- Я сама.
Было видно, что она очень хочет о чем-то спросить, но не решается. Инга усмехнулась.
- Надежда, давай начистоту. Ты меня теперь боишься?
- Нет.
Надя опять качнула головой. Ее губы тронула легкая улыбка.
- Или, если начистоту... то немного боюсь. Но я не отступлюсь от тебя - мне понятно, что тебя саму пугает это. Если бы я чуралась таких вещей, я бы не пошла сюда работать!
Инга печально и благодарно улыбнулась.
- Надежда, я ведь умерла. Я была мертва девять дней.
- Я знаю, Инка. То есть я еще не выясняла точно, но я это почувствовала!
Инге стало легче.
- А как?
- У тебя теперь другая аура. Какое-то излучение, которое воспринимается иначе. Я постоянно работаю с Безвременными детьми - и я навострилась отличать их от живых и от Несбывшихся... но у тебя излучение сильнее и другое, хотя и похоже.
- Спасибо тебе.
Инга улыбнулась. Она подумала, сколько ее еще ждет проблем с живыми людьми - с живыми, которые будут гораздо хуже информированы и куда менее деликатны, чем Надя. Но подруга не собиралась ее бросать, и уже одно это значило очень много!
- Думаю, Карина тоже догадывается, - Надя кивнула в сторону дальней койки, где из-под одеяла торчали всклокоченные черные волосы. - И мы обе знаем, что ты совершила большой подвиг там в Исландии. Ведь правда?
- Ну... отчасти, может быть.
Внезапно Инга почувствовала себя очень усталой. Она даже не нашла в себе сил рассказать о ребенке.
Насколько ее поступок был геройством - а насколько самоубийственной попыткой убежать от всей этой сумасшедшей действительности, как и от самой себя?..
Что ж, теперь она убедилась, что таким путем от проблем не уйти. Придется разруливать все и за все содеянное отвечать. Еще далеко не «отпущаеши раба Твоего», боец Воронцова!
- Спасибо, - сказала она. - И... давай будем спать. Я ведь пока еще не работаю?
- У тебя отпуск... заслуженный, - Надя кивнула, улыбнувшись. - Подробности узнаем завтра. Спокойной ночи, Инка.
Инга легла, закрыв глаза. Заслуженный отпуск - это сколько?.. Соглашение на освобождение от службы на пять лет она ведь так и не подписала. И это соглашение касалось опять-таки живой Инги - а не той, которая являлась детищем «Асгарда»!
- Нет. На сегодня хватит, дамы и господа, - пробормотала Инга.
Она натянула на голову одеяло и уснула.
Разбудила ее все та же Надя.
- Я тоже взяла отпуск на два дня. Чтобы помочь тебе снова адаптироваться... и вообще. Мы ведь работаем не в обычном режиме.
- До сих пор?
- Некоторые ограничения сохраняются. Например, мы все еще занимаемся группами, живем тоже вместе под усиленной защитой и стараемся не покидать квартиру без необходимости. Хотя, конечно, теперь у нас внизу стало гораздо безопаснее, чем до вашего похода.
Завтракать они пошли в столовую. Карина уже отправилась с утра пораньше вести свои занятия по боевым искусствам - как подозревала Инга, чтобы поменьше сталкиваться с ней, возвращенкой с того света...
Они с Надей взяли морковное суфле со сметаной, апельсиновый сок и овсянку. Аппетит у Инги был такой же, как при смертной жизни. Однако она уже заметила еще одну странность своего нового организма - справлять нужду хотелось гораздо реже: со вчерашнего дня Инга не ходила в туалет ни разу. Должно быть, пища и энергия теперь усваивались по-другому: как и у двух уже известных «Асгарду» разновидностей живых покойников. Инга определенно представляла какой-то новый третий вид...
Когда они вернулись назад, Инга изложила Наде свои приключения - вкратце, но этого хватило. По ходу повествования Надины глаза раскрывались все шире и шире, хотя она работала гораздо дольше Инги и навидалась на службе всякого.
