— …тяжелые времена. Нам лишние рты не нужны.
— Кажется, мы это обсудили. Я вам помогаю, вы нас кормите. Или хотите сами разбираться с разбойниками?
— Ага, а ты как будто сможешь? Еле на ногах держишься, герой! Хотя девка твоя неплоха.
— Да, и я могу начать убийство разбойников с тебя, — в голосе Тризара прозвучала угроза, а на ладони зажглось бело-голубое пламя.
Это дало свой результат, мужик и парочка сидящих рядом с ними соседей притихла, но Алии не понравилось выражение их глаз. Когда скудная трапеза подошла к концу, и хозяин с друзьями вышел, а Тризар с Алией принялись укладываться на комке чего-то, что раньше было тряпками, она прошептала:
— Как только ты уснешь, тебя зарежут, а меня пустят по кругу.
— Ты преувеличиваешь, — также тихо ответил Тризар, но в его голосе она услышала сомнение в собственных словах.
— Нет. И предлагаю спать по очереди.
Тризар приподнялся на локте, внимательно смотря на нее. Наконец он кивнул и поставил условие:
— Я первый.
— Нет, — вновь начала спорить Алия, хотя сил уже не было. — Ты должен отдохнуть, сейчас я тебе не помощник.
Она положила руку ему на плечо и погладила.
— Спи, любимый, я тебя разбужу. Ты нужен мне сильный и выспавшийся, не хочу стать подстилкой этим существам.
К счастью, Тризар быстро поддался уговорам и лег. Едва он закрыл глаза, как заснул, дыхание его немного выровнялось. Алия прислонилась к его плечу, рассматривая место, которое стало их временным убежищем. Маленькая комнатка, грязная, в песке и пыли. Из мебели только покосившийся стол, пара древних, как мир, лавок, в углу напротив — груда мешков и побитые глиняные миски. Кто бы ей сказал дюжину дней назад, что она окажется в подобном месте, она бы рассмеялась. Алия всегда знала, что ее путь — это богатство и власть. Либо смерть. Иных вариантов не было. И если бы не стальная воля ее, она бы давно сорвалась на Тризаре. Но не такова была Алия, вечно одергивающая себе, что она сама выбрала такой путь. И вспоминая самодовольное лицо Эграла, ждущего, что она покорной рабыней распластается у его ног, она чувствовала, как счастлива в этой пустыне, среди лишений и мучений.
Тризар спал беспокойно, но спал. Пару раз заглядывал их "гостеприимный" хозяин, однако увидев, что Алия бодрствует, тут же уходил. На третий раз он остался — расстелил прямо на полу мешок и улегся сверху. Алия не сводила с него взгляда — это помогало не уснуть. Опасность заставляла ее бодрствовать, находиться в состоянии крайнего напряжения, но она знала, что разум иногда все же бывает слабее тела. Усталость давила на виски, наливала тяжестью веки. Алия уже не помнила, сколько так сидит, для нее главное было сторожить Тризара. Пусть только кто посмеет поднять на них руку.
Кулаки сжимались, ей впервые отчаянно не хватало оружия, стали в руках, хотя до этого она никогда не полагалась на глупые железки, пусть они иногда и спасали ей жизнь.
Когда проснулся хозяин, Алия поняла, что пора будить Тризара. Он проснулся тут же, словно ждал. Алия успела заметить ненависть, тупую животную ненависть в глазах мужика, приютившего их. Он даже не выглядел, как человек, казался ей существом практически без мыслей и разума.
Она слишком сильно хотела спать, чтобы продолжить рассуждения. Стоило только Тризару проснуться и сесть, как она упала рядом и тут же уснула, потеряв связь с реальностей. Но ей показалось, что она всего-то и успела закрыть глаза, потому что уже в следующий миг ее разбудил крик. Она дернулась, садясь и лихорадочно размышляя, почему в покоях Тризара кто-то так орет. Только спустя одну долгую минуту, она сообразила, где находится и что происходит. Кричали снаружи, внутри хозяин энергично и с использованием исключительно бранных слов пытался чего-то добиться от Тризара. Вернее, это Тризар пытался добиться от него ответа, но, кажется, не преуспел. Бросив мужика, он склонился к Алии, коснулся ее запястья и твердо, почти приказывая, произнес:
— Не выходи. Я сам разберусь.
