Разрешите приступать? – я растерянно посмотрел по очереди на Правеля Лихеевича и на незнакомца. С одной стороны, конечно, задание мне давал странно ведущий себя чернявый, но начальник-то мой не он.
- Иди, Илан. Да хранят тебя боги, - вздохнул Глыбня, грузный и неповоротливый земляк, полностью оправдывающий свою фамилию.
- Вы точно за него ручаетесь? – уже на пороге услышал я голос незнакомца. Узнать ответ на этот вопрос мне было уже не суждено.
- С ума сойти, какая хорошая иллюзия, - восторженно пробормотал мой неизменный двумерный спутник, когда я отошёл от штабной палатки и углубился в лес. – Даже ауру не видно! Интересно, как он это сделал?
- Мне больше интересно, кто – он. И какие ещё возможности у него и тех, кто за ним стоит, имеются. Впрочем, есть вопросы, ответ на которые лучше не знать…
- Скучный ты всё-таки, - хмыкнул Тень. – Если есть вопрос, то ответ на него должен быть найден! Другое дело, бывают неинтересные вопросы. Очень хочется посмотреть, что ж это за человека такого тебе надо сопроводить.
- Мне тоже. Поэтому лучше поспешить, ты согласен?
- Намёк понял, не отвлекаю, - ехидно отозвался он. – Беги.
Не имеющий, кажется, конца бег выматывает. Не столько физически, – накачанное стихией тело почти не знает усталости, - сколько морально. Особенно если необходимо всё время быть настороже, быть готовым к любому повороту событий: отслеживать ловушки магические, ловушки минные и быструю опасную нежить.
Я бежал примерно на запад-юго-запад вот уже часов шесть. Ориентироваться на местности умею, поэтому заблудиться не боялся. Но проблем и без этого хватало. Хорошо ещё, Тень помалкивал всю дорогу – то ли ушёл куда-то, то ли наслаждался моей пробежкой. А, может, действительно проявлял терпение в предчувствии грядущих развлечений.
Но в конце концов случилось неизбежное: одну из ловушек я не заметил. Удивительно, скорее, что случилось это только теперь; в состоянии постоянного напряжения внимание рано или поздно притупляется. Точнее, ловушку эту я заметил, но было уже поздно, заклинание сработало. По натянутым нервам ударило ощущение опасности и страха. Рефлекторно прыгнул в сторону, падая лицом в прошлогоднюю листву и накрывая голову руками. За спиной что-то ухнуло и засвистело, удаляясь вверх, подобно фейерверку. Я, было, уже облегчённо выдохнул, решив, что это была обычная сигнальная ракета, когда в некотором отдалении что-то бабахнуло, заставив втянуть голову в плечи. Потом прокатилась волна жара, и хлопки зазвучали чаще. В висках тут же заныло от количества срабатывающих одновременно заклинаний.
«Вот я попал!» - мелькнула обречённая мысль, а после этого какая-то сила дёрнула меня за гимнастёрку в сторону. Я покатился кубарем по отвесу – очевидно, в овраг, - и уже в полёте сообразил, что падаю не один, а вцепившись в своего спасителя. Даже успел отметить тщедушность этого существа, и, плюхнувшись спиной в раскисшую землю, подмытую ручьём, поспешно перекатился, прикрывая костлявого незнакомца от возможной опасности.
Канонада закончилась быстро, где-то через десяток секунд. Я хотел для верности выждать ещё, но получил чувствительный и весьма красноречивый тычок в рёбра и поспешил подняться: надо полагать, сил я не рассчитал, и слегка придавил своего спасителя.
Точнее, спасительницу, поправил я себя, протягивая незнакомке руку помощи. Совсем девчонка ещё, подросток; лет тринадцать на вид. Может, пятнадцать, если сделать скидку на худобу и хрупкость. Девочка от помощи отказалась, окатив меня недобрым взглядом, и проворно поднялась сама, пытаясь отчистить от грязи и листвы промокшие штаны неопределённого цвета и такую же рубашку. Вещи были явно мужские и, мягко говоря, не по размеру; они бы мне-то велики были. Босые ноги и короткий ёжик волос, сбритых не больше месяца назад, наталкивали на нехорошие мысли, но я их поспешно отогнал. Большие карие глаза на тонком лице с ввалившимися щеками казались ещё больше. Да в ней вообще всего-то и было – хрупкие косточки да эти глазищи в пол-лица. Они смотрели с недоверием и недружелюбно, как у какого-то зверька.
