- Что-то мне подсказывает, Петрович, что у них там скоро веселуха начнется, давай пока просто понаблюдаем.
Смеркалось. Луна лениво вышла на свою ночную смену. Лесные звуки стали стихать.
- Какое-то движение справа и слева от немцев, - тихо сообщил Тулаев.
Мы пригляделись. С обеих сторон на немецкие окопы надвигался синеватый, тускло светящийся туман. Он постепенно накрыл все их позиции.
Через пару минут из блиндажа стала доноситься музыка. Потом начали раздаваться веселые голоса и смех. Сначала смех был только мужским, но потом стали смеяться и женщины. Мы слышали множество женских голосов. Они визжали и смеялись. Гулянка набирала обороты. Пьяные крики и гогот. Хоровое пение на весь лес.
- Откуда там столько женщин? Мы видели только одну, - недоумевал Петрович.
Но никто не мог объяснить этот факт. Мы просто наблюдали, как разворачиваются события.
Гулянка достигла своего пика. Шум стоял такой, что попрятались все болотные лягушки. Я уже хотел выдвигаться за языком, пока немцы шумят и пьянствуют.
Но тут все стихло, как по команде. Просто оглушающая тишина. Весь лес замер. И через пару секунд мы услышали вопль. Это был просто душераздирающий крик, я такого никогда не слышал. Казалось, что сам лес кричит от дикой боли. Это была мистическая минута, нас всех пробрало тогда до костей. Ночной лес, вековые деревья, огромная луна. Немецкие окопы окутаны мерцающим туманом. И над всем этим - леденящий душу вопль.
Когда все стихло, из тумана на лунный свет вышла фигура нечеловеческих пропорций. Рост метра три, руки до земли. И как будто облезающая лохмотьями кожа. Красные горящие глаза уставились прямо на нас. Мы нутром почувствовали, что оно нас видит. Какой-то первобытный страх парализовал всех. Мы лежали и боялись шелохнуться. При этом я совершенно отчетливо понял, что в окопах все кончено.
Видимо, доведя до меня эту мысль, тварь сиганула вверх, прямо в кроны деревьев. И ветви стали шуршать и прогибаться, отмечая стремительное движение жуткого существа в чащу ночного леса.
- Что это было? - прохрипел Петрович.
- Леший, - ответил Тулаев.
- Ты откуда знаешь?
- Мне дедушка рассказывал, он охотником был и сам его видел.
Все понимали, что у немцев произошло что-то из ряда вон выходящее. Поэтому лезть к ним ночью не было никакого желания. Командир это понимал и решил дождаться утра.
С рассветом туман над окопами рассеялся, и мы двинули прямо к ним. Кровавая дорожка стелилась от немецких позиций до того места, где лесной дух запрыгнул на дерево.
В самих окопах была совершенно жуткая картина. Солдаты были разорваны на куски, которые валялись повсюду. Но самое ужасное ожидало нас в немецком блиндаже.
Посреди блиндажа в аккуратную пирамиду были собраны оторванные головы. От основания этой пирамиды во все стороны расходились лучи из вырванных рук. Вокруг этой жуткой «ромашки» в абсолютной тишине с табуреткой в руках вальсировал сошедший с ума Гюнтер. Его голова была совершенно седой, а на лице расплывалась блаженная улыбка.
- Все, как и обещала: один остался, - с ужасом в глазах тихо пробормотал я.
- Что? - прохрипел Петрович.
- Да, нет... ничего... просто пытаюсь понять, что тут произошло.
Гюнтера мы забрали с собой. Правда, от него не было никакого толку, но не оставлять же его здесь. Пусть начальство решает его судьбу.
Блиндаж и дзот взорвали. После этого пошли к нашим.
Через пару дней по перешейку между болотами перебросили артиллерию. А в первые дни осени началась Брянская наступательная операция, в результате которой был освобожден город Брянск.
___
Лимит удачи.
Автор Ранега.
Даниил вошёл в мой кабинет без стука. Как всегда. И, как всегда, белозубо улыбался. Я напрягся и приготовился возражать.
- Друг мой! Симеон! Сколько лет, сколько зим!
