Забавно. Александр всегда считал, что у инквизиторов нет души, и именно это позволяет им чуять демонов, однако чистильщики нашли чем поживиться… Это можно считать доказательством ошибки? Или на душу тварям плевать? Стоило бы поинтересоваться у алхимиков, додумались ли они до чего-то нового в этом смысле.
Сами чистильщики, впрочем, волновали мало, просто ещё одна опасность, не самая страшная. А вот та, что их прогнала…
Александр никак не мог определиться с собственным отношением к Марии. Она — чистейший свет или чернейшая грязь? Странный вопрос, редкий. В мире полутонов и оттенков такой выбор выглядел свежо.
Привлекательная женщина. Не красотка, но милая. Мягкие формы, подходящая им одежда, веснушки и пушистые рыжеватые волосы. Она бы отлично смотрелась в роли жены и матери, но и в качестве травницы была хороша. Ей подходила светлая душа, подходило кроткое терпение, смущённая улыбка и амплуа спасительницы.
Слишком подходило. Слишком идеально выверенный образ, чтобы легко в него поверить.
Первое впечатление и ощущения были на её стороне. Там, в изоляторе, госпожа Лебедь показалась тёплым огоньком старого свечного фонаря в затхлом подземельном мраке. Не на это ли был расчёт? Охотиться могли и не лично на него, поставить ловушку на любого из братьев, а наткнувшись на крупную рыбину — воспользоваться ситуацией. Разум настаивал на том, что этот вариант вероятнее.
Концентрат его сомнений — момент, когда обнаружил себя на полу, а её — с саблей в руке. Убийца или спасительница? Если бы он мог ответить на этот вопрос хотя бы самому себе!
А хуже всего, что Александр не знал, чего ему хочется. Поверить, что этот свет может теплиться рядом, беззаветно броситься на защиту малознакомого и малоприятного человека, или — обнаружить, что всё это обман, что свет слепит глаза, мешая рассмотреть грязь и убожество?
Уверовать в возможность человеческого спасения или окончательно убедиться, что людей не переделать?
Вопрос без ответа, который он пытался решить для себя большую часть жизни. Едва ли судьба одной женщины, окажись она светлой жертвой или чёрной обманкой, поможет. Едва ли найденный ответ что-то изменит. Даже будь жив Иоанн и реши Александр обсудить с ним этот случай, чего прежде никогда не происходило — Великий инквизитор не любил говорить о сокровенном, — это не помогло бы. Но старика всё равно отчаянно не хватало именно сейчас. Ничего странного, конечно, и всё же…
Кто следующим поднимет на плечи этот крест?
Александр не вдавался в детали отношений внутри верхушки церкви, но мог навскидку назвать десяток сподвижников Иоанна, способных претендовать на его место. Разные люди. На первый взгляд, неплохие, но со стороны попробуй разобраться в тонкостях взаимоотношений! Лезть же глубоко было неправильно: священники не мешали Инквизиции решать свои проблемы, так почему должна Инквизиция мешать Церкви?
Иоанн смог бы сказать точнее, но он никогда не заговаривал о преемнике, считал неправильным выделять кого-то и полагал всех своих соратников достойными людьми. Говорил, что недостойные уже давно предстали перед богом. Великий инквизитор не спорил, его вполне устраивало то, что в башне Веры было светлее, чем где-либо, и даже среди патриархов церкви попадались по-настоящему чистые души. Но сейчас — жалел и невольно задумывался о том, что он рискует повторить ошибку старика. Стоило внимательнее присмотреться к ближайшему окружению и понять, кому он мог бы доверить Инквизицию. Просто так. На всякий случай, вроде чистильщиков.
Воспоминание о покойном патриархе сместило фокус мыслей и заставило изменить маршрут. Изначально Александр, приведя себя в порядок, направлялся прямо в башню Алхимии, где всегда дежурили эксперты, готовые решить срочный вопрос: порой инквизиторам приходилось мчаться наперегонки со временем, и ни они, ни их соратники не могли позволить себе размеренной спокойной работы. Сейчас такой страшной спешки не было, просто нечем было заняться до утра, и лишние несколько минут задержки не сделают погоды.
