Лоран вернулся быстро и принялся втирать в мою обожженную кожу прохладную мазь. Крик повторился, заставив его поморщиться, а потом послышался топот, и в комнату вбежала сама Саманта, а с ней еще полдюжины человек.
- Мама… мама умерла.
Франсуа
На этот раз полиции было вдесятеро больше. В глушь никто из них ехать не спешил, а в богатый дом в пригороде – это пожалуйста. Примчался и Пэтни, которого Диана «позабыла» позвать на поминки. Оно и к лучшему, старик спокойно сходил почтить память своего хозяина. Теперь он сидел, пил чая и смотрел испуганно по сторонам.
- Что же это делается, мистер Франсуа?
Всем, оставшимся в доме на ночь, запрещено было разъезжаться. Запертые, словно пауки в банке, эти прекрасные люди не могли найти себе место. Постоянно кто-то маячил перед глазами, топал, сопел и жаловался на жизнь. Неподвижной оставалась только Нордье: она сидела на диване и листала глянцевые журналы. Хотелось предложить ей сыграть в карты, но кажется, это было несколько неуместно.
- Неужели все-таки миссис Клэнси наложила на себя руки? – Пэтни сокрушенно покачал головой.
- Хотелось бы надеяться, как не кощунственно это звучит. Если опять начнут говорить об убийстве…
- По крайней мере одинм наследником стало меньше, - произнесла обладающая потрясающим чувством уместности Тереза Белл. – Бросьте! Все сейчас об этом думают!
- Не все так дурно воспитаны, как вы, милочка, - сухо заметила ди Лукка.
- Именно это я и имею в виду. Вы слишком трусливы, чтобы признать очевидное вслух.
В принципе, именно так слова ди Лукки и прозвучали. Нет, не так откровенно, конечно. И, увы, именно так все присутствующие наверняка и думали: «теперь у меня стало немножечко больше денег». Даже мне стало любопытно, кому отойдет доля миссис Клэнси: ее детям? В фонд?
На стол передо мной легла колода карт.
- Что?
- Отыграться не желаете? – Нордье села напротив. – Присоединяйтесь, Пэтни.
- Мисс..
Нордье скорчила рожицу.
- Бросьте. Нам нужно себя чем-то занять, пока полиция допросы ведет. Уж простите, мне нужно нервы успокоить. Я полиции не нравлюсь, есть у меня в биографии пара сомнительных эпизодов.
- У всех есть, - согласился я, тасуя колоду. – Пэтни, вы с нами?
- Я… я не умею… в такие карты… сэр… мисс… - замялся Пэтни, отчего акцент его стал особенно резким.
-- О, я вас научу! – радостно пообещала Нордье.
- и обыграет.
Парижанка рассмеялась, звонко, так что все повернулись к ней. Да. Отличный смех: после поминок, накануне похорон. Кстати, девчонка обыграла не только Пэтни, но и меня. Опять. Начинаю думать, что она жульничает.
- Я бы не стал играть с тобой на деньги, Жюлиетт Нордье, это точно.
Она снова рассмеялась, на этот раз тихо и мелодично, и принялась тасовать карты.
- Мне было лет семнадцать или восемнадцать, когда я застряла без денег на Карибах. Пришлось как-то выкручиваться. И я выяснила, что неплохо играю в карты. Но я никогда не жульничаю, клянусь. Просто я везучая, и память у меня хорошая. Проиграете мне еще разок?
Я уже был готов согласиться, но на горизонте замаячила полиция.
- Мсье Лоран? Мы хотели бы с вами побеседовать.
«Ни пуха», - одними губами шепнула Жюли и приняла самый безразличный вид.
Для бесед с полицией Диана выделила свой кабинет, огромное пространство, где было слишком много белого света, авангардных полотен и зеркал. Работать тут было неуютно, а проходить допрос – тем более.
- Инспектор Люарк, - представился старший, указав мне на стул. – Вы Франсуа Лоран?
Все это, без сомнения, было записано у него в бумагах.
- Да, инспектор.
- Вы были в доме всю ночь? Не можете припомнить, кто где был?
- Увы, инспектор. Отчетливо я помню только мадмуазель Нордье, Диану, нашу хозяйку, и мадам ди Лукка.
