Ты же – совсем без сил. Слушай, а может это он с собой какую-нибудь дрянь притащил, которая из вас энергию качает? Алена, он сам-то сейчас где?
- Мой флибустьер? – закатила она в ответ глазки, чем заставила меня очень сильно удивиться. – По делам в Либряне со вчерашнего вечера. И он здесь не причем - сам страдает.
- Страдает? Чем?
- Всем, - вздохнула влюбленная абстракционистка. – Жизнью. Он мне, знаешь, сколько про себя рассказывал? Каждый вечер разные страшные истории. И про свое последнее, совсем недавнее ранение в плечо тоже рассказывал. Мне потом кошмары снятся.
- Ну, в кошмарах ты живешь, - буркнула я себе под нос, а потом, вдруг, опустилась рядом с больной на кровать. – Та-ак… Кошмары, значит?
- Ага… Он так всегда красочно описывает. И сам живо всем интересуется… И тобой, - медленно протянула она. – тоже интересовался. Я даже ревновала сначала… Стася?
- Что? – вскинула я на нее не совсем вменяемый взгляд.
- Я говорю, ревновала его к тебе по началу. Пока не увидела, как вы с твоим голубоглазым красавцем друг на друга смотрите. А тебе мой Горст разве не нравится? – вкрадчиво уточнила, все так же испод одеяла.
- Нет. Не нравится.
- Странно.
- Вот и мне… странно, - глухо ответила я, нахмурившись от вдруг набежавшего предчувствия. – Алена, у меня к тебе просьба одна будет: ты можешь мне показать свое тело?
- Впервые слышу подобный вопрос от женщины, - нисколько не смутилась та и отвернула одеяло. – Ну, на что будешь смотреть?
- На все, сядь… Помочь?
- Сама справлюсь, - приподнялась она на руках, через секунду уперевшись своим голым плечом в меня.
- А это у тебя откуда?
- Это? – а вот теперь художница попыталась даже зардеться, что на бледности ее никак не проявилось. – Ты про мелкие царапины?.. Это, когда мы с ним… Ну, когда я… доминирую, то его ручной зверек любит ко мне на плечо залазить. Привычка у него такая. Так, это от его коготков следы.
- Какой зверек, Алена? – зашумело у меня немилосердно в голове, хотя, ответ на этот вопрос я уже и сама знала…
* * *
Вниз - вверх, трава – небо, смуглое - голубое…
- Какой ты смешной сейчас! На своих любимых упырей похож.
Вниз - вверх, трава – небо, смуглое - голубое.
- Да что ты? – оскалился им под стать Глеб и вновь стал серьезным. – Надо было у лекаря с красными стеклами брать. Тогда бы я на рака вареного был сейчас похож. И вообще, Анис, хватит меня отвлекать. Ты же помогать вызвалась, а не просто на качелях качаться.
- Ну, хорошо, - покорно вздохнула я, поддернув очки на переносицу. – Давай дальше, – и, обхватив рукой веревку, сунула себе под нос затрепанный конспект. – Так, вопрос семнадцатый: Квалификация призраков и их отличия от дублей. Теория Моилта… Прошу вас, о, светила в мире вечных теней.
- Угу. Призраки… - сосредоточенно прищурился на солнце выпускник. – Они делятся на юбилейных, исторических, хронопризраков…
- А исторические и хроно, разве не одно и то же? – ехидно уточнила я.
- Нет. Первые привязаны к конкретной личности, а вторые – к событию. Дальше: смещенные, коммуникативные, озлобленные, - невольно усмехнулся он. – и…
- И-и?..
- Эмоциональные, то есть, незримые.
- Браво. Только, сначала надо было общее определение дать, - оторвалась я от глебовых загогулин.
- Не придирайся. Я его с первого курса помню, - отмахнулся тот. - Теперь дубли… Главным и самым существенным их отличием является то, что, если призраки, это независимые энергетические сущности, то дубли – лишь результат психоэнергетической деятельности их непосредственных создателей.
- Ага… А, если попроще?