Великий инквизитор бесшумно вошёл в пустую крошечную часовню, где едва вспомнил, куда нужно ставить свечу за упокой. Он не был уверен, что угадал, и, конечно, не сумел бы найти верных слов — единственная известная молитва явно не подходила. Но сам Иоанн когда-то говорил, что важны не слова, а чувства. Пожелать же старому священнику и тихий сад, и обожаемые лилии, и душевную беседу, и тёплый хлеб он мог совершенно искренне, от всей души. Если, конечно, она у него всё-таки имелась.
По существу Александр был прав, стоило нормально поспать. Но как это сделать, он, к сожалению, не объяснил.
Мария свернулась под тонким одеялом, прикрыла глаза, но не сомневалась, что уснуть не сумеет. Мысли в голове метались лихорадочно, перепрыгивая с одного на другое, да ещё пораненный локоть слабо, но непрерывно ныл, и никак не удавалось подобрать для него удобное положение.
Странный сон, детали которого выветрились из памяти, оставив ощущение недосказанности и упущенной подсказки. Отвратительное ощущение: когда слово или воспоминание крутится совсем рядом, дразнится, но в руки не даётся.
Странные говорящие твари, напавшие на Великого инквизитора. Здравый смысл предполагал, что это демоны или некое их подобие, но Мария никогда не слышала о подобных демонах. Справедливости ради, она вообще слышала о демонах мало определённого, но эти куда больше походили на кошмарный сон, а не на реальную опасность. Почему они разбежались? Как она отважилась им противостоять?! Может, не до конца проснулась? Или чувствовала в глубине души, что для неё опасности нет? Нападают только на спящих?.. Не зря же пропали, когда Александр проснулся!
На инквизитора за его молчание она сердилась. Да, ночь — неподходящее время для серьёзных разговоров и любопытство терпело до утра, но мог объяснить хотя бы парой фраз!
Надо было потребовать ответа сразу, не стал бы он её со скандалом выпихивать за дверь! Но что уж теперь. Мария никогда не умела ругаться с людьми и при необходимости настоять на своём или посетить какую-то инстанцию всегда долго готовилась морально, репетировала речь, а после — отпаивалась успокаивающими сборами. А чтобы вот так, спонтанно начать чего-то добиваться… Оставалось уповать на честность мужчины и надеяться, что завтра он объяснится.
Сам Великий инквизитор тоже не шёл из головы, и тут Мария сердилась уже на себя. Хорошо он не заметил, как она пялилась, краснела и бледнела! Словно мужское тело видела первый раз и никогда на пляже не была, не говоря о замужестве…
Хотя такое, наверное, не видела. Или просто внимания не обращала? Или дело не в теле, а в обстоятельствах? Ночь, башня Закона, почти голый Великий инквизитор… Да это само по себе звучало так, что её разбирал нервный смех и желание срочно пойти куда-нибудь в чём-нибудь покаяться!
Да, кажется, именно это её и смутило. Что она находит привлекательным и пялится на Великого инквизитора. На того, кого, почти не думая о нём, привыкла считать не человеком, а чем-то большим, и потому собственный интерес казался неправильным и постыдным.
А он был, этот интерес. Несмотря ни на что.
Все эти мысли и обрывки впечатлений метались по кругу. Мария проваливалась в сон, в котором продолжала обдумывать те же проблемы, выныривала, крутилась с боку на бок, переворачивала подушку и снова проваливалась… Заснуть нормально удалось уже под утро, а вскоре после этого где-то совсем рядом шумно хлопнула дверь и женщину выдернуло в реальность.
