— Почему она не окружила себя щитом?! — возмутился Арсений.
— Наверно, слишком уверена в собственной неуязвимости, — предположила Ялиоль, — или не знает заклинания.
— Очень сомневаюсь…
Очнувшись, Кантра попыталась высмотреть врага, но безуспешно. А тем временем невидимый маг уничтожил одну из ловушек. Камни и песок обрушились на стражу крепостной стены. Грохот и крики слышались повсюду. Прибитые камнями стражники лежали без движения, а чудом уцелевшие замерли в растерянности. И тут начали шевелиться не люди, а камни. Они ползли друг к другу и слеплялись между собой. Раненые ещё не успели подняться, как перед ними выросли десять щебневых воинов с каменными кулаками вместо мечей и кинжалов. Схватка врукопашную казалась неизбежной.
— Ты видишь то, что вижу я? — прошептал Арсений, не в силах отвести взгляд от неизвестной ему магии.
— Думаешь, это дети какой-то богини? — также шёпотом ответила Ялиоль.
— У меня вообще нет предположений. Я не знаю, как такое возможно…
Невидимый маг продолжал разрушать магические ловушки, а Кантра и Феликатус едва успевали сбрасывать в ров противников. Падение камней разбудило мутное царство, обитавшие там. Потревоженные существа начали стрелять из воды своими копьевидными отростками и пронзать ими щебневых воинов. Ниралы таким образом легко могли убить слона, стоящего на берегу, а кто поменьше — разорвать на части.
Монстры, подаренные регентом Бантолии, подхватывали падающих с крепостной стены врагов и, нанизывая их, словно на вертел, раздирали на части. Господин Лазартан довольно потирал руки, созерцая, с какой лёгкостью ниралы расправляются с противниками.
И тут начало происходить нечто необъяснимое: выброшенные на берег части тел соединялись обратно. То же происходило с конечностями, оказавшимися под водой: они невероятным образом выползали на берег и воссоединялись с телом.
Стража тоже не могла нанести им раны с помощью обычного оружия. Пронзённые стрелами, разрубленные мечами, щебневые воины продолжали наступать. Более того, выбравшись из воды и оказавшись у подножия крепостной стены, они ловко сооружали живые лестницы и взбирались наверх. Они перебрасывали друг другу части самих себя, по цепочке передавая тем, кто достиг вершины крепостной стены. Кому-то могло показаться, что время пошло вспять и сброшенная вниз груда камней возвращается обратно.
Защитники королевского замка не уступали количеством, но их отвага угасала вместе с тем, как неуязвимые захватчики поднимались на ноги после сокрушительного удара или возвращали на шею отрубленную голову.
— Тебе не кажется, что нам пора вмешаться? — спросил Арсений, наблюдая за неравным боем.
— Ничуть, — не задумываясь, ответила Ялиоль. — Предположение Женевьевы подтвердилось, и я предпочитаю отправиться в Саматронию, где скоро должно произойти нечто подобное. Надеюсь, королева тропической страны не поступит с нами так же опрометчиво?
— Ты хочешь хладнокровно созерцать, как бандиты грабят замок?
Ялиоль заставила Арсения ждать ответа, и, судя по взгляду, она думала не над его словами.
— Я вдруг вспомнила о твоём брате, — произнесла она, неотрывно глядя на сражение. — Там, внизу, находятся люди с каменными телами, и ты подтвердил, что с помощью магии нельзя так искусно управлять камнем. Они двигаются, как живые, но не выглядят такими. И я подумала, что, может быть…
Арсений с надеждой произнёс заклинание, отчего компас на его груди ожил. Магическая вещица с такой силой рванулась вперёд, что юноша ударился о стену.
— Он там! — воскликнул молодой маг. — Он…
— Евсей — один из щебневых воинов! — вместо него договорила Ялиоль.
Магическим зрением Арсений отыскал брата в толпе дерущихся и вытянул вперёд руку. На его ладонях вспыхнули голубые камни. Движением руки Арсений оттеснил Евсея от остальных и поднял на смотровую башню.
— Отпустите меня! — требовал щебневый воин, размахивая тяжёлыми кулаками.
