Просто такой пунктик – кто-то разбрасывает по дому носки, кто-то ставит пустые бутылки из-под пива под мойку. Все мы люди, у всех свои тараканы.
Я достала сразу три литровые пластиковые бутылки, тщательно помыла их и набрала воды из фильтра.
На бутылках были этикетки – изображение футбольного мяча, кубка и какого-то парня в спортивной форме. Футболом не увлекаюсь, поэтому имен не знаю. Попробовала царапнуть ногтем этикетки, но они неожиданно оказались приклеены намертво. Ну и ладно! На несколько минут засунула бутылки с водой в морозилку. Вот теперь мы полностью экипированы и готовы к любым неожиданностям!
Эх, кто же знал, что неожиданности будут такими совсем неожиданными.
На площадке сыновья тут же побежали покорять замок. А я, вооружившись телефоном, нащелкала их хохочущие мордашки во всех возможных ракурсах: выглядывающими из окошек-бойниц – эх, для полноты картины только луков в руках не хватает, бесстрашно карабкающимися по веревочной лестнице, бесшабашно съезжающими с самой высокой горки паровозиком.
Затем мальчишки залезли в песочницу, а я уселась на скамейку в тени старой липы и принялась редактировать фотографии. Липа росла напротив аккуратно покрашенного заборчика, из-за которого выглядывало сделанное из блоков двухэтажное здание с синей табличкой. Здание и здание, административное что-то, сколько их всяких-разных – на каждом шагу.
Неожиданно захотелось пить. Я достала из коляски все три бутылки с водой, предложила сыновьям, но они отказались. Тогда я выстроила бутылки в ряд на скамейке – чтобы, когда дети потребуют воды, все было готово, взяла одну из них, открутила пробку и поднесла к губам.
Вода уже достаточно нагрелась, чтобы не быть ледяной, но еще сохраняла приятную прохладу.
Закончив редактирование, я выложила наиболее удачные фотографии мальчишек в соцсети. Тут же полетели лайки – комментарии, конечно же – нужно было сразу отвечать, а как еще? Довольно улыбаясь, я общалась с друзьями, краем глаза наблюдала за играющими сыновьями и машинально отхлебывала воду из бутылки.
- Ты погляди, что творится! – внезапно услышала за спиной старушечий голос. – Средь бела дня пьянствует! Еще и на детской площадке.
Я машинально посмотрела влево и вправо. Не то, чтобы я уж такая ярая противница спиртного, но одно дело в разумных пределах, дома, за столом, на праздник. А другое – на улице, еще и рядом с играющими детьми. Вот это точно – перебор! И я таких пьяниц решительно осуждаю!
Но никого подозрительного я почему-то не увидела. Ну и ладно, может, он уже ушел.
Мне как раз прилетел смешной комментарий от давней институтской подруги и я, рассмеявшись, поперхнулась водой.
- Уже и не может, - буркнул второй, тоже возрастной голос. – Давится, а все равно пьет! Пока весь свой арсенал не опустошит – не успокоится. И это – мать? Бедные дети! Куда только ювенальная юстиция смотрит?
Ах, вот оно что! Пьянчужка – женщина? Еще и с детьми? Я вздохнула. Вот уж действительно – горе в семье. Только посочувствовать. Я опять инстинктивно повертела головой, но никого не увидела. Наверное, эта несчастная – сзади меня. Любопытно, конечно. Но так резко оборачиваться - неэтично. Буду домой уходить – тогда гляну.
Я сделала еще глоток воды и осторожно погладила животик.
- Ужас! – фыркнул сзади первый голос. – Она еще и беременная! И вот так беспардонно заливает глаза пивом прямо напротив полицейского участка!
Я вздрогнула. И, не выдержав, обернулась. Две аккуратного вида старушки сидели на скамейке за моей спиной.
- О тебе, о тебе речь, - осуждающе покачала головой одна из них. – Что, стыдно стало? Алкоголичка! А с виду приличная женщина.
И тут я словно увидела себя со стороны: в руках бутылка с пивной этикеткой, рядом еще две – точь-в-точь такие же. Шикарный вид – нарочно захочешь, не придумаешь! А что эти бабули говорили насчет…
Я подняла глаза и наконец-то прочитала синюю табличку на административном здании: «Участковый пункт полиции №…» А вот это полный занавес. Надо быстро прятать бутылки в коляску и убираться отсюда подобру-поздорову.