Беспокойства она не ощутила. Снаружи явно началась обычная утренняя жизнь, слышались приглушённые дверью голоса и шаги. Ничего страшного или тревожного, просто, выходя из комнаты, один из инквизиторов не придержал дверь.
Ещё некоторое время Мария полежала в постели, ленясь. Раз уж возвращение в аптеку откладывается и к работе при всём желании не приступить, есть ли смысл торопиться?
Но вскоре она поднялась. После сложной ночи голова казалась тяжёлой, но казалось, что заснуть не получится. А ещё тревожила мысль, что она не знает, который теперь час.
Часов в Оплоте, как и во всём остальном мире, было немного. В конце прошлой эры, до пришествия демонов, механические часы почти исчезли из обихода, уже тогда мастеров оставались единицы. А с концом света — не стало электронных. Нынешнему миру было не до сложных игрушек, которые наводняли мир прошлый и дожили до сего дня в виде мёртвых сложносоставных кирпичиков разной формы и размера.
В городе существовала пара часовых мастерских. Они не только чинили старинные хронометры, пережившие большую часть человечества, но делали новые. История замкнула круг, и эти машинки снова стали предметом роскоши. Большинство горожан вполне обходились солнцем и звоном с колокольни собора Воскресения Христова, который раскатывался над всем Оплотом и подхватывался церквушками поменьше.
Сейчас Мария выпала из привычной жизни и привычных ориентиров, и это вызывало тревогу. Узнать время хотелось просто для того, чтобы убедиться: где-то там, за стенами, всё идёт своим чередом и аптека ждёт, когда к ней вернётся хозяйка.
Внезапный перерыв принесёт убытки, но это можно пережить. Благо заказов в последнее время не было, только готовые составы, которые можно купить и в других местах: было бы неприятно подвести людей. Кое-что из трав пересохнет и пропылится, вот это куда обиднее…
А может, Великий инквизитор сжалится и даст час-другой, чтобы прибраться? Или даже приготовить пару снадобий. Готового рецепта для восстановления памяти Мария не знала, но кое-какие соображения на этот счёт имела, почему бы не попробовать?
От этой мысли Лебедь оживилась и взбодрилась, уже начав жалеть, что Александр не назначил определённого времени: наверное, так было бы легче ждать. С другой стороны, даже если бы назначил, ночное происшествие наверняка внесло в его график коррективы. Вряд ли подобное можно просто выкинуть из головы, как-то же эти существа проникли в башню!
Последнее здравое соображение, которое почему-то не пришло в голову с вечера, встревожило. Горожане привыкли считать Трёхглавую крепость полностью защищённым местом, но выходит, какое-то зло всё же способно сюда просочиться? Да ещё так, что сам Великий инквизитор не сумел ничего противопоставить…
В этих смешанных чувствах Мария отправилась завтракать.
Одна за столиком она снова просидела недолго, и на этот раз спросивший разрешения присоединиться инквизитор был незнакомым. Да и причина у него была более веской: пока Лебедь рассеянно чахла над тарелкой и кружкой вкусного ягодно-травяного взвара, зал заполнился и пустых столов просто не осталось. А что обществу товарищей по ордену он предпочёл компанию единственной женщины… Странно, что один такой. На удивление нелюбопытны были господа инквизиторы, вот что. Или тактичны?
— Меня зовут Марк, — с улыбкой представился мужчина, усаживаясь напротив. — Счастлив познакомиться лично.
— Очень приятно, — вежливо ответила Мария.
Инквизитор Марк был симпатичным брюнетом с хорошей обаятельной улыбкой. Он бы наверняка понравился Кристине, она любила таких — живых, ярких. Общительных.
— Как вам у нас живётся? — с искренним участием поинтересовался он. — Должно быть, скучно?
— Хотелось бы определённости, — осторожно ответила она. Болтать на отвлечённые темы и завязывать новые знакомства совсем не хотелось, но не молчать же. — Но здесь замечательная библиотека, я запаслась несколькими фантастическими романами.
— Любите фантазии о будущем?
