А еще она рада смелым. Тем, кто любит свободу. Мара зажмурилась. Сделала глубокий вдох.
- Ладно, поехали знакомиться с твоей родней.
В конце концов, пережил же степной кот полгода с ее сумасбродной семейкой. И даже с тёщей будущей общий язык нашел. А она вообще медиум-библиотекарь. Потомственный.
Ночной гость фыркнул, ласково ей улыбнулся и поехал вперед, показывая дорогу. Теплый ветер, играя, разгонял волны по бесконечному зеленому полю…
- Добрая история. Кстати, ты же давно хотела увидеть цветущую степь. У тебя получилось? - Хаав вынырнул из сна первым.
- Еще нет. Я основательно застряла в городе. Но теперь хочу туда попасть еще больше.
- Чем ярче очарование, тем больше разочарование ждёт. Перенесешь ли, если правда окажется бледнее, чем мечта?
- Куда деваться, судьба у меня такая. На своем опыте все узнавать.
…Не исколов пальцы, покрывало не соткать…
Однажды сонное вязкое утро вспороли сирены.
Не сёстры морского демона, а самые обычные, механические. Хотя звук все одно был устрашающий.
- Что это? - Хаав отвлекся от приготовления завтрака, закрутил головой в поисках источника звука.
- Система оповещения. После наводнения поставили во всех городах.
- О чем она оповещает?
- Циклон идет. - Энн отвлеклась от сигареты, заметила на лице друга непонимание и вздохнула. - Что-то вроде шторма, только на суше. Сильный снег или ливень, ураганный ветер.
- И что такого? Это же самое веселье. Гонки устраивать или испытания на зрелость - самое то.
- Вот же….Дитя стихии. Тут лес вокруг и канал для монорельса, заблудишься или смоет и в открытую воду утащит. Опасно, в общем, и всех предупреждают, чтобы сидели по домам.
… Конечно же, найдутся те, кто не послушает предупреждений, решив, что ему-то точно повезет…
- Я вспомнил! У нашего соседа это называли Дикой охотой.
- Давай как-нибудь без этого обойдемся. Пойдем, надо на улице все закрепить, иначе сдует к чертям.
- Откуда ты знаешь? Ты здесь живешь-то несколько месяцев всего.
- Все знают. Это происходит везде.
…И люди везде ведут себя одинаково.
Одни - неосмотрительно глупо.
Другие - неосмотрительно благородно.
Одни - теряют во тьме и буране дорогу, и недовольно ждут спасения, ругая за каждую минуту ожидания тех, кто идет им на помощь.
Другие - бросив свои дела и близких, пробивают дорогу, чтобы вывести, вытащить самонадеянных идиотов. И часто вместо благодарности получают в ответ пощечины и претензии.
И каждый сезон циклонов все новости пестрят заголовками о том, сколько заблудших душ удалось или не удалось спасти.
Но никогда не говорят, сколько спасавших не добралось до своего дома.…
Закрепить ремнями подъемник. Укрыть тяжелым брезентом катушки со шлангами и стойку с запасными шинами. Закрыть на специальные замки ставни окон - и наконец-то понять весь смысл этой человеческой придумки. А слова бабкиного заговора, меж тем, будто сами в голове всплывают. Может, и у нее был знакомец из детей Стрибога?
… Ветер-Ветер, ты могуч, ты гоняешь стаи туч…
Проверить крепления фонарей - не сорвет ли ненароком. Закрепить дополнительную пару противотуманных “огней” - чтобы с трассы могли увидеть укрытие. Рассыпать щедро заговоренную соль - от самой трассы до дома, обережной линией окружив свои “владения”.
…Ветер-Ветер, помоги, путь-дорогу сохрани…
Наполнить все канистры водой - из реки, с самой середины потока. Проверить печь и дымоход, выгрести лишнее. Заправить генератор. Занести лопаты. Перетащить из фургона часть сыпучих продуктов, аптечку и “набор юного следопыта” - с горелкой, охотничьими спичками и прочими безделушками. И ружье старое, забытое Фрэнком под сиденьем, тоже занести в дом. Мало ли, кого принесет непогода на порог.