- Вы были так пьяны? – это вопрос был задан несколько не по форме, но, думаю, пьяное беспамятство уже изрядно утомило инспектора.
- Нет. Я вообще не пил. Просто присутствующие мне не интересны, что взаимно. Мы с мадмуазель Нордье играли в карты на галерее. Потом она заснула, я перенес ее на диван, а все остальные к этому моменту уже разошлись. Потом появилась Диана и проводила мадмуазель Нордье в ее комнату.
Да, некоторые детали я опустил. Как несущественные.
- Играли в карты? – недоуменно уточнил инспектор.
- Да. Таро, если вам интересно. В честь Джо.
Инспектор выглядел все еще озадаченным.
- Джо Клэнси терпеть не мог пышные церемонии. Вчерашние похороны привели бы его в ужас. Он бы счел их оскорбительными.
- Ничего необычного не произошло вчера? Как скажете?
Тут я мог только пожать плечами.
- А миссис Клэнси? Она себя вела как обычно?
- Я недостаточно ее знаю, чтобы судить об этом.
Опрос еще некоторое время ходил по кругу, прежде чем меня наконец отпустили. Нордье, ушедшая следом, вернулась от инспектора Люарка задумчивой и хмурой.
- Задавали неуместные вопросы?
Она дернула плечом.
- По большому счету, других не бывает.
Если так пойдет дальше, мы с маленькой парижанкой станем большими друзьями. Ничто так не сближает, как неприятности и дурная компания.
Появление инспектора не сделало ее лучше.
- Я хотел бы сделать объявление.
Стало неимоверно тихо.
- Мы полагаем, что мадам Клэнси была убита сегодня ночью смертельной инъекцией успокоительного.
- Она все-таки сделала это… - пробормотал Джеффри, любящий сын.
- Мы пока не готовы утверждать, убийство это, или самоубийство. Требуется вскрытие, дознание и экспертиза. Но пока мы просим вас не покидать страну, а по возможности Квебек до окончания расследования.
Гвал поднялся неимоверный, и больше всех возмущались, конечно, Бюшар, Белл и Диана, которая вообще никогда не собиралась ехать. Я похлопал мрачную Нордье по колену.
- Отлет на зимовку в жаркие страны откладывается, Жюли, так что мужайтесь. Инспектор…
Я оставил свой адрес и адрес родителей и клятвенно пообещал никуда не уезжать. Хотя очень хотелось. Я сел в машину, завел мотор и послал все к черту, правда, мысленно. Не успел я отъехать и на полкилометра, и машина заглохла. Потрясающе. Просто потрясающе.
Жюли
У Клэнси не было недвижимости в Монреале, а в гостинице, отчего-то, жить никто не пожелала. «Неизвестно, насколько все это затянется», не без патетики сказала Тереза Бэлл. Но мысль, что мне придется дни и ночи проводить с родственниками, приводила в ужас. Дом казался просто огромным, пока мне не заперли такую прорву народа. С нами были, помимо Пэтни (тут никаких возражений) кузены, Тереза Бэлл и Этьен Бюшар «решивший в тишине поработать с бумагами». Через три дня после похорон приехали Розина ди Лукка и, зачем-то, Диана. Впрочем, с последней все было ясно: она жаловалась всем и каждому громогласно, что Лоран не пустил ее на порог.
Первое время меня действительно озадачивало, как такая, гм, «фасонистая дамочка» могла собираться замуж за Франсуа Лорана. Теперь, когда я узнала Диану поближе, меня занимало, что такой адекватный мужчина, как Франсуа, мог найти в этой особе?
- Как вы, Жюли.
Мадам ди Лукка была любезна, и на общем фоне это выглядело подозрительно. Дожила. Скоро начну от собственной тени шарахаться.
- Терпимо, мадам.
- Вы, должно быть, не привыкли сидеть на одном месте.
- Пожалуй… - я подошла к окну. Все эти дни валил снег, и продолжало холодать. Озеро покрылось льдом, и под снегом стало почти незаметным. С растущих у дома сосен то и дело сваливались целые сугробы. Это было по-своему даже красиво, но мне все равно хотелось в теплые края.
Ди Лукка похлопала меня по плечу.
- Выше нос, дорогая. Все образуется.
Ага. Как – не знаю, это тайна.