И не дожидаясь ее возражений, этот упрямый осел выскочил наружу. Ну конечно!
Злость разогнала остатки сонной хмари и усталости. Алия вскочила и едва не врезалась в мужика, про которого все забыли. В его глазах она увидела лишь похоть, и стоило ему протянуть к ней руки, как она одним приемом вывернула ему запястье, заставив заскулить. Ударив его под дых и приложив локтем по затылку, Алия метнулась к выходу из "дома". Снаружи уже творилось нечто невообразимое, из которого ее уставшему разуму удалось извлечь лишь крики, всполохи темного огня и кровь. Прижавшись к стене дома, она огляделась, пытаясь все же понять, что происходит. Особенно ей не понравилось черно-фиолетовое пламя, оно вызвало в ее памяти смутные ассоциации…
Мимо Алии пробежал пылающий человек. Его крик, полный боли, ударил по ушам. Несчастный продержался немного — через метров пять он рухнул на песок и забился в предсмертной агонии. Алия с трудом отвела взгляд от него, пытаясь найти в мешанине тел и клубах дыма Тризара. При этом ей показалось, что мечущихся перед ней людей слишком много. Домов в селе было с дюжину, в каждом небольшая семья, а то и одиночки. Выходит не больше трех-четырех десятков, но Алия при беглом взгляде насчитала уже с две дюжины тел и не менее полусотни живых людей. Людей сражающихся…
«Те самые разбойники? — лихорадочно бились мысли в ее голове. — Но откуда пламя… О нет, Забытые Боги!»
Алия наконец вспомнила, что означает черно-фиолетовое пламя. Его используют проклятые сущности, те самые твари, искалеченные души казненных, на которых охотились пустынные маги. К сожалению, кроме последних, никто больше не мог оказать достойный отпор проклятым сущностям. Они были неуязвимы для простой стали и магии, если не считать особых заклинаний, которыми пользовались пустынные маги. А что еще хуже, их пламя сжигало все на своем пути. Сама же проклятая сущность могла подчинять себе до нескольких сотен людей, делая их своей свитой. И, кажется, Алия догадывалась, какие "разбойники" обитали в здешних местах, а также кто был их предводителем.
Ее размышления прервал очередной крик боли, люди горели заживо, а те из селян, до кого еще не добралось пламя, сражались с нападавшими, с марионетками проклятой сущности. Хотя, слово "сражались" мало подходило этой детской возне.
Не выдержав, Алия ринулась в сторону, вынула из рук обгоревшего мертвеца длинные нож с две ее ладони и полоснула по шее ближайшего нападавшего, занятого парочкой криворуких селян. Теперь, разобравшись в ситуации и окончательно придя в себя, Алия видела, кто есть кто. Она тоже могла внести свой вклад в победу. Пусть марионетки проклятой сущности дрались лучше селян, зато Алию учили сражаться ассасины, непревзойденные воины пустыни. Даже уставшая, после недели тяжелого пути она могла дать достойный отпор нападавшим. Совсем скоро она обзавелась длинным порезом на руке и неплохим одноручным мечом. Естественно, двигало ею не глупое стремление спасти несчастных селян — их судьба ее не волновала. Она искала Тризара. Интуиция и логика подсказывали ей, что любимый окажется в гуще событий.
Несколько минут она металась по селу в поисках Тризара. Наконец на окраине она заметила высокую широкоплечую фигуру с длинными волосами. Увернувшись от бросившегося к ней одержимого, Алия без сожаления вонзила ему в сердце меч и кинулась к Тризару.
— …слушаться меня! — орал Тризар, срывая голос, пока Алия протирала мокрой тряпицей порез на руке, а потом смазывала его мякотью какого-то растения, которое, по заверениям местных, помогало заживлять раны. Признаться, Алия не очень-то прислушивалась к возмущенным воплям Тризара. Уяснив в первую минуту, чем именно он недоволен, она больше не видела смысла его слушать, но исправно изображала раскаяния, позволяя ему выпустить пар. Тем более местные — кому посчастливилось выжить — все равно его не понимали, ведь Тризар говорил на языке пустынных эльфов, который дремучие селяне не знали.