И больше всего - после самого факта воскрешения Инги, потребленной эгрегором, - Надю поразила новость о Несбывшемся ребенке подруги.
- Что же ты молчала! - воскликнула Надя. Как будто у Инги было много возможностей признаться. - Ты видела девочку со вчерашнего дня?
Инга качнула головой.
- У меня ведь даже допуска в это отделение нет... хотя я непременно его выбью.
- У меня тоже нет. Но я тебе помогу. Если там твоя собственная дочь, тебе не имеют права отказать!
Им обеим дали допуск в «особую зону» в тот же день, еще до обеда, - достаточно оказалось одного звонка заместителю директора. Но допуск был очень ограниченный; и по времени тоже, всего на пятнадцать минут. Здесь было не место для экскурсий.
Пришла за ними та же медичка в зеленом халате, которая забрала дочку Инги, - Несбывшаяся по имени Агнета Виллиг, оказавшаяся заведующей отделением. Она без улыбки кивнула Инге и ее бывшему куратору и пригласила следовать за собой.
Они вышли в приемную и попали через противоположную дверь в больничное крыло. Отделение для Несбывшихся младенцев, как помнила Инга, располагалось по другую сторону от госпиталя.
- Сюда, пожалуйста, - заведующая, говорившая по-английски с сильным акцентом, остановилась напротив одной из белых дверей. Номерных табличек на них не было - как сотрудники вообще здесь ориентировались?..
Дверь отъехала в сторону, и все трое вошли.
Инга увидела казавшийся бесконечным ряд стеклянных боксов - перегородки, разделявшие их, не доходили до потолка, и внутри просматривалась какая-то жутковатая аппаратура, подсоединенная к стеклянным ванночкам. В этих ванночках, несомненно, и содержались эмбрионы. Инга необычайно отчетливо вспомнила сцену из «Матрицы», где Нео впервые предстали плантации, на которых поработившие человечество машины выращивали новых младенцев...
- Подойдите, - сказала Агнета Виллиг обеим девушкам.
Каким-то непостижимым образом она определила, какой из бэби-боксов им нужен, хотя опознавательных знаков не было видно и здесь.
Инга посмотрела туда, куда указывала женщина. За двойной стеклянной стенкой было видно достаточно. Там не было ничего похожего на «Кристину»,какой Инга воображала ее себе; ничего похожего на вчерашнюю спасенную хорошенькую девочку. И вообще ничего, что напоминало бы человеческого ребенка! Какая-то крошечная красная ракушка или свернувшийся головастик в прозрачном растворе. Это создание трепыхнулось, развернулось и опять скрутилось. Инга разглядела, что к тельцу «головастика» подсоединено нечто вроде тонкой трубочки...
- Почти все операции по жизнеобеспечению эмбрионов автоматизированы, - донесся до Инги голос фру (или скорее фрекен) Виллиг. - Подобной аппаратуры нет больше нигде. Вмешательство человека требуется только на определенных этапах.
Инга резко повернулась к женщине.
- Вмешательство человека? Может быть, вмешательство Несбывшегося?..
- Да, - подтвердила медичка со спокойной гордостью. - Несбывшиеся - лучшие диагносты состояния своих взрослых собратьев и будущих поколений. Мы также распределяем и точно дозируем нужную для эмбрионов энергию. Я люблю мою работу, - прибавила она.
Инга опять впилась глазами в происходящее за стеклянной стенкой бокса. И на сей раз она узнала эту картину, несмотря на всю ее противоестественность. Так выглядели зародыши на экранах УЗИ-аппаратов: именно так и должен был выглядеть полуторамесячный эмбрион, уютно свернувшийся внутри женской матки... Кристина деградировала до своего изначального состояния!
- Время посещения вышло, - произнесла заведующая. Инга, сделав над собой усилие, оторвалась от чарующего и пугающего зрелища.
- Спасибо, доктор, - Инга протянула шведке руку.
- Пожалуйста, - Несбывшаяся крепко и искренне пожала ее пальцы. - Я все знаю про ваш уникальный случай и рада за вас. И за это дитя.