…Ветер-Ветер, братом будь, от врагов укрой мой путь…
Морской демон помогал по мере сил, хоть и с некоторой ленцой и недоумением - мол, чего ты, это же просто дождь, да еще на суше. Вот если бы землетрясение или, на худой конец, торнадо…
- Я спрошу твое мнение о жалком дождичке завтра, хорошо? Когда все кончится. - Энн еще раз перепроверила, все ли успела сделать. На побережье после наводнения циклоны случались нередко, и вбитые еще с детства правила всплывали в памяти. Будто это было вчера.
Беспокоящего за своих “деловых партнеров” Фрэнка уговорили остаться в городе - неясно, успеет ли он домчать на попутке к автомойке. К тому же, если их накроет непогодой надолго, он сможет пробить к ним дорогу и привести помощь - их стоящий на отшибе дом пользовался популярностью у дальнобойщиков и охотников всех мастей, но никак не у городских служб.
Ненастье налетело внезапно. Резко, буквально за пару минут, затянуло темными, тяжелыми тучами небо. Стихло на мгновение все вокруг - и птицы, и звери, и сам лес.
- В дом! - Энн за локоть сдернула друга с крыльца.
Дверь, разбухшая от долгих дождей, местами чуть покосившаяся, захлопнулась за их спинами с треском - да так крепко, что не сразу откроешь.
В дымоходе засвистело, где-то под крышей зазвенели низки ракушек - обереги, развешанные Хаавом.
- Был не прав. Если это только начало, мне уже не нравится. - Хаав растирал руку, где по светлой коже растекались красноватые пятна синяков. - И с тобой, пожалуй, я тоже спорить больше не буду, чуть руку не оторвала. Где только сила прячется.
- Спасай себя сам в следующий раз.
… Все как всегда. Помогаешь - а в ответ…
- Я благодарен, правда. Но тебе явно нужна помощь, Энн. С тобой что-то происходит.
- Со мной все в порядке. Я просто устала.
Найти чайник. Бросить туда горсть березовых листьев. Ложку меда. Залить горячей водой.
- Нет, дорогая. Вдумайся в мои слова. Ты. Поставила. Синяк. Морскому. Демону. Не серебром. Не сталью. Просто схватила своими нежными женскими пальчиками. Когда ты расскажешь, что с тобой происходит?
- Когда-нибудь.
…Примерно никогда…
- Энн!
- Не рычи на меня! На вот, выпей чай. Мало ли, кого принесет, а ты морской ведьме свое волшебство отдал. Я нас защитить не смогу. Нет у меня сил.
…И были ли когда-нибудь? Не понять, не вспомнить, все будто паутиной затянуло...
Русал выругался вполголоса, резким движением выхватил кружку. Выпил, зажмурившись, чай до дна - береза для нечисти на вкус хуже, чем полынный отвар человеку. Однако потомкам древних вреда не причинит, напротив - сил добавит.
- Сама тоже пей. И рассказывай давай, мне надоело подглядывать, как вору, в твои сны, чтобы понять тебя.
- Легко сказать - рассказывай. Мне надоело постоянно жаловаться, а это будет бесконечный поток нытья. Как будто я никчемная, и ничего-то сама со своей жизнью сделать не могу.
Руки под конец останавливаются, опускаются - будто под весом собранных воспоминаний.
- Энн, ну что ты такое говоришь, а? Друзья для того и есть в жизни, чтобы помочь справиться там, где в одного не вывезти.
…Говорить о том, что пугает до дрожи, когда тебя укрывают объятиями, будто крыльями, от всего мира - легче легкого. И слова срываются вперемешку со слезами - про несбывшееся, разбитое, покинутое. Про то, что до сих пор прожигает душу. Про то, отчего верить в людей с каждым разом все сложнее. И кажется, будто тяжесть, сковавшая руки, тает, смытая слезами, и вот-вот найдется ответ, как вернуться к себе самой, настоящей…
- Тук-тук. Не помешаю?
У печи, плечом подпирая пучок сушеной полыни, совершенно невозмутимо стоял…кто-то. С виду обычный человек, разве что высокий, под два метра почти, да кожа бледная. Усики на лице аккуратные, воском явно уложенные, волосы темные. Костюм - будто незваный гость только что где-то в художественной галерее стоял.