— …лезть в драку! Женщины! С вами невозможно общаться, вы же не слушаете!.. Алия?! Алия, ты что, правда, не слушаешь?!
— Слушаю, — отозвалась она, вовремя включившись в разговор.
— Да? И что же я только что сказал?! — не сбавляя громкости, желчно поинтересовался Тризар.
— Что я неправильно поступила, — спокойным в пику ему голосом ответила Алия, — не послушавшись тебя и не оставшись в доме, в результате чего мне удалось несколько раз спасти тебе жизнь, что, видимо, сильно тебя огорчило.
Она показательно вздохнула и перевела взгляд на бешеного Тризара.
— Давай я обработаю рану, — миролюбиво, даже деловито предложила она, но ее забота не нашла отклика в его сердце.
— Ты… — он осекся, его трясло от гнева. Кровь спеклась на лице и груди, черная сажа пачкала волосы, которые ветер безобразно трепал. Бой закончился четверть часа назад, и хоть шел он не так долго, принес немало боли и смертей. Пока выжившие местные приводили в порядок свои дома, себя и хоронили мертвецов, Тризар решил поорать на Алию, которая действительно нарушила его приказ. Относясь с пониманием к мужским слабостям, она, конечно, не собиралась заниматься попустительством и позволять Тризару и дальше рисковать своим здоровьем. Сам он считал иначе — судя по его перекосившемуся лицу.
— Алия, демоны Глубин! Ты хоть понимаешь, как рисковала?!
— О да, — с прохладой в голосе ответила она. — Я уже неделю бреду по пустыне без еды и одежды под палящим солнцем. Шансы умереть у меня достаточно высоки и без нарушения твоих приказов.
Тризар тут же умолк, отвел взгляд, сжал кулаки. Ей даже на мгновение стало жалко его, не стоило, наверное, столь жестко.
— Я имела в виду, — примирительно начала она, — что мы в последнее время находимся в постоянной опасности.
Он посверлил ее взглядом, а потом сел, позволив ей наконец-то обработать раны. К счастью, там не было ничего серьезного.
— Это совсем другое, — произнес Тризар, не желая сдавать позиции. — Одно дело — пассивная опасность, а другое — активная, с магией и оружием. И ты полезла в самую гущу боя!
— Потому что там был ты, — отозвалась Алия, не слишком прислушиваясь к недовольному Тризару. — Я не могла допустить, чтобы ты пострадал.
— Напоминаю, что это я мужчина, а ты женщина. Это я должен тебя защищать!
— Предпочитаю, чтобы мы оба заботились друг о друге, — произнесла Алия и добавила с бо?льшим чувством: — Мне этого хочется. Помочь тебе и защитить. Не губи это желание, ты первый мужчина, к которому я это испытываю.
Он поджал губы и промолчал, но Алия видела, что ему понравились ее слова. Как ребенок, честное слово!
Вдруг Тризар тяжело вздохнул и прямо-таки потребовал:
— Пообещай, что в следующий раз послушаешься меня.
На несколько секунд Алия задумалась.
— Ты просил, чтобы между нами не было лжи, — наконец намекнула она. Он смерил ее недовольным, возмущенным взглядом.
— Женщины, — процедил Тризар. — Вам неведомо, что иногда надо уметь подчиняться!
— Как раз это я знаю хорошо, — холодно ответила Алия, закончив смазывать его раны.
Тризар вновь умолк, и некоторое время они сидели в относительной тишине — рядом продолжали ходить и ругаться люди, стонать от боли раненные, — а потом Алия предложила:
— Пойдем найдем поесть что-нибудь, тебе необходимо восстановить силы.
— Ты можешь перестать нянчиться со мной? — с раздражением поинтересовался Тризар.
— Могу. Продемонстрировать равнодушие?
— Нет, — стушевался Тризар. — Ладно, идем искать еду. Надеюсь, в этих бараках осталось что-нибудь съедобное. Перекусим, и я оставлю тебя, — бросил он вскользь.