Их с Надей вывели обратно. Девушки молча вернулись к себе, слишком потрясенные, чтобы обсуждать увиденное. Инга два часа писала в дневник; а потом сидела опустошенная, все еще не в состоянии говорить. Надя подсунула подруге свой ридер, чтобы та могла отвлечься. Но читать она тоже не могла, голова горела огнем...
Сегодня должен был приехать Константин, вспомнила Инга. Как они теперь посмотрят друг на друга? И что там с Торбьерном, оставшимся на «той стороне»?
Инга еще никого не спрашивала, не осмеливалась спросить о Торбьерне - но чувствовала все большую уверенность, что с беззаветно влюбленным берсерком произошло что-то ужасное. И часть вины лежала на ней...
После обеда Инга отправилась в спортзал. Разумеется, одна: теперь она всюду могла разгуливать свободно. Существовала какая-то хорошая древняя пословица на этот счет - ах, да: ворон ворону глаз не выклюет.
В зале Инга встретилась с Кариной - инструкторша поздоровалась с бывшей ученицей сдержанно и уважительно, на расстоянии. Инга увидела и других знакомых по группе, но заниматься предпочла одна. Тренажеры действительно помогли от дурного настроения; и Инга обнаружила, что это новое тело, по крайней мере, находится не в худшей форме, нежели старое.
Приняв душ, она переоделась - это была последняя ее чистая футболка. Потом вернулась к себе на квартиру.
И там ее ждал тот, кого она сама так ждала - и с кем боялась встретиться вновь...
- Здравствуй, - Константин поднялся с офисного кресла. Он был одет тоже в спортивном стиле, но элегантно.
Инга попыталась улыбнуться, но не получилось.
- Инга, - качая головой, ее бывший возлюбленный шагнул к ней. - Иночка!..
Инга поняла, что хотя бы самое главное ему объяснять не нужно... Они обнялись.
Потом Константин серьезно посмотрел ей в глаза, положив руки на плечи.
- Я тебе купил новый смартфон. «Nokia», какой был у тебя, - выбрал самый лучший... И еще купил ридер.
Он кивнул на две картонные коробки на столе.
- Я так и не узнал, когда у тебя день рождения.
- Костя, день рождения у меня был вчера! С этим ты подгадал!
Они рассмеялись сквозь слезы и снова обнялись. Хотя прежние отношения не вернутся, это было ясно обоим. Но теперь их отношения вышли на новый уровень, и им друг от друга уже никуда не деться.
- Инга, - Константин, волнуясь, начал снова. Как водилось у мужчин, он сразу перешел к главному! Инга не дала бойфренду договорить, мотнув головой.
- Костя, мы продолжим с тобой встречаться. Нам по-другому никак, я это тоже знаю... теперь уж точно никак. Но не задавай мне вопросов, на которые я не готова ответить!
- Хорошо. - Он тяжело вздохнул. - Будете ждать окончания войны и эпидемии, Инга Сергеевна? Думаю, это еще очень надолго.
- Просто подождем.
Инга примирительно поцеловала его, и Константин смягчился.
Они еще немного поговорили - им трудно дался этот разговор, слишком много было пережито порознь. Оказалось, что Константин знал о ребенке Инги. Он поздравил подругу с материнством без всякой ревности и задней мысли, сказав, что это «большое счастье, которое он не чаял когда-либо с ней разделить». Инга почувствовала прилив теплоты и надежды. Если ничего не стрясется, возможно, у ее девочки будет не самый плохой из отцов...
Потом они вместе посмотрели подарки Константина. Воодушевившись, как любой мужчина, увлеченный своими техническими игрушками, Константин показал Инге все функции и возможности нового навороченного смартфона и ридера. Он спохватился, только когда вернулась Карина, заставшая их вдвоем. Было поздно, время ужина прошло; и Инга нуждалась в отдыхе.
Они поцеловались на прощанье, и Константин ушел к себе.
Инга не пошла в столовую, поужинав остатками вчерашней пиццы. Внезапно она подумала, что Константин, хотя и называет себя христианином, едва ли посещал церковь хоть раз в жизни. Весьма возможно, что он вынужден обходить храмы десятой дорогой, а священных предметов боится, как классические вампиры!