— Скорее, о любви и разных мирах, — улыбнулась Мария. — Почему-то большинство новых книг о будущем исключительно мрачные.
— А вы думаете, нас ждёт процветание?
С какой интонацией это было сказано, она так и не сумела понять — то ли скепсис, то ли любопытство.
— Я думаю, что гадать бессмысленно. Полвека назад люди тоже писали романы о страшном будущем, но мне не попадалось ни одной книги, где они бы угадали. А другие миры могут выглядеть как угодно, с них взятки гладки.
— Справедливо, — весело подтвердил Марк. — Обычная история: мы всегда боимся не того, чего стоило бы, и очень редко угадываем свою судьбу… Что это у вас? — нахмурился он и протянул ладонь. — Позвольте?
— Где? — растерялась Мария, протянула руку в ответ и только после этого заметила на запястье багровый припухший кровоподтёк ниже наложенного в лазарете бинта, начавший приобретать фиолетовый оттенок. — Ой!
— Что случилось? — напряжённо спросил инквизитор. — Кто это сделал? И что за бинт?..
— Всё в порядке. — Лебедь поспешила высвободить руку из тёплых пальцев мужчины. Тот не удерживал, но взгляд стал пристальным и тревожным. — Я только вчера из изолятора, это не единственный мой синяк.
Улыбка получилась вымученной, Мария очень не любила врать. Но ещё меньше хотелось вдаваться в подробности, как она получила оба повреждения.
— Если вас кто-то обидел, вы можете…
— Всё в порядке! — повторила Мария. — Я благодарна вам за участие, но единственная помощь, которая мне нужна, это окончание расследования, а этим уже занимаются.
Марк явно остался при своём мнении, растерял всю весёлость и поглядывал озабоченно, но неприятную собеседнице тему оставил, вернулся к литературе. Теперь разговор тяготил и его, улыбаться приходилось через силу, но воспитание мешало прервать разговор на середине и на тревожной ноте.
К счастью, долго это мучение не продлилось: буквально через пару минут к столику подошли.
Александр выглядел хмурым и погружённым в мысли, в ответ на приветствие собрата по ордену только кивнул и вопросительно посмотрел на женщину.
— Мария, тебе ещё долго?
— Нет, я уже всё! — поспешила заверить та и залпом допила остывший чай. Подхватить поднос с тарелкой не успела, его взял Великий инквизитор.
— Идём.
Мария улыбнулась случайному собеседнику, пожелала хорошего дня, изо всех сил стараясь не демонстрировать ему собственного облегчения, и поспешила к выходу.
— Мы за визиткой? Александр? — Мария осторожно тронула спутника за локоть, когда они вышли в коридор. Тот, пару раз быстро моргнув, с трудом сфокусировал взгляд на женщине. Она уже собралась повторить вопрос, но Великий инквизитор ответил:
— Я положил твою сумку в комнату и взял из неё связку ключей. Если тебе ещё что-то там нужно, можем зайти.
— Нет, ничего. Но я хотела спросить, можно мне задержаться в аптеке? Прибраться хоть немного. Некоторые составы и травы могут испортиться, будет очень обидно. Я же уходила ненадолго…
Александр рассеянно посмотрел на неё — или сквозь неё? — и уронил коротко:
— Посмотрим.
Остаток пути до выхода из здания проделали в молчании. Снаружи оказалось, что солнце висит ещё очень низко, время едва ли перевалило за девять утра. Это удивило: Мария почему-то считала, что проспала гораздо дольше. А вот инквизитор, кажется, не ложился с их последнего разговора. И, кажется, не только это...
— Александр, а вы вообще завтракали? Или только курили? — вырвалось у неё.
— Не только. — Тот бросил на неё озадаченный и немного насмешливый взгляд. — А что, я выгляжу голодным?
— Вы выглядите настолько погружённым в себя, что вполне могли забыть не только поесть, — призналась Мария. Потом всё-таки напомнила себе, с кем разговаривает, и добавила с лёгким смущением: — Извините, это не моё дело.
