— Понимаю, это звучит как бред, и ты наверное скажешь, что мне всё приснилось, и оно, может, действительно так, но… — пробормотала я, угнездившись на стуле. Сам программист опустился на край смятой постели, из которой его только что выгнали. — В моей каюте что-то ходило. Не знаю что, было темно, оно шло по стене и клацало когтями, — я вздохнула и поёжилась, пытаясь ещё плотнее закутаться в одеяло. — А когда я зажгла свет, шмыгнуло под кровать. Я испугалась и не смогла заставить себя туда заглянуть, сразу наружу выскочила. Ещё и свет почему-то дежурный загорелся, тусклый такой, даже мельком рассмотреть эту тварь не получилось. Увидела только, что оно не очень маленькое, со среднюю собаку… — рассказала ему и вдруг предположила, озарённая идеей: — А ты здесь случайно не за этим?
— Зачем — за этим? — озадачился Богдан.
— Ну… Здесь завелось что-то инопланетное, а ты его ловишь, да?
— Я?! — Вжик явно изумился, даже сонливость с него как будто слетела. — Инопланетное что, прости, тут завелось?
— Не знаю. Агрессивное, опасное и разумное, — пробормотала я, виновато опустив взгляд. — И на местных влияет…
— Кончай смотреть всякую шню, — вздохнул он, широко и шумно зевнул, потёр обеими ладонями лицо и предложил. — Пойдём посмотрим, что там у тебя завелось.
Рядом с ним страх заметно ослаб и отступил, и я согласно кивнула. Хотя, справедливости ради, вопроса в словах не было и моего мнения никто не спрашивал. Вжик сунул босые ноги в кроссовки и вышел первым, остановился у порога и кивнул на дверь:
— Открывай, она же на тебя настроена.
Тратить время на уточнение, может ли он сам открыть, показалось излишним. Наверное, мог, но проявил вежливость, и за это стоило отдельно сказать спасибо.
Вообще, пора заводить список, за что стоит поблагодарить Тихонова, и аккуратно пополнять, а потом вывалить за всё скопом. Без списка точно половину забуду.
Я ткнула в сенсорную панель и отшатнулась. Вжик хмыкнул и шагнул внутрь…
Конечно, никто на него оттуда не прыгнул, не сожрал и никакие хриплые вопли из каюты не донеслись. Не знаю, что такое шня, которую поминал Богдан, но можно догадаться по смыслу и уверенно согласиться: мне точно надо с ней завязывать!
Я осторожно последовала за ним, опасливо замерла на пороге. Вжик к этому моменту уже опустился на четвереньки, заглянул под койку, а через мгновение встал, обернулся ко мне.
— Там никого нет.
— Ты думаешь, мне показалось, да? — пробормотала тихо. — Но я уже не спала! Хотя, конечно… Как бы оно могло отсюда выбраться, если действительно было?..
— Так же, как попало внутрь. — Вжик пожал плечами, не спеша поднимать меня на смех, и я вновь испытала прилив благодарности к нему, на этот раз за тактичность. Что бы он ни подумал о моих умственных способностях и поведении, предпочёл оставить эти мысли при себе. — Сядь, — вдруг попросил Богдан, а сам опять подошёл к стенной панели, за которой располагалось всё управление электроникой в каюте.
Вжик опять стянул правую перчатку, ловко подцепил панель и некоторое время возился с её содержимым. Я оглядывалась по сторонам с опасением, всматривалась в стену, по которой спускалось неведомое существо, но никаких следов не осталось. Ни на ней, ни на полу. И, конечно, никаких дыр или нор в стенах, через которые могло проникнуть достаточно крупное существо. Тут даже гипотетической мыши негде пролезть!
Внезапно тишину каюты нарушило негромкое мерное потрескивание, а потом часть стены в дальнем нижнем углу беззвучно отъехала в сторону, и в комнату выкатился плоский светло-серый блин робота-уборщика. Деловито жужжа и похлюпывая, он принялся нарезать круги по комнате.
— Похоже на твоего пришельца? — Вжик обернулся.
— Нет, — вздохнула я. — Это обычный робот, а то клацало когтями. И не жужжало.
Богдан погонял робота в разных режимах, но к ночному гостю его не приблизил ни один. Робот ещё и светился по периметру, такого попробуй не заметить или перепутать с чем-то. А жаль. Лучше бы действительно этим кошмаром наяву оказался обычный уборщик, тогда понятно было бы, что привиделось после сна, а так…
Вжик наглядно продемонстрировал одно: мнимость впечатления, что стены здесь сплошные. А значит, пробраться могло что угодно.
