Последняя вздрогнула, пошла волнами, собираясь заново в четкий силуэт, но тут по ней ударила уже Эда. Что сотворила чародейка, Джетта так и не поняла, однако это заклинание сработало: духа подбросило в воздух, словно он был тряпичной куклой, а потом он исчез. Испарился. Пропал.
— Вилфен, в две руки! — рявкнула Эда почище злого Велона.
Дочь появилась рядом с ней в мгновение ока. Женщины переплели пальцы и закрыли глаза. Минуты две царила напряженная тишина, когда было страшно даже вздохнуть, а потом через Джетту прошла невидимая волна. Казалось, она сожгла все внутренности, но тут же это ощущение прошло.
Под дрожащими ногами захрустел песок.
— Кто-нибудь мне объяснит, что за демон тут топтался? Кроме Эды, сестренка, прости.
Эда, которая жадно пила поданную Велоном воду, не отреагировала. Она выглядела плохо — побледнела так, что сошла ее природная смуглость, да и под глазами залегли тени. Не лучше была и Вилфен, которую пришлось подхватывать Роуну. Он же сейчас присел перед ней и оттирал от крови ее руки. Сама Вилфен откинулась на спинку стула и прикрыла глаза. Она казалась мертвой. Остальные тоже расселись кто где — стол погиб безвозвратно, а вот некоторые стулья пережили бурю. Но часть семьи успокаиваться не желала: Велон нависал над Эдой, пытаясь взглядом просверлить в ней дыру, Вадерион никак не желал отпускать Элиэн, хотя она в десятый раз повторяла, что с ней все в порядке и кровавые камни действительно спасают от магического воздействия. Вэйзар и вовсе вцепился в Шильэт, превратившуюся обратно в человека, и тряс ее, словно она была яблонькой. При этом постоянно повторяю что-то похожее на:
— Ты жива! Жива! Жива? Да, жива!
Остальные вели себя более тихо и прилично, но от этого вопросы, мучившие всех, никуда не девались. Наконец один из близнецов озвучил то, что волновало семью.
— Что. Это. Было?
— Эда? — Вадерион отпустил наконец жену и повернулся к невестке. Та как раз выхлебала второй графин воды и ответила:
— Проклятая сущность. Помнишь, я рассказывала про них.
— Но это же ваша напасть, — подал голос Велон. Джетта не ожидала от него такой твердости и спокойствия: взгляд его то и дело вспыхивал алым. Сама эльфийка не беспокоилась — ее редко можно было лишить душевного покоя, тем более она и Тейнол не пострадали. Единственное, что ее беспокоило — это дух с болот, которого она хороша знала и который вдруг чуть не перебил всю ее новую семейку.
— Да, не ожидала встретить их в Империи, — выдохнула Эда. Грудь ее тяжело вздымалась. Она явно вымоталась, хотя и выглядела лучше дочери.
— Она еще явится? — спросил о главном Вадерион.
— Пока нет, — покачала головой Эда. — Мы с Вилфен поставили защитный купол, он укроет нас на некоторое время.
— Сколько?
— Неделя-две.
— Мало.
— Достаточно, чтобы убить ее, — покачала головой Эда. Велон тут же насторожился.
— Убить?
— Придется. Она сильна и хочет смерти одного из нас. Возможно, двоих.
Джетта поняла, что ничего не понимает. Естественно, тут же об этом сообщила окружающим.
— Объясни подробнее, что это за дрянь? И почему он вдруг набросился? Столько лет был нормальным…
Эда аж качнулась вперед — Велон бросился ее ловить, думая, что она падает. Глаза принцессы неприлично расширились.
— Ты видела уже такое?
— Конечно, — фыркнула Джетта, складывая руки на груди. — Он жил на болоте, иногда я видела его, когда бродила по Неглской трясине. Это тот дух, его мужской силуэт я хорошо знаю.
Эда продолжила смотреть на нее так, словно из белоснежной макушки выросли рога, а потом с подозрением прищурилась, перевела взгляд на Тейнола, Вадерион и успокоилась, не потеряв задумчивого вида.
— Как у тебя это получилось?.. Как долго ты жила на болоте бок о бок с проклятой сущностью?
