- Беспокойный государь! Не люблю венгров,- сказала Хеленка, но мысли её уже были далеко - там, где на краю Черного леса возвышался замок Збирайды.
Выходит, что зря она написала то письмо. Нехорошо получилось...
А на слова маркграфа Хеленка и внимания не обратила. Сколько раз он, утверждая, что будет спать во дворце, заваливался на рассвете, признаваясь, что не может без неё уснуть. И тут же затихал в блаженном покое, устроившись на пышной груди любовницы. Но Генрих был не доволен, если заставал фаворитку спящей, поэтому ночи, когда он обещал не приезжать, Хеленка проводила без сна. Благо, тем для раздумий у неё было великое множество.
Прибыл маркграф уже около трех часов ночи, злой и взвинченный.
- Мне придется присоединиться к Корвину,- разъяренно срывал с себя одежду Генрих,- но нам не выгодна эта война, слишком близко находятся владения Габсбургов. В случае неудачи мы пострадаем больше всех!
- Всё уладится, дорогой,- она нежно обняла его напряженное тело и притянула к себе,- отдохни, завтра всё покажется не столь уж страшным....
Тот хотел сказать что-то резкое, но, прильнув головой к пышным полушариям грудей, сразу же крепко заснул. Хеленка, стараясь дышать через раз, застыла в неудобной позе, нежно поглаживая коротко стриженные, густые кудри. Она его очень любила, и могла часами смотреть на расслабленное во сне лицо, морщинки вокруг глаз, на тонкий профиль и впалость щек. Впервые в жизни Хелена была абсолютно счастлива. И только неприятности с семейством Збирайдов диссонансом врывались в её столь старательно взлелеянный мирок любви к Генриху.
ЧЕРНЫЙ ЛЕС.
Збирайда несколько раз перечитал письмо Хеленки.
Надо же, она ему все-таки написала. Сколько раз кричала в гневе, что между ними всё кончено, но это письмо подтверждало обратное. Проблемы его семьи по-прежнему волновали бывшую экономку. И правильно! Не чужие они - двадцать лет из жизни не выкинешь, только потому, что этот вонючий хