Лора, отбросив трубу в сторону, смотрела на тёмный силуэт, который ещё недавно двигался, но теперь замер в неестественной позе. Её рука тряслась, когда она коснулась плеча и развернула тело. С трудом удержав крик, она увидела бледное лицо в тусклом свете дальнего фонаря. Из шеи била кровь, окрашивая землю в тёмный цвет.
Она отступила на шатающихся ногах. Да, она часто видела мёртвых в репортажах, но никогда прежде не сталкивалась с этим так близко, так лично. В воздухе витал металлический запах крови и смешивался с тошнотворной вонью мертвяка, а тишину нарушало только её тяжёлое дыхание.
Желудок свело судорогой, а в ушах стоял звон. Рядом послышался странный звук, и она заметила красные глаза, что приближались к решётке. Лора бросилась прочь, её ноги едва слушались. Она пробежала ещё несколько улиц, прилегающих к Базе, остановилась, прислушиваясь. Никого больше не было слышно.
Она оглянулась по сторонам. Надежда, что она вернётся домой и там будет этот говнюк, теплом таилась в груди, сдерживая страх и отчаяние, а также ужасные мысли, которые кружились в голове, но она отмахивалась от них, чувствуя, что поддайся она им то сойдет с ума.
– Пускай будет дома. Пускай будет дома! – шептала она, пока бежала по уже освещённым улицам, по которым ходили редкие люди. Их спокойные лица казались ей сейчас чем-то нереальным, далёким. Как они могут быть такими спокойными, когда её брат…
Её взгляд зацепился за свет в окне их квартиры. Сердце забилось в волнении, волна облегчения пробежала по телу, но тут же сменилась вспышкой ярости. Теперь злость оказалась выше всего – страха, отчаяния, облегчения и радости. Она быстро забежала на третий этаж, её шаги гудели в пустой лестнице. Сейчас она вставит ему. Сломает этот чёртов монитор вместе. Больше он никогда не…
Медсестра Люба поднялась, когда Лора вбежала в комнату. Свет ночника отбрасывал причудливые тени на её встревоженное лицо.
– Лорка… – выдохнула она, делая шаг навстречу.
Лора замотала головой, отталкивая от себя подошедшую Любу.
Какой-то приглушённый шум доносился до неё словно из другого мира. Серые стены давили и спирали дыхание, создавая ощущение склепа, в котором все меньше воздуха, и все больше страха. Костяшки пальцев побелели и резко выступали под кожей от того, как она судорожно сжала ручку входной двери, она не находила силы что бы войти внутрь. Люба крепко держала её за плечи, пытаясь успокоить.
Рядом прокатилась каталка, накрытая простынёй, под которой угадывались очертания худого тела.
– Их нашла группа пресечения, – тихо произнесла Люда.
Мимо пролетела женщина с седыми волосами, следовавшая за каталкой. Увидев Лору, она словно обезумела – её глаза потемнели от ярости и горя.
– Твой выродок! Он вечно таскал его за собой… Говорила же! Говорила! – визжала мать Сашки, её голос эхом отражался от холодных стен.
У Лоры встал ком в горле, а всё тело будто онемело. Она смотрела стеклянными глазами на убитую горем мать. Люда взяла ту за руку и повела прочь, но проклятья ещё долго разносились по коридору. Лора до боли закусила губу.
Она увидела, как подвезли ещё одно тело. По знакомой кофте она узнала того самого паренька, которого тогда при ней съел Обморок. Она отвернулась и медленно побрела по коридору наверх. Первые лучи рассвета начинали пробиваться сквозь зарешёченные окна.
Она сидела в кресле, когда вышел доктор Михаил Сергеевич. Лора вскочила на ноги и схватила его за руку, словно он мог бы убежать от нее.
– Лора… Мы смогли спасти ему жизнь, но… Ампутация не помогла. Прошло слишком много времени, и вирус добрался до мозга, преодолев защиту организма, – он сжал её похолодевшие пальцы – он смог там пустить свои щупальца глубоко в кору.