Сами чистильщики, впрочем, волновали мало, просто ещё одна опасность, не самая страшная. А вот та, что их прогнала…
Александр никак не мог определиться с собственным отношением к Марии. Она — чистейший свет или чернейшая грязь? Странный вопрос, редкий. В мире полутонов и оттенков такой выбор выглядел свежо.
Привлекательная женщина. Не красотка, но милая. Мягкие формы, подходящая им одежда, веснушки и пушистые рыжеватые волосы. Она бы отлично смотрелась в роли жены и матери, но и в качестве травницы была хороша. Ей подходила светлая душа, подходило кроткое терпение, смущённая улыбка и амплуа спасительницы.
Слишком подходило. Слишком идеально выверенный образ, чтобы легко в него поверить.
Первое впечатление и ощущения были на её стороне. Там, в изоляторе, госпожа Лебедь показалась тёплым огоньком старого свечного фонаря в затхлом подземельном мраке. Не на это ли был расчёт? Охотиться могли и не лично на него, поставить ловушку на любого из братьев, а наткнувшись на крупную рыбину — воспользоваться ситуацией. Разум настаивал на том, что этот вариант вероятнее.
Концентрат его сомнений — момент, когда обнаружил себя на полу, а её — с саблей в руке. Убийца или спасительница? Если бы он мог ответить на этот вопрос хотя бы самому себе!
А хуже всего, что Александр не знал, чего ему хочется. Поверить, что этот свет может теплиться рядом, беззаветно броситься на защиту малознакомого и малоприятного человека, или — обнаружить, что всё это обман, что свет слепит глаза, мешая рассмотреть грязь и убожество?
Уверовать в возможность человеческого спасения или окончательно убедиться, что людей не переделать?
Вопрос без ответа, который он пытался решить для себя большую часть жизни. Едва ли судьба одной женщины, окажись она светлой жертвой или чёрной обманкой, поможет. Едва ли найденный ответ что-то изменит. Даже будь жив Иоанн и реши Александр обсудить с ним этот случай, чего прежде никогда не происходило — Великий инквизитор не любил говорить о сокровенном, — это не помогло бы. Но старика всё равно отчаянно не хватало именно сейчас. Ничего странного, конечно, и всё же…
Кто следующим поднимет на плечи этот крест?
Александр не вдавался в детали отношений внутри верхушки церкви, но мог навскидку назвать десяток сподвижников Иоанна, способных претендовать на его место. Разные люди. На первый взгляд, неплохие, но со стороны попробуй разобраться в тонкостях взаимоотношений! Лезть же глубоко было неправильно: священники не мешали Инквизиции решать свои проблемы, так почему должна Инквизиция мешать Церкви?
Иоанн смог бы сказать точнее, но он никогда не заговаривал о преемнике, считал неправильным выделять кого-то и полагал всех своих соратников достойными людьми. Говорил, что недостойные уже давно предстали перед богом. Великий инквизитор не спорил, его вполне устраивало то, что в башне Веры было светлее, чем где-либо, и даже среди патриархов церкви попадались по-настоящему чистые души. Но сейчас — жалел и невольно задумывался о том, что он рискует повторить ошибку старика. Стоило внимательнее присмотреться к ближайшему окружению и понять, кому он мог бы доверить Инквизицию. Просто так. На всякий случай, вроде чистильщиков.
Воспоминание о покойном патриархе сместило фокус мыслей и заставило изменить маршрут. Изначально Александр, приведя себя в порядок, направлялся прямо в башню Алхимии, где всегда дежурили эксперты, готовые решить срочный вопрос: порой инквизиторам приходилось мчаться наперегонки со временем, и ни они, ни их соратники не могли позволить себе размеренной спокойной работы. Сейчас такой страшной спешки не было, просто нечем было заняться до утра, и лишние несколько минут задержки не сделают погоды.