И, кстати сказать, какие отношения со Всевышним и церковью теперь у нее самой? Инга раньше посещала православный храм, но креститься так и не удосужилась. А теперь, мягко говоря, поздно. Ее - и ее будущую дочь теперь с тем же основанием, что и Константина, можно отнести к «нечистой силе»...
Еще больше, чем мысль о церкви, Ингу расстроила мысль об отце с матерью - те будут отныне бояться дочери, даже если удачно вывести их из состояния гипноза и не пытаться внушить, что у них был только один ребенок. И от Инги начнет шарахаться и шипеть любимая кошка. Если, конечно, ожившая покойница вообще сможет хоть когда-нибудь появиться дома!
Что ж, все это им предстоит выяснить опытным путем. Слово «вечность» из льдинок сложилось у Герды, а не у Кая, - но это оказалось только началом.
* Евангелие от Матфея.
Они выяснили, что Инге предоставили отпуск в две недели. Запоздалые зимние каникулы...
И, кстати сказать, что там с денежной премией? Действительно ли то устное соглашение, которое Инга заключила с Эйнаром Хансеном перед своим потреблением? Если «Локи-Фрейр» обжулит ее в этом... значит, не было никакого перемирия между хозяевами и жертва Инги оказалась напрасной?
Инга была глубоко потрясена этой мыслью - что, возможно, она пожертвовала своей человеческой природой и даже бессмертной душой так задешево; и она опять забыла всякий страх. Поздно ночью, когда Надя с Кариной спали, Инга позвонила по новому смартфону заместителю госпожи С. и потребовала соединить ее с самой Хозяйкой. Вот и выяснится - правда ли, что госпожа директор ночей не спит, трудясь на благо подданных?..
Однако, узнав, кто звонит, ее соединили с директором без проволочек. Сердце у Инги ушло в пятки, когда она вновь услышала этот мелодичный и сильный голос.
Набравшись храбрости, Инга задала вопрос насчет пресловутых трех миллионов. Будут ли они выплачены ей по уговору?
Директриса ответила, что деньги уже лежат на ее карте, Инга может проверить баланс. Госпожа С. вежливо пожелала подопечной спокойной ночи и сразу отключилась.
Инга, опять чувствуя себя как во сне, запросила баланс по телефону. Прилетело сообщение, содержавшее сумму, которая выглядела просто баснословной.
Инга пошла спать, боясь верить чему бы то ни было. Кредитные и дебетовые карты, распространенные теперь повсеместно, были очень удобны, спору нет, - но так же лишали почвы под ногами, как электронная документация. Что будет, когда Инга попытается обналичить эту сумму - или хотя бы часть ее в каком-нибудь городском банке? Может, пользоваться картой в верхнем мире теперь попросту не получится? Или сотрудники банка при появлении такой клиентки дружно спрячутся под столы, а потом позовут батюшку, чтобы окропить помещение святой водой?..
Инга угрюмо засмеялась, повернувшись лицом к стене. Может, она попросит братца ей помочь. Уж Вадим ей кое-чем обязан! И Константин - он же как-то находит общий язык и с банками, и с торговыми центрами? Правда, насколько она поняла, ее возлюбленный куда чаще отоваривается за границей, чем дома...
Инга заснула.
На другое утро она проснулась с уже знакомым неприятным ощущением, будто часть ее органов атрофировалась - во всяком случае, большая часть выделительной системы. В сортир не хотелось с прошлого вечера. Обычному человеку в таком случае назначили бы кучу анализов и обследований, проверили бы почки и кишечник. Да только в животе было пусто. Все, что потребила Инга, уже ушло куда-то - хоть бы не во зло!
По крайней мере, на аппетите это не сказывалось. Они с Надей опять отправились в столовую, где взяли овощной винегрет с зерновым хлебом и сыром. Инга быстро расправилась со своей порцией и смотрела, как ест Надя, - и вдруг осознала, что воспринимает подругу как-то по-другому.
