Уорон пожал плечами: его тоже больше устраивало, когда Энид была в Фелин'Сене, а он частенько приезжал к ней из Арле. За советом и не только. Однако, как человек, которому была небезразлична судьба леди Рид, он, конечно, с неодобрением относился к пренебрежению со стороны лорда Дареса. Тот мог бы оценить по достоинству Энид! Но нет, он выбрал крысу Гарета!
— Все равно де Нарат — худшее, что могло произойти в Рестании, — проворчал Уорон и упал на кровать. Он не отказался бы провести в ней всю ночь, но сегодня, видимо, Свет распорядился иначе.
— Я и не спорю. — На этот раз на губах Энид не было даже намека на улыбку. — Меня саму это беспокоит. Гарет… — она задумчиво покачала головой, словно не верила. — Гарет де Нарат стал представителем в Рестании. Это огромная власть. Там надо быть очень осторожным… Что Дарес творит?!
— Не думаю, что он думает, — сыронизировал Уорон, все же поднимаясь и продолжая одеваться. Энид с укоризной глянула на него. — Я всего лишь не понимаю, зачем давать волю этому мяснику. У нас тут назревает отмена Серого списка, а Дарес…
— Тише, Уорон! — рассерженной кошкой прошипела Энид. — Здесь — не Фелин'Сен. Мы не одни.
Он скривился.
— Ты сама говорила, что Серый список не удался и нас ждут перемены.
— Да, но я прошу тебя не повторять мои слова здесь.
— Как пожелаешь, — нейтрально ответил он, в душе действительно не желая подставлять любовницу. — Но ты ведь понимаешь, что просто так все не закончится? Хотя… Дарес де Гор может многое, он разумный человек.
— Да, — пробормотала Энид, вновь вглядываясь в дождь. Что-то не давало ей покоя, но свою тревогу она не могла облечь в слова.
Наконец она вернулась в здесь и сейчас и увидела полностью одетого Уорона.
— Куда это ты собрался? — голосом недовольной женщины поинтересовалась она, подходя.
— А мне остаться? — он постарался, чтобы надежда не прозвучала в его вопросе. Что поделать, Энид давно стала ему дорога.
— Конечно, — мягко ответила она, улыбаясь.
А за окном продолжал шуметь дождь.
Дарес сидел на краю оврага. Он был настолько глубоким, что как бы ни старался мужчина, не мог разглядеть, что же находится внизу. Пропасть, не имеющая дна. Даже смотреть туда было жутко, но Дареса почему-то все равно манила к себе эта бездна.
Внезапно сзади послышались шаги. Дарес обернулся и посмотрел на младшего брата.
— Хорошо выглядишь для мертвеца, — пошутил Дарес, почему-то точно зная, что его брат жив.
Рэлин знакомым жестом покачал головой, а потом посмотрел так пронзительно, что у Дареса ком в горле встал.
— Что-то не так?
— Не знаю, — честно ответил Рэлин. — Я не вижу будущего, но… Дарес, что случилось?
— Ты о чем?
— Об этом, — ответил Рэлин и кивнул на пропасть. Он смотрел на нее с опаской и презрением, словно это был не обычный, пусть и глубокий овраг, а мерзкое склизкое чудовище.
— Боишься? — вдруг рассмеялся Дарес. — Иди сюда, — позвал он брата, но тот остался стоять на месте.
— Ты играешь с огнем, Дарес. Не надо…
— Это все ради тебя и Валема. Как он там?
— Переживает, что проиграл. Ты же его знаешь… Дарес, отойди! — крикнул испуганно Рэлин.
Дарес обернулся и увидел, что пропасть перед ним расширилась. Она все росла и росла. Тьма в ней начинала свиваться в клубы дыма, во всполохи огня и покатые волны. Нехотя Дарес поднялся на ноги и посмотрел на брата. Он не понимал паники Рэлина. Что случилось? Неужели он, паладин Ордена Света, боится какого-то овражка? Или испугался Тьмы?
— Иди сюда, — позвал Рэлин и протянул руку. — Я верну тебя назад, к Найли и Рики.
— Я и так с ними.