Единственная слеза скатилась по её бледному лицу. Она облизала пересохшие губы, но молчала, прожигая его взглядом, полным надежды и страха.
– Я ввёл ему блокиратор. Это остановило заражение и заблокировало заражённые клетки, – тихо добавил доктор.
– Михаил Сергеевич… Так он… будет жить? – сипло спросила Лора.
– Да. Теперь у него есть время, – ответил врач – Блокиратор вируса, к удивлению, сработал.
– Я вам отдам… – прошептала Лора, её голос дрожал.
– Нет. Блокиратор подействовал, но теперь тебе придётся искать деньги на «Вирус-контроль». Каждые три недели ему нужно вводить дозу, но … – врач замолчал, глядя на неё с сочувствием –– Я не смог спасти Анну мы не успели с твоим отцом, но у Антона есть шанс. Ты сможешь найти… – его голос дрогнул – я могу создать заявку но без полиса, в срок получить ответ может и не удастся.
Но по его голосу было ясно что точно не удастся, и она с жаром прошептала
– Да, смогу.
– Я не должен был этого делать, но Антон держался и карабкался из всех сил. Там на столе он держался так как никто до него. Теперь всё зависит только от тебя, Лора.
– Спасибо.
Она обняла его так крепко, как только могла, её тело дрожало, а дыхание было тяжелым и рывками. Михаил Сергеевич кивнул, оглянувшись назад, в сторону операционной.
– Он будет спать несколько дней. Иди домой и отдохни. Вот —он протянул ей маленький флакон, в котором одиноко болталась одна таблетка. – Это поможет уснуть. Иди. Завтра я всё подробно тебе расскажу, хотя ты и так всё знаешь…
Она кивнула, бросив последний взгляд в ту сторону, где находился её брат, и, сжимая руку человека, который только что спас её брата и не позволил ей остаться одной во всём мире.
Михаил Сергеевич аккуратно подтолкнул её, и Лора, словно во сне, поплелась к выходу. Каждый шаг давался с трудом. В голове всё ещё крутились обрывки прошлого кошмара: крики, выстрел, и отец, который держал маму на руках. Эти воспоминания постепенно сменялись другим – образом человека в белом халате, который не отступил, не бросил их, а сделал всё возможное, чтобы спасти Антона.
Михаил Сергеевич шёл рядом, не говоря ни слова. Его молчание было правильным – сейчас слова были не нужны.
Когда они вышли на улицу, Лора остановилась, вдыхая свежий воздух. Город жил своей обычной жизнью – люди спешили по делам, дети играли во дворе, где-то вдалеке слышался смех. Казалось, что весь этот ужас произошёл только с ней, опять.
– Спасибо, – снова прошептала она, поворачиваясь к своему спасителю. – Я… я не знаю, как вас благодарить.
– Просто позаботьтесь о брате.
– Мы справимся, – тихо сказала она – Мы обязательно справимся.
Лора не помнила, как добралась до дома, как выпила ту единственную таблетку. Она села на кровать, и вдруг всё исчезло. Когда она открыла глаза, был уже день. Обычный день. Обычные звуки.
Она смотрела в грязный потолок. Всё казалось таким же, как прежде. За исключением того, что Антон теперь Криптоморф – обречённый жить с вирусом-убийцей, вирусом-пожирателем, вирусом, который сводит с ума людей, превращая их в существ, испытывающих вечный голод. Эти муки меняют их, превращая в нечто иное…
Кто-то говорил, что быть Криптоморфом – это проклятье, словно в ожидании вечного дня казни. Многие сходят с ума, не выдержав этой ноши. Даже те, кто могли себе позволить всю свою жизнь прожить с этим вирусом и запастись антидотом, ломались.
Она вздохнула, её грудь тяжело поднялась и опустилась. В голове крутились мысли о том, где достать деньги, как организовать всё так, чтобы Антон получал необходимую помощь вовремя.
