— Да, — усмехнулся он. — Встроенный в броню.
Только теперь я наконец обратила внимание, что глаза изменённого закрывала прозрачная полоса защитных очков. Видимо, не только защитных.
— Так, может, стоит это обойти? Если даже тебе неуютно, — пробормотала я. Фантазия, к счастью, оказалась бессильна представить нечто, способное впечатлить пирата, но здравый смысл подсказывал, что мне это понравится ещё меньше.
— Я уверен, что такая возможность местными творцами не предусмотрена, и даже пытаться не стану. Поэтому и предложил тебе закрыть глаза, это самый простой вариант.
— Зная себя... Не поможет, я всё равно не удержусь. Если только завязать, и руки ещё за спиной для надёжности, — вздохнула я. — Но всё равно ведь нечем.
— Это было бы... весьма интригующе, — с расстановкой, каким-то непонятным тоном проговорил Глеб, больше себе под нос, чем отвечая на мои слова.
— Что именно? — не поняла я.
— Вин! — насмешливо фыркнул он. — Не обращай внимания, мысли вслух. А что до пейзажа — может, тебя-то как раз не проймёт до рвоты, всё-таки врач.
И сразу после этих слов я наконец-то смогла сообразить, что именно приняла за деревья. То ли мы подошли достаточно близко, то ли дождь пошёл на убыль, а то ли объяснения Кляксы сдвинули что-то в моём восприятии, заставив связать картинку и суть.
— Да они, по-моему, больны на всю голову, — пробормотала я.
Нет, тошнить меня от увиденного не начало, тут Глеб был прав. Это было настолько странно, настолько чудовищно, что не вызывало никакого эмоционального отклика, кроме отрешённой растерянности и недоверия к собственным глазам. И наличие во всём этом какой-то извращённой, безумной логики одновременно завораживало и вызывало холодок по спине.
«Деревья» состояли из разделённых на части тел, натянутых на какую-то серую основу — или сросшихся с ней. Кости-«ветки», скреплённые вытянутыми, разобранными на волокна мышцами и сухожилиями; «листья» — ошмётки желтоватой с просинью кожи; внутренние органы-«плоды» и гирлянды из кишок на ветках. Каждое дерево явно состояло из нескольких трупов, но у каждого имелось по одной целой голове, и неподвижный взгляд их остекленевших глаз пугал по-настоящему. Не зря покойникам всегда закрывают глаза...
— Кем нужно быть, чтобы вот это придумать?!
— Ну, для этого, определённо, нужно иметь фантазию, — флегматично ответил Глеб.
— И что, интересно, они этим проверяют? — продолжила я негодовать. — Брезгливость?
— И её тоже, но не только. Видишь ли, эти лица мне знакомы, — невозмутимо пояснил он. — Родные, друзья — все близкие люди.
— И ты говоришь об этом так спокойно?! — поражённо уточнила я.
— Вот именно на это испытание рассчитано, — кивнул Клякса. — Я ведь знаю, что это просто картинки, вынутые из моей головы. Большинство этих людей давно уже мертво, кого-то я хоронил сам. Судьба остальных мне, конечно, неизвестна, но это не повод думать, что передо мной именно их трупы. Понимаешь, здешние хозяева с их технологиями легко способны заставить любого человека поверить в правдивость происходящего, как заставляют нас сейчас всё это видеть. А если они так не поступают, значит, это просто испытание, цель которого — отсеять слабых и психически неустойчивых.
— Но почему именно так?!
— Спроси что-нибудь полегче, — он чуть пожал плечами. Пару мгновений помолчал и добавил задумчиво: — Вообще, всё это что-то напоминает, но я никак не могу вспомнить, что именно.
Меня передёрнуло.
— Я такого точно никогда не видела! А то бы запомнила, — пробормотала я угрюмо. Мне даже не хотелось представлять, что где-то существует место, подобное этому.
— Хорошо, что ты не закрыла глаза, — вдруг ровно заметил Клякса.
— Почему?
— Когда придётся бежать, это всё не станет неприятным сюрпризом.
— «Когда»? Не «если»? Что за пессимизм? — растерянно спросила я. — Может, отстреляться получится!
