Он смутил ее. Не полуголым видом (хотя там было на что посмотреть!) и не другой глупостью — она была достаточно взрослой женщиной, чтобы не смущаться по таким пустякам. Да если бы было нужно, она бы уложила его в постель этим же вечером — это был бы неплохой вариант приятно провести вечер. Нет, дело было в другом: он, такой спокойный, понимающий и неожиданно принимающий ее буйный нрав, заставлял ее рядом с ним чувствовать себя глупой несдержанной девчонкой. Ее! В ее семьдесят лет!
— Мерзкий дроу, надо было оставить тебя гнить в придорожной канаве, — проворчала она и резко обернулась: в дверях стоял Ретаин. Он посмотрел на нее с укоризной и отправился к себе. Кружка полетела в стену рядом с дверью и разбилась. Отвратительный день.
Ретаин смотрел на то, как солнце прячется за редкими макушками деревьев, и невольно прислушивался к шагам внутри дома. Эра сегодня была не в духе, и он не решился беспокоить ее вечером. Лучше ей не навязываться, дав самой справиться с плохим настроением, а если она захочет, то придет к нему. В конце концов, это его к ней тянет, а не наоборот…
Дверь за спиной бесшумно отворилась, и даже крыльцо не скрипнуло, но когда Эра опустилась на ступеньку рядом с Ретаином, он едва заметно улыбнулся. И тут же получил локтем в бок.
— Доволен? — рыкнула она.
Он повернулся, встречаясь взглядом с ее воинственно поблескивающими багровыми глазами, и честно ответил:
— Рад.
Она на мгновение замерла. Он буквально видел, как она привычно выпускает свои колючки, за которыми привыкла прятать истинные чувства, а потом открывает рот, чтобы осадить его…
— Тебе пора отправляться в путь, — вдруг произнесла она, и это был вполне понятный намек: он уже достаточно попользовался ее гостеприимством. — Рана зажила, и дальнее путешествие ты выдержишь. Если нужно золото, то могу подкинуть немного…
— Я хотел бы остаться, — произнес он, а про себя добавил: «С тобой».
— Мне второй сторожевой варг не нужен! — огрызнулась она, но он готов был поспорить, что ей неудобно. Она явно говорила не то, что думала, и он пропустил мимо ушей все ее оскорбления.
— Чтобы понять, кто я, мне нужно начать с начала, — объяснил он. — Я оказался в Неглской трясине неслучайно. Что-то или кто-то привел меня сюда. Я обдумал твою версию с магом — она неплоха, но есть и другая: я сам приехал сюда по какому-то делу. Возможно, меня обманом завели в трясину. В любом случае ответы стоит начинать искать здесь. Я хотел бы попросить тебя о помощи — приюти меня на время. Я постараюсь возместить тебе все затраты, а также неудобства…
— И как ты это сделаешь? — хмыкнула она. — Натурой отдашь?
На мгновение их взгляды встретились, и он очень отчетливо понял, что знает ее. И желает. От дикого возбуждения свело челюсть. Хотелось прижать ее к себе, целовать… Демоны, он словно всю жизнь знал ее!
Она отвела взгляд — миг единения был разорван, — а потом вдруг дернулась, хватая его за руку.
— Что он здесь делает? — прошептала Эра.
— Кто? — коротко спросил Ретаин, мгновенно напрягаясь и готовясь отразить любую атаку. Нож на поясе был не самым лучшим оружием, но он справится.
— Он, — многозначительно ответила Эра, кивая в сторону болота. Присмотревшись, Ретаин заметил там, среди редких сосен и голых еще кустов, черную фигуру, отливающую фиолетовым. Нельзя было сказать, что это эльф или оборотень, скорее, какой-то дух, потому что силуэт периодически расплывался, становился нечетким.
— Он живет в Неглской трясине, — одними губами ответила Эра. — Но раньше никогда не приближался к дому.
— Пойдем. — Он встал и потянул ее за собой. Она послушно прошла за ним в дом, и только потом поинтересовалась:
— Думаешь, деревянный засов и стена дома спасет нас от этой твари?