- Шесть дней, - буркнул я. - Что тебе опять нужно?
- Безделица, мой друг, сущая безделица. Пятёрочку бы мне… - наглый тип сложил ладони в молитвенном жесте.
- А не лопнешь? Ты выбрал пятёрки ещё в июне. Ещё три занял. Четвёрок у тебя не осталось. Даже тройки закончились. Смотри! – я повернул экран. – У тебя осталось две двойки и семь единиц. Всё! Выбирай из них.
- Сёма, двойка – это очень мало. Очень. Ну что тебе стоит? Алевтина была в отпуске, её лимит не расходовался. И вообще, она экономная, всё ей жалко. Дай мне одну, я договорюсь. Или обменяй. Отдай ей пять моих единиц. Пожалуйста!
- Нет, Даниил. Хватит. Всем на год выдаётся равное количество баллов. Другим хватает, вон, даже с тобой делятся. Ты б у них поучился не клянчить.
Даниил посмотрел на меня долгим взглядом, кивнул и, сгорбившись, вышел. Ну каков наглец, а!
Так закончился этот день – последний рабочий день сентября.
Первый рабочий день октября начался с неприятности. Да что там, неприятности! Трагедии! Начальнику взбрело в голову провести ротацию сотрудников, и на моё место на выдачу баллов села Алевтина. А меня отправили работать «в поля», то есть с контингентом.
Сначала я просто пялился в экраны и на бумажке распределял оставшиеся баллы между подопечными. Потом плюнул и решил действовать по обстоятельствам.
Первый подопечный. Борис. Тридцать четыре года. Отца нет и не было, мать пропала без вести. С двенадцати лет до окончания школы жил в семье многодетной тётки. Отличник. Поступил в институт, вселился в общежитие, тётка в помощи отказала – мечтала, чтоб он сразу пошёл работать и помогал ей. Борис же мечтал быть архитектором. И упорно шёл к мечте. Зарабатывал на жизнь ночным сторожем – во время дежурств можно было выполнять домашние задания, писать курсовые и готовиться к сессиям. Сейчас Борис успешно трудится в серьёзном архитектурном бюро и берёт на дом немного халтурки – делает проекты домов по индивидуальным заказам. Присылает тётке приличную сумму каждый месяц. Через день ходит в качалку, отчего выглядит живым воплощением Аполлона. Нужна такому удача? Определённо, нет, у него и так всё есть. Так что пока обойдётся, дальше будет видно.
Второй, вернее, вторая подопечная. Баба Галя – так её все называют. Муж давно умер, единственный сын с семьёй живёт в далёкой другой стране, звонит редко, потому что дорого. В тёплую погоду баба Галя сидит на лавочке у подъезда, радуется солнечным лучам, охотно общается с проходящими соседями и старается не думать о том, как растянуть небольшую пенсию до конца месяца. А в дождь или морозы баба Галя сидит дома, щурится в телевизор и сопереживает героям очередного сериала. Ей зачем удача? В прошлом году, вон, в её доме сделали капитальный ремонт с полной заменой всех коммуникаций, что ещё пенсионерке надо? Живи да радуйся. А что пенсия маленькая, так на это я повлиять никак не могу. Но, так уж и быть, пару единичек выдать можно, ну там, полтинник на улице найти или в магазине на хорошую скидку попасть.
Третья – Надя. Ей двадцать семь. Очень полная. Очень. Всегда такой была, с самого раннего детства. Так уж получилось. Личной жизни у неё – никакой. Подруг нет – те, с которыми она пыталась завести дружеские отношения, сторонились до неприятного толстой девушки. Работа? Сидячая. Здесь явно постарался мой предшественник, устроил Наде швейное образование. Сидит она в ателье и днями стрекочет машинкой. И дома ещё заказы берёт, обшивает постоянных клиентов и иногда себя. Так что, если Наде и нужна удача, то только в виде волшебного пинка к диетологу. Но худеть она даже не пытается, то есть её всё устраивает. И значит, удача ей без надобности.