- Завтра нужно устроить ужин! – пронзительный голос Терезы Белл заставил меня подпрыгнуть. Меня пугает эта женщина.
- Пир во время чумы, - пробормотала ди Лукка.
- Отличная идея! – встряла Диана. – Нам всем нужно развеяться. Пригласим Франсуа, Пэтни приготовит что-нибудь восхитительное….
- Что скажешь, Джефф? – Саманту Тереза привычно проигнорировала. Похоже, тут планируется слияние, хм, капиталов.
Дефф, кстати, пожал плечами.
- А вы, Джули? Как вам идея ужина? – снизошла Тереза до меня.
- Мне все равно.
- Нам определенно нужно взбодриться.
- А мое мнение вы услышать не желаете? – поинтересовалась Саманта. Я уже успела ее изучить: если кузина говорит таким спокойным тоном, жди бури. И буря, конечно же, грянула. – What’s Hell! You – witch! – come here and speak as a Boss. This is NOT your house! You’re nobody! Zero!
Беседа продолжилась на английском и на повышенных тонах, но в общем-то понятно было, что ужин – дело решенное. Я осторожно выскользнула из комнаты следом за расстроенным Пэтни.
- Как же они могут так, мисс Джули? – бедный старик чуть не плакал. – После всего, что свалилось на эту семью…
- Не берите в голову, - посоветовала я. – По крайней мере, Тереза уж точно не стоит переживаний.
Прежде, чем со мной согласиться, верный Пэтни слегка покраснел.
- Давайте приготовим завтра мясо по-бургундски, - предложила я. – моя бабушка всегда говорила, что это блюдо успокаивает людей.
* * *
У меня была бессонница в последние дни. Боже, да пари держу, любой бы побоялся заснуть в таком доме, как этот. Полиция не сообщала ничего конкретного ни о Джо, ни о его сестре, а потому было ощущение, что… Зловещее нечто, в общем. Мысль, что среди нас может быть убийца.
Этьен Бюшар? Самый вероятный убийца по объективнейшей из причин: он мне не нравится. Его бегающие глазки, его липкие ручонки. Благо еще, он не выходит из комнаты, зарылся в бумаги. Хотя, это-то и подозрительно…
Следующий кандидат – Тереза. На редкость мерзкая баба, исхитряющаяся устраивать вечеринки в разгар похорон.
Кузен Джеффри спит с ней. Таким образом оба надеются существенно увеличить свое наследство. А почему бы его еще чуть-чуть не увеличить?
Саманта? Ну, она со странностями, безусловно. Хотя, убийца… Она мне не нравится, и не без взаимности, но я не люблю повторяться, а эта причина уже была.
Пэтни не подходит по определению: хозяину предан полностью, а на поминках его не было. Диана не потрудилась позвать, что довольно-таки мерзко с ее стороны.
Кстати, Диана. Большая, я погляжу, любительница наложить ручонки на чужие деньги. Впрочем, она ведь агент, это у нее профессиональное.
Кто остался? Розина ди Лукка. Она мне нравилась, что не лучший повод оправдывать ее, чем «не нравится» - чтобы обвинять. Она руководит Фондом Джо, у нее определенно есть мотив.
Никого не забыла? Про всех гадости сказала?
Ах, да, Франсуа Лоран. Темная лошадка. Когда мы только встретились, он мне показался лесорубом из глубинки, из этой дикой страны лесов и бобров. Серьезно! Он огромный, не слишком чисто выбрит, носит потертые джинсы и клетчатые рубашки и, держу пари, хамоват. Ну просто герой любовного романа! Я садилась читать про таких вот мачо после каждого маминого приезда. Они еще противнее мамочки, эти герои, если такое вообще возможно.
В следующее мгновение этот… тип говорит на чистейшем французском и водит самолет. Хотя последнее-то объяснимо, коли живешь в такой глуши.
Я интереса ради попыталась представить его прокрадывающимся в комнату мадам Клэнси. Нет, не с его ростом и комплекцией. Тогда – вламывающегося. Тоже нет. Франсуа – большая, флегматичная собака. Не тянет он на убийцу.
Бдзинн!
Звон был такой резкий, что я подскочила на постели, не успев додумать еще парочку оправданий для Франсуа. По комнате пронёсся порыв ледяного ветра. Здоровенный камень подпрыгнул пару раз и замер на ковре посреди комнаты.