— Нет, — странным голосом ответил Рэлин и вдруг отшатнулся, а Дарес почувствовал, как земля уходит у него из-под ног. Он упал, полетел вниз, в эту бездонную пропасть, видя наверху испуганное лицо брата. Тот тянул руку, но было поздно. Дарес падал, Рэлин превратился в маленькую точку и исчез. Ветер свистел в ушах, и, казалось, он падал вечность. Страх охватил его, безумный страх. Он попытался схватиться хоть за что-то, выбраться, остановить падение, но все было тщетно. Чувство беспомощности захватило его с головой, страх поглотил его душу…
…Дарес резко проснулся, чувствуя, как пот стекает по лицу. Он сел, едва соображая, где находится, и уронил голову на руки. Рядом зашевелилась Найли. Тихим спросонья голосом она спросила:
— Дарес? Все хорошо?
— Да, — отрезал он несколько грубовато, но сегодня у него было оправдание.
Он резко поднялся, отчего в глазах на секунду раздвоилось, и, накинув на плечи халат, отправился в кабинет. Он надеялся, что Найли хватит ума не таскаться за ним по всему дому.
Спустя пару минут дверь кабинета отворилась, и на пороге появилась его любимая жена, которую он сейчас хотел видеть меньше всего. Последние полмесяца она только и делала, что пыталась поговорить с ним. Дарес, которому и без нотаций жены хватало забот, всеми силами старался избегать ее укоризненного взгляда. Он устал, ему было тяжело, приходилось принимать важные решения — неужели она не может оставить его в покое?!
— Дарес?
— А кого ты здесь еще ожидаешь увидеть? — процедил он, сидя в кресле без зажженных свечей. До ее прихода он ничего не делал, даже не пил, лишь пытался совладать с тем, что оставил после себя очередной кошмар. — Или в мое отсутствие тут часто кто-то бывает?
Найли дернулась, ее глаза заблестели от несправедливой обиды.
— Я всегда была и буду тебе верна, — прошептала она и вошла в кабинет, плотно прикрыв дверь. — Я хочу помочь, Дарес. Ты совсем вымотался в последние дни.
— И чем ты мне поможешь? Исполнишь за меня обязанности Верховного паладина? Или отправишься убивать темных, что терроризируют людские земли?
Она поджала губы, но это была единственная ее реакция на его язвительные слова.
— Мы могли бы просто поговорить, — предложила она, опускаясь на стул напротив него. — Расскажи про Валема…
— Я…
— Он был другом и мне, — решительно перебила мужа Найли. — Я многим обязана была этому человеку, в том числе и счастливым браком. Я хотела бы знать, как он умер.
Несколько мгновений Дарес пребывал в ошеломленном состоянии — раньше Найли почти никогда не говорила о своих чувствах, все ее порывы и действия были ради мужа, ради его благополучия и успеха. Потом мужчина все же опомнился и решил ответить.
— Его убили… Все считают, что это разбойники.
— Но это не так, — поняла Найли.
— Нет. — С минуту он размышлял, стоит ли ей знать правду. С одной стороны, он не хотел посвящать лишних людей в тайну смерти Валема, а с другой, Найли никогда не выдавала его секретов. В этом на нее можно было положиться.
— Его убил демон.
Найли судорожно вздохнула и приложила ладони к губам.
— И он теперь здесь, в нашем мире? — ужаснулась женщина. — И Валем… Ох, нет…
Даресу не очень нужны были все эти вздохи и охи, он предпочел бы тишину собственного кабинета.
— Да, Валема убил демон, и не болтай об этом, пожалуйста, — резко произнес он. — Я объявил всему Ордену Света, что его убили разбойники из темных.
— Но зачем? — наивно удивилась Найли.
— Затем, что уродливая правда никому не нужна. Пока у меня нет серьезных доказательств, мне никто не поверит, что по нашему миру бродит демон.
— И Валем… он умер зря? — тихо и потерянно спросила Найли.
— Естественно, нет! Я не предам собственного лучшего друга! Но я не дурак, Найли, в отличие от тебя.