Великий инквизитор бесшумно вошёл в пустую крошечную часовню, где едва вспомнил, куда нужно ставить свечу за упокой. Он не был уверен, что угадал, и, конечно, не сумел бы найти верных слов — единственная известная молитва явно не подходила. Но сам Иоанн когда-то говорил, что важны не слова, а чувства. Пожелать же старому священнику и тихий сад, и обожаемые лилии, и душевную беседу, и тёплый хлеб он мог совершенно искренне, от всей души. Если, конечно, она у него всё-таки имелась.
Прода от 10.01.2024, 19:29. Вчера пропустили, так что сегодня и за вчера тоже :)
***
По существу Александр был прав, стоило нормально поспать. Но как это сделать, он, к сожалению, не объяснил.
Мария свернулась под тонким одеялом, прикрыла глаза, но не сомневалась, что уснуть не сумеет. Мысли в голове метались лихорадочно, перепрыгивая с одного на другое, да ещё пораненный локоть слабо, но непрерывно ныл, и никак не удавалось подобрать для него удобное положение.
Странный сон, детали которого выветрились из памяти, оставив ощущение недосказанности и упущенной подсказки. Отвратительное ощущение: когда слово или воспоминание крутится совсем рядом, дразнится, но в руки не даётся.
Странные говорящие твари, напавшие на Великого инквизитора. Здравый смысл предполагал, что это демоны или некое их подобие, но Мария никогда не слышала о подобных демонах. Справедливости ради, она вообще слышала о демонах мало определённого, но эти куда больше походили на кошмарный сон, а не на реальную опасность. Почему они разбежались? Как она отважилась им противостоять?! Может, не до конца проснулась? Или чувствовала в глубине души, что для неё опасности нет? Нападают только на спящих?.. Не зря же пропали, когда Александр проснулся!
На инквизитора за его молчание она сердилась. Да, ночь — неподходящее время для серьёзных разговоров и любопытство терпело до утра, но мог объяснить хотя бы парой фраз!
Надо было потребовать ответа сразу, не стал бы он её со скандалом выпихивать за дверь! Но что уж теперь. Мария никогда не умела ругаться с людьми и при необходимости настоять на своём или посетить какую-то инстанцию всегда долго готовилась морально, репетировала речь, а после — отпаивалась успокаивающими сборами. А чтобы вот так, спонтанно начать чего-то добиваться… Оставалось уповать на честность мужчины и надеяться, что завтра он объяснится.
Сам Великий инквизитор тоже не шёл из головы, и тут Мария сердилась уже на себя. Хорошо он не заметил, как она пялилась, краснела и бледнела! Словно мужское тело видела первый раз и никогда на пляже не была, не говоря о замужестве…
Хотя такое, наверное, не видела. Или просто внимания не обращала? Или дело не в теле, а в обстоятельствах? Ночь, башня Закона, почти голый Великий инквизитор… Да это само по себе звучало так, что её разбирал нервный смех и желание срочно пойти куда-нибудь в чём-нибудь покаяться!
Да, кажется, именно это её и смутило. Что она находит привлекательным и пялится на Великого инквизитора. На того, кого, почти не думая о нём, привыкла считать не человеком, а чем-то большим, и потому собственный интерес казался неправильным и постыдным.
А он был, этот интерес. Несмотря ни на что.
Все эти мысли и обрывки впечатлений метались по кругу. Мария проваливалась в сон, в котором продолжала обдумывать те же проблемы, выныривала, крутилась с боку на бок, переворачивала подушку и снова проваливалась… Заснуть нормально удалось уже под утро, а вскоре после этого где-то совсем рядом шумно хлопнула дверь и женщину выдернуло в реальность.
Беспокойства она не ощутила. Снаружи явно началась обычная утренняя жизнь, слышались приглушённые дверью голоса и шаги. Ничего страшного или тревожного, просто, выходя из комнаты, один из инквизиторов не придержал дверь.