— И много здесь таких технических ходов? — хмуро спросила я, когда программист выгнал робота обратно. Рассматривать внутреннюю планировку станции мне в голову до сих пор не приходило.
— Несколько, — задумчиво отозвался он, закрыл панель и обернулся ко мне, натягивая перчатку. — Их бесполезно блокировать, тут и вентиляция, а за этой стенкой — технические короба, она вообще фальшивая.
Программист опять широко зевнул и сел на стул.
— Прости, что не дала тебе поспать, — вздохнула я, но он только небрежно отмахнулся, явно не желая обсуждать. — Слушай, а можно я… Ты только не подумай чего-то плохого, хотя, куда уж хуже… В общем, можно у тебя в комнате поспать? Можно отцепить матрац от койки, и на полу будет вполне удобно. Я не храплю и буду вести себя прилично, честное слово!
Вжик бросил на меня непонятный взгляд из-под капюшона и снова пожал плечами:
— Если хочешь. Или я могу перебраться сюда.
— Ой нет! И так перед тобой ужасно стыдно, ещё не хватало тебя на пол выгонять!
— Ты только что говорила, что там будет удобно, — усмехнулся он.
— Мне — будет, а тебе — вряд ли! Я привычная и вообще. Моя сестра любит походы, так что она нас периодически с собой таскала, и я могу даже в спальном мешке спать прямо на земле! — заявила уверенно и принялась собирать себе постель, на которую сбросила и одеяло.
Куталась я в него с перепугу и для тепла, а не от смущения: под одеялом имелась вполне приличная пижама, состоящая из длинной футболки и узких штанов. Расцветкой в мелкого розового мишку, да и ладно! Это дома можно себе позволить спать нагишом, а тут… Мало ли что случится! На нашествие инопланетян я, конечно, не рассчитывала, но всякие приключения с системой жизнеобеспечения — запросто.
— Которая из сестёр? — со смешком уточнил Богдан.
— Вторая по старшинству, Тамара. Она археолог, живёт сейчас на Индре, у неё там важная большая работа.
Переезд не занял много времени, управились минут за пять. К моему облегчению, проявлять излишнее благородство и уступать постель Вжик не стал, а то я бы совсем сгорела со стыда, хватит и того, что он из-за моего присутствия лёг спать всё в той же толстовке и перчатках, а это вряд ли удобно. Дождался, пока я улягусь, пожелал спокойной ночи и выключил свет.
По-прежнему оставалось непонятным, чего именно он стеснялся. Вернее, предположить нетрудно, если он старательно прятал под одеждой протез и голову, значит, беспокоили его кибернетические части тела. Но непонятно, почему и зачем? Почему не сделать косметическую операцию для замены кожи на более дорогую и внешне неотличимую от настоящей? Вряд ли он испытывает недостаток в деньгах, толковый программист всегда очень высоко ценится, уж смог бы накопить на операцию, а суммы там хоть и солидные, но вряд ли запредельные. И волосы можно восстановить, и ухо, и будет вообще неотличимо от исходного варианта.
Но чужая душа — тьма космическая, так что в этот раз лезть с глупыми вопросами и непрошеными советами я не стала. Хватит, один раз высказалась, надо знать меру.
И остальные свои мысли озвучивать не стала, потому что вряд ли он правильно поймёт, оценит и не подумает, что это всё искренне, а не изощрённое издевательство. А по-моему, он и так выглядел отлично. Даже, может, интереснее, чем был бы в целом виде, и я бы с удовольствием рассмотрела его повнимательнее без лишней одежды. Ещё бы пощупать, конечно, но с этим к нему точно не стоит лезть. Нормальным людям сложно объяснить, что всё это делается без какого-то подтекста, из любопытства и исследовательского зуда.
Мне сложно воспринимать то, что нельзя потрогать. Могу представить, у меня хорошая фантазия, да и вообще в наш цифровой век отрицать реальность информации, записанной на разные носители, глупо. Но то, что удаётся потрогать и подержать в руках, запоминается гораздо лучше и кажется более реальным.