Медленно поднявшись, она подошла к окну. За стеклом виднелся обычный городской пейзаж – люди спешили по своим делам, мопеды и редкие машины сновали туда-сюда. Но для неё теперь всё изменилось. Её жизнь, её приоритеты, её цели. Теперь у неё была миссия – спасти брата, дать ему шанс на нормальную жизнь. И она была готова на всё ради этого, даже вступить в ту жизнь, которую презирала.
Она заходит в светлый просторный кабинет, где каждый предмет мебели и декора кричит о превосходстве и власти. Стеклянные стены открывали вид на город, где обычные люди жили своей обычной жизнью, в ожидании нового выпуска.
Перед глазами всплывает тот день, когда Алексей пришёл к ней в квартиру с цветами. Она помнила, как дрожали её руки, как нервно она теребила край футболки. Алексей стоял в дверях, такой уверенный и взрослый, а она чувствовала себя глупой девчонкой. Она знала, что теряет надёжного друга, на которого могла положиться, и теперь придется полагаться только на себя. В том неопытном и юном возрасте она открыто сказала ему об этом, неуклюже, сбивчиво, но честно. Алексей принял её слова, развернулся и ушёл навсегда. С тех пор он Алексей не появлялся и даже не пытался узнать, как у них дела. Она же как вечерами сидела на кухне, подсчитывая каждую копейку, бегала по подработкам, училась готовить из того немногого, что удавалось найти. Эти воспоминания были одновременно болезненными и гордыми – она справилась, выстояла, не сломалась под тяжестью обстоятельств, она научилась справляться самостоятельно, выкручиваться, находить выход из самых безвыходных ситуаций.
Но сейчас всё было иначе. Сейчас у неё не было выбора. «Вирус-контролер» для Антона стоил немалых денег, и только этот человек мог ей помочь. Она не хотела просить, не хотела быть обязанной, но другого пути не было.
В кабинете было слишком светло, слишком чисто, слишком по-другому по сравнению с их квартирой. Но Лора выпрямилась, подняла подбородок и посмотрела мужчине напротив прямо в глаза.
– Я не ожидал увидеть тебя, – говорит он, быстро оглядывая её худую фигуру. – Как дела? Слышал, ты, кажется, всё ещё независимая журналистка.
В его голосе звучит явная насмешка, а взгляд скользит по её потрёпанной одежде и нездоровому блеску в глазах.
– Да, я всё ещё журналистка, – ответила она, чувствуя, как внутри нарастает дрожь.
Она замолчала, стараясь выискать слова, чтобы попросить о помощи, но каждое мгновение в этом кабинете казалось ей пыткой.
Лора заметила, как его взгляд задержался на её руках, как скользнул по её волосам, которые она уже несколько дней не расчесывала, а просто завязывала в пучок снова и снова. Он видел перед собой не юную девушку, которую помнил, а измотанную молодую женщину.
– И что же привело тебя ко мне?
«То, что ты единственный человек, который может помочь мне влезть в вашу чёртову богадельню, после того как я раскрывала и открывала столько скандалов про все это шоу», – кричало внутри Лоры, пока она стояла перед ним, стараясь сохранить внешнее спокойствие.
Она вспомнила утренний визит к Антону. Брат лежал в полутёмной комнате, бледный, с запавшими глазами. Михаил Сергеевич предупредил, что первые дни будут самыми тяжёлыми – организм привыкает к блокиратору, учится жить с вирусом под контролем. Антон не проронил ни слова, только молча смотрел на неё, и она видела в глазах укор, который гнал ее прочь из палаты.
– Мне нужна твоя помощь.
Мужчина откинулся на спинку кресла, и его лицо растянулось в холодной ухмылке.
– Помнится, шесть лет назад ты сказала, что справишься со всем сама. Что не нуждаешься во мне и поднимешь брата сама.
– Я справлялась, – ответила она, стараясь, чтобы голос не дрожал. – Справлялась лучше, чем ты думаешь.
– Да неужели? – он окинул её взглядом с головы до ног – Ты выглядишь как человек, который отчаянно борется за выживание.
В кабинете повисла тяжёлая пауза.
