудом поднявшись, она добралась до поваленного дерева и села. Рядом с ней на бревно опустился, переводя дух, Ренни.
       - Я слишком стар для такого.
       - А я слишком изнежена, - на секунду Ализея привалилась к плечу Ренни, но быстро опомнилась и выпрямилась.
       - Мы почти на месте. Еще немного, и мы увидим стены обители.
       Ализея уже не была уверена, что хочет куда-либо добраться. Возможно, лечь здесь и умереть — лучший вариант. Никогда прежде ей не приходилось столько бегать, тем более по лесу; она с трудом представляла, как отец Ренни здесь ориентировался.
       Преследователи были близко, и пришлось бежать вновь. Четкие следы в глубоком следу не дали бы разбойникам сбиться с пути и потерять добычу, так что они могли не слишком усердствовать.
       Появление из-за деревьев стен монастыря стало для Ализеи полной неожиданностью. Казалось, они вдруг возникли сами собой, сплелись из стволов и снега. Ренни перевел дух, внимательно оглядел Ализею, а потом накинул ей капюшон и низко надвинул на лицо.
       - Вы — моя духовная дочь, паломница, давшая обет молчания. Не говорите ни слова и не показывайте своего лица ,иначе вас выдворят из обители.
       - Как вы ловко врете, - пробормотала Ализея.
       Ренни ее уже не слушал. Он постучал в дверь взявшись за молоток и пару минут разговаривал через небольшое окошко с привратником. Потом он взял Ализею за руку и потянул за собой.
       - Идемте, дочь моя.
       Ализея медленно шагнула за стену монастыря.
       
       
       Новости и в самом деле растревожили город. Пока все те неприятности происходили далеко, казались жутковатыми слухами, но о войне говорил уже каждый второй. Пока она была лишь страшилкой, обещанием; ей щекотали себе нервы. Никто в действительности в войну не верил. И все же, заметно было, что люди — в особенности маги — побаиваются друг друга. Разнося заказы, особо ценные снадобья, которые нельзя было доверить курьеру (как хорошо, что Алиса выдерживала их в шкафу на чердаке), она не раз слышала «Хвала небу, вы не ведьма!». Ни один мужчина, не важно, был ли он магом, не стал бы сейчас ничего покупать у ведьмы. Это было бы смешно — анекдот с налетом абсурда, если бы не пугало до дрожи. Алиса уговаривала себя, что противостояние Башен вяло тянется уже не одну сотню лет, но… Ведь рано или поздно оно было должно было как-то разрешиться! Хорошо бы не взрывом.
       Покончив с заказами, Алиса вышла под сень деревьев в сквере, опустилась на скамейку и прикрыла глаза. Она невероятно устала за эту пару часов. Только оказавшись вдали от людей, Алиса поняла, как давит на нее злость и подступающая паника. Страшно было даже вообразить, во что это выльется в итоге, когда паника лопнет, как нарыв. Гной затопит все, и тогда Алисе не хотелось бы оставаться в городе.
       Ей и сейчас тяжело было в Солано. К городу подступал зной, и воздух начал уже подрагивать. В конце аллеи в этом мутном воздухе ей померещился человек, смотрящий на нее с глубочайшим вниманием. По спине пробежал холодок. Алиса Моргнула, и мираж пропал. Во всем виновато напряжение последних дней, а также все эти неприятные разговоры о войне.