По словам родителей, я с самого детства этим отличалась — тактильным познанием мира, поэтому у меня было больше травм, ожогов, порезов и прочих последствий собственного любопытства, чем у остальных трёх сестёр, вместе взятых. Я не верила на слово «горячее», нужно было убедиться самой. Потом, конечно, совать руки совсем уж всюду я перестала, но до сих пор приходилось сознательно одёргивать себя от попыток схватить что-то, на чём написано «не трогать», или вторгнуться в чужое личное пространство.
Одна из причин, по которым я выбрала специальность и люблю нынешнюю работу. Это почти сакральный момент: когда созданная твоим воображением модель воплощается в жизни. Вот только недавно она существовала только в виртуальном виде, а тут — стоит, настоящая, железная, красивая, обладающая запахом, весом, разными текстурами и фактурами, работает. Живёт. Потрясающее ощущение, которое никогда не надоедает.
В работе инженера общение с его детищем, воплощённым в реальность, случается реже, чем хотелось бы: мы только помогаем производству решать возникающие проблемы, а отладкой занимаются совсем другие люди. Большинство коллег этому только радуются, не любят поездки и предпочли бы обходиться без них, даже когда особого риска нет и перелёт в пределах Земли. А я отчасти поэтому и получила разрешение на работу в космосе. Монтаж же оборудования на железе — это совсем другое, это… материальная действительность, данная в ощущениях.
Ситуация с Вжиком была не уникальной, но — примечательной. В последний раз такое искушение посещало меня несколько лет назад, когда я летала в отпуск к Тамаре на Индру и познакомилась с хвостатым и ушастым избранником сестры. Вот его большие кошачьи уши, грива и вибрисы вызвали такой тактильный зуд, что долгое время вообще ни о чём больше думать не получалось. Но там хватило попросить: Татка прекрасно меня знает, поэтому только посмеялась, а Нидар — настолько спокойный, что его подобными мелочами не смутить. [1]
Может, если Богдану честно всё объяснить, он не станет вырываться?..
Примерно на этой мысли сон окончательно сморил меня, и снилось после этого не страшное, а глупое: я бегала за программистом по поверхности астероида с криками «я только потрогаю!», а он молча удирал, кутаясь в свою толстовку и пытаясь приладить сверху огромный тяжёлый шлем от скафандра высшей степени защиты.
Хорошо, что у меня нет привычки разговаривать во сне…
Проснулась я по команде шимки в заранее запланированное время, но не сразу сообразила, где нахожусь и что происходит. Потом вспомнила вчерашний вечер, села на постели и тут же забыла, чем собиралась заняться дальше: запнулась взглядом о соседа, который проснулся раньше и сейчас делал зарядку.
Вжик тренировался не в толстовке с капюшоном, а в одних только вчерашних шортах. Он подтягивался в проёме двери, ведущей в санблок, сняв часть обшивки, спиной ко мне, и не замечал свидетеля, а я не спешила подавать голос, потому что зачем сбивать человека и одновременно с этим лишать себя настолько занимательного зрелища? Пощупать нельзя, так хоть полюбуюсь вдосталь!
И некоторое время я совершенно безнаказанно и беззастенчиво разглядывала впечатляющий вид на спину Вжика и всё остальное. Судя по всему, в результате аварии пострадала не только голова и рука, но даже часть позвоночника: искусственная кожа покрывала правое плечо, область лопатки и вдавалась этаким мысом в среднюю часть спины, закрывая несколько нижних грудных позвонков.
Выглядело эффектно, и вот так с ходу не определить, что привлекало больше внимания: гармонично развитое стройное тело, контраст живой и искусственной частей, уверенная чёткость движений, плавный и равномерный ход мышц под кожей — и живых, и бионических. Наверное, всё это вместе, и если бы кто-то спросил, хочется ли мне замаскировать кибернетическую часть более естественной кожей и придать больше сходства с естественной половиной, теперь я бы отказалась сразу и без раздумий. Потому что… Красиво. Всё в комплексе. Красивый мужчина, красивая работа тех профессионалов, которые делали протез и операцию, красивое сочетание творения природы и человеческого разума.
Жаль, что объяснить это Вжику не удастся. Даже если наберусь наглости высказаться, вряд ли его мнение совпадёт с моим и что-то изменится. Да и почему, собственно, должно? Его жизнь и его выбор, вдруг его всё устраивает?