- А зачем? – недоуменно развернулся ко мне Глеб. – Или, лично тебе интересно?.. Ну, если совсем просто, то, призраки могут многое, а дубли – ничего, кроме перемещения в пространстве, да еще способности внезапно появляться и исчезать. Они лишь бледные копии своих авторов. Хотя, внешнее сходство, безусловно, присутствует, - скривился он так выразительно, что тут же навел меня на определенные мысли:
- И кем была твоя жертва? – даже затормозила я свой «полет».
- Жертва?.. Да так, лавочник один. Подсунул нам вместо… Анис! Ты опять меня отвлекаешь? – вскинул он на меня свой, полный праведного гнева взгляд. – В общем, дубли – это дубли. И кстати, самые сильные они, как правило, получаются, знаешь, у кого?
- Неужели, у некромантов? – изобразила я сильное удивление.
- Ну, да. Родственная стихия, выражаясь вашим языком. Правда, есть здесь одна загвоздка, потому что при постоянном генерировании собственного дубля, он начинает набирать силу, качая ее из своего создателя. И связь между ними со временем может… Анис, ты меня слушаешь?
- А-а?.. – взлетела с моего оттопыренного пальца божья коровка. – Я все поняла, Глеб и запомнила. Давай освещай дальше…
* * *
- Хамелеон…
- Что?
- Я говорю, зверек его ручной – хамелеон, - недоуменно уставилась на меня Алена. – Ты же сама меня спрашивала? Горст говорит, это его личный талисман последние девятнадцать лет.
- Скорее, символ, чем талисман.
- Символ?.. Символ чего?
- Умения принимать нужное обличье, - медленно произнесла я, а потом, будто впервые, огляделась по сторонам. – Та-ак, дорогая моя, собирайся. Мы отсюда прямо сейчас уходим.
- Куда это мы уходим? – выкатила на меня художница глаза. – Я, вообще-то, здесь живу. И, к тому же, больна.
- Ах, это, да, - спохватившись, лупанула я в нее такой волной энергии, что девушку вновь отбросило на подушки. Зато, щеки вмиг налились румянцем, правда, от…
- Стася, хобий натюрморт! Ты что это тут изображаешь?! – гневно подскочила на ноги Алена. – В прошлый раз я тебе простила такое, а сейчас…
- Одевайся, давай, - двинула я на обнаженную «натуру». – Или, тебе собственная жизнь не дорога?
Приятельница разинула сначала рот, пару раз шумно глотнув воздуха, а потом, не отрывая от меня взгляда, выдохнула:
- Это ОН из меня качал?
- Ага.
- Я так и знала, что неспроста в него вляпалась, - и подорвалась со всех ног в гардеробную.
- Это разве ты «вляпалась», дорогая? Вот мы, так точно…
Воин духа с умником уже поднимались по лестнице, когда им навстречу, брякая, перекинутым через плечо мольбертом, пронеслась Алена. Я же чуть задержалась, стирая следы собственного присутствия.
- Анастэйс, что здесь у вас? – удивленно замер на пороге спальни Ветран.
- Стоять!
- Опять растяжка?
- Нет. Просто следить не надо, - посмотрела я на своих мужчин так хмуро, что они, на всякий случай, сделали шаг назад. – Мы сейчас очень быстро отсюда уходим.
- Стася?
- Очень быстро! – показала я им пример, правда, внизу тоже пришлось ненадолго тормознуть…
Художница запирать свой дом на замок считала в принципе дурным вкусом, покрывая этим «эстетическим завихом» собственный склероз. Мы тоже не стали ударять в грязь лицом, хотя, лично я думаю, что, если воры и полезут туда, то дойдут только до начала коридора. Алый шарф ее еще полоскался на ветру в самом конце улицы, когда и мы нырнули в ближайший от разноцветных башенок проулок. И вот только тогда я смогла спокойно выдохнуть:
- Объясняю: Алена на время перебралась к Аргусу, хотя, надежнее было бы, конечно к Гелии, но, ее сейчас в Мэзонруже нет. А у меня для вас две новости. Одна очень хорошая, - глянула я на напрягшегося Ветрана. – Но, она, к сожалению, тяжесть второй нисколько не убавляет, - и тормознула посреди тротуара. – Дотерпите? Думаю, обратно – подвалом.
Мужчины выказали завидную стойкость духа, хотя, одному из них такое точно не в новинку. И уже через пять минут в нашем собственном, после алениных клетушек, кажущемся дворцом доме, собрался «Совет четырех» (бывшее сообщество «Тайны отца Аполлинария и их последствия»).