— Нет, но так мы хотя бы не будем на виду, — логично заметил он. — Чем меньше противник имеет о тебе сведений, тем меньше шанс, что он сможет эффективно тебе навредить.
— Ты думаешь тот дух — враг?
— Вероятный. А пока точно не знаем, будем бдительны.
Она выслушала его, хмыкнула, но спорить не стала.
— Темной ночи, Ретаин. Ты можешь остаться, ищи свое прошлое, — разрешила она, отправляясь к себе в комнату.
— Темной ночи, Эра. Я благодарен тебе.
— Ты ведь знаешь, куда тебе надо засунуть свои благодарности?
Он улыбнулся и толкнул дверь своей комнаты.
Утро встретило Эру невероятно вкусным запахом. Она встала с постели, так и не разлепив глаза, и отправилась на кухню. В маленькой комнатке не было места, чтобы развернуться: печка в углу, в центре грубо сколоченный стол, пара табуретов, да шкаф для еды, в котором Эра хранила зерно, соль и многое другое — скудные запасы, которые были обусловлены ее проживанием вдали от других темных. Но даже будь у нее погреба, набитые разнообразными лакомствами, сделать из них что-нибудь пригодное для жевания она была не в силах. Готовила, старалась — все равно отвратно. Эра за тридцать лет привыкла есть ту гадость, что получалась у нее, однако почуяв запах чего-то вкусного, едва не умерла от дикого желания попробовать это.
Пытаясь проморгаться, она облокотилась о дверной проем, наблюдая за Ретаином.
— Что ты тут затеял? И осталось ли у меня в погребе хоть что-то? — поинтересовалась она зевая.
— Да, но скоро тебе нужно будет отправляться в город — пополнить запас мяса… — он обернулся и осекся. Взгляд его явственно полыхнул алым, когда он увидел ее, сонную, в короткой ночнушке, которая так-то была переделана из рубашки и едва прикрывала бедра.
— Не хочешь одеться?
— А мне грозит изнасилование? — скучающим тоном поинтересовалась она, присаживаясь на ближайшую табуретку и наблюдая за тем, как недовольный дроу возвращается к готовке. — И не отвлекайся, тебе еще меня кормить.
— Какое счастье.
Она не раздумывая метнула ему в спину печеное яблоко, которое стащила со стола. Он мгновенно обернулся и перехватил его.
— Вот это реакция, — выдохнула она, довольная то ли собой, то ли им. — К слову, я тут подумала над твоими вчерашними словами.
Ретаин прожег ее укоризненным взглядом, а потом вновь превратился в воплощение спокойствия, вернувшись к готовке.
— Думаю, тебе стоит отправиться в Сольд вместе со мной. Надо порасспрашивать местных: возможно, тебя кто-то видел. Сольд — небольшой городишко, и уж дроу там бы запомнили, особенно чужого.
— Мне надо тебя благодарить? — поинтересовался он, и хоть стоял спиной, и Эра не видела выражение его лица, но сразу поняла, что он мерзко улыбается. Радуется, тварь.
— Зачем? Ты ведь знаешь, что делать, — проворчала она, поднимаясь. Надо, правда, одеться, а то вместо завтрака на столе окажется она. Этому Эра была совсем не против — всю ночь видела влажные сны, простынь под ней можно было выжимать, — но вот Ретаин явно изображает из себя стоика.
«Правильный мальчик с взглядом убийцы. Кто же ты?» — в очередной раз задалась вопросом Эра.
Они договорились отправиться в Сольд на следующий день, однако дождь, начавшийся ночью, смешал все планы. Над болотом поднялся непроглядный туман, и любое путешествие имело бы своей целью смерть и последующее переселение в Глубины — ни Эра, ни Ретаин в чистоту собственной души не верили и рассчитывали лишь на общество демонов, которые с радостью будут пытать их за грехи.