- Ничего, вон полицейский идет, - мстительно заявил сзади второй старушечий голос. – Сейчас он этой алкашке устроит! Протокол выпишет точно, а, может, еще и в каталажку упечет. Поделом ей, может, хоть мозги включатся.
Я ни жива ни мертва от страха, повернула голову. Точно! Из-за детской площадки показался молодой мужчина в полицейской форме. Он был высоким и имел достаточно плотное телосложение, можно было даже сказать – слегка полноват. В руках полицейский держал пакет с эмблемой известной сети супермаркетов. Он оглянулся вокруг, словно принимая решение, и вдруг направился прямиком к моей скамейке. И я почувствовала предательский холодок во всем теле. Вот и все. Приплыли.
- Э-э-это не то, что вы думаете! – заикаясь, сообщила я подошедшему полицейскому, почему-то все еще держа в руках бутылку с пивной этикеткой. – Это - вода!
Он присел рядом со мной на скамейку и улыбнулся. Улыбка у него была хорошей – доброй и слегка застенчивой:
- Я вижу, что не пиво. Во-первых, у вас на бутылке реклама чемпионата, который давным-давно закончился. Где бы взяли настолько просроченный продукт? А во-вторых, ваш напиток не пенится.
- Как здорово встретить понимающего человека! – выдохнула я. – Но вы не волнуйтесь, я уже ухожу.
И я начала быстро закручивать пробку на бутылке.
- А могу я рассчитывать на ответное понимание? – вдруг произнес полицейский смущенным голосом. – И даже на помощь?
- Э-эээ… Ну да… Наверно…
Он смутился еще больше, но все-таки пояснил:
- Дело в том, что я в последнее время набрал слишком много лишнего веса. И теперь житья никакого нет – жена на диете держит, коллеги на службе тоже следят, чтобы я ничего лишнего в рот не засунул. А знаете ли, есть охота…
- Понимаю, - сочувственно произнесла я. – Я тоже лишних два килограмма перебрала и теперь с ужасом жду приема в ЖК. Но чем я могу вам помочь?
- Вы очень удачно сидите, - вздохнул он. – Так, что за вами меня не видно из наших окон. Посидите тут еще, пожалуйста, минут пять – я перекушу. Знаете те ли, не хочется, чтобы коллеги увидели и потом доставали насмешками. Но и далеко от участка уходить боюсь – вдруг начальство хватится? В общем, прикройте меня, буду очень благодарен.
И он вытащил из пакета тройной хотдог.
Я опять открутила пробку на бутылке и поднесла воду к губам. Операция «Прикрытие», значит? Вот оно как бывает – не только наша полиция нас бережет, но и мы ее тоже… иногда спасаем.
- А хотите чипсов? – вдруг спросил полицейский. – Могу угостить.
- Я люблю только с сыром, - тихо призналась я.
- С сыром как раз и есть! – обрадовался он и вытащил из пакета блестящую упаковку. – Это вам за помощь.
- Спасибо! – я радостно разорвала пакет с чипсами, стараясь, чтобы меня не видели сыновья, и отправила в рот сразу несколько хрустящих пластинок.
- Ой, а он что – ее не арестовывает? – испуганно проскрипел голос сзади. – Наоборот, чипсов к пиву принес?!
- Да они все нынче – продажные, - зло сообщил второй голос. – При Союзе такого не было. Пойдем, Ивановна отсюда. Куда катится мир.
Мы с полицейским переглянулись и рассмеялись в голос.
Дома я вытащила из коляски пустой пакет из-под чипсов. Но почему-то вместо того, чтобы отправить его в мусорное ведро, машинально сунула под мойку. Нет, не назло. И не в качестве шутки. Хлопнув дверцей шкафчика под мойкой, я и сама замерла в удивлении собственным поступком.
Просто мы с мужем – родственные души. И тараканы у нас тоже – братья по разуму.
А вес мой на приеме в ЖК оказался в норме.
С утра у меня было препохабнейшее настроение.
