***
Только что Дель стоял на промерзшей земле, глядя на приближающихся женщин с воздетыми к небу руками и бормочущими на непонятном языке, как в следующее мгновение Далия утянула его куда-то вбок, мир перед глазами крутанулся, внутренности словно вытащило наружу, а потом затолкало обратно, голова закружилась, и только холодная хрупкая ладонь вцепившаяся в руку удерживала его на месте, а потом все резко остановилось и вновь завертелось. Сквозь стук крови в ушах он услышал ругань Далии — и вновь рывок.
Он упал прямо в сугроб, чувствуя, как его сейчас вывернет — уже во вполне прямом, бытовом, смысле, но тут он чутьем ликана определил, что рядом опасность. Далия еще не успела выбраться из снега, как Дель столкнул ее вниз, в овраг, а сам обернулся, меняя обличье, и атакуя первым. Шансов на победу было ничтожно мало — против него была целая стая диких, потерявших разум, ликанов, — но он не мог отступить, не мог проиграть. Он должен был защитить Далию...
Далия кувырком полетела вниз, больно ударяясь о попадавшиеся по пути корни. Только глубокие сугробы спасли ее от многочисленных переломов. Наконец падение закончилось, и она рухнула в реку, течение которой, на беду, оказалось достаточно бурным и которая не замерзла на зиму. Ледяная вода выбила дух из Далии. Отчаянно цепляясь за гладкий снежный берег, сдирая ладони в кровь, хватаясь за острые ветки одинокого куста, она выползла из реки. Тело уже не слушалось, она не чувствовала рук и ног, легкие жгло, а перед глазами чернело. Накинув на себя "Полог тепла", Далия ринулась вверх, по крутому склону оврага. Промокший плащ камнем тянул назад, и она, быстро расстегнув застежку, отбросила его. Подол платья тоже мешался, ноги утопали в снегу, руки жгло от ран, но она продолжала подниматься наверх. Силы — и физические, и магические — были подорваны: первые — битвой с ледяным течением, вторые — сбитым прыжком, который в результате выкинул их не туда.
Когда Далия буквально вползла на вершину холма, в голове у нее осталось лишь непристойная брань и страх за Деля...
Дель вгрызся в горло ликану, чувствуя, как ему самому вцепляются в плечо. Бой был неравным — это было понятно с самого начала, — хоть отчаяние и страх за любимую придал Делю сил. Но численный перевес был не на его стороне, а он уже начал выдыхаться, с ужасом понимая, что скоро он не сможет сражаться, что его убьют, а потом — и Далию.
Могучий поток воздуха обрушился на окровавленную поляну, разбрасывая противников. Дель успел вырвать кусок позвоночника из шеи врага, когда его откинуло к дереву. Над головой пролетел безголовый труп, а оставшиеся в живых ликаны сейчас беспомощно возили лапами по снегу и трясли мордами, а над ними стояла мокрая и злая — никогда он не видел ее такой злой — Далия. Секунда, две, три, тридцать — и ликаны замерли, глаза их потухли, а сердца перестали биться. Дель с трудом поднялся на ноги — раны были несерьезны, но многочисленны, — и тут в него врезалась Далия: она обняла его, вцепилась пальцами в жесткую серую шкуру.
Злость, страх и звериная ярость резко схлынули, без привычного усилия ликан ушел внутрь, меняя обличье на эльфийское. Он прижал к себе дрожащую Далию, не в силах отпустить ее или произнести хоть слово.
— Далия, — прохрипел-прорычал он, теряя голос.
Внезапно она разразилась такой бранью, что позавидовали бы портовые грузчики.
— ...тебя! — Она оттолкнула его от себя только для того, чтобы в следующее мгновение схватить за грудки и притянуть к себе. Глядя прямо в его серые, звериные глаза она отчеканила: — Не смей больше никогда выкидывать меня из боя! А если бы я не успела?!
— Меня бы убили, — совершенно спокойно, улыбаясь, ответил Дель.
— Идиот, — обессилено простонала Далия, отпуская его рубашку.
— Ты мокрая...
— Упала в реку...
— Надо развести костер...
— Прямо посреди трупов...
— Найдем место...
