Сколько было этого пространства, наверное, и сам Морлод не знал. Разглядеть можно было только пол из непонятного чёрного материала, похожего на камень. А вот стен и потолка видно не было. Со всех четырёх сторон и сверху клубился серый непроглядный туман. Пустой и видимой оставалась только площадка метров десяти в диаметре.
Впрочем, когда бог находился здесь, то пространство по его желанию наполнялось предметами и различными вещами. Вот и сейчас тут стоял небольшой деревянный стол рядом с ним совсем не подходящее по стилю, мягкое кожаное кресло. На столе была глиняная миска с мясом и запотевшая бутыль, а в кресле восседал сам повелитель Морлод с деревянным кубком в руке.
Лицо бога выражало крайнюю степень раздражения, и всю свою злость он выплёскивал в сторону тёмной расплывчатой фигуры, маячившей у стола.
– Посмотри, Тьма, на этот стол, на эту дешёвую еду и пойло! Знаешь, почему я – любитель изысканных блюд – ем сейчас вяленое жесткое мясо и запиваю отвратительным горьким пивом? Потому, что на душе у меня так же мерзко! Я создал тебя, вложил душу, наградил сильнейшей магией, считал тебя самой верной помощницей… Ты подвела меня, Тьма! Пришла пора расстаться. Я развею тебя по ветру, как утренний туман. Ты не выполнила простое задание…
Тьма задрожала ещё сильнее. Откуда-то из её чёрных глубин рвались наружу глухие звуки, похожие на стоны, но Тьма сдерживала их. Она умела терпеть. И страдать. Страдать, как никто другой. Вот уже множество десятилетий, а, может, и столетий она каждый день и каждую минуту испытывала душевные муки.
Она всё помнила. Помнила себя молодой и красивой, когда Стаземелье ещё только появлялось. Морлод врал. Ещё до встречи с ним Тьма обладала сильной магией. Тогда ещё рождались на свет могущественные волшебники, а Тьма была сильнейшей из них. Она могла двигать усилием воли горы и обращать течение рек вспять, могла получить всё, что захочет, но… она влюбилась в бога.
Насколько сильной была её магия, настолько же сильной была и её любовь. Просто слышать его голос, видеть его рядом – ради этого Тьма была готова перевернуть мир. А он… он сказал, что она может быть рядом с ним только в качестве слуги. Ни разу Тьма не ослушалась приказов… даже когда Морлод приказал ей избавиться от всех родных и близких…
Сколько ещё за эти годы было загублено человеческих жизней? Тьма не смогла бы сосчитать, наверное, десятки, а, может, и сотни тысяч. Душа должна была зачерстветь, но с Тьмой этого не случилось. Когда убивала очередную жертву или когда превращала человека в монстра, она мучилась и страдала, как в первый раз, но не могла ослушаться хозяина. Её любовь стала проклятьем, кандалами, которые сковывали, держали в плену, никогда не ослабевая.
– Да, господин, – голос Тьмы был тихим и покорным, – я провинилась. Вы можете уничтожить меня.
– Что ты там опять бормочешь? – Морлод отхлебнул пиво из кубка и скривился. – Прими нормальный человеческий вид и объясни, как ты могла провалить простое задание. Ненавижу, когда ты тенью передо мной колышешься – это жутко и мерзко. Пугай жалких людишек, а меня избавь.
Тьма тут же начала менять форму и цвет. Она не стала напоминать, что недавно он, наоборот, не хотел видеть её в человеческом обличье и приказал прикрыться мраком. Сейчас она рискнула принять свой истинный вид… какой была до встречи с Морлодом.
Трансформация заняла всего пару секунд. Возле стола теперь стояла стройная молодая девушка в простом белом платье. Лицо её было смуглым, худым, с высокими скулами, губы словно бутон розы, брови широкие и чёрные, глаза большие с пушистыми ресницами. Из-под век зияла непроглядная темнота. Волосы у девушки спускались почти до пят и блестели, словно вороново крыло.