Открыла его я:
- Сразу хочу перед вами… покаяться. У нас в последнее время это вошло в традицию… Я уже давно догадывалась, с кем мы имеем дело, но, верить в это долгое время тоже не хотела. И я знаю, что и ты, Ветран, тоже об этом догадывался. Ведь так? – глянула я на отвернувшегося в сторону мужчину. – Ты догадывался, что Горсту Фенербаку нельзя доверять.
- Да, - покачал он головой. – Все так. Но, было лишь на уровне потенциальной угрозы.
- Третий глаз, - понятливо хмыкнула я. – Но, зато, я теперь точно знаю. Нет, я точно уверена, что ваш Святой Хвостокрут в этой истории никак не фигурирует. В роли призрака, конечно.
- Что ты сказала? – развернулся и даже привстал мужчина. – Анастэйс, повтори.
- Ветран, то, что маячило перед всеми жертвами, не было призраком. Это был дубль, энергетический фантом, сработанный и управляемый очень сильным магом… Некромантом, - произнесла я, наконец, это слово вслух. – Ему просто нужно было, чтобы вы поверили именно в то, что четки нужны призраку, а не ему самому. Вот он и придумал всю эту историю. А душа твоего наставника, Ветран, витает сейчас совсем в другом месте, где Святому и положено. Правда, я таких мест не знаю… Что? – невольно отступила я на шаг, при виде шагающего прямо на меня воина духа.
- Спасибо тебе, - сгреб он меня в охапку и с силой прижал к себе. – Спасибо тебе, Анастэйс.
- Хобье коромысло!.. Коллега.
- Да?
- Ну, а теперь-то вам, я надеюсь, не приспичит обязательно самопожертвоваться?
- Теперь я убью его просто так, - глухо произнес Ветран. – Анастэйс, а ведь ты мне с самого начала это говорила.
- Ага, - заглянула я в предательски блестящие глаза мужчины. – Но, он тоже был очень убедительным. Он постоянно прятался то за чужое свечение, то за чужую магию, то за нечисть, которую согнал неизвестно откуда. Игрался с нами, как с куклами. А сам в это время копил силы. И… Груша, - выбралась я из объятий Ветрана. – Ты мне ничего сейчас не отвечай. Просто я посмотрю в твои глаза. Хорошо? – присела я перед сжавшейся крохой. – Наша защита. Она построена на четырех стихиях. А стихия некроманта – пятая. Она – по центру, эфир. И поэтому ему сюда никак?.. Ага. Раз мы его своими тесными связями в этом центре перечеркнули… Я так и подумала.
- А зачем же ему тогда понадобился оружейник? – решил уточнить кот. – Или, он тоже захотел им… поиграться?
- Да нет, - вздохнула я. – Оружейник – жертва. Он им… пополнялся… Да кратагусом меня накрой! – снизошло, наконец, озарение. – Зеня, я поняла, почему меня преследовало то словосочетание.
- Какое? – недоуменно застыл кот. – Э-э… Гном и…
- Мыло! Гном и мыло! – даже подпрыгнула я на месте. – Мое волшебное мыло! Я-то все гадала, а тут… - окинула я шальным взглядом своих слушателей. – Там в компонентах есть укропник, травка такая. Она сама по себе слабая, но, в сочетании с полынью и дырявником резко усиливается и выявляет темных магов. Вот его и накрыло. Зеня, ты же сам говорил, что он к концу застолья…
- … сильно раскис, - качнул головой умник. – Я помню. Огородным укропником надышался, - зло захихикал он.
- Ага, - тут же затухла я. – И оружейник, проезжающий мимо алениного дома оказался как раз кстати… Так кстати, что он решил рискнуть, сволочь.
- Ну, не такой уж это был и риск, - парировал мне умник. – Сколько мы над этим делом бились, пока в гостинице ты на комнату ту не наткнулась… Хобья сила, Ветран, Стася, а что нам теперь-то делать, когда мы все про него знаем? Может, его Бухлюю сдать?
- Водяному с ним не справиться, - нахмурил брови воин духа.
- И, я так понимаю, Прокурат сюда тоже не полезет? – вкрадчиво уточнил у него кот.