Пустыми глазницами черепа он уставился на мага. В лице из песка и осколков камня, со ртом, открывающимся кривой расщелиной, невозможно было узнать миловидного юношу.
— Я Арсений! Ты узнаёшь меня?! — обратил на себя внимание брата молодой маг.
И хотя в их жилах текла одна и та же кровь, Евсей не узнал брата и бросился в атаку. Выбора не было. Арсений заставил его замереть, используя заклинание оцепенения, и попытался поговорить, но лишь напрасно терял время.
— Заставь его говорить с помощью магии, — предложила Ялиоль.
— Но это мой брат! — не согласился юноша.
— Ты же хочешь узнать, как он превратился в монстра.
— Не пытать же его!
— Евсей околдован, и явно не только твоим заклинанием.
— Я хочу ему помочь, и он меня услышит!
Ялиоль решила, что настойчивость и упрямство иногда очень сложно различить, и попыталась найти подходящий аргумент:
— Может, нам удастся захватить рыжую воительницу и расспросить её?
— Конечно, ты права, — сразу согласился Арсений и обеспокоенно взглянул на Евсея. — Я спасу тебя!
Ялиоль подошла к щебневому воину и сказала:
— Ты сражался на стороне плохих людей. Ваш предводитель похитил бесценные реликвии, лишив многих надежд и радости, а ещё он осквернил могилу дорогого для Арсения человека. Подумай об этом, пока сидишь здесь.
На неё устремился мрак пустых глазниц, но девушку это не смутило, и она на прощание погладила щебневого воина по щеке. В тот же миг он вздрогнул и рассыпался.
— Что ты с ним сделала?! — воскликнул Арсений и упал на колени перед кучей камней и песка.
— Я, кажется, обнаружила их слабое место… — высказала внезапную догадку Ялиоль.
— Вспомни, как ты обращала в бегство порождения мрака, — возразил молодой маг. — Ты — воплощение живого света, вот и результат.
— Но Архиса больше нет! И монстры, созданные им, исчезли.
— Иного объяснения я не нахожу… Мой бедный брат…
— Я всего лишь прикоснулась к его лицу! Я ведь не убила его?
— Нет! — Арсений отпрянул назад.
Россыпь щебня зашевелилась, и вновь образовалось подобие человеческого тела. Едва последняя песчинка вернулась на своё место, статуя ожила и попыталась подняться, но заклинание пут помешало.
— Теперь я согласна предложить свою помощь защитникам замка, — сказала Ялиоль, увлекая Арсения за собой к диску богини. — А твой брат дождётся нас тут.
Молодой маг грустно взглянул на извивающееся на полу тело и нехотя наложил на него заклинание оцепенения, чтобы грохот камней, бьющихся о пол, не привлекал ненужного внимания.
Покинув смотровую башню, Арсений и Ялиоль полетели к принцу. По пути Арсений успел обратить в пар дюжину каменных тел и помог Кантре разбить ледяную корку, возникшую вокруг неё от заклинания невидимого мага.
Фелискатус увидел действия Арсения и вслед за ним тоже начал превращать камень в пар, который сразу обретал человеческие очертания. При этом пантероиду приходилось осторожно выбирать цель, ведь в пар было легко превратить и защитников замка. Ветер довершал его начинания, развеивая и сдувая бывших щебневых воинов с крепостной стены, но их предводитель возвращал им прежний облик, отчего они падали в ров и вновь начинали карабкаться наверх.
Сражение достигло площади возле статуи Мшантиса Крустозуса, и Кантра переместилась туда. Она попыталась взрывать щебневых воинов, но причинила вред лишь стражникам принца. Ни огонь, ни молния не действовали на противников. Хорошим подспорьем могла послужить богатая фантазия, но Кантра ограничивалась лишь заклинанием пут либо бросала врагов об стену, отчего те разлетались на куски, а собравшись, становились ещё яростнее. От входа в замок их отделяли полсотни шагов, и принц нервно кусал губы, стараясь не показать паники, зарождающейся внутри.
