Он покупал цветы, мороженое, шары, и что еще придумывал на ходу. Расстались совсем не поздно, просто она сказала "пора".
И он смиренно спросил, когда она еще разрешит придти к ней на свидание. Она улыбнулась, провела по его гладкой щеке. И он быстро поцеловал. Она вспыхнула и резко отвернулась, пошла. Сзади было молчание, но раскаянное ли? Она шла в смятении, даже раздражении, но губы сами почему-то разъезжались в улыбку.
Наступила ранняя осень, еще золотая. После одного свидания Валерий пригласил ее познакомиться с его родителями. Рита наотрез отказалась. Еще и они увидят ее, возомнят, что она все подстроила сама! Он не понимал причины, огорчался, однажды чуть не ушел, но она испугалась его отчаянного взгляда и остановила юношу. Помирились, но она качала головой - глупая затея. Наконец он обещал ни слова не говорить о любви, просто познакомить друг с другом дорогих ему людей. Она впервые услышала такие глубокие слова и растроганно согласилась.
В теплый субботний денек он привел ее в свой дом - скромную квартиру в пятиэтажке. Позвонил нарочно.
- Иду-иду, - услышала она из прихожей чей-то голос и дрогнула - от красоты и мужественности этого баритона. Дверь открылась. Лицо человека было под стать голосу, когда сын знакомил их. И ладонь, уверенно встретившая ее протянутую руку, тоже, - большая, твердая, но бережная. Поэтому ее речь постоянно спотыкалась, когда она разговаривала здесь, потом и за столом.
Мать Валерия была серьезная, миловидная женщина, явно незлоровая, но будто свыкнувшаяся с этим самочувствием, как и все рядом. Риту усадили за стол, накрытый скатертью ручной вязки. Она сразу с уважением и завистью спросила, чья работа. Оказалось, конечно, хозяйки. Рита вздохнула:
- И моя мама умеет хорошо вязать, и сестра, и многие знакомые. А мне вот почему-то не дается это умение.
- Охоты нет? Или терпения, - уверенно спросил хозяин.
- Времени, - честно ответила она, наслаждаясь звучанием его голоса.
- Столько работы? Или других занятий?
Беседа текла легко. Ее жалели за страхи, которые приходится видеть в больнице. Сокрушались о сыне - нашел же работу, но без оплаты учебы никак. Она расспрашивала, в свою очередь, о здоровье матери, но так и не узнала ее диагноза.
Потом разговор зашел о какой-то знакомой, по имени Шура. Катерина Платоновна с сокрушением говорила об ее семье: младшая дочь пьет, со всех работ ее гонят, а у самой трое, из них двое близняшки, да от разных отцов, которых след простыл, и баба Шура тянет внуков на свою пенсию. Хорошо хоть, что старшая дочь взяла шефство над самым старшим - кормит, одевает, помогает в учебе.
- Мужественная женщина, - уронил Маркин. - А сама-то как, не болеет?
- Да где там, разве есть сейчас здоровые?
- Тем более ей надо обратиться в социальную службу, - сказала Рита.
- Не пойдет, - махнула рукой хозяйка. - Я уж говорила ей. Уперлась - они не сироты, не хочу позориться, мои внуки, мое и дело их поднимать.
- Нормально! - воскликнул Валерий. - Ай да бабуля!
- Бабуля...Ей только 70 стукнуло, - печально возразила мать. - Все вы, молодежь, думаете, что мы уже старики.
- Да ладно тебе, мам, - он вскочил и чмокнул ее в щеку,
Рита почему-то смутилась.
Вскоре она засобиралась домой, Валерий пошел проводить. Обнял сразу за дверью:
- Ну, видишь, все хорошо, и мы живы.
"Не знаю, хорошо ли", хотелось ей сказать, когда парень поцеловал ее.
Он вернулся и с гордостью спросил:
- Ну, как?
- Ой, сынок, - сказала мать. - Женщина-то порядочная, сразу видно, но не про тебя она. Да, сейчас кажется все просто, а вот потом... Уж поверь.