- Спасибо, - кивнул я. Надо было хоть как-то начать разговор, а благодарность за, вероятно, спасённую жизнь – на мой взгляд, хорошее начало.
- Это тебя что ли за мной послали? – тихо и серьёзно проговорила девочка, внимательно меня рассматривая. Я почувствовал себя неуютно, как под взглядом менталиста, хотя готов был поклясться, что подобным талантом моя находка не обладает. – Как только дошёл, - угрюмо вздохнула она, качнув головой.
- Ну, как-то дошёл, - растерянно ответил я. В голове роилось пара десятков вопросов, и с каждой секундой количество их множилось. Что это за девчонка? Откуда она знает, что я пришёл за ней? Почему именно за ней? Зачем она так необходима этому странному человеку из неизвестной мне и наверняка глубоко секретной службы?
- Не спрашивай, - она зыркнула на меня предостерегающе.
- Кое-что спросить мне всё-таки придётся, - я строго свёл брови. Губы девочки сложились в совсем недетскую гримасу, которую можно было бы назвать брезгливой ухмылкой, а взгляд исподлобья стал совсем уж недобрым. – Как мне называть-то тебя, чудо в перьях? – я безмятежно улыбнулся, не поддаваясь волнению.
- А ты умный, Илан, - с какой-то странной интонацией протянула она; то ли растерянно, то ли задумчиво. Будто мокрым пером провели по позвоночнику. Имя-то своё я ей не называл... И я понял, что вот теперь я эту девочку начинаю всерьёз опасаться. – Называй меня Лесей.
- А что ж ты сама до наших не добралась? – иронично поинтересовался я.
- Не пытайся бравировать, - она поморщилась. – Бойся, я привыкла. Пойдём, у нас мало времени, - и она, уцепив тонкими пальцами за запястье, потянула меня вдоль оврага.
- Погоди! Может, тебе хоть поесть немного? Идти далеко, - с сомнением проговорил я.
- Я две недели почти не ем. Нельзя мне сухари, - поморщилась странная девочка. Впрочем, какая она девочка! Ощущение такое, что разговариваю с человеком много старше и опытнее себя. Старше она вряд ли, а вот опыт… Не хочу знать, что она успела увидеть за свою недолгую жизнь. – Как-нибудь дойдём.
- Погоди, - через пару минут привлёк её внимание я, всё так же покорно тащившийся за ней на буксире. Не останавливаясь, девочка недовольно зыркнула в мою сторону. – Ты точно знаешь, что идти нужно сюда? – отметив растерянность на худом лице, вздохнул, остановился и, настойчиво высвободив запястье из цепких костлявых пальцев, сам уже взял её за руку. – Пойдём. Ты точно можешь идти?
- Я гораздо крепче, чем кажусь, - твёрдо проговорила она. Прочитав иронию в моём взгляде, нахмурилась и на пару секунд прикрыла глаза, будто о чём-то крепко раздумывая. – Знаешь, почему ты сейчас рискуешь своей головой, спасая какую-то непонятную девчонку? Не знаешь, тебе не сказали. Я дочь бога, Илан. Мать померла родами, а больше никто мне рассказать всей правды не мог. Жрецы поняли, кто я, но вот установить личность отца у них не получилось, - она хмыкнула. – Мне безумно повезло, что эти доманские выродки не поняли, кто я на самом деле. А когда заподозрили, я уже нашла путь к бегству. Теперь ты веришь, что я дойду?
Я только и смог, что кивнуть. И молча потянул её за собой скорым шагом, не решаясь, впрочем, перейти на бег.
Вот, значит, как оно бывает.
Резко пропало желание разбираться в происходящем, окончательно расхотелось знать, кто был тот офицер в лагере, отдавший мне приказ, как эта девочка сбежала… Ничего не хотелось знать. Хотелось поскорее добраться до штаба и забыть всё это как страшный сон.