Весна выдалась дождливой, погода была отвратительной, и вечная сырость, усугубляющаяся близостью болота, загоняла дроу в дом. Разделив пополам маленькую библиотеку Эры, они просиживали дни каждый в своей комнате. Лишь изредка Ретаин выходил приготовить ужин, или его соседка — покормить Бурого. Варг спал у калитки, ничуть не переживая из-за тумана и дождя. Иногда, правда, он заходился диким лаем, и тогда Эра невольно вспоминала духа Неглской трясины.
Наконец спустя почти три недели дожди закончились, болото, разросшееся за это время, вернулось в свои границы, а сквозь туман пробилось весеннее солнце. Одним утром Эра с Ретаином собрались и отправились в Сольд — пополнить истощившиеся запасы и разузнать про появление темного эльфа в городе. Дорога легко стелилась под ноги: оба они были выносливы и, как любые эльфы, не лишены ловкости, поэтому узкие лесные тропки не стали для них серьезным испытанием. Шли молча: Ретаин был тем удивительным мужчиной, который предпочитал не болтать попусту. Ему даже было чуждо бахвальство или желание покрасоваться. Обычно мужчины рядом с Эрой либо пытались привлечь ее внимание и завоевать ее, либо считали своим долгом высказать свое ценное мнению по любому вопросу — она воспринималась ими лишь как слушатель. В любом случае долгое молчание угнетало большинство нелюдей, а вот Ретаин его любил — как и Эра. Он даже пошел дальше нее: его тишина окружала постоянно. Создавалось ощущение, что он жил в каком-то своем мире, далеком от реальности, а когда последняя все же начинала привлекать его внимание, он уделял ей каплю своего драгоценного времени, вмиг решая все проблемы, и возвращался к своему молчаливому существованию. Поначалу Эру радовало подобное положение дел, однако уже через пару недель ее стала раздражать его отстраненность. Теперь уже она выступала в роли того, кто навязывал свое общество. Осознание этого бесило, и Эра старалась сдерживать свои дурацкие порывы. Но иногда срывалась — как сейчас, в дороге.
— Начнем с таверн? Наименее благонадежных — ты не производишь впечатление доброго лорда, ищущего потерянную возлюбленную для чудесного воссоединения.
Они обсуждали план действий еще дома, и сейчас в этом не было смысла, но молчать больше не было сил. Ретаин проявил тактичность (демоны, она так не умеет!) и кивнул, после чего подтвердил верность ее суждений.
— Держи, — он протянул ей печеное яблоко, одно из тех, которые он наловчился готовить, а Эра с удовольствием поедала.
— Решил меня подкормить, чтобы выдержала дорогу в пару-тройку часов? — насмешливо поинтересовалась она. — Или это один из способов заставить меня замолчать?
И вновь по его заледеневшему лицу пробежала тень улыбки.
— Нет, мне нравится слушать тебя — у тебя приятный голос. А яблоко — способ проявить благодарность, раз уж словесно ты мне запретила.
Она фыркнула, дернула плечами и хмуро молчала до самого Сольда: Ретаин сумел-таки заставить ее не болтать попусту. Приятный голос! Вот лицемерная тварь! Она и так ему помогает, совершенно необязательно было врать и пытаться задобрить ее лживыми комплиментами. Приятный голос! Это у нее-то!
Так что до самого города Эра внутренне кипела и мечтала придушить Ретаина, а тот счастливый наблюдал за тем, как она ест яблоко. Вот бы запихать ему огрызок в глотку!
Сольд производил на чужаков не самое приятное впечатление. Это Эре он сразу понравился — она искала уединенное место, — а вот для других темных этот город представал в весьма неприглядном свете. Серые стены, серые дома, узкие грязные улочки, вечная сырость, неприятная близость болота и другие недостатки провинции. Здесь многие друг друга знали, и пока Эра с Ретаином шли к ближайшей таверне сомнительного свойства, с Травницей успели поздороваться раз десять. А вот на ее спутники неприязненно косились, и только острый язык девицы с болота усмирял особо болтливых. Конечно, можно было и не обращать на это внимание, но Ретаин, как уже успела убедиться Эра, обладал удивительной наблюдательностью и прозорливостью. Ищейка — так бы она его охарактеризовала.