- Да ну, вы как при Домострое живете!
- Не маши рукой, а слушай, - велел отец. - Может, стоит подумать да на ровесниц поглядеть?
- Сердцу не прикажешь! - запальчиво оборвал Валерий и ушел к себе.
Родители переглянулись. Мать вздохнула:
- Ну, что ты с ним сделаешь...
- Я знаю. Есть одна идея. Не бойся, мать, не все потеряно.
Виктор Андреевич вышел в прихожую и позвонил своему другу. Катерина вслушивалась, потом ушла, не дождавшись ничего интересного. А оно было в самом конце, когда Маркин решил, что светская часть беседы достаточна:
- Ну, я рад, что Валерка не зря там свой хлеб ест. А девчата у вас в службах каких-нибудь есть? Да он у меня все какой-то неприкаянный... Ну, не у вас, так. может, школы где проводят эти, как их, Уроки мужества. Особенно начальные, там и дети открытее, и учителки помоложе. Ну, понимаешь?...Да ну, пошлешь моего, сразу два добрых дела сделаешь...Ради дружбы, а?
***********************
Она стала задумчивой, даже на работе не сразу откликалась. Стас заметил, сострил раз, другой, она словно не слышала. Он понял по-своему, остановил ее в укромном месте, встряхнул:
- Ты прямо в трансе. Не будь смешной, Рита, люди же все видят. И подумай на досуге - тебе-то будет в зачет молодой любовник, а вот над ним будут смеяться - спутница слишком стара для него.
- Знаешь, я ждала этих бабских слов от Даши, а услышала от тебя! Поздравляю, ты даже более низок, чем эта глупая девчонка.
Но на очередном свидании Рита остановила Валерия, когда он завел речь о свадьбе:
- Нет.
- Все еще рано?
- Просто нет у меня любви к тебе, какую ты хочешь.
- И не будет? - помолчав, спросил он.
- Ты мне важен и близок только дружески.
- Черт, как банально, - поморщился Валерий.
- Извини. Но это намного лучше, чем если тебе в глаза будут тыкать мной. Ведь я намного старше тебя.
- Набью морду, всего и делов.
- Лучше все оставить, как есть. А еще лучше, если ты посмотришь по сторонам, чтоб встретить девчонку по себе.
- Сговорились вы, что ли? Родители тоже твердят...
- Они любят тебя.
- А ты нет.
- Ты хороший парень, но это все. Моя совесть чиста - это ты пришел ко мне, а не я к тебе. И я тормозила тебя, как могла, верно?
- Ладно, - оборвал он. - Пора идти. До встречи! Когда-нибудь.
Она посмотрела вслед с теплым чувством. Почему-то подумала - "в отца".
А через несколько дней вечером, уныло плетясь с работы, она вдруг услышала знакомый голос. И ей было приятно, когда он обнял ее по привычке:
- Привет! Давно не видел, даже соскучился. Как живешь?
- Как прежде. Ровно до того самого дня, когда ты явился на прием.
- Ты устала, по-моему. Зачем столько работаешь? - он погладил по плечу.
- Чтобы время шло.
- Не унывай. Ты красавица, все равно найдешь любовь. Только не этого козла-хирурга, гони его подальше.
- Договорились, - слабо улыбнулась она.
- А меня можешь поздравить. Вчера на работе вдруг отправили в школу на встречу с младшим классом, на урок "Рассказы о профессиях". А учительница...
- Как зовут? - лукаво спросила она.
- Александра Волкова.
- Когда пойдешь провожать, попроси разрешения звать ее Сашенькой.
- Ну, это уж я как-нибудь сам, - усмехнулся Валерий. - Сегодня мы не сможем погулять.
Помолчали. Рита остановилась, ласково глядя на него. Протянула руку:
- Пока, Валерочка. Может, еще встретимся. Жизнь длинная.