Она судорожно вздохнула, лицо ее закаменело, и тоном, которым ведутся допросы, она произнесла:
— Что происходит, Дарес? Почему ты ведешь себя так? Я ничем не заслужила твои упреки, я стараюсь помочь.
— Ты мешаешься! — сорвалось у него с языка прежде, чем он приказал себе молчать. — Найли…
Она поднялась, глядя на него с холодной яростью.
— Думаешь, что ты кому-то нужен по-настоящему? — вдруг спросила она. — Я тревожусь за тебя, переживаю, потому что я люблю тебя. Все остальные смотрят на тебя и видят Верховного паладина. А я вижу человека, мужчину. И я забочусь именно о нем. Если ты считаешь, что зря, то мне жаль тебя, Дарес. Я бы все отдала, чтобы обо мне так заботились, чтобы меня так любили.
Она развернулась и решительно вышла. В первый момент Дарес хотел остановить ее, объяснить, что все не так и что он не хотел ее обижать, но потом он услышал ее собственное обвинение и, скрежетнув зубами, сел обратно. Он ее не любит? Да Найли и Рики — все для него! Ради них он старается оградить людей от темных. Он хочет создать лучший мир, в котором будет жить его сын и жена.
И только тихий голосок из глубин разума подсказал, что Найли не доживет до его лучшего мира. Она живет сейчас и не очень счастливо.
— Проблемы? Ты ведь собирался уезжать? — Вайран перехватил товарища из Ферании у самых ворот главной резиденции.
Джерет отмахнулся, и они молча въехали во двор. Только спешившись и добравшись до здания, где проходили советы и располагались покои высокопоставленных паладинов, они продолжили разговор.
— Проблемы, — признался Джерет, сворачивая к лестнице. — Чувствую, влетит мне от де Гора. Впрочем, не больше, чем тебе, — коротко улыбнулся лорд Аверин.
— Посмотрим, — многозначительно ответил Вайран де Весор. — За мной нет греха.
— Расскажешь это на костре.
— У тебя всегда были глупые шуточки.
— Что есть, то есть. Но ты ведь не будешь спорить, что под тобой горит земля.
— Только если меня не оговорят.
Джерет огляделся прежде, чем ответить:
— Я знаю одного человека, который с легкостью с этим справится.
Мужчины обменялись понимающими взглядами.
— Гарет долго не продержится, — шепотом ответил Вайран, тоже воровато оглядываясь.
— Так уверен? Его назначил сам де Гор.
— Верховный паладин знает, что делает.
— Если только, если только… — не согласился Джерет. — Будем надеяться на лучшее.
— Мы все равно ничего не можем сделать… Демоны Глубин, надо было поддержать Энид! — не сдержавшись, воскликнул Вайран, думая теперь лишь о крысиной морде де Нарата — вот кто точно не погнушается ничем и ткнет в больное место. В Ленате — да и Фелин'Сене — он был на вторых ролях, а сейчас, судя по взглядам, готовился стать правителем мира, не меньше.
— Тише! — шикнул на Вайрана Джерет. — Хочешь, чтобы наш разговор дошел до ушей де Гора? Я здесь ни при чем, не втягивай меня в свои проблемы… И так хватает.
Они поднялись на верхний этаж, и лорд Аверин перехватил за плечо де Весора.
— Вайран, держи рот на замке, — тихо посоветовал Джерет. — Де Нарата уже назначили. Поздно трясти кулаками и кричать о справедливости. Никто из нас не хочет лишиться своего места. Лично я слишком долго шел к этому, чтобы отказаться от всего, что имею.
С этими словами Джерет Аверин направился к покоям Верховного паладина. Дело его было достаточно серьезно, чтобы осмелиться побеспокоить главу Ордена.
— Милорд? Светлого дня, прошу прощения, что отвлек вас.
Джерет поклонился, не осмеливаясь дальше войти. Де Гор был достаточно лояльным — с виду — лидером, но лучше было не рисковать. Верховный паладин, что бы о нем не говорили, внушал трепет в сердца большинства воинов Света. Джерет не был исключением.