Потом я запоздало впечатлилась не только внешностью, но и физическими возможностями мужчины. Он, конечно, лёгкий, но даже с того момента, как я начала считать, подтянулся пятнадцать раз, а сколько было до! Меня бы на нормальном турнике хватило от силы раз на пять, и я считала себя неплохо подготовленной!
Закончив, Вжик немного повисел, поджав ноги, потом встал, потянул плечи — оба, то ли по привычке, то ли протезу это тоже было необходимо, то ли какие-то живые мышцы остались и там, под искусственной кожей, — обернулся и замер, споткнувшись об меня взглядом.
Я запоздало сообразила, что вот так сидеть и таращиться, наверное, не намного более вежливо, чем говорить всякие глупости, но попросить прощения не успела, первым заговорил Вжик.
— Извини, не заметил, что ты проснулась. — Он схватил со стула одежду и быстро исчез в санблоке, не дав и рта раскрыть.
Может, и к лучшему: я так и не придумала, что говорить. Оправдываться — глупо, я же не в душе за ним подсматривала, в комнате и за одетым. Объяснять и восхищаться — ну да, так он и поверит! Нет, и правда, лучше сделать вид, что ничего не случилось и никто ничего не видел.
Утром все вчерашние страхи показались не то чтобы совсем пустыми, но уже не такими пугающими, так что я чувствовала в себе силы вернуться в каюту хотя бы для того, чтобы умыться и одеться, вещи-то остались там. Но уходить без предупреждения не стала, предпочла дождаться возвращения Вжика. Меня отпустило, но недостаточно для того, чтобы надолго оставаться одной, а так скреблась в голове мысль, что, зная, куда я подевалась, коллега может своевременно поднять панику и спасти от неведомого чудовища.
Да и сбегать после того, как «ничего не случилось и никто ничего не видел», не стоит. Ещё примет на свой счёт и неправильно поймёт, не просто же так он передо мной извинялся...
Я сложила одеяло и подушку, задвинула импровизированную постель под соседнюю койку и уселась на стул, решив занять свободную минуту полезным делом: продолжением подготовки к сегодняшнему рабочему дню. Но даже толком вникнуть не успела, потому что вернулся Вжик. Он искренне удивился, застав меня в каюте, потом одобрил и похвалил мужественное решение умыться в комнате в гордом одиночестве, а сам вызвался сходить на разведку в пищеблок и вызвать меня по шимке, если всё окажется в порядке. А если нет — вернёмся сюда, он принесёт пайки на двоих. На том и разошлись.
— Зачем — за этим? — озадачился Богдан.
— Ну… Здесь завелось что-то инопланетное, а ты его ловишь, да?
— Я?! — Вжик явно изумился, даже сонливость с него как будто слетела. — Инопланетное что, прости, тут завелось?
— Не знаю. Агрессивное, опасное и разумное, — пробормотала я, виновато опустив взгляд. — И на местных влияет…
— Кончай смотреть всякую шню, — вздохнул он, широко и шумно зевнул, потёр обеими ладонями лицо и предложил. — Пойдём посмотрим, что там у тебя завелось.
Рядом с ним страх заметно ослаб и отступил, и я согласно кивнула. Хотя, справедливости ради, вопроса в словах не было и моего мнения никто не спрашивал. Вжик сунул босые ноги в кроссовки и вышел первым, остановился у порога и кивнул на дверь:
— Открывай, она же на тебя настроена.
Тратить время на уточнение, может ли он сам открыть, показалось излишним. Наверное, мог, но проявил вежливость, и за это стоило отдельно сказать спасибо.
Вообще, пора заводить список, за что стоит поблагодарить Тихонова, и аккуратно пополнять, а потом вывалить за всё скопом. Без списка точно половину забуду.
Я ткнула в сенсорную панель и отшатнулась. Вжик хмыкнул и шагнул внутрь…
Конечно, никто на него оттуда не прыгнул, не сожрал и никакие хриплые вопли из каюты не донеслись. Не знаю, что такое шня, которую поминал Богдан, но можно догадаться по смыслу и уверенно согласиться: мне точно надо с ней завязывать!
Прода от 30.03.2023, 21:19
Я осторожно последовала за ним, опасливо замерла на пороге. Вжик к этому моменту уже опустился на четвереньки, заглянул под койку, а через мгновение встал, обернулся ко мне.
— Там никого нет.
— Ты думаешь, мне показалось, да? — пробормотала тихо. — Но я уже не спала! Хотя, конечно… Как бы оно могло отсюда выбраться, если действительно было?..