— С этим? Больше тридцати лет. Кажется, когда я поселилась в трясине, он уже там обитал. По твоему взгляду понятно, что это дрянь, да? Не хочешь поведать тем, кто не знает, что такое проклятая сущность?
Краем глаза Джетта заметила благодарный взгляд Роуна. Видимо, не одна она здесь такая неумная.
— Проклятая сущность — это искалеченная душа, которая живет лишь злобой и ненавистью, питаясь болью живых существ, — начала рассказ Эда, пока самые буйные начинали немного успокаиваться. К примеру, перестали трясти своих жен (на месте ликанши Джетта бы давно что-нибудь бы сломала Вэйзару).
— Когда тело умирает, душа покидает и его, и мир. Куда она отправляется, я не скажу, но знаю, что если сильно искалечить душу, то она может остаться в мире. По сути, существуют лишь два пути: либо душу мучают и пытают, по-настоящему калечат, либо на нее ложится посмертно множество проклятий. При последнем варианте душа тоже истязается, даже сильнее, чем при обычных пытках… В принципе, смертный, да и бессмертный не в силах уничтожить душу, но можно хорошо ее растерзать, буквально изорвать, истончить. Такой вид пыток, самый мучительный в мире, практикуется на моей родине. Поэтому в Шарэте так много проклятых сущность — искалеченных душ умерших, что не покинули мир, а остались в нем, чтобы питаться за счет живых. Мы, пустынные маги, охотимся на них, поэтому в Шарэте хоть и много проклятых сущностей, но при этом их постоянно уничтожают. Мы боремся и вполне успешно.
— И сами плодите новых.
— Это уже другой вопрос. Главное то, что проклятые сущности бывают разными. Слабые, те, которых мы чаще уничтожаем, не могут существовать в отрыве от чьего-либо тела. Когда душа, измученная и искалеченная, остается в мире, она находит себе носителя, подавляет его волю и начинает управлять им. Если вовремя не убить проклятую сущность, то она, меняя тела, сможет набраться сил. На это нужно времени, но такое встречается — сущность перестает нуждаться в носители. Тогда она создает алтарь, который заменяет ей тело, и начинает свободно перемещаться по миру. Конечно, далеко от алтаря она не уйдет — одна. Сущность питается чужой болью и страданиями, ей нужны силы. Она собирает вокруг себя "паству" — своеобразный круг живых, которые подчиняются и часто поклоняются ей. Проклятая сущность хорошо умеет подавлять волю, поэтому я так удивилась, Джетта. Тридцать лет бок о бок — это много. И странно. Но я не вижу в твоей душе влияния этой сущности. Ты весьма волевая личности.
— Благодарю.
— Это факт. Но вернемся к проклятым сущностям.
— Давай, заодно ответь, что значит, посмертное проклятие?
— Когда умирает тот, кто причинил много боли другим, на его душу обрушивается их посмертные проклятия. Тираны, зачинщики больших войн — вот, кто это.
— Тогда Вадерион у нас на очереди.
— Благодарю, — процедил Император.
— Нет, папу никогда не постигнет такая участь, — с неожиданной теплотой ответила Эда. — Он балансирует на грани.
— То есть?
— Он не только палач, но и спаситель. У него все равномерно, как и большинства хороших правителей. К тому же немаловажную роль играет воля умирающего… Это сложная тема, но для того, чтобы появилась проклятая сущность, нужно много условий — если мы не берем вариант с казнью в Шарэте. Но даже так далеко не каждый узник становится проклятой сущностью.
— Хорошо, я поняла. Теперь объясни, что было нужно этой конкретной?
Эда вздохнула и начала издалека:
— Пламя. Оно меняется, когда рядом такая древняя и сильная сущность. Черно-фиолетовое пламя — это ее признак. Ты ведь видела, что он превращается именно в огненный сгусток. Ожоги от такого пламени крайне опасны — их нельзя излечить полностью, и если с души они постепенно сходят, то тело навсегда остается искалеченным. Но хуже то, что на проклятую сущность не действует магия в общем смысле слова. — При этих словах Эда бросила выразительный взгляд на притихшую Виклен. — И все же против нее есть приемы. Пустынные маги обучаются как раз именно им — в первую очередь. Проклятая сущность сильна, она может менять местность вокруг себя, искажая, а потом и вовсе изгоняю всю магию рядом. Заклинания там не действуют.