Нашли. В нескольких милях от реки — Дель не стал рисковать и отвел ее подальше от мертвой ликаньей стаи — они устроили привал. Солнце уже село за горизонт, когда на маленькой полянке весело трещал костер, а Далия сидела у него и куталась в плащ Деля.
— Я не мерзну, у меня осталось немного сил для "Полога тепла".
Дель пропустил ее слова мимо ушей, лишь перевернул ветку с нанизанной на ней тушкой какой-то птицы.
— Держи, поешь.
— Кормишь... Даже в лесу?
— Всегда.
Она опустила голову так, чтобы выбившиеся из косы пряди волос заслонили лицо.
— Где мы, ты не знаешь?
— Мы ведь не в Ферании?
— Нет, мы прыгнули.
— Телепортация? Разве это не миф?
— Прыжок — не телепортация, — принялась объяснять прописные истины Далия, откусывая кусок поджаренного мяса. — Он менее приятен и слабое существо — ребенок или раненный — его не переживет.
Взгляд ее пробежал по многочисленным кровавым пятнам на рубашке Деля.
— Поэтому уйти отсюда мы сможем только тогда, когда ты немного поправишься.
— Уже к завтрашнему утру. Раны не затянутся так быстро, но этот магический ужас я переживу.
— Обычно он лучше. Нас кто-то сбил, — Далия нахмурилась.
Разговор вновь затух. Они сидели у костра, их разделял всего один метр, но казалось, что мили. Азарт битвы спал, они вновь оказались в плену собственных малоприятных чувств. Как часто они сидели дома у пруда — тогда их ничуть не тяготило молчание, ведь оно было дружелюбным, теплым. Сейчас от тишины между ними веяло холодом, напряжение было практически физически ощутимо. В конце концов Далия не выдержала:
— Когда мы вернемся в Рестанию, я переговорю с Амелией, чтобы она позволила тебе уйти.
— То есть "уйти"? — Впервые за последние недели он поймал ее взгляд.
— От меня. — Далия принялась распускать мокрую спутанную косу. — Думаю, дальнейшее наше сотрудничество невозможно.
Без расчески справиться с волосами было сложно, но она еще больше сосредоточилась на распутывании узелков, стараясь не замечать этой тяжелой, гнетущей, тишины.
— Это твое окончательное решение? — голос Деля звучал глухо и чуждо.
Далии не хватило храбрости ответить, и она лишь кивнула, продолжая путаться в полураспущенной косе и в собственных мыслях. Она слышала, как сглотнул Дель и тихо произнес:
— Мне жаль, что я так настроил тебя против себя. Но я понимаю, почему я тебе неприятен.
— Ты не неприятен, — едва слышно возразила Далия, но заставила себя говорить громче и увереннее: — Я всегда рада твоей компании, ты очень светлый и добрый, Дель, но я не хочу, чтобы ты страдал.
— Я не страдаю.
Она резко подняла голову, вскинув подбородок, и встретила его взгляд.
— Тебе неприятно мое общество, я раздражаю тебя, тебе пришлось бросить любимую работу ради просьбы подруги. Ты вынужден вечно ходить за мной, постоянно попадаешь в неприятности, подвергаешься опасности.
— Я...
— Я вижу! — с болью в голосе прошипела она, наклоняясь так близко, что ее дыхание обожгло его. Он отшатнулся. Она горько рассмеялась. — Я же говорила. Ты даже рядом со мной сесть не можешь.
— Я... Дело не в тебе... — Дель осекся: он не мог признаться в столь постыдных чувствах, но взгляд Далии... неверящий, полный боли... — Я люблю тебя... и ты... ты нравишься мне больше, чем позволяют приличия. Я... я боялся оскорбить тебя, поэтому избегал... близости...
Она смотрела на него — в ее бледно-голубых глазах бушевала целая буря чувств, — но молчание так и не нарушила.
— Поверь мне, пожалуйста, — попросил он, буквально умоляя ее. — Я не могу тебя оставить...
Ее лицо внезапно оказалось очень близко, а потом ее мягкие губы коснулись его.