Ну и четвёртый. Руслан. Ему сорок пять. Образование – только школа. Был недолго женат, жена сбежала. С тех пор один и не страдает. Работает банщиком в злачном заведении, хлещет дубовым веником тела авторитетных в определённых кругах людей. Этим фактом Руслан искренне гордится. Он запрокидывает голову, прищуривает глаза и веско произносит сакраментальную фразу: «Да если б ты знал, каким людям я спины мою!» По выходным Руслан привык снимать трудовое напряжение большим количеством водки. Он явно доволен своей жизнью. В чём ему нужна удача? Я думаю, она ему ни к чему.
Я экономил баллы изо всех сил. Надеялся на поощрение за грамотное распределение ресурсов. Однажды выдал тройку Борису – нашёл шустрого таксиста, опоздать на совещание подопечному было нежелательно. Бабе Гале тоже пришлось дать тройку – на её сапоге сломалась молния, и соседка отдала ей свои старые потёртые угги. Руслану от щедрот выделил двойку – один из клиентов предложил ему поработать курьером, доставить кое-что одному человеку. Тем обиднее для меня был отказ подопечного – ехать на другой конец города ему не захотелось. Ну а Надя вообще обошлась без баллов, не было необходимости.
Поощрения я не дождался. Даже наоборот. В конце ноября начальство почему-то возмутилось результатам моей работы и решило повысить мой профессиональный уровень, чтобы более опытный коллега поделился своим опытом. К моему неудовольствию, наставником назначили Даниила. И моё существование превратилось в ад.
- Ты что делаешь? – шипел Даниил, наблюдая, как я выбираю тройку бабе Гале, когда та уронила вставную челюсть. – Пусть целую поднимет!
- Да конечно! Это ж пятёрку надо! Жалко на такую ерунду. Пусть один зуб отколется.
- Придурок ты, Симеон! Она ж убиваться будет, а новые зубы ни в жисть не сделает, не за что ей их делать. Давай бабке пятёрку, благодетель вшивый!
- Не дам! Начало года, на потом не останется.
- Сёма, ты урод! – с этими словами Даниил оттолкнул меня от пульта и решительно нажал на пятёрку.
- Я не хочу побираться так, как ты, - в сердцах сказал я и передразнил. – «Пятёрочку бы мне…». Ничего б ей без одного зуба не сделалось!
- Давай я тебе зуб выбью? – предложил Даниил и, глядя на моё ошарашенное лицо, усмехнулся. – Да ладно, шучу я. Но на будущее - учти.
В другой раз Даниил насмешливо наблюдал, как я мучаюсь, выбирая баллы для Руслана. Его подставили, обвинили в краже толстой цепи, которую клиент снял перед банными процедурами. Цепь украл охранник, но люди, направившие на Руслана пистолеты, считали по-другому. Я нерешительно топтался между четвёркой и пятёркой, не в силах придумать путь развития событий. Подопечного надо было спасать, но как - я не представлял. Когда Даниилу надоело, он нажал на единицу.
Раздался выстрел, Руслан упал.
- Что ты сделал? – я был готов ударить Даниила.
- Что я сделал? Ему повезло, пуля прошла навылет. Спасут. А пока будет лежать в больничке, задумается о своей жизни и круге общения. Может, поумнеет. И тебе бы, Сёма, поумнеть не помешало. Спасение не всегда бывает безболезненным. Подопечных иногда надо направлять, если сами не понимают.
Борису, который, честно говоря, нравился мне больше остальных, Даниил тоже не позволил дать пятёрку.
- Ты совсем офонарел - завещание на него писать? У тётки своих трое, с чего ей отписывать квартиру племяннику? И что, что деньги присылает? Это благодарность, что в детдом его не сдала, лишний рот на свою семью повесила. Да, Сёма, учиться тебе ещё долго… Хочет ещё одну квартиру? Дай ему тройку, пусть будет ипотека с пониженным процентом. А пятёрку прибереги, ему давно жениться пора, пусть встретит хорошую женщину. Его, я смотрю, и так удачей не обделяли – мозги на месте, выучился, ответственный, работа хорошая…
- Он сирота.