- Джули! Джули! Что случилось? Ты кричала?! – Сэм отчаянно заколотила в дверь.
Я кричала? Да, наверное. По крайней мере, горло я сорвала. Я поднялась, по стеночке дошла до двери и отодвинула задвижку.
- Все в порядке. Кто-то разбил мне окно.
- Ветка, должно быть, - Бюшар заглянул в комнату, явно надеясь увидеть меня дезабилье, и был жестоко разочарован: я сплю в теплой пижаме и шерстяных носочках. – Очень сильный ветер.
- Ну, для камней погода покамест нелетная.
Все собравшиеся на шоу (не было только Терезы и Джеффри, но это вполне объяснимо) дружно посмотрели на камень.
- Oh, Lord! – выдохнул Пэтни.
- Вот что, выясним все утром, - Саманта схватила меня за руку. – Пошли, я устрою тебя во второй гостевой спальне.
Она понеслась вперед так резво, что я едва успела прихватить со столика плеер и томик Лавуа. Привыкла засыпать в обнимку с хорошими стихами.
Вторая спальня окнами выходила на лес, не видно было больше озеро, которое я даже успела полюбить за полторы недели. В сумерках занятно было наблюдать, как меняется освещение, и представлять себе его летом, утопающее в зелени. Сразу же тянуло искупаться. Лес настраивал на куда более мрачные, даже зловещие мысли.
Саманта проверила батареи.
- Если замерзнешь, в шкафу лежит квилт. Надеюсь, ты сможешь заснуть.
Я кивнула, проводила ее до двери и обнаружила, что тут нет задвижки. Черт. У меня вековая привычка запираться: с четырнадцати лет, когда только засов уберег меня от маминого ухажера, не слишком-то разборчивого в женщинах. С тех пор если я не могу физически отгородиться от мужчины (особенно - неприятного), я чувствую себя крайне дискомфортно. Иногда – до полной паники. Я спать не могу.
Интересно, если я начну двигать шкаф, все опять сбегутся? Я ограничилась тумбочкой, которую в состоянии была поднять и перенести к двери. Конечно, это никого не остановит, но по крайней мере я проснусь, услышав шум. Потом я забралась на кровать и закуталась в квилт.
Занятно. В день похорон я преспокойно спала рядом с Франсуа, не чувствуя никакой угрозы.
Так, хватит. Потом об это подумаю. Потом. Все потом.
Франсуа
Голова еще болела, и меньше всего мне хотелось идти на обед к соседям. Но Сэм просто обрывала мой телефон часа три, и Диана не отставала от нее. Похоже, без меня там не выживут. Франсуа Лоран – спаситель человечества.
Пошел я в итоге только потому, что холодильник был пуст, а в кладовке стояли четыре банки печеных бобов. Проваляившись с сотрясением и по рекомендации врача «не суетясь», бобы я возненавидел. Пэтни, конечно, немного злоупотребляет индийской и мексиканской кухней, но это в конце концов придает жизни разнообразие.
Я мельком глянул на свое отражение. М-да, красавец: на лбу ссадина, щека расцарапана. Но за руль, вроде, можно. Вперед, к Клэнси! Заодно разузнаю последние сплетни. Может, расследование уже закончилось, а меня, как мудрого отшельника, забыли отпустить на волю?
Дверь мне открыла Жюли и с ужасом на меня уставилась.
- Что с вами?!
- Подвергся нападению.
- Кого?!
- Агрессивно настроенной сосновой ветки.
- А, на вас тоже ополчилась мать-природа? – хмыкнула Жюли, и ужаса в ее взгляде поубавилось.
- Что значит, тоже?
- Ко мне ночью залетел здоровенный камень.
Я невольно оглядел ее с головы до ног. Вид вполне цветущий, и понять, правду она говорит, или нет, невозможно.
- Странно, погода для них нелетная.
- Вот и я так подумала, - кивнула Жюли. – Идемте, обед уже накрыт.
Она на мгновение взяла меня за руку и тут же разжала пальцы. Решила испробовать на мне свои чары? Гм, она ведь посчитала меня недостаточно крупной рыбой…
И не могу отделаться от ощущения, что птичка чем-то напугана.