Единственное, что он успел сделать, это сбросить с плеч Далии на снег свой плащ, а потом они рухнули на него, не разрывая объятий. Ее тонкие пальцы легко пробрались под рубашку, обжигая кожу сильнее огня, пока он скользил ладонями по ее мягким бедрам. С трудом оторвавшись от ее губ, он склонился к тонкой жилке на шее и стал спускаться вниз, оставляя на нежной коже дорожку поцелуев. Со шнуровкой они справились вдвоем, а потом голубая ткань скользнула вниз, открывая взору бледную тонкую кожу. Он склонился к ключице, к ложбинке между грудей, к маленькой розовой вишенке, вызвав тихий стон, возбудивший его еще сильнее. Тонкие пальчики впились в плечи, раздирая их до крови, когда он вошел в нее. Зверь внутри него обезумел, он сам упал в эту пучину страсти, потеряв последний разум, когда она притянула его вновь, когда тихо стонала, прогибаясь под ним...
Глава 10. Виновна
По ночной Рестании, шатаясь, шел человек. По его рукам стекала кровь, ноги заплетались, местные приняли его за одного из пьяниц и лишь проводили презрительными взглядами: пара девиц самой вольной наружности отвернулись и поспешили к проходящему мимо хорошо одетому мужчине, мальчишка-карманник шмыгнул носом и продолжил пересчитывать медяки, а хромой попрошайка плюнул на грязную ладонь и протер пустую миску.
Не успел пьяный пройти мимо и скрыться за углом, как на дороге появился еще один мужчина. В нем не было ничего примечательного: обычный, серый человек, на него обратили внимание еще меньше, чем на предыдущего. Он также свернул в проулок, ведущий к реке. Полноводная Асдель не вставала даже зимой, поэтому никого не насторожил громкий всплеск. Да и крик, предшествующий этому, тоже...
***
Дель перехватил поудобнее повязку и попробовал еще раз перевязать рану на спине. За много лет знакомства с такими вспыльчивыми и авантюрными нелюдями, как Лен с Ребом, он наловчился в целительстве. Конечно, до мастерства Алисии ему было далеко, но обработать и перевязать рану мог, только вот самому себе это делать было намного сложнее, чем другим.
— Давай помогу, — раздался мягкий голос из-за спины, и теплая ладонь легла на плечо. Дель поднял голову, чувствуя, как невольно начинает улыбаться.
— Уже помылась?
— Да, кажется, мне удалось отмыть волосы от крови, — пошутила Далия, перехватывая распустившийся край повязки и принимаясь споро перевязывать исполосованную спину и грудь Дель. Раны от когтей ликанов еще не зажили, но уже не кровоточили и даже начали постепенно закрываться.
— Очень больно? — с тревогой поинтересовалась Далия.
— Я привык к боли, постоянно достается, — с грустной улыбкой ответил Дель, чувствуя, как мокрые длинные волосы скользят по спине. Далия обошла его и склонилась.
— Дай завяжу.
Взгляды их пересеклись, и ее руки замерли на его груди. Она почувствовала, как полыхнули щеки, но ласковый и одновременно горящий страстью взгляд притягивал и заставлял сердце биться чаще.
Длинные мокрые волосы скользнули по его замотанной груди, защекотали шею. После вчерашней ночи в лесу с его плеч словно упал тяжелый камень: безумная страсть, мучающая его в присутствии Далии, исчезла. Ликан внутри успокоился, отступил: любовь и желание никуда не исчезли, но видя затуманенный взгляд голубых глаз, слыша тихие стоны, ощущая ее осторожные касания и понимая, что он приятен ей, он больше не мог сопротивляться чувствам, и именно после этого осознания пришло... спокойствие и уверенность. В ней и в себе.
Он обнял ее, прижал к себе, она коснулась поцелуем его губ, его руки скользнули по ее тонкой талии...
— А мы тут переживаем за них, — посетовала Мила, прислонившись к косяку.
— Волнуемся, — подхватил Лен.
Надо ли говорить, что страстно целующаяся парочка не обратила на них ни малейшего внимания. Наконец, к горячему облегчению Лена, они оторвались друг от друга, Далия слезла с колен Деля, поправляя халат. Надо сказать, ей лицо удалось удержать лучше, чем ее горе-возлюбленному, выглядящему очень смущенным.
