Опять навязчиво старалась выплыть картина пережившего ада.
- Фу ты! – со злостью прогнал он эти мысли из головы.
Вдохнув полной грудью, широко расставил ноги, поднял руки к небу, потянулся.
- Мир прекрасен! – громко крикнул он на балконе третьего этажа военного госпиталя. Ощупал руками тело. Каждое прикосновение отзывалось болью.
- Будто асфальтный каток проехал по мне! Сколько раз на работе был бит, но не так! Это что-то! Всё, Вень! Это точно пик! На пенсию! Пусть дальше спасают мир голливудские герои! – усмехнулся он, глядя в зеркало на своё изменившееся за пару суток лицо. Кто-то по беспокоился, купил бритвенные принадлежности.
Он уже смело и громко болтал сам с собой, создавая эффект не -одиночества, мурлыкая известную песню про одну победу на всех. Лицо оголилось от ненужного волосяного покрова, словно от хорошей голодовки, оно явно похудело, ямочка стала глубже, что ли, на подбородке. Карие глаза казались ещё проницательнее, чем ранее, глядели себе внутрь. Хорошо отдохнул, даже мешки под глазами не так темнели.
Приняв контрастный душ, Вениамин взбодрился. Ещё раз посмотрел на себя в зеркало. Что-то изменилось в нём, но что?
- Ёлки -палки, виски седые! – погладил он волосы. А как не хотелось проявления возрастных особенностей, подчёркивающих года. Седина – это основное! Тёмно-русые, почти чёрные длинные по плечи волосы всегда молодили достаточно не молодого Колесникова. Ну что делать?! Результат требует жертв! Хлопнул он себе по щекам бальзамом после бритья.
С голым торсом он опять вышел на балкон. Шум городских улиц радовал. Мир живёт! Кто-то постучался в дверь.
- Разрешите? – через щель показалась голова Абдулханова.
- К нему нельзя! - пыталась противиться молодая медсестра, встав в проем. Она не знала, что пациент уже на ногах.
- Девушка, пропустите! Я хорошо себя чувствую! – вмешался Вениамин, обрадованный визиту капитана. Нет, уже майора. В новом кителе, с новой крупной звездой на парадных погонах Ибрагим побежал с распростёртыми объятиями к нему.
- Тихо, задушишь! – похлопал его по спине Колесников.
- Товарищ полковник, Вы весь синий! – отошёл на метр капитан, разглядывая тело полковника, обильно покрытого ссадинами.
- Мелочи! – радовался Вениамин. – Смотрю, звание твоё повысилось. Красавец!
На самом деле, Абдулханов стоял как модель на показе: немного худощав, чисто выбрит, тонкие волевые черты лица, плотно подогнанная форма, фуражка.
- Да, теперь майор Абдулханов, начальник отдела полиции станицы Хрущевская! – в дверях в накинутом белом халате с пакетами продуктов появился, виновато улыбаясь, генерал Семенов Евгений Евгеньевич, а следом строгий директор ФСБ . под халатом проглядывался всё тот же гражданский синий костюм. Его лицо на этот раз, казалось, выражали удовлетворение и радость.
Лысоватый Женя Женя облобызал всего Вениамина, который только и успел спросить:
- А с предыдущим что?
Он имел в виду начальника отдела полиции станицы Хрущевская. Даже поздороваться Семенов ему не дал. Выпустив из своих вечно потных рук, он так же, как всегда чуть ли не заглядывая ему в рот, дышал гнилыми зубами, отчего Вениамин улыбался, сжав губы, дыша через нос.
- Ничего не меняется! - хотелось ему сказать, но правила хорошего тона сдерживали.
- Ты что это, Вень, смеёшься? А? – выдержал паузу Семенов, но не дождавшись ответа, продолжил:
- Прежнего?
- И Попова, - добавил строгий директор всех чекистов,- арестовали, 210-ая и много ещё чего! - пожал он, вытянув вперёд себя, руку.
Статья 210 - это организация преступного сообщества, по ней меньше десяти лет должностным лицам суды не дают. Это знали все находящиеся в этой палате.