Глаза только черные, от края до края, и чернота эта мерцает, через край выплескивается.
- Энн, а давно у вас двойники душ неприкаянными по городу ходят? - Хаав плавно перетек вперед, загораживая девушку собой. - Что привело тебя сюда? И где твой человек?
- С вашего позволения, я не двойник в полной мере. - Гость прошел сквозь стол, выглянул на улицу, попросту погрузившись наполовину в стену. Вернулся обратно. - Подобных мне на северо-востоке материка зовут ортами. Я зашел к вам на огонек, поскольку горные полозы обещали здесь встречу с нужным мне человеком. Вы не смущайтесь, я не причиню вреда - вам.
- Чай? Кофе? Сигарету? - Энн лихорадочно вспоминала, кто такие орты и ради чего они являются.
- Сигарету и, пожалуй, чего покрепче. Я, признаться, заметил у вас бутыль на полке в подполе.
- Наглость - второе счастье, да? - Все выглядело настолько невероятным, что Энн начал разбирать смех. Подумаешь, в закрытый накрепко со всех сторон дом просочился то ли дух, то ли призрак, и требует самогон.
- Отплачу воспоминанием, как полагается. Вечная Айхель уже посвятила меня в суть вашей проблемы.
- Даже заблудший дух знает, что у тебя за проблема! А лучший друг - нет, - русал, немного расслабившись, присел напротив гостя. Понаблюдал с полминуты за дымчатой тьмой на его лице. - Воспоминание делим на троих, и без шуток. Слово, что не причинишь вреда хозяйке дома!
- Ох, какие демоны пошли недоверчивые. Слово!
Орт щелкнул длинными, будто подкрашенными сажей пальцами. Лампа под потолком мигнула - и комнату тут же затопила густая, чернильная темнота…
Говорят, давным-давно не было ни земли, ни воды, только одно бескрайнее небо. Парила в нем на своих крыльях прекрасная Юсь, и не было существ, ее прекраснее. Многие духи к ней сватались, да только никого не пускала она под свое крыло. Гордая была чрезмерно, и от гордости своей решила и вовсе порядок нарушить - в одиночку создать живое. Чтобы еще больше мир духов ее зауважал. Только вот ошиблась, не учла, что закон дан всем единый.
Появился на свет ее первенец - да и ухнул вниз, в самую бездну. Не было у него крыльев, чтобы удержаться в небе рядом с матерью. Закричала Юсь, взмолилась о помощи - но никто из обиженных ею духов не откликнулся. Поделом гордячке, шептали они.
Ринулась Юсь вниз следом за сыном - пусть и гордая, но свое дитя бросить не могла. Одно из семи крыльев своих отдала, второе, третье, четвертое. И с каждым крылом все тоньше и тоньше ее лик становился. Еще чуть-чуть - и совсем растворится в мире прекрасная Юсь, отдав сыну часть сил и за себя, и за второго духа, которого искать не стала.
Пожалел гибнущую Юсь мир духов, и предложил ей сделку: даст он ее сыну три недостающих крыла, но отправит его во внешний мир. А сама Юсь останется здесь, и в особые дни сможет приглядывать за сыном. Зато оба живы останутся.
Недолго думала Юсь, согласилась. Загремело тогда в мире духов, затрещало. Раскрылись тропы невиданные, потянулись за духами охотники-ветры чужие. Погнался и за сыном прекрасной Юсь охотник, но тут уж сам мир на защиту встал - и подтолкнул малыша по безопасной тропке. И три крыла волшебных перед ним наружу выбросил - а те, коль прирасти к душе до конца не успели, двойником ее обернулись.
Так с тех пор и повелось - приходит по тропе духов в мир детская душа, а поперед нее орт выскальзывает, хранитель то бишь. Коль живет человек по совести и законов мира не нарушает, орт его бережет - от опасностей уводит или знаки подает. А если человек душой чёрен - орт ему только на пороге мира духов покажется. Разве что остальных предупредит, что человек прогнил, и держаться его не надо.