— Что? — от удивления Алия даже остановилась, Тризар тоже замешкался у подножия бархана.
— Я не могу оставить все это, — он махнул рукой, охватывая половину пустыни и, в том числе, трупы нападавших.
Алия нахмурилась, не понимая, что он имеет в виду.
— Я не думала, что мы останемся здесь надолго.
— Да, но нападение проклятой сущности все меняет. Она очень сильная, такую нельзя оставлять одну. Мне нужно найти алтарь твари и убить ее, пока еще кто-то не пострадал.
Алия смотрела на Тризара во все глаза, чувствуя, как последние округляются до эпических размеров. Еще никогда она не слышала от любимого такого бреда! Да, Тризар был менее жесток, чем Эграл, но обычно он заботился лишь о близких — о друзьях, о слугах, о ней, — но никак не о посторонних людях, простых смертных. Тризар был хорошим наместником, умело правящим городом, однако он никогда не проявлял заинтересованности в личном счастье и здоровье каждого жителя Эльтарела. Он не допускал мора, голода и других бедствий, но на этом его забота о людях и нелюдях заканчивалась. Он был разумно жесток, и Алии никогда в голову бы не пришло, что от него можно услышать подобный бред о спасении несчастных. Этим грешили лишь проповедники, но никак не знатный господин, наместник Эльтарела, второй после короля могущественный мужчина пустыни!
— Зачем? — наконец спросила Алия, сумев перебороть удивление, вогнавшее ее в ступор.
— Чтобы спасти людей, — как само собой очевидное произнес Тризар и, видимо, считая разговор оконченным, направился к поселку.
— Зачем? — повторила Алия, догоняя его. — Нам больше нечем заняться? Мы одни в пустыне, без припасов, без союзников. Ты говорил, что мы идем в Байокр, так если тебе так хочется погеройствовать, идем в город магов. Потом вернешься сюда с друзьями и убьешь, кого пожелаешь!
Он так резко остановился и развернулся, что она не успела отреагировать и врезалась ему в грудь, едва не сломав нос. Он поймал ее, когда она пошатнулась, чуть не упав в песок. Взгляд его однако был менее заботлив. Алии хватило секунды, чтобы понять — она серьезно задела Тризара.
— Это мой долг, — веско произнес он тоном, который не предполагал возражений. — Я пустынный маг, и я должен уничтожить проклятую сущность.
Она взглянула на его плотно сжатые потрескавшиеся губы, на упрямо вздернутый подбородок и осознала, что спорить бесполезно. Логику Тризара она не понимала, но видела, что его решение, казавшееся ей сумасбродством, важно для него. Долг. Бесполезно спорить с мужчиной, который говорит о долге и чести, даже если за секунду до этого он вел себя как последний ублюдок. И Алия смирилась, склонив голову.
— Хорошо.
Тризар отпустил ее, довольный, что глупый спор, наконец, закончился. Он еще не знал, что Алия готовила новый — он ведь не предполагал, что она собирается отправиться с ним.
Спустя полчаса им удалось получить от перепуганных селян по паре черствых лепешек и пиалу воды. Вот и весь нехитрый обед. От голода сводило живот, но, кажется, это надолго. И Алия продолжила терпеливо сносить все это, молча наблюдая за Тризаром. Лишь когда с едой было покончено, а за барханами послышался шакалий вой, он нарушил тишину:
— Завтра от трупов не останется и следа… Мне пора, пока солнце не село.
— До заката не больше пары часов, ты все равно не успеешь…
— Ну и что? Для мага темнота не помеха.
— Хорошо, тогда идем.
Как и предсказывала Алия, Тризар был резко против ее компании. Поняв, что она собралась с ним, он пришел в негодование, которое тут же вылилось в еще одну нотацию. Алия покорно выслушала ее и контратаковала:
— Когда ты колдуешь, ты не замечаешь, что происходит вокруг, на тебя легко напасть со спины! Сегодня я спасла тебе жизнь, разве это не показательно? Я могу прикрыть спину, когда ты будешь убивать этого жреца и искать алтарь… Или как там это называется?