Вроде и день был выходной, и сыновья гостили у бабушки – отдыхай себе да радуйся жизни: хочешь книжку почитай, хочешь фильм посмотри, да хоть ляг и плюй в потолок!
Но нет. Беременные гормоны крутили свое, одним им ведомое кино.
Все было не в тему, все раздражало, даже не так – бесило до сжатых кулаков и дрожи в коленях.
Вначале бросило в жар, потом стало морозить, голова то кружилась, как на большой высоте, то, наоборот стучало в висках. Меня тошнило, но одновременно с этим жутко хотелось есть. Еще бы знать чего именно…
Муж бедный уже раз …надцатый попадал под раздачу, поэтому тихо сидел на кухне и смотрел что-то на телефоне в наушниках. Однако я нашла его и там.
- Я в магазин, - как-то слишком резво подхватился он. – Пойду пива возьму, а то без допинга с твоими гормонами до утра не доживу.
- Это потому, что ты разбалованный! – сварливо возмутилась я. – Ни тебе ПМС, ни истерик, ни обработки твоих мозгов напильником! Имею я право раз в жизни на гормональный психоз?!
- Имеешь, - мужественно согласился он. – Правда, с пацанами я такого у тебя не припомню.
- Так потому и не припомнишь, что там мужские гормоны были, они с моими входили в гармонию. А тут девочка – поэтому получай двойную порцию женских!
- Да ну нафиг, - выдохнул он и сочувственно посмотрел на меня: - Ты уже решила, что хочешь?
- Наверное, все-таки мороженое, - наобум сказала я. – Знаешь, такой рулетик – внутри мороженое, сверху глазурь.
- Понял.
И буквально через пятнадцать минут он положил передо мной холодный сверток – действительно мороженое-рулет, как я заказывала.
Я разорвала упаковку и скривилась:
- Внутри начинка пломбир, а я люблю крем-брюле! За столько лет мог бы и запомнить!
- Хорошо, - вздохнул муж и вновь исчез за входной дверью.
Вернулся уже через полчаса:
- Держи. Теперь точно крем-брюле, в нашем магазине не было, я сбегал через дорогу.
- Фу, гадость какая! – искренне возмутилась я. – Глазурь - черный шоколад, а я хочу молочный!
Муж сжал зубы и что-то еле слышно пробормотал, однако опять покорно отправился в магазин.
- Вот! – он вывалил передо мной с десяток пачек мороженого в разных упаковках. – Взял все варианты, которые были – выбирай!
- Ты пока ходил туда-сюда, мне вообще мороженого перехотелось! – обижено заявила я. – Кидай в морозилку, завтра пацанам будет.
- Слушай, - загадочно посмотрел на меня муж. – Я думал, про беременную жену и г*вно – это анекдот. А получается – суровая правда жизни.
- Ты о чем? – непонимающе посмотрела я на него.
- Анекдот, - улыбнулся он. – Как беременная жена заявила мужу, что хочет г*вна. Муж, что поделать, принес ей его самого.
Я улыбнулась:
- Уже смешно. А дальше?
- А дальше попросила, чтобы он посолил, поперчил, а потом, чтобы попробовал.
- И что? – рассмеялась я. – Попробовал?
- А куда деваться… - муж печально опустил голову. – Попробовал.
- И как?
- Г*вно как г*вно, - улыбнулся он. – А она сказала, что тогда не хочет г*вна.
Мне стало стыдно, и я погладила его по плечу:
- Извини, я не нарочно. Не представляешь, как оно. Хуже, чем пьяная, мозг сказал пока-пока и ушел гулять.
Я поднялась с дивана и отправилась на балкон.
- Пойду свежим воздухом подышу что ли.
Но подстава ожидала и там. На первом этаже жила соседка баба Маша, сколько я себя помню – она всегда была старушкой, но при этом с годами не менялась, оставаясь все такой же бойкой, деятельной и острой на язык.
Страстью бабы Маши были цветы, и к ее чести она действительно развела под окном великолепную клумбу, радующую глаз. Но было одно но…
Баба Маша была ярой поклонницей исключительно органических удобрений. И сейчас, в очередной раз, прямо под нашим балконом стояла жестяная бочка, с разведенным в ней свежим куриным пометом.
Я задохнулась и зажала пальцами нос: вокруг стоял резкий, ничем не убиваемый запах… его самого.