— Неглская трясина. — Джетта переглянулась с Тейнолом.
— Но зачем он так далеко ушел? Ты говорила, что это невозможно.
— Для более слабой сущности — да. Этой не менее тысячелетия. Он — а это душа мужчины — силен, полон ненависти. Я не знаю, почему он пришел сюда. Так себя проклятые сущности не ведут.
— Но ты догадываешься, — проницательно заметил Вадерион.
Эда печально кивнула, а потом посмотрела на Тейнола:
— Он пришел за ним.
Все замерли, даже Вэйзар отлип от совершенно здоровой Шильэт, которую шкура ликана спасла от магического пламени.
Тейнол напрягся еще сильнее.
— Когда я появился в доме Джетты, она сказала, что дух стал приходить чаще.
— Он пришел за тобой, — кивнула Эда. — Когда я увидела черно-фиолетовое пламя у свечей, я все поняла. Атаковала рефлекторно, в итоге откинула его от тебя. Видимо, он из центральных земель. Проклятые сущности теряют себя как личность, но сохраняют знания и навыки о жизни. Те, кого я убивала на юге, понимали, чем могут быть опасны пустынные маги. Эта сущность не знала, поэтому мне удалось хоть ненадолго задержать его.
— И изгнать, — недовольно, но с гордостью поправил Велон.
— Ненадолго, — покачала головой Эда. — Мне помогла Вилфен. В любом случае проклятая сущность вернется. Он настолько сильно ненавидит Тейнола, что выбрался за ним до самой Мелады. Это очень далеко от алтаря. Его ведет что-то важное, какая-то связь, которую я не могу понять.
— Зачем так сложно, если можно было убить Тейнола у меня? — искренне удивилась Джетта. Все странно на нее поглядели.
— Не знаю, — потерла виски Эда. — Я не до конца поняла, что произошло. Сущность — старая, сильная. Ее исказили посмертные проклятия, это всегда тяжело. Но одну могу сказать точно: Тейнол, это твой враг из жизни. Как проклятая сущность он не должен иметь к тебе интереса — в тебе нет следов его влияния, а твоя сильная воля сведет на нет все его попытки закабалить тебя. Нет, здесь что-то личное, прижизненное. Но это что-то должно быть настолько сильное, что перекрыло инстинкты искаженной души. К слову, папе он тоже желает смерти, но пришел изначально за Тейнолом.
— Откуда ты все знаешь? — удивился один из близнецов.
— Я "прочла" его. Не задумывайся, мы, пустынные маги, многое можем.
— Его надо убить, — постановил Вадерион в приказном порядке. Эда кивнула, Велон напрягся. Тейнол собрался что-то сказать — вероятно, что-то героическое о самопожертвовании, — но Джетта больно пнула его под коленку. Куда больше страданий любимого мужчину ее беспокоил вопрос, как выбраться вместе с Эдой (она ведь точно отправится убивать духа)?
— Надо, пап, но мне понадобится твоя помощь.
— В чем?
— Меч. Чтобы убить проклятую сущность надо одновременно поразить главного носителя и алтарь. Первого найдем мы с Вилфен и расправимся. Я надеюсь на помощь Джетты. — И она повернулась к дроу: — Есть в Неглской трясине поселение или несколько даже, которые живут чересчур обособленно?
— Да, могу подсказать, как к ним попасть.
— Благодарю, это облегчит нам задачу. А вот тебе, пап, придется сложнее: надо найти и уничтожить алтарь. Он должен быть расположен рядом с поселением, но все же на некотором отдалении. Несколько миль, к примеру. Учитывая, что там болото, поиски могут затянуться…
— Я знаю, где он, — грубо перебила Эду Джетта. — Такой булыжник, в котором есть небольшая выемка, а в ней горит черно-фиолетовое пламя? Я однажды на него наткнулась. Могу проводить.