— Ваше Высочество, нам нужно поговорить! — Звонкий голос позади заставил его вздрогнуть, принц обернулся и увидел Ялиоль.
Она парила на диске в паре метров над землей, а рядом с нею стоял взъерошенный парень и держал её за талию.
— Так я могу говорить лишь с богиней Тутрапан, — глядя на неё снизу вверх, нехотя произнёс он и отвернулся.
Ялиоль спустилась ниже, однако не настолько, чтобы оказаться у него в ногах.
— Потешаешься? — Наследник престола метнул на неё холодный взгляд.
— Отнюдь. Мы хотим предложить свою помощь.
— Вы?! — Принц скептически посмотрел на стоявшего рядом с ней юношу.
— Мы ещё вчера пытались предупредить вас о готовящемся нападении, но…
— Мне известны подробности вашего вторжения, — прервал её принц. — К чему сейчас разыгрывать передо мной спектакль, когда мне известно, что ночью вы похитили святыню из тронного зала? Будете отрицать?
Слова принца прозвучали как условный сигнал, и подкравшийся невидимкой Феликатус молниеносным движением хвоста сорвал с плеч Ялиоль дугообразные крепления, а вместе с ними и сам алмазный панцирь. Он с поклоном протянул артефакт принцу.
— Нужная вам вещь здесь! — крикнул Мшантис, обращаясь к захватчикам.
Они пробились через заслон у парадного крыльца и начали ломать последнюю преграду — золочёную решётку, закрывающую вход в замок.
— Это всё, что вам нужно? — Принц глянул на них свысока.
Услышав его голос, щебневые воины остановились, а один из них вынул из себя камень с отверстиями, оказавшийся тем самым свистком, огласившим начало штурма. Сейчас пронзительный свист был сигналом к окончанию сражения.
— Вы совершаете ошибку! — воскликнула Ялиоль, едва сдерживаясь от желания чем-то тяжёлым сбить с лица принца самодовольное выражение.
— Мы принимаем решение, а совершать ошибки — удел челяди, — бросил Мшантис.
Девушка решила воздержаться от слов, за которые потом она себя перестала бы уважать. А тем временем через крепостную стену вновь перепрыгнула бантолианская палома с восседавшей на ней рыжей воительницей.
Хельга вытянула вперёд руку и манящим жестом велела отдать диск.
— Уничтожить! — процедил сквозь зубы принц, взглянув на пантероида.
Маг незамедлительно исполнил приказ, и алмазная реликвия, объятая пламенем, повисла в воздухе.
— Неужели вы действительно поверили, что будет по-вашему? — принц окинул Хельгу презрительным взглядом.
— В отличие от вас я в этом убеждена. — Рыжая воительница усмехнулась и кивнула кому-то, кто, затаившись, ждал этой команды.
В тот же миг телохранители принца разлетелись в стороны, а Мшантис схватился за горло, его ноги подкосились, и он начал задыхаться. Маги бросились ему на помощь, но они не смогли приблизиться к принцу, словно его окружила невидимая стена. Чужая магия убивала Мшантиса.
— Либо я получу диск, либо вы потеряете наследника престола! — заявила Хельга и вновь вытянула руку.
Кантра бросила в Хельгу сноп голубых молний, но те рассеялись, подлетев к ней. Фелискатус выпустил огненные шары, но и они погасли, не причинив воительнице никакого вреда. Тогда маги попытались поразить палому, на которой она восседала, однако птица даже не шелохнулась от магических зарядов, коснувшихся её. Перья паломы как будто впитали их в себя, и по ним распространилось едва заметное сияние.
— На Хельге магическая броня, — догадался Арсений. — А на палому как на дар Архиса чужая магия не влияет.
Тем временем защитники принца сдались и с ненавистью уставились на Хельгу.
— Забирай! — воскликнул Фелискатус. — Но ты об этом пожалеешь!
Пламя вокруг панциря погасло, и невидимая рука перестала душить Мшантиса. Пантероид произнёс заклинание, и артефакт полетел по воздуху к предводительнице щебневых воинов.
— Арсений, перехвати его! — велела Ялиоль, приводя диск в движение.