Было видно, что она очень хочет о чем-то спросить, но не решается. Инга усмехнулась.
- Надежда, давай начистоту. Ты меня теперь боишься?
- Нет.
Надя опять качнула головой. Ее губы тронула легкая улыбка.
- Или, если начистоту... то немного боюсь. Но я не отступлюсь от тебя - мне понятно, что тебя саму пугает это. Если бы я чуралась таких вещей, я бы не пошла сюда работать!
Инга печально и благодарно улыбнулась.
- Надежда, я ведь умерла. Я была мертва девять дней.
- Я знаю, Инка. То есть я еще не выясняла точно, но я это почувствовала!
Инге стало легче.
- А как?
- У тебя теперь другая аура. Какое-то излучение, которое воспринимается иначе. Я постоянно работаю с Безвременными детьми - и я навострилась отличать их от живых и от Несбывшихся... но у тебя излучение сильнее и другое, хотя и похоже.
- Спасибо тебе.
Инга улыбнулась. Она подумала, сколько ее еще ждет проблем с живыми людьми - с живыми, которые будут гораздо хуже информированы и куда менее деликатны, чем Надя. Но подруга не собиралась ее бросать, и уже одно это значило очень много!
- Думаю, Карина тоже догадывается, - Надя кивнула в сторону дальней койки, где из-под одеяла торчали всклокоченные черные волосы. - И мы обе знаем, что ты совершила большой подвиг там в Исландии. Ведь правда?
- Ну... отчасти, может быть.
Внезапно Инга почувствовала себя очень усталой. Она даже не нашла в себе сил рассказать о ребенке.
Насколько ее поступок был геройством - а насколько самоубийственной попыткой убежать от всей этой сумасшедшей действительности, как и от самой себя?..
Что ж, теперь она убедилась, что таким путем от проблем не уйти. Придется разруливать все и за все содеянное отвечать. Еще далеко не «отпущаеши раба Твоего», боец Воронцова!
- Спасибо, - сказала она. - И... давай будем спать. Я ведь пока еще не работаю?
- У тебя отпуск... заслуженный, - Надя кивнула, улыбнувшись. - Подробности узнаем завтра. Спокойной ночи, Инка.
Инга легла, закрыв глаза. Заслуженный отпуск - это сколько?.. Соглашение на освобождение от службы на пять лет она ведь так и не подписала. И это соглашение касалось опять-таки живой Инги - а не той, которая являлась детищем «Асгарда»!
- Нет. На сегодня хватит, дамы и господа, - пробормотала Инга.
Она натянула на голову одеяло и уснула.
Разбудила ее все та же Надя.
- Я тоже взяла отпуск на два дня. Чтобы помочь тебе снова адаптироваться... и вообще. Мы ведь работаем не в обычном режиме.
- До сих пор?
- Некоторые ограничения сохраняются. Например, мы все еще занимаемся группами, живем тоже вместе под усиленной защитой и стараемся не покидать квартиру без необходимости. Хотя, конечно, теперь у нас внизу стало гораздо безопаснее, чем до вашего похода.
Завтракать они пошли в столовую. Карина уже отправилась с утра пораньше вести свои занятия по боевым искусствам - как подозревала Инга, чтобы поменьше сталкиваться с ней, возвращенкой с того света...
Они с Надей взяли морковное суфле со сметаной, апельсиновый сок и овсянку. Аппетит у Инги был такой же, как при смертной жизни. Однако она уже заметила еще одну странность своего нового организма - справлять нужду хотелось гораздо реже: со вчерашнего дня Инга не ходила в туалет ни разу. Должно быть, пища и энергия теперь усваивались по-другому: как и у двух уже известных «Асгарду» разновидностей живых покойников. Инга определенно представляла какой-то новый третий вид...
Когда они вернулись назад, Инга изложила Наде свои приключения - вкратце, но этого хватило. По ходу повествования Надины глаза раскрывались все шире и шире, хотя она работала гораздо дольше Инги и навидалась на службе всякого.
И больше всего - после самого факта воскрешения Инги, потребленной эгрегором, - Надю поразила новость о Несбывшемся ребенке подруги.