- Сколько я здесь? Дайте я халат накину! – спохватился Вениамин, бросился за больничным костюмом.
- Вы проспали трое суток! – где-то из-за спины грозных начальников смело пропищала маленькая юркая медсестра. Русая, озорная, она чем-то напомнила ему Веронику. Только в синем халате и головном уборе, она бдила по-хозяйски за пациентом.
- Капитан Герасимова и майор Смолин пострадали больше Вас. Они в столице, в городе Москве, в госпитале МВД, - словно предвосхищая вопросы, проговорил Семенов. – Идут на поправку, представлены к награде. К сожалению, Денисов посмертно.
При этих словах Ибрагим снял фуражку, он один был в ней, в суете забыв снять, а теперь в дань памяти.
- Царствие небесное! - впервые на людях перекрестился Вениамин, но это знал только он. Семенов тоже осенил себя крестным знамением.
Генерал затараторил:
- Все подробности, тебе необходимые, изложит майор Абдулханов. Он же тебя проводит домой, отдыхай, Вень, от фермерства.
Опять зажал он его в потные толстые ладони. Человек в брюках с широкими генеральскими лампасами добавил:
- Тебя представили к Герою. Мы знаем, что ты сделал для Родины и для нас всех! А пока твой отпуск продолжается.
В данный момент последние слова имели саркастический смысл. Генерал ещё раз обнял подчинённого и удалился, махнув на пакеты с продуктами, что лежали на кровати:
- И вон поправляйся!
- Не надо мне Героя! Сделайте, что я прошу! Этого мне хватит.
- Чего это? - уже в дверном проёме остановился генерал Семенов. Из-под его рук пыталась вынырнуть медсестра, строго следящая за состоянием Колесникова, своего, наверное, самого важного пациента.
- Про увольнение я уж напоминать не буду! – шутя, Вениамин погрозил пальцем.
- Да, мы помним! – махнул генерал.
- Мне нужно найти родных одного из без вести пропавших, фамилия его Понятенко, имя Александр, вряд ли их могло быть двое.
- Найдём, это не проблема! – строго проговорил главный чекист, подтягивая отвороты пиджака. – Да, полковник, Вы, наверное, понимаете, что этого всего не было?
- Конечно, он всё знает! – смело одёрнул того Семенов. – Как могло быть такое безобразие в нашей стране!
И оба высокопоставленных начальника скрылись в дверях, только седой затылок долго стоял в глазах Вениамина.
- Все эти чекисты играют в инкогнито! Что-то развеяли они умиротворение!
- Вам отдохнуть ещё надо! – заботливо проговорила юркая сестричка, закрывая дверь.
- Что приходили? – спросил Вениамин у Ибрагима.
- Не знаю, - улыбаясь, развёл руками тот. - Когда Вас посадить на самолёт?
- Когда? Давай завтра с утра на станицу к усадьбе Сопковых, а оттуда в аэропорт. Хорошо?
- Считаете, стоит на усадьбу? Честно сказать, если бы не новая должность, я бы ни на метр не приблизился к этому месту. От него веет злом даже здесь! – искренне проговорил Ибрагим. – Ездил к семье Сергея, того конвойного, которого чудовище закололо вилами.
- Ну и как?
- Очень печально! Пришлось «Скорую» вызывать. Девчонка ещё пережила известие, дети малые ничего не понимают! Что Сергей, что она – сироты, такая семья! Как жаль! – глаза Ибрагима моментально покраснели, но он взял себя в руки. - Что-то я такой сентиментальный стал! Эгоистом был несколько дней назад.
- Что поделать! Что мы с тобой увидели и пережили, можно свихнуться. Мы выжили и разумом выстояли. Слава Богу! Дай, Бог, семье Сергея, Дениса сил пережить утраты! – перекрестился он снова.
- Инша Аллах! – поднял сжатые ладони вверх Ибрагим.
Обсудив завтрашний план, они расстались.
- Как тебя зовут, пигалица? – бодро спросил Вениамин у юной медсестры.
