Фермер

Верзила кинулся ему навстречу, махнул рукой, другой кинул на себя гарпун. Полковник, нагибаясь от удара, прыгнул ему в ноги по скользкой крови, как на санях, проскочил под ногами великана. Секира наотмашь зашла в колено, но выскочило из рук, лезвие застряло в кости. Монстр заревел, развернулся, гарпуном задел Дениса, чуть не разрезав пополам.
        Старик в это время пытался проскользнуть, но в толкотне попал шеей в зубы Смолину, который через скотч от злобы вцепился тому в хребет и в воротник халата. Этого времени хватило Вениамину схватить со стола большой тесак и вонзить верзиле в ту же ногу, в которой торчала секира. Нога потеряла жильные связки, загнулась, как мягкий рукав, роняя испуганного монстра на спину. Он не ожидал, что его так быстро срубят, и завопил, как дитя, писклявым не по росту голосом, хватаясь руками за что-нибудь, желая подняться. Но кровь, льющаяся из его необъятного тела, не давала это сделать. Он приподнимался и снова падал, скользя по крови.
        Вениамин бросился к старику:
        - Падла, отстёгивай! – заорал он на чём свет стоит. Взял молоток со стола и замахнулся на него.
        - Я сам с ним разберусь, Веня! – брызгая кровью через отклеившийся скотч, завопил Игорь. – Я сам с ним…
        Кровь из его рта осталась на шее старика.
        Вениамин бросился добивать верзилу. Небольшой молоток смачно вошёл в жир между маленьких плачущих глаз. Раз! Два, три! Дошло до кости. Пришлось много раз бить, чтобы убедиться, что этот верзила никогда и никому не принесёт больше мучений.
        Громко заработала болгарка. Смолин умудрился одной рукой включить её, сбить с ног старика и броситься на него, распиливая ему лицо. Пока Вениамин расстёгивал ремни с шеи, груди, таза , плеч и бёдер Денисова, от хирурга осталось лишь кровавое месиво.
        - Денис, сынок! Ты живой?
        Вениамин оторвал скотч с лица Дениса и увидел, что кровь ручьём лилась с отрезанного окончания языка.
        - Ммм, - промямлил Денис, улыбаясь встрече с Вениамином.
        - Денис, мы тебя спасём! Потерпи, родной! – гладил его Вениамин по голове.
       Игорь стоял и плакал, качаясь от бессилия и потери крови.
        - Нет! – замотал головой Денисов.
        - Почему?
        Вениамин только сейчас заметил по всей груди Денисова рваную рану от размаха гарпуна. Денисов ещё раз улыбнулся и громко, с облегчением издал последний выдох.
        - Всё! – констатировал Вениамин. – Он испустил дух. Игорь, ты идти сможешь? Смотри, как профессионально урод резал. Сначала жгут, потом вены, сухожилия. Какая филигранная работа!
        Сарказм полковника заставил улыбнуться Игоря.
        - Вон бинты, руку давай забинтуем и дальше! Где Вероника?
        - Не знаю! Она где-то у близнецов. Надо искать!
        Закинув Смолина на плечо, они двинулись. Где-то оставался ещё один монстр и помощник доктора.
        - Минус три! – сказал Вениамин, сжимая рукоять секиры. Пистолета нет, надежда только на неё. Бросать Смолина он не мог, но осознавал, что скорость замедлилась. Это понял и Игорь.
        - Товарищ полковник, отпустите меня. Я смогу идти быстро за вами. Уверяю вас! – стискивая от боли зубы, сказал он.
        Они возвратились к развилке, одно крыло было проверено.
        По подземелью прокатился громкий холодящий рык. Словно слон, проревел трубой последний верзила. Звук шёл со стороны клеток, где содержались изуродованные люди.
        - Видимо увидел сестёр убитых. Может, не сестёр, кто его знает, кто они друг другу, - Вениамин пошёл быстрее.
        За пару метров до соединения коридоров послышалось топанье. Верзила бежал навстречу, размахивая металлическим крюком. Крюк разрезал воздух почти у лица Вениамина. Реакция Вениамина была мгновенная, чему он сам удивлялся.