Он подержал ее руку в ладонях, сказал тихо:
- Все равно спасибо тебе. Я, конечно, больше не буду каждый вечер приходить...Но от случая к случаю...Почему нет? Мы друзья.
- Хотела спросить, как учеба, не мешает работа?
- Все в штатном режиме, - рассеянно отозвался он. - Я пошел.
*************************
Мать разговаривала с соседкой, они дружили с ней с момента вселения в эту квартиру. Обсудили все новости, потом она по секрету сказала про сына, завел, мол, подружку.
- А я видала их на улице. Она старая для него!
Катерина пригорюнилась:
- Вот и я боюсь, надо же, чего удумал...
- Ничего страшного. Любить красивую бабу нормально. А жениться теперь необязательно. - хохотнул муж.
- Витя, не лезь ты в наши разговоры, - мать махнула на него рукой и сразу прижала ее к левому боку. - Ой, до чего дожили! Бабы с мальчишками гуляют, мужики с девчонками, которые им в дочки годятся...Муж в свою семью заходит по выходным, как в гости! Ниночка ее вот так теперь живет, - она указала ему на подружку. - Горе-то какое...
Виктор вздохнул и с хрустом надкусил яблоко.
Этот день начался, как обычно, но вскоре поступил тревожный звонок - похоже на пожар. Бригада Валерия, как дежурная, выехала первой. Быстро добрались, оценили с земли - пожар, но еще не разыгрался. Можно не вмешиваться, подождать пожарных.
Валерий огрызнулся:
- А тогда мы на что? Да и не все отсюда видно!
- Не суетись.
- А я пока погляжу, - он поставил лестницу к окну третьего этажа, откуда неслись крики и валил дым. Стал подниматься на третий этаж. Товарищи принялись разворачивать еще одну лестницу.
И вдруг над его головой послышался звук взрыва, и окно вылетело, а с ним будто кукла. Маркин в этот растянувшийся миг успел многое - понять, что это ребенок, подхватить, загородить его от обломков. Руки потеряли свою опору, и двое стали падать. Последняя мысль была "только бы на спину!"
Острая боль оборвала этот миг и превратила свет во тьму.
Шахову вызвали на консультацию. Она чуть не упала рядом с кроватью. Спросила в пространство:
- Где результаты сканирования?
- Множество переломов, трещина в шейном позвонке. Конечно, разрыв селезенки. Сотрясение мозга.
Она подняла глаза - отвечал Станислав.
- Не знаешь, что случилось?
- Падение с 3 этажа. Подробности меня не интересуют.
- Почему нет фиксации движения шеи, кто принимал?
- Успокойся, он все равно без сознания. Послали за протезом на склад, черт их знает, где хранится.
- Сейчас больной стабилен?
- Пока да, пойдем отсюда. У тебя прием сегодня до обеда? Вот и славно, потом иди домой, отдохни.
- Чего ради? Я спокойна, это моя работа.
- Да уж вижу, - усмехнулся Стас.
******************************
На следующий же день рано утром она вошла в безмолвную палату реанимации. Из двух коек занята была лишь одна. Рита с волнением подошла, опустилась на стул рядом:
- Валерий, слышите меня? Все будет хорошо, я обещаю! Я узнала - та девочка жива. Ее родители в больнице, но ничего страшного. И вы не смеете сдаваться. А я помогу всем, чем захотите.
Глаза больного постепенно яснели. Раздался вздох, потом шепот:
- Рита...
- Да, я всегда здесь. Ты сильный. И никуда не делась твоя жизнь, просто сейчас в ней серая полоса. Она кончится! Она, а не сама жизнь, понял?
- Спа...сибо...
- Ну, вот и умница, - она поцеловала его щеку, прямо в пластырь. - Сейчас бабу Нюшу позову. Это у нас золотая санитарка, старая, для самых сложных больных. Она выходила не один их десяток, буквально на руках носила. И тебя будет носить, пеленать. Ты не стесняйся ее, увидишь сам, она как мать.