— Моя благодарность не знает предела, — высокомерно обронил Вадерион и обратился к Эде: — Уничтожать нужно оружием из лосской стали?
— Да. Только она способна уничтожить алтарь. С телом носителя справиться легче. Поэтому старые сущности так сильны, и их так сложно убить.
— Хорошо. План действий готов, — кивнул Вадерион. — Мы с Джеттой отправляемся к алтарю, вы с Вилфен — в деревню. Как только вы убьете тело, сообщите нам.
— Я дам вам маленький артефакт, он подействует рядом с проклятой сущностью. Когда подвеска потеплеет, ты уничтожишь алтарь.
— Договорились. На сколько хватит защиты?
— Я накрыла весь замок. Купол простоит около недели-двух. Но сущность вероятно вернется к алтарю. Каким бы сильным и древним он не был, долго бродить вдали он не сможет. К тому же проклятые сущности весьма умны, хитры и расчетливы. Он не будет биться головой о купол, а уйдет. Как нам добраться до Неглской трясины? Прыжок туда не сработает.
— Переместимся максимально близко к Сольду, оттуда добираемся сами. Дня три на это уйдет, к этому день на сам поиск. Должны успеть до того, как спадет купол.
Все молчали, слушая Императора. Не было ссор, криков и скандалов, которые буквально час назад звучали за столом. Перед Джеттой теперь было не сборище избалованных веселящихся принцев, а собранные и готовые к войне темные. Только Велон с Роуном не выдержали и одновременно выпалили:
— Ты никуда не пойдешь!
Эда с Вилфен переглянулись и молча встали.
— Это мой долг перед семьей, Велон, — веско проронила старшая принцесса.
— У тебя новорожденная дочь.
— У нее есть отец. Ты справишься, Велон. Укачаешь и покормишь.
— Чем?
— Молоком, Велон, козьим. Если не получится, позовешь маму.
Велон смерил Эду недовольным взглядом.
— Я сам справлюсь. Но ты уверена, что стоит рисковать?
— Больше некому. Я доверяю только Вилфен, ее я обучала сложной магии против проклятых сущностей. Вдвоем мы должны справиться.
Никто не спросил, что будет, если случится иначе. Все молчали, переглядывались. Вэйзар продолжал прижимать к себе Шильэт.
— Благодарю, — тихо обратился Вадерион к ликанше.
— Не хотела, чтобы ты умер. К маме не успела.
— А если бы тебя не спасла твоя неуязвимость? — шипел на ухо ликанше муж.
— Ты ведь знаешь ответ, отстань уже, — с невероятной теплотой произнесла Шильэт.
— Велон, — позвал Вадерион старшего сына, — понимаю, что ты и так будешь невероятно загружен с дочерью, но я все же попрошу тебя немного уделить время Империи. Справишься? — с сарказмом поинтересовался отец.
Взгляд Велона был более чем выразителен.
— Справлюсь, — процедил он. — Возьму в помощь этих олухов. Как-нибудь доживем до твоего возвращения. Папа.
Джетта поднялась со стула.
— Идем?
— Да, сейчас, соберусь, — тут же отозвалась Эда, и они с Вилфен вышли. За ними последовал Вадерион, за которым тут же выскользнула Элиэн.
Все перевели взгляд на Джетту.
— Мне не нужно собираться, — пояснила она, садясь обратно. — Только если еды взять, до Сольда два дня пути будет.
— Это сейчас! — подхватилась Лисари, тоже выходя. Принцы мрачно переглянулись. Велон с Роуном вышли, но между оставшимися явно шел какой-то разговор без слов, который был непонятен чужой. Джетте.
Тейнол склонился к ней, легко касаясь пальцами ее запястья, привлекая внимание
— Я хотел бы поговорить с тобой.
Джетта послушно встала и вышла. Тейнол заговорил только в их покоях.
— Будь осторожнее, — прошептал он, целуя ее. — Я буду ждать свою невесту.
— Так и знала, что ты припомнишь, — цокнула Джетта. — Оговорилась. Считаю тебя своим, придется привыкнуть.