— Я не могу: он защищён магией двух магов…
Хельга, будто слыша переговоры молодых людей, посмотрела в их сторону. Увидев Ялиоль, она заметно вздрогнула. Её взгляд был прикован к девушке до тех пор, пока панцирь не уткнулся ей в грудь.
— Чего она на меня уставилась? — Девушка с неприязнью отвернулась.
— Мне тоже не понравился этот взгляд, — поддержал её Арсений. — Предпочитаю не задерживаться тут…
Ялиоль и сама поскорее хотела оказаться за стенами замка. Она давно не чувствовала себя так скверно. Неудача, постигшая их, была лишь частью того, что её беспокоило. Она не могла себе простить собственной опрометчивости, ведь они говорили о запасном плане, но так его и не придумали.
На её глазах рыжая воительница забрала диск и, победоносно подняв его над головой, дала приказ об отступлении. Она первой на бантолианской паломе перемахнула через крепостную стену, а щебневые воины последовали за ней в проём между ловушками, проделанный невидимым колдуном.
— Мне очень жаль, что так вышло, — сказала Ялиоль, подлетев к принцу. — Мы действительно хотели помешать этому.
— Признаю, надо было тебя выслушать, — ответил он без неприязни. — Теперь мне даже интересна твоя роль во всём произошедшем.
— Однако я не могу остаться...
Ялиоль решительно развернула диск, пролетела мимо смотровой башни, откуда Арсений забрал своего брата, и даже не оглянулась, чтобы увидеть, как щебневые воины прыгают вниз с крепостных стен, покидая чужие владения.
Главный храм Архиса остался единственным уцелевшим после сожжения всех святилищ. Каменные стены выдержали испытание огнём, сохранилась большая часть треугольных витражей, хотя изрядно пострадала мозаика, украшавшая пол центрального зала. Регент Бантолии решил преобразовать сооружение в хранилище бантолианской культуры и распорядился о восстановительных работах. По стечению обстоятельств, здесь было пристанище Матери рода, и Ялиоль решила навестить её до того, как отправиться в Саматронию. Девушка хотела увидеть и отца, но Талас кочевал по стране, проповедуя новую веру. После тотального уничтожения всего, что было связано с Архисом, в народе возникли волнения, и во избежание великой смуты бывший жрец главного храма отправился к людям с речами об истине, внезапно открывшейся ему.
Бантолия встретила двух путников хмурой серостью, а не буйством красок, знакомым с детства. Цветы, окружавшие пепелища храмов, будто доживали свой век как отголоски ушедшей эпохи. Крыши и фасады зданий поблекли, а на улицах появились горы мусора. Затихли звонкие голоса торговцев сувенирами и странствующих музыкантов.
— Боюсь, эта страна уже никогда не станет прежней, — окидывая окрестности напряжённым взглядом, сказал Арсений.
— Это неизбежно. Отец лишь приблизил новый виток развития Бантолии.
Ялиоль без сожаления созерцала последствия разрушения веры в Архиса. Её мысли были заняты предстоящей встречей с Матерью рода.
Женевьева пригласила гостей разделить с ней «скромный обед». Круглый стол на крошечных ножках буквально ломился от вкусностей, и Ялиоль, опустившись на колени, принялась пробовать всё подряд. Арсений пригубил вина и, наблюдая за девушкой, старался отвлечься от размышлений о брате. По просьбе Женевьевы молодые люди в подробностях описали штурм дворца и пересказали обстоятельства кражи исцеляющего сталактита.
— Произошло, как вы и предсказывали: нам не удалось разрушить планы похитителя, — закончила свой рассказ Ялиоль. — Мы прилетели за советом.
— Я надеюсь, что вам удастся разговорить Евсея, ведь вы не сомневаетесь, что пленённый воин и есть тот несчастный юноша, — произнесла Мать рода. — Он вряд ли околдован так сильно, что не может узнать родного брата.
— Мы пытались… — не поднимая глаз, сказал Арсений.
— В спешке? Когда он был одурманен атмосферой сражения? — взглянув на него, спросила Женевьева и продолжила: — Вы дали ему время прийти в себя и подумать над происходящим?