Хорошо ещё, Тень помалкивал; видимо, даже он со своим неуёмным любопытством опасался этой девочки.
Мы молча шли уже часа два, когда случилось то, чего я ожидал всю дорогу. Леся потеряла сознание. Шла, шла, а потом на полшаге нога у неё подвернулась, и девочка рухнула в негустую лесную траву.
- Ох, ничего себе, какое у вас тут бывает! – восхищённо присвистнул Тень, будто именно этого и дожидался. – Полубогиня – это ж так интересно! Интересно, кто из ваших богов так удачно сходил налево? – он пакостно захихикал.
- Что-то ты при ней не больно разговорчивый был, - хмыкнул я, за время его тирады уже убедившись, что девочка жива, и это банальный обморок от истощения. Переоценила она свои силы. Гордая.
- А мало ли? С богами шутки плохи.
- Ты же вроде бы никогда к ним серьёзно не относился? – удивился я, примериваясь и пристраивая Лесю себе на плечи.
- Зато я неплохо изучил тебя. И если ты настолько уверен в их силе и ни на минуту не сомневаешься в их существовании, значит, они действительно в той или иной мере существуют. Потому как ничего просто на веру ты не принимаешь, тем более – столь принципиального. Так что я лучше не буду рисковать попусту.
- Как-то не похоже это на тебя, - с сомнением протянул я.
- От тебя нахватался, - фыркнул он. – А ты, кстати, если продолжишь стоять и рассуждать, имеешь шансы завязнуть. Нас окружают.
Непечатно выругавшись, я побежал, на ходу озираясь по сторонам. Со всех сторон, действительно беря нас в кольцо, быстро приближались кадавры общим числом не меньше полусотни. Откуда их столько набралось?!
На мгновение сознание будто отключилось, а потом я обнаружил себя лежащим на земле. Вокруг бесновалась чудовищная смесь из сработавших одновременно чар, выворачивая пространство наизнанку, а я отчаянно прижимал к себе и к земле хрупкую девичью фигурку, пытаясь укрыть её от всего этого. Отчётливо понимая, что шансов выжить у меня нет. По спине рассыпалась угольками боль, а ног я уже не чувствовал.
А потом я проснулся.
Темнота в комнате была рассеянная, сумрачная. Видимо, там, снаружи, либо уже рассвело, либо как раз собиралось: сложно судить об этом, когда солнца в принципе не видно. За ночь изба выстудилась, и вылезать из-под тёплого лоскутного одеяла не хотелось совершенно. Впрочем, никакого желания вернуться ко сну после таких видений тоже не было.
Я помнил эту девочку. Всё это действительно было, только было… по-другому. Я точно не умирал, как это было во сне: сейчас-то я живой. Меня даже за тот случай наградили; правда, по-тихому, «за заслуги перед Отечеством и боевую доблесть», без уточнения. А вот тот факт, что вспомнить, как было на самом деле, я не могу, очень настораживал, как и давящее навязчивое желание поверить в правдивость сна. Слишком навязчивое, чтобы быть естественным.
- Илан! Илан, как хорошо что ты проснулся! – раздался практически над ухом возглас.
- Тень? – ошарашенно уточнил я, не веря своим ушам. – Ты откуда взялся и где пропадал?
- Я застрял здесь! И ты теперь тоже, и они все, и другие, и мы все обречены! Между мирами, без всякой… - в голосе моего пропащего двумерного друга явственно зазвучали истеричные нотки.
- Стой, стой! – раздражённо оборвал я его причитания. – Давай вот только без паники, ладно? Коротко и по существу. Что не так?
- В эту деревню можно войти, но выйти из неё нельзя. Живым, во всяком случае. Нежить вроде бы спокойно ходит туда-сюда, Фельдштейн и его творения тому доказательство. А для всех остальных, включая меня, это действительно деревня, окружённая бескрайним пустым болотом, тут местные правы. И всё-это как-то связано со снами. Все, кто сюда забредал, просто засыпали и не просыпались. Знал бы ты, как я испугался, когда ты заявился! Я тебя предупредить пытался, из кожи вон лез, но ты меня будто не видел и не слышал. А уж когда ты спать пошёл… Я тут всю ночь вокруг тебя прыгал. Так и думал, что ты тоже умрёшь.