- Что на обед? – спросил я, стараясь разрушить неловкость. – Карри? Тако с беконом? Гумбо?
- Мама… мама умерла.
Франсуа
На этот раз полиции было вдесятеро больше. В глушь никто из них ехать не спешил, а в богатый дом в пригороде – это пожалуйста. Примчался и Пэтни, которого Диана «позабыла» позвать на поминки. Оно и к лучшему, старик спокойно сходил почтить память своего хозяина. Теперь он сидел, пил чая и смотрел испуганно по сторонам.
- Что же это делается, мистер Франсуа?
Всем, оставшимся в доме на ночь, запрещено было разъезжаться. Запертые, словно пауки в банке, эти прекрасные люди не могли найти себе место. Постоянно кто-то маячил перед глазами, топал, сопел и жаловался на жизнь. Неподвижной оставалась только Нордье: она сидела на диване и листала глянцевые журналы. Хотелось предложить ей сыграть в карты, но кажется, это было несколько неуместно.
- Неужели все-таки миссис Клэнси наложила на себя руки? – Пэтни сокрушенно покачал головой.
- Хотелось бы надеяться, как не кощунственно это звучит. Если опять начнут говорить об убийстве…
- По крайней мере одинм наследником стало меньше, - произнесла обладающая потрясающим чувством уместности Тереза Белл. – Бросьте! Все сейчас об этом думают!
- Не все так дурно воспитаны, как вы, милочка, - сухо заметила ди Лукка.
- Именно это я и имею в виду. Вы слишком трусливы, чтобы признать очевидное вслух.
В принципе, именно так слова ди Лукки и прозвучали. Нет, не так откровенно, конечно. И, увы, именно так все присутствующие наверняка и думали: «теперь у меня стало немножечко больше денег». Даже мне стало любопытно, кому отойдет доля миссис Клэнси: ее детям? В фонд?
На стол передо мной легла колода карт.
- Что?
- Отыграться не желаете? – Нордье села напротив. – Присоединяйтесь, Пэтни.
- Мисс..
Нордье скорчила рожицу.
- Бросьте. Нам нужно себя чем-то занять, пока полиция допросы ведет. Уж простите, мне нужно нервы успокоить. Я полиции не нравлюсь, есть у меня в биографии пара сомнительных эпизодов.
- У всех есть, - согласился я, тасуя колоду. – Пэтни, вы с нами?
- Я… я не умею… в такие карты… сэр… мисс… - замялся Пэтни, отчего акцент его стал особенно резким.
-- О, я вас научу! – радостно пообещала Нордье.
- и обыграет.
Парижанка рассмеялась, звонко, так что все повернулись к ней. Да. Отличный смех: после поминок, накануне похорон. Кстати, девчонка обыграла не только Пэтни, но и меня. Опять. Начинаю думать, что она жульничает.
- Я бы не стал играть с тобой на деньги, Жюлиетт Нордье, это точно.
Она снова рассмеялась, на этот раз тихо и мелодично, и принялась тасовать карты.
- Мне было лет семнадцать или восемнадцать, когда я застряла без денег на Карибах. Пришлось как-то выкручиваться. И я выяснила, что неплохо играю в карты. Но я никогда не жульничаю, клянусь. Просто я везучая, и память у меня хорошая. Проиграете мне еще разок?
Я уже был готов согласиться, но на горизонте замаячила полиция.
- Мсье Лоран? Мы хотели бы с вами побеседовать.
«Ни пуха», - одними губами шепнула Жюли и приняла самый безразличный вид.
Для бесед с полицией Диана выделила свой кабинет, огромное пространство, где было слишком много белого света, авангардных полотен и зеркал. Работать тут было неуютно, а проходить допрос – тем более.
- Инспектор Люарк, - представился старший, указав мне на стул. – Вы Франсуа Лоран?
Все это, без сомнения, было записано у него в бумагах.
- Да, инспектор.
- Вы были в доме всю ночь? Не можете припомнить, кто где был?
- Увы, инспектор. Отчетливо я помню только мадмуазель Нордье, Диану, нашу хозяйку, и мадам ди Лукка.
- Вы были так пьяны? – это вопрос был задан несколько не по форме, но, думаю, пьяное беспамятство уже изрядно утомило инспектора.