— Уже. — Тейнол смотрел холодно, но это был отпечаток главы Теней — как только речь заходила о безопасности, он преображался, становясь тем, кем был тысячу лет. Но вот в глубине багровых глаз виднелся теплый огонек. Своего "спасенного" Джетта знала прекрасно.
— Вилфен, в две руки! — рявкнула Эда почище злого Велона.
Дочь появилась рядом с ней в мгновение ока. Женщины переплели пальцы и закрыли глаза. Минуты две царила напряженная тишина, когда было страшно даже вздохнуть, а потом через Джетту прошла невидимая волна. Казалось, она сожгла все внутренности, но тут же это ощущение прошло.
Под дрожащими ногами захрустел песок.
***
— Кто-нибудь мне объяснит, что за демон тут топтался? Кроме Эды, сестренка, прости.
Эда, которая жадно пила поданную Велоном воду, не отреагировала. Она выглядела плохо — побледнела так, что сошла ее природная смуглость, да и под глазами залегли тени. Не лучше была и Вилфен, которую пришлось подхватывать Роуну. Он же сейчас присел перед ней и оттирал от крови ее руки. Сама Вилфен откинулась на спинку стула и прикрыла глаза. Она казалась мертвой. Остальные тоже расселись кто где — стол погиб безвозвратно, а вот некоторые стулья пережили бурю. Но часть семьи успокаиваться не желала: Велон нависал над Эдой, пытаясь взглядом просверлить в ней дыру, Вадерион никак не желал отпускать Элиэн, хотя она в десятый раз повторяла, что с ней все в порядке и кровавые камни действительно спасают от магического воздействия. Вэйзар и вовсе вцепился в Шильэт, превратившуюся обратно в человека, и тряс ее, словно она была яблонькой. При этом постоянно повторяю что-то похожее на:
— Ты жива! Жива! Жива? Да, жива!
Остальные вели себя более тихо и прилично, но от этого вопросы, мучившие всех, никуда не девались. Наконец один из близнецов озвучил то, что волновало семью.
— Что. Это. Было?
— Эда? — Вадерион отпустил наконец жену и повернулся к невестке. Та как раз выхлебала второй графин воды и ответила:
— Проклятая сущность. Помнишь, я рассказывала про них.
— Но это же ваша напасть, — подал голос Велон. Джетта не ожидала от него такой твердости и спокойствия: взгляд его то и дело вспыхивал алым. Сама эльфийка не беспокоилась — ее редко можно было лишить душевного покоя, тем более она и Тейнол не пострадали. Единственное, что ее беспокоило — это дух с болот, которого она хороша знала и который вдруг чуть не перебил всю ее новую семейку.
— Да, не ожидала встретить их в Империи, — выдохнула Эда. Грудь ее тяжело вздымалась. Она явно вымоталась, хотя и выглядела лучше дочери.
— Она еще явится? — спросил о главном Вадерион.
— Пока нет, — покачала головой Эда. — Мы с Вилфен поставили защитный купол, он укроет нас на некоторое время.
— Сколько?
— Неделя-две.
— Мало.
— Достаточно, чтобы убить ее, — покачала головой Эда. Велон тут же насторожился.
— Убить?
— Придется. Она сильна и хочет смерти одного из нас. Возможно, двоих.
Джетта поняла, что ничего не понимает. Естественно, тут же об этом сообщила окружающим.
— Объясни подробнее, что это за дрянь? И почему он вдруг набросился? Столько лет был нормальным…
Эда аж качнулась вперед — Велон бросился ее ловить, думая, что она падает. Глаза принцессы неприлично расширились.
— Ты видела уже такое?
— Конечно, — фыркнула Джетта, складывая руки на груди. — Он жил на болоте, иногда я видела его, когда бродила по Неглской трясине. Это тот дух, его мужской силуэт я хорошо знаю.
Эда продолжила смотреть на нее так, словно из белоснежной макушки выросли рога, а потом с подозрением прищурилась, перевела взгляд на Тейнола, Вадерион и успокоилась, не потеряв задумчивого вида.
— Как у тебя это получилось?.. Как долго ты жила на болоте бок о бок с проклятой сущностью?
— С этим? Больше тридцати лет. Кажется, когда я поселилась в трясине, он уже там обитал. По твоему взгляду понятно, что это дрянь, да? Не хочешь поведать тем, кто не знает, что такое проклятая сущность?