— Наверно, слишком уверена в собственной неуязвимости, — предположила Ялиоль, — или не знает заклинания.
— Очень сомневаюсь…
Очнувшись, Кантра попыталась высмотреть врага, но безуспешно. А тем временем невидимый маг уничтожил одну из ловушек. Камни и песок обрушились на стражу крепостной стены. Грохот и крики слышались повсюду. Прибитые камнями стражники лежали без движения, а чудом уцелевшие замерли в растерянности. И тут начали шевелиться не люди, а камни. Они ползли друг к другу и слеплялись между собой. Раненые ещё не успели подняться, как перед ними выросли десять щебневых воинов с каменными кулаками вместо мечей и кинжалов. Схватка врукопашную казалась неизбежной.
— Ты видишь то, что вижу я? — прошептал Арсений, не в силах отвести взгляд от неизвестной ему магии.
— Думаешь, это дети какой-то богини? — также шёпотом ответила Ялиоль.
— У меня вообще нет предположений. Я не знаю, как такое возможно…
Невидимый маг продолжал разрушать магические ловушки, а Кантра и Феликатус едва успевали сбрасывать в ров противников. Падение камней разбудило мутное царство, обитавшие там. Потревоженные существа начали стрелять из воды своими копьевидными отростками и пронзать ими щебневых воинов. Ниралы таким образом легко могли убить слона, стоящего на берегу, а кто поменьше — разорвать на части.
Монстры, подаренные регентом Бантолии, подхватывали падающих с крепостной стены врагов и, нанизывая их, словно на вертел, раздирали на части. Господин Лазартан довольно потирал руки, созерцая, с какой лёгкостью ниралы расправляются с противниками.
И тут начало происходить нечто необъяснимое: выброшенные на берег части тел соединялись обратно. То же происходило с конечностями, оказавшимися под водой: они невероятным образом выползали на берег и воссоединялись с телом.
Стража тоже не могла нанести им раны с помощью обычного оружия. Пронзённые стрелами, разрубленные мечами, щебневые воины продолжали наступать. Более того, выбравшись из воды и оказавшись у подножия крепостной стены, они ловко сооружали живые лестницы и взбирались наверх. Они перебрасывали друг другу части самих себя, по цепочке передавая тем, кто достиг вершины крепостной стены. Кому-то могло показаться, что время пошло вспять и сброшенная вниз груда камней возвращается обратно.
Защитники королевского замка не уступали количеством, но их отвага угасала вместе с тем, как неуязвимые захватчики поднимались на ноги после сокрушительного удара или возвращали на шею отрубленную голову.
— Тебе не кажется, что нам пора вмешаться? — спросил Арсений, наблюдая за неравным боем.
— Ничуть, — не задумываясь, ответила Ялиоль. — Предположение Женевьевы подтвердилось, и я предпочитаю отправиться в Саматронию, где скоро должно произойти нечто подобное. Надеюсь, королева тропической страны не поступит с нами так же опрометчиво?
— Ты хочешь хладнокровно созерцать, как бандиты грабят замок?
Ялиоль заставила Арсения ждать ответа, и, судя по взгляду, она думала не над его словами.
— Я вдруг вспомнила о твоём брате, — произнесла она, неотрывно глядя на сражение. — Там, внизу, находятся люди с каменными телами, и ты подтвердил, что с помощью магии нельзя так искусно управлять камнем. Они двигаются, как живые, но не выглядят такими. И я подумала, что, может быть…
Арсений с надеждой произнёс заклинание, отчего компас на его груди ожил. Магическая вещица с такой силой рванулась вперёд, что юноша ударился о стену.
— Он там! — воскликнул молодой маг. — Он…
— Евсей — один из щебневых воинов! — вместо него договорила Ялиоль.
Магическим зрением Арсений отыскал брата в толпе дерущихся и вытянул вперёд руку. На его ладонях вспыхнули голубые камни. Движением руки Арсений оттеснил Евсея от остальных и поднял на смотровую башню.
— Отпустите меня! — требовал щебневый воин, размахивая тяжёлыми кулаками.