— Потому что они начали моргать и шевелиться вне зависимости от ветра. И мне совсем не верится, что они ограничатся исключительно психологической атакой, — разъяснил он и сбавил шаг. — Слезай, приехали.
Я страдальчески вздохнула, но ничего не сказала и неловко сползла по спине мужчины.
— К хорошему быстро привыкаешь? — усмехнулся он и выдвинул меня вперёд.
— Что, теперь ты на мне поедешь? — нервно хихикнула я, оглянувшись через плечо.
— Боюсь, это получится слишком медленно, — возразил он и ухватился одной рукой за задний карман моего комбинезона. — Двинулись.
Я поспешила отвернуться, радуясь, что с такого ракурса Глеб не видит моих вспыхнувших щёк: почему-то это прикосновение ужасно смутило. Карман-то на попе, и рука мужчины, получается, там же...
По-моему, это была самая глупая и неуместная мысль в моей жизни. Клякса убийца, он не интересуется «живыми женщинами», на корабле мы спали вместе, тут он всю дорогу тащит меня на себе, обстоятельства тем более ни к чему такому не располагают — и нате вам!
Может, я уже умом тронулась от всего этого безобразия?
— А почему мы идём именно так? — поспешила спросить я, старательно вытряхивая из головы всяческие глупости и пытаясь сосредоточиться на дороге.
— Так мне проще контролировать обстановку и тебя, — пояснил Глеб.
Ступала я осторожно, морщась при каждом шаге: ноги успели затечь, да и синяки беспокоили. Но, к счастью, идти здесь было гораздо проще, чем плюхать по болоту: почти ровное каменистое плато давало надёжную опору. Тяжело дались первые несколько шагов, а потом мышцы немного разогрелись, и я зашагала уверенней.
Пейзаж вот только вызывал нервную дрожь и желание оказаться как можно дальше от этого места. «Деревья» впрямь... моргали. А ещё чуть поводили головами, уже в самом деле, а не в моём воображении провожая нас мутными мёртвыми взглядами. И тихо, пока бессистемно шевелились ветви-руки, мерно постукивая костяшками. Звук напоминал бамбуковый ветряной колокольчик. От него двигались волосы на затылке.
«Музыка ветра» постепенно становилась громче и богаче оттенками, заполняла окружающее пространство и понукала, подбивая вовсе перейти на бег. Края этого проклятого «леса» не было видно, а расстаться с ним хотелось как можно скорее. Разумом я понимала, что убежать отсюда не получится, — всё это только вступление, и без основной части никто нас не выпустит, — но разум здесь пасовал. Держала только твёрдая рука пирата и прочная ткань комбинезона.
Глеб «Клякса» Жаров
Страх Алисы в этот раз был... бодрящим. Как кофе с хорошей щепотью перца. Он пёк в горле и заставлял смотреть на мир широко раскрытыми глазами, смывал некритичную пока, но накопившуюся уже усталость. Неожиданный эффект, но очень уместный. Хотелось немного поэкспериментировать и выяснить, чем этот испуг отличается от всех прочих, но сейчас я не рискнул: ещё собью девчонку со столь полезного настроя.
Да и нехорошо её дополнительно мучить, и так несладко приходится. А ведь она молодец, продолжает держаться. Выносливости, правда, никакой, ну да откуда бы ей взяться: Алиса же не боец десанта, чтобы тренироваться совершать марш-броски.
Окружающий пейзаж уже примелькался и перестал вызывать какие-либо эмоции, остались только чувство насторожённости и готовность к грядущим неприятностям. Хитровыгнутые трупы я уже рассматривал не как изуродованные останки, а как странных опасных тварей, готовящих нападение. Больше того, они уже потихоньку начинали вызывать чисто гастрономический интерес, но я не спешил идти на поводу у тела, жаждущего восполнить энергетические потери за счёт любого условно подходящего для этой цели вещества. Всё же не настолько я ещё оголодал, чтобы совершенно терять человеческий облик.
Ну а потом вовсе стало не до чувства голода.