- Нет. Я вообще не пил. Просто присутствующие мне не интересны, что взаимно. Мы с мадмуазель Нордье играли в карты на галерее. Потом она заснула, я перенес ее на диван, а все остальные к этому моменту уже разошлись. Потом появилась Диана и проводила мадмуазель Нордье в ее комнату.
Да, некоторые детали я опустил. Как несущественные.
- Играли в карты? – недоуменно уточнил инспектор.
- Да. Таро, если вам интересно. В честь Джо.
Инспектор выглядел все еще озадаченным.
- Джо Клэнси терпеть не мог пышные церемонии. Вчерашние похороны привели бы его в ужас. Он бы счел их оскорбительными.
- Ничего необычного не произошло вчера? Как скажете?
Тут я мог только пожать плечами.
- А миссис Клэнси? Она себя вела как обычно?
- Я недостаточно ее знаю, чтобы судить об этом.
Опрос еще некоторое время ходил по кругу, прежде чем меня наконец отпустили. Нордье, ушедшая следом, вернулась от инспектора Люарка задумчивой и хмурой.
- Задавали неуместные вопросы?
Она дернула плечом.
- По большому счету, других не бывает.
Если так пойдет дальше, мы с маленькой парижанкой станем большими друзьями. Ничто так не сближает, как неприятности и дурная компания.
Появление инспектора не сделало ее лучше.
- Я хотел бы сделать объявление.
Стало неимоверно тихо.
- Мы полагаем, что мадам Клэнси была убита сегодня ночью смертельной инъекцией успокоительного.
- Она все-таки сделала это… - пробормотал Джеффри, любящий сын.
- Мы пока не готовы утверждать, убийство это, или самоубийство. Требуется вскрытие, дознание и экспертиза. Но пока мы просим вас не покидать страну, а по возможности Квебек до окончания расследования.
Гвал поднялся неимоверный, и больше всех возмущались, конечно, Бюшар, Белл и Диана, которая вообще никогда не собиралась ехать. Я похлопал мрачную Нордье по колену.
- Отлет на зимовку в жаркие страны откладывается, Жюли, так что мужайтесь. Инспектор…
Я оставил свой адрес и адрес родителей и клятвенно пообещал никуда не уезжать. Хотя очень хотелось. Я сел в машину, завел мотор и послал все к черту, правда, мысленно. Не успел я отъехать и на полкилометра, и машина заглохла. Потрясающе. Просто потрясающе.
Жюли
У Клэнси не было недвижимости в Монреале, а в гостинице, отчего-то, жить никто не пожелала. «Неизвестно, насколько все это затянется», не без патетики сказала Тереза Бэлл. Но мысль, что мне придется дни и ночи проводить с родственниками, приводила в ужас. Дом казался просто огромным, пока мне не заперли такую прорву народа. С нами были, помимо Пэтни (тут никаких возражений) кузены, Тереза Бэлл и Этьен Бюшар «решивший в тишине поработать с бумагами». Через три дня после похорон приехали Розина ди Лукка и, зачем-то, Диана. Впрочем, с последней все было ясно: она жаловалась всем и каждому громогласно, что Лоран не пустил ее на порог.
Первое время меня действительно озадачивало, как такая, гм, «фасонистая дамочка» могла собираться замуж за Франсуа Лорана. Теперь, когда я узнала Диану поближе, меня занимало, что такой адекватный мужчина, как Франсуа, мог найти в этой особе?
- Как вы, Жюли.
Мадам ди Лукка была любезна, и на общем фоне это выглядело подозрительно. Дожила. Скоро начну от собственной тени шарахаться.
- Терпимо, мадам.
- Вы, должно быть, не привыкли сидеть на одном месте.
- Пожалуй… - я подошла к окну. Все эти дни валил снег, и продолжало холодать. Озеро покрылось льдом, и под снегом стало почти незаметным. С растущих у дома сосен то и дело сваливались целые сугробы. Это было по-своему даже красиво, но мне все равно хотелось в теплые края.
Ди Лукка похлопала меня по плечу.
- Выше нос, дорогая. Все образуется.
Ага. Как – не знаю, это тайна.
- Завтра нужно устроить ужин! – пронзительный голос Терезы Белл заставил меня подпрыгнуть. Меня пугает эта женщина.