Как нарочно, сегодня было еще двое тяжелых больных, и масса бумажной работы. Вечером Рита устало шла уже в темноте по аллее, ведущей к воротам, как вдруг увидела, что на скамье кто-то сидит. Человек сутулился и что-то бормотал, тер лоб, будто хотел вспомнить. Она подошла:
- Вам плохо?
И чуть не вскрикнула, узнав Маркина-старшего. Хоть это было непросто, и не только из-за освещения, лицо его искажала гримаса боли. Она села рядом:
- Виктор Андреевич! Это я, Рита Шахова, помните меня?
- У меня больше нет семьи.
- Вздор, Виктор Андреевич! Что сказал доктор?
- Мямлил что-то. А к жене не пустил. Она же, как узнала про Валерку, так и упала, прямо на пол. Я даже не успел поддержать.
- Если она в реанимации, это нормально, что вас не пустили. Вот что, я выберу время, схожу сама и все выясню. А завтра, когда придете, скажу вам.
- Спасибо. Приду сразу после работы. В шесть.
- Договорились. А сейчас давайте, я отвезу вас домой. Завтра им будет немного лучше, все-таки еще целый день лечения.
В такси он не сразу, но словно очнулся. Спросил:
- Значит, сын точно поднимется?
- Абсолютно. Я работаю не один год, навидалась всякого, можете мне поверить.
- А Катерина?
- Вы же понимаете, сердце - это очень тонкий и сложный прибор... А, как я поняла, у нее эта проблема давно...
- Значит, нет.
И она услышала прерывистое дыхание, кашель, - все, чем обычно люди пытаются скрыть свои слезы. Не шевелилась, ждала, пока все стихнет. Около дома он вышел, уже владея собой. Бросил, глядя в сторону:
- Спасибо. Ехали бы вы на этой машине домой.
- Я хочу убедиться, что вы успокоились.
Маркин расплатился с водителем. Вошли в квартиру, он сел в кухне и будто застыл. Рита нашла и разогрела чай, поставила на стол два прибора, сухарики, открыла вазочку с вареньем. Негромко сказала:
- Умойтесь, станет легче. И давайте чай пить.
Он неохотно повиновался. Постепенно напряжение отпустило его лицо. Она говорила на посторонние темы - погода, случаи на работе, разумеется, лишь с хорошим концом, бытовые заботы.
Увидев, что он слушает уже опять рассеянно, поднялась:
- Ну, я пойду, ладно?
- Спасибо вам, доктор, - сказал Маркин.
Она сама протянула ему руку и тепло пожала:
- До свиданья! Не сдавайтесь, пожалуйста. Будем верить вместе.
***********************
Она выполнила намерение, поймала кардиолога. Его слова были неутешительны. Она и сама знала с институтских времен, когда еще практика была общетерапевтической, - с этим диагнозом живут долго. Но если легли, уже не поднимаются. Однако вечером при встрече не сказала этого Маркину, тем более, что он вроде взял себя в руки, выглядел получше. Повторила стандартные слова кардиологов, расхвалила их лечение. Он вздохнул, но ничего не сказал. Пожал руку и попрощался:
- Ну, я к сыну.
Она проводила глазами его подтянутую фигуру, поймала чей-то насмешливый взгляд и поспешила уйти.
Рита навещала Валерия каждый день, внушила всем, что он особенный больной, требующий ежедневного контроля ортопеда.
Но вот однажды, когда он начинал уже садиться в постели, она увидела у него посетительницу.
- Сашенька, это мой ортопед.
- Очень рада, - сказала Рита, дружески кивая юному личику. Та спросила:
- А можно моих учеников сюда пустить? Трех человек, самых лучших!
- Только не шуметь и недолго, - улыбнулась Рита.
Потом она услышала, как учительница, волнуясь, говорила в повернутые к ней личики с открытыми ртами, похожие на галчат:
- Видите, какая опасная профессия - спасатель! А это Валерий Маркин. Помните, он приходил к нам на урок? В его смену случился пожар со взрывом. И он совершил героический поступок - не дал девочке упасть из окна, хотя сам разбился.