- Ты все правильно понимаешь, Зигмунд. Я сам его убью. Такие… сволочи жить не должны.
- Правду сказать, - опустилась я на диван. – Я тоже другого выхода здесь не вижу.
- А какой здесь может быть другой выход, Анастэйс? Я в Ладмении многое повидал, ко многому стал относиться терпимее, но, некромантия… - произнес он с таким оскалом, что у меня, вдруг, защемило сердце. – некромантия, это самое темное зло из существующих на любой земле.
- То есть, некромантия в принципе? - настороженно заметил кот.
- Да… Да, ты и сама, Анастэйс, назвала этого… «темным магом», - развернулся ко мне всем корпусом воин духа. – Значит, и ты также считаешь?
- Я?.. Я могу назвать так любого, кто уже переступил свою черту, - глухо откликнулась я. – И ты, Ветран, хоть, действительно, многое у нас повидал, но, не понял самого главного. Того, что темной магии нет, как нет и самого темного зла. Есть лишь те, кто это зло творят. Каждый в отдельности. Будь то некромант, маг огня или алант. Это, то же самое, что назвать… суп злым, хотя его варил злой повар и поэтому переперчил. Или нож, - понесло меня дальше в «кухонную тему». – Магия и есть нож…
- Ну, да, - криво усмехнулся мужчина. – Нож. Очень острый нож. Но, ведь ты же не будешь со мной спорить, что некроманты, в отличие от других магов качают свою силу целиком из чужих страданий?
- Не буду. Эти маги очень к ним близки, однако, и здесь тоже весь вопрос в твоем личном выборе. Ведь можно эти страдания просто забрать, избавить от них, а можно и наоборот, сначала самому их причинить.
- Послушайте, коллега, - глядя на нас, решил вмешаться умник. – А вы в курсе, что многие из некромантов служат и в Прокурате?
- Теперь – в курсе, - бросил он в ответ, уткнувшись взглядом в горящие поленья. – Анастэйс, я понимаю, ты сама часть своего мира, но, поверь и ты мне. Есть вещи, которые для таких, как я – нерушимая истина. И, если она развалится, хотя бы даст трещину, весь мой мир рухнет. И все равно, невзирая на наши с тобой различия, ты для меня – самое чистое и светлое, что было когда-то в моей жизни. Ты и моя семья. И я даже допустить не могу, что можно поставить вас и… некромантскую силу не то, что рядом, а… В общем, я не могу, - покачал он головой.
- Ты так думаешь? – потерянно произнесла я. – Ветран, мне сейчас…
- Хозяйка!!!
Я вздрогнула от неожиданного крика и подскочила с дивана:
- Груша, ты чего?!
- Хозяйка… Я вам помогу. Я ведь и так уже – отступница. Но, все еще хранитель этого дома. Я знаю, как его завлечь, этого мага. И это надо сделать сейчас, пока он еще не набрал полную силу. До полнолуния.
- Вот это да, - рухнула я обратно на диван…
Ветер носился между деревьями, попутно осыпая в траву до срока пожелтевшие листья и непонятно было сейчас, что стонет сильнее: весь мой сад под его порывами или две яблони по обе стороны от мерно качающегося гамака. А еще на душе было тоскливо и тревожно. И опять эту внутреннюю пустоту не в силах было согреть даже собственное, стихийное тепло… И тетушкина шаль тоже совсем не грела. Потому что пропасть, что разверзлась сейчас между моим гамаком и старым домом, на крыльце которого стоял воин духа, дышала жутким холодом. Холодом отчуждения. Или, осознания того, что изменить я уже вряд ли что-то смогу. Ведь есть «нерушимые истины», поколебать которые означало бы уничтожить целый мир…
- Анастэйс, ты почему грустишь? – Ветран смотрел, не мигая, чуть склонив голову набок и ветер трепал его светлые волосы.
- Я не грущу. Хотя, нет, грущу. Потому что ты, ветреный победитель коварных магов, сегодня опять пренебрежешь своей защитой. Скажи, я зря прыгала по этому саду, как бешеный заяц?
- Нет, не зря, - засмеялся он, осторожно качнув мою «люльку». – Обещаю, на поле боя выйти во всеоружии… Скажи, а как работает защита дома? Если бы некромант попытался в него войти, то что бы произошло тогда?