— В Сольде не любят темных эльфов или чужаков? — тихо поинтересовался он у своей спутницы после десятой таверны, откуда их выгнали с отборной руганью — не спасла даже отвратительная репутация Эры.
— Первых, ко вторым горожане терпимы, — также тихо отозвалась эльфийка. — Дроу в этих землях в меньшинстве. Это в Меладе все любят Темного Императора и его остроухую свиту, а в такой дыре, как Сольд, нам лучше не показываться. Или хотя бы жить тихо. Здесь царят порядки смертных рас.
— Хочешь сказать, власть Императора на эти земли не распространяется? — задал довольно странный вопрос Ретаин. Эра даже позволила удивлению отразиться на лице — из всего ее ответа он посчитал эти сведения самыми важными?
— Распространяется. Местные поговаривают, что лет сорок назад сюда приезжал темный принц Велон. Ничего, стелились, как миленькие. Силу здесь, как и во всей остальной Империи, уважают. Но то принцы, их везде боятся, — с презрением бросила Эра. — А обычные дроу здесь не в почете.
— У нас будут проблемы?
— Проблемы будут у тех, кто не захочет говорить, — оскалилась эльфийка. Она сказала правду, и в каждой таверне ругалась по-страшному, добиваясь ответов на свои вопросы. Естественно, после того, как с хозяевами побеседовал Ретаин — с большинством ему удавалось договориться. В отличие от резкой Эры, он, казалось, не испытывал никаких проблем. К тому же помимо вежливости он имел в своем арсенале еще одно оружие — холодный взгляд убийцы. Если поначалу Эре казалось, то спустя пару недель совместного проживания она заметила особое поведение, жесты Ретаина. Он выглядел обычным, но под этим, как под маскировочным плащом, скрывалась холодная сталь. Теперь Травница не сомневалась, что ее случайный знакомый какой-нибудь наемный убийца или того похуже. Чувствовали — хоть и не замечали осознанно — это и другие, поэтому свою напористость Эре почти не удалось пустить в дело. Увы, старание парочки все равно ни к чему не привели — Ретаина в Сольде видели впервые. Конечно, они не обошли каждый угол, но в наиболее вероятных для путешественника местах он не появлялся. Смирившись с поражением, Эра с Ретаином переночевали в дешевой таверне, а наутро, закупившись всем необходимым, отправились домой. По пути болтали оба: строили теории, решали, что делать дальше. Затворницу Эру неожиданно заинтересовали проблемы Ретаина, а он, изменив своей привычной молчаливости, делился со спасительницей планами и мыслями. И все же, несмотря на приподнятое настроение (огорчаться временным трудностям Травница не умела), недавнее упоминание императорской семьи тяготило ее. Принцы… Счастливая семья… О том, что у Темного Императора весьма дружные, несмотря на вечные распри, сыновья и внуки, знали все. Еще ни одному интригану и заговорщику не удалось перетянуть в свои сети кого-нибудь из семьи правителя. Темный Император и его родственники были силой, единой волчьей стаей. Настоящей семьей…
Он наблюдал за тем, как Эра ругается на Бурого, перевернувшего корыто с водой, и на душе становилось тепло. Удивительное дело — он ее знал! Сколько бы его новая знакомая не отрицала их прошлые встречи, он был уверен, что видел ее. Ее лицо словно отпечаталось в его сознании: он знал, когда она будет улыбаться, что прячет за усмешкой, а что — за ухмылкой, почему хмурится и зачем так яростно ругается на все подряд. У него словно были ответы на все вопросы, касающиеся ее. Когда он рассказал ей об этом, она лишь расхохоталась и заявила, что он крайне проницательный и всего лишь ее "прочитал". Он бы согласился с нею, однако были вещи, которые он точно не мог узнать путем наблюдения! Да, за два месяца он мог привыкнуть к ней и понять ее, хотя она вовсе не казалась ему открытой эльфийкой, однако в некоторых ситуациях не помогало даже это объяснение. К примеру, когда две недели лил дождь,
— Мерзкий дроу, надо было оставить тебя гнить в придорожной канаве, — проворчала она и резко обернулась: в дверях стоял Ретаин. Он посмотрел на нее с укоризной и отправился к себе. Кружка полетела в стену рядом с дверью и разбилась. Отвратительный день.