- Соня! – тонко и ласково протянула она, вздохнула, подняв небольшие груди вверх, покраснев от смущения. Светлые волосы, глаза и тонкие правильные черты именно такие свели бы с ума Колесникова ещё несколько месяцев назад.
- А меня Веня! – попытался он флиртовать. Как-то по –отечески вести себя не стал, видел, что это создание не смотрит на него, как на отца. Такие взгляды были ему много раз знакомы, на них он ответил широкой улыбкой. – Тащи кипяток и кружку мне, - чуть выдержал паузу, - ну и себе! Вон дядьки тортов, вкусняшек всяких навезли, будем лопать с тобой! Будешь? – нарочито вопросительно взглянул он на светящееся личико.
- Конечно, с удовольствием, Ввеень! - она неуверенно протянула имя, но, договорив, шмыгнула в дверь. – Уже скоро полдень и воскресенье, никого!
Только сейчас он ощутил, какой приятный аромат каких-то неведомых духов оставила она после себя.
- Эх, Вениамин! Ну ты и гад! Опять поплыл! Первая после ада юбка! – съязвил он над собой, ковыряясь в пакетах с продуктами. – Ничего тебя не исправляет!
8
Служебный автомобиль начальника отдела полиции станицы Хрущевская Краснодарского края майора Абдулханова остановили при въезде в данный населённый пункт свои же инспекторы дорожной службы, знали чёрную «Волгу» шефа, но были вынуждены. Они составляли наружное кольцо оцепления. Все въезды и выезды, вплоть до просёлочных троп, были перекрыты. Отдав честь, Ибрагим, сам сидевший за рулём, поздоровался с подчинёнными и повёл транспорт вглубь станицы. Проехал через площадь и направился к усадьбе печально известной семьи Сопковых. На крайней улице их остановил блокпост военной полиции. В красных повязках на руках и беретах военнослужащие молчаливо изучали документы Абдулханова и полковника Колесникова, взглянули в лица, к кому-то обратились по рации.
- Здесь что, военные действия проходят? – удивился Вениамин.
Плотный высокий забор из ярко -жёлтого профлиста закрывал всю территорию усадьбы. Что там за ним происходило, оставалось только гадать. Словно огромная детская площадка, выглядела по горизонту фронтальная часть.
- Психологи работают, что ли? Цвет -то подобрали, чтобы успокоить глаз.
- Не только они. Сотовая, и аналоговая связи отключены, не ходят автобусы и поезда, - добавил Майор Абдулханов. - Тут все службы страны уже четвёртые сутки очищают следы, стирают с лица земли напоминания о усадьбе. Сотни трупов маленькими кусками выкинул взрыв. Я не набрался духу зайти за забор, думаю, и Вам не стоит. Пожалейте себя и меня, - виновато он одарил Колесникова улыбкой, - всё от подчинённых знаю.
- Машину оставьте здесь, дальше пешком, - отчеканил пожилой подполковник. Он, не моргая, смотрел на Ибрагима с выправкой вымуштрованного солдата. – Пройдёмте! – сопроводил он их до импровизированных ворот, твердо сжимая левой рукой на груди автомат Калашникова.
- Ничего себе! – не переставал удивляться Вениамин масштабам.
Десятки тяжёлой техники военного образца выравнивали обследованную территорию. Где стоял дом, было уже ровное поле, засаженное саженцами деревьев. А далее, ближе к кладбищу, виднелись экскаваторы. Изучались ещё подземные катакомбы. У огромного грузовика «Урал» у колес были сложены в ряд чёрные пластиковые пакеты под двухсотые. Мимо прошли сапёры с кинологами. Собаки лаяли, отягощая картину. Местами ещё тлел дымок из-под земли, тёмно-зелёные бульдозеры сбивали земляные валы.
- Серьёзный взрыв был здесь!Не стояла бы усадьба в сторонке от станицы, стёр бы с лица земли весь центр, - говорил громко сопровождающий.
Их остановил мужчина с вздёрнутым кверху носом так, что хорошо были видны его волосатые ноздри. Серьёзность придавали только умные глаза и лысая голова. Она важно побалтывалась взад и вперёд, словно он сам одобрял свою речь. А рядом с высоты двух метров созерцал и по-военному молчал подполковник военной комендатуры с совершенно седой головой.