- Что же ты молчала! - воскликнула Надя. Как будто у Инги было много возможностей признаться. - Ты видела девочку со вчерашнего дня?
Инга качнула головой.
- У меня ведь даже допуска в это отделение нет... хотя я непременно его выбью.
- У меня тоже нет. Но я тебе помогу. Если там твоя собственная дочь, тебе не имеют права отказать!
Им обеим дали допуск в «особую зону» в тот же день, еще до обеда, - достаточно оказалось одного звонка заместителю директора. Но допуск был очень ограниченный; и по времени тоже, всего на пятнадцать минут. Здесь было не место для экскурсий.
Пришла за ними та же медичка в зеленом халате, которая забрала дочку Инги, - Несбывшаяся по имени Агнета Виллиг, оказавшаяся заведующей отделением. Она без улыбки кивнула Инге и ее бывшему куратору и пригласила следовать за собой.
Они вышли в приемную и попали через противоположную дверь в больничное крыло. Отделение для Несбывшихся младенцев, как помнила Инга, располагалось по другую сторону от госпиталя.
- Сюда, пожалуйста, - заведующая, говорившая по-английски с сильным акцентом, остановилась напротив одной из белых дверей. Номерных табличек на них не было - как сотрудники вообще здесь ориентировались?..
Дверь отъехала в сторону, и все трое вошли.
Инга увидела казавшийся бесконечным ряд стеклянных боксов - перегородки, разделявшие их, не доходили до потолка, и внутри просматривалась какая-то жутковатая аппаратура, подсоединенная к стеклянным ванночкам. В этих ванночках, несомненно, и содержались эмбрионы. Инга необычайно отчетливо вспомнила сцену из «Матрицы», где Нео впервые предстали плантации, на которых поработившие человечество машины выращивали новых младенцев...
- Подойдите, - сказала Агнета Виллиг обеим девушкам.
Каким-то непостижимым образом она определила, какой из бэби-боксов им нужен, хотя опознавательных знаков не было видно и здесь.
Инга посмотрела туда, куда указывала женщина. За двойной стеклянной стенкой было видно достаточно. Там не было ничего похожего на «Кристину»,какой Инга воображала ее себе; ничего похожего на вчерашнюю спасенную хорошенькую девочку. И вообще ничего, что напоминало бы человеческого ребенка! Какая-то крошечная красная ракушка или свернувшийся головастик в прозрачном растворе. Это создание трепыхнулось, развернулось и опять скрутилось. Инга разглядела, что к тельцу «головастика» подсоединено нечто вроде тонкой трубочки...
- Почти все операции по жизнеобеспечению эмбрионов автоматизированы, - донесся до Инги голос фру (или скорее фрекен) Виллиг. - Подобной аппаратуры нет больше нигде. Вмешательство человека требуется только на определенных этапах.
Инга резко повернулась к женщине.
- Вмешательство человека? Может быть, вмешательство Несбывшегося?..
- Да, - подтвердила медичка со спокойной гордостью. - Несбывшиеся - лучшие диагносты состояния своих взрослых собратьев и будущих поколений. Мы также распределяем и точно дозируем нужную для эмбрионов энергию. Я люблю мою работу, - прибавила она.
Инга опять впилась глазами в происходящее за стеклянной стенкой бокса. И на сей раз она узнала эту картину, несмотря на всю ее противоестественность. Так выглядели зародыши на экранах УЗИ-аппаратов: именно так и должен был выглядеть полуторамесячный эмбрион, уютно свернувшийся внутри женской матки... Кристина деградировала до своего изначального состояния!
- Время посещения вышло, - произнесла заведующая. Инга, сделав над собой усилие, оторвалась от чарующего и пугающего зрелища.
- Спасибо, доктор, - Инга протянула шведке руку.
- Пожалуйста, - Несбывшаяся крепко и искренне пожала ее пальцы. - Я все знаю про ваш уникальный случай и рада за вас. И за это дитя.