- Мой флибустьер? – закатила она в ответ глазки, чем заставила меня очень сильно удивиться. – По делам в Либряне со вчерашнего вечера. И он здесь не причем - сам страдает.
- Страдает? Чем?
- Всем, - вздохнула влюбленная абстракционистка. – Жизнью. Он мне, знаешь, сколько про себя рассказывал? Каждый вечер разные страшные истории. И про свое последнее, совсем недавнее ранение в плечо тоже рассказывал. Мне потом кошмары снятся.
- Ну, в кошмарах ты живешь, - буркнула я себе под нос, а потом, вдруг, опустилась рядом с больной на кровать. – Та-ак… Кошмары, значит?
- Ага… Он так всегда красочно описывает. И сам живо всем интересуется… И тобой, - медленно протянула она. – тоже интересовался. Я даже ревновала сначала… Стася?
- Что? – вскинула я на нее не совсем вменяемый взгляд.
- Я говорю, ревновала его к тебе по началу. Пока не увидела, как вы с твоим голубоглазым красавцем друг на друга смотрите. А тебе мой Горст разве не нравится? – вкрадчиво уточнила, все так же испод одеяла.
- Нет. Не нравится.
- Странно.
- Вот и мне… странно, - глухо ответила я, нахмурившись от вдруг набежавшего предчувствия. – Алена, у меня к тебе просьба одна будет: ты можешь мне показать свое тело?
- Впервые слышу подобный вопрос от женщины, - нисколько не смутилась та и отвернула одеяло. – Ну, на что будешь смотреть?
- На все, сядь… Помочь?
- Сама справлюсь, - приподнялась она на руках, через секунду уперевшись своим голым плечом в меня.
- А это у тебя откуда?
- Это? – а вот теперь художница попыталась даже зардеться, что на бледности ее никак не проявилось. – Ты про мелкие царапины?.. Это, когда мы с ним… Ну, когда я… доминирую, то его ручной зверек любит ко мне на плечо залазить. Привычка у него такая. Так, это от его коготков следы.
- Какой зверек, Алена? – зашумело у меня немилосердно в голове, хотя, ответ на этот вопрос я уже и сама знала…
* * *
Вниз - вверх, трава – небо, смуглое - голубое…
- Какой ты смешной сейчас! На своих любимых упырей похож.
Вниз - вверх, трава – небо, смуглое - голубое.
- Да что ты? – оскалился им под стать Глеб и вновь стал серьезным. – Надо было у лекаря с красными стеклами брать. Тогда бы я на рака вареного был сейчас похож. И вообще, Анис, хватит меня отвлекать. Ты же помогать вызвалась, а не просто на качелях качаться.
- Ну, хорошо, - покорно вздохнула я, поддернув очки на переносицу. – Давай дальше, – и, обхватив рукой веревку, сунула себе под нос затрепанный конспект. – Так, вопрос семнадцатый: Квалификация призраков и их отличия от дублей. Теория Моилта… Прошу вас, о, светила в мире вечных теней.
- Угу. Призраки… - сосредоточенно прищурился на солнце выпускник. – Они делятся на юбилейных, исторических, хронопризраков…
- А исторические и хроно, разве не одно и то же? – ехидно уточнила я.
- Нет. Первые привязаны к конкретной личности, а вторые – к событию. Дальше: смещенные, коммуникативные, озлобленные, - невольно усмехнулся он. – и…
- И-и?..
- Эмоциональные, то есть, незримые.
- Браво. Только, сначала надо было общее определение дать, - оторвалась я от глебовых загогулин.
- Не придирайся. Я его с первого курса помню, - отмахнулся тот. - Теперь дубли… Главным и самым существенным их отличием является то, что, если призраки, это независимые энергетические сущности, то дубли – лишь результат психоэнергетической деятельности их непосредственных создателей.
- Ага… А, если попроще?
- А зачем? – недоуменно развернулся ко мне Глеб. – Или, лично тебе интересно?.. Ну, если совсем просто, то, призраки могут многое, а дубли – ничего, кроме перемещения в пространстве, да еще способности внезапно появляться и исчезать. Они лишь бледные копии своих авторов. Хотя, внешнее сходство, безусловно, присутствует, - скривился он так выразительно, что тут же навел меня на определенные мысли:
- И кем была твоя жертва? – даже затормозила я свой «полет».