— Светлого дня, лорд Аверин, — хмуро поприветствовал Верховный паладин, и Джерет понял, что у их главы день сегодня выпал неудачный. А теперь лорду Аверину предстояло испортить его, вернее, сделать еще хуже.
— У меня срочное сообщение из Ферании, я посчитал, что необходимо тотчас известить вас.
По приглашению Джерет опустился на стул. Темные глаза Дареса де Гора напоминали две маленькие бездны, готовые поглотить нерадивого просителя.
— Тролли вновь проявили активность. Произошло несколько крупных нападений на деревни и даже города. Граница пылает. Король Ферании хочет идти войной на племена троллей.
— И ему удастся победить? — изогнул губы в презрительной усмешке лорд де Гор.
Джерет хорошо понимал его.
— Нет, — ответил лорд Аверин. — Он может победить лишь себя. Но для сил Ордена, что находятся там, это был серьезный удар. Сейчас большинство паладинов сосредоточено на борьбе с ликанами — те не дают покоя. Атака троллей внезапно и чересчур кровава. Феранийцы опасаются, что это начало войны.
— Сомневаюсь, — холодно обронил де Гор, откидываясь в кресле, как на троне. — Троллям невыгодна полномасштабная война. К тому же племена убивают друг друга так же успешно, как и людей. Единство среди нет, нет и угрозы войны. Но с нападениями необходимо что-то делать. Мы не можем продемонстрировать феранийцам свою некомпетентность, а троллям — слабость. Я распоряжусь, чтобы вам, лорд Аверин, дали дополнительные отряды. Жду от вас отчеты каждую неделю.
— Я исполню вашу волю, милорд, — поклонился Джерет, вставая. — Благодарю. Светлого дня.
— Светлого дня, брат. Да хранит нас всех Свет.
Когда за Джеретом закрылась дверь, Дарес отодвинул в сторону отчеты, которые читал перед его приходом. Усталость стальной тяжестью давила на плечи, голова раскалывалась, а душу терзали сомнения. Вновь и вновь он думал о тех, кто пострадал от темных. Последнее время приходило пугающее количество сообщение о нападениях ликанов. Те словно озверели еще больше. А теперь на Феранию напали тролли. Темные словно взбесились. И как в таких условиях отменять Серый список? Нет, правильно Дарес поступил, выбрав де Нарата — сейчас ему был нужен более стойкий и агрессивный союзник. Полумерами теперь не решить проблему. Разве возможно остановить разбушевавшихся троллей? А диких ликанов? Серый список показал их истинную натуру. Звери, настоящие звери. Если раньше Дарес еще сомневался, оглядывался на Рэлина, то теперь понял простую истину: темные живут по закону силы. Они знают лишь жестокость, а доброту принимают за слабость. С ними надо разговаривать на их языке, на языке силы. Именно этим Дарес теперь займется…
«Все ради тебя, Рэлин. И ради Валема, — подумал Дарес. — Если что я и могу сделать, так это оградить других людей от того, что произошло с вами».
Красивая каурая кобылка легко несла своего седока по улицам Рестании. Энид любила этот город, несмотря на то, что место представителя Ордена здесь ее не прельщало. Она выросла в Фелин'Сене, но именно здесь, в этом многогранном и многоликом городе она встретила свою первую любовь, своего мужа. Он был инспектором в Управлении, расследовал преступления и, как и Энид, стоял на страже благополучия простых людей и нелюдей. Она очень его любила… А потом он умер, ведь был обычным человеком, который старел и болел. В память о нем Энид любила прогуливаться по улочкам Рестании, вспоминая прошлое, которое она давно отпустила, но продолжала иногда возвращаться к нему.
Роза, кобыла Энид, свернула в проулок, и леди Рид пришлось развернуть ее, направив в другую сторону. Сюда она ездила редко, считая недопустимым нарушать покой главы Ордена в его собственном доме, но сегодня дело не требовало отлагательств. Перед отбытием в Фелин'Сен Энид хотела обсудить кое-какие вопросы с лордом де Гором.
Совсем скоро впереди показался особняк Верховного паладина. Род де Горов был древним, и дом их располагался в Старом Квартале, где жили исключительно знатные семьи, берущие свое начало из давних эпох. Даже мало какие лорды Рестании, имеющие частицу "де" перед родовым именем — знак потомственных аристократов, — не могли похвастаться тем, что имеют особняк в Старом Квартале.