***
Ретаин смотрел на то, как солнце прячется за редкими макушками деревьев, и невольно прислушивался к шагам внутри дома. Эра сегодня была не в духе, и он не решился беспокоить ее вечером. Лучше ей не навязываться, дав самой справиться с плохим настроением, а если она захочет, то придет к нему. В конце концов, это его к ней тянет, а не наоборот…
Дверь за спиной бесшумно отворилась, и даже крыльцо не скрипнуло, но когда Эра опустилась на ступеньку рядом с Ретаином, он едва заметно улыбнулся. И тут же получил локтем в бок.
— Доволен? — рыкнула она.
Он повернулся, встречаясь взглядом с ее воинственно поблескивающими багровыми глазами, и честно ответил:
— Рад.
Она на мгновение замерла. Он буквально видел, как она привычно выпускает свои колючки, за которыми привыкла прятать истинные чувства, а потом открывает рот, чтобы осадить его…
— Тебе пора отправляться в путь, — вдруг произнесла она, и это был вполне понятный намек: он уже достаточно попользовался ее гостеприимством. — Рана зажила, и дальнее путешествие ты выдержишь. Если нужно золото, то могу подкинуть немного…
— Я хотел бы остаться, — произнес он, а про себя добавил: «С тобой».
— Мне второй сторожевой варг не нужен! — огрызнулась она, но он готов был поспорить, что ей неудобно. Она явно говорила не то, что думала, и он пропустил мимо ушей все ее оскорбления.
— Чтобы понять, кто я, мне нужно начать с начала, — объяснил он. — Я оказался в Неглской трясине неслучайно. Что-то или кто-то привел меня сюда. Я обдумал твою версию с магом — она неплоха, но есть и другая: я сам приехал сюда по какому-то делу. Возможно, меня обманом завели в трясину. В любом случае ответы стоит начинать искать здесь. Я хотел бы попросить тебя о помощи — приюти меня на время. Я постараюсь возместить тебе все затраты, а также неудобства…
— И как ты это сделаешь? — хмыкнула она. — Натурой отдашь?
На мгновение их взгляды встретились, и он очень отчетливо понял, что знает ее. И желает. От дикого возбуждения свело челюсть. Хотелось прижать ее к себе, целовать… Демоны, он словно всю жизнь знал ее!
Она отвела взгляд — миг единения был разорван, — а потом вдруг дернулась, хватая его за руку.
— Что он здесь делает? — прошептала Эра.
— Кто? — коротко спросил Ретаин, мгновенно напрягаясь и готовясь отразить любую атаку. Нож на поясе был не самым лучшим оружием, но он справится.
— Он, — многозначительно ответила Эра, кивая в сторону болота. Присмотревшись, Ретаин заметил там, среди редких сосен и голых еще кустов, черную фигуру, отливающую фиолетовым. Нельзя было сказать, что это эльф или оборотень, скорее, какой-то дух, потому что силуэт периодически расплывался, становился нечетким.
— Он живет в Неглской трясине, — одними губами ответила Эра. — Но раньше никогда не приближался к дому.
— Пойдем. — Он встал и потянул ее за собой. Она послушно прошла за ним в дом, и только потом поинтересовалась:
— Думаешь, деревянный засов и стена дома спасет нас от этой твари?
— Нет, но так мы хотя бы не будем на виду, — логично заметил он. — Чем меньше противник имеет о тебе сведений, тем меньше шанс, что он сможет эффективно тебе навредить.