Краем глаза Джетта заметила благодарный взгляд Роуна. Видимо, не одна она здесь такая неумная.
— Проклятая сущность — это искалеченная душа, которая живет лишь злобой и ненавистью, питаясь болью живых существ, — начала рассказ Эда, пока самые буйные начинали немного успокаиваться. К примеру, перестали трясти своих жен (на месте ликанши Джетта бы давно что-нибудь бы сломала Вэйзару).
— Когда тело умирает, душа покидает и его, и мир. Куда она отправляется, я не скажу, но знаю, что если сильно искалечить душу, то она может остаться в мире. По сути, существуют лишь два пути: либо душу мучают и пытают, по-настоящему калечат, либо на нее ложится посмертно множество проклятий. При последнем варианте душа тоже истязается, даже сильнее, чем при обычных пытках… В принципе, смертный, да и бессмертный не в силах уничтожить душу, но можно хорошо ее растерзать, буквально изорвать, истончить. Такой вид пыток, самый мучительный в мире, практикуется на моей родине. Поэтому в Шарэте так много проклятых сущность — искалеченных душ умерших, что не покинули мир, а остались в нем, чтобы питаться за счет живых. Мы, пустынные маги, охотимся на них, поэтому в Шарэте хоть и много проклятых сущностей, но при этом их постоянно уничтожают. Мы боремся и вполне успешно.
— И сами плодите новых.
— Это уже другой вопрос. Главное то, что проклятые сущности бывают разными. Слабые, те, которых мы чаще уничтожаем, не могут существовать в отрыве от чьего-либо тела. Когда душа, измученная и искалеченная, остается в мире, она находит себе носителя, подавляет его волю и начинает управлять им. Если вовремя не убить проклятую сущность, то она, меняя тела, сможет набраться сил. На это нужно времени, но такое встречается — сущность перестает нуждаться в носители. Тогда она создает алтарь, который заменяет ей тело, и начинает свободно перемещаться по миру. Конечно, далеко от алтаря она не уйдет — одна. Сущность питается чужой болью и страданиями, ей нужны силы. Она собирает вокруг себя "паству" — своеобразный круг живых, которые подчиняются и часто поклоняются ей. Проклятая сущность хорошо умеет подавлять волю, поэтому я так удивилась, Джетта. Тридцать лет бок о бок — это много. И странно. Но я не вижу в твоей душе влияния этой сущности. Ты весьма волевая личности.
— Благодарю.
— Это факт. Но вернемся к проклятым сущностям.
— Давай, заодно ответь, что значит, посмертное проклятие?
— Когда умирает тот, кто причинил много боли другим, на его душу обрушивается их посмертные проклятия. Тираны, зачинщики больших войн — вот, кто это.
— Тогда Вадерион у нас на очереди.
— Благодарю, — процедил Император.
— Нет, папу никогда не постигнет такая участь, — с неожиданной теплотой ответила Эда. — Он балансирует на грани.
— То есть?
— Он не только палач, но и спаситель. У него все равномерно, как и большинства хороших правителей. К тому же немаловажную роль играет воля умирающего… Это сложная тема, но для того, чтобы появилась проклятая сущность, нужно много условий — если мы не берем вариант с казнью в Шарэте. Но даже так далеко не каждый узник становится проклятой сущностью.
— Хорошо, я поняла. Теперь объясни, что было нужно этой конкретной?
Эда вздохнула и начала издалека:
— Пламя. Оно меняется, когда рядом такая древняя и сильная сущность. Черно-фиолетовое пламя — это ее признак. Ты ведь видела, что он превращается именно в огненный сгусток. Ожоги от такого пламени крайне опасны — их нельзя излечить полностью, и если с души они постепенно сходят, то тело навсегда остается искалеченным. Но хуже то, что на проклятую сущность не действует магия в общем смысле слова. — При этих словах Эда бросила выразительный взгляд на притихшую Виклен. — И все же против нее есть приемы. Пустынные маги обучаются как раз именно им — в первую очередь. Проклятая сущность сильна, она может менять местность вокруг себя, искажая, а потом и вовсе изгоняю всю магию рядом. Заклинания там не действуют.