Рассказывают эту историю из поколения в поколение в каждой семье, чтобы помнили о законах мира. Все их слышали, да только не все поняли верно. Родились как-то в городке у лесной реки два брата-близнеца. Один был добр и честен, второй - черен как гнилое болото. И уж как они отличались внутри, так и схожи были снаружи, будто в зеркале отражение. Пошутил отец духов, когда им путь наружу открывал.
И орты им достались под стать - сильные и похожие, будто одна душа, надвое поделенная. Только орт доброго брата ему путь к счастью показывал, а орт второго - стерег, чтобы тот другим меньше вреда делал.
Завидовал Черный брат всему миру, и в особенности - брату родному. То девица на него глаз положит, которая понравилась. То молока парного больше нальют. То молот на состязаниях дальше улетит. Всем Светлый брат был хорош, все свои победы готов был делить пополам. Тем сильнее ярился, копил внутри себя обиду Черный. И в волчью ночь решился отомстить.
Позвал он на берег реки родных и близких своих, сиянием звезд любоваться. Развел костер из березы да ольхи, вина с травами нагрел, мяса наготовил. Добрая душа и в других зла не видит - вся семья рядом с ним веселится, миру открывается, угощение ест. А в угощении том - дурман-трава одна.
Бились-бились орты, и так, и этак пытались добрую душу уберечь от беды, только в такой толпе их не услышать, не заметить. Стали люди расходиться, наконец, а братья у костра остались вдвоем, в обнимку сидеть. Вышли оба орта тогда на свет костра ольхового - тут и попались. Схватил злодей чужого духа-хранителя за руку, к своей руке нитью заговоренной примотал, а брата в тот же миг ножом ударил и в костер бросил.
Пока поймал второй орт в веточку ольхи душу невинную, пока на шею повесил - пропали и человек, и плененный им дух, беречь его вынужденный. Обернулся тогда орт неясытью и летает с тех пор по свету, ищет убийцу. А в волчьи ночи выходит он к кострам да за плечо правое заглядывает каждому - ищет орта похищенного.
Образ огромной серой совы с черными глазами постепенно таял. Энн моргнула, приходя в себя окончательно.
За окном по-прежнему выл ветер.
Хаав, позевывая, поднимался с пола - сон настиг его в попытке встать, да так и свалил.
Орт по-прежнему стоял у печи.
- Вот так, уважаемая хозяйка, я и застрял посередине. Надо бы довести дело до конца - но мир огромен, и я уже отчаялся найти искомую душу. Можно, конечно, бросить и начать сначала, отец давно зовет, но все-таки… Айхель обещала, что рядом с вами у меня будет шанс.
- Шанс-то, может, и будет. Но что вы станете делать? Когтями его задушите, как в сказке?
- Я современное создание, предпочту огнестрельное оружие. У меня даже пуля специальная есть.
- Мы в мире людей, и если в моем доме будет убит человек, это….как бы вам сказать….создаст некоторые проблемы.
- Да вы не волнуйтесь, дома у вас этого не будет. Для орта важны честность и честь. Найдут по весне в лесу “подснежник”.
- Почему вы уверены, что он снова от вас не сбежит?
- В этом перерождении он слаб, я чую это. - Лицо гостя исказилось гримасой злорадства. - Обиды и зависть тянут его ко дну, и их скопилось столько, что даже украденный орт-защитник больше не может это выносить.
- Не пострадает ли ваш брат? Он же должен защищать своего…подопечного.
- О нет, что вы. Это счастливого и светлого человека орт будет защищать и предупреждать об опасности. За столько лет заговоренная нить должна была истаять. В худшем случае мой брат покажется вам, да и все.
- Хорошо. Я согласна.
- Слово? Помните, я свое дал.
- Слово, - согласилась, будто в реку с обрыва прыгнула.
- Отлично. Вот, кстати, и они.
Дверь дрогнула от ударов, однако ветер свистел так громко, что ни звука не донеслось снаружи.
- Я помогу, - ничего человеческого больше не осталось в госте. Не то человек, не то огромная сова замерла посреди комнаты, с каждым мгновением теряя плотность.
Заклинившая было дверь со зловещим скрипом открылась - всего на треть, но гостям хватило, чтобы протиснуться.