Пустыми глазницами черепа он уставился на мага. В лице из песка и осколков камня, со ртом, открывающимся кривой расщелиной, невозможно было узнать миловидного юношу.
— Я Арсений! Ты узнаёшь меня?! — обратил на себя внимание брата молодой маг.
И хотя в их жилах текла одна и та же кровь, Евсей не узнал брата и бросился в атаку. Выбора не было. Арсений заставил его замереть, используя заклинание оцепенения, и попытался поговорить, но лишь напрасно терял время.
— Заставь его говорить с помощью магии, — предложила Ялиоль.
— Но это мой брат! — не согласился юноша.
— Ты же хочешь узнать, как он превратился в монстра.
— Не пытать же его!
— Евсей околдован, и явно не только твоим заклинанием.
— Я хочу ему помочь, и он меня услышит!
Ялиоль решила, что настойчивость и упрямство иногда очень сложно различить, и попыталась найти подходящий аргумент:
— Может, нам удастся захватить рыжую воительницу и расспросить её?
— Конечно, ты права, — сразу согласился Арсений и обеспокоенно взглянул на Евсея. — Я спасу тебя!
Ялиоль подошла к щебневому воину и сказала:
— Ты сражался на стороне плохих людей. Ваш предводитель похитил бесценные реликвии, лишив многих надежд и радости, а ещё он осквернил могилу дорогого для Арсения человека. Подумай об этом, пока сидишь здесь.
На неё устремился мрак пустых глазниц, но девушку это не смутило, и она на прощание погладила щебневого воина по щеке. В тот же миг он вздрогнул и рассыпался.
— Что ты с ним сделала?! — воскликнул Арсений и упал на колени перед кучей камней и песка.
— Я, кажется, обнаружила их слабое место… — высказала внезапную догадку Ялиоль.
— Вспомни, как ты обращала в бегство порождения мрака, — возразил молодой маг. — Ты — воплощение живого света, вот и результат.
— Но Архиса больше нет! И монстры, созданные им, исчезли.
— Иного объяснения я не нахожу… Мой бедный брат…
— Я всего лишь прикоснулась к его лицу! Я ведь не убила его?
— Нет! — Арсений отпрянул назад.
Россыпь щебня зашевелилась, и вновь образовалось подобие человеческого тела. Едва последняя песчинка вернулась на своё место, статуя ожила и попыталась подняться, но заклинание пут помешало.
— Теперь я согласна предложить свою помощь защитникам замка, — сказала Ялиоль, увлекая Арсения за собой к диску богини. — А твой брат дождётся нас тут.
Молодой маг грустно взглянул на извивающееся на полу тело и нехотя наложил на него заклинание оцепенения, чтобы грохот камней, бьющихся о пол, не привлекал ненужного внимания.
Покинув смотровую башню, Арсений и Ялиоль полетели к принцу. По пути Арсений успел обратить в пар дюжину каменных тел и помог Кантре разбить ледяную корку, возникшую вокруг неё от заклинания невидимого мага.
Фелискатус увидел действия Арсения и вслед за ним тоже начал превращать камень в пар, который сразу обретал человеческие очертания. При этом пантероиду приходилось осторожно выбирать цель, ведь в пар было легко превратить и защитников замка. Ветер довершал его начинания, развеивая и сдувая бывших щебневых воинов с крепостной стены, но их предводитель возвращал им прежний облик, отчего они падали в ров и вновь начинали карабкаться наверх.
Сражение достигло площади возле статуи Мшантиса Крустозуса, и Кантра переместилась туда. Она попыталась взрывать щебневых воинов, но причинила вред лишь стражникам принца. Ни огонь, ни молния не действовали на противников. Хорошим подспорьем могла послужить богатая фантазия, но Кантра ограничивалась лишь заклинанием пут либо бросала врагов об стену, отчего те разлетались на куски, а собравшись, становились ещё яростнее. От входа в замок их отделяли полсотни шагов, и принц нервно кусал губы, стараясь не показать паники, зарождающейся внутри.
— Ваше Высочество, нам нужно поговорить! — Звонкий голос позади заставил его вздрогнуть, принц обернулся и увидел Ялиоль.