Ещё некоторое время Мария полежала в постели, ленясь. Раз уж возвращение в аптеку откладывается и к работе при всём желании не приступить, есть ли смысл торопиться?
Но вскоре она поднялась. После сложной ночи голова казалась тяжёлой, но казалось, что заснуть не получится. А ещё тревожила мысль, что она не знает, который теперь час.
Часов в Оплоте, как и во всём остальном мире, было немного. В конце прошлой эры, до пришествия демонов, механические часы почти исчезли из обихода, уже тогда мастеров оставались единицы. А с концом света — не стало электронных. Нынешнему миру было не до сложных игрушек, которые наводняли мир прошлый и дожили до сего дня в виде мёртвых сложносоставных кирпичиков разной формы и размера.
В городе существовала пара часовых мастерских. Они не только чинили старинные хронометры, пережившие большую часть человечества, но делали новые. История замкнула круг, и эти машинки снова стали предметом роскоши. Большинство горожан вполне обходились солнцем и звоном с колокольни собора Воскресения Христова, который раскатывался над всем Оплотом и подхватывался церквушками поменьше.
Сейчас Мария выпала из привычной жизни и привычных ориентиров, и это вызывало тревогу. Узнать время хотелось просто для того, чтобы убедиться: где-то там, за стенами, всё идёт своим чередом и аптека ждёт, когда к ней вернётся хозяйка.
Внезапный перерыв принесёт убытки, но это можно пережить. Благо заказов в последнее время не было, только готовые составы, которые можно купить и в других местах: было бы неприятно подвести людей. Кое-что из трав пересохнет и пропылится, вот это куда обиднее…
А может, Великий инквизитор сжалится и даст час-другой, чтобы прибраться? Или даже приготовить пару снадобий. Готового рецепта для восстановления памяти Мария не знала, но кое-какие соображения на этот счёт имела, почему бы не попробовать?
От этой мысли Лебедь оживилась и взбодрилась, уже начав жалеть, что Александр не назначил определённого времени: наверное, так было бы легче ждать. С другой стороны, даже если бы назначил, ночное происшествие наверняка внесло в его график коррективы. Вряд ли подобное можно просто выкинуть из головы, как-то же эти существа проникли в башню!
Последнее здравое соображение, которое почему-то не пришло в голову с вечера, встревожило. Горожане привыкли считать Трёхглавую крепость полностью защищённым местом, но выходит, какое-то зло всё же способно сюда просочиться? Да ещё так, что сам Великий инквизитор не сумел ничего противопоставить…
В этих смешанных чувствах Мария отправилась завтракать.
Одна за столиком она снова просидела недолго, и на этот раз спросивший разрешения присоединиться инквизитор был незнакомым. Да и причина у него была более веской: пока Лебедь рассеянно чахла над тарелкой и кружкой вкусного ягодно-травяного взвара, зал заполнился и пустых столов просто не осталось. А что обществу товарищей по ордену он предпочёл компанию единственной женщины… Странно, что один такой. На удивление нелюбопытны были господа инквизиторы, вот что. Или тактичны?
— Меня зовут Марк, — с улыбкой представился мужчина, усаживаясь напротив. — Счастлив познакомиться лично.
— Очень приятно, — вежливо ответила Мария.
Инквизитор Марк был симпатичным брюнетом с хорошей обаятельной улыбкой. Он бы наверняка понравился Кристине, она любила таких — живых, ярких. Общительных.
— Как вам у нас живётся? — с искренним участием поинтересовался он. — Должно быть, скучно?
— Хотелось бы определённости, — осторожно ответила она. Болтать на отвлечённые темы и завязывать новые знакомства совсем не хотелось, но не молчать же. — Но здесь замечательная библиотека, я запаслась несколькими фантастическими романами.
— Любите фантазии о будущем?
— Скорее, о любви и разных мирах, — улыбнулась Мария. — Почему-то большинство новых книг о будущем исключительно мрачные.