- Блиннн! – завопила я, влетая в комнату и плотно прикрывая балконную дверь. Затем злобно посмотрела на мужа: – Это ты виноват! Накаркал!
- Баба Маша опять г*вно развела? – сочувственно посмотрел на меня муж. – Знаю, к подъезду без противогаза подойти невозможно.
- Что за жизнь! – удрученно выговорила я. – Хочется любви, красоты, романтики! А кругом одно г*вно! А я не хочу г*вна, понимаешь?! Честное слово, убила бы кого-нибудь! Бои что ли какие-нибудь посмотреть, чтобы попустило…
- Вообще-то могу показать бои, - внимательно посмотрел на меня муж. – Не хотели говорить, но пока ты лежала на сохранении, старший участвовал в первом в жизни спарринге. Районные соревнования по тхэквондо. Я записал оба боя.
Я вздохнула. Бои я, конечно, люблю, но это же сыночек… Маленький, нежненький, сладенький…
- После родов посмотрю. Только скажи – он выиграл или проиграл?
- Один выиграл, второй продул. Но тот второй пацан был старше на года два. Итог – третье место, бронза.
- Умница! – обрадовалась я. – Для первого раза – отлично!
- Знаешь, - задумчиво проговорил муж. – Мы же со старшим полные тезки – и имя, и фамилия. Когда его на награждение вызывали, чуть сам не подорвался. И, кстати, у меня тоже в первый раз было третье место. Только боевое искусство другое.
- Сын весь в папу, - улыбнулась я. – А давай прогуляемся? Мне гинеколог рекомендовала ходьбу в умеренном темпе, не менее часа в день.
- Пойдем! – весело согласился муж. – Пива таки куплю. А то с твоим мороженым совсем забыл.
И мы отправились на прогулку по окрестностям: побродили по парку, посидели на скамейке у пруда, зашли в магазин. Но противные гормоны опять взялись за свое.
- Куда торопишься! – дергала я мужа за рукав. – Сбежать от меня хочешь?
Через некоторое время я толкала его в бок:
- Чего ползешь, как беременная улитка? Я сейчас тут с тобой засну!
Муж кривился, но молчал.
Неожиданно мы забрели в какой-то промышленный район: с одной стороны была дорога, с другой возвышалась пятиметровая бетонная стена с натянутой сверху колючей проволокой. За стеной были то ли склады, то ли производственные помещения.
- Куда ты меня притащил! – возмутилась я. – Это что – подходящий пейзаж для глаз беременной? Нам нужно на что-то красивое смотреть, а не на бетонную стену! Еще и облупленную!
- Слушай, я от твоих гормонов скоро и впрямь на стену полезу! - фыркнул муж и вырвал руку.
Потом посмотрел на стену и умолк. Постоял так пару минут, затем повернулся ко мне с загадочной улыбкой:
- А ведь это она, та самая.
- Кто та самая?! – разозлилась я, оглядываясь вокруг в поисках особ женского пола. – Где она? Сейчас получишь у меня ту самую!
- Стена та самая! – расхохотался муж. – Я ведь лазил уже на нее, помнишь? В двадцать с чем-то. Кое-кто меня развел на слабо, за поцелуй.
Я тоже посмотрела на стену и вспомнила.
- Вот это была романтика… - восторженно выдохнула я. – И ты такой – молодой, смелый, спортивный! Я, в тебя именно тогда, кажется, и влюбилась…
- А сейчас, значит, старый, ленивый и ни на что не способный? – фыркнул он, и прищурив глаза, посмотрел на стену уже по-другому, оценивающе.
- Э-э-э… - я резво подскочила к нему и ухватила за плечо. - Пойдем домой, я что-то устала. И вообще – двадцать лет на то и двадцать лет, дури немеряно. В двадцать лет любой дурак полезет…
- Любой? – усмехнулся он. – На пятиметровую гладкую стену?! Да хоть в двадцать, хоть в восемнадцать. Без спецподготовки? Не смеши.
- Да, конечно, - покорно шептала я, стараясь увести его в сторону - ты у меня самый лучший, особенный, и никто с тобой никогда не сравнится.
- Само собой! – гордо заявил муж и сунул мне в руки пакет. – Романтики, говоришь, хочешь? С тебя поцелуй!