— Кажется, мы это обсудили. Я вам помогаю, вы нас кормите. Или хотите сами разбираться с разбойниками?
— Ага, а ты как будто сможешь? Еле на ногах держишься, герой! Хотя девка твоя неплоха.
— Да, и я могу начать убийство разбойников с тебя, — в голосе Тризара прозвучала угроза, а на ладони зажглось бело-голубое пламя.
Это дало свой результат, мужик и парочка сидящих рядом с ними соседей притихла, но Алии не понравилось выражение их глаз. Когда скудная трапеза подошла к концу, и хозяин с друзьями вышел, а Тризар с Алией принялись укладываться на комке чего-то, что раньше было тряпками, она прошептала:
— Как только ты уснешь, тебя зарежут, а меня пустят по кругу.
— Ты преувеличиваешь, — также тихо ответил Тризар, но в его голосе она услышала сомнение в собственных словах.
— Нет. И предлагаю спать по очереди.
Тризар приподнялся на локте, внимательно смотря на нее. Наконец он кивнул и поставил условие:
— Я первый.
— Нет, — вновь начала спорить Алия, хотя сил уже не было. — Ты должен отдохнуть, сейчас я тебе не помощник.
Она положила руку ему на плечо и погладила.
— Спи, любимый, я тебя разбужу. Ты нужен мне сильный и выспавшийся, не хочу стать подстилкой этим существам.
К счастью, Тризар быстро поддался уговорам и лег. Едва он закрыл глаза, как заснул, дыхание его немного выровнялось. Алия прислонилась к его плечу, рассматривая место, которое стало их временным убежищем. Маленькая комнатка, грязная, в песке и пыли. Из мебели только покосившийся стол, пара древних, как мир, лавок, в углу напротив — груда мешков и побитые глиняные миски. Кто бы ей сказал дюжину дней назад, что она окажется в подобном месте, она бы рассмеялась. Алия всегда знала, что ее путь — это богатство и власть. Либо смерть. Иных вариантов не было. И если бы не стальная воля ее, она бы давно сорвалась на Тризаре. Но не такова была Алия, вечно одергивающая себе, что она сама выбрала такой путь. И вспоминая самодовольное лицо Эграла, ждущего, что она покорной рабыней распластается у его ног, она чувствовала, как счастлива в этой пустыне, среди лишений и мучений.
Тризар спал беспокойно, но спал. Пару раз заглядывал их "гостеприимный" хозяин, однако увидев, что Алия бодрствует, тут же уходил. На третий раз он остался — расстелил прямо на полу мешок и улегся сверху. Алия не сводила с него взгляда — это помогало не уснуть. Опасность заставляла ее бодрствовать, находиться в состоянии крайнего напряжения, но она знала, что разум иногда все же бывает слабее тела. Усталость давила на виски, наливала тяжестью веки. Алия уже не помнила, сколько так сидит, для нее главное было сторожить Тризара. Пусть только кто посмеет поднять на них руку.
Кулаки сжимались, ей впервые отчаянно не хватало оружия, стали в руках, хотя до этого она никогда не полагалась на глупые железки, пусть они иногда и спасали ей жизнь.
Когда проснулся хозяин, Алия поняла, что пора будить Тризара. Он проснулся тут же, словно ждал. Алия успела заметить ненависть, тупую животную ненависть в глазах мужика, приютившего их. Он даже не выглядел, как человек, казался ей существом практически без мыслей и разума.
Она слишком сильно хотела спать, чтобы продолжить рассуждения. Стоило только Тризару проснуться и сесть, как она упала рядом и тут же уснула, потеряв связь с реальностей. Но ей показалось, что она всего-то и успела закрыть глаза, потому что уже в следующий миг ее разбудил крик. Она дернулась, садясь и лихорадочно размышляя, почему в покоях Тризара кто-то так орет. Только спустя одну долгую минуту, она сообразила, где находится и что происходит. Кричали снаружи, внутри хозяин энергично и с использованием исключительно бранных слов пытался чего-то добиться от Тризара. Вернее, это Тризар пытался добиться от него ответа, но, кажется, не преуспел. Бросив мужика, он склонился к Алии, коснулся ее запястья и твердо, почти приказывая, произнес:
— Не выходи. Я сам разберусь.