- Так и знал, что будет какой-то подвох. Ну, тварь доманская…
- Зря ты так, - перебил меня уже взявший себя в руки Тень. Кажется, он действительно очень обрадовался, что я выжил. – Генрих действительно не в курсе. Сюда немного людей забредают, и он не догадался ещё, что их смерть во сне с чем-то таким связана. У него-то проблемы с выходом из болота нет, откуда он может знать? Удивляется, конечно, что деревню умудрились потерять, а толку?
- Везёт мне что-то в последнее время. Как утопленнику, - я вздохнул и принялся одеваться.
Поддаваться панике и оплакивать свою загубленную жизнь бессмысленно. Это Тень может себе позволить, он-то ни на какие активные действия не способен, да и вообще, существо бесплотное, бестелесное, с весьма ограниченным спектром возможностей. Опыт и элементарный здравый смысл подсказывают, что если есть вход, то должен быть и выход: как минимум, один – там же, где и вход. А если на входе стоит клапан, то его можно сломать. По части разрушительной деятельности моя основная специализация идеальна.
У меня даже была идея, с чего стоит начать поиски источника всех бед. Наученный горьким опытом, я решил прямой наводкой отправиться к капищу: если боги тут и не причём, то есть шанс узнать хоть что-нибудь полезное.
- А, Илан, доброе утро! Ты что-то рано, - поприветствовал меня сидящий с какими-то книгами и записями хозяин дома. На столе слабо трепетала свеча; мрак разогнать она не могла, да и, видимо, не для того использовалась. Не-мёртвый прекрасно видел в темноте, а свеча горела только для уюта, за это я готов был поручиться. – Мен гост! – почти испуганно воскликнул он, вздрогнув, когда поднял на меня глаза. – Что с тобой?
- А что не так? – удивился я. Кроме плохого настроения и неприятного осадка от сна лично я никаких изменений в собственном организме не наблюдал.
- Ну, во-первых, ты поседел. Не целиком, но вчера этого точно не было. А, во-вторых… Не знаю, показалось, наверное. Взгляд у тебя жуткий был.
- Поседел? – озадаченно переспросил я. – Это номер. Но, впрочем, оно и к лучшему, что ты заметил. Сколько человек пришло сюда за то время, пока ты здесь? Точнее, нет. Сколько из них легло спать и не проснулось?
- Трое; честно говоря, все, кто приходил. А что такое? – он встревоженно поднялся на ноги. – Что-то случилось?
- Погоди, давай по порядку. Как они умерли?
- Один был сильно изранен и, кажется, от этого и умер. Один от сердечного приступа; в общем-то, он был достаточно пожилой человек, и ничего в этом удивительного не было. Ну, а третий, видимо, покончил с собой, потому что умер от яда. Но – да, все вроде бы ночью.
Кивнув, я присел возле стола. Генрих вернулся на своё место, нахмуренный и настороженный. А я решил, что полчаса погоды не сделают, и принялся рассказывать.
Рассказ получился короткий.
- Вот это история, - покачал головой Фельдштейн. – А я, дурак, и не подумал, что с этими смертями не всё так просто! Надеюсь, ты не против моей помощи? Уж больно интересный случай, да и... наконец-то какая-то разумная деятельность! - оживившийся лич принялся судорожно собирать свои книжки и записи в несколько стопок. - Всё, я в твоём распоряжении. Начнём с капища? Оно тут недалеко, но я, признаться, ни разу там не был; мне показалось бестактным входить в святое для местных место, не веря в этих богов. Священников вот только нет. Точнее, жрецов, кажется, это правильно называть так. Но вроде бы их отсутствие местных совершенно не расстраивает, так что я теперь сомневаюсь не только в названии, но и в правильности понимания мной их функций. Зачем в вашей религии нужны жрецы? – полюбопытствовал доманец.
- В общем-то, жрецы у нас, насколько я в этом понимаю, выполняют те же функции, что и ваши… клирики? – в конце предложения я поставил вопрос, потому что, не хуже Генриха, не был уверен в точности названия.