– Ты саботировала наши несколько последних прямых эфиров, пытаясь втюхать свои ненужные расследования в самый пик просмотров. Ты вынюхивала и копала под наших продюсеров и директоров, и, думаю, только прошлое останавливало тебя от выпадов в мою сторону.
Он откинулся на спинку кресла, задумчиво постукивая карандашом по столу.
– Интересно, – протянул он. – Очень интересно. Но знаешь, что меня забавляет? То, что ты, такая принципиальная и независимая, пришла ко мне. К тому, кого ты так презрительно отвергла, наплевав на то, что я делал для тебя. И даже то, что я не обращал на тебя внимание, хотя мог лишить тебя оборудования, а значит, и хоть каких-то средств к жизни, уже очень милостиво с моей стороны. Всё-таки иногда ты делаешь футажи, которые и правда неплохие.
Кровь отхлынула от её лица. Она осознала, что всё это время была под его прицелом. Все эти годы она тешила себя мыслью, что он просто отмахнулся от неё, как от глупой девчонки. Но теперь становилось ясно – её отказ тогда по-настоящему задел его.
– Ты следил за мной, – произнесла она.
– Следил? – он усмехнулся. – Скорее, наблюдал. Как интересно ты справляешься без моей помощи. Как борешься, пытаешься что-то изменить. И только одна вещь может привести тебя ко мне. Антон.
– Да. Ему нужно лекарство для усиления иммунитета, для борьбы с вирусом.
Она ответила уклончиво.
– Я всегда знал, что без твёрдой руки он вляпается в подобную историю, – усмехнулся Алексей. – Он всегда был тем, кто витает в облаках и мечтал о том, чтобы лежать около бассейна, потягивая коктейль. Как в наших рекламах. Он подвержен этой красивой картинке.
– Не тебе судить о его мечтах, – резко ответила она. – Ты один из тех, кто создал эту систему, где горе людей становится развлечением.
– О, не надо драматизировать, – махнул рукой он. – Мы просто даём людям то, чего они хотят. Развлечение, зрелища, надежду.
– Надежду? – переспросила она с сарказмом. – Ты называешь это надеждой? Когда люди теряют своих близких, а ты делаешь из этого шоу?
– Жизнь – это шоу, – пожал плечами он – Его успели спасти, разве это не надежда. Кстати, может сделаем о нем репортаж. А какую часть ему отрезали?
– Руку по предплечье и часть ноги – сказала она и ее голос дрогнул.
– Он проколет блокиратор и будет жить, как и прежде просиживая перед экраном. Мы дадим ему зрелище и развлечения. Ему еще повезло, что он не стал одним из тех за которыми мы все равно потом приходим.
Лора сглотнула ком и молчала. Ему незачем было знать, что Антон стал одним из таких, иначе она была уверена, он бы скорее всего просто сообщил в «Избавление». Так чаще и делали. Ведь пропусти время инъекции, и вот в квартире, оказывается Ходун, который быстрее чем обычные и голодней, а значит яростней. Его боль и озлобленность остается с ним, и бывали случаю, когда такой вот Ходун мог заразить целый квартал и становились проблемой для отряда зачистки.
– Он ведь таким не стал? –спросил Алексей.
– Нет. Успели до того, как вирус пробьет иммунитет, и ампутация помогла.
– Это хорошо. А то ты уж точно бы боролась до конца с ним. Сколько тебе еще осталось инъекций?
– Четыре – говорит она.
Он откинулся на спинку кресла, задумчиво постукивая карандашом по столу.
– И что же ты можешь мне предложить? – спросил он – Ты же не думаешь, что я помогу по доброте душевной. В этом мире все имеет цену.
– Я стану одной из вас. Я хочу работать на вас и больше никаких проблем с тем, что кто-то врезается в эфир, никто не отслеживает поставки блокаторов, которые проходят мимо и появляются целые семьи, Ходунов, которые после так удачно появляются в вашем шоу.
– Это мешает нам не больше, чем назойливый писк комара над ухом – сказал Алексей – но, я возьму тебя. У меня есть несколько вакансий, которые как раз подойдут именно для тебя.