        На развилке трёх подземных ходов на пятачке в несколько метров завязалась ожесточённая драка. Силы готовы были оставить Вениамина. Сталь, ударяясь друг о друга, издавала такие искры, что на мгновение всё вокруг осветилось, как днём. Жирное чудовище оказалось выносливым и непомерно сильным и шустрым. Гладкий стальной крюк снова чуть не снёс Колесникову голову, с размаху врубаясь остриём в щель между кладкой камня. На секунду урод замешкался, и Вениамин поднырнул под руку и слева полоснул противнику область груди. Лезвие вошло глубоко, как по маслу, но урона не принесло, даже кровь не пошла, только сало показалось наружу, словно выдавилось из тюбика.
        К полу -мрачному освещению Вениамин привык, он даже видел каждую бородавку на этой маленькой отвратительной роже. Но он устал, реакция слабла. Монстр изловчился и почти за всю грудь ухватился своей метровой ладонью, прижал его к стене, подняв на уровень своего лица, рожи, будет правильнее описать злобно дышащее в нос смрадом, гнилью брызгая на Вениамина. Он пытался прокусить своими клыками.
        - Хап! Хап! – щёлкал он зубами. Вот-вот и конец!
        Вениамин, болтая ногами, повис в воздухе. Большая секира в таком плотном бою бесполезна.
        Но тут верзила зарычал. Смолин что-то втыкал или бил по спине чем-то. После многих ударов зверь ослабил хватку. Злые глаза без белков ещё раз взглянули на него и выпустили из рук. Вениамин сполз на пол, откатился в сторону, и этого хватило спасти Игоря и обезвредить дьявольское дитя. Секира сначала разрубила сапог с икры, потом захрустела кость стопы. С двух сторон удалось отделить конечность. Раздался страшный рёв, верзила упал вперёд на пузо, а в спине по рукоять торчал нож, воткнутый Смолиным.
        - Все, Игорь, он готов! – сказал Вениамин, со всего маху отрубая верхнюю часть черепа маленькой головы огромного тела.
        Немного отдышавшись, они побежали в тот коридор, куда изначально направился Ибрагим. Свет сильно заморгал: то ли кто провода задевает, то ли генератор неуверенно работает. Смолин, приободрившийся победой над монстром, не отставал от полковника.
        - Игорь, сколько времени мы потеряли с того момента, как я появился в хирургии? В так называемой?
        - Минут пятнадцать -двадцать, товарищ полковник.
        - Я думал, вечность! Идём вперёд, туда Ибрагим уже ушёл, сотрудник полиции со станицы, местный!
        - Бегу, стараюсь! – болтаясь из стороны в сторону, пытался не отстать Смолин, так же по пояс голый, с перебинтованной рукой, в трико, которое когда-то было серым, с осунувшимся лицом, с кровавой испариной на подбородке.
        - Быстрее, это он! – крикнул Колесников, прибавляя ход по тёмному коридору. Где-то в углу шла борьба. Этот десяток метров он преодолел в несколько прыжков. На ходу видя, что кто-то в чёрной униформе занёс руку над Ибрагимом, сверху вниз почти по грудную клетку разрубил нападавшего и ногой скинул его с товарища.
        Выдохшийся Ибрагим никак не мог встать. Раскинув руки, он глубоко дышал открытым ртом. Провалившиеся глаза, но расширенные зрачки обессилено, но благодарно смотрели на вовремя подоспевшего полковника Колесникова.
        - Вставай! – подал ему руку Вениамин, оглядываясь в поиске Смолина. Ждать его долго не пришлось. Прихрамывая, болтаясь из стороны в сторону, он с длинным лезвием ножа в уцелевшей правой руке, остановился у спины командира.
        Ибрагим, хоть и с трудом, но всё же встал. Молодой организм спасал его за сегодняшний кошмарный день не первый раз.
        - Я зашёл в эту дверь, прошёл вправо и влево, это там они держат вашу женщину.
        - Где? – схватил его за руку Вениамин. Это его на данный момент больше всего тревожило, невыносимое беспокойство за жизнь ни в чем не повинной девочки, поверившей своим коллегам, что они за ней присмотрят, не дадут в обиду.
        - Вправо одна дверь! Там, скорее всего! Я не успел зайти, послышались мужские голоса, шаги. Я развернулся, а навстречу вот эти трое. Пришлось их заманить, убежать обратно.