— Так же, как попало внутрь. — Вжик пожал плечами, не спеша поднимать меня на смех, и я вновь испытала прилив благодарности к нему, на этот раз за тактичность. Что бы он ни подумал о моих умственных способностях и поведении, предпочёл оставить эти мысли при себе. — Сядь, — вдруг попросил Богдан, а сам опять подошёл к стенной панели, за которой располагалось всё управление электроникой в каюте.
Вжик опять стянул правую перчатку, ловко подцепил панель и некоторое время возился с её содержимым. Я оглядывалась по сторонам с опасением, всматривалась в стену, по которой спускалось неведомое существо, но никаких следов не осталось. Ни на ней, ни на полу. И, конечно, никаких дыр или нор в стенах, через которые могло проникнуть достаточно крупное существо. Тут даже гипотетической мыши негде пролезть!
Внезапно тишину каюты нарушило негромкое мерное потрескивание, а потом часть стены в дальнем нижнем углу беззвучно отъехала в сторону, и в комнату выкатился плоский светло-серый блин робота-уборщика. Деловито жужжа и похлюпывая, он принялся нарезать круги по комнате.
— Похоже на твоего пришельца? — Вжик обернулся.
— Нет, — вздохнула я. — Это обычный робот, а то клацало когтями. И не жужжало.
Богдан погонял робота в разных режимах, но к ночному гостю его не приблизил ни один. Робот ещё и светился по периметру, такого попробуй не заметить или перепутать с чем-то. А жаль. Лучше бы действительно этим кошмаром наяву оказался обычный уборщик, тогда понятно было бы, что привиделось после сна, а так…
Вжик наглядно продемонстрировал одно: мнимость впечатления, что стены здесь сплошные. А значит, пробраться могло что угодно.
— И много здесь таких технических ходов? — хмуро спросила я, когда программист выгнал робота обратно. Рассматривать внутреннюю планировку станции мне в голову до сих пор не приходило.
— Несколько, — задумчиво отозвался он, закрыл панель и обернулся ко мне, натягивая перчатку. — Их бесполезно блокировать, тут и вентиляция, а за этой стенкой — технические короба, она вообще фальшивая.
Программист опять широко зевнул и сел на стул.
— Прости, что не дала тебе поспать, — вздохнула я, но он только небрежно отмахнулся, явно не желая обсуждать. — Слушай, а можно я… Ты только не подумай чего-то плохого, хотя, куда уж хуже… В общем, можно у тебя в комнате поспать? Можно отцепить матрац от койки, и на полу будет вполне удобно. Я не храплю и буду вести себя прилично, честное слово!
Вжик бросил на меня непонятный взгляд из-под капюшона и снова пожал плечами:
— Если хочешь. Или я могу перебраться сюда.
— Ой нет! И так перед тобой ужасно стыдно, ещё не хватало тебя на пол выгонять!
— Ты только что говорила, что там будет удобно, — усмехнулся он.
— Мне — будет, а тебе — вряд ли! Я привычная и вообще. Моя сестра любит походы, так что она нас периодически с собой таскала, и я могу даже в спальном мешке спать прямо на земле! — заявила уверенно и принялась собирать себе постель, на которую сбросила и одеяло.
Куталась я в него с перепугу и для тепла, а не от смущения: под одеялом имелась вполне приличная пижама, состоящая из длинной футболки и узких штанов. Расцветкой в мелкого розового мишку, да и ладно! Это дома можно себе позволить спать нагишом, а тут… Мало ли что случится! На нашествие инопланетян я, конечно, не рассчитывала, но всякие приключения с системой жизнеобеспечения — запросто.
— Которая из сестёр? — со смешком уточнил Богдан.
— Вторая по старшинству, Тамара. Она археолог, живёт сейчас на Индре, у неё там важная большая работа.
Переезд не занял много времени, управились минут за пять. К моему облегчению, проявлять излишнее благородство и уступать постель Вжик не стал, а то я бы совсем сгорела со стыда, хватит и того, что он из-за моего присутствия лёг спать всё в той же толстовке и перчатках, а это вряд ли удобно. Дождался, пока я улягусь, пожелал спокойной ночи и выключил свет.