- Жертва?.. Да так, лавочник один. Подсунул нам вместо… Анис! Ты опять меня отвлекаешь? – вскинул он на меня свой, полный праведного гнева взгляд. – В общем, дубли – это дубли. И кстати, самые сильные они, как правило, получаются, знаешь, у кого?
- Неужели, у некромантов? – изобразила я сильное удивление.
- Ну, да. Родственная стихия, выражаясь вашим языком. Правда, есть здесь одна загвоздка, потому что при постоянном генерировании собственного дубля, он начинает набирать силу, качая ее из своего создателя. И связь между ними со временем может… Анис, ты меня слушаешь?
- А-а?.. – взлетела с моего оттопыренного пальца божья коровка. – Я все поняла, Глеб и запомнила. Давай освещай дальше…
* * *
- Хамелеон…
- Что?
- Я говорю, зверек его ручной – хамелеон, - недоуменно уставилась на меня Алена. – Ты же сама меня спрашивала? Горст говорит, это его личный талисман последние девятнадцать лет.
- Скорее, символ, чем талисман.
- Символ?.. Символ чего?
- Умения принимать нужное обличье, - медленно произнесла я, а потом, будто впервые, огляделась по сторонам. – Та-ак, дорогая моя, собирайся. Мы отсюда прямо сейчас уходим.
- Куда это мы уходим? – выкатила на меня художница глаза. – Я, вообще-то, здесь живу. И, к тому же, больна.
- Ах, это, да, - спохватившись, лупанула я в нее такой волной энергии, что девушку вновь отбросило на подушки. Зато, щеки вмиг налились румянцем, правда, от…
- Стася, хобий натюрморт! Ты что это тут изображаешь?! – гневно подскочила на ноги Алена. – В прошлый раз я тебе простила такое, а сейчас…
- Одевайся, давай, - двинула я на обнаженную «натуру». – Или, тебе собственная жизнь не дорога?
Приятельница разинула сначала рот, пару раз шумно глотнув воздуха, а потом, не отрывая от меня взгляда, выдохнула:
- Это ОН из меня качал?
- Ага.
- Я так и знала, что неспроста в него вляпалась, - и подорвалась со всех ног в гардеробную.
- Это разве ты «вляпалась», дорогая? Вот мы, так точно…
Воин духа с умником уже поднимались по лестнице, когда им навстречу, брякая, перекинутым через плечо мольбертом, пронеслась Алена. Я же чуть задержалась, стирая следы собственного присутствия.
- Анастэйс, что здесь у вас? – удивленно замер на пороге спальни Ветран.
- Стоять!
- Опять растяжка?
- Нет. Просто следить не надо, - посмотрела я на своих мужчин так хмуро, что они, на всякий случай, сделали шаг назад. – Мы сейчас очень быстро отсюда уходим.
- Стася?
- Очень быстро! – показала я им пример, правда, внизу тоже пришлось ненадолго тормознуть…
Художница запирать свой дом на замок считала в принципе дурным вкусом, покрывая этим «эстетическим завихом» собственный склероз. Мы тоже не стали ударять в грязь лицом, хотя, лично я думаю, что, если воры и полезут туда, то дойдут только до начала коридора. Алый шарф ее еще полоскался на ветру в самом конце улицы, когда и мы нырнули в ближайший от разноцветных башенок проулок. И вот только тогда я смогла спокойно выдохнуть:
- Объясняю: Алена на время перебралась к Аргусу, хотя, надежнее было бы, конечно к Гелии, но, ее сейчас в Мэзонруже нет. А у меня для вас две новости. Одна очень хорошая, - глянула я на напрягшегося Ветрана. – Но, она, к сожалению, тяжесть второй нисколько не убавляет, - и тормознула посреди тротуара. – Дотерпите? Думаю, обратно – подвалом.
Мужчины выказали завидную стойкость духа, хотя, одному из них такое точно не в новинку. И уже через пять минут в нашем собственном, после алениных клетушек, кажущемся дворцом доме, собрался «Совет четырех» (бывшее сообщество «Тайны отца Аполлинария и их последствия»).