- Ну да. Только если б он не лишился родителей, стал бы несамостоятельным маменькиным сынком и вряд ли добился бы всего, что сейчас имеет. Так что жестоко скажу, но отсутствие родителей для него удача.
А вот толстуха Надя Даниилу нравилась. Я раздражался, глядя, как она тяжело наклоняется, чтобы завязать шнурки на ботинках или как с трудом втискивается в двери автобуса, как пыхтит, поднимаясь по лестнице на второй этаж. Вот как можно добровольно дать удачу тому, кто не вызывает симпатии? Насколько было бы проще расставаться с баллами, если бы она была стройной длинноногой красоткой! Мой же наставник будто не замечал её неуклюжести, улыбался, глядя на экран, и заставлял расходовать на неё ценные четвёрки. То хорошую ткань на платье ей подгонит, то заставит лотерейный билет купить и выиграть, то ещё какие блага для неё придумает.
Отведённый для передачи опыта срок подходил к концу, и я с нетерпением ждал, когда же наконец Даниил перестанет меня поучать. Насколько легче будет работать самому! Тридцатого декабря мой наставник, который с началом нового года должен был стать бывшим, просто убил меня сообщением, что срок продлён до конца марта. Не успел я переварить эту новость, как Даниил забил очередной гвоздь в гроб моего самолюбия.
- Так, Сёма, завтра мы тут на сутки. Буду учить тебя работать с новогодними желаниями.
- Чего там сложного? Я бы и без тебя справился.
- Сёма, новогодняя ночь – очень интересный момент. Будь уверен, ты узнаешь о своих подопечных мно-ого нового. И тебе придётся с этим что-то делать. А я научу, что и как.
И мы снова стали заниматься тем, чем занимались последнее время – через экраны наблюдать за жизнями моих подопечных, переругиваться из-за баллов и спорить о том, что такое удача для отдельно взятого человека.
В предновогодний вечер баба Галя сидела у телевизора, смотрела на мельтешение ярких нарядов и угощалась мандаринами - можно же хоть раз в году себя порадовать. В начале десятого раздалась трель звонка, и хозяйка удивлённо – она никого не ждала – пошла открывать, шаркая тапками. Когда в прихожую ввалился её сын, а следом и невестка, и внуки с кучей пакетов и сумок, баба Галя не смогла сдержать слёз радости.
Даниил довольно улыбался.
- Как ты это сделал? – спросил я.
- Кирилла попросил, он внушил сыну необходимость приехать и сделать матери сюрприз.
- Что-то ты подозрительно о моей бабке печёшься.
Даниил серьёзно посмотрел на меня:
- Сёма, это мелочь, которую нетрудно сделать. Ты в ответе за своих подопечных. Можешь порадовать – радуй. Можешь предостеречь – сделай. От тебя, меня и Кирилла не убыло. Давай дальше смотреть, наверняка это ещё не всё.
Разлили шампанское. После речи президента под бой курантов каждый человек за столом загадывал заветное желание. Баба Галя загадала, чтобы семья сына никогда её не оставляла.
- Вот с этим и надо работать, - сказал Даниил. – Если нужно, привлечь Кирилла и Валентину – старший внук её подопечный, бабушку жалеет. Должно получиться.
- Ага. Так они и вернутся сюда из своей благополучной страны.
- Возвращаться им не обязательно, могут бабку с собой забрать. Но тут одной пятёркой не обойтись, Кирюха на одной миграционке по баллам просядет. Ладно, поехали дальше.
Руслан всё проспал. В два ночи проснулся, радостно обнаружил в холодильнике бутылку пива, залпом вылил в себя и снова уснул. И никаких желаний.
Кирилл разочарованно смотрел на экран:
- Ладно, - наконец произнёс он. - Это особый случай, с ним будем работать отдельно. На досуге поразмыслю.
- Делать тебе нечего, тратить на него свой досуг. Ты бы о своих подумал, совсем, наверное, их забросил.
- Ты за моих не беспокойся, – хмыкнул Даниил. – Я в отличие от некоторых весь год пахал на опережение, они у меня все в шоколаде. Все семеро. И на новый год у них желания дальше новых кроссовок не зайдут.