— Неглская трясина. — Джетта переглянулась с Тейнолом.
— Но зачем он так далеко ушел? Ты говорила, что это невозможно.
— Для более слабой сущности — да. Этой не менее тысячелетия. Он — а это душа мужчины — силен, полон ненависти. Я не знаю, почему он пришел сюда. Так себя проклятые сущности не ведут.
— Но ты догадываешься, — проницательно заметил Вадерион.
Эда печально кивнула, а потом посмотрела на Тейнола:
— Он пришел за ним.
Все замерли, даже Вэйзар отлип от совершенно здоровой Шильэт, которую шкура ликана спасла от магического пламени.
Тейнол напрягся еще сильнее.
— Когда я появился в доме Джетты, она сказала, что дух стал приходить чаще.
— Он пришел за тобой, — кивнула Эда. — Когда я увидела черно-фиолетовое пламя у свечей, я все поняла. Атаковала рефлекторно, в итоге откинула его от тебя. Видимо, он из центральных земель. Проклятые сущности теряют себя как личность, но сохраняют знания и навыки о жизни. Те, кого я убивала на юге, понимали, чем могут быть опасны пустынные маги. Эта сущность не знала, поэтому мне удалось хоть ненадолго задержать его.
— И изгнать, — недовольно, но с гордостью поправил Велон.
— Ненадолго, — покачала головой Эда. — Мне помогла Вилфен. В любом случае проклятая сущность вернется. Он настолько сильно ненавидит Тейнола, что выбрался за ним до самой Мелады. Это очень далеко от алтаря. Его ведет что-то важное, какая-то связь, которую я не могу понять.
— Зачем так сложно, если можно было убить Тейнола у меня? — искренне удивилась Джетта. Все странно на нее поглядели.
— Не знаю, — потерла виски Эда. — Я не до конца поняла, что произошло. Сущность — старая, сильная. Ее исказили посмертные проклятия, это всегда тяжело. Но одну могу сказать точно: Тейнол, это твой враг из жизни. Как проклятая сущность он не должен иметь к тебе интереса — в тебе нет следов его влияния, а твоя сильная воля сведет на нет все его попытки закабалить тебя. Нет, здесь что-то личное, прижизненное. Но это что-то должно быть настолько сильное, что перекрыло инстинкты искаженной души. К слову, папе он тоже желает смерти, но пришел изначально за Тейнолом.
— Откуда ты все знаешь? — удивился один из близнецов.
— Я "прочла" его. Не задумывайся, мы, пустынные маги, многое можем.
— Его надо убить, — постановил Вадерион в приказном порядке. Эда кивнула, Велон напрягся. Тейнол собрался что-то сказать — вероятно, что-то героическое о самопожертвовании, — но Джетта больно пнула его под коленку. Куда больше страданий любимого мужчину ее беспокоил вопрос, как выбраться вместе с Эдой (она ведь точно отправится убивать духа)?
— Надо, пап, но мне понадобится твоя помощь.
— В чем?
— Меч. Чтобы убить проклятую сущность надо одновременно поразить главного носителя и алтарь. Первого найдем мы с Вилфен и расправимся. Я надеюсь на помощь Джетты. — И она повернулась к дроу: — Есть в Неглской трясине поселение или несколько даже, которые живут чересчур обособленно?
— Да, могу подсказать, как к ним попасть.
— Благодарю, это облегчит нам задачу. А вот тебе, пап, придется сложнее: надо найти и уничтожить алтарь. Он должен быть расположен рядом с поселением, но все же на некотором отдалении. Несколько миль, к примеру. Учитывая, что там болото, поиски могут затянуться…
— Я знаю, где он, — грубо перебила Эду Джетта. — Такой булыжник, в котором есть небольшая выемка, а в ней горит черно-фиолетовое пламя? Я однажды на него наткнулась. Могу проводить.
— Моя благодарность не знает предела, — высокомерно обронил Вадерион и обратился к Эде: — Уничтожать нужно оружием из лосской стали?