- Иди, Илан. Да хранят тебя боги, - вздохнул Глыбня, грузный и неповоротливый земляк, полностью оправдывающий свою фамилию.
- Вы точно за него ручаетесь? – уже на пороге услышал я голос незнакомца. Узнать ответ на этот вопрос мне было уже не суждено.
- С ума сойти, какая хорошая иллюзия, - восторженно пробормотал мой неизменный двумерный спутник, когда я отошёл от штабной палатки и углубился в лес. – Даже ауру не видно! Интересно, как он это сделал?
- Мне больше интересно, кто – он. И какие ещё возможности у него и тех, кто за ним стоит, имеются. Впрочем, есть вопросы, ответ на которые лучше не знать…
- Скучный ты всё-таки, - хмыкнул Тень. – Если есть вопрос, то ответ на него должен быть найден! Другое дело, бывают неинтересные вопросы. Очень хочется посмотреть, что ж это за человека такого тебе надо сопроводить.
- Мне тоже. Поэтому лучше поспешить, ты согласен?
- Намёк понял, не отвлекаю, - ехидно отозвался он. – Беги.
Не имеющий, кажется, конца бег выматывает. Не столько физически, – накачанное стихией тело почти не знает усталости, - сколько морально. Особенно если необходимо всё время быть настороже, быть готовым к любому повороту событий: отслеживать ловушки магические, ловушки минные и быструю опасную нежить.
Я бежал примерно на запад-юго-запад вот уже часов шесть. Ориентироваться на местности умею, поэтому заблудиться не боялся. Но проблем и без этого хватало. Хорошо ещё, Тень помалкивал всю дорогу – то ли ушёл куда-то, то ли наслаждался моей пробежкой. А, может, действительно проявлял терпение в предчувствии грядущих развлечений.
Но в конце концов случилось неизбежное: одну из ловушек я не заметил. Удивительно, скорее, что случилось это только теперь; в состоянии постоянного напряжения внимание рано или поздно притупляется. Точнее, ловушку эту я заметил, но было уже поздно, заклинание сработало. По натянутым нервам ударило ощущение опасности и страха. Рефлекторно прыгнул в сторону, падая лицом в прошлогоднюю листву и накрывая голову руками. За спиной что-то ухнуло и засвистело, удаляясь вверх, подобно фейерверку. Я, было, уже облегчённо выдохнул, решив, что это была обычная сигнальная ракета, когда в некотором отдалении что-то бабахнуло, заставив втянуть голову в плечи. Потом прокатилась волна жара, и хлопки зазвучали чаще. В висках тут же заныло от количества срабатывающих одновременно заклинаний.
«Вот я попал!» - мелькнула обречённая мысль, а после этого какая-то сила дёрнула меня за гимнастёрку в сторону. Я покатился кубарем по отвесу – очевидно, в овраг, - и уже в полёте сообразил, что падаю не один, а вцепившись в своего спасителя. Даже успел отметить тщедушность этого существа, и, плюхнувшись спиной в раскисшую землю, подмытую ручьём, поспешно перекатился, прикрывая костлявого незнакомца от возможной опасности.
Канонада закончилась быстро, где-то через десяток секунд. Я хотел для верности выждать ещё, но получил чувствительный и весьма красноречивый тычок в рёбра и поспешил подняться: надо полагать, сил я не рассчитал, и слегка придавил своего спасителя.
Точнее, спасительницу, поправил я себя, протягивая незнакомке руку помощи. Совсем девчонка ещё, подросток; лет тринадцать на вид. Может, пятнадцать, если сделать скидку на худобу и хрупкость. Девочка от помощи отказалась, окатив меня недобрым взглядом, и проворно поднялась сама, пытаясь отчистить от грязи и листвы промокшие штаны неопределённого цвета и такую же рубашку. Вещи были явно мужские и, мягко говоря, не по размеру; они бы мне-то велики были. Босые ноги и короткий ёжик волос, сбритых не больше месяца назад, наталкивали на нехорошие мысли, но я их поспешно отогнал. Большие карие глаза на тонком лице с ввалившимися щеками казались ещё больше. Да в ней вообще всего-то и было – хрупкие косточки да эти глазищи в пол-лица. Они смотрели с недоверием и недружелюбно, как у какого-то зверька.