Напали твари примерно так, как я ожидал: несколько «веток» когтистыми лапами с размаху хлестнули по тому месту, где должна была в этот момент оказаться Алиса. Я метнулся вперёд, подхватив девчонку за талию и уводя с линии удара. Лапы-плети просвистели вхолостую, лишь слегка чиркнули по спине брони и противно хрустнули о камни.
Моя абордажная доля в этот раз даже не пикнула. Наверное, начала привыкать.
Выстрелил я на пробу, не особенно рассчитывая на результат: вряд ли в этот раз удастся отделаться так же легко, словно на тренировке в тире. Эффект оказался чуть лучше, чем никакой. Главное достоинство «Фена» обернулось недостатком, органики в этом «нечто», несмотря на внешний вид, было немного, и выстрел скорее раззадорил существо, чем повредил. А на «Сюрприз»1 из протеза и вовсе не стоило надеяться. Эх, «Фугу»2 бы сюда!
Удостоверившись, что отстреляться или хотя бы расчистить путь не получится, я двинулся вперёд. Два шага вперёд. Шаг назад. Шаг с поворотом. Уклониться, подставив под когти защищённую спину. Шаг, шаг, поворот...
Мы опять танцевали. Не знаю, сознавала ли это Алиса, или просто бездумно подчинялась моим движениям, но выходило хорошо. Главное, эффективно.
Смешно. Последний раз, до вот этой дорогостоящей покупки, я танцевал, кажется, лет в десять. Мать вбила себе в голову, что именно это — достойное и полезное занятие, а отец не стал спорить, просто заодно сдал меня на боевые искусства. Вот только я не помню, когда, чем и почему эти танцы закончились. Наверное, я сорвал какое-нибудь важное мероприятие или с кем-то подрался. Как обычно.
Посторонние мысли совсем не сбивали настрой и не отвлекали. Даже наоборот: занятый своими проблемами, разум не мешал телу действовать.
Будь я один, я не стал бы так изгаляться, броня вполне защищала от ударов. Заманчиво было также попробовать прикрыть собой девчонку и отдохнуть обоим, но я не мог обеспечить ей столь же полную защиту, а рисковать не хотелось. Не удивлюсь, если эти существа ещё и ядовитые, так что одна царапина — и путешествие Алисы закончится. И я двигался вперёд, внимательно глядя по сторонам в поисках какой-нибудь расселины, способной повысить наши шансы. Пока без толку — шаг за шагом, минута за минутой.
Девчонка держалась уже на одном только упрямстве, ну и на мне, полностью отрешившись от действительности. Я пока ещё не так вымотался физически, но однообразие происходящего раздражало.
А когда весь этот сюрреализм уже начал всерьёз злить, мы вдруг снова рухнули во тьму.
1 «Сюрприз» — семейство мелкосерийных боевых излучателей скрытого ношения. В основе конструкции один принцип действия, примерно одинаковые тактико-технические характеристики, главное отличие заключается во внешнем виде. Многие модификации имеют гриф секретности.
2 «Фуга» — ручное плазменное оружие тяжёлого класса, ввиду разрушительности применяется только в операциях на поверхности планет.
...И горел погребальным костром закат,
И волками смотрели звёзды из облаков,
Как, раскинув руки, лежали ушедшие в ночь
и как спали вповалку живые, не видя снов.
В. Цой, «Легенда»
Глеб «Клякса» Жаров
Полёт оказался недолгим, а приземление — неожиданным. Я готовился сразу действовать, отбивать очередное нападение или быстро двигаться, но вместо всего этого просто рухнул в кресло. Следом на меня упала Алиса и зашипела от боли, с размаху ударившись о броню.
Я придержал девушку за талию, озираясь и не убирая ладони с рукояти «Фена».
Комната была безликой, очень похожей на тот зал, откуда меня «проводили на экзамен». Гладкие белые стены, светящийся потолок, небольшой круглый стол и пара кресел возле него. Единственным оживлявшим обстановку предметом была непонятная объёмная конструкция из трубочек и светящихся нитей, росшая из пола чуть в стороне. Я даже не пытался понять её назначение: это с равным успехом могло быть и украшением, и жизненно важным прибором.