- Вдруг там что ещё кроме взрывчатки! – объяснил лысый своё обмундирование. Он был в костюме химзащиты и с ноутбуком в руках. – Проводятся генетические экспертизы останков, сверяем с родственниками пропавших без вести. Между прочим, уже пятьдесят тел опознаны, точнее, установлено родство. А как их и с какими объяснениями выдавать родным будут, так это уж, как говорится, не наше дело! – заключил лысый ноздряч, повёл ими, словно усами, развернулся и ушёл с молчаливым подполковником, оставив одних Абдулханова и Колесникова.
- Словно знал всё, что мы хотели спросить, - осторожно высказался новоявленный майор.
- Как на посевной, пахнет землёй! – несколько раз вдохнул в себя Вениамин, поправив новый костюм, посмотрел на брюки. – Ты мне купил, что ли, этот модный прикид? А, Ибрагим?
- А что, не нравится?
- Да нет, прекрасно!
Тёмно-синяя блестящая рубаха стильно сочеталась с приталенным костюмом с высоким воротом.
- Вот только брюки, кажется, узковаты мне.
- Это модно! – засмеялся Абдулханов. – Я на глаз определил Ваш размер.
- До путешествия в Ад я в них вряд ли бы влез! – поддержал шутку полковник. – Да, Ибрагим, проконтролируй весь процесс работы генетиков. Убедись, что род Сопковых оборвался. И тело того бедняги Саши Понятенко пусть соберут. Всё-таки реально он спас меня при отступлении.
- Так точно, товарищ полковник, Герой России! - с хорошим настроением вытянулся майор.
- Прекрати, какой Герой? – Вениамин положил на плечо товарищу руку. – Вот те, кто там годы в клетке, как свиньи, прожили и сохранили разум, - вот это герои! А мы что? День там, и то чуть не лишились его.
- Не говорите, согласен с Вами.
- Да брось ты, все «Вы» да «Вы» - с укором посмотрел Вениамин на Ибрагима, глубоко вдохнув запах перерытой почвы. – Как пахнет землёй!
- Вы как истинный фермер имеете тягу к земле! Извини, ты! – поправил Ибрагим, все подшучивая.
- В Краснодар в аэропорт отвези меня сам! Меня – фермера! – громко засмеялся он.
- Конечно! С удовольствием!
Станицу Хрущевскую Вениамин покидал с чувством достигшей цели. Как врач, устранивший злокачественную опухоль, спасший пациента.
Всю дорогу Ибрагим что-то болтал на быстром краснодарском говоре со своим кавказским акцентом, Вениамин улыбался и слушал, а половиной полушария думал о своём, уставившись в боковое переднее стекло. «Волга» мягко, комфортно и быстро доставила их в аэропорт. Обняв друг друга по-братски, они долго хлопали по спинам.
- Счастливо Вам, ой, тебе добраться домой! – чуть не плача, тронутый эмоциями, говорил Ибрагим.
- Спасибо тебе, что вовремя вытащил меня из воды! – ответил Вениамин. Впервые у него щемило сердце от расставания с человеком, который за несколько дней стал так близок.
Самолёт загудел, отрывая колеса от взлётной полосы, вдавливая полковника Колесникова в сиденье. Он не замечал никого и ничего. Он летел домой.
9
Ступив на столичную землю, Вениамин первым делом накупил прессу и пошёл к метро: сначала к деду на кладбище, потом время покажет, разгар лета, темнеет поздно, везде успеть можно!
Москва, как огромный муравейник, шумит изо всех сил, запахи сбивают воображение с волны на волну. Родной город! А что стоит переполненная подземка? Тысячи лиц за мгновение! До Новодевичьего быстрый новый поезд донёс за полчаса, но этого хватило пробежаться по информационным страницам.
- Ничего! Даже напоминаний о Хрущевской! Конечно, разве могло государство позволить выйти, проскользнуть в общество такой необъяснимой чудовищной трагедии!? Конечно,
- Фу ты! – со злостью прогнал он эти мысли из головы.