– Я отправила к принцу туманного вампира, – проговорила Тьма мелодичным голосом. – Лемурал пробрался в замок, нашел Эндориана, но несчастный случай в последний момент помешал ему. Сейчас вампир опять догоняет жертву…
– Долго. Слишком долго! – Морлод наконец-то повернул лицо в сторону девушки и усмехнулся. – Когда-то ты была очень красива, Тьма. Я знал, как ты любишь меня, как сгораешь от своих чувств. Я мог бы воспользоваться тобой в любой момент… и тогда ты сошла бы с ума от счастья. Поверь мне, я могу сводить с ума… но зачем мне безумная помощница? Ты должна благодарить меня за то, что все эти долгие годы я так и не прикоснулся к тебе. Ты страдаешь, и это делает тебя самым ужасным оружием, и сейчас мне это оружие необходимо…
Ты знаешь, что последнее время я провожу важный опыт по созданию новой разновидности эльфов. Они называют себя дроу, обладают магией и другими полезными качествами, но, видимо, слишком агрессивными я их сделал. Не желают они в Драконьих Горах сидеть, рвутся завоёвывать мир. Если попадут в земли людей, то всех уничтожат. Приходится и людишкам помогать. Есть там, на восточной границе Стаземелья, королевство Шаншальвен. Я им целую армию создал из големов и других уродов, чтобы сдерживать этих дроу. Очень интересный эксперимент. И всё было бы прекрасно, но я стал замечать, что мои магические способности дают сбои. А ещё стало проявляться чувство сострадания. Мне становится жалко людишек, которых я обращаю в големов, жаль тёмных эльфов… Представляешь, я увидел, как дроу убил какую-то старуху, и меня пробило на слёзы. Чего её было жалеть? Она же не сегодня, так завтра все равно умрёт от старости… Я хочу создать расу сверхсуществ – идеальных во всех смыслах. Сделать то, что не удалось нашему Всемогущему Создателю Олку. Но эмоции не должны мешать работе.
Я понял, что это неспроста. Стал вспоминать, когда впервые произошли сбои. И оказалось… Я ведь никогда ничего не забываю… Помнишь, Тьма, короля Микаэла из Лэгэнда, который мешал моим опытам и обращал нечисть опять в людей? Я хотел его уничтожить - вот так вот - просто раздавить, как надоедливую мошку, но мои божественные силы не могли с ним ничего сделать! Я решил проучить его по-другому – напугать, заставить страдать. Наведался к его новорождённому сыну, думал убить наследника, не руками, конечно, я же не маньяк, а с помощью магии, но тоже не получилось! Представляешь, беззащитный копошащийся комок, который я не сумел испепелить? Я опробовал на нём все виды магии! Получилось только проклятье Невезения. Самое простенькое проклятье, которое любая деревенская колдунья наложить может. По сути, это обычный сглаз или порча. Мальчишка должен был сам по себе загнуться, но тут вмешалась наша всезнайка – богиня Дарлин. Она послала ему дар Удачи. Как такое произошло? Создатель Олк, когда сделал нас богами, установил нерушимы правила: мы не можем навредить друг другу и не способны изменить то, что каждый из нас сотворил. Но с этим Микаэлом и его отпрыском правила не работают! Короля мне удалось спрятать навечно, пришлось кланяться нашему дремучему божеству Локхашу. А вот с этим Везучим Неудачником ничего не выходит. Я чувствую, что он – причина сбоя моих божественных сил. Мне важно устранить его. Я надеялся на тебя…
Морлод медленно поднялся с кресла, поставил пустой кубок на стол и приблизился к Тьме.
– Сделай это для меня, – наклонившись прошептал он ей в самое ухо.
Его голос стал мягким и волнующим. Дыхание щекотало ей кожу. Дрожь пробежала по телу Тьмы, по щекам текли слёзы, но она не двигалась с места.
– Убей Эндориана, и получишь награду, – теперь дыхание Морлода сделалось горячим и обжигало шею девушки. – Награду, о которой ты мечтала все эти столетия…
Он отошел назад и снова опустился в кресло. Тьма исчезла. Красивое волевое лицо бога сделалось задумчивым. Он положил руки на стол, потом схватил бутыль и швырнул её об пол. Осколки фонтаном разлетелись в разные стороны, а Морлод вскочил с места и принялся с остервенением давить их ногами.