— Ты думаешь тот дух — враг?
— Вероятный. А пока точно не знаем, будем бдительны.
Она выслушала его, хмыкнула, но спорить не стала.
— Темной ночи, Ретаин. Ты можешь остаться, ищи свое прошлое, — разрешила она, отправляясь к себе в комнату.
— Темной ночи, Эра. Я благодарен тебе.
— Ты ведь знаешь, куда тебе надо засунуть свои благодарности?
Он улыбнулся и толкнул дверь своей комнаты.
***
Утро встретило Эру невероятно вкусным запахом. Она встала с постели, так и не разлепив глаза, и отправилась на кухню. В маленькой комнатке не было места, чтобы развернуться: печка в углу, в центре грубо сколоченный стол, пара табуретов, да шкаф для еды, в котором Эра хранила зерно, соль и многое другое — скудные запасы, которые были обусловлены ее проживанием вдали от других темных. Но даже будь у нее погреба, набитые разнообразными лакомствами, сделать из них что-нибудь пригодное для жевания она была не в силах. Готовила, старалась — все равно отвратно. Эра за тридцать лет привыкла есть ту гадость, что получалась у нее, однако почуяв запах чего-то вкусного, едва не умерла от дикого желания попробовать это.
Пытаясь проморгаться, она облокотилась о дверной проем, наблюдая за Ретаином.
— Что ты тут затеял? И осталось ли у меня в погребе хоть что-то? — поинтересовалась она зевая.
— Да, но скоро тебе нужно будет отправляться в город — пополнить запас мяса… — он обернулся и осекся. Взгляд его явственно полыхнул алым, когда он увидел ее, сонную, в короткой ночнушке, которая так-то была переделана из рубашки и едва прикрывала бедра.
— Не хочешь одеться?
— А мне грозит изнасилование? — скучающим тоном поинтересовалась она, присаживаясь на ближайшую табуретку и наблюдая за тем, как недовольный дроу возвращается к готовке. — И не отвлекайся, тебе еще меня кормить.
— Какое счастье.
Она не раздумывая метнула ему в спину печеное яблоко, которое стащила со стола. Он мгновенно обернулся и перехватил его.
— Вот это реакция, — выдохнула она, довольная то ли собой, то ли им. — К слову, я тут подумала над твоими вчерашними словами.
Ретаин прожег ее укоризненным взглядом, а потом вновь превратился в воплощение спокойствия, вернувшись к готовке.
— Думаю, тебе стоит отправиться в Сольд вместе со мной. Надо порасспрашивать местных: возможно, тебя кто-то видел. Сольд — небольшой городишко, и уж дроу там бы запомнили, особенно чужого.
— Мне надо тебя благодарить? — поинтересовался он, и хоть стоял спиной, и Эра не видела выражение его лица, но сразу поняла, что он мерзко улыбается. Радуется, тварь.
— Зачем? Ты ведь знаешь, что делать, — проворчала она, поднимаясь. Надо, правда, одеться, а то вместо завтрака на столе окажется она. Этому Эра была совсем не против — всю ночь видела влажные сны, простынь под ней можно было выжимать, — но вот Ретаин явно изображает из себя стоика.
«Правильный мальчик с взглядом убийцы. Кто же ты?» — в очередной раз задалась вопросом Эра.
Глава 5. Застарелая боль
Они договорились отправиться в Сольд на следующий день, однако дождь, начавшийся ночью, смешал все планы. Над болотом поднялся непроглядный туман, и любое путешествие имело бы своей целью смерть и последующее переселение в Глубины — ни Эра, ни Ретаин в чистоту собственной души не верили и рассчитывали лишь на общество демонов, которые с радостью будут пытать их за грехи.
Весна выдалась дождливой, погода была отвратительной, и вечная сырость, усугубляющаяся близостью болота, загоняла дроу в дом. Разделив пополам маленькую библиотеку Эры, они просиживали дни каждый в своей комнате. Лишь изредка Ретаин выходил приготовить ужин, или его соседка — покормить Бурого. Варг спал у калитки, ничуть не переживая из-за тумана и дождя. Иногда, правда, он заходился диким лаем, и тогда Эра невольно вспоминала духа Неглской трясины.