- Ладно, поехали знакомиться с твоей родней.
В конце концов, пережил же степной кот полгода с ее сумасбродной семейкой. И даже с тёщей будущей общий язык нашел. А она вообще медиум-библиотекарь. Потомственный.
Ночной гость фыркнул, ласково ей улыбнулся и поехал вперед, показывая дорогу. Теплый ветер, играя, разгонял волны по бесконечному зеленому полю…
- Добрая история. Кстати, ты же давно хотела увидеть цветущую степь. У тебя получилось? - Хаав вынырнул из сна первым.
- Еще нет. Я основательно застряла в городе. Но теперь хочу туда попасть еще больше.
- Чем ярче очарование, тем больше разочарование ждёт. Перенесешь ли, если правда окажется бледнее, чем мечта?
- Куда деваться, судьба у меня такая. На своем опыте все узнавать.
…Не исколов пальцы, покрывало не соткать…
Глава 6.
Однажды сонное вязкое утро вспороли сирены.
Не сёстры морского демона, а самые обычные, механические. Хотя звук все одно был устрашающий.
- Что это? - Хаав отвлекся от приготовления завтрака, закрутил головой в поисках источника звука.
- Система оповещения. После наводнения поставили во всех городах.
- О чем она оповещает?
- Циклон идет. - Энн отвлеклась от сигареты, заметила на лице друга непонимание и вздохнула. - Что-то вроде шторма, только на суше. Сильный снег или ливень, ураганный ветер.
- И что такого? Это же самое веселье. Гонки устраивать или испытания на зрелость - самое то.
- Вот же….Дитя стихии. Тут лес вокруг и канал для монорельса, заблудишься или смоет и в открытую воду утащит. Опасно, в общем, и всех предупреждают, чтобы сидели по домам.
… Конечно же, найдутся те, кто не послушает предупреждений, решив, что ему-то точно повезет…
- Я вспомнил! У нашего соседа это называли Дикой охотой.
- Давай как-нибудь без этого обойдемся. Пойдем, надо на улице все закрепить, иначе сдует к чертям.
- Откуда ты знаешь? Ты здесь живешь-то несколько месяцев всего.
- Все знают. Это происходит везде.
…И люди везде ведут себя одинаково.
Одни - неосмотрительно глупо.
Другие - неосмотрительно благородно.
Одни - теряют во тьме и буране дорогу, и недовольно ждут спасения, ругая за каждую минуту ожидания тех, кто идет им на помощь.
Другие - бросив свои дела и близких, пробивают дорогу, чтобы вывести, вытащить самонадеянных идиотов. И часто вместо благодарности получают в ответ пощечины и претензии.
И каждый сезон циклонов все новости пестрят заголовками о том, сколько заблудших душ удалось или не удалось спасти.
Но никогда не говорят, сколько спасавших не добралось до своего дома.…
Закрепить ремнями подъемник. Укрыть тяжелым брезентом катушки со шлангами и стойку с запасными шинами. Закрыть на специальные замки ставни окон - и наконец-то понять весь смысл этой человеческой придумки. А слова бабкиного заговора, меж тем, будто сами в голове всплывают. Может, и у нее был знакомец из детей Стрибога?
… Ветер-Ветер, ты могуч, ты гоняешь стаи туч…
Проверить крепления фонарей - не сорвет ли ненароком. Закрепить дополнительную пару противотуманных “огней” - чтобы с трассы могли увидеть укрытие. Рассыпать щедро заговоренную соль - от самой трассы до дома, обережной линией окружив свои “владения”.
…Ветер-Ветер, помоги, путь-дорогу сохрани…
Наполнить все канистры водой - из реки, с самой середины потока. Проверить печь и дымоход, выгрести лишнее. Заправить генератор. Занести лопаты. Перетащить из фургона часть сыпучих продуктов, аптечку и “набор юного следопыта” - с горелкой, охотничьими спичками и прочими безделушками. И ружье старое, забытое Фрэнком под сиденьем, тоже занести в дом. Мало ли, кого принесет непогода на порог.