Вдохнув полной грудью, широко расставил ноги, поднял руки к небу, потянулся.
- Мир прекрасен! – громко крикнул он на балконе третьего этажа военного госпиталя. Ощупал руками тело. Каждое прикосновение отзывалось болью.
- Будто асфальтный каток проехал по мне! Сколько раз на работе был бит, но не так! Это что-то! Всё, Вень! Это точно пик! На пенсию! Пусть дальше спасают мир голливудские герои! – усмехнулся он, глядя в зеркало на своё изменившееся за пару суток лицо. Кто-то по беспокоился, купил бритвенные принадлежности.
Он уже смело и громко болтал сам с собой, создавая эффект не -одиночества, мурлыкая известную песню про одну победу на всех. Лицо оголилось от ненужного волосяного покрова, словно от хорошей голодовки, оно явно похудело, ямочка стала глубже, что ли, на подбородке. Карие глаза казались ещё проницательнее, чем ранее, глядели себе внутрь. Хорошо отдохнул, даже мешки под глазами не так темнели.
Приняв контрастный душ, Вениамин взбодрился. Ещё раз посмотрел на себя в зеркало. Что-то изменилось в нём, но что?
- Ёлки -палки, виски седые! – погладил он волосы. А как не хотелось проявления возрастных особенностей, подчёркивающих года. Седина – это основное! Тёмно-русые, почти чёрные длинные по плечи волосы всегда молодили достаточно не молодого Колесникова. Ну что делать?! Результат требует жертв! Хлопнул он себе по щекам бальзамом после бритья.
С голым торсом он опять вышел на балкон. Шум городских улиц радовал. Мир живёт! Кто-то постучался в дверь.
- Разрешите? – через щель показалась голова Абдулханова.
- К нему нельзя! - пыталась противиться молодая медсестра, встав в проем. Она не знала, что пациент уже на ногах.
- Девушка, пропустите! Я хорошо себя чувствую! – вмешался Вениамин, обрадованный визиту капитана. Нет, уже майора. В новом кителе, с новой крупной звездой на парадных погонах Ибрагим побежал с распростёртыми объятиями к нему.
- Тихо, задушишь! – похлопал его по спине Колесников.
- Товарищ полковник, Вы весь синий! – отошёл на метр капитан, разглядывая тело полковника, обильно покрытого ссадинами.
- Мелочи! – радовался Вениамин. – Смотрю, звание твоё повысилось. Красавец!
На самом деле, Абдулханов стоял как модель на показе: немного худощав, чисто выбрит, тонкие волевые черты лица, плотно подогнанная форма, фуражка.
- Да, теперь майор Абдулханов, начальник отдела полиции станицы Хрущевская! – в дверях в накинутом белом халате с пакетами продуктов появился, виновато улыбаясь, генерал Семенов Евгений Евгеньевич, а следом строгий директор ФСБ . под халатом проглядывался всё тот же гражданский синий костюм. Его лицо на этот раз, казалось, выражали удовлетворение и радость.
Лысоватый Женя Женя облобызал всего Вениамина, который только и успел спросить:
- А с предыдущим что?
Он имел в виду начальника отдела полиции станицы Хрущевская. Даже поздороваться Семенов ему не дал. Выпустив из своих вечно потных рук, он так же, как всегда чуть ли не заглядывая ему в рот, дышал гнилыми зубами, отчего Вениамин улыбался, сжав губы, дыша через нос.
- Ничего не меняется! - хотелось ему сказать, но правила хорошего тона сдерживали.
- Ты что это, Вень, смеёшься? А? – выдержал паузу Семенов, но не дождавшись ответа, продолжил:
- Прежнего?
- И Попова, - добавил строгий директор всех чекистов,- арестовали, 210-ая и много ещё чего! - пожал он, вытянув вперёд себя, руку.
Статья 210 - это организация преступного сообщества, по ней меньше десяти лет должностным лицам суды не дают. Это знали все находящиеся в этой палате.