Она парила на диске в паре метров над землей, а рядом с нею стоял взъерошенный парень и держал её за талию.
— Так я могу говорить лишь с богиней Тутрапан, — глядя на неё снизу вверх, нехотя произнёс он и отвернулся.
Ялиоль спустилась ниже, однако не настолько, чтобы оказаться у него в ногах.
— Потешаешься? — Наследник престола метнул на неё холодный взгляд.
— Отнюдь. Мы хотим предложить свою помощь.
— Вы?! — Принц скептически посмотрел на стоявшего рядом с ней юношу.
— Мы ещё вчера пытались предупредить вас о готовящемся нападении, но…
— Мне известны подробности вашего вторжения, — прервал её принц. — К чему сейчас разыгрывать передо мной спектакль, когда мне известно, что ночью вы похитили святыню из тронного зала? Будете отрицать?
Слова принца прозвучали как условный сигнал, и подкравшийся невидимкой Феликатус молниеносным движением хвоста сорвал с плеч Ялиоль дугообразные крепления, а вместе с ними и сам алмазный панцирь. Он с поклоном протянул артефакт принцу.
— Нужная вам вещь здесь! — крикнул Мшантис, обращаясь к захватчикам.
Они пробились через заслон у парадного крыльца и начали ломать последнюю преграду — золочёную решётку, закрывающую вход в замок.
— Это всё, что вам нужно? — Принц глянул на них свысока.
Услышав его голос, щебневые воины остановились, а один из них вынул из себя камень с отверстиями, оказавшийся тем самым свистком, огласившим начало штурма. Сейчас пронзительный свист был сигналом к окончанию сражения.
— Вы совершаете ошибку! — воскликнула Ялиоль, едва сдерживаясь от желания чем-то тяжёлым сбить с лица принца самодовольное выражение.
— Мы принимаем решение, а совершать ошибки — удел челяди, — бросил Мшантис.
Девушка решила воздержаться от слов, за которые потом она себя перестала бы уважать. А тем временем через крепостную стену вновь перепрыгнула бантолианская палома с восседавшей на ней рыжей воительницей.
Хельга вытянула вперёд руку и манящим жестом велела отдать диск.
— Уничтожить! — процедил сквозь зубы принц, взглянув на пантероида.
Маг незамедлительно исполнил приказ, и алмазная реликвия, объятая пламенем, повисла в воздухе.
— Неужели вы действительно поверили, что будет по-вашему? — принц окинул Хельгу презрительным взглядом.
— В отличие от вас я в этом убеждена. — Рыжая воительница усмехнулась и кивнула кому-то, кто, затаившись, ждал этой команды.
В тот же миг телохранители принца разлетелись в стороны, а Мшантис схватился за горло, его ноги подкосились, и он начал задыхаться. Маги бросились ему на помощь, но они не смогли приблизиться к принцу, словно его окружила невидимая стена. Чужая магия убивала Мшантиса.
— Либо я получу диск, либо вы потеряете наследника престола! — заявила Хельга и вновь вытянула руку.
Кантра бросила в Хельгу сноп голубых молний, но те рассеялись, подлетев к ней. Фелискатус выпустил огненные шары, но и они погасли, не причинив воительнице никакого вреда. Тогда маги попытались поразить палому, на которой она восседала, однако птица даже не шелохнулась от магических зарядов, коснувшихся её. Перья паломы как будто впитали их в себя, и по ним распространилось едва заметное сияние.
— На Хельге магическая броня, — догадался Арсений. — А на палому как на дар Архиса чужая магия не влияет.
Тем временем защитники принца сдались и с ненавистью уставились на Хельгу.
— Забирай! — воскликнул Фелискатус. — Но ты об этом пожалеешь!
Пламя вокруг панциря погасло, и невидимая рука перестала душить Мшантиса. Пантероид произнёс заклинание, и артефакт полетел по воздуху к предводительнице щебневых воинов.
— Арсений, перехвати его! — велела Ялиоль, приводя диск в движение.