В момент нашего появления комната была пуста, но стоило отвести взгляд — и в кресле напротив возник... человек. Сам момент его появления я пропустил, но почти сразу среагировал на изменения в окружающем пространстве.
— Предсказуемо. Но хорошо, что ты всё-таки не выстрелил, — заметил незнакомец.
Был этот тип настолько никаким, что внешность его больше подошла бы какой-то программе, чем живому существу. Тонкий, бледный, с тусклыми сероватыми волосами, редкими и коротко остриженными, одетый во что-то светло-серое и бесформенное. Во всём его облике привлекала внимание только небольшая подвеска на какой-то полупрозрачной, почти незаметной нити, надетая на шею и лежащая поверх складок одежды. Явно какой-то символ — может, некой планеты, а может, и чего-то ещё. Широкое кривое кольцо сантиметров пяти в диаметре, кажется, завёрнутое лентой Мёбиуса, охватывало небольшой золотистый шарик — не то светящийся, не опалесцирующий.
От того, чтобы признать незнакомца программой, меня удерживали два обстоятельства: он воспринимался как живой человек, то есть со своим цветом и запахом — коричнево-сладким, а ещё обладал слишком живой и выразительной мимикой. Хотя вторую деталь сложно было счесть весомым доказательством: кто знает, какой логикой могли руководствоваться его создатели!
Алиса вздрогнула от чужого голоса, прижалась ко мне и, оглянувшись на незнакомца, замерла насторожённым зверьком.
— Кто ты? — спросил я ровно. Агрессии тип пока не проявлял, но именно что — пока.
— Можешь звать меня Акро, — отозвался он. — А ты хорош. Правда хорош. Наверное, лучший, кто приходил сюда за все годы. Даже скучно было наблюдать, словно программа работает: ни ошибок, ни неверных шагов... Ты знаешь, что твоя меткость стремится к единице? Три девятки после запятой, результат отличной автоматики, а не живого существа.
— Ты не ответил. Кто ты? Один из хозяев этой станции?
— Хозяев, обитателей. Да. — Он усмехнулся — жёстко, недобро.
— А капитаны кораблей?
— Руки, глаза и другие источники информации и удовольствий. А ещё... как это у вас называется? Страховка. Даже когда противники слабы, а автоматика безупречно надёжна, стоит помнить о Нём, — проговорил он, явственно выделив интонацией последнее слово. — Должны быть те, кто в случае сбоя выступит щитом. Твои сородичи прекрасно для этого подходят.
— И чем человеческие капитаны превосходят ваших? Ведь если вы отдаёте им предпочтение, значит — превосходят.
— О, это просто, — рассмеялся Акро. Резко, неприятно, да и глаза оставались холодными. — Своим наличием. Желанием быть капитанами и играть с оружием. Но это они, они обычные, а ты... Ты — другое дело. Сам-то понял, на что замахнулся?
— Догадываюсь, — кивнул я. — И судя по тому, что я разговариваю сейчас с тобой, догадка правильная. Координатор схрона — это же тот, кто может управлять станцией, верно? Не так, как сейчас делают это обитающие тут пираты, просто перегоняя с места на место, а по-настоящему.
— Верно, — медленно кивнул Акро. — Может, ты ещё догадываешься, что тебя ждёт?
— Не люблю гадать, предпочитаю факты и конкретные вопросы, — отозвался я спокойно и добавил со смешком: — Не передумаю.
— О, этого бы ты не сумел при всём желании, — пренебрежительно повёл рукой Акро. — Три этапа, три узла, три точки... Хорошее число. Если Он поможет трижды — значит, так надо.
— Он — это кто? — я слегка подобрался, хотя и предполагал, что внятного ответа не последует. Или последует, но он мне не поможет.
— Тот, кто управляет всем, от микромира до макромира. Впрочем, я отвлёкся. Можно было обойтись вовсе без этого разговора, но я хотел спросить: зачем тебе вот это? — Он дёрнул головой, с непонятной брезгливостью указывая на Алису. — Не хочешь избавиться от этой обузы?