Их с Надей вывели обратно. Девушки молча вернулись к себе, слишком потрясенные, чтобы обсуждать увиденное. Инга два часа писала в дневник; а потом сидела опустошенная, все еще не в состоянии говорить. Надя подсунула подруге свой ридер, чтобы та могла отвлечься. Но читать она тоже не могла, голова горела огнем...
Сегодня должен был приехать Константин, вспомнила Инга. Как они теперь посмотрят друг на друга? И что там с Торбьерном, оставшимся на «той стороне»?
Инга еще никого не спрашивала, не осмеливалась спросить о Торбьерне - но чувствовала все большую уверенность, что с беззаветно влюбленным берсерком произошло что-то ужасное. И часть вины лежала на ней...
После обеда Инга отправилась в спортзал. Разумеется, одна: теперь она всюду могла разгуливать свободно. Существовала какая-то хорошая древняя пословица на этот счет - ах, да: ворон ворону глаз не выклюет.
В зале Инга встретилась с Кариной - инструкторша поздоровалась с бывшей ученицей сдержанно и уважительно, на расстоянии. Инга увидела и других знакомых по группе, но заниматься предпочла одна. Тренажеры действительно помогли от дурного настроения; и Инга обнаружила, что это новое тело, по крайней мере, находится не в худшей форме, нежели старое.
Приняв душ, она переоделась - это была последняя ее чистая футболка. Потом вернулась к себе на квартиру.
И там ее ждал тот, кого она сама так ждала - и с кем боялась встретиться вновь...
- Здравствуй, - Константин поднялся с офисного кресла. Он был одет тоже в спортивном стиле, но элегантно.
Инга попыталась улыбнуться, но не получилось.
- Инга, - качая головой, ее бывший возлюбленный шагнул к ней. - Иночка!..
Инга поняла, что хотя бы самое главное ему объяснять не нужно... Они обнялись.
Потом Константин серьезно посмотрел ей в глаза, положив руки на плечи.
- Я тебе купил новый смартфон. «Nokia», какой был у тебя, - выбрал самый лучший... И еще купил ридер.
Он кивнул на две картонные коробки на столе.
- Я так и не узнал, когда у тебя день рождения.
- Костя, день рождения у меня был вчера! С этим ты подгадал!
Они рассмеялись сквозь слезы и снова обнялись. Хотя прежние отношения не вернутся, это было ясно обоим. Но теперь их отношения вышли на новый уровень, и им друг от друга уже никуда не деться.
- Инга, - Константин, волнуясь, начал снова. Как водилось у мужчин, он сразу перешел к главному! Инга не дала бойфренду договорить, мотнув головой.
- Костя, мы продолжим с тобой встречаться. Нам по-другому никак, я это тоже знаю... теперь уж точно никак. Но не задавай мне вопросов, на которые я не готова ответить!
- Хорошо. - Он тяжело вздохнул. - Будете ждать окончания войны и эпидемии, Инга Сергеевна? Думаю, это еще очень надолго.
- Просто подождем.
Инга примирительно поцеловала его, и Константин смягчился.
Они еще немного поговорили - им трудно дался этот разговор, слишком много было пережито порознь. Оказалось, что Константин знал о ребенке Инги. Он поздравил подругу с материнством без всякой ревности и задней мысли, сказав, что это «большое счастье, которое он не чаял когда-либо с ней разделить». Инга почувствовала прилив теплоты и надежды. Если ничего не стрясется, возможно, у ее девочки будет не самый плохой из отцов...
Потом они вместе посмотрели подарки Константина. Воодушевившись, как любой мужчина, увлеченный своими техническими игрушками, Константин показал Инге все функции и возможности нового навороченного смартфона и ридера. Он спохватился, только когда вернулась Карина, заставшая их вдвоем. Было поздно, время ужина прошло; и Инга нуждалась в отдыхе.
Они поцеловались на прощанье, и Константин ушел к себе.
Инга не пошла в столовую, поужинав остатками вчерашней пиццы. Внезапно она подумала, что Константин, хотя и называет себя христианином, едва ли посещал церковь хоть раз в жизни. Весьма возможно, что он вынужден обходить храмы десятой дорогой, а священных предметов боится, как классические вампиры!