И он смиренно спросил, когда она еще разрешит придти к ней на свидание. Она улыбнулась, провела по его гладкой щеке. И он быстро поцеловал. Она вспыхнула и резко отвернулась, пошла. Сзади было молчание, но раскаянное ли? Она шла в смятении, даже раздражении, но губы сами почему-то разъезжались в улыбку.
Наступила ранняя осень, еще золотая. После одного свидания Валерий пригласил ее познакомиться с его родителями. Рита наотрез отказалась. Еще и они увидят ее, возомнят, что она все подстроила сама! Он не понимал причины, огорчался, однажды чуть не ушел, но она испугалась его отчаянного взгляда и остановила юношу. Помирились, но она качала головой - глупая затея. Наконец он обещал ни слова не говорить о любви, просто познакомить друг с другом дорогих ему людей. Она впервые услышала такие глубокие слова и растроганно согласилась.
В теплый субботний денек он привел ее в свой дом - скромную квартиру в пятиэтажке. Позвонил нарочно.
- Иду-иду, - услышала она из прихожей чей-то голос и дрогнула - от красоты и мужественности этого баритона. Дверь открылась. Лицо человека было под стать голосу, когда сын знакомил их. И ладонь, уверенно встретившая ее протянутую руку, тоже, - большая, твердая, но бережная. Поэтому ее речь постоянно спотыкалась, когда она разговаривала здесь, потом и за столом.
Мать Валерия была серьезная, миловидная женщина, явно незлоровая, но будто свыкнувшаяся с этим самочувствием, как и все рядом. Риту усадили за стол, накрытый скатертью ручной вязки. Она сразу с уважением и завистью спросила, чья работа. Оказалось, конечно, хозяйки. Рита вздохнула:
- И моя мама умеет хорошо вязать, и сестра, и многие знакомые. А мне вот почему-то не дается это умение.
- Охоты нет? Или терпения, - уверенно спросил хозяин.
- Времени, - честно ответила она, наслаждаясь звучанием его голоса.
- Столько работы? Или других занятий?
Беседа текла легко. Ее жалели за страхи, которые приходится видеть в больнице. Сокрушались о сыне - нашел же работу, но без оплаты учебы никак. Она расспрашивала, в свою очередь, о здоровье матери, но так и не узнала ее диагноза.
Потом разговор зашел о какой-то знакомой, по имени Шура. Катерина Платоновна с сокрушением говорила об ее семье: младшая дочь пьет, со всех работ ее гонят, а у самой трое, из них двое близняшки, да от разных отцов, которых след простыл, и баба Шура тянет внуков на свою пенсию. Хорошо хоть, что старшая дочь взяла шефство над самым старшим - кормит, одевает, помогает в учебе.
- Мужественная женщина, - уронил Маркин. - А сама-то как, не болеет?
- Да где там, разве есть сейчас здоровые?
- Тем более ей надо обратиться в социальную службу, - сказала Рита.
- Не пойдет, - махнула рукой хозяйка. - Я уж говорила ей. Уперлась - они не сироты, не хочу позориться, мои внуки, мое и дело их поднимать.
- Нормально! - воскликнул Валерий. - Ай да бабуля!
- Бабуля...Ей только 70 стукнуло, - печально возразила мать. - Все вы, молодежь, думаете, что мы уже старики.
- Да ладно тебе, мам, - он вскочил и чмокнул ее в щеку,
Рита почему-то смутилась.
Вскоре она засобиралась домой, Валерий пошел проводить. Обнял сразу за дверью:
- Ну, видишь, все хорошо, и мы живы.
"Не знаю, хорошо ли", хотелось ей сказать, когда парень поцеловал ее.
Он вернулся и с гордостью спросил:
- Ну, как?
- Ой, сынок, - сказала мать. - Женщина-то порядочная, сразу видно, но не про тебя она. Да, сейчас кажется все просто, а вот потом... Уж поверь.