- Сколько я здесь? Дайте я халат накину! – спохватился Вениамин, бросился за больничным костюмом.
- Вы проспали трое суток! – где-то из-за спины грозных начальников смело пропищала маленькая юркая медсестра. Русая, озорная, она чем-то напомнила ему Веронику. Только в синем халате и головном уборе, она бдила по-хозяйски за пациентом.
- Капитан Герасимова и майор Смолин пострадали больше Вас. Они в столице, в городе Москве, в госпитале МВД, - словно предвосхищая вопросы, проговорил Семенов. – Идут на поправку, представлены к награде. К сожалению, Денисов посмертно.
При этих словах Ибрагим снял фуражку, он один был в ней, в суете забыв снять, а теперь в дань памяти.
- Царствие небесное! - впервые на людях перекрестился Вениамин, но это знал только он. Семенов тоже осенил себя крестным знамением.
Генерал затараторил:
- Все подробности, тебе необходимые, изложит майор Абдулханов. Он же тебя проводит домой, отдыхай, Вень, от фермерства.
Опять зажал он его в потные толстые ладони. Человек в брюках с широкими генеральскими лампасами добавил:
- Тебя представили к Герою. Мы знаем, что ты сделал для Родины и для нас всех! А пока твой отпуск продолжается.
В данный момент последние слова имели саркастический смысл. Генерал ещё раз обнял подчинённого и удалился, махнув на пакеты с продуктами, что лежали на кровати:
- И вон поправляйся!
- Не надо мне Героя! Сделайте, что я прошу! Этого мне хватит.
- Чего это? - уже в дверном проёме остановился генерал Семенов. Из-под его рук пыталась вынырнуть медсестра, строго следящая за состоянием Колесникова, своего, наверное, самого важного пациента.
- Про увольнение я уж напоминать не буду! – шутя, Вениамин погрозил пальцем.
- Да, мы помним! – махнул генерал.
- Мне нужно найти родных одного из без вести пропавших, фамилия его Понятенко, имя Александр, вряд ли их могло быть двое.
- Найдём, это не проблема! – строго проговорил главный чекист, подтягивая отвороты пиджака. – Да, полковник, Вы, наверное, понимаете, что этого всего не было?
- Конечно, он всё знает! – смело одёрнул того Семенов. – Как могло быть такое безобразие в нашей стране!
И оба высокопоставленных начальника скрылись в дверях, только седой затылок долго стоял в глазах Вениамина.
- Все эти чекисты играют в инкогнито! Что-то развеяли они умиротворение!
- Вам отдохнуть ещё надо! – заботливо проговорила юркая сестричка, закрывая дверь.
- Что приходили? – спросил Вениамин у Ибрагима.
- Не знаю, - улыбаясь, развёл руками тот. - Когда Вас посадить на самолёт?
- Когда? Давай завтра с утра на станицу к усадьбе Сопковых, а оттуда в аэропорт. Хорошо?
- Считаете, стоит на усадьбу? Честно сказать, если бы не новая должность, я бы ни на метр не приблизился к этому месту. От него веет злом даже здесь! – искренне проговорил Ибрагим. – Ездил к семье Сергея, того конвойного, которого чудовище закололо вилами.
- Ну и как?
- Очень печально! Пришлось «Скорую» вызывать. Девчонка ещё пережила известие, дети малые ничего не понимают! Что Сергей, что она – сироты, такая семья! Как жаль! – глаза Ибрагима моментально покраснели, но он взял себя в руки. - Что-то я такой сентиментальный стал! Эгоистом был несколько дней назад.
- Что поделать! Что мы с тобой увидели и пережили, можно свихнуться. Мы выжили и разумом выстояли. Слава Богу! Дай, Бог, семье Сергея, Дениса сил пережить утраты! – перекрестился он снова.
- Инша Аллах! – поднял сжатые ладони вверх Ибрагим.
Обсудив завтрашний план, они расстались.
- Как тебя зовут, пигалица? – бодро спросил Вениамин у юной медсестры.