Смеркалось. Луна лениво вышла на свою ночную смену. Лесные звуки стали стихать.
- Какое-то движение справа и слева от немцев, - тихо сообщил Тулаев.
Мы пригляделись. С обеих сторон на немецкие окопы надвигался синеватый, тускло светящийся туман. Он постепенно накрыл все их позиции.
Через пару минут из блиндажа стала доноситься музыка. Потом начали раздаваться веселые голоса и смех. Сначала смех был только мужским, но потом стали смеяться и женщины. Мы слышали множество женских голосов. Они визжали и смеялись. Гулянка набирала обороты. Пьяные крики и гогот. Хоровое пение на весь лес.
- Откуда там столько женщин? Мы видели только одну, - недоумевал Петрович.
Но никто не мог объяснить этот факт. Мы просто наблюдали, как разворачиваются события.
Гулянка достигла своего пика. Шум стоял такой, что попрятались все болотные лягушки. Я уже хотел выдвигаться за языком, пока немцы шумят и пьянствуют.
Но тут все стихло, как по команде. Просто оглушающая тишина. Весь лес замер. И через пару секунд мы услышали вопль. Это был просто душераздирающий крик, я такого никогда не слышал. Казалось, что сам лес кричит от дикой боли. Это была мистическая минута, нас всех пробрало тогда до костей. Ночной лес, вековые деревья, огромная луна. Немецкие окопы окутаны мерцающим туманом. И над всем этим - леденящий душу вопль.
Когда все стихло, из тумана на лунный свет вышла фигура нечеловеческих пропорций. Рост метра три, руки до земли. И как будто облезающая лохмотьями кожа. Красные горящие глаза уставились прямо на нас. Мы нутром почувствовали, что оно нас видит. Какой-то первобытный страх парализовал всех. Мы лежали и боялись шелохнуться. При этом я совершенно отчетливо понял, что в окопах все кончено.
Видимо, доведя до меня эту мысль, тварь сиганула вверх, прямо в кроны деревьев. И ветви стали шуршать и прогибаться, отмечая стремительное движение жуткого существа в чащу ночного леса.
- Что это было? - прохрипел Петрович.
- Леший, - ответил Тулаев.
- Ты откуда знаешь?
- Мне дедушка рассказывал, он охотником был и сам его видел.
Все понимали, что у немцев произошло что-то из ряда вон выходящее. Поэтому лезть к ним ночью не было никакого желания. Командир это понимал и решил дождаться утра.
С рассветом туман над окопами рассеялся, и мы двинули прямо к ним. Кровавая дорожка стелилась от немецких позиций до того места, где лесной дух запрыгнул на дерево.
В самих окопах была совершенно жуткая картина. Солдаты были разорваны на куски, которые валялись повсюду. Но самое ужасное ожидало нас в немецком блиндаже.
Посреди блиндажа в аккуратную пирамиду были собраны оторванные головы. От основания этой пирамиды во все стороны расходились лучи из вырванных рук. Вокруг этой жуткой «ромашки» в абсолютной тишине с табуреткой в руках вальсировал сошедший с ума Гюнтер. Его голова была совершенно седой, а на лице расплывалась блаженная улыбка.
- Все, как и обещала: один остался, - с ужасом в глазах тихо пробормотал я.
- Что? - прохрипел Петрович.
- Да, нет... ничего... просто пытаюсь понять, что тут произошло.
Гюнтера мы забрали с собой. Правда, от него не было никакого толку, но не оставлять же его здесь. Пусть начальство решает его судьбу.
Блиндаж и дзот взорвали. После этого пошли к нашим.
Через пару дней по перешейку между болотами перебросили артиллерию. А в первые дни осени началась Брянская наступательная операция, в результате которой был освобожден город Брянск.
___
Прода от 29.06.2019, 14:16
Лимит удачи.
Автор Ранега.
Даниил вошёл в мой кабинет без стука. Как всегда. И, как всегда, белозубо улыбался. Я напрягся и приготовился возражать.
- Друг мой! Симеон! Сколько лет, сколько зим!