- Да ну, вы как при Домострое живете!
- Не маши рукой, а слушай, - велел отец. - Может, стоит подумать да на ровесниц поглядеть?
- Сердцу не прикажешь! - запальчиво оборвал Валерий и ушел к себе.
Родители переглянулись. Мать вздохнула:
- Ну, что ты с ним сделаешь...
- Я знаю. Есть одна идея. Не бойся, мать, не все потеряно.
Виктор Андреевич вышел в прихожую и позвонил своему другу. Катерина вслушивалась, потом ушла, не дождавшись ничего интересного. А оно было в самом конце, когда Маркин решил, что светская часть беседы достаточна:
- Ну, я рад, что Валерка не зря там свой хлеб ест. А девчата у вас в службах каких-нибудь есть? Да он у меня все какой-то неприкаянный... Ну, не у вас, так. может, школы где проводят эти, как их, Уроки мужества. Особенно начальные, там и дети открытее, и учителки помоложе. Ну, понимаешь?...Да ну, пошлешь моего, сразу два добрых дела сделаешь...Ради дружбы, а?
***********************
Она стала задумчивой, даже на работе не сразу откликалась. Стас заметил, сострил раз, другой, она словно не слышала. Он понял по-своему, остановил ее в укромном месте, встряхнул:
- Ты прямо в трансе. Не будь смешной, Рита, люди же все видят. И подумай на досуге - тебе-то будет в зачет молодой любовник, а вот над ним будут смеяться - спутница слишком стара для него.
- Знаешь, я ждала этих бабских слов от Даши, а услышала от тебя! Поздравляю, ты даже более низок, чем эта глупая девчонка.
Но на очередном свидании Рита остановила Валерия, когда он завел речь о свадьбе:
- Нет.
- Все еще рано?
- Просто нет у меня любви к тебе, какую ты хочешь.
- И не будет? - помолчав, спросил он.
- Ты мне важен и близок только дружески.
- Черт, как банально, - поморщился Валерий.
- Извини. Но это намного лучше, чем если тебе в глаза будут тыкать мной. Ведь я намного старше тебя.
- Набью морду, всего и делов.
- Лучше все оставить, как есть. А еще лучше, если ты посмотришь по сторонам, чтоб встретить девчонку по себе.
- Сговорились вы, что ли? Родители тоже твердят...
- Они любят тебя.
- А ты нет.
- Ты хороший парень, но это все. Моя совесть чиста - это ты пришел ко мне, а не я к тебе. И я тормозила тебя, как могла, верно?
- Ладно, - оборвал он. - Пора идти. До встречи! Когда-нибудь.
Она посмотрела вслед с теплым чувством. Почему-то подумала - "в отца".
А через несколько дней вечером, уныло плетясь с работы, она вдруг услышала знакомый голос. И ей было приятно, когда он обнял ее по привычке:
- Привет! Давно не видел, даже соскучился. Как живешь?
- Как прежде. Ровно до того самого дня, когда ты явился на прием.
- Ты устала, по-моему. Зачем столько работаешь? - он погладил по плечу.
- Чтобы время шло.
- Не унывай. Ты красавица, все равно найдешь любовь. Только не этого козла-хирурга, гони его подальше.
- Договорились, - слабо улыбнулась она.
- А меня можешь поздравить. Вчера на работе вдруг отправили в школу на встречу с младшим классом, на урок "Рассказы о профессиях". А учительница...
- Как зовут? - лукаво спросила она.
- Александра Волкова.
- Когда пойдешь провожать, попроси разрешения звать ее Сашенькой.
- Ну, это уж я как-нибудь сам, - усмехнулся Валерий. - Сегодня мы не сможем погулять.
Помолчали. Рита остановилась, ласково глядя на него. Протянула руку:
- Пока, Валерочка. Может, еще встретимся. Жизнь длинная.
Он подержал ее руку в ладонях, сказал тихо:
- Все равно спасибо тебе. Я, конечно, больше не буду каждый вечер приходить...Но от случая к случаю...Почему нет? Мы друзья.