— А вы думаете, нас ждёт процветание?
С какой интонацией это было сказано, она так и не сумела понять — то ли скепсис, то ли любопытство.
— Я думаю, что гадать бессмысленно. Полвека назад люди тоже писали романы о страшном будущем, но мне не попадалось ни одной книги, где они бы угадали. А другие миры могут выглядеть как угодно, с них взятки гладки.
— Справедливо, — весело подтвердил Марк. — Обычная история: мы всегда боимся не того, чего стоило бы, и очень редко угадываем свою судьбу… Что это у вас? — нахмурился он и протянул ладонь. — Позвольте?
— Где? — растерялась Мария, протянула руку в ответ и только после этого заметила на запястье багровый припухший кровоподтёк ниже наложенного в лазарете бинта, начавший приобретать фиолетовый оттенок. — Ой!
— Что случилось? — напряжённо спросил инквизитор. — Кто это сделал? И что за бинт?..
— Всё в порядке. — Лебедь поспешила высвободить руку из тёплых пальцев мужчины. Тот не удерживал, но взгляд стал пристальным и тревожным. — Я только вчера из изолятора, это не единственный мой синяк.
Улыбка получилась вымученной, Мария очень не любила врать. Но ещё меньше хотелось вдаваться в подробности, как она получила оба повреждения.
— Если вас кто-то обидел, вы можете…
— Всё в порядке! — повторила Мария. — Я благодарна вам за участие, но единственная помощь, которая мне нужна, это окончание расследования, а этим уже занимаются.
Марк явно остался при своём мнении, растерял всю весёлость и поглядывал озабоченно, но неприятную собеседнице тему оставил, вернулся к литературе. Теперь разговор тяготил и его, улыбаться приходилось через силу, но воспитание мешало прервать разговор на середине и на тревожной ноте.
К счастью, долго это мучение не продлилось: буквально через пару минут к столику подошли.
Александр выглядел хмурым и погружённым в мысли, в ответ на приветствие собрата по ордену только кивнул и вопросительно посмотрел на женщину.
— Мария, тебе ещё долго?
— Нет, я уже всё! — поспешила заверить та и залпом допила остывший чай. Подхватить поднос с тарелкой не успела, его взял Великий инквизитор.
— Идём.
Мария улыбнулась случайному собеседнику, пожелала хорошего дня, изо всех сил стараясь не демонстрировать ему собственного облегчения, и поспешила к выходу.
— Мы за визиткой? Александр? — Мария осторожно тронула спутника за локоть, когда они вышли в коридор. Тот, пару раз быстро моргнув, с трудом сфокусировал взгляд на женщине. Она уже собралась повторить вопрос, но Великий инквизитор ответил:
— Я положил твою сумку в комнату и взял из неё связку ключей. Если тебе ещё что-то там нужно, можем зайти.
— Нет, ничего. Но я хотела спросить, можно мне задержаться в аптеке? Прибраться хоть немного. Некоторые составы и травы могут испортиться, будет очень обидно. Я же уходила ненадолго…
Александр рассеянно посмотрел на неё — или сквозь неё? — и уронил коротко:
— Посмотрим.
Остаток пути до выхода из здания проделали в молчании. Снаружи оказалось, что солнце висит ещё очень низко, время едва ли перевалило за девять утра. Это удивило: Мария почему-то считала, что проспала гораздо дольше. А вот инквизитор, кажется, не ложился с их последнего разговора. И, кажется, не только это...
— Александр, а вы вообще завтракали? Или только курили? — вырвалось у неё.
— Не только. — Тот бросил на неё озадаченный и немного насмешливый взгляд. — А что, я выгляжу голодным?
— Вы выглядите настолько погружённым в себя, что вполне могли забыть не только поесть, — призналась Мария. Потом всё-таки напомнила себе, с кем разговаривает, и добавила с лёгким смущением: — Извините, это не моё дело.