— Все равно де Нарат — худшее, что могло произойти в Рестании, — проворчал Уорон и упал на кровать. Он не отказался бы провести в ней всю ночь, но сегодня, видимо, Свет распорядился иначе.
— Я и не спорю. — На этот раз на губах Энид не было даже намека на улыбку. — Меня саму это беспокоит. Гарет… — она задумчиво покачала головой, словно не верила. — Гарет де Нарат стал представителем в Рестании. Это огромная власть. Там надо быть очень осторожным… Что Дарес творит?!
— Не думаю, что он думает, — сыронизировал Уорон, все же поднимаясь и продолжая одеваться. Энид с укоризной глянула на него. — Я всего лишь не понимаю, зачем давать волю этому мяснику. У нас тут назревает отмена Серого списка, а Дарес…
— Тише, Уорон! — рассерженной кошкой прошипела Энид. — Здесь — не Фелин'Сен. Мы не одни.
Он скривился.
— Ты сама говорила, что Серый список не удался и нас ждут перемены.
— Да, но я прошу тебя не повторять мои слова здесь.
— Как пожелаешь, — нейтрально ответил он, в душе действительно не желая подставлять любовницу. — Но ты ведь понимаешь, что просто так все не закончится? Хотя… Дарес де Гор может многое, он разумный человек.
— Да, — пробормотала Энид, вновь вглядываясь в дождь. Что-то не давало ей покоя, но свою тревогу она не могла облечь в слова.
Наконец она вернулась в здесь и сейчас и увидела полностью одетого Уорона.
— Куда это ты собрался? — голосом недовольной женщины поинтересовалась она, подходя.
— А мне остаться? — он постарался, чтобы надежда не прозвучала в его вопросе. Что поделать, Энид давно стала ему дорога.
— Конечно, — мягко ответила она, улыбаясь.
А за окном продолжал шуметь дождь.
Глава 10. Уродливая правда
Дарес сидел на краю оврага. Он был настолько глубоким, что как бы ни старался мужчина, не мог разглядеть, что же находится внизу. Пропасть, не имеющая дна. Даже смотреть туда было жутко, но Дареса почему-то все равно манила к себе эта бездна.
Внезапно сзади послышались шаги. Дарес обернулся и посмотрел на младшего брата.
— Хорошо выглядишь для мертвеца, — пошутил Дарес, почему-то точно зная, что его брат жив.
Рэлин знакомым жестом покачал головой, а потом посмотрел так пронзительно, что у Дареса ком в горле встал.
— Что-то не так?
— Не знаю, — честно ответил Рэлин. — Я не вижу будущего, но… Дарес, что случилось?
— Ты о чем?
— Об этом, — ответил Рэлин и кивнул на пропасть. Он смотрел на нее с опаской и презрением, словно это был не обычный, пусть и глубокий овраг, а мерзкое склизкое чудовище.
— Боишься? — вдруг рассмеялся Дарес. — Иди сюда, — позвал он брата, но тот остался стоять на месте.
— Ты играешь с огнем, Дарес. Не надо…
— Это все ради тебя и Валема. Как он там?
— Переживает, что проиграл. Ты же его знаешь… Дарес, отойди! — крикнул испуганно Рэлин.
Дарес обернулся и увидел, что пропасть перед ним расширилась. Она все росла и росла. Тьма в ней начинала свиваться в клубы дыма, во всполохи огня и покатые волны. Нехотя Дарес поднялся на ноги и посмотрел на брата. Он не понимал паники Рэлина. Что случилось? Неужели он, паладин Ордена Света, боится какого-то овражка? Или испугался Тьмы?
— Иди сюда, — позвал Рэлин и протянул руку. — Я верну тебя назад, к Найли и Рики.
— Я и так с ними.