И не дожидаясь ее возражений, этот упрямый осел выскочил наружу. Ну конечно!
Злость разогнала остатки сонной хмари и усталости. Алия вскочила и едва не врезалась в мужика, про которого все забыли. В его глазах она увидела лишь похоть, и стоило ему протянуть к ней руки, как она одним приемом вывернула ему запястье, заставив заскулить. Ударив его под дых и приложив локтем по затылку, Алия метнулась к выходу из "дома". Снаружи уже творилось нечто невообразимое, из которого ее уставшему разуму удалось извлечь лишь крики, всполохи темного огня и кровь. Прижавшись к стене дома, она огляделась, пытаясь все же понять, что происходит. Особенно ей не понравилось черно-фиолетовое пламя, оно вызвало в ее памяти смутные ассоциации…
Мимо Алии пробежал пылающий человек. Его крик, полный боли, ударил по ушам. Несчастный продержался немного — через метров пять он рухнул на песок и забился в предсмертной агонии. Алия с трудом отвела взгляд от него, пытаясь найти в мешанине тел и клубах дыма Тризара. При этом ей показалось, что мечущихся перед ней людей слишком много. Домов в селе было с дюжину, в каждом небольшая семья, а то и одиночки. Выходит не больше трех-четырех десятков, но Алия при беглом взгляде насчитала уже с две дюжины тел и не менее полусотни живых людей. Людей сражающихся…
«Те самые разбойники? — лихорадочно бились мысли в ее голове. — Но откуда пламя… О нет, Забытые Боги!»
Алия наконец вспомнила, что означает черно-фиолетовое пламя. Его используют проклятые сущности, те самые твари, искалеченные души казненных, на которых охотились пустынные маги. К сожалению, кроме последних, никто больше не мог оказать достойный отпор проклятым сущностям. Они были неуязвимы для простой стали и магии, если не считать особых заклинаний, которыми пользовались пустынные маги. А что еще хуже, их пламя сжигало все на своем пути. Сама же проклятая сущность могла подчинять себе до нескольких сотен людей, делая их своей свитой. И, кажется, Алия догадывалась, какие "разбойники" обитали в здешних местах, а также кто был их предводителем.
Ее размышления прервал очередной крик боли, люди горели заживо, а те из селян, до кого еще не добралось пламя, сражались с нападавшими, с марионетками проклятой сущности. Хотя, слово "сражались" мало подходило этой детской возне.
Не выдержав, Алия ринулась в сторону, вынула из рук обгоревшего мертвеца длинные нож с две ее ладони и полоснула по шее ближайшего нападавшего, занятого парочкой криворуких селян. Теперь, разобравшись в ситуации и окончательно придя в себя, Алия видела, кто есть кто. Она тоже могла внести свой вклад в победу. Пусть марионетки проклятой сущности дрались лучше селян, зато Алию учили сражаться ассасины, непревзойденные воины пустыни. Даже уставшая, после недели тяжелого пути она могла дать достойный отпор нападавшим. Совсем скоро она обзавелась длинным порезом на руке и неплохим одноручным мечом. Естественно, двигало ею не глупое стремление спасти несчастных селян — их судьба ее не волновала. Она искала Тризара. Интуиция и логика подсказывали ей, что любимый окажется в гуще событий.
Несколько минут она металась по селу в поисках Тризара. Наконец на окраине она заметила высокую широкоплечую фигуру с длинными волосами. Увернувшись от бросившегося к ней одержимого, Алия без сожаления вонзила ему в сердце меч и кинулась к Тризару.
Глава 2. Душа убийцы
— …слушаться меня! — орал Тризар, срывая голос, пока Алия протирала мокрой тряпицей порез на руке, а потом смазывала его мякотью какого-то растения, которое, по заверениям местных, помогало заживлять раны. Признаться, Алия не очень-то прислушивалась к возмущенным воплям Тризара. Уяснив в первую минуту, чем именно он недоволен, она больше не видела смысла его слушать, но исправно изображала раскаяния, позволяя ему выпустить пар. Тем более местные — кому посчастливилось выжить — все равно его не понимали, ведь Тризар говорил на языке пустынных эльфов, который дремучие селяне не знали.