— Да. Только она способна уничтожить алтарь. С телом носителя справиться легче. Поэтому старые сущности так сильны, и их так сложно убить.
— Хорошо. План действий готов, — кивнул Вадерион. — Мы с Джеттой отправляемся к алтарю, вы с Вилфен — в деревню. Как только вы убьете тело, сообщите нам.
— Я дам вам маленький артефакт, он подействует рядом с проклятой сущностью. Когда подвеска потеплеет, ты уничтожишь алтарь.
— Договорились. На сколько хватит защиты?
— Я накрыла весь замок. Купол простоит около недели-двух. Но сущность вероятно вернется к алтарю. Каким бы сильным и древним он не был, долго бродить вдали он не сможет. К тому же проклятые сущности весьма умны, хитры и расчетливы. Он не будет биться головой о купол, а уйдет. Как нам добраться до Неглской трясины? Прыжок туда не сработает.
— Переместимся максимально близко к Сольду, оттуда добираемся сами. Дня три на это уйдет, к этому день на сам поиск. Должны успеть до того, как спадет купол.
Все молчали, слушая Императора. Не было ссор, криков и скандалов, которые буквально час назад звучали за столом. Перед Джеттой теперь было не сборище избалованных веселящихся принцев, а собранные и готовые к войне темные. Только Велон с Роуном не выдержали и одновременно выпалили:
— Ты никуда не пойдешь!
Эда с Вилфен переглянулись и молча встали.
— Это мой долг перед семьей, Велон, — веско проронила старшая принцесса.
— У тебя новорожденная дочь.
— У нее есть отец. Ты справишься, Велон. Укачаешь и покормишь.
— Чем?
— Молоком, Велон, козьим. Если не получится, позовешь маму.
Велон смерил Эду недовольным взглядом.
— Я сам справлюсь. Но ты уверена, что стоит рисковать?
— Больше некому. Я доверяю только Вилфен, ее я обучала сложной магии против проклятых сущностей. Вдвоем мы должны справиться.
Никто не спросил, что будет, если случится иначе. Все молчали, переглядывались. Вэйзар продолжал прижимать к себе Шильэт.
— Благодарю, — тихо обратился Вадерион к ликанше.
— Не хотела, чтобы ты умер. К маме не успела.
— А если бы тебя не спасла твоя неуязвимость? — шипел на ухо ликанше муж.
— Ты ведь знаешь ответ, отстань уже, — с невероятной теплотой произнесла Шильэт.
— Велон, — позвал Вадерион старшего сына, — понимаю, что ты и так будешь невероятно загружен с дочерью, но я все же попрошу тебя немного уделить время Империи. Справишься? — с сарказмом поинтересовался отец.
Взгляд Велона был более чем выразителен.
— Справлюсь, — процедил он. — Возьму в помощь этих олухов. Как-нибудь доживем до твоего возвращения. Папа.
Джетта поднялась со стула.
— Идем?
— Да, сейчас, соберусь, — тут же отозвалась Эда, и они с Вилфен вышли. За ними последовал Вадерион, за которым тут же выскользнула Элиэн.
Все перевели взгляд на Джетту.
— Мне не нужно собираться, — пояснила она, садясь обратно. — Только если еды взять, до Сольда два дня пути будет.
— Это сейчас! — подхватилась Лисари, тоже выходя. Принцы мрачно переглянулись. Велон с Роуном вышли, но между оставшимися явно шел какой-то разговор без слов, который был непонятен чужой. Джетте.
Тейнол склонился к ней, легко касаясь пальцами ее запястья, привлекая внимание
— Я хотел бы поговорить с тобой.
Джетта послушно встала и вышла. Тейнол заговорил только в их покоях.
— Будь осторожнее, — прошептал он, целуя ее. — Я буду ждать свою невесту.
— Так и знала, что ты припомнишь, — цокнула Джетта. — Оговорилась. Считаю тебя своим, придется привыкнуть.
— Уже. — Тейнол смотрел холодно, но это был отпечаток главы Теней — как только речь заходила о безопасности, он преображался, становясь тем, кем был тысячу лет. Но вот в глубине багровых глаз виднелся теплый огонек. Своего "спасенного" Джетта знала прекрасно.