Я достала сразу три литровые пластиковые бутылки, тщательно помыла их и набрала воды из фильтра.
На бутылках были этикетки – изображение футбольного мяча, кубка и какого-то парня в спортивной форме. Футболом не увлекаюсь, поэтому имен не знаю. Попробовала царапнуть ногтем этикетки, но они неожиданно оказались приклеены намертво. Ну и ладно! На несколько минут засунула бутылки с водой в морозилку. Вот теперь мы полностью экипированы и готовы к любым неожиданностям!
Эх, кто же знал, что неожиданности будут такими совсем неожиданными.
На площадке сыновья тут же побежали покорять замок. А я, вооружившись телефоном, нащелкала их хохочущие мордашки во всех возможных ракурсах: выглядывающими из окошек-бойниц – эх, для полноты картины только луков в руках не хватает, бесстрашно карабкающимися по веревочной лестнице, бесшабашно съезжающими с самой высокой горки паровозиком.
Затем мальчишки залезли в песочницу, а я уселась на скамейку в тени старой липы и принялась редактировать фотографии. Липа росла напротив аккуратно покрашенного заборчика, из-за которого выглядывало сделанное из блоков двухэтажное здание с синей табличкой. Здание и здание, административное что-то, сколько их всяких-разных – на каждом шагу.
Неожиданно захотелось пить. Я достала из коляски все три бутылки с водой, предложила сыновьям, но они отказались. Тогда я выстроила бутылки в ряд на скамейке – чтобы, когда дети потребуют воды, все было готово, взяла одну из них, открутила пробку и поднесла к губам.
Вода уже достаточно нагрелась, чтобы не быть ледяной, но еще сохраняла приятную прохладу.
Закончив редактирование, я выложила наиболее удачные фотографии мальчишек в соцсети. Тут же полетели лайки – комментарии, конечно же – нужно было сразу отвечать, а как еще? Довольно улыбаясь, я общалась с друзьями, краем глаза наблюдала за играющими сыновьями и машинально отхлебывала воду из бутылки.
- Ты погляди, что творится! – внезапно услышала за спиной старушечий голос. – Средь бела дня пьянствует! Еще и на детской площадке.
Я машинально посмотрела влево и вправо. Не то, чтобы я уж такая ярая противница спиртного, но одно дело в разумных пределах, дома, за столом, на праздник. А другое – на улице, еще и рядом с играющими детьми. Вот это точно – перебор! И я таких пьяниц решительно осуждаю!
Но никого подозрительного я почему-то не увидела. Ну и ладно, может, он уже ушел.
Мне как раз прилетел смешной комментарий от давней институтской подруги и я, рассмеявшись, поперхнулась водой.
- Уже и не может, - буркнул второй, тоже возрастной голос. – Давится, а все равно пьет! Пока весь свой арсенал не опустошит – не успокоится. И это – мать? Бедные дети! Куда только ювенальная юстиция смотрит?
Ах, вот оно что! Пьянчужка – женщина? Еще и с детьми? Я вздохнула. Вот уж действительно – горе в семье. Только посочувствовать. Я опять инстинктивно повертела головой, но никого не увидела. Наверное, эта несчастная – сзади меня. Любопытно, конечно. Но так резко оборачиваться - неэтично. Буду домой уходить – тогда гляну.
Я сделала еще глоток воды и осторожно погладила животик.
- Ужас! – фыркнул сзади первый голос. – Она еще и беременная! И вот так беспардонно заливает глаза пивом прямо напротив полицейского участка!
Я вздрогнула. И, не выдержав, обернулась. Две аккуратного вида старушки сидели на скамейке за моей спиной.
- О тебе, о тебе речь, - осуждающе покачала головой одна из них. – Что, стыдно стало? Алкоголичка! А с виду приличная женщина.
И тут я словно увидела себя со стороны: в руках бутылка с пивной этикеткой, рядом еще две – точь-в-точь такие же. Шикарный вид – нарочно захочешь, не придумаешь! А что эти бабули говорили насчет…
Я подняла глаза и наконец-то прочитала синюю табличку на административном здании: «Участковый пункт полиции №…» А вот это полный занавес. Надо быстро прятать бутылки в коляску и убираться отсюда подобру-поздорову.