…Ветер-Ветер, братом будь, от врагов укрой мой путь…
Морской демон помогал по мере сил, хоть и с некоторой ленцой и недоумением - мол, чего ты, это же просто дождь, да еще на суше. Вот если бы землетрясение или, на худой конец, торнадо…
- Я спрошу твое мнение о жалком дождичке завтра, хорошо? Когда все кончится. - Энн еще раз перепроверила, все ли успела сделать. На побережье после наводнения циклоны случались нередко, и вбитые еще с детства правила всплывали в памяти. Будто это было вчера.
Беспокоящего за своих “деловых партнеров” Фрэнка уговорили остаться в городе - неясно, успеет ли он домчать на попутке к автомойке. К тому же, если их накроет непогодой надолго, он сможет пробить к ним дорогу и привести помощь - их стоящий на отшибе дом пользовался популярностью у дальнобойщиков и охотников всех мастей, но никак не у городских служб.
Ненастье налетело внезапно. Резко, буквально за пару минут, затянуло темными, тяжелыми тучами небо. Стихло на мгновение все вокруг - и птицы, и звери, и сам лес.
- В дом! - Энн за локоть сдернула друга с крыльца.
Дверь, разбухшая от долгих дождей, местами чуть покосившаяся, захлопнулась за их спинами с треском - да так крепко, что не сразу откроешь.
В дымоходе засвистело, где-то под крышей зазвенели низки ракушек - обереги, развешанные Хаавом.
- Был не прав. Если это только начало, мне уже не нравится. - Хаав растирал руку, где по светлой коже растекались красноватые пятна синяков. - И с тобой, пожалуй, я тоже спорить больше не буду, чуть руку не оторвала. Где только сила прячется.
- Спасай себя сам в следующий раз.
… Все как всегда. Помогаешь - а в ответ…
- Я благодарен, правда. Но тебе явно нужна помощь, Энн. С тобой что-то происходит.
- Со мной все в порядке. Я просто устала.
Найти чайник. Бросить туда горсть березовых листьев. Ложку меда. Залить горячей водой.
- Нет, дорогая. Вдумайся в мои слова. Ты. Поставила. Синяк. Морскому. Демону. Не серебром. Не сталью. Просто схватила своими нежными женскими пальчиками. Когда ты расскажешь, что с тобой происходит?
- Когда-нибудь.
…Примерно никогда…
- Энн!
- Не рычи на меня! На вот, выпей чай. Мало ли, кого принесет, а ты морской ведьме свое волшебство отдал. Я нас защитить не смогу. Нет у меня сил.
…И были ли когда-нибудь? Не понять, не вспомнить, все будто паутиной затянуло...
Русал выругался вполголоса, резким движением выхватил кружку. Выпил, зажмурившись, чай до дна - береза для нечисти на вкус хуже, чем полынный отвар человеку. Однако потомкам древних вреда не причинит, напротив - сил добавит.
- Сама тоже пей. И рассказывай давай, мне надоело подглядывать, как вору, в твои сны, чтобы понять тебя.
- Легко сказать - рассказывай. Мне надоело постоянно жаловаться, а это будет бесконечный поток нытья. Как будто я никчемная, и ничего-то сама со своей жизнью сделать не могу.
Руки под конец останавливаются, опускаются - будто под весом собранных воспоминаний.
- Энн, ну что ты такое говоришь, а? Друзья для того и есть в жизни, чтобы помочь справиться там, где в одного не вывезти.
…Говорить о том, что пугает до дрожи, когда тебя укрывают объятиями, будто крыльями, от всего мира - легче легкого. И слова срываются вперемешку со слезами - про несбывшееся, разбитое, покинутое. Про то, что до сих пор прожигает душу. Про то, отчего верить в людей с каждым разом все сложнее. И кажется, будто тяжесть, сковавшая руки, тает, смытая слезами, и вот-вот найдется ответ, как вернуться к себе самой, настоящей…
- Тук-тук. Не помешаю?
У печи, плечом подпирая пучок сушеной полыни, совершенно невозмутимо стоял…кто-то. С виду обычный человек, разве что высокий, под два метра почти, да кожа бледная. Усики на лице аккуратные, воском явно уложенные, волосы темные. Костюм - будто незваный гость только что где-то в художественной галерее стоял.