Наконец спустя почти три недели дожди закончились, болото, разросшееся за это время, вернулось в свои границы, а сквозь туман пробилось весеннее солнце. Одним утром Эра с Ретаином собрались и отправились в Сольд — пополнить истощившиеся запасы и разузнать про появление темного эльфа в городе. Дорога легко стелилась под ноги: оба они были выносливы и, как любые эльфы, не лишены ловкости, поэтому узкие лесные тропки не стали для них серьезным испытанием. Шли молча: Ретаин был тем удивительным мужчиной, который предпочитал не болтать попусту. Ему даже было чуждо бахвальство или желание покрасоваться. Обычно мужчины рядом с Эрой либо пытались привлечь ее внимание и завоевать ее, либо считали своим долгом высказать свое ценное мнению по любому вопросу — она воспринималась ими лишь как слушатель. В любом случае долгое молчание угнетало большинство нелюдей, а вот Ретаин его любил — как и Эра. Он даже пошел дальше нее: его тишина окружала постоянно. Создавалось ощущение, что он жил в каком-то своем мире, далеком от реальности, а когда последняя все же начинала привлекать его внимание, он уделял ей каплю своего драгоценного времени, вмиг решая все проблемы, и возвращался к своему молчаливому существованию. Поначалу Эру радовало подобное положение дел, однако уже через пару недель ее стала раздражать его отстраненность. Теперь уже она выступала в роли того, кто навязывал свое общество. Осознание этого бесило, и Эра старалась сдерживать свои дурацкие порывы. Но иногда срывалась — как сейчас, в дороге.
— Начнем с таверн? Наименее благонадежных — ты не производишь впечатление доброго лорда, ищущего потерянную возлюбленную для чудесного воссоединения.
Они обсуждали план действий еще дома, и сейчас в этом не было смысла, но молчать больше не было сил. Ретаин проявил тактичность (демоны, она так не умеет!) и кивнул, после чего подтвердил верность ее суждений.
— Держи, — он протянул ей печеное яблоко, одно из тех, которые он наловчился готовить, а Эра с удовольствием поедала.
— Решил меня подкормить, чтобы выдержала дорогу в пару-тройку часов? — насмешливо поинтересовалась она. — Или это один из способов заставить меня замолчать?
И вновь по его заледеневшему лицу пробежала тень улыбки.
— Нет, мне нравится слушать тебя — у тебя приятный голос. А яблоко — способ проявить благодарность, раз уж словесно ты мне запретила.
Она фыркнула, дернула плечами и хмуро молчала до самого Сольда: Ретаин сумел-таки заставить ее не болтать попусту. Приятный голос! Вот лицемерная тварь! Она и так ему помогает, совершенно необязательно было врать и пытаться задобрить ее лживыми комплиментами. Приятный голос! Это у нее-то!
Так что до самого города Эра внутренне кипела и мечтала придушить Ретаина, а тот счастливый наблюдал за тем, как она ест яблоко. Вот бы запихать ему огрызок в глотку!
Сольд производил на чужаков не самое приятное впечатление. Это Эре он сразу понравился — она искала уединенное место, — а вот для других темных этот город представал в весьма неприглядном свете. Серые стены, серые дома, узкие грязные улочки, вечная сырость, неприятная близость болота и другие недостатки провинции. Здесь многие друг друга знали, и пока Эра с Ретаином шли к ближайшей таверне сомнительного свойства, с Травницей успели поздороваться раз десять. А вот на ее спутники неприязненно косились, и только острый язык девицы с болота усмирял особо болтливых. Конечно, можно было и не обращать на это внимание, но Ретаин, как уже успела убедиться Эра, обладал удивительной наблюдательностью и прозорливостью. Ищейка — так бы она его охарактеризовала.