Лора застыла, уставившись на пушистого шпица, который встретил её столь же пристальным взглядом своих угольно-чёрных глаз.
— Ой, да он просто робеет! — с притворным
Она отступила на шатающихся ногах. Да, она часто видела мёртвых в репортажах, но никогда прежде не сталкивалась с этим так близко, так лично. В воздухе витал металлический запах крови и смешивался с тошнотворной вонью мертвяка, а тишину нарушало только её тяжёлое дыхание.
Желудок свело судорогой, а в ушах стоял звон. Рядом послышался странный звук, и она заметила красные глаза, что приближались к решётке. Лора бросилась прочь, её ноги едва слушались. Она пробежала ещё несколько улиц, прилегающих к Базе, остановилась, прислушиваясь. Никого больше не было слышно.
Она оглянулась по сторонам. Надежда, что она вернётся домой и там будет этот говнюк, теплом таилась в груди, сдерживая страх и отчаяние, а также ужасные мысли, которые кружились в голове, но она отмахивалась от них, чувствуя, что поддайся она им то сойдет с ума.
– Пускай будет дома. Пускай будет дома! – шептала она, пока бежала по уже освещённым улицам, по которым ходили редкие люди. Их спокойные лица казались ей сейчас чем-то нереальным, далёким. Как они могут быть такими спокойными, когда её брат…
Её взгляд зацепился за свет в окне их квартиры. Сердце забилось в волнении, волна облегчения пробежала по телу, но тут же сменилась вспышкой ярости. Теперь злость оказалась выше всего – страха, отчаяния, облегчения и радости. Она быстро забежала на третий этаж, её шаги гудели в пустой лестнице. Сейчас она вставит ему. Сломает этот чёртов монитор вместе. Больше он никогда не…
Медсестра Люба поднялась, когда Лора вбежала в комнату. Свет ночника отбрасывал причудливые тени на её встревоженное лицо.
– Лорка… – выдохнула она, делая шаг навстречу.
Лора замотала головой, отталкивая от себя подошедшую Любу.
Глава 4.
Какой-то приглушённый шум доносился до неё словно из другого мира. Серые стены давили и спирали дыхание, создавая ощущение склепа, в котором все меньше воздуха, и все больше страха. Костяшки пальцев побелели и резко выступали под кожей от того, как она судорожно сжала ручку входной двери, она не находила силы что бы войти внутрь. Люба крепко держала её за плечи, пытаясь успокоить.
Рядом прокатилась каталка, накрытая простынёй, под которой угадывались очертания худого тела.
– Их нашла группа пресечения, – тихо произнесла Люда.
Мимо пролетела женщина с седыми волосами, следовавшая за каталкой. Увидев Лору, она словно обезумела – её глаза потемнели от ярости и горя.
– Твой выродок! Он вечно таскал его за собой… Говорила же! Говорила! – визжала мать Сашки, её голос эхом отражался от холодных стен.
У Лоры встал ком в горле, а всё тело будто онемело. Она смотрела стеклянными глазами на убитую горем мать. Люда взяла ту за руку и повела прочь, но проклятья ещё долго разносились по коридору. Лора до боли закусила губу.
Она увидела, как подвезли ещё одно тело. По знакомой кофте она узнала того самого паренька, которого тогда при ней съел Обморок. Она отвернулась и медленно побрела по коридору наверх. Первые лучи рассвета начинали пробиваться сквозь зарешёченные окна.
Она сидела в кресле, когда вышел доктор Михаил Сергеевич. Лора вскочила на ноги и схватила его за руку, словно он мог бы убежать от нее.
– Лора… Мы смогли спасти ему жизнь, но… Ампутация не помогла. Прошло слишком много времени, и вирус добрался до мозга, преодолев защиту организма, – он сжал её похолодевшие пальцы – он смог там пустить свои щупальца глубоко в кору.
Единственная слеза скатилась по её бледному лицу. Она облизала пересохшие губы, но молчала, прожигая его взглядом, полным надежды и страха.
– Я ввёл ему блокиратор. Это остановило заражение и заблокировало заражённые клетки, – тихо добавил доктор.