– Что со мной происходит?! – орал он куда-то в пустоту, наполненную туманом. – Как я могу что-то делать, когда отвлекает эта жалость? Эти эмоции мешают мне сосредоточится… Теперь и к Тьме чувства проснулись… Уничтожу её… развею и забуду!
Он ещё долго бесновался, перевернул кресло и стол и совсем не замечал, что в тумане над его головой скрывается крохотный тусклый огонёк. Эта искорка висела там с самого начала его разговора с Тьмой. Теперь она стала потихоньку перемещаться, потом мигнула и пропала. Конечно, она не совсем пропала. Ничто не пропадает бесследно, тем более, если этим огоньком был маленький сильф-разведчик.
Эти волшебные создания умеют перемещаться в пространстве. Не смотря на свои способности, сильфы очень уязвимы. Их легко может склевать обычная птица. Наверное, нежные существа давно бы вымерли, если бы богиня Дарлин не взяла их под своё покровительство. За это сильфы трудились на неё, принося сведения со всего света.
Вот и сейчас храбрый огонёк спешил поведать хозяйке о том, что увидел. Он нырнул в складки пространства и вылетел уже на другом краю Стаземелья, далеко на севере, там, где протянулась гряда Хрустальных Гор. Словно пушинку его несло всё выше и выше туда, где, пронзая облака, возвышался ледяной пик, именуемый Рогом Единорога.
Крошка сильф почти достиг вершины, но вдруг из облака быстро, как стрела, вылетела чёрная птица и спикировала на него. Огонёк попытался увернуться, но было поздно. Крылатая хищница подцепила его клювом, собираясь проглотить. Сильфу ничего не оставалось, как выпустить в неё электрический разряд.
Эту способность своим крохотным помощникам подарила Дарлин. Она научила их собирать электричество из грозовых туч и копить его. Не у всех сильфов это получалось, но наш герой, к счастью, был одним из лучших. Остальной путь до дворца своей госпожи огонёк проделал без приключений. Он подлетел к маленькому розовому дворцу на вершине ледяного шпиля и юркнул в окно.
Дарлин полулежала посреди комнаты на мягкой перине и лакомилась из глубокой миски крохотными пирожными, плавающими в ягодном сиропе. Богиня сегодня была без прикрас, в своём естественном виде. Огонёк подлетел и коснулся её виска, передавая информацию.
– О-о-о! – брови Дарлин поползли вверх. – Кто бы мог подумать, что наш чёрствый Морлод способен на жалость и чувства. И к кому? К Тьме! Ох, и насмешил ты меня, дружочек…
Богиня, кряхтя, стала подниматься с перины. Сироп из наклонившейся миски потёк на её белоснежное одеяние.
– Фу, свинья какая, – богиня потрогала пальцами пятно, размазала его ещё больше, потом махнула рукой и бросила миску на пол.
– Не понятно мне, отчего Морлод так испугался этого принца Эндора, – проговорила она, глядя на парящего возле неё сильфа. – Не может человек так воздействовать на бога. Тут что-то другое. Что может отключать магию? Интересно. Хотелось бы выяснить, но, если Морлод убьёт мальчишку, тогда я ничего не узнаю. Надо как-то остановить Тьму. Если удастся разделаться с ней, то и вампир от принца отстанет. Тьму только свет остановит. Но я не могу вмешиваться в дела нашего мрачного бога… Хм…
Дарлин на секунду задумалась, затем её губы, перепачканные сиропом, растянулись в хитрой улыбке.
– Если что-то не можешь сделать сам, заставь выполнить это другого, – доверительно сообщила она сильфу. – Я даже знаю, как всё подстроить, чтобы на меня не подумали, и кто будет исполнителем.