- Спасибо, - кивнул я. Надо было хоть как-то начать разговор, а благодарность за, вероятно, спасённую жизнь – на мой взгляд, хорошее начало.
- Это тебя что ли за мной послали? – тихо и серьёзно проговорила девочка, внимательно меня рассматривая. Я почувствовал себя неуютно, как под взглядом менталиста, хотя готов был поклясться, что подобным талантом моя находка не обладает. – Как только дошёл, - угрюмо вздохнула она, качнув головой.
- Ну, как-то дошёл, - растерянно ответил я. В голове роилось пара десятков вопросов, и с каждой секундой количество их множилось. Что это за девчонка? Откуда она знает, что я пришёл за ней? Почему именно за ней? Зачем она так необходима этому странному человеку из неизвестной мне и наверняка глубоко секретной службы?
- Не спрашивай, - она зыркнула на меня предостерегающе.
- Кое-что спросить мне всё-таки придётся, - я строго свёл брови. Губы девочки сложились в совсем недетскую гримасу, которую можно было бы назвать брезгливой ухмылкой, а взгляд исподлобья стал совсем уж недобрым. – Как мне называть-то тебя, чудо в перьях? – я безмятежно улыбнулся, не поддаваясь волнению.
- А ты умный, Илан, - с какой-то странной интонацией протянула она; то ли растерянно, то ли задумчиво. Будто мокрым пером провели по позвоночнику. Имя-то своё я ей не называл... И я понял, что вот теперь я эту девочку начинаю всерьёз опасаться. – Называй меня Лесей.
- А что ж ты сама до наших не добралась? – иронично поинтересовался я.
- Не пытайся бравировать, - она поморщилась. – Бойся, я привыкла. Пойдём, у нас мало времени, - и она, уцепив тонкими пальцами за запястье, потянула меня вдоль оврага.
- Погоди! Может, тебе хоть поесть немного? Идти далеко, - с сомнением проговорил я.
- Я две недели почти не ем. Нельзя мне сухари, - поморщилась странная девочка. Впрочем, какая она девочка! Ощущение такое, что разговариваю с человеком много старше и опытнее себя. Старше она вряд ли, а вот опыт… Не хочу знать, что она успела увидеть за свою недолгую жизнь. – Как-нибудь дойдём.
- Погоди, - через пару минут привлёк её внимание я, всё так же покорно тащившийся за ней на буксире. Не останавливаясь, девочка недовольно зыркнула в мою сторону. – Ты точно знаешь, что идти нужно сюда? – отметив растерянность на худом лице, вздохнул, остановился и, настойчиво высвободив запястье из цепких костлявых пальцев, сам уже взял её за руку. – Пойдём. Ты точно можешь идти?
- Я гораздо крепче, чем кажусь, - твёрдо проговорила она. Прочитав иронию в моём взгляде, нахмурилась и на пару секунд прикрыла глаза, будто о чём-то крепко раздумывая. – Знаешь, почему ты сейчас рискуешь своей головой, спасая какую-то непонятную девчонку? Не знаешь, тебе не сказали. Я дочь бога, Илан. Мать померла родами, а больше никто мне рассказать всей правды не мог. Жрецы поняли, кто я, но вот установить личность отца у них не получилось, - она хмыкнула. – Мне безумно повезло, что эти доманские выродки не поняли, кто я на самом деле. А когда заподозрили, я уже нашла путь к бегству. Теперь ты веришь, что я дойду?
Я только и смог, что кивнуть. И молча потянул её за собой скорым шагом, не решаясь, впрочем, перейти на бег.
Вот, значит, как оно бывает.
Резко пропало желание разбираться в происходящем, окончательно расхотелось знать, кто был тот офицер в лагере, отдавший мне приказ, как эта девочка сбежала… Ничего не хотелось знать. Хотелось поскорее добраться до штаба и забыть всё это как страшный сон.