Открыла его я:
- Сразу хочу перед вами… покаяться. У нас в последнее время это вошло в традицию… Я уже давно догадывалась, с кем мы имеем дело, но, верить в это долгое время тоже не хотела. И я знаю, что и ты, Ветран, тоже об этом догадывался. Ведь так? – глянула я на отвернувшегося в сторону мужчину. – Ты догадывался, что Горсту Фенербаку нельзя доверять.
- Да, - покачал он головой. – Все так. Но, было лишь на уровне потенциальной угрозы.
- Третий глаз, - понятливо хмыкнула я. – Но, зато, я теперь точно знаю. Нет, я точно уверена, что ваш Святой Хвостокрут в этой истории никак не фигурирует. В роли призрака, конечно.
- Что ты сказала? – развернулся и даже привстал мужчина. – Анастэйс, повтори.
- Ветран, то, что маячило перед всеми жертвами, не было призраком. Это был дубль, энергетический фантом, сработанный и управляемый очень сильным магом… Некромантом, - произнесла я, наконец, это слово вслух. – Ему просто нужно было, чтобы вы поверили именно в то, что четки нужны призраку, а не ему самому. Вот он и придумал всю эту историю. А душа твоего наставника, Ветран, витает сейчас совсем в другом месте, где Святому и положено. Правда, я таких мест не знаю… Что? – невольно отступила я на шаг, при виде шагающего прямо на меня воина духа.
- Спасибо тебе, - сгреб он меня в охапку и с силой прижал к себе. – Спасибо тебе, Анастэйс.
- Хобье коромысло!.. Коллега.
- Да?
- Ну, а теперь-то вам, я надеюсь, не приспичит обязательно самопожертвоваться?
- Теперь я убью его просто так, - глухо произнес Ветран. – Анастэйс, а ведь ты мне с самого начала это говорила.
- Ага, - заглянула я в предательски блестящие глаза мужчины. – Но, он тоже был очень убедительным. Он постоянно прятался то за чужое свечение, то за чужую магию, то за нечисть, которую согнал неизвестно откуда. Игрался с нами, как с куклами. А сам в это время копил силы. И… Груша, - выбралась я из объятий Ветрана. – Ты мне ничего сейчас не отвечай. Просто я посмотрю в твои глаза. Хорошо? – присела я перед сжавшейся крохой. – Наша защита. Она построена на четырех стихиях. А стихия некроманта – пятая. Она – по центру, эфир. И поэтому ему сюда никак?.. Ага. Раз мы его своими тесными связями в этом центре перечеркнули… Я так и подумала.
- А зачем же ему тогда понадобился оружейник? – решил уточнить кот. – Или, он тоже захотел им… поиграться?
- Да нет, - вздохнула я. – Оружейник – жертва. Он им… пополнялся… Да кратагусом меня накрой! – снизошло, наконец, озарение. – Зеня, я поняла, почему меня преследовало то словосочетание.
- Какое? – недоуменно застыл кот. – Э-э… Гном и…
- Мыло! Гном и мыло! – даже подпрыгнула я на месте. – Мое волшебное мыло! Я-то все гадала, а тут… - окинула я шальным взглядом своих слушателей. – Там в компонентах есть укропник, травка такая. Она сама по себе слабая, но, в сочетании с полынью и дырявником резко усиливается и выявляет темных магов. Вот его и накрыло. Зеня, ты же сам говорил, что он к концу застолья…
- … сильно раскис, - качнул головой умник. – Я помню. Огородным укропником надышался, - зло захихикал он.
- Ага, - тут же затухла я. – И оружейник, проезжающий мимо алениного дома оказался как раз кстати… Так кстати, что он решил рискнуть, сволочь.
- Ну, не такой уж это был и риск, - парировал мне умник. – Сколько мы над этим делом бились, пока в гостинице ты на комнату ту не наткнулась… Хобья сила, Ветран, Стася, а что нам теперь-то делать, когда мы все про него знаем? Может, его Бухлюю сдать?
- Водяному с ним не справиться, - нахмурил брови воин духа.
- И, я так понимаю, Прокурат сюда тоже не полезет? – вкрадчиво уточнил у него кот.