– Михаил Сергеевич… Так он… будет жить? – сипло спросила Лора.
– Да. Теперь у него есть время, – ответил врач – Блокиратор вируса, к удивлению, сработал.
– Я вам отдам… – прошептала Лора, её голос дрожал.
– Нет. Блокиратор подействовал, но теперь тебе придётся искать деньги на «Вирус-контроль». Каждые три недели ему нужно вводить дозу, но … – врач замолчал, глядя на неё с сочувствием –– Я не смог спасти Анну мы не успели с твоим отцом, но у Антона есть шанс. Ты сможешь найти… – его голос дрогнул – я могу создать заявку но без полиса, в срок получить ответ может и не удастся.
Но по его голосу было ясно что точно не удастся, и она с жаром прошептала
– Да, смогу.
– Я не должен был этого делать, но Антон держался и карабкался из всех сил. Там на столе он держался так как никто до него. Теперь всё зависит только от тебя, Лора.
– Спасибо.
Она обняла его так крепко, как только могла, её тело дрожало, а дыхание было тяжелым и рывками. Михаил Сергеевич кивнул, оглянувшись назад, в сторону операционной.
– Он будет спать несколько дней. Иди домой и отдохни. Вот —он протянул ей маленький флакон, в котором одиноко болталась одна таблетка. – Это поможет уснуть. Иди. Завтра я всё подробно тебе расскажу, хотя ты и так всё знаешь…
Она кивнула, бросив последний взгляд в ту сторону, где находился её брат, и, сжимая руку человека, который только что спас её брата и не позволил ей остаться одной во всём мире.
Михаил Сергеевич аккуратно подтолкнул её, и Лора, словно во сне, поплелась к выходу. Каждый шаг давался с трудом. В голове всё ещё крутились обрывки прошлого кошмара: крики, выстрел, и отец, который держал маму на руках. Эти воспоминания постепенно сменялись другим – образом человека в белом халате, который не отступил, не бросил их, а сделал всё возможное, чтобы спасти Антона.
Михаил Сергеевич шёл рядом, не говоря ни слова. Его молчание было правильным – сейчас слова были не нужны.
Когда они вышли на улицу, Лора остановилась, вдыхая свежий воздух. Город жил своей обычной жизнью – люди спешили по делам, дети играли во дворе, где-то вдалеке слышался смех. Казалось, что весь этот ужас произошёл только с ней, опять.
– Спасибо, – снова прошептала она, поворачиваясь к своему спасителю. – Я… я не знаю, как вас благодарить.
– Просто позаботьтесь о брате.
– Мы справимся, – тихо сказала она – Мы обязательно справимся.
Лора не помнила, как добралась до дома, как выпила ту единственную таблетку. Она села на кровать, и вдруг всё исчезло. Когда она открыла глаза, был уже день. Обычный день. Обычные звуки.
Она смотрела в грязный потолок. Всё казалось таким же, как прежде. За исключением того, что Антон теперь Криптоморф – обречённый жить с вирусом-убийцей, вирусом-пожирателем, вирусом, который сводит с ума людей, превращая их в существ, испытывающих вечный голод. Эти муки меняют их, превращая в нечто иное…
Кто-то говорил, что быть Криптоморфом – это проклятье, словно в ожидании вечного дня казни. Многие сходят с ума, не выдержав этой ноши. Даже те, кто могли себе позволить всю свою жизнь прожить с этим вирусом и запастись антидотом, ломались.
Она вздохнула, её грудь тяжело поднялась и опустилась. В голове крутились мысли о том, где достать деньги, как организовать всё так, чтобы Антон получал необходимую помощь вовремя.
Медленно поднявшись, она подошла к окну. За стеклом виднелся обычный городской пейзаж – люди спешили по своим делам, мопеды и редкие машины сновали туда-сюда. Но для неё теперь всё изменилось. Её жизнь, её приоритеты, её цели. Теперь у неё была миссия – спасти брата, дать ему шанс на нормальную жизнь. И она была готова на всё ради этого, даже вступить в ту жизнь, которую презирала.