— …лезть в драку! Женщины! С вами невозможно общаться, вы же не слушаете!.. Алия?! Алия, ты что, правда, не слушаешь?!
— Слушаю, — отозвалась она, вовремя включившись в разговор.
— Да? И что же я только что сказал?! — не сбавляя громкости, желчно поинтересовался Тризар.
— Что я неправильно поступила, — спокойным в пику ему голосом ответила Алия, — не послушавшись тебя и не оставшись в доме, в результате чего мне удалось несколько раз спасти тебе жизнь, что, видимо, сильно тебя огорчило.
Она показательно вздохнула и перевела взгляд на бешеного Тризара.
— Давай я обработаю рану, — миролюбиво, даже деловито предложила она, но ее забота не нашла отклика в его сердце.
— Ты… — он осекся, его трясло от гнева. Кровь спеклась на лице и груди, черная сажа пачкала волосы, которые ветер безобразно трепал. Бой закончился четверть часа назад, и хоть шел он не так долго, принес немало боли и смертей. Пока выжившие местные приводили в порядок свои дома, себя и хоронили мертвецов, Тризар решил поорать на Алию, которая действительно нарушила его приказ. Относясь с пониманием к мужским слабостям, она, конечно, не собиралась заниматься попустительством и позволять Тризару и дальше рисковать своим здоровьем. Сам он считал иначе — судя по его перекосившемуся лицу.
— Алия, демоны Глубин! Ты хоть понимаешь, как рисковала?!
— О да, — с прохладой в голосе ответила она. — Я уже неделю бреду по пустыне без еды и одежды под палящим солнцем. Шансы умереть у меня достаточно высоки и без нарушения твоих приказов.
Тризар тут же умолк, отвел взгляд, сжал кулаки. Ей даже на мгновение стало жалко его, не стоило, наверное, столь жестко.
— Я имела в виду, — примирительно начала она, — что мы в последнее время находимся в постоянной опасности.
Он посверлил ее взглядом, а потом сел, позволив ей наконец-то обработать раны. К счастью, там не было ничего серьезного.
— Это совсем другое, — произнес Тризар, не желая сдавать позиции. — Одно дело — пассивная опасность, а другое — активная, с магией и оружием. И ты полезла в самую гущу боя!
— Потому что там был ты, — отозвалась Алия, не слишком прислушиваясь к недовольному Тризару. — Я не могла допустить, чтобы ты пострадал.
— Напоминаю, что это я мужчина, а ты женщина. Это я должен тебя защищать!
— Предпочитаю, чтобы мы оба заботились друг о друге, — произнесла Алия и добавила с бо?льшим чувством: — Мне этого хочется. Помочь тебе и защитить. Не губи это желание, ты первый мужчина, к которому я это испытываю.
Он поджал губы и промолчал, но Алия видела, что ему понравились ее слова. Как ребенок, честное слово!
Вдруг Тризар тяжело вздохнул и прямо-таки потребовал:
— Пообещай, что в следующий раз послушаешься меня.
На несколько секунд Алия задумалась.
— Ты просил, чтобы между нами не было лжи, — наконец намекнула она. Он смерил ее недовольным, возмущенным взглядом.
— Женщины, — процедил Тризар. — Вам неведомо, что иногда надо уметь подчиняться!
— Как раз это я знаю хорошо, — холодно ответила Алия, закончив смазывать его раны.
Тризар вновь умолк, и некоторое время они сидели в относительной тишине — рядом продолжали ходить и ругаться люди, стонать от боли раненные, — а потом Алия предложила:
— Пойдем найдем поесть что-нибудь, тебе необходимо восстановить силы.
— Ты можешь перестать нянчиться со мной? — с раздражением поинтересовался Тризар.
— Могу. Продемонстрировать равнодушие?
— Нет, — стушевался Тризар. — Ладно, идем искать еду. Надеюсь, в этих бараках осталось что-нибудь съедобное. Перекусим, и я оставлю тебя, — бросил он вскользь.