- Ты все правильно понимаешь, Зигмунд. Я сам его убью. Такие… сволочи жить не должны.
- Правду сказать, - опустилась я на диван. – Я тоже другого выхода здесь не вижу.
- А какой здесь может быть другой выход, Анастэйс? Я в Ладмении многое повидал, ко многому стал относиться терпимее, но, некромантия… - произнес он с таким оскалом, что у меня, вдруг, защемило сердце. – некромантия, это самое темное зло из существующих на любой земле.
- То есть, некромантия в принципе? - настороженно заметил кот.
- Да… Да, ты и сама, Анастэйс, назвала этого… «темным магом», - развернулся ко мне всем корпусом воин духа. – Значит, и ты также считаешь?
- Я?.. Я могу назвать так любого, кто уже переступил свою черту, - глухо откликнулась я. – И ты, Ветран, хоть, действительно, многое у нас повидал, но, не понял самого главного. Того, что темной магии нет, как нет и самого темного зла. Есть лишь те, кто это зло творят. Каждый в отдельности. Будь то некромант, маг огня или алант. Это, то же самое, что назвать… суп злым, хотя его варил злой повар и поэтому переперчил. Или нож, - понесло меня дальше в «кухонную тему». – Магия и есть нож…
- Ну, да, - криво усмехнулся мужчина. – Нож. Очень острый нож. Но, ведь ты же не будешь со мной спорить, что некроманты, в отличие от других магов качают свою силу целиком из чужих страданий?
- Не буду. Эти маги очень к ним близки, однако, и здесь тоже весь вопрос в твоем личном выборе. Ведь можно эти страдания просто забрать, избавить от них, а можно и наоборот, сначала самому их причинить.
- Послушайте, коллега, - глядя на нас, решил вмешаться умник. – А вы в курсе, что многие из некромантов служат и в Прокурате?
- Теперь – в курсе, - бросил он в ответ, уткнувшись взглядом в горящие поленья. – Анастэйс, я понимаю, ты сама часть своего мира, но, поверь и ты мне. Есть вещи, которые для таких, как я – нерушимая истина. И, если она развалится, хотя бы даст трещину, весь мой мир рухнет. И все равно, невзирая на наши с тобой различия, ты для меня – самое чистое и светлое, что было когда-то в моей жизни. Ты и моя семья. И я даже допустить не могу, что можно поставить вас и… некромантскую силу не то, что рядом, а… В общем, я не могу, - покачал он головой.
- Ты так думаешь? – потерянно произнесла я. – Ветран, мне сейчас…
- Хозяйка!!!
Я вздрогнула от неожиданного крика и подскочила с дивана:
- Груша, ты чего?!
- Хозяйка… Я вам помогу. Я ведь и так уже – отступница. Но, все еще хранитель этого дома. Я знаю, как его завлечь, этого мага. И это надо сделать сейчас, пока он еще не набрал полную силу. До полнолуния.
- Вот это да, - рухнула я обратно на диван…
Ветер носился между деревьями, попутно осыпая в траву до срока пожелтевшие листья и непонятно было сейчас, что стонет сильнее: весь мой сад под его порывами или две яблони по обе стороны от мерно качающегося гамака. А еще на душе было тоскливо и тревожно. И опять эту внутреннюю пустоту не в силах было согреть даже собственное, стихийное тепло… И тетушкина шаль тоже совсем не грела. Потому что пропасть, что разверзлась сейчас между моим гамаком и старым домом, на крыльце которого стоял воин духа, дышала жутким холодом. Холодом отчуждения. Или, осознания того, что изменить я уже вряд ли что-то смогу. Ведь есть «нерушимые истины», поколебать которые означало бы уничтожить целый мир…
- Анастэйс, ты почему грустишь? – Ветран смотрел, не мигая, чуть склонив голову набок и ветер трепал его светлые волосы.
- Я не грущу. Хотя, нет, грущу. Потому что ты, ветреный победитель коварных магов, сегодня опять пренебрежешь своей защитой. Скажи, я зря прыгала по этому саду, как бешеный заяц?
- Нет, не зря, - засмеялся он, осторожно качнув мою «люльку». – Обещаю, на поле боя выйти во всеоружии… Скажи, а как работает защита дома? Если бы некромант попытался в него войти, то что бы произошло тогда?