Довольная собой, Дарлин рассмеялась и махнула рукой. Тут же её полная фигура стала худеть прямо на глазах, спутанные волосы превратились в блестящие вьющиеся пряди, лицо… Лицо богиня оставила своё собственное, только подобрала щёки, омолодила кожу, изменила форму носа, увеличила глаза и ресницы. Ещё взмах, и заляпанная рубаха сменилась розовым блестящим одеянием.
– Теперь я могу и людям показаться, – объявила она. – Давай, Огонёк, веди меня через пространственные складки к южной дороге из Лэгэнда.
Она хлопнула в ладоши и, обернувшись розовой искоркой, полетела за сильфом…
… Южная дорога из Лэгэнда вела в королевство Зелендер. На границе этих государств протекала быстрая река Бурлянка. Через неё был перекинут надёжный широкий мост из дубовых брёвен. По обоим сторонам моста находились пограничные посты.
Недалеко от поста Лэгэнда, чуть в стороне от дороги, у самой реки стояла запылённая полосатая кибитка с впряженной в неё дряхлой полинявшей кобылой. Возле повозки, прямо посреди травы и ромашек сидел странный человечек, закутанный в балахон и с капюшоном на голове. Перед ним стоял кувшин с молоком, лежала краюха хлеба и три зелёных яблока – это всё, что торговцу Никто удалось раздобыть на ужин.
Не всегда его трапеза была такой скудной. Никто доводилось ужинать и во дворцах. Был у него очень нужный для торговца талант – он умел нравиться покупателям. Почему-то при встрече люди чувствовали расположение к нему, словно встретили давнего приятеля.
Иногда Никто платили большие деньги за товары, иногда выменивали на что-то полезное. И это тоже было странно, потому что его товары были обычным барахлом: потрёпанные книги, рваная рыболовная сеть, кривое зеркальце, ржавый подсвечник… Но самое удивительное, что эти безделушки приносили людям пользу. Как это действовало? Даже сам Никто не знал. Он просто чувствовал, кому какая вещь нужна в данный момент.
Однажды, проезжая мимо какой-то деревни, он отдал местному кузнецу большой булыжник. Да, просто обычный тяжеленный камень. Мужик сразу же бросил его возле дороги и забыл. Но на следующий день маленький сынишка кузнеца едва не выскочил на дорогу под колёса проезжающей кареты. Отец увидел это слишком поздно. Он бежал за ребёнком и видел, что гибель малыша неизбежна, но в последний момент мальчик запнулся о камень и упал. Колесо пронеслось в опасной близости от него. Ребёнок остался жив. Булыжник оказался как нельзя кстати.
А однажды маленькая стеклянная фигурка в виде единорога, купленная у Никто, спасла жизнь знатного графа. Он поставил её перед сном на прикроватный столик, а когда ложился спать, случайно смахнул фигурку одеялом, и она упала на ковёр. Ночью в окно к графу пролез наёмный убийца. Он был очень осторожен, двигался без шума, даже обувь снял, чтобы никто не услышал звук шагов. И вот, когда он приближался с занесённым над головой кинжалом к кровати графа, то наступил босой ступнёй на стеклянную безделушку. Вскрик преступника разбудил жертву. Граф успел увернуться от кинжала и позвать стражу.
Таких удивительных историй было множество. Их передавали из уст в уста. Никто стали считать волшебником и мечтали с ним встретиться. Но на самом деле люди ошибались. Никто не был ни волшебником, ни магом. А кем он являлся на самом деле? Это была большая тайна, о которой знала одна лишь богиня Дарлин.
Она появилась крохотным розовым огоньком прямо перед запылённым торговцем и тут же приняла образ прекрасной девушки. Бедный Никто едва не подавился лепёшкой.
– О, не хотела тебя пугать, – Дарлин виновато пожала плечами и запросто присела прямо на траву рядом с Никто.
– Ничего, если я рядом посижу? – запоздало поинтересовалась она и взяла яблоко. – Вот мимо летела, дай думаю, составлю компанию человеку. Один ведь сидит, скучно, наверное. Кстати, эти яблоки ужасно кислые. Сорт так и называется – Кислица. Я предпочитаю Райский Рассвет.