- Ничего, вон полицейский идет, - мстительно заявил сзади второй старушечий голос. – Сейчас он этой алкашке устроит! Протокол выпишет точно, а, может, еще и в каталажку упечет. Поделом ей, может, хоть мозги включатся.
Я ни жива ни мертва от страха, повернула голову. Точно! Из-за детской площадки показался молодой мужчина в полицейской форме. Он был высоким и имел достаточно плотное телосложение, можно было даже сказать – слегка полноват. В руках полицейский держал пакет с эмблемой известной сети супермаркетов. Он оглянулся вокруг, словно принимая решение, и вдруг направился прямиком к моей скамейке. И я почувствовала предательский холодок во всем теле. Вот и все. Приплыли.
- Э-э-это не то, что вы думаете! – заикаясь, сообщила я подошедшему полицейскому, почему-то все еще держа в руках бутылку с пивной этикеткой. – Это - вода!
Он присел рядом со мной на скамейку и улыбнулся. Улыбка у него была хорошей – доброй и слегка застенчивой:
- Я вижу, что не пиво. Во-первых, у вас на бутылке реклама чемпионата, который давным-давно закончился. Где бы взяли настолько просроченный продукт? А во-вторых, ваш напиток не пенится.
- Как здорово встретить понимающего человека! – выдохнула я. – Но вы не волнуйтесь, я уже ухожу.
И я начала быстро закручивать пробку на бутылке.
- А могу я рассчитывать на ответное понимание? – вдруг произнес полицейский смущенным голосом. – И даже на помощь?
- Э-эээ… Ну да… Наверно…
Он смутился еще больше, но все-таки пояснил:
- Дело в том, что я в последнее время набрал слишком много лишнего веса. И теперь житья никакого нет – жена на диете держит, коллеги на службе тоже следят, чтобы я ничего лишнего в рот не засунул. А знаете ли, есть охота…
- Понимаю, - сочувственно произнесла я. – Я тоже лишних два килограмма перебрала и теперь с ужасом жду приема в ЖК. Но чем я могу вам помочь?
- Вы очень удачно сидите, - вздохнул он. – Так, что за вами меня не видно из наших окон. Посидите тут еще, пожалуйста, минут пять – я перекушу. Знаете те ли, не хочется, чтобы коллеги увидели и потом доставали насмешками. Но и далеко от участка уходить боюсь – вдруг начальство хватится? В общем, прикройте меня, буду очень благодарен.
И он вытащил из пакета тройной хотдог.
Я опять открутила пробку на бутылке и поднесла воду к губам. Операция «Прикрытие», значит? Вот оно как бывает – не только наша полиция нас бережет, но и мы ее тоже… иногда спасаем.
- А хотите чипсов? – вдруг спросил полицейский. – Могу угостить.
- Я люблю только с сыром, - тихо призналась я.
- С сыром как раз и есть! – обрадовался он и вытащил из пакета блестящую упаковку. – Это вам за помощь.
- Спасибо! – я радостно разорвала пакет с чипсами, стараясь, чтобы меня не видели сыновья, и отправила в рот сразу несколько хрустящих пластинок.
- Ой, а он что – ее не арестовывает? – испуганно проскрипел голос сзади. – Наоборот, чипсов к пиву принес?!
- Да они все нынче – продажные, - зло сообщил второй голос. – При Союзе такого не было. Пойдем, Ивановна отсюда. Куда катится мир.
Мы с полицейским переглянулись и рассмеялись в голос.
Дома я вытащила из коляски пустой пакет из-под чипсов. Но почему-то вместо того, чтобы отправить его в мусорное ведро, машинально сунула под мойку. Нет, не назло. И не в качестве шутки. Хлопнув дверцей шкафчика под мойкой, я и сама замерла в удивлении собственным поступком.
Просто мы с мужем – родственные души. И тараканы у нас тоже – братья по разуму.
А вес мой на приеме в ЖК оказался в норме.
Глава 29. Романтика, эротика и г*вно
С утра у меня было препохабнейшее настроение.
Вроде и день был выходной, и сыновья гостили у бабушки – отдыхай себе да радуйся жизни: хочешь книжку почитай, хочешь фильм посмотри, да хоть ляг и плюй в потолок!