- Шесть дней, - буркнул я. - Что тебе опять нужно?
- Безделица, мой друг, сущая безделица. Пятёрочку бы мне… - наглый тип сложил ладони в молитвенном жесте.
- А не лопнешь? Ты выбрал пятёрки ещё в июне. Ещё три занял. Четвёрок у тебя не осталось. Даже тройки закончились. Смотри! – я повернул экран. – У тебя осталось две двойки и семь единиц. Всё! Выбирай из них.
- Сёма, двойка – это очень мало. Очень. Ну что тебе стоит? Алевтина была в отпуске, её лимит не расходовался. И вообще, она экономная, всё ей жалко. Дай мне одну, я договорюсь. Или обменяй. Отдай ей пять моих единиц. Пожалуйста!
- Нет, Даниил. Хватит. Всем на год выдаётся равное количество баллов. Другим хватает, вон, даже с тобой делятся. Ты б у них поучился не клянчить.
Даниил посмотрел на меня долгим взглядом, кивнул и, сгорбившись, вышел. Ну каков наглец, а!
Так закончился этот день – последний рабочий день сентября.
Первый рабочий день октября начался с неприятности. Да что там, неприятности! Трагедии! Начальнику взбрело в голову провести ротацию сотрудников, и на моё место на выдачу баллов села Алевтина. А меня отправили работать «в поля», то есть с контингентом.
Сначала я просто пялился в экраны и на бумажке распределял оставшиеся баллы между подопечными. Потом плюнул и решил действовать по обстоятельствам.
Первый подопечный. Борис. Тридцать четыре года. Отца нет и не было, мать пропала без вести. С двенадцати лет до окончания школы жил в семье многодетной тётки. Отличник. Поступил в институт, вселился в общежитие, тётка в помощи отказала – мечтала, чтоб он сразу пошёл работать и помогал ей. Борис же мечтал быть архитектором. И упорно шёл к мечте. Зарабатывал на жизнь ночным сторожем – во время дежурств можно было выполнять домашние задания, писать курсовые и готовиться к сессиям. Сейчас Борис успешно трудится в серьёзном архитектурном бюро и берёт на дом немного халтурки – делает проекты домов по индивидуальным заказам. Присылает тётке приличную сумму каждый месяц. Через день ходит в качалку, отчего выглядит живым воплощением Аполлона. Нужна такому удача? Определённо, нет, у него и так всё есть. Так что пока обойдётся, дальше будет видно.
Второй, вернее, вторая подопечная. Баба Галя – так её все называют. Муж давно умер, единственный сын с семьёй живёт в далёкой другой стране, звонит редко, потому что дорого. В тёплую погоду баба Галя сидит на лавочке у подъезда, радуется солнечным лучам, охотно общается с проходящими соседями и старается не думать о том, как растянуть небольшую пенсию до конца месяца. А в дождь или морозы баба Галя сидит дома, щурится в телевизор и сопереживает героям очередного сериала. Ей зачем удача? В прошлом году, вон, в её доме сделали капитальный ремонт с полной заменой всех коммуникаций, что ещё пенсионерке надо? Живи да радуйся. А что пенсия маленькая, так на это я повлиять никак не могу. Но, так уж и быть, пару единичек выдать можно, ну там, полтинник на улице найти или в магазине на хорошую скидку попасть.
Третья – Надя. Ей двадцать семь. Очень полная. Очень. Всегда такой была, с самого раннего детства. Так уж получилось. Личной жизни у неё – никакой. Подруг нет – те, с которыми она пыталась завести дружеские отношения, сторонились до неприятного толстой девушки. Работа? Сидячая. Здесь явно постарался мой предшественник, устроил Наде швейное образование. Сидит она в ателье и днями стрекочет машинкой. И дома ещё заказы берёт, обшивает постоянных клиентов и иногда себя. Так что, если Наде и нужна удача, то только в виде волшебного пинка к диетологу. Но худеть она даже не пытается, то есть её всё устраивает. И значит, удача ей без надобности.