Хорошо ещё, Тень помалкивал; видимо, даже он со своим неуёмным любопытством опасался этой девочки.
Мы молча шли уже часа два, когда случилось то, чего я ожидал всю дорогу. Леся потеряла сознание. Шла, шла, а потом на полшаге нога у неё подвернулась, и девочка рухнула в негустую лесную траву.
- Ох, ничего себе, какое у вас тут бывает! – восхищённо присвистнул Тень, будто именно этого и дожидался. – Полубогиня – это ж так интересно! Интересно, кто из ваших богов так удачно сходил налево? – он пакостно захихикал.
- Что-то ты при ней не больно разговорчивый был, - хмыкнул я, за время его тирады уже убедившись, что девочка жива, и это банальный обморок от истощения. Переоценила она свои силы. Гордая.
- А мало ли? С богами шутки плохи.
- Ты же вроде бы никогда к ним серьёзно не относился? – удивился я, примериваясь и пристраивая Лесю себе на плечи.
- Зато я неплохо изучил тебя. И если ты настолько уверен в их силе и ни на минуту не сомневаешься в их существовании, значит, они действительно в той или иной мере существуют. Потому как ничего просто на веру ты не принимаешь, тем более – столь принципиального. Так что я лучше не буду рисковать попусту.
- Как-то не похоже это на тебя, - с сомнением протянул я.
- От тебя нахватался, - фыркнул он. – А ты, кстати, если продолжишь стоять и рассуждать, имеешь шансы завязнуть. Нас окружают.
Непечатно выругавшись, я побежал, на ходу озираясь по сторонам. Со всех сторон, действительно беря нас в кольцо, быстро приближались кадавры общим числом не меньше полусотни. Откуда их столько набралось?!
На мгновение сознание будто отключилось, а потом я обнаружил себя лежащим на земле. Вокруг бесновалась чудовищная смесь из сработавших одновременно чар, выворачивая пространство наизнанку, а я отчаянно прижимал к себе и к земле хрупкую девичью фигурку, пытаясь укрыть её от всего этого. Отчётливо понимая, что шансов выжить у меня нет. По спине рассыпалась угольками боль, а ног я уже не чувствовал.
А потом я проснулся.
Темнота в комнате была рассеянная, сумрачная. Видимо, там, снаружи, либо уже рассвело, либо как раз собиралось: сложно судить об этом, когда солнца в принципе не видно. За ночь изба выстудилась, и вылезать из-под тёплого лоскутного одеяла не хотелось совершенно. Впрочем, никакого желания вернуться ко сну после таких видений тоже не было.
Я помнил эту девочку. Всё это действительно было, только было… по-другому. Я точно не умирал, как это было во сне: сейчас-то я живой. Меня даже за тот случай наградили; правда, по-тихому, «за заслуги перед Отечеством и боевую доблесть», без уточнения. А вот тот факт, что вспомнить, как было на самом деле, я не могу, очень настораживал, как и давящее навязчивое желание поверить в правдивость сна. Слишком навязчивое, чтобы быть естественным.
- Илан! Илан, как хорошо что ты проснулся! – раздался практически над ухом возглас.
- Тень? – ошарашенно уточнил я, не веря своим ушам. – Ты откуда взялся и где пропадал?
- Я застрял здесь! И ты теперь тоже, и они все, и другие, и мы все обречены! Между мирами, без всякой… - в голосе моего пропащего двумерного друга явственно зазвучали истеричные нотки.
- Стой, стой! – раздражённо оборвал я его причитания. – Давай вот только без паники, ладно? Коротко и по существу. Что не так?
- В эту деревню можно войти, но выйти из неё нельзя. Живым, во всяком случае. Нежить вроде бы спокойно ходит туда-сюда, Фельдштейн и его творения тому доказательство. А для всех остальных, включая меня, это действительно деревня, окружённая бескрайним пустым болотом, тут местные правы. И всё-это как-то связано со снами. Все, кто сюда забредал, просто засыпали и не просыпались. Знал бы ты, как я испугался, когда ты заявился! Я тебя предупредить пытался, из кожи вон лез, но ты меня будто не видел и не слышал. А уж когда ты спать пошёл… Я тут всю ночь вокруг тебя прыгал. Так и думал, что ты тоже умрёшь.