Глава 5
Она заходит в светлый просторный кабинет, где каждый предмет мебели и декора кричит о превосходстве и власти. Стеклянные стены открывали вид на город, где обычные люди жили своей обычной жизнью, в ожидании нового выпуска.
Перед глазами всплывает тот день, когда Алексей пришёл к ней в квартиру с цветами. Она помнила, как дрожали её руки, как нервно она теребила край футболки. Алексей стоял в дверях, такой уверенный и взрослый, а она чувствовала себя глупой девчонкой. Она знала, что теряет надёжного друга, на которого могла положиться, и теперь придется полагаться только на себя. В том неопытном и юном возрасте она открыто сказала ему об этом, неуклюже, сбивчиво, но честно. Алексей принял её слова, развернулся и ушёл навсегда. С тех пор он Алексей не появлялся и даже не пытался узнать, как у них дела. Она же как вечерами сидела на кухне, подсчитывая каждую копейку, бегала по подработкам, училась готовить из того немногого, что удавалось найти. Эти воспоминания были одновременно болезненными и гордыми – она справилась, выстояла, не сломалась под тяжестью обстоятельств, она научилась справляться самостоятельно, выкручиваться, находить выход из самых безвыходных ситуаций.
Но сейчас всё было иначе. Сейчас у неё не было выбора. «Вирус-контролер» для Антона стоил немалых денег, и только этот человек мог ей помочь. Она не хотела просить, не хотела быть обязанной, но другого пути не было.
В кабинете было слишком светло, слишком чисто, слишком по-другому по сравнению с их квартирой. Но Лора выпрямилась, подняла подбородок и посмотрела мужчине напротив прямо в глаза.
– Я не ожидал увидеть тебя, – говорит он, быстро оглядывая её худую фигуру. – Как дела? Слышал, ты, кажется, всё ещё независимая журналистка.
В его голосе звучит явная насмешка, а взгляд скользит по её потрёпанной одежде и нездоровому блеску в глазах.
– Да, я всё ещё журналистка, – ответила она, чувствуя, как внутри нарастает дрожь.
Она замолчала, стараясь выискать слова, чтобы попросить о помощи, но каждое мгновение в этом кабинете казалось ей пыткой.
Лора заметила, как его взгляд задержался на её руках, как скользнул по её волосам, которые она уже несколько дней не расчесывала, а просто завязывала в пучок снова и снова. Он видел перед собой не юную девушку, которую помнил, а измотанную молодую женщину.
– И что же привело тебя ко мне?
«То, что ты единственный человек, который может помочь мне влезть в вашу чёртову богадельню, после того как я раскрывала и открывала столько скандалов про все это шоу», – кричало внутри Лоры, пока она стояла перед ним, стараясь сохранить внешнее спокойствие.
Она вспомнила утренний визит к Антону. Брат лежал в полутёмной комнате, бледный, с запавшими глазами. Михаил Сергеевич предупредил, что первые дни будут самыми тяжёлыми – организм привыкает к блокиратору, учится жить с вирусом под контролем. Антон не проронил ни слова, только молча смотрел на неё, и она видела в глазах укор, который гнал ее прочь из палаты.
– Мне нужна твоя помощь.
Мужчина откинулся на спинку кресла, и его лицо растянулось в холодной ухмылке.
– Помнится, шесть лет назад ты сказала, что справишься со всем сама. Что не нуждаешься во мне и поднимешь брата сама.
– Я справлялась, – ответила она, стараясь, чтобы голос не дрожал. – Справлялась лучше, чем ты думаешь.
– Да неужели? – он окинул её взглядом с головы до ног – Ты выглядишь как человек, который отчаянно борется за выживание.
В кабинете повисла тяжёлая пауза.
– Ты саботировала наши несколько последних прямых эфиров, пытаясь втюхать свои ненужные расследования в самый пик просмотров. Ты вынюхивала и копала под наших продюсеров и директоров, и, думаю, только прошлое останавливало тебя от выпадов в мою сторону.