Ну и четвёртый. Руслан. Ему сорок пять. Образование – только школа. Был недолго женат, жена сбежала. С тех пор один и не страдает. Работает банщиком в злачном заведении, хлещет дубовым веником тела авторитетных в определённых кругах людей. Этим фактом Руслан искренне гордится. Он запрокидывает голову, прищуривает глаза и веско произносит сакраментальную фразу: «Да если б ты знал, каким людям я спины мою!» По выходным Руслан привык снимать трудовое напряжение большим количеством водки. Он явно доволен своей жизнью. В чём ему нужна удача? Я думаю, она ему ни к чему.
Я экономил баллы изо всех сил. Надеялся на поощрение за грамотное распределение ресурсов. Однажды выдал тройку Борису – нашёл шустрого таксиста, опоздать на совещание подопечному было нежелательно. Бабе Гале тоже пришлось дать тройку – на её сапоге сломалась молния, и соседка отдала ей свои старые потёртые угги. Руслану от щедрот выделил двойку – один из клиентов предложил ему поработать курьером, доставить кое-что одному человеку. Тем обиднее для меня был отказ подопечного – ехать на другой конец города ему не захотелось. Ну а Надя вообще обошлась без баллов, не было необходимости.
Поощрения я не дождался. Даже наоборот. В конце ноября начальство почему-то возмутилось результатам моей работы и решило повысить мой профессиональный уровень, чтобы более опытный коллега поделился своим опытом. К моему неудовольствию, наставником назначили Даниила. И моё существование превратилось в ад.
- Ты что делаешь? – шипел Даниил, наблюдая, как я выбираю тройку бабе Гале, когда та уронила вставную челюсть. – Пусть целую поднимет!
- Да конечно! Это ж пятёрку надо! Жалко на такую ерунду. Пусть один зуб отколется.
- Придурок ты, Симеон! Она ж убиваться будет, а новые зубы ни в жисть не сделает, не за что ей их делать. Давай бабке пятёрку, благодетель вшивый!
- Не дам! Начало года, на потом не останется.
- Сёма, ты урод! – с этими словами Даниил оттолкнул меня от пульта и решительно нажал на пятёрку.
- Я не хочу побираться так, как ты, - в сердцах сказал я и передразнил. – «Пятёрочку бы мне…». Ничего б ей без одного зуба не сделалось!
- Давай я тебе зуб выбью? – предложил Даниил и, глядя на моё ошарашенное лицо, усмехнулся. – Да ладно, шучу я. Но на будущее - учти.
В другой раз Даниил насмешливо наблюдал, как я мучаюсь, выбирая баллы для Руслана. Его подставили, обвинили в краже толстой цепи, которую клиент снял перед банными процедурами. Цепь украл охранник, но люди, направившие на Руслана пистолеты, считали по-другому. Я нерешительно топтался между четвёркой и пятёркой, не в силах придумать путь развития событий. Подопечного надо было спасать, но как - я не представлял. Когда Даниилу надоело, он нажал на единицу.
Раздался выстрел, Руслан упал.
- Что ты сделал? – я был готов ударить Даниила.
- Что я сделал? Ему повезло, пуля прошла навылет. Спасут. А пока будет лежать в больничке, задумается о своей жизни и круге общения. Может, поумнеет. И тебе бы, Сёма, поумнеть не помешало. Спасение не всегда бывает безболезненным. Подопечных иногда надо направлять, если сами не понимают.
Борису, который, честно говоря, нравился мне больше остальных, Даниил тоже не позволил дать пятёрку.
- Ты совсем офонарел - завещание на него писать? У тётки своих трое, с чего ей отписывать квартиру племяннику? И что, что деньги присылает? Это благодарность, что в детдом его не сдала, лишний рот на свою семью повесила. Да, Сёма, учиться тебе ещё долго… Хочет ещё одну квартиру? Дай ему тройку, пусть будет ипотека с пониженным процентом. А пятёрку прибереги, ему давно жениться пора, пусть встретит хорошую женщину. Его, я смотрю, и так удачей не обделяли – мозги на месте, выучился, ответственный, работа хорошая…
- Он сирота.