- Так и знал, что будет какой-то подвох. Ну, тварь доманская…
- Зря ты так, - перебил меня уже взявший себя в руки Тень. Кажется, он действительно очень обрадовался, что я выжил. – Генрих действительно не в курсе. Сюда немного людей забредают, и он не догадался ещё, что их смерть во сне с чем-то таким связана. У него-то проблемы с выходом из болота нет, откуда он может знать? Удивляется, конечно, что деревню умудрились потерять, а толку?
- Везёт мне что-то в последнее время. Как утопленнику, - я вздохнул и принялся одеваться.
Поддаваться панике и оплакивать свою загубленную жизнь бессмысленно. Это Тень может себе позволить, он-то ни на какие активные действия не способен, да и вообще, существо бесплотное, бестелесное, с весьма ограниченным спектром возможностей. Опыт и элементарный здравый смысл подсказывают, что если есть вход, то должен быть и выход: как минимум, один – там же, где и вход. А если на входе стоит клапан, то его можно сломать. По части разрушительной деятельности моя основная специализация идеальна.
У меня даже была идея, с чего стоит начать поиски источника всех бед. Наученный горьким опытом, я решил прямой наводкой отправиться к капищу: если боги тут и не причём, то есть шанс узнать хоть что-нибудь полезное.
- А, Илан, доброе утро! Ты что-то рано, - поприветствовал меня сидящий с какими-то книгами и записями хозяин дома. На столе слабо трепетала свеча; мрак разогнать она не могла, да и, видимо, не для того использовалась. Не-мёртвый прекрасно видел в темноте, а свеча горела только для уюта, за это я готов был поручиться. – Мен гост! – почти испуганно воскликнул он, вздрогнув, когда поднял на меня глаза. – Что с тобой?
- А что не так? – удивился я. Кроме плохого настроения и неприятного осадка от сна лично я никаких изменений в собственном организме не наблюдал.
- Ну, во-первых, ты поседел. Не целиком, но вчера этого точно не было. А, во-вторых… Не знаю, показалось, наверное. Взгляд у тебя жуткий был.
- Поседел? – озадаченно переспросил я. – Это номер. Но, впрочем, оно и к лучшему, что ты заметил. Сколько человек пришло сюда за то время, пока ты здесь? Точнее, нет. Сколько из них легло спать и не проснулось?
- Трое; честно говоря, все, кто приходил. А что такое? – он встревоженно поднялся на ноги. – Что-то случилось?
- Погоди, давай по порядку. Как они умерли?
- Один был сильно изранен и, кажется, от этого и умер. Один от сердечного приступа; в общем-то, он был достаточно пожилой человек, и ничего в этом удивительного не было. Ну, а третий, видимо, покончил с собой, потому что умер от яда. Но – да, все вроде бы ночью.
Кивнув, я присел возле стола. Генрих вернулся на своё место, нахмуренный и настороженный. А я решил, что полчаса погоды не сделают, и принялся рассказывать.
Рассказ получился короткий.
- Вот это история, - покачал головой Фельдштейн. – А я, дурак, и не подумал, что с этими смертями не всё так просто! Надеюсь, ты не против моей помощи? Уж больно интересный случай, да и... наконец-то какая-то разумная деятельность! - оживившийся лич принялся судорожно собирать свои книжки и записи в несколько стопок. - Всё, я в твоём распоряжении. Начнём с капища? Оно тут недалеко, но я, признаться, ни разу там не был; мне показалось бестактным входить в святое для местных место, не веря в этих богов. Священников вот только нет. Точнее, жрецов, кажется, это правильно называть так. Но вроде бы их отсутствие местных совершенно не расстраивает, так что я теперь сомневаюсь не только в названии, но и в правильности понимания мной их функций. Зачем в вашей религии нужны жрецы? – полюбопытствовал доманец.
- В общем-то, жрецы у нас, насколько я в этом понимаю, выполняют те же функции, что и ваши… клирики? – в конце предложения я поставил вопрос, потому что, не хуже Генриха, не был уверен в точности названия.