— Стучаться не пробовал? — довольно грубо спросил он у Лена.
Тот гаденько ухмыльнулся:
— А мы вам помешали?
— Кто-то устроил засаду в Ферании, — прервала их Далия, ее взгляд более чем серьезен, а вид — собранный.
— Подробности, — приказала Мила.
Дель коротко рассказал:
— Мы отъехали от королевского замка Ферании всего на несколько миль, как на нас напали. Это был отряд арбалетчиков, а с ними... — Он повернулся к Далии.
— Три ведьмы. Сильные и старые. Они готовили сглаз, пришлось уходить, используя прыжок.
— Это как телепортация? Это не миф? — удивился Лен, на некоторое время тоже оставляя свое веселье.
— Прыжок — это перемещение мага и его спутника — или двух, не более, — в пространстве. Метод телепортации был утерян много тысячелетий назад, а на прыжок способны очень немногие маги. Это тяжело, сложно и требует сосредоточия и выносливости от мага и его спутников.
— Да, — подтвердил Дель, вспоминая, как его полчаса выворачивало во дворе после утреннего прыжка.
— В общем, мы прыгнули, но кто-то вмешался в мое заклинание и сбил нас с курса. — Далия облокотилась о столешницу, сложив руки на груди и нахмурившись. — Мне удалось сделать так, чтобы нас не разорвало неправильно сработавшее заклинание, но мы оказались не в Рестании...
— А в лесах Арле, — дополнил Дель. — Там на нас напала стая диких ликанов.
— Мы их убили, но Деля ранили, и я настояла на том, чтобы отправиться в Рестанию утром, что мы и сделали. Потом я известила тебя, все.
— Да, твой магический вестник произвел на нас неизгладимое впечатление, — съязвил Лен, которого визжащая горящая сиренево-серебристым пламенем птичка едва не сделала заикой.
— По тебе незаметно, — холодно произнес Дель.
— Что думаешь? — спросила Далия у Милы, прерывая борьбу взглядом мужчин.
Эльфийка задумчиво потерла подбородок.
— Даже не знаю, я еще не отошла от вида Деля, распутно лапающего Верховного мага.
— Задери тебя демон, Мила! — воскликнул Лен то ли довольно, то ли осуждающе.
— Лучше скажи, кто на нас напал. — Дель глянул на подругу, как на предателя.
Та по-доброму усмехнулась и поправила:
— Напали не на вас, а на Далию. Уж прости, Дель, но для других она более значимая фигура, чем ты. Цель — она.
— Кто-то изменил траекторию прыжка? — предположила Далия.
— Это возможно?
— Да, если знать, но это запредельный уровень магии.
— Кто так может.
— Я.
— А еще?
— Они все мертвы. Только если темные...
— Сомневаюсь...
— А демон? — внезапно спросил Лен.
В комнате повисла тишина: все обдумывали.
— Демон? — переспросила Далия.
Лен покосился на Милу, та помолчала с полминуты, а потом ответила:
— Да.
Она прикрыла дверь, засунув руки за кожаный ремень, прошлась по комнате — из незашторенного окна падал солнечный свет, — и мысленно вернулась в тот страшный день, который часто являлся ей в кошмарах.
— Двадцать лет назад в Рестании демон через одну девушку и колдуна стал устраивать нападения ликанов. Все вылилось в массовую резню одной ночью, которая была лишь отвлекающим маневром. — Она остановилась у окна, за которым виднелся запущенный сад, покрытый снегом — солнце сияющим огнем отражалось в белоснежном полотне. Лен не сводил обеспокоенного взгляда с Милы. — Пока ликаны убивали горожан, в пещерах под Проклятой окраиной колдун попытался провести ритуал и призвать другого демона. Жертвой была я.
Она обернулась, встречаясь взглядом с Далией.
— Тогда вам не удалось найти демона?
— Нет. Двадцать лет назад мы даже не предполагали, что в наших неприятностях был замешан кто-то, кроме ликанши и колдуна.
— Неправда, — с кривой ухмылкой возразил Лен. — Ты заподозрила.
— У меня были кое-какие теории, — призналась Мила. — Но