- Соня! – тонко и ласково протянула она, вздохнула, подняв небольшие груди вверх, покраснев от смущения. Светлые волосы, глаза и тонкие правильные черты именно такие свели бы с ума Колесникова ещё несколько месяцев назад.
- А меня Веня! – попытался он флиртовать. Как-то по –отечески вести себя не стал, видел, что это создание не смотрит на него, как на отца. Такие взгляды были ему много раз знакомы, на них он ответил широкой улыбкой. – Тащи кипяток и кружку мне, - чуть выдержал паузу, - ну и себе! Вон дядьки тортов, вкусняшек всяких навезли, будем лопать с тобой! Будешь? – нарочито вопросительно взглянул он на светящееся личико.
- Конечно, с удовольствием, Ввеень! - она неуверенно протянула имя, но, договорив, шмыгнула в дверь. – Уже скоро полдень и воскресенье, никого!
Только сейчас он ощутил, какой приятный аромат каких-то неведомых духов оставила она после себя.
- Эх, Вениамин! Ну ты и гад! Опять поплыл! Первая после ада юбка! – съязвил он над собой, ковыряясь в пакетах с продуктами. – Ничего тебя не исправляет!
8
Служебный автомобиль начальника отдела полиции станицы Хрущевская Краснодарского края майора Абдулханова остановили при въезде в данный населённый пункт свои же инспекторы дорожной службы, знали чёрную «Волгу» шефа, но были вынуждены. Они составляли наружное кольцо оцепления. Все въезды и выезды, вплоть до просёлочных троп, были перекрыты. Отдав честь, Ибрагим, сам сидевший за рулём, поздоровался с подчинёнными и повёл транспорт вглубь станицы. Проехал через площадь и направился к усадьбе печально известной семьи Сопковых. На крайней улице их остановил блокпост военной полиции. В красных повязках на руках и беретах военнослужащие молчаливо изучали документы Абдулханова и полковника Колесникова, взглянули в лица, к кому-то обратились по рации.
- Здесь что, военные действия проходят? – удивился Вениамин.
Плотный высокий забор из ярко -жёлтого профлиста закрывал всю территорию усадьбы. Что там за ним происходило, оставалось только гадать. Словно огромная детская площадка, выглядела по горизонту фронтальная часть.
- Психологи работают, что ли? Цвет -то подобрали, чтобы успокоить глаз.
- Не только они. Сотовая, и аналоговая связи отключены, не ходят автобусы и поезда, - добавил Майор Абдулханов. - Тут все службы страны уже четвёртые сутки очищают следы, стирают с лица земли напоминания о усадьбе. Сотни трупов маленькими кусками выкинул взрыв. Я не набрался духу зайти за забор, думаю, и Вам не стоит. Пожалейте себя и меня, - виновато он одарил Колесникова улыбкой, - всё от подчинённых знаю.
- Машину оставьте здесь, дальше пешком, - отчеканил пожилой подполковник. Он, не моргая, смотрел на Ибрагима с выправкой вымуштрованного солдата. – Пройдёмте! – сопроводил он их до импровизированных ворот, твердо сжимая левой рукой на груди автомат Калашникова.
- Ничего себе! – не переставал удивляться Вениамин масштабам.
Десятки тяжёлой техники военного образца выравнивали обследованную территорию. Где стоял дом, было уже ровное поле, засаженное саженцами деревьев. А далее, ближе к кладбищу, виднелись экскаваторы. Изучались ещё подземные катакомбы. У огромного грузовика «Урал» у колес были сложены в ряд чёрные пластиковые пакеты под двухсотые. Мимо прошли сапёры с кинологами. Собаки лаяли, отягощая картину. Местами ещё тлел дымок из-под земли, тёмно-зелёные бульдозеры сбивали земляные валы.
- Серьёзный взрыв был здесь!Не стояла бы усадьба в сторонке от станицы, стёр бы с лица земли весь центр, - говорил громко сопровождающий.
Их остановил мужчина с вздёрнутым кверху носом так, что хорошо были видны его волосатые ноздри. Серьёзность придавали только умные глаза и лысая голова. Она важно побалтывалась взад и вперёд, словно он сам одобрял свою речь. А рядом с высоты двух метров созерцал и по-военному молчал подполковник военной комендатуры с совершенно седой головой.