И, кстати сказать, какие отношения со Всевышним и церковью теперь у нее самой? Инга раньше посещала православный храм, но креститься так и не удосужилась. А теперь, мягко говоря, поздно. Ее - и ее будущую дочь теперь с тем же основанием, что и Константина, можно отнести к «нечистой силе»...
Еще больше, чем мысль о церкви, Ингу расстроила мысль об отце с матерью - те будут отныне бояться дочери, даже если удачно вывести их из состояния гипноза и не пытаться внушить, что у них был только один ребенок. И от Инги начнет шарахаться и шипеть любимая кошка. Если, конечно, ожившая покойница вообще сможет хоть когда-нибудь появиться дома!
Что ж, все это им предстоит выяснить опытным путем. Слово «вечность» из льдинок сложилось у Герды, а не у Кая, - но это оказалось только началом.
* Евангелие от Матфея.
Глава 7
Они выяснили, что Инге предоставили отпуск в две недели. Запоздалые зимние каникулы...
И, кстати сказать, что там с денежной премией? Действительно ли то устное соглашение, которое Инга заключила с Эйнаром Хансеном перед своим потреблением? Если «Локи-Фрейр» обжулит ее в этом... значит, не было никакого перемирия между хозяевами и жертва Инги оказалась напрасной?
Инга была глубоко потрясена этой мыслью - что, возможно, она пожертвовала своей человеческой природой и даже бессмертной душой так задешево; и она опять забыла всякий страх. Поздно ночью, когда Надя с Кариной спали, Инга позвонила по новому смартфону заместителю госпожи С. и потребовала соединить ее с самой Хозяйкой. Вот и выяснится - правда ли, что госпожа директор ночей не спит, трудясь на благо подданных?..
Однако, узнав, кто звонит, ее соединили с директором без проволочек. Сердце у Инги ушло в пятки, когда она вновь услышала этот мелодичный и сильный голос.
Набравшись храбрости, Инга задала вопрос насчет пресловутых трех миллионов. Будут ли они выплачены ей по уговору?
Директриса ответила, что деньги уже лежат на ее карте, Инга может проверить баланс. Госпожа С. вежливо пожелала подопечной спокойной ночи и сразу отключилась.
Инга, опять чувствуя себя как во сне, запросила баланс по телефону. Прилетело сообщение, содержавшее сумму, которая выглядела просто баснословной.
Инга пошла спать, боясь верить чему бы то ни было. Кредитные и дебетовые карты, распространенные теперь повсеместно, были очень удобны, спору нет, - но так же лишали почвы под ногами, как электронная документация. Что будет, когда Инга попытается обналичить эту сумму - или хотя бы часть ее в каком-нибудь городском банке? Может, пользоваться картой в верхнем мире теперь попросту не получится? Или сотрудники банка при появлении такой клиентки дружно спрячутся под столы, а потом позовут батюшку, чтобы окропить помещение святой водой?..
Инга угрюмо засмеялась, повернувшись лицом к стене. Может, она попросит братца ей помочь. Уж Вадим ей кое-чем обязан! И Константин - он же как-то находит общий язык и с банками, и с торговыми центрами? Правда, насколько она поняла, ее возлюбленный куда чаще отоваривается за границей, чем дома...
Инга заснула.
На другое утро она проснулась с уже знакомым неприятным ощущением, будто часть ее органов атрофировалась - во всяком случае, большая часть выделительной системы. В сортир не хотелось с прошлого вечера. Обычному человеку в таком случае назначили бы кучу анализов и обследований, проверили бы почки и кишечник. Да только в животе было пусто. Все, что потребила Инга, уже ушло куда-то - хоть бы не во зло!
По крайней мере, на аппетите это не сказывалось. Они с Надей опять отправились в столовую, где взяли овощной винегрет с зерновым хлебом и сыром. Инга быстро расправилась со своей порцией и смотрела, как ест Надя, - и вдруг осознала, что воспринимает подругу как-то по-другому.