Никто увидел, как зелёное яблоко в руке красавицы стало тёмно-красного цвета и увеличилось в размере.
Впрочем, когда бог находился здесь, то пространство по его желанию наполнялось предметами и различными вещами. Вот и сейчас тут стоял небольшой деревянный стол рядом с ним совсем не подходящее по стилю, мягкое кожаное кресло. На столе была глиняная миска с мясом и запотевшая бутыль, а в кресле восседал сам повелитель Морлод с деревянным кубком в руке.
Лицо бога выражало крайнюю степень раздражения, и всю свою злость он выплёскивал в сторону тёмной расплывчатой фигуры, маячившей у стола.
– Посмотри, Тьма, на этот стол, на эту дешёвую еду и пойло! Знаешь, почему я – любитель изысканных блюд – ем сейчас вяленое жесткое мясо и запиваю отвратительным горьким пивом? Потому, что на душе у меня так же мерзко! Я создал тебя, вложил душу, наградил сильнейшей магией, считал тебя самой верной помощницей… Ты подвела меня, Тьма! Пришла пора расстаться. Я развею тебя по ветру, как утренний туман. Ты не выполнила простое задание…
Тьма задрожала ещё сильнее. Откуда-то из её чёрных глубин рвались наружу глухие звуки, похожие на стоны, но Тьма сдерживала их. Она умела терпеть. И страдать. Страдать, как никто другой. Вот уже множество десятилетий, а, может, и столетий она каждый день и каждую минуту испытывала душевные муки.
Она всё помнила. Помнила себя молодой и красивой, когда Стаземелье ещё только появлялось. Морлод врал. Ещё до встречи с ним Тьма обладала сильной магией. Тогда ещё рождались на свет могущественные волшебники, а Тьма была сильнейшей из них. Она могла двигать усилием воли горы и обращать течение рек вспять, могла получить всё, что захочет, но… она влюбилась в бога.
Насколько сильной была её магия, настолько же сильной была и её любовь. Просто слышать его голос, видеть его рядом – ради этого Тьма была готова перевернуть мир. А он… он сказал, что она может быть рядом с ним только в качестве слуги. Ни разу Тьма не ослушалась приказов… даже когда Морлод приказал ей избавиться от всех родных и близких…
Сколько ещё за эти годы было загублено человеческих жизней? Тьма не смогла бы сосчитать, наверное, десятки, а, может, и сотни тысяч. Душа должна была зачерстветь, но с Тьмой этого не случилось. Когда убивала очередную жертву или когда превращала человека в монстра, она мучилась и страдала, как в первый раз, но не могла ослушаться хозяина. Её любовь стала проклятьем, кандалами, которые сковывали, держали в плену, никогда не ослабевая.
– Да, господин, – голос Тьмы был тихим и покорным, – я провинилась. Вы можете уничтожить меня.
– Что ты там опять бормочешь? – Морлод отхлебнул пиво из кубка и скривился. – Прими нормальный человеческий вид и объясни, как ты могла провалить простое задание. Ненавижу, когда ты тенью передо мной колышешься – это жутко и мерзко. Пугай жалких людишек, а меня избавь.
Тьма тут же начала менять форму и цвет. Она не стала напоминать, что недавно он, наоборот, не хотел видеть её в человеческом обличье и приказал прикрыться мраком. Сейчас она рискнула принять свой истинный вид… какой была до встречи с Морлодом.
Трансформация заняла всего пару секунд. Возле стола теперь стояла стройная молодая девушка в простом белом платье. Лицо её было смуглым, худым, с высокими скулами, губы словно бутон розы, брови широкие и чёрные, глаза большие с пушистыми ресницами. Из-под век зияла непроглядная темнота. Волосы у девушки спускались почти до пят и блестели, словно вороново крыло.