Но нет. Беременные гормоны крутили свое, одним им ведомое кино.
Все было не в тему, все раздражало, даже не так – бесило до сжатых кулаков и дрожи в коленях.
Вначале бросило в жар, потом стало морозить, голова то кружилась, как на большой высоте, то, наоборот стучало в висках. Меня тошнило, но одновременно с этим жутко хотелось есть. Еще бы знать чего именно…
Муж бедный уже раз …надцатый попадал под раздачу, поэтому тихо сидел на кухне и смотрел что-то на телефоне в наушниках. Однако я нашла его и там.
- Я в магазин, - как-то слишком резво подхватился он. – Пойду пива возьму, а то без допинга с твоими гормонами до утра не доживу.
- Это потому, что ты разбалованный! – сварливо возмутилась я. – Ни тебе ПМС, ни истерик, ни обработки твоих мозгов напильником! Имею я право раз в жизни на гормональный психоз?!
- Имеешь, - мужественно согласился он. – Правда, с пацанами я такого у тебя не припомню.
- Так потому и не припомнишь, что там мужские гормоны были, они с моими входили в гармонию. А тут девочка – поэтому получай двойную порцию женских!
- Да ну нафиг, - выдохнул он и сочувственно посмотрел на меня: - Ты уже решила, что хочешь?
- Наверное, все-таки мороженое, - наобум сказала я. – Знаешь, такой рулетик – внутри мороженое, сверху глазурь.
- Понял.
И буквально через пятнадцать минут он положил передо мной холодный сверток – действительно мороженое-рулет, как я заказывала.
Я разорвала упаковку и скривилась:
- Внутри начинка пломбир, а я люблю крем-брюле! За столько лет мог бы и запомнить!
- Хорошо, - вздохнул муж и вновь исчез за входной дверью.
Вернулся уже через полчаса:
- Держи. Теперь точно крем-брюле, в нашем магазине не было, я сбегал через дорогу.
- Фу, гадость какая! – искренне возмутилась я. – Глазурь - черный шоколад, а я хочу молочный!
Муж сжал зубы и что-то еле слышно пробормотал, однако опять покорно отправился в магазин.
- Вот! – он вывалил передо мной с десяток пачек мороженого в разных упаковках. – Взял все варианты, которые были – выбирай!
- Ты пока ходил туда-сюда, мне вообще мороженого перехотелось! – обижено заявила я. – Кидай в морозилку, завтра пацанам будет.
- Слушай, - загадочно посмотрел на меня муж. – Я думал, про беременную жену и г*вно – это анекдот. А получается – суровая правда жизни.
- Ты о чем? – непонимающе посмотрела я на него.
- Анекдот, - улыбнулся он. – Как беременная жена заявила мужу, что хочет г*вна. Муж, что поделать, принес ей его самого.
Я улыбнулась:
- Уже смешно. А дальше?
- А дальше попросила, чтобы он посолил, поперчил, а потом, чтобы попробовал.
- И что? – рассмеялась я. – Попробовал?
- А куда деваться… - муж печально опустил голову. – Попробовал.
- И как?
- Г*вно как г*вно, - улыбнулся он. – А она сказала, что тогда не хочет г*вна.
Мне стало стыдно, и я погладила его по плечу:
- Извини, я не нарочно. Не представляешь, как оно. Хуже, чем пьяная, мозг сказал пока-пока и ушел гулять.
Я поднялась с дивана и отправилась на балкон.
- Пойду свежим воздухом подышу что ли.
Но подстава ожидала и там. На первом этаже жила соседка баба Маша, сколько я себя помню – она всегда была старушкой, но при этом с годами не менялась, оставаясь все такой же бойкой, деятельной и острой на язык.
Страстью бабы Маши были цветы, и к ее чести она действительно развела под окном великолепную клумбу, радующую глаз. Но было одно но…
Баба Маша была ярой поклонницей исключительно органических удобрений. И сейчас, в очередной раз, прямо под нашим балконом стояла жестяная бочка, с разведенным в ней свежим куриным пометом.
Я задохнулась и зажала пальцами нос: вокруг стоял резкий, ничем не убиваемый запах… его самого.