- Вдруг там что ещё кроме взрывчатки! – объяснил лысый своё обмундирование. Он был в костюме химзащиты и с ноутбуком в руках. – Проводятся генетические экспертизы останков, сверяем с родственниками пропавших без вести. Между прочим, уже пятьдесят тел опознаны, точнее, установлено родство. А как их и с какими объяснениями выдавать родным будут, так это уж, как говорится, не наше дело! – заключил лысый ноздряч, повёл ими, словно усами, развернулся и ушёл с молчаливым подполковником, оставив одних Абдулханова и Колесникова.
- Словно знал всё, что мы хотели спросить, - осторожно высказался новоявленный майор.
- Как на посевной, пахнет землёй! – несколько раз вдохнул в себя Вениамин, поправив новый костюм, посмотрел на брюки. – Ты мне купил, что ли, этот модный прикид? А, Ибрагим?
- А что, не нравится?
- Да нет, прекрасно!
Тёмно-синяя блестящая рубаха стильно сочеталась с приталенным костюмом с высоким воротом.
- Вот только брюки, кажется, узковаты мне.
- Это модно! – засмеялся Абдулханов. – Я на глаз определил Ваш размер.
- До путешествия в Ад я в них вряд ли бы влез! – поддержал шутку полковник. – Да, Ибрагим, проконтролируй весь процесс работы генетиков. Убедись, что род Сопковых оборвался. И тело того бедняги Саши Понятенко пусть соберут. Всё-таки реально он спас меня при отступлении.
- Так точно, товарищ полковник, Герой России! - с хорошим настроением вытянулся майор.
- Прекрати, какой Герой? – Вениамин положил на плечо товарищу руку. – Вот те, кто там годы в клетке, как свиньи, прожили и сохранили разум, - вот это герои! А мы что? День там, и то чуть не лишились его.
- Не говорите, согласен с Вами.
- Да брось ты, все «Вы» да «Вы» - с укором посмотрел Вениамин на Ибрагима, глубоко вдохнув запах перерытой почвы. – Как пахнет землёй!
- Вы как истинный фермер имеете тягу к земле! Извини, ты! – поправил Ибрагим, все подшучивая.
- В Краснодар в аэропорт отвези меня сам! Меня – фермера! – громко засмеялся он.
- Конечно! С удовольствием!
Станицу Хрущевскую Вениамин покидал с чувством достигшей цели. Как врач, устранивший злокачественную опухоль, спасший пациента.
Всю дорогу Ибрагим что-то болтал на быстром краснодарском говоре со своим кавказским акцентом, Вениамин улыбался и слушал, а половиной полушария думал о своём, уставившись в боковое переднее стекло. «Волга» мягко, комфортно и быстро доставила их в аэропорт. Обняв друг друга по-братски, они долго хлопали по спинам.
- Счастливо Вам, ой, тебе добраться домой! – чуть не плача, тронутый эмоциями, говорил Ибрагим.
- Спасибо тебе, что вовремя вытащил меня из воды! – ответил Вениамин. Впервые у него щемило сердце от расставания с человеком, который за несколько дней стал так близок.
Самолёт загудел, отрывая колеса от взлётной полосы, вдавливая полковника Колесникова в сиденье. Он не замечал никого и ничего. Он летел домой.
9
Ступив на столичную землю, Вениамин первым делом накупил прессу и пошёл к метро: сначала к деду на кладбище, потом время покажет, разгар лета, темнеет поздно, везде успеть можно!
Москва, как огромный муравейник, шумит изо всех сил, запахи сбивают воображение с волны на волну. Родной город! А что стоит переполненная подземка? Тысячи лиц за мгновение! До Новодевичьего быстрый новый поезд донёс за полчаса, но этого хватило пробежаться по информационным страницам.
- Ничего! Даже напоминаний о Хрущевской! Конечно, разве могло государство позволить выйти, проскользнуть в общество такой необъяснимой чудовищной трагедии!? Конечно,