- Пир во время чумы, - пробормотала ди Лукка.
- Отличная идея! – встряла Диана. – Нам всем нужно развеяться. Пригласим Франсуа, Пэтни приготовит что-нибудь восхитительное….
- Что скажешь, Джефф? – Саманту Тереза привычно проигнорировала. Похоже, тут планируется слияние, хм, капиталов.
Дефф, кстати, пожал плечами.
- А вы, Джули? Как вам идея ужина? – снизошла Тереза до меня.
- Мне все равно.
- Нам определенно нужно взбодриться.
- А мое мнение вы услышать не желаете? – поинтересовалась Саманта. Я уже успела ее изучить: если кузина говорит таким спокойным тоном, жди бури. И буря, конечно же, грянула. – What’s Hell! You – witch! – come here and speak as a Boss. This is NOT your house! You’re nobody! Zero!
Беседа продолжилась на английском и на повышенных тонах, но в общем-то понятно было, что ужин – дело решенное. Я осторожно выскользнула из комнаты следом за расстроенным Пэтни.
- Как же они могут так, мисс Джули? – бедный старик чуть не плакал. – После всего, что свалилось на эту семью…
- Не берите в голову, - посоветовала я. – По крайней мере, Тереза уж точно не стоит переживаний.
Прежде, чем со мной согласиться, верный Пэтни слегка покраснел.
- Давайте приготовим завтра мясо по-бургундски, - предложила я. – моя бабушка всегда говорила, что это блюдо успокаивает людей.
* * *
У меня была бессонница в последние дни. Боже, да пари держу, любой бы побоялся заснуть в таком доме, как этот. Полиция не сообщала ничего конкретного ни о Джо, ни о его сестре, а потому было ощущение, что… Зловещее нечто, в общем. Мысль, что среди нас может быть убийца.
Этьен Бюшар? Самый вероятный убийца по объективнейшей из причин: он мне не нравится. Его бегающие глазки, его липкие ручонки. Благо еще, он не выходит из комнаты, зарылся в бумаги. Хотя, это-то и подозрительно…
Следующий кандидат – Тереза. На редкость мерзкая баба, исхитряющаяся устраивать вечеринки в разгар похорон.
Кузен Джеффри спит с ней. Таким образом оба надеются существенно увеличить свое наследство. А почему бы его еще чуть-чуть не увеличить?
Саманта? Ну, она со странностями, безусловно. Хотя, убийца… Она мне не нравится, и не без взаимности, но я не люблю повторяться, а эта причина уже была.
Пэтни не подходит по определению: хозяину предан полностью, а на поминках его не было. Диана не потрудилась позвать, что довольно-таки мерзко с ее стороны.
Кстати, Диана. Большая, я погляжу, любительница наложить ручонки на чужие деньги. Впрочем, она ведь агент, это у нее профессиональное.
Кто остался? Розина ди Лукка. Она мне нравилась, что не лучший повод оправдывать ее, чем «не нравится» - чтобы обвинять. Она руководит Фондом Джо, у нее определенно есть мотив.
Никого не забыла? Про всех гадости сказала?
Ах, да, Франсуа Лоран. Темная лошадка. Когда мы только встретились, он мне показался лесорубом из глубинки, из этой дикой страны лесов и бобров. Серьезно! Он огромный, не слишком чисто выбрит, носит потертые джинсы и клетчатые рубашки и, держу пари, хамоват. Ну просто герой любовного романа! Я садилась читать про таких вот мачо после каждого маминого приезда. Они еще противнее мамочки, эти герои, если такое вообще возможно.
В следующее мгновение этот… тип говорит на чистейшем французском и водит самолет. Хотя последнее-то объяснимо, коли живешь в такой глуши.
Я интереса ради попыталась представить его прокрадывающимся в комнату мадам Клэнси. Нет, не с его ростом и комплекцией. Тогда – вламывающегося. Тоже нет. Франсуа – большая, флегматичная собака. Не тянет он на убийцу.
Бдзинн!
Звон был такой резкий, что я подскочила на постели, не успев додумать еще парочку оправданий для Франсуа. По комнате пронёсся порыв ледяного ветра. Здоровенный камень подпрыгнул пару раз и замер на ковре посреди комнаты.