По-прежнему оставалось непонятным, чего именно он стеснялся. Вернее, предположить нетрудно, если он старательно прятал под одеждой протез и голову, значит, беспокоили его кибернетические части тела. Но непонятно, почему и зачем? Почему не сделать косметическую операцию для замены кожи на более дорогую и внешне неотличимую от настоящей? Вряд ли он испытывает недостаток в деньгах, толковый программист всегда очень высоко ценится, уж смог бы накопить на операцию, а суммы там хоть и солидные, но вряд ли запредельные. И волосы можно восстановить, и ухо, и будет вообще неотличимо от исходного варианта.
Но чужая душа — тьма космическая, так что в этот раз лезть с глупыми вопросами и непрошеными советами я не стала. Хватит, один раз высказалась, надо знать меру.
И остальные свои мысли озвучивать не стала, потому что вряд ли он правильно поймёт, оценит и не подумает, что это всё искренне, а не изощрённое издевательство. А по-моему, он и так выглядел отлично. Даже, может, интереснее, чем был бы в целом виде, и я бы с удовольствием рассмотрела его повнимательнее без лишней одежды. Ещё бы пощупать, конечно, но с этим к нему точно не стоит лезть. Нормальным людям сложно объяснить, что всё это делается без какого-то подтекста, из любопытства и исследовательского зуда.
Мне сложно воспринимать то, что нельзя потрогать. Могу представить, у меня хорошая фантазия, да и вообще в наш цифровой век отрицать реальность информации, записанной на разные носители, глупо. Но то, что удаётся потрогать и подержать в руках, запоминается гораздо лучше и кажется более реальным.
По словам родителей, я с самого детства этим отличалась — тактильным познанием мира, поэтому у меня было больше травм, ожогов, порезов и прочих последствий собственного любопытства, чем у остальных трёх сестёр, вместе взятых. Я не верила на слово «горячее», нужно было убедиться самой. Потом, конечно, совать руки совсем уж всюду я перестала, но до сих пор приходилось сознательно одёргивать себя от попыток схватить что-то, на чём написано «не трогать», или вторгнуться в чужое личное пространство.
Одна из причин, по которым я выбрала специальность и люблю нынешнюю работу. Это почти сакральный момент: когда созданная твоим воображением модель воплощается в жизни. Вот только недавно она существовала только в виртуальном виде, а тут — стоит, настоящая, железная, красивая, обладающая запахом, весом, разными текстурами и фактурами, работает. Живёт. Потрясающее ощущение, которое никогда не надоедает.
В работе инженера общение с его детищем, воплощённым в реальность, случается реже, чем хотелось бы: мы только помогаем производству решать возникающие проблемы, а отладкой занимаются совсем другие люди. Большинство коллег этому только радуются, не любят поездки и предпочли бы обходиться без них, даже когда особого риска нет и перелёт в пределах Земли. А я отчасти поэтому и получила разрешение на работу в космосе. Монтаж же оборудования на железе — это совсем другое, это… материальная действительность, данная в ощущениях.
Ситуация с Вжиком была не уникальной, но — примечательной. В последний раз такое искушение посещало меня несколько лет назад, когда я летала в отпуск к Тамаре на Индру и познакомилась с хвостатым и ушастым избранником сестры. Вот его большие кошачьи уши, грива и вибрисы вызвали такой тактильный зуд, что долгое время вообще ни о чём больше думать не получалось. Но там хватило попросить: Татка прекрасно меня знает, поэтому только посмеялась, а Нидар — настолько спокойный, что его подобными мелочами не смутить. [1]
Закрыть
Он бы, наверное, не напрягся, даже полезь я щупать его без предупреждения. Разве что хвост бы отобрал, и то только потому, что любит мою сестру, а хвост для харра — слишком личное, но после объяснения скрепя сердце позволил облапить даже самое дорогое: кисточку.Историю Тамары можно узнать из книги автора «Функции памяти».
Может, если Богдану честно всё объяснить, он не станет вырываться?..
Примерно на этой мысли сон окончательно сморил меня, и снилось после этого не страшное, а глупое: я бегала за программистом по поверхности астероида с криками «я только потрогаю!», а он молча удирал, кутаясь в свою толстовку и пытаясь приладить сверху огромный тяжёлый шлем от скафандра высшей степени защиты.
Хорошо, что у меня нет привычки разговаривать во сне…
Прода от 03.04.2023, 19:54
Проснулась я по команде шимки в заранее запланированное время, но не сразу сообразила, где нахожусь и что происходит. Потом вспомнила вчерашний вечер, села на постели и тут же забыла, чем собиралась заняться дальше: запнулась взглядом о соседа, который проснулся раньше и сейчас делал зарядку.