— В Сольде не любят темных эльфов или чужаков? — тихо поинтересовался он у своей спутницы после десятой таверны, откуда их выгнали с отборной руганью — не спасла даже отвратительная репутация Эры.
— Первых, ко вторым горожане терпимы, — также тихо отозвалась эльфийка. — Дроу в этих землях в меньшинстве. Это в Меладе все любят Темного Императора и его остроухую свиту, а в такой дыре, как Сольд, нам лучше не показываться. Или хотя бы жить тихо. Здесь царят порядки смертных рас.
— Хочешь сказать, власть Императора на эти земли не распространяется? — задал довольно странный вопрос Ретаин. Эра даже позволила удивлению отразиться на лице — из всего ее ответа он посчитал эти сведения самыми важными?
— Распространяется. Местные поговаривают, что лет сорок назад сюда приезжал темный принц Велон. Ничего, стелились, как миленькие. Силу здесь, как и во всей остальной Империи, уважают. Но то принцы, их везде боятся, — с презрением бросила Эра. — А обычные дроу здесь не в почете.
— У нас будут проблемы?
— Проблемы будут у тех, кто не захочет говорить, — оскалилась эльфийка. Она сказала правду, и в каждой таверне ругалась по-страшному, добиваясь ответов на свои вопросы. Естественно, после того, как с хозяевами побеседовал Ретаин — с большинством ему удавалось договориться. В отличие от резкой Эры, он, казалось, не испытывал никаких проблем. К тому же помимо вежливости он имел в своем арсенале еще одно оружие — холодный взгляд убийцы. Если поначалу Эре казалось, то спустя пару недель совместного проживания она заметила особое поведение, жесты Ретаина. Он выглядел обычным, но под этим, как под маскировочным плащом, скрывалась холодная сталь. Теперь Травница не сомневалась, что ее случайный знакомый какой-нибудь наемный убийца или того похуже. Чувствовали — хоть и не замечали осознанно — это и другие, поэтому свою напористость Эре почти не удалось пустить в дело. Увы, старание парочки все равно ни к чему не привели — Ретаина в Сольде видели впервые. Конечно, они не обошли каждый угол, но в наиболее вероятных для путешественника местах он не появлялся. Смирившись с поражением, Эра с Ретаином переночевали в дешевой таверне, а наутро, закупившись всем необходимым, отправились домой. По пути болтали оба: строили теории, решали, что делать дальше. Затворницу Эру неожиданно заинтересовали проблемы Ретаина, а он, изменив своей привычной молчаливости, делился со спасительницей планами и мыслями. И все же, несмотря на приподнятое настроение (огорчаться временным трудностям Травница не умела), недавнее упоминание императорской семьи тяготило ее. Принцы… Счастливая семья… О том, что у Темного Императора весьма дружные, несмотря на вечные распри, сыновья и внуки, знали все. Еще ни одному интригану и заговорщику не удалось перетянуть в свои сети кого-нибудь из семьи правителя. Темный Император и его родственники были силой, единой волчьей стаей. Настоящей семьей…
***
Он наблюдал за тем, как Эра ругается на Бурого, перевернувшего корыто с водой, и на душе становилось тепло. Удивительное дело — он ее знал! Сколько бы его новая знакомая не отрицала их прошлые встречи, он был уверен, что видел ее. Ее лицо словно отпечаталось в его сознании: он знал, когда она будет улыбаться, что прячет за усмешкой, а что — за ухмылкой, почему хмурится и зачем так яростно ругается на все подряд. У него словно были ответы на все вопросы, касающиеся ее. Когда он рассказал ей об этом, она лишь расхохоталась и заявила, что он крайне проницательный и всего лишь ее "прочитал". Он бы согласился с нею, однако были вещи, которые он точно не мог узнать путем наблюдения! Да, за два месяца он мог привыкнуть к ней и понять ее, хотя она вовсе не казалась ему открытой эльфийкой, однако в некоторых ситуациях не помогало даже это объяснение. К примеру, когда две недели лил дождь,