— Что? — от удивления Алия даже остановилась, Тризар тоже замешкался у подножия бархана.
— Я не могу оставить все это, — он махнул рукой, охватывая половину пустыни и, в том числе, трупы нападавших.
Алия нахмурилась, не понимая, что он имеет в виду.
— Я не думала, что мы останемся здесь надолго.
— Да, но нападение проклятой сущности все меняет. Она очень сильная, такую нельзя оставлять одну. Мне нужно найти алтарь твари и убить ее, пока еще кто-то не пострадал.
Алия смотрела на Тризара во все глаза, чувствуя, как последние округляются до эпических размеров. Еще никогда она не слышала от любимого такого бреда! Да, Тризар был менее жесток, чем Эграл, но обычно он заботился лишь о близких — о друзьях, о слугах, о ней, — но никак не о посторонних людях, простых смертных. Тризар был хорошим наместником, умело правящим городом, однако он никогда не проявлял заинтересованности в личном счастье и здоровье каждого жителя Эльтарела. Он не допускал мора, голода и других бедствий, но на этом его забота о людях и нелюдях заканчивалась. Он был разумно жесток, и Алии никогда в голову бы не пришло, что от него можно услышать подобный бред о спасении несчастных. Этим грешили лишь проповедники, но никак не знатный господин, наместник Эльтарела, второй после короля могущественный мужчина пустыни!
— Зачем? — наконец спросила Алия, сумев перебороть удивление, вогнавшее ее в ступор.
— Чтобы спасти людей, — как само собой очевидное произнес Тризар и, видимо, считая разговор оконченным, направился к поселку.
— Зачем? — повторила Алия, догоняя его. — Нам больше нечем заняться? Мы одни в пустыне, без припасов, без союзников. Ты говорил, что мы идем в Байокр, так если тебе так хочется погеройствовать, идем в город магов. Потом вернешься сюда с друзьями и убьешь, кого пожелаешь!
Он так резко остановился и развернулся, что она не успела отреагировать и врезалась ему в грудь, едва не сломав нос. Он поймал ее, когда она пошатнулась, чуть не упав в песок. Взгляд его однако был менее заботлив. Алии хватило секунды, чтобы понять — она серьезно задела Тризара.
— Это мой долг, — веско произнес он тоном, который не предполагал возражений. — Я пустынный маг, и я должен уничтожить проклятую сущность.
Она взглянула на его плотно сжатые потрескавшиеся губы, на упрямо вздернутый подбородок и осознала, что спорить бесполезно. Логику Тризара она не понимала, но видела, что его решение, казавшееся ей сумасбродством, важно для него. Долг. Бесполезно спорить с мужчиной, который говорит о долге и чести, даже если за секунду до этого он вел себя как последний ублюдок. И Алия смирилась, склонив голову.
— Хорошо.
Тризар отпустил ее, довольный, что глупый спор, наконец, закончился. Он еще не знал, что Алия готовила новый — он ведь не предполагал, что она собирается отправиться с ним.
Спустя полчаса им удалось получить от перепуганных селян по паре черствых лепешек и пиалу воды. Вот и весь нехитрый обед. От голода сводило живот, но, кажется, это надолго. И Алия продолжила терпеливо сносить все это, молча наблюдая за Тризаром. Лишь когда с едой было покончено, а за барханами послышался шакалий вой, он нарушил тишину:
— Завтра от трупов не останется и следа… Мне пора, пока солнце не село.
— До заката не больше пары часов, ты все равно не успеешь…
— Ну и что? Для мага темнота не помеха.
— Хорошо, тогда идем.
Как и предсказывала Алия, Тризар был резко против ее компании. Поняв, что она собралась с ним, он пришел в негодование, которое тут же вылилось в еще одну нотацию. Алия покорно выслушала ее и контратаковала:
— Когда ты колдуешь, ты не замечаешь, что происходит вокруг, на тебя легко напасть со спины! Сегодня я спасла тебе жизнь, разве это не показательно? Я могу прикрыть спину, когда ты будешь убивать этого жреца и искать алтарь… Или как там это называется?