Только теперь я наконец обратила внимание, что глаза изменённого закрывала прозрачная полоса защитных очков. Видимо, не только защитных.
— Так, может, стоит это обойти? Если даже тебе неуютно, — пробормотала я. Фантазия, к счастью, оказалась бессильна представить нечто, способное впечатлить пирата, но здравый смысл подсказывал, что мне это понравится ещё меньше.
— Я уверен, что такая возможность местными творцами не предусмотрена, и даже пытаться не стану. Поэтому и предложил тебе закрыть глаза, это самый простой вариант.
— Зная себя... Не поможет, я всё равно не удержусь. Если только завязать, и руки ещё за спиной для надёжности, — вздохнула я. — Но всё равно ведь нечем.
— Это было бы... весьма интригующе, — с расстановкой, каким-то непонятным тоном проговорил Глеб, больше себе под нос, чем отвечая на мои слова.
— Что именно? — не поняла я.
— Вин! — насмешливо фыркнул он. — Не обращай внимания, мысли вслух. А что до пейзажа — может, тебя-то как раз не проймёт до рвоты, всё-таки врач.
И сразу после этих слов я наконец-то смогла сообразить, что именно приняла за деревья. То ли мы подошли достаточно близко, то ли дождь пошёл на убыль, а то ли объяснения Кляксы сдвинули что-то в моём восприятии, заставив связать картинку и суть.
— Да они, по-моему, больны на всю голову, — пробормотала я.
Нет, тошнить меня от увиденного не начало, тут Глеб был прав. Это было настолько странно, настолько чудовищно, что не вызывало никакого эмоционального отклика, кроме отрешённой растерянности и недоверия к собственным глазам. И наличие во всём этом какой-то извращённой, безумной логики одновременно завораживало и вызывало холодок по спине.
«Деревья» состояли из разделённых на части тел, натянутых на какую-то серую основу — или сросшихся с ней. Кости-«ветки», скреплённые вытянутыми, разобранными на волокна мышцами и сухожилиями; «листья» — ошмётки желтоватой с просинью кожи; внутренние органы-«плоды» и гирлянды из кишок на ветках. Каждое дерево явно состояло из нескольких трупов, но у каждого имелось по одной целой голове, и неподвижный взгляд их остекленевших глаз пугал по-настоящему. Не зря покойникам всегда закрывают глаза...
— Кем нужно быть, чтобы вот это придумать?!
— Ну, для этого, определённо, нужно иметь фантазию, — флегматично ответил Глеб.
— И что, интересно, они этим проверяют? — продолжила я негодовать. — Брезгливость?
— И её тоже, но не только. Видишь ли, эти лица мне знакомы, — невозмутимо пояснил он. — Родные, друзья — все близкие люди.
— И ты говоришь об этом так спокойно?! — поражённо уточнила я.
— Вот именно на это испытание рассчитано, — кивнул Клякса. — Я ведь знаю, что это просто картинки, вынутые из моей головы. Большинство этих людей давно уже мертво, кого-то я хоронил сам. Судьба остальных мне, конечно, неизвестна, но это не повод думать, что передо мной именно их трупы. Понимаешь, здешние хозяева с их технологиями легко способны заставить любого человека поверить в правдивость происходящего, как заставляют нас сейчас всё это видеть. А если они так не поступают, значит, это просто испытание, цель которого — отсеять слабых и психически неустойчивых.
— Но почему именно так?!
— Спроси что-нибудь полегче, — он чуть пожал плечами. Пару мгновений помолчал и добавил задумчиво: — Вообще, всё это что-то напоминает, но я никак не могу вспомнить, что именно.
Меня передёрнуло.
— Я такого точно никогда не видела! А то бы запомнила, — пробормотала я угрюмо. Мне даже не хотелось представлять, что где-то существует место, подобное этому.
— Хорошо, что ты не закрыла глаза, — вдруг ровно заметил Клякса.
— Почему?
— Когда придётся бежать, это всё не станет неприятным сюрпризом.
— «Когда»? Не «если»? Что за пессимизм? — растерянно спросила я. — Может, отстреляться получится!