— Нет, — странным голосом ответил Рэлин и вдруг отшатнулся, а Дарес почувствовал, как земля уходит у него из-под ног. Он упал, полетел вниз, в эту бездонную пропасть, видя наверху испуганное лицо брата. Тот тянул руку, но было поздно. Дарес падал, Рэлин превратился в маленькую точку и исчез. Ветер свистел в ушах, и, казалось, он падал вечность. Страх охватил его, безумный страх. Он попытался схватиться хоть за что-то, выбраться, остановить падение, но все было тщетно. Чувство беспомощности захватило его с головой, страх поглотил его душу…
…Дарес резко проснулся, чувствуя, как пот стекает по лицу. Он сел, едва соображая, где находится, и уронил голову на руки. Рядом зашевелилась Найли. Тихим спросонья голосом она спросила:
— Дарес? Все хорошо?
— Да, — отрезал он несколько грубовато, но сегодня у него было оправдание.
Он резко поднялся, отчего в глазах на секунду раздвоилось, и, накинув на плечи халат, отправился в кабинет. Он надеялся, что Найли хватит ума не таскаться за ним по всему дому.
Спустя пару минут дверь кабинета отворилась, и на пороге появилась его любимая жена, которую он сейчас хотел видеть меньше всего. Последние полмесяца она только и делала, что пыталась поговорить с ним. Дарес, которому и без нотаций жены хватало забот, всеми силами старался избегать ее укоризненного взгляда. Он устал, ему было тяжело, приходилось принимать важные решения — неужели она не может оставить его в покое?!
— Дарес?
— А кого ты здесь еще ожидаешь увидеть? — процедил он, сидя в кресле без зажженных свечей. До ее прихода он ничего не делал, даже не пил, лишь пытался совладать с тем, что оставил после себя очередной кошмар. — Или в мое отсутствие тут часто кто-то бывает?
Найли дернулась, ее глаза заблестели от несправедливой обиды.
— Я всегда была и буду тебе верна, — прошептала она и вошла в кабинет, плотно прикрыв дверь. — Я хочу помочь, Дарес. Ты совсем вымотался в последние дни.
— И чем ты мне поможешь? Исполнишь за меня обязанности Верховного паладина? Или отправишься убивать темных, что терроризируют людские земли?
Она поджала губы, но это была единственная ее реакция на его язвительные слова.
— Мы могли бы просто поговорить, — предложила она, опускаясь на стул напротив него. — Расскажи про Валема…
— Я…
— Он был другом и мне, — решительно перебила мужа Найли. — Я многим обязана была этому человеку, в том числе и счастливым браком. Я хотела бы знать, как он умер.
Несколько мгновений Дарес пребывал в ошеломленном состоянии — раньше Найли почти никогда не говорила о своих чувствах, все ее порывы и действия были ради мужа, ради его благополучия и успеха. Потом мужчина все же опомнился и решил ответить.
— Его убили… Все считают, что это разбойники.
— Но это не так, — поняла Найли.
— Нет. — С минуту он размышлял, стоит ли ей знать правду. С одной стороны, он не хотел посвящать лишних людей в тайну смерти Валема, а с другой, Найли никогда не выдавала его секретов. В этом на нее можно было положиться.
— Его убил демон.
Найли судорожно вздохнула и приложила ладони к губам.
— И он теперь здесь, в нашем мире? — ужаснулась женщина. — И Валем… Ох, нет…
Даресу не очень нужны были все эти вздохи и охи, он предпочел бы тишину собственного кабинета.
— Да, Валема убил демон, и не болтай об этом, пожалуйста, — резко произнес он. — Я объявил всему Ордену Света, что его убили разбойники из темных.
— Но зачем? — наивно удивилась Найли.
— Затем, что уродливая правда никому не нужна. Пока у меня нет серьезных доказательств, мне никто не поверит, что по нашему миру бродит демон.
— И Валем… он умер зря? — тихо и потерянно спросила Найли.
— Естественно, нет! Я не предам собственного лучшего друга! Но я не дурак, Найли, в отличие от тебя.
Она судорожно вздохнула, лицо ее закаменело, и тоном, которым ведутся допросы, она произнесла:
— Что происходит, Дарес? Почему ты ведешь себя так? Я ничем не заслужила твои упреки, я стараюсь помочь.