Вжик тренировался не в толстовке с капюшоном, а в одних только вчерашних шортах. Он подтягивался в проёме двери, ведущей в санблок, сняв часть обшивки, спиной ко мне, и не замечал свидетеля, а я не спешила подавать голос, потому что зачем сбивать человека и одновременно с этим лишать себя настолько занимательного зрелища? Пощупать нельзя, так хоть полюбуюсь вдосталь!
И некоторое время я совершенно безнаказанно и беззастенчиво разглядывала впечатляющий вид на спину Вжика и всё остальное. Судя по всему, в результате аварии пострадала не только голова и рука, но даже часть позвоночника: искусственная кожа покрывала правое плечо, область лопатки и вдавалась этаким мысом в среднюю часть спины, закрывая несколько нижних грудных позвонков.
Выглядело эффектно, и вот так с ходу не определить, что привлекало больше внимания: гармонично развитое стройное тело, контраст живой и искусственной частей, уверенная чёткость движений, плавный и равномерный ход мышц под кожей — и живых, и бионических. Наверное, всё это вместе, и если бы кто-то спросил, хочется ли мне замаскировать кибернетическую часть более естественной кожей и придать больше сходства с естественной половиной, теперь я бы отказалась сразу и без раздумий. Потому что… Красиво. Всё в комплексе. Красивый мужчина, красивая работа тех профессионалов, которые делали протез и операцию, красивое сочетание творения природы и человеческого разума.
Жаль, что объяснить это Вжику не удастся. Даже если наберусь наглости высказаться, вряд ли его мнение совпадёт с моим и что-то изменится. Да и почему, собственно, должно? Его жизнь и его выбор, вдруг его всё устраивает?
Потом я запоздало впечатлилась не только внешностью, но и физическими возможностями мужчины. Он, конечно, лёгкий, но даже с того момента, как я начала считать, подтянулся пятнадцать раз, а сколько было до! Меня бы на нормальном турнике хватило от силы раз на пять, и я считала себя неплохо подготовленной!
Закончив, Вжик немного повисел, поджав ноги, потом встал, потянул плечи — оба, то ли по привычке, то ли протезу это тоже было необходимо, то ли какие-то живые мышцы остались и там, под искусственной кожей, — обернулся и замер, споткнувшись об меня взглядом.
Я запоздало сообразила, что вот так сидеть и таращиться, наверное, не намного более вежливо, чем говорить всякие глупости, но попросить прощения не успела, первым заговорил Вжик.
— Извини, не заметил, что ты проснулась. — Он схватил со стула одежду и быстро исчез в санблоке, не дав и рта раскрыть.
Может, и к лучшему: я так и не придумала, что говорить. Оправдываться — глупо, я же не в душе за ним подсматривала, в комнате и за одетым. Объяснять и восхищаться — ну да, так он и поверит! Нет, и правда, лучше сделать вид, что ничего не случилось и никто ничего не видел.
Утром все вчерашние страхи показались не то чтобы совсем пустыми, но уже не такими пугающими, так что я чувствовала в себе силы вернуться в каюту хотя бы для того, чтобы умыться и одеться, вещи-то остались там. Но уходить без предупреждения не стала, предпочла дождаться возвращения Вжика. Меня отпустило, но недостаточно для того, чтобы надолго оставаться одной, а так скреблась в голове мысль, что, зная, куда я подевалась, коллега может своевременно поднять панику и спасти от неведомого чудовища.
Да и сбегать после того, как «ничего не случилось и никто ничего не видел», не стоит. Ещё примет на свой счёт и неправильно поймёт, не просто же так он передо мной извинялся...
Я сложила одеяло и подушку, задвинула импровизированную постель под соседнюю койку и уселась на стул, решив занять свободную минуту полезным делом: продолжением подготовки к сегодняшнему рабочему дню. Но даже толком вникнуть не успела, потому что вернулся Вжик. Он искренне удивился, застав меня в каюте, потом одобрил и похвалил мужественное решение умыться в комнате в гордом одиночестве, а сам вызвался сходить на разведку в пищеблок и вызвать меня по шимке, если всё окажется в порядке. А если нет — вернёмся сюда, он принесёт пайки на двоих. На том и разошлись.