— Потому что они начали моргать и шевелиться вне зависимости от ветра. И мне совсем не верится, что они ограничатся исключительно психологической атакой, — разъяснил он и сбавил шаг. — Слезай, приехали.
Я страдальчески вздохнула, но ничего не сказала и неловко сползла по спине мужчины.
— К хорошему быстро привыкаешь? — усмехнулся он и выдвинул меня вперёд.
— Что, теперь ты на мне поедешь? — нервно хихикнула я, оглянувшись через плечо.
— Боюсь, это получится слишком медленно, — возразил он и ухватился одной рукой за задний карман моего комбинезона. — Двинулись.
Я поспешила отвернуться, радуясь, что с такого ракурса Глеб не видит моих вспыхнувших щёк: почему-то это прикосновение ужасно смутило. Карман-то на попе, и рука мужчины, получается, там же...
По-моему, это была самая глупая и неуместная мысль в моей жизни. Клякса убийца, он не интересуется «живыми женщинами», на корабле мы спали вместе, тут он всю дорогу тащит меня на себе, обстоятельства тем более ни к чему такому не располагают — и нате вам!
Может, я уже умом тронулась от всего этого безобразия?
— А почему мы идём именно так? — поспешила спросить я, старательно вытряхивая из головы всяческие глупости и пытаясь сосредоточиться на дороге.
— Так мне проще контролировать обстановку и тебя, — пояснил Глеб.
Ступала я осторожно, морщась при каждом шаге: ноги успели затечь, да и синяки беспокоили. Но, к счастью, идти здесь было гораздо проще, чем плюхать по болоту: почти ровное каменистое плато давало надёжную опору. Тяжело дались первые несколько шагов, а потом мышцы немного разогрелись, и я зашагала уверенней.
Пейзаж вот только вызывал нервную дрожь и желание оказаться как можно дальше от этого места. «Деревья» впрямь... моргали. А ещё чуть поводили головами, уже в самом деле, а не в моём воображении провожая нас мутными мёртвыми взглядами. И тихо, пока бессистемно шевелились ветви-руки, мерно постукивая костяшками. Звук напоминал бамбуковый ветряной колокольчик. От него двигались волосы на затылке.
«Музыка ветра» постепенно становилась громче и богаче оттенками, заполняла окружающее пространство и понукала, подбивая вовсе перейти на бег. Края этого проклятого «леса» не было видно, а расстаться с ним хотелось как можно скорее. Разумом я понимала, что убежать отсюда не получится, — всё это только вступление, и без основной части никто нас не выпустит, — но разум здесь пасовал. Держала только твёрдая рука пирата и прочная ткань комбинезона.
Прода от 05.09.2018, 20:50
Глеб «Клякса» Жаров
Страх Алисы в этот раз был... бодрящим. Как кофе с хорошей щепотью перца. Он пёк в горле и заставлял смотреть на мир широко раскрытыми глазами, смывал некритичную пока, но накопившуюся уже усталость. Неожиданный эффект, но очень уместный. Хотелось немного поэкспериментировать и выяснить, чем этот испуг отличается от всех прочих, но сейчас я не рискнул: ещё собью девчонку со столь полезного настроя.
Да и нехорошо её дополнительно мучить, и так несладко приходится. А ведь она молодец, продолжает держаться. Выносливости, правда, никакой, ну да откуда бы ей взяться: Алиса же не боец десанта, чтобы тренироваться совершать марш-броски.
Окружающий пейзаж уже примелькался и перестал вызывать какие-либо эмоции, остались только чувство насторожённости и готовность к грядущим неприятностям. Хитровыгнутые трупы я уже рассматривал не как изуродованные останки, а как странных опасных тварей, готовящих нападение. Больше того, они уже потихоньку начинали вызывать чисто гастрономический интерес, но я не спешил идти на поводу у тела, жаждущего восполнить энергетические потери за счёт любого условно подходящего для этой цели вещества. Всё же не настолько я ещё оголодал, чтобы совершенно терять человеческий облик.
Ну а потом вовсе стало не до чувства голода.