Глаза только черные, от края до края, и чернота эта мерцает, через край выплескивается.
- Энн, а давно у вас двойники душ неприкаянными по городу ходят? - Хаав плавно перетек вперед, загораживая девушку собой. - Что привело тебя сюда? И где твой человек?
- С вашего позволения, я не двойник в полной мере. - Гость прошел сквозь стол, выглянул на улицу, попросту погрузившись наполовину в стену. Вернулся обратно. - Подобных мне на северо-востоке материка зовут ортами. Я зашел к вам на огонек, поскольку горные полозы обещали здесь встречу с нужным мне человеком. Вы не смущайтесь, я не причиню вреда - вам.
- Чай? Кофе? Сигарету? - Энн лихорадочно вспоминала, кто такие орты и ради чего они являются.
- Сигарету и, пожалуй, чего покрепче. Я, признаться, заметил у вас бутыль на полке в подполе.
- Наглость - второе счастье, да? - Все выглядело настолько невероятным, что Энн начал разбирать смех. Подумаешь, в закрытый накрепко со всех сторон дом просочился то ли дух, то ли призрак, и требует самогон.
- Отплачу воспоминанием, как полагается. Вечная Айхель уже посвятила меня в суть вашей проблемы.
- Даже заблудший дух знает, что у тебя за проблема! А лучший друг - нет, - русал, немного расслабившись, присел напротив гостя. Понаблюдал с полминуты за дымчатой тьмой на его лице. - Воспоминание делим на троих, и без шуток. Слово, что не причинишь вреда хозяйке дома!
- Ох, какие демоны пошли недоверчивые. Слово!
Орт щелкнул длинными, будто подкрашенными сажей пальцами. Лампа под потолком мигнула - и комнату тут же затопила густая, чернильная темнота…
***
Говорят, давным-давно не было ни земли, ни воды, только одно бескрайнее небо. Парила в нем на своих крыльях прекрасная Юсь, и не было существ, ее прекраснее. Многие духи к ней сватались, да только никого не пускала она под свое крыло. Гордая была чрезмерно, и от гордости своей решила и вовсе порядок нарушить - в одиночку создать живое. Чтобы еще больше мир духов ее зауважал. Только вот ошиблась, не учла, что закон дан всем единый.
Появился на свет ее первенец - да и ухнул вниз, в самую бездну. Не было у него крыльев, чтобы удержаться в небе рядом с матерью. Закричала Юсь, взмолилась о помощи - но никто из обиженных ею духов не откликнулся. Поделом гордячке, шептали они.
Ринулась Юсь вниз следом за сыном - пусть и гордая, но свое дитя бросить не могла. Одно из семи крыльев своих отдала, второе, третье, четвертое. И с каждым крылом все тоньше и тоньше ее лик становился. Еще чуть-чуть - и совсем растворится в мире прекрасная Юсь, отдав сыну часть сил и за себя, и за второго духа, которого искать не стала.
Пожалел гибнущую Юсь мир духов, и предложил ей сделку: даст он ее сыну три недостающих крыла, но отправит его во внешний мир. А сама Юсь останется здесь, и в особые дни сможет приглядывать за сыном. Зато оба живы останутся.
Недолго думала Юсь, согласилась. Загремело тогда в мире духов, затрещало. Раскрылись тропы невиданные, потянулись за духами охотники-ветры чужие. Погнался и за сыном прекрасной Юсь охотник, но тут уж сам мир на защиту встал - и подтолкнул малыша по безопасной тропке. И три крыла волшебных перед ним наружу выбросил - а те, коль прирасти к душе до конца не успели, двойником ее обернулись.
Так с тех пор и повелось - приходит по тропе духов в мир детская душа, а поперед нее орт выскальзывает, хранитель то бишь. Коль живет человек по совести и законов мира не нарушает, орт его бережет - от опасностей уводит или знаки подает. А если человек душой чёрен - орт ему только на пороге мира духов покажется. Разве что остальных предупредит, что человек прогнил, и держаться его не надо.