– Я отправила к принцу туманного вампира, – проговорила Тьма мелодичным голосом. – Лемурал пробрался в замок, нашел Эндориана, но несчастный случай в последний момент помешал ему. Сейчас вампир опять догоняет жертву…
– Долго. Слишком долго! – Морлод наконец-то повернул лицо в сторону девушки и усмехнулся. – Когда-то ты была очень красива, Тьма. Я знал, как ты любишь меня, как сгораешь от своих чувств. Я мог бы воспользоваться тобой в любой момент… и тогда ты сошла бы с ума от счастья. Поверь мне, я могу сводить с ума… но зачем мне безумная помощница? Ты должна благодарить меня за то, что все эти долгие годы я так и не прикоснулся к тебе. Ты страдаешь, и это делает тебя самым ужасным оружием, и сейчас мне это оружие необходимо…
Ты знаешь, что последнее время я провожу важный опыт по созданию новой разновидности эльфов. Они называют себя дроу, обладают магией и другими полезными качествами, но, видимо, слишком агрессивными я их сделал. Не желают они в Драконьих Горах сидеть, рвутся завоёвывать мир. Если попадут в земли людей, то всех уничтожат. Приходится и людишкам помогать. Есть там, на восточной границе Стаземелья, королевство Шаншальвен. Я им целую армию создал из големов и других уродов, чтобы сдерживать этих дроу. Очень интересный эксперимент. И всё было бы прекрасно, но я стал замечать, что мои магические способности дают сбои. А ещё стало проявляться чувство сострадания. Мне становится жалко людишек, которых я обращаю в големов, жаль тёмных эльфов… Представляешь, я увидел, как дроу убил какую-то старуху, и меня пробило на слёзы. Чего её было жалеть? Она же не сегодня, так завтра все равно умрёт от старости… Я хочу создать расу сверхсуществ – идеальных во всех смыслах. Сделать то, что не удалось нашему Всемогущему Создателю Олку. Но эмоции не должны мешать работе.
Я понял, что это неспроста. Стал вспоминать, когда впервые произошли сбои. И оказалось… Я ведь никогда ничего не забываю… Помнишь, Тьма, короля Микаэла из Лэгэнда, который мешал моим опытам и обращал нечисть опять в людей? Я хотел его уничтожить - вот так вот - просто раздавить, как надоедливую мошку, но мои божественные силы не могли с ним ничего сделать! Я решил проучить его по-другому – напугать, заставить страдать. Наведался к его новорождённому сыну, думал убить наследника, не руками, конечно, я же не маньяк, а с помощью магии, но тоже не получилось! Представляешь, беззащитный копошащийся комок, который я не сумел испепелить? Я опробовал на нём все виды магии! Получилось только проклятье Невезения. Самое простенькое проклятье, которое любая деревенская колдунья наложить может. По сути, это обычный сглаз или порча. Мальчишка должен был сам по себе загнуться, но тут вмешалась наша всезнайка – богиня Дарлин. Она послала ему дар Удачи. Как такое произошло? Создатель Олк, когда сделал нас богами, установил нерушимы правила: мы не можем навредить друг другу и не способны изменить то, что каждый из нас сотворил. Но с этим Микаэлом и его отпрыском правила не работают! Короля мне удалось спрятать навечно, пришлось кланяться нашему дремучему божеству Локхашу. А вот с этим Везучим Неудачником ничего не выходит. Я чувствую, что он – причина сбоя моих божественных сил. Мне важно устранить его. Я надеялся на тебя…
Морлод медленно поднялся с кресла, поставил пустой кубок на стол и приблизился к Тьме.
– Сделай это для меня, – наклонившись прошептал он ей в самое ухо.
Его голос стал мягким и волнующим. Дыхание щекотало ей кожу. Дрожь пробежала по телу Тьмы, по щекам текли слёзы, но она не двигалась с места.
– Убей Эндориана, и получишь награду, – теперь дыхание Морлода сделалось горячим и обжигало шею девушки. – Награду, о которой ты мечтала все эти столетия…
Он отошел назад и снова опустился в кресло. Тьма исчезла. Красивое волевое лицо бога сделалось задумчивым. Он положил руки на стол, потом схватил бутыль и швырнул её об пол. Осколки фонтаном разлетелись в разные стороны, а Морлод вскочил с места и принялся с остервенением давить их ногами.