Напали твари примерно так, как я ожидал: несколько «веток» когтистыми лапами с размаху хлестнули по тому месту, где должна была в этот момент оказаться Алиса. Я метнулся вперёд, подхватив девчонку за талию и уводя с линии удара. Лапы-плети просвистели вхолостую, лишь слегка чиркнули по спине брони и противно хрустнули о камни.
Моя абордажная доля в этот раз даже не пикнула. Наверное, начала привыкать.
Выстрелил я на пробу, не особенно рассчитывая на результат: вряд ли в этот раз удастся отделаться так же легко, словно на тренировке в тире. Эффект оказался чуть лучше, чем никакой. Главное достоинство «Фена» обернулось недостатком, органики в этом «нечто», несмотря на внешний вид, было немного, и выстрел скорее раззадорил существо, чем повредил. А на «Сюрприз»1 из протеза и вовсе не стоило надеяться. Эх, «Фугу»2 бы сюда!
Удостоверившись, что отстреляться или хотя бы расчистить путь не получится, я двинулся вперёд. Два шага вперёд. Шаг назад. Шаг с поворотом. Уклониться, подставив под когти защищённую спину. Шаг, шаг, поворот...
Мы опять танцевали. Не знаю, сознавала ли это Алиса, или просто бездумно подчинялась моим движениям, но выходило хорошо. Главное, эффективно.
Смешно. Последний раз, до вот этой дорогостоящей покупки, я танцевал, кажется, лет в десять. Мать вбила себе в голову, что именно это — достойное и полезное занятие, а отец не стал спорить, просто заодно сдал меня на боевые искусства. Вот только я не помню, когда, чем и почему эти танцы закончились. Наверное, я сорвал какое-нибудь важное мероприятие или с кем-то подрался. Как обычно.
Посторонние мысли совсем не сбивали настрой и не отвлекали. Даже наоборот: занятый своими проблемами, разум не мешал телу действовать.
Будь я один, я не стал бы так изгаляться, броня вполне защищала от ударов. Заманчиво было также попробовать прикрыть собой девчонку и отдохнуть обоим, но я не мог обеспечить ей столь же полную защиту, а рисковать не хотелось. Не удивлюсь, если эти существа ещё и ядовитые, так что одна царапина — и путешествие Алисы закончится. И я двигался вперёд, внимательно глядя по сторонам в поисках какой-нибудь расселины, способной повысить наши шансы. Пока без толку — шаг за шагом, минута за минутой.
Девчонка держалась уже на одном только упрямстве, ну и на мне, полностью отрешившись от действительности. Я пока ещё не так вымотался физически, но однообразие происходящего раздражало.
А когда весь этот сюрреализм уже начал всерьёз злить, мы вдруг снова рухнули во тьму.
1 «Сюрприз» — семейство мелкосерийных боевых излучателей скрытого ношения. В основе конструкции один принцип действия, примерно одинаковые тактико-технические характеристики, главное отличие заключается во внешнем виде. Многие модификации имеют гриф секретности.
2 «Фуга» — ручное плазменное оружие тяжёлого класса, ввиду разрушительности применяется только в операциях на поверхности планет.
ГЛАВА 9, в которой Алиса вспоминает о своей профессии
...И горел погребальным костром закат,
И волками смотрели звёзды из облаков,
Как, раскинув руки, лежали ушедшие в ночь
и как спали вповалку живые, не видя снов.
В. Цой, «Легенда»
Глеб «Клякса» Жаров
Полёт оказался недолгим, а приземление — неожиданным. Я готовился сразу действовать, отбивать очередное нападение или быстро двигаться, но вместо всего этого просто рухнул в кресло. Следом на меня упала Алиса и зашипела от боли, с размаху ударившись о броню.
Я придержал девушку за талию, озираясь и не убирая ладони с рукояти «Фена».
Комната была безликой, очень похожей на тот зал, откуда меня «проводили на экзамен». Гладкие белые стены, светящийся потолок, небольшой круглый стол и пара кресел возле него. Единственным оживлявшим обстановку предметом была непонятная объёмная конструкция из трубочек и светящихся нитей, росшая из пола чуть в стороне. Я даже не пытался понять её назначение: это с равным успехом могло быть и украшением, и жизненно важным прибором.