- Ну да. Только если б он не лишился родителей, стал бы несамостоятельным маменькиным сынком и вряд ли добился бы всего, что сейчас имеет. Так что жестоко скажу, но отсутствие родителей для него удача.
А вот толстуха Надя Даниилу нравилась. Я раздражался, глядя, как она тяжело наклоняется, чтобы завязать шнурки на ботинках или как с трудом втискивается в двери автобуса, как пыхтит, поднимаясь по лестнице на второй этаж. Вот как можно добровольно дать удачу тому, кто не вызывает симпатии? Насколько было бы проще расставаться с баллами, если бы она была стройной длинноногой красоткой! Мой же наставник будто не замечал её неуклюжести, улыбался, глядя на экран, и заставлял расходовать на неё ценные четвёрки. То хорошую ткань на платье ей подгонит, то заставит лотерейный билет купить и выиграть, то ещё какие блага для неё придумает.
Отведённый для передачи опыта срок подходил к концу, и я с нетерпением ждал, когда же наконец Даниил перестанет меня поучать. Насколько легче будет работать самому! Тридцатого декабря мой наставник, который с началом нового года должен был стать бывшим, просто убил меня сообщением, что срок продлён до конца марта. Не успел я переварить эту новость, как Даниил забил очередной гвоздь в гроб моего самолюбия.
- Так, Сёма, завтра мы тут на сутки. Буду учить тебя работать с новогодними желаниями.
- Чего там сложного? Я бы и без тебя справился.
- Сёма, новогодняя ночь – очень интересный момент. Будь уверен, ты узнаешь о своих подопечных мно-ого нового. И тебе придётся с этим что-то делать. А я научу, что и как.
И мы снова стали заниматься тем, чем занимались последнее время – через экраны наблюдать за жизнями моих подопечных, переругиваться из-за баллов и спорить о том, что такое удача для отдельно взятого человека.
В предновогодний вечер баба Галя сидела у телевизора, смотрела на мельтешение ярких нарядов и угощалась мандаринами - можно же хоть раз в году себя порадовать. В начале десятого раздалась трель звонка, и хозяйка удивлённо – она никого не ждала – пошла открывать, шаркая тапками. Когда в прихожую ввалился её сын, а следом и невестка, и внуки с кучей пакетов и сумок, баба Галя не смогла сдержать слёз радости.
Даниил довольно улыбался.
- Как ты это сделал? – спросил я.
- Кирилла попросил, он внушил сыну необходимость приехать и сделать матери сюрприз.
- Что-то ты подозрительно о моей бабке печёшься.
Даниил серьёзно посмотрел на меня:
- Сёма, это мелочь, которую нетрудно сделать. Ты в ответе за своих подопечных. Можешь порадовать – радуй. Можешь предостеречь – сделай. От тебя, меня и Кирилла не убыло. Давай дальше смотреть, наверняка это ещё не всё.
Разлили шампанское. После речи президента под бой курантов каждый человек за столом загадывал заветное желание. Баба Галя загадала, чтобы семья сына никогда её не оставляла.
- Вот с этим и надо работать, - сказал Даниил. – Если нужно, привлечь Кирилла и Валентину – старший внук её подопечный, бабушку жалеет. Должно получиться.
- Ага. Так они и вернутся сюда из своей благополучной страны.
- Возвращаться им не обязательно, могут бабку с собой забрать. Но тут одной пятёркой не обойтись, Кирюха на одной миграционке по баллам просядет. Ладно, поехали дальше.
Руслан всё проспал. В два ночи проснулся, радостно обнаружил в холодильнике бутылку пива, залпом вылил в себя и снова уснул. И никаких желаний.
Кирилл разочарованно смотрел на экран:
- Ладно, - наконец произнёс он. - Это особый случай, с ним будем работать отдельно. На досуге поразмыслю.
- Делать тебе нечего, тратить на него свой досуг. Ты бы о своих подумал, совсем, наверное, их забросил.
- Ты за моих не беспокойся, – хмыкнул Даниил. – Я в отличие от некоторых весь год пахал на опережение, они у меня все в шоколаде. Все семеро. И на новый год у них желания дальше новых кроссовок не зайдут.