- Блиннн! – завопила я, влетая в комнату и плотно прикрывая балконную дверь. Затем злобно посмотрела на мужа: – Это ты виноват! Накаркал!
- Баба Маша опять г*вно развела? – сочувственно посмотрел на меня муж. – Знаю, к подъезду без противогаза подойти невозможно.
- Что за жизнь! – удрученно выговорила я. – Хочется любви, красоты, романтики! А кругом одно г*вно! А я не хочу г*вна, понимаешь?! Честное слово, убила бы кого-нибудь! Бои что ли какие-нибудь посмотреть, чтобы попустило…
- Вообще-то могу показать бои, - внимательно посмотрел на меня муж. – Не хотели говорить, но пока ты лежала на сохранении, старший участвовал в первом в жизни спарринге. Районные соревнования по тхэквондо. Я записал оба боя.
Я вздохнула. Бои я, конечно, люблю, но это же сыночек… Маленький, нежненький, сладенький…
- После родов посмотрю. Только скажи – он выиграл или проиграл?
- Один выиграл, второй продул. Но тот второй пацан был старше на года два. Итог – третье место, бронза.
- Умница! – обрадовалась я. – Для первого раза – отлично!
- Знаешь, - задумчиво проговорил муж. – Мы же со старшим полные тезки – и имя, и фамилия. Когда его на награждение вызывали, чуть сам не подорвался. И, кстати, у меня тоже в первый раз было третье место. Только боевое искусство другое.
- Сын весь в папу, - улыбнулась я. – А давай прогуляемся? Мне гинеколог рекомендовала ходьбу в умеренном темпе, не менее часа в день.
- Пойдем! – весело согласился муж. – Пива таки куплю. А то с твоим мороженым совсем забыл.
И мы отправились на прогулку по окрестностям: побродили по парку, посидели на скамейке у пруда, зашли в магазин. Но противные гормоны опять взялись за свое.
- Куда торопишься! – дергала я мужа за рукав. – Сбежать от меня хочешь?
Через некоторое время я толкала его в бок:
- Чего ползешь, как беременная улитка? Я сейчас тут с тобой засну!
Муж кривился, но молчал.
Неожиданно мы забрели в какой-то промышленный район: с одной стороны была дорога, с другой возвышалась пятиметровая бетонная стена с натянутой сверху колючей проволокой. За стеной были то ли склады, то ли производственные помещения.
- Куда ты меня притащил! – возмутилась я. – Это что – подходящий пейзаж для глаз беременной? Нам нужно на что-то красивое смотреть, а не на бетонную стену! Еще и облупленную!
- Слушай, я от твоих гормонов скоро и впрямь на стену полезу! - фыркнул муж и вырвал руку.
Потом посмотрел на стену и умолк. Постоял так пару минут, затем повернулся ко мне с загадочной улыбкой:
- А ведь это она, та самая.
- Кто та самая?! – разозлилась я, оглядываясь вокруг в поисках особ женского пола. – Где она? Сейчас получишь у меня ту самую!
- Стена та самая! – расхохотался муж. – Я ведь лазил уже на нее, помнишь? В двадцать с чем-то. Кое-кто меня развел на слабо, за поцелуй.
Я тоже посмотрела на стену и вспомнила.
- Вот это была романтика… - восторженно выдохнула я. – И ты такой – молодой, смелый, спортивный! Я, в тебя именно тогда, кажется, и влюбилась…
- А сейчас, значит, старый, ленивый и ни на что не способный? – фыркнул он, и прищурив глаза, посмотрел на стену уже по-другому, оценивающе.
- Э-э-э… - я резво подскочила к нему и ухватила за плечо. - Пойдем домой, я что-то устала. И вообще – двадцать лет на то и двадцать лет, дури немеряно. В двадцать лет любой дурак полезет…
- Любой? – усмехнулся он. – На пятиметровую гладкую стену?! Да хоть в двадцать, хоть в восемнадцать. Без спецподготовки? Не смеши.
- Да, конечно, - покорно шептала я, стараясь увести его в сторону - ты у меня самый лучший, особенный, и никто с тобой никогда не сравнится.
- Само собой! – гордо заявил муж и сунул мне в руки пакет. – Романтики, говоришь, хочешь? С тебя поцелуй!