– Что со мной происходит?! – орал он куда-то в пустоту, наполненную туманом. – Как я могу что-то делать, когда отвлекает эта жалость? Эти эмоции мешают мне сосредоточится… Теперь и к Тьме чувства проснулись… Уничтожу её… развею и забуду!
Он ещё долго бесновался, перевернул кресло и стол и совсем не замечал, что в тумане над его головой скрывается крохотный тусклый огонёк. Эта искорка висела там с самого начала его разговора с Тьмой. Теперь она стала потихоньку перемещаться, потом мигнула и пропала. Конечно, она не совсем пропала. Ничто не пропадает бесследно, тем более, если этим огоньком был маленький сильф-разведчик.
Эти волшебные создания умеют перемещаться в пространстве. Не смотря на свои способности, сильфы очень уязвимы. Их легко может склевать обычная птица. Наверное, нежные существа давно бы вымерли, если бы богиня Дарлин не взяла их под своё покровительство. За это сильфы трудились на неё, принося сведения со всего света.
Вот и сейчас храбрый огонёк спешил поведать хозяйке о том, что увидел. Он нырнул в складки пространства и вылетел уже на другом краю Стаземелья, далеко на севере, там, где протянулась гряда Хрустальных Гор. Словно пушинку его несло всё выше и выше туда, где, пронзая облака, возвышался ледяной пик, именуемый Рогом Единорога.
Крошка сильф почти достиг вершины, но вдруг из облака быстро, как стрела, вылетела чёрная птица и спикировала на него. Огонёк попытался увернуться, но было поздно. Крылатая хищница подцепила его клювом, собираясь проглотить. Сильфу ничего не оставалось, как выпустить в неё электрический разряд.
Эту способность своим крохотным помощникам подарила Дарлин. Она научила их собирать электричество из грозовых туч и копить его. Не у всех сильфов это получалось, но наш герой, к счастью, был одним из лучших. Остальной путь до дворца своей госпожи огонёк проделал без приключений. Он подлетел к маленькому розовому дворцу на вершине ледяного шпиля и юркнул в окно.
Дарлин полулежала посреди комнаты на мягкой перине и лакомилась из глубокой миски крохотными пирожными, плавающими в ягодном сиропе. Богиня сегодня была без прикрас, в своём естественном виде. Огонёк подлетел и коснулся её виска, передавая информацию.
– О-о-о! – брови Дарлин поползли вверх. – Кто бы мог подумать, что наш чёрствый Морлод способен на жалость и чувства. И к кому? К Тьме! Ох, и насмешил ты меня, дружочек…
Богиня, кряхтя, стала подниматься с перины. Сироп из наклонившейся миски потёк на её белоснежное одеяние.
– Фу, свинья какая, – богиня потрогала пальцами пятно, размазала его ещё больше, потом махнула рукой и бросила миску на пол.
– Не понятно мне, отчего Морлод так испугался этого принца Эндора, – проговорила она, глядя на парящего возле неё сильфа. – Не может человек так воздействовать на бога. Тут что-то другое. Что может отключать магию? Интересно. Хотелось бы выяснить, но, если Морлод убьёт мальчишку, тогда я ничего не узнаю. Надо как-то остановить Тьму. Если удастся разделаться с ней, то и вампир от принца отстанет. Тьму только свет остановит. Но я не могу вмешиваться в дела нашего мрачного бога… Хм…
Дарлин на секунду задумалась, затем её губы, перепачканные сиропом, растянулись в хитрой улыбке.
– Если что-то не можешь сделать сам, заставь выполнить это другого, – доверительно сообщила она сильфу. – Я даже знаю, как всё подстроить, чтобы на меня не подумали, и кто будет исполнителем.
Довольная собой, Дарлин рассмеялась и махнула рукой. Тут же её полная фигура стала худеть прямо на глазах, спутанные волосы превратились в блестящие вьющиеся пряди, лицо… Лицо богиня оставила своё собственное, только подобрала щёки, омолодила кожу, изменила форму носа, увеличила глаза и ресницы. Ещё взмах, и заляпанная рубаха сменилась розовым блестящим одеянием.