— Ты мешаешься! — сорвалось у него с языка прежде, чем он приказал себе молчать. — Найли…
Она поднялась, глядя на него с холодной яростью.
— Думаешь, что ты кому-то нужен по-настоящему? — вдруг спросила она. — Я тревожусь за тебя, переживаю, потому что я люблю тебя. Все остальные смотрят на тебя и видят Верховного паладина. А я вижу человека, мужчину. И я забочусь именно о нем. Если ты считаешь, что зря, то мне жаль тебя, Дарес. Я бы все отдала, чтобы обо мне так заботились, чтобы меня так любили.
Она развернулась и решительно вышла. В первый момент Дарес хотел остановить ее, объяснить, что все не так и что он не хотел ее обижать, но потом он услышал ее собственное обвинение и, скрежетнув зубами, сел обратно. Он ее не любит? Да Найли и Рики — все для него! Ради них он старается оградить людей от темных. Он хочет создать лучший мир, в котором будет жить его сын и жена.
И только тихий голосок из глубин разума подсказал, что Найли не доживет до его лучшего мира. Она живет сейчас и не очень счастливо.
***
— Проблемы? Ты ведь собирался уезжать? — Вайран перехватил товарища из Ферании у самых ворот главной резиденции.
Джерет отмахнулся, и они молча въехали во двор. Только спешившись и добравшись до здания, где проходили советы и располагались покои высокопоставленных паладинов, они продолжили разговор.
— Проблемы, — признался Джерет, сворачивая к лестнице. — Чувствую, влетит мне от де Гора. Впрочем, не больше, чем тебе, — коротко улыбнулся лорд Аверин.
— Посмотрим, — многозначительно ответил Вайран де Весор. — За мной нет греха.
— Расскажешь это на костре.
— У тебя всегда были глупые шуточки.
— Что есть, то есть. Но ты ведь не будешь спорить, что под тобой горит земля.
— Только если меня не оговорят.
Джерет огляделся прежде, чем ответить:
— Я знаю одного человека, который с легкостью с этим справится.
Мужчины обменялись понимающими взглядами.
— Гарет долго не продержится, — шепотом ответил Вайран, тоже воровато оглядываясь.
— Так уверен? Его назначил сам де Гор.
— Верховный паладин знает, что делает.
— Если только, если только… — не согласился Джерет. — Будем надеяться на лучшее.
— Мы все равно ничего не можем сделать… Демоны Глубин, надо было поддержать Энид! — не сдержавшись, воскликнул Вайран, думая теперь лишь о крысиной морде де Нарата — вот кто точно не погнушается ничем и ткнет в больное место. В Ленате — да и Фелин'Сене — он был на вторых ролях, а сейчас, судя по взглядам, готовился стать правителем мира, не меньше.
— Тише! — шикнул на Вайрана Джерет. — Хочешь, чтобы наш разговор дошел до ушей де Гора? Я здесь ни при чем, не втягивай меня в свои проблемы… И так хватает.
Они поднялись на верхний этаж, и лорд Аверин перехватил за плечо де Весора.
— Вайран, держи рот на замке, — тихо посоветовал Джерет. — Де Нарата уже назначили. Поздно трясти кулаками и кричать о справедливости. Никто из нас не хочет лишиться своего места. Лично я слишком долго шел к этому, чтобы отказаться от всего, что имею.
С этими словами Джерет Аверин направился к покоям Верховного паладина. Дело его было достаточно серьезно, чтобы осмелиться побеспокоить главу Ордена.
— Милорд? Светлого дня, прошу прощения, что отвлек вас.
Джерет поклонился, не осмеливаясь дальше войти. Де Гор был достаточно лояльным — с виду — лидером, но лучше было не рисковать. Верховный паладин, что бы о нем не говорили, внушал трепет в сердца большинства воинов Света. Джерет не был исключением.
— Светлого дня, лорд Аверин, — хмуро поприветствовал Верховный паладин, и Джерет понял, что у их главы день сегодня выпал неудачный. А теперь лорду Аверину предстояло испортить его, вернее, сделать еще хуже.
— У меня срочное сообщение из Ферании, я посчитал, что необходимо тотчас известить вас.