— Я не могу: он защищён магией двух магов…
Хельга, будто слыша переговоры молодых людей, посмотрела в их сторону. Увидев Ялиоль, она заметно вздрогнула. Её взгляд был прикован к девушке до тех пор, пока панцирь не уткнулся ей в грудь.
— Чего она на меня уставилась? — Девушка с неприязнью отвернулась.
— Мне тоже не понравился этот взгляд, — поддержал её Арсений. — Предпочитаю не задерживаться тут…
Ялиоль и сама поскорее хотела оказаться за стенами замка. Она давно не чувствовала себя так скверно. Неудача, постигшая их, была лишь частью того, что её беспокоило. Она не могла себе простить собственной опрометчивости, ведь они говорили о запасном плане, но так его и не придумали.
На её глазах рыжая воительница забрала диск и, победоносно подняв его над головой, дала приказ об отступлении. Она первой на бантолианской паломе перемахнула через крепостную стену, а щебневые воины последовали за ней в проём между ловушками, проделанный невидимым колдуном.
— Мне очень жаль, что так вышло, — сказала Ялиоль, подлетев к принцу. — Мы действительно хотели помешать этому.
— Признаю, надо было тебя выслушать, — ответил он без неприязни. — Теперь мне даже интересна твоя роль во всём произошедшем.
— Однако я не могу остаться...
Ялиоль решительно развернула диск, пролетела мимо смотровой башни, откуда Арсений забрал своего брата, и даже не оглянулась, чтобы увидеть, как щебневые воины прыгают вниз с крепостных стен, покидая чужие владения.
Глава 6. Божественная хлебула
Главный храм Архиса остался единственным уцелевшим после сожжения всех святилищ. Каменные стены выдержали испытание огнём, сохранилась большая часть треугольных витражей, хотя изрядно пострадала мозаика, украшавшая пол центрального зала. Регент Бантолии решил преобразовать сооружение в хранилище бантолианской культуры и распорядился о восстановительных работах. По стечению обстоятельств, здесь было пристанище Матери рода, и Ялиоль решила навестить её до того, как отправиться в Саматронию. Девушка хотела увидеть и отца, но Талас кочевал по стране, проповедуя новую веру. После тотального уничтожения всего, что было связано с Архисом, в народе возникли волнения, и во избежание великой смуты бывший жрец главного храма отправился к людям с речами об истине, внезапно открывшейся ему.
Бантолия встретила двух путников хмурой серостью, а не буйством красок, знакомым с детства. Цветы, окружавшие пепелища храмов, будто доживали свой век как отголоски ушедшей эпохи. Крыши и фасады зданий поблекли, а на улицах появились горы мусора. Затихли звонкие голоса торговцев сувенирами и странствующих музыкантов.
— Боюсь, эта страна уже никогда не станет прежней, — окидывая окрестности напряжённым взглядом, сказал Арсений.
— Это неизбежно. Отец лишь приблизил новый виток развития Бантолии.
Ялиоль без сожаления созерцала последствия разрушения веры в Архиса. Её мысли были заняты предстоящей встречей с Матерью рода.
Женевьева пригласила гостей разделить с ней «скромный обед». Круглый стол на крошечных ножках буквально ломился от вкусностей, и Ялиоль, опустившись на колени, принялась пробовать всё подряд. Арсений пригубил вина и, наблюдая за девушкой, старался отвлечься от размышлений о брате. По просьбе Женевьевы молодые люди в подробностях описали штурм дворца и пересказали обстоятельства кражи исцеляющего сталактита.
— Произошло, как вы и предсказывали: нам не удалось разрушить планы похитителя, — закончила свой рассказ Ялиоль. — Мы прилетели за советом.
— Я надеюсь, что вам удастся разговорить Евсея, ведь вы не сомневаетесь, что пленённый воин и есть тот несчастный юноша, — произнесла Мать рода. — Он вряд ли околдован так сильно, что не может узнать родного брата.
— Мы пытались… — не поднимая глаз, сказал Арсений.
— В спешке? Когда он был одурманен атмосферой сражения? — взглянув на него, спросила Женевьева и продолжила: — Вы дали ему время прийти в себя и подумать над происходящим?