– Теперь я могу и людям показаться, – объявила она. – Давай, Огонёк, веди меня через пространственные складки к южной дороге из Лэгэнда.
Она хлопнула в ладоши и, обернувшись розовой искоркой, полетела за сильфом…
… Южная дорога из Лэгэнда вела в королевство Зелендер. На границе этих государств протекала быстрая река Бурлянка. Через неё был перекинут надёжный широкий мост из дубовых брёвен. По обоим сторонам моста находились пограничные посты.
Недалеко от поста Лэгэнда, чуть в стороне от дороги, у самой реки стояла запылённая полосатая кибитка с впряженной в неё дряхлой полинявшей кобылой. Возле повозки, прямо посреди травы и ромашек сидел странный человечек, закутанный в балахон и с капюшоном на голове. Перед ним стоял кувшин с молоком, лежала краюха хлеба и три зелёных яблока – это всё, что торговцу Никто удалось раздобыть на ужин.
Не всегда его трапеза была такой скудной. Никто доводилось ужинать и во дворцах. Был у него очень нужный для торговца талант – он умел нравиться покупателям. Почему-то при встрече люди чувствовали расположение к нему, словно встретили давнего приятеля.
Иногда Никто платили большие деньги за товары, иногда выменивали на что-то полезное. И это тоже было странно, потому что его товары были обычным барахлом: потрёпанные книги, рваная рыболовная сеть, кривое зеркальце, ржавый подсвечник… Но самое удивительное, что эти безделушки приносили людям пользу. Как это действовало? Даже сам Никто не знал. Он просто чувствовал, кому какая вещь нужна в данный момент.
Однажды, проезжая мимо какой-то деревни, он отдал местному кузнецу большой булыжник. Да, просто обычный тяжеленный камень. Мужик сразу же бросил его возле дороги и забыл. Но на следующий день маленький сынишка кузнеца едва не выскочил на дорогу под колёса проезжающей кареты. Отец увидел это слишком поздно. Он бежал за ребёнком и видел, что гибель малыша неизбежна, но в последний момент мальчик запнулся о камень и упал. Колесо пронеслось в опасной близости от него. Ребёнок остался жив. Булыжник оказался как нельзя кстати.
А однажды маленькая стеклянная фигурка в виде единорога, купленная у Никто, спасла жизнь знатного графа. Он поставил её перед сном на прикроватный столик, а когда ложился спать, случайно смахнул фигурку одеялом, и она упала на ковёр. Ночью в окно к графу пролез наёмный убийца. Он был очень осторожен, двигался без шума, даже обувь снял, чтобы никто не услышал звук шагов. И вот, когда он приближался с занесённым над головой кинжалом к кровати графа, то наступил босой ступнёй на стеклянную безделушку. Вскрик преступника разбудил жертву. Граф успел увернуться от кинжала и позвать стражу.
Таких удивительных историй было множество. Их передавали из уст в уста. Никто стали считать волшебником и мечтали с ним встретиться. Но на самом деле люди ошибались. Никто не был ни волшебником, ни магом. А кем он являлся на самом деле? Это была большая тайна, о которой знала одна лишь богиня Дарлин.
Она появилась крохотным розовым огоньком прямо перед запылённым торговцем и тут же приняла образ прекрасной девушки. Бедный Никто едва не подавился лепёшкой.
– О, не хотела тебя пугать, – Дарлин виновато пожала плечами и запросто присела прямо на траву рядом с Никто.
– Ничего, если я рядом посижу? – запоздало поинтересовалась она и взяла яблоко. – Вот мимо летела, дай думаю, составлю компанию человеку. Один ведь сидит, скучно, наверное. Кстати, эти яблоки ужасно кислые. Сорт так и называется – Кислица. Я предпочитаю Райский Рассвет.
Никто увидел, как зелёное яблоко в руке красавицы стало тёмно-красного цвета и увеличилось в размере.