По приглашению Джерет опустился на стул. Темные глаза Дареса де Гора напоминали две маленькие бездны, готовые поглотить нерадивого просителя.
— Тролли вновь проявили активность. Произошло несколько крупных нападений на деревни и даже города. Граница пылает. Король Ферании хочет идти войной на племена троллей.
— И ему удастся победить? — изогнул губы в презрительной усмешке лорд де Гор.
Джерет хорошо понимал его.
— Нет, — ответил лорд Аверин. — Он может победить лишь себя. Но для сил Ордена, что находятся там, это был серьезный удар. Сейчас большинство паладинов сосредоточено на борьбе с ликанами — те не дают покоя. Атака троллей внезапно и чересчур кровава. Феранийцы опасаются, что это начало войны.
— Сомневаюсь, — холодно обронил де Гор, откидываясь в кресле, как на троне. — Троллям невыгодна полномасштабная война. К тому же племена убивают друг друга так же успешно, как и людей. Единство среди нет, нет и угрозы войны. Но с нападениями необходимо что-то делать. Мы не можем продемонстрировать феранийцам свою некомпетентность, а троллям — слабость. Я распоряжусь, чтобы вам, лорд Аверин, дали дополнительные отряды. Жду от вас отчеты каждую неделю.
— Я исполню вашу волю, милорд, — поклонился Джерет, вставая. — Благодарю. Светлого дня.
— Светлого дня, брат. Да хранит нас всех Свет.
***
Когда за Джеретом закрылась дверь, Дарес отодвинул в сторону отчеты, которые читал перед его приходом. Усталость стальной тяжестью давила на плечи, голова раскалывалась, а душу терзали сомнения. Вновь и вновь он думал о тех, кто пострадал от темных. Последнее время приходило пугающее количество сообщение о нападениях ликанов. Те словно озверели еще больше. А теперь на Феранию напали тролли. Темные словно взбесились. И как в таких условиях отменять Серый список? Нет, правильно Дарес поступил, выбрав де Нарата — сейчас ему был нужен более стойкий и агрессивный союзник. Полумерами теперь не решить проблему. Разве возможно остановить разбушевавшихся троллей? А диких ликанов? Серый список показал их истинную натуру. Звери, настоящие звери. Если раньше Дарес еще сомневался, оглядывался на Рэлина, то теперь понял простую истину: темные живут по закону силы. Они знают лишь жестокость, а доброту принимают за слабость. С ними надо разговаривать на их языке, на языке силы. Именно этим Дарес теперь займется…
«Все ради тебя, Рэлин. И ради Валема, — подумал Дарес. — Если что я и могу сделать, так это оградить других людей от того, что произошло с вами».
***
Красивая каурая кобылка легко несла своего седока по улицам Рестании. Энид любила этот город, несмотря на то, что место представителя Ордена здесь ее не прельщало. Она выросла в Фелин'Сене, но именно здесь, в этом многогранном и многоликом городе она встретила свою первую любовь, своего мужа. Он был инспектором в Управлении, расследовал преступления и, как и Энид, стоял на страже благополучия простых людей и нелюдей. Она очень его любила… А потом он умер, ведь был обычным человеком, который старел и болел. В память о нем Энид любила прогуливаться по улочкам Рестании, вспоминая прошлое, которое она давно отпустила, но продолжала иногда возвращаться к нему.
Роза, кобыла Энид, свернула в проулок, и леди Рид пришлось развернуть ее, направив в другую сторону. Сюда она ездила редко, считая недопустимым нарушать покой главы Ордена в его собственном доме, но сегодня дело не требовало отлагательств. Перед отбытием в Фелин'Сен Энид хотела обсудить кое-какие вопросы с лордом де Гором.
Совсем скоро впереди показался особняк Верховного паладина. Род де Горов был древним, и дом их располагался в Старом Квартале, где жили исключительно знатные семьи, берущие свое начало из давних эпох. Даже мало какие лорды Рестании, имеющие частицу "де" перед родовым именем — знак потомственных аристократов, — не могли похвастаться тем, что имеют особняк в Старом Квартале.