Он откинулся на спинку кресла, задумчиво постукивая карандашом по столу.
– Интересно, – протянул он. – Очень интересно. Но знаешь, что меня забавляет? То, что ты, такая принципиальная и независимая, пришла ко мне. К тому, кого ты так презрительно отвергла, наплевав на то, что я делал для тебя. И даже то, что я не обращал на тебя внимание, хотя мог лишить тебя оборудования, а значит, и хоть каких-то средств к жизни, уже очень милостиво с моей стороны. Всё-таки иногда ты делаешь футажи, которые и правда неплохие.
Кровь отхлынула от её лица. Она осознала, что всё это время была под его прицелом. Все эти годы она тешила себя мыслью, что он просто отмахнулся от неё, как от глупой девчонки. Но теперь становилось ясно – её отказ тогда по-настоящему задел его.
– Ты следил за мной, – произнесла она.
– Следил? – он усмехнулся. – Скорее, наблюдал. Как интересно ты справляешься без моей помощи. Как борешься, пытаешься что-то изменить. И только одна вещь может привести тебя ко мне. Антон.
– Да. Ему нужно лекарство для усиления иммунитета, для борьбы с вирусом.
Она ответила уклончиво.
– Я всегда знал, что без твёрдой руки он вляпается в подобную историю, – усмехнулся Алексей. – Он всегда был тем, кто витает в облаках и мечтал о том, чтобы лежать около бассейна, потягивая коктейль. Как в наших рекламах. Он подвержен этой красивой картинке.
– Не тебе судить о его мечтах, – резко ответила она. – Ты один из тех, кто создал эту систему, где горе людей становится развлечением.
– О, не надо драматизировать, – махнул рукой он. – Мы просто даём людям то, чего они хотят. Развлечение, зрелища, надежду.
– Надежду? – переспросила она с сарказмом. – Ты называешь это надеждой? Когда люди теряют своих близких, а ты делаешь из этого шоу?
– Жизнь – это шоу, – пожал плечами он – Его успели спасти, разве это не надежда. Кстати, может сделаем о нем репортаж. А какую часть ему отрезали?
– Руку по предплечье и часть ноги – сказала она и ее голос дрогнул.
– Он проколет блокиратор и будет жить, как и прежде просиживая перед экраном. Мы дадим ему зрелище и развлечения. Ему еще повезло, что он не стал одним из тех за которыми мы все равно потом приходим.
Лора сглотнула ком и молчала. Ему незачем было знать, что Антон стал одним из таких, иначе она была уверена, он бы скорее всего просто сообщил в «Избавление». Так чаще и делали. Ведь пропусти время инъекции, и вот в квартире, оказывается Ходун, который быстрее чем обычные и голодней, а значит яростней. Его боль и озлобленность остается с ним, и бывали случаю, когда такой вот Ходун мог заразить целый квартал и становились проблемой для отряда зачистки.
– Он ведь таким не стал? –спросил Алексей.
– Нет. Успели до того, как вирус пробьет иммунитет, и ампутация помогла.
– Это хорошо. А то ты уж точно бы боролась до конца с ним. Сколько тебе еще осталось инъекций?
– Четыре – говорит она.
Он откинулся на спинку кресла, задумчиво постукивая карандашом по столу.
– И что же ты можешь мне предложить? – спросил он – Ты же не думаешь, что я помогу по доброте душевной. В этом мире все имеет цену.
– Я стану одной из вас. Я хочу работать на вас и больше никаких проблем с тем, что кто-то врезается в эфир, никто не отслеживает поставки блокаторов, которые проходят мимо и появляются целые семьи, Ходунов, которые после так удачно появляются в вашем шоу.
– Это мешает нам не больше, чем назойливый писк комара над ухом – сказал Алексей – но, я возьму тебя. У меня есть несколько вакансий, которые как раз подойдут именно для тебя.
Глава 6.
Лора застыла, уставившись на пушистого шпица, который встретил её столь же пристальным взглядом своих угольно-чёрных глаз.
— Ой, да он просто робеет! — с притворным