Рассказывают эту историю из поколения в поколение в каждой семье, чтобы помнили о законах мира. Все их слышали, да только не все поняли верно. Родились как-то в городке у лесной реки два брата-близнеца. Один был добр и честен, второй - черен как гнилое болото. И уж как они отличались внутри, так и схожи были снаружи, будто в зеркале отражение. Пошутил отец духов, когда им путь наружу открывал.
И орты им достались под стать - сильные и похожие, будто одна душа, надвое поделенная. Только орт доброго брата ему путь к счастью показывал, а орт второго - стерег, чтобы тот другим меньше вреда делал.
Завидовал Черный брат всему миру, и в особенности - брату родному. То девица на него глаз положит, которая понравилась. То молока парного больше нальют. То молот на состязаниях дальше улетит. Всем Светлый брат был хорош, все свои победы готов был делить пополам. Тем сильнее ярился, копил внутри себя обиду Черный. И в волчью ночь решился отомстить.
Позвал он на берег реки родных и близких своих, сиянием звезд любоваться. Развел костер из березы да ольхи, вина с травами нагрел, мяса наготовил. Добрая душа и в других зла не видит - вся семья рядом с ним веселится, миру открывается, угощение ест. А в угощении том - дурман-трава одна.
Бились-бились орты, и так, и этак пытались добрую душу уберечь от беды, только в такой толпе их не услышать, не заметить. Стали люди расходиться, наконец, а братья у костра остались вдвоем, в обнимку сидеть. Вышли оба орта тогда на свет костра ольхового - тут и попались. Схватил злодей чужого духа-хранителя за руку, к своей руке нитью заговоренной примотал, а брата в тот же миг ножом ударил и в костер бросил.
Пока поймал второй орт в веточку ольхи душу невинную, пока на шею повесил - пропали и человек, и плененный им дух, беречь его вынужденный. Обернулся тогда орт неясытью и летает с тех пор по свету, ищет убийцу. А в волчьи ночи выходит он к кострам да за плечо правое заглядывает каждому - ищет орта похищенного.
***
Образ огромной серой совы с черными глазами постепенно таял. Энн моргнула, приходя в себя окончательно.
За окном по-прежнему выл ветер.
Хаав, позевывая, поднимался с пола - сон настиг его в попытке встать, да так и свалил.
Орт по-прежнему стоял у печи.
- Вот так, уважаемая хозяйка, я и застрял посередине. Надо бы довести дело до конца - но мир огромен, и я уже отчаялся найти искомую душу. Можно, конечно, бросить и начать сначала, отец давно зовет, но все-таки… Айхель обещала, что рядом с вами у меня будет шанс.
- Шанс-то, может, и будет. Но что вы станете делать? Когтями его задушите, как в сказке?
- Я современное создание, предпочту огнестрельное оружие. У меня даже пуля специальная есть.
- Мы в мире людей, и если в моем доме будет убит человек, это….как бы вам сказать….создаст некоторые проблемы.
- Да вы не волнуйтесь, дома у вас этого не будет. Для орта важны честность и честь. Найдут по весне в лесу “подснежник”.
- Почему вы уверены, что он снова от вас не сбежит?
- В этом перерождении он слаб, я чую это. - Лицо гостя исказилось гримасой злорадства. - Обиды и зависть тянут его ко дну, и их скопилось столько, что даже украденный орт-защитник больше не может это выносить.
- Не пострадает ли ваш брат? Он же должен защищать своего…подопечного.
- О нет, что вы. Это счастливого и светлого человека орт будет защищать и предупреждать об опасности. За столько лет заговоренная нить должна была истаять. В худшем случае мой брат покажется вам, да и все.
- Хорошо. Я согласна.
- Слово? Помните, я свое дал.
- Слово, - согласилась, будто в реку с обрыва прыгнула.
- Отлично. Вот, кстати, и они.
Дверь дрогнула от ударов, однако ветер свистел так громко, что ни звука не донеслось снаружи.
- Я помогу, - ничего человеческого больше не осталось в госте. Не то человек, не то огромная сова замерла посреди комнаты, с каждым мгновением теряя плотность.
Заклинившая было дверь со зловещим скрипом открылась - всего на треть, но гостям хватило, чтобы протиснуться.