        Только теперь всем удалось подробнее разглядеть, что всё-таки произошло в этой прихожей перед стальной дверью, ведущей к выходу в само здание усадьбы. Два трупа в форме охранников с окровавленными лицами, разрезанными остриём сапёрной лопаты, лежали метрах в двух от двери, а третий, разрубленный секирой, в ногах Вениамина.
        - Почему автоматом не воспользовался и где он вообще? – строго спросил полковник.
        - Вон! - устало кивнул в сторону от двери Ибрагим, где на полу валялось оружие. Все ещё трудно дыша, он, опустив голову, опёрся руками о колени. – Не стал привлекать внимания. Я не знал, вдруг этим навредил бы вам. Да и охранники не стреляли. Они пытались меня скрутить, но я не дался. Опять лопатка спасла!
        - Молодец! Оттащите этих от двери и за мной! Я за Вероникой!
        Дверь из коридора подземелья напоминала вход в военный бункер с зажимными языками замка сверху, в центре и с полу, а снаружи замаскирована выложенной под стены дорогой цветной плиткой. С виду и по ощущению массивная, она поддалась нажатию изнутри. В лицо ударил тёплый чистый воздух, яркий свет зарезал глаза. Вениамин уже в самом центре звериного логова.
        5
        Ноги Колесникова скользили по зеркальному покрытию пола. Широкий коридор уходил с угловым поворотом влево и вправо. Хорошее освещение, дорогая отделка свидетельствовали о том, что выход в дом был совсем рядом. Даже запахи пищи доносились из кухни. После смрада подземелья всё радовало глаз, но не радовало сердце. Оно всё так же отдавалось импульсивным биением в голове без определённого ритма. Предчувствие увидеть Веронику в необъятном объёме выбрасывало адреналин в организм.
        Шлёп -шлёп. Мокрые от грязи и крови босые пятки несли его прямо к белой двери. Ещё пара -тройка шагов, и она щёлкнула, отворяя ему обзор небольшой, но очень уютной комнаты, с первого взгляда похожую убранством на детскую, только откуда-то льющиеся фоном всё те же фашистские мелодии. Кто-то явно тяготил к ним, хотя почему кто-то? Вениамин был уверен, кто это.
        Он наступил на мягкий розовый ковролин. Комната на самом деле небольшая, метров пять на пять, без окон. Справа у стены большая двух -спальная кровать с разбросанными постельными принадлежностями
        - Кто-то боролся, - у полковника вновь съёжилось сердце. – Суки! – сжал он до хруста в кисти острую секиру. У изголовья длинная цепочка с мягкими розовыми наручниками.
        - Однозначно здесь держали Веронику! Но где она? Куда её увели? – паника кралась в душу, и до того не спокойную.
        Оглядел комнату. Зеркальный потолок, мягкий розовый свет, занавески декоративные по стенам. А напротив кровати метра в три от пола до потолка зеркало.
        - Ух ты! – увидев в отражении себя, шарахнулся Вениамин. Голый по пояс, весь с головы до пят в крови. Одни зрачки белыми пятнами выделялись на лице. Волосы, словно запечённые, прилипли к щекам и шее. Брюки – единственное, что прикрывало его тело – но они были разорваны, будто кто-то их специально разрезал ножницами. Секира в руках успокаивала, что без боя не обойдётся.
        Что это? Его внимание привлёк свет, бьющийся из-под зеркала. Медленно он лёг на пол. Точно, за зеркалом что-то происходило. Но сдвинуть ни влево, ни вправо не получалось. Ближе приложив ухо, он услышал голос, женский, сначала не разобрал, чей. Надежда была, что Вероники. Но поняв, чей, волна ненависти пробежала по телу так, что он почуял шевеление своих волос. Никогда бы не подумал, что это можно вообще слышать или чуять. Говорили Валентина и Тимофей Сопковы.
        - Брось её здесь! Нас ждёт самолёт, - шипел дед.
        - Она нам необходима! Точнее, не нам, а нашим детям! – перечила ему дочь.
        - Через час здесь всё взлетит к дьяволу, включён таймер, за полчаса заработает предупреждающая сигнализация! Я всё уже запустил! Ты понимаешь? – почти кричал дед Тимофей. – Нас ждут! Европейские партнёры сидят в холле, машина подана. Что мы с ней возимся?