В момент нашего появления комната была пуста, но стоило отвести взгляд — и в кресле напротив возник... человек. Сам момент его появления я пропустил, но почти сразу среагировал на изменения в окружающем пространстве.
— Предсказуемо. Но хорошо, что ты всё-таки не выстрелил, — заметил незнакомец.
Был этот тип настолько никаким, что внешность его больше подошла бы какой-то программе, чем живому существу. Тонкий, бледный, с тусклыми сероватыми волосами, редкими и коротко остриженными, одетый во что-то светло-серое и бесформенное. Во всём его облике привлекала внимание только небольшая подвеска на какой-то полупрозрачной, почти незаметной нити, надетая на шею и лежащая поверх складок одежды. Явно какой-то символ — может, некой планеты, а может, и чего-то ещё. Широкое кривое кольцо сантиметров пяти в диаметре, кажется, завёрнутое лентой Мёбиуса, охватывало небольшой золотистый шарик — не то светящийся, не опалесцирующий.
От того, чтобы признать незнакомца программой, меня удерживали два обстоятельства: он воспринимался как живой человек, то есть со своим цветом и запахом — коричнево-сладким, а ещё обладал слишком живой и выразительной мимикой. Хотя вторую деталь сложно было счесть весомым доказательством: кто знает, какой логикой могли руководствоваться его создатели!
Алиса вздрогнула от чужого голоса, прижалась ко мне и, оглянувшись на незнакомца, замерла насторожённым зверьком.
— Кто ты? — спросил я ровно. Агрессии тип пока не проявлял, но именно что — пока.
— Можешь звать меня Акро, — отозвался он. — А ты хорош. Правда хорош. Наверное, лучший, кто приходил сюда за все годы. Даже скучно было наблюдать, словно программа работает: ни ошибок, ни неверных шагов... Ты знаешь, что твоя меткость стремится к единице? Три девятки после запятой, результат отличной автоматики, а не живого существа.
— Ты не ответил. Кто ты? Один из хозяев этой станции?
— Хозяев, обитателей. Да. — Он усмехнулся — жёстко, недобро.
— А капитаны кораблей?
— Руки, глаза и другие источники информации и удовольствий. А ещё... как это у вас называется? Страховка. Даже когда противники слабы, а автоматика безупречно надёжна, стоит помнить о Нём, — проговорил он, явственно выделив интонацией последнее слово. — Должны быть те, кто в случае сбоя выступит щитом. Твои сородичи прекрасно для этого подходят.
— И чем человеческие капитаны превосходят ваших? Ведь если вы отдаёте им предпочтение, значит — превосходят.
— О, это просто, — рассмеялся Акро. Резко, неприятно, да и глаза оставались холодными. — Своим наличием. Желанием быть капитанами и играть с оружием. Но это они, они обычные, а ты... Ты — другое дело. Сам-то понял, на что замахнулся?
— Догадываюсь, — кивнул я. — И судя по тому, что я разговариваю сейчас с тобой, догадка правильная. Координатор схрона — это же тот, кто может управлять станцией, верно? Не так, как сейчас делают это обитающие тут пираты, просто перегоняя с места на место, а по-настоящему.
— Верно, — медленно кивнул Акро. — Может, ты ещё догадываешься, что тебя ждёт?
— Не люблю гадать, предпочитаю факты и конкретные вопросы, — отозвался я спокойно и добавил со смешком: — Не передумаю.
— О, этого бы ты не сумел при всём желании, — пренебрежительно повёл рукой Акро. — Три этапа, три узла, три точки... Хорошее число. Если Он поможет трижды — значит, так надо.
— Он — это кто? — я слегка подобрался, хотя и предполагал, что внятного ответа не последует. Или последует, но он мне не поможет.
— Тот, кто управляет всем, от микромира до макромира. Впрочем, я отвлёкся. Можно было обойтись вовсе без этого разговора, но я хотел спросить: зачем тебе вот это? — Он дёрнул головой, с непонятной брезгливостью указывая на Алису. — Не хочешь избавиться от этой обузы?