- Хотела спросить, как учеба, не мешает работа?
- Все в штатном режиме, - рассеянно отозвался он. - Я пошел.
*************************
Мать разговаривала с соседкой, они дружили с ней с момента вселения в эту квартиру. Обсудили все новости, потом она по секрету сказала про сына, завел, мол, подружку.
- А я видала их на улице. Она старая для него!
Катерина пригорюнилась:
- Вот и я боюсь, надо же, чего удумал...
- Ничего страшного. Любить красивую бабу нормально. А жениться теперь необязательно. - хохотнул муж.
- Витя, не лезь ты в наши разговоры, - мать махнула на него рукой и сразу прижала ее к левому боку. - Ой, до чего дожили! Бабы с мальчишками гуляют, мужики с девчонками, которые им в дочки годятся...Муж в свою семью заходит по выходным, как в гости! Ниночка ее вот так теперь живет, - она указала ему на подружку. - Горе-то какое...
Виктор вздохнул и с хрустом надкусил яблоко.
Этот день начался, как обычно, но вскоре поступил тревожный звонок - похоже на пожар. Бригада Валерия, как дежурная, выехала первой. Быстро добрались, оценили с земли - пожар, но еще не разыгрался. Можно не вмешиваться, подождать пожарных.
Валерий огрызнулся:
- А тогда мы на что? Да и не все отсюда видно!
- Не суетись.
- А я пока погляжу, - он поставил лестницу к окну третьего этажа, откуда неслись крики и валил дым. Стал подниматься на третий этаж. Товарищи принялись разворачивать еще одну лестницу.
И вдруг над его головой послышался звук взрыва, и окно вылетело, а с ним будто кукла. Маркин в этот растянувшийся миг успел многое - понять, что это ребенок, подхватить, загородить его от обломков. Руки потеряли свою опору, и двое стали падать. Последняя мысль была "только бы на спину!"
Острая боль оборвала этот миг и превратила свет во тьму.
Шахову вызвали на консультацию. Она чуть не упала рядом с кроватью. Спросила в пространство:
- Где результаты сканирования?
- Множество переломов, трещина в шейном позвонке. Конечно, разрыв селезенки. Сотрясение мозга.
Она подняла глаза - отвечал Станислав.
- Не знаешь, что случилось?
- Падение с 3 этажа. Подробности меня не интересуют.
- Почему нет фиксации движения шеи, кто принимал?
- Успокойся, он все равно без сознания. Послали за протезом на склад, черт их знает, где хранится.
- Сейчас больной стабилен?
- Пока да, пойдем отсюда. У тебя прием сегодня до обеда? Вот и славно, потом иди домой, отдохни.
- Чего ради? Я спокойна, это моя работа.
- Да уж вижу, - усмехнулся Стас.
******************************
На следующий же день рано утром она вошла в безмолвную палату реанимации. Из двух коек занята была лишь одна. Рита с волнением подошла, опустилась на стул рядом:
- Валерий, слышите меня? Все будет хорошо, я обещаю! Я узнала - та девочка жива. Ее родители в больнице, но ничего страшного. И вы не смеете сдаваться. А я помогу всем, чем захотите.
Глаза больного постепенно яснели. Раздался вздох, потом шепот:
- Рита...
- Да, я всегда здесь. Ты сильный. И никуда не делась твоя жизнь, просто сейчас в ней серая полоса. Она кончится! Она, а не сама жизнь, понял?
- Спа...сибо...
- Ну, вот и умница, - она поцеловала его щеку, прямо в пластырь. - Сейчас бабу Нюшу позову. Это у нас золотая санитарка, старая, для самых сложных больных. Она выходила не один их десяток, буквально на руках носила. И тебя будет носить, пеленать. Ты не стесняйся ее, увидишь сам, она как мать.