        - Это надо нам и нашим детям! Нужно продолжить род! – не унималась она.
        - Кому? Этим разгильдяям? Да они загубили всё, что я строил годами. Не их распоясанность, не было бы здесь ментов! Это ты их распустила! – отчаянно твердил дед.
        - Папа, замолчи! Уже всё произошло! – теперь орала она. – Быстрее, дети мои!
        Вениамин вскочил и бросился руками искать то, что может открыть эту потайную дверь. Времени не было, эти уроды что-то хотят сделать с Вероникой! Не найдя, как сдвинуть, он с размаху ударил секирой по зеркалу. Звон, осколки полетели в стороны.
        - Стоять! Руки вверх! – во всё горло по привычке полицейского заорал он. Первым попался под руку тот самый близнец с кудрявой головой, который успел увидеть его, но не успел ничего сказать. Срезанная остриём секиры голова отлетела к матери Валентине Сопковой почти в руки, испачкав её светло-голубое платье, и упала под ноги.
        Тишина воцарилась в этой потайной комнате, вид внезапно появившегося Вениамина парализовал хозяев. Второй близнец отстёгивал Веронику, пытаясь её связать, а Валентина и дед Тимофей, застывшие, смотрели на Вениамина. Позже в их глазах плясал страх. Три рожи с торчащими вперёд на верхней челюсти зубами, они заёрзали, как крысы, попавшие в капкан.
        - Что, мразоты, не ждали? Пошёл вон! – ударом прямой ноги он откинул от Вероники второго близнеца. Тот, ударившись о стенку, завизжал, схватился за голову.
        Осознав гибель одного из сыновей, Валентина заорала голосом, режущим не только слух, но и мозг. Она упала на колени перед обезглавленным телом, пытаясь его поднять. Она словно сошла с ума, глядела по сторонам и не верила произошедшему. Один дед молчал, сидя в кресле. Как труп, он глядел из-под седых длинных и редких волос. Лысая голова подёргивалась от нервозного тика.
        - Вероника, милая! Что они с тобой делали тут? – кинулся Вениамин к узнавшей его коллеге. Слабая улыбка, огромные синяки под глазами делали печальным всегда жизнерадостное её личико.
        - Веня, дорогой, ты меня спас! Ты пришёл! Я ждала! Я знала, что ты придёшь!
        И слезы ручьём полились из её огромных уставших глаз. Она обеими руками обхватила его шею, прижимаясь и плача. Бальное платье, в котором она сидела, накачанная наркотиками, за столом, все ещё было на ней.
        - Я тут, дорогая! Я тут! Все кончилось! – слезы также потекли из мужских глаз Колесникова.
        - Ничего не кончено! – противный голос с иронией сильнейшего раздался за его спиной. Близнец очнулся, встал, увидел, что Вениамин отвлёкся с Вероникой, вынул из кармана блестящий револьвер и навёл ему в спину.
        - Убей его! – заверещала Валентина. – Убей эту тварь!
        Вениамин впервые за всё это время допустил такую оплошность, дав шанс врагу.
        - Тихо! Тихо! – поднял он руки, прикрывая собой вновь напуганную Веронику, - выстрелишь в меня зацепишь девушку.
        - Уйди от неё! – заорал близнец. – Застрелю!
        - Убей, дурень! – тихо и зло проговорил теперь дед Тимофей.
        Вениамин нутром почуял, как палец давит спусковой крючок, как барабан пошёл в сторону, щёлкая об ограничитель.
        - Бах! Бах! - раздался громкий выстрел один за другим.
        Вениамин сжался, закрыв глаза. Запах пороха заполнил маленькую потайную комнатку. Открыл глаза, понял, что пули летели не в него. Повернулся. В проёме с автоматом в руках стоял Ибрагим. Со ствола вверх струился дымок.
        - Еле успел! – улыбнулся капитан через силу, весь измазанный в крови.
        Валентина Сопкова с открытым ртом, полностью парализованная, глядела на своего второго любимого отпрыска с развороченной головой. Мозги вывалились на лицо, спиной он упёрся в стену, забрызганную его же кровью.