- Джули! Джули! Что случилось? Ты кричала?! – Сэм отчаянно заколотила в дверь.
Я кричала? Да, наверное. По крайней мере, горло я сорвала. Я поднялась, по стеночке дошла до двери и отодвинула задвижку.
- Все в порядке. Кто-то разбил мне окно.
- Ветка, должно быть, - Бюшар заглянул в комнату, явно надеясь увидеть меня дезабилье, и был жестоко разочарован: я сплю в теплой пижаме и шерстяных носочках. – Очень сильный ветер.
- Ну, для камней погода покамест нелетная.
Все собравшиеся на шоу (не было только Терезы и Джеффри, но это вполне объяснимо) дружно посмотрели на камень.
- Oh, Lord! – выдохнул Пэтни.
- Вот что, выясним все утром, - Саманта схватила меня за руку. – Пошли, я устрою тебя во второй гостевой спальне.
Она понеслась вперед так резво, что я едва успела прихватить со столика плеер и томик Лавуа. Привыкла засыпать в обнимку с хорошими стихами.
Вторая спальня окнами выходила на лес, не видно было больше озеро, которое я даже успела полюбить за полторы недели. В сумерках занятно было наблюдать, как меняется освещение, и представлять себе его летом, утопающее в зелени. Сразу же тянуло искупаться. Лес настраивал на куда более мрачные, даже зловещие мысли.
Саманта проверила батареи.
- Если замерзнешь, в шкафу лежит квилт. Надеюсь, ты сможешь заснуть.
Я кивнула, проводила ее до двери и обнаружила, что тут нет задвижки. Черт. У меня вековая привычка запираться: с четырнадцати лет, когда только засов уберег меня от маминого ухажера, не слишком-то разборчивого в женщинах. С тех пор если я не могу физически отгородиться от мужчины (особенно - неприятного), я чувствую себя крайне дискомфортно. Иногда – до полной паники. Я спать не могу.
Интересно, если я начну двигать шкаф, все опять сбегутся? Я ограничилась тумбочкой, которую в состоянии была поднять и перенести к двери. Конечно, это никого не остановит, но по крайней мере я проснусь, услышав шум. Потом я забралась на кровать и закуталась в квилт.
Занятно. В день похорон я преспокойно спала рядом с Франсуа, не чувствуя никакой угрозы.
Так, хватит. Потом об это подумаю. Потом. Все потом.
Франсуа
Голова еще болела, и меньше всего мне хотелось идти на обед к соседям. Но Сэм просто обрывала мой телефон часа три, и Диана не отставала от нее. Похоже, без меня там не выживут. Франсуа Лоран – спаситель человечества.
Пошел я в итоге только потому, что холодильник был пуст, а в кладовке стояли четыре банки печеных бобов. Проваляившись с сотрясением и по рекомендации врача «не суетясь», бобы я возненавидел. Пэтни, конечно, немного злоупотребляет индийской и мексиканской кухней, но это в конце концов придает жизни разнообразие.
Я мельком глянул на свое отражение. М-да, красавец: на лбу ссадина, щека расцарапана. Но за руль, вроде, можно. Вперед, к Клэнси! Заодно разузнаю последние сплетни. Может, расследование уже закончилось, а меня, как мудрого отшельника, забыли отпустить на волю?
Дверь мне открыла Жюли и с ужасом на меня уставилась.
- Что с вами?!
- Подвергся нападению.
- Кого?!
- Агрессивно настроенной сосновой ветки.
- А, на вас тоже ополчилась мать-природа? – хмыкнула Жюли, и ужаса в ее взгляде поубавилось.
- Что значит, тоже?
- Ко мне ночью залетел здоровенный камень.
Я невольно оглядел ее с головы до ног. Вид вполне цветущий, и понять, правду она говорит, или нет, невозможно.
- Странно, погода для них нелетная.
- Вот и я так подумала, - кивнула Жюли. – Идемте, обед уже накрыт.
Она на мгновение взяла меня за руку и тут же разжала пальцы. Решила испробовать на мне свои чары? Гм, она ведь посчитала меня недостаточно крупной рыбой…
И не могу отделаться от ощущения, что птичка чем-то напугана.
- Что на обед? – спросил я, стараясь разрушить неловкость. – Карри? Тако с беконом? Гумбо?