Как нарочно, сегодня было еще двое тяжелых больных, и масса бумажной работы. Вечером Рита устало шла уже в темноте по аллее, ведущей к воротам, как вдруг увидела, что на скамье кто-то сидит. Человек сутулился и что-то бормотал, тер лоб, будто хотел вспомнить. Она подошла:
- Вам плохо?
И чуть не вскрикнула, узнав Маркина-старшего. Хоть это было непросто, и не только из-за освещения, лицо его искажала гримаса боли. Она села рядом:
- Виктор Андреевич! Это я, Рита Шахова, помните меня?
- У меня больше нет семьи.
- Вздор, Виктор Андреевич! Что сказал доктор?
- Мямлил что-то. А к жене не пустил. Она же, как узнала про Валерку, так и упала, прямо на пол. Я даже не успел поддержать.
- Если она в реанимации, это нормально, что вас не пустили. Вот что, я выберу время, схожу сама и все выясню. А завтра, когда придете, скажу вам.
- Спасибо. Приду сразу после работы. В шесть.
- Договорились. А сейчас давайте, я отвезу вас домой. Завтра им будет немного лучше, все-таки еще целый день лечения.
В такси он не сразу, но словно очнулся. Спросил:
- Значит, сын точно поднимется?
- Абсолютно. Я работаю не один год, навидалась всякого, можете мне поверить.
- А Катерина?
- Вы же понимаете, сердце - это очень тонкий и сложный прибор... А, как я поняла, у нее эта проблема давно...
- Значит, нет.
И она услышала прерывистое дыхание, кашель, - все, чем обычно люди пытаются скрыть свои слезы. Не шевелилась, ждала, пока все стихнет. Около дома он вышел, уже владея собой. Бросил, глядя в сторону:
- Спасибо. Ехали бы вы на этой машине домой.
- Я хочу убедиться, что вы успокоились.
Маркин расплатился с водителем. Вошли в квартиру, он сел в кухне и будто застыл. Рита нашла и разогрела чай, поставила на стол два прибора, сухарики, открыла вазочку с вареньем. Негромко сказала:
- Умойтесь, станет легче. И давайте чай пить.
Он неохотно повиновался. Постепенно напряжение отпустило его лицо. Она говорила на посторонние темы - погода, случаи на работе, разумеется, лишь с хорошим концом, бытовые заботы.
Увидев, что он слушает уже опять рассеянно, поднялась:
- Ну, я пойду, ладно?
- Спасибо вам, доктор, - сказал Маркин.
Она сама протянула ему руку и тепло пожала:
- До свиданья! Не сдавайтесь, пожалуйста. Будем верить вместе.
***********************
Она выполнила намерение, поймала кардиолога. Его слова были неутешительны. Она и сама знала с институтских времен, когда еще практика была общетерапевтической, - с этим диагнозом живут долго. Но если легли, уже не поднимаются. Однако вечером при встрече не сказала этого Маркину, тем более, что он вроде взял себя в руки, выглядел получше. Повторила стандартные слова кардиологов, расхвалила их лечение. Он вздохнул, но ничего не сказал. Пожал руку и попрощался:
- Ну, я к сыну.
Она проводила глазами его подтянутую фигуру, поймала чей-то насмешливый взгляд и поспешила уйти.
Рита навещала Валерия каждый день, внушила всем, что он особенный больной, требующий ежедневного контроля ортопеда.
Но вот однажды, когда он начинал уже садиться в постели, она увидела у него посетительницу.
- Сашенька, это мой ортопед.
- Очень рада, - сказала Рита, дружески кивая юному личику. Та спросила:
- А можно моих учеников сюда пустить? Трех человек, самых лучших!
- Только не шуметь и недолго, - улыбнулась Рита.
Потом она услышала, как учительница, волнуясь, говорила в повернутые к ней личики с открытыми ртами, похожие на галчат:
- Видите, какая опасная профессия - спасатель! А это Валерий Маркин. Помните, он приходил к нам на урок? В его смену случился пожар со взрывом. И он совершил героический поступок - не дал девочке упасть из окна, хотя сам разбился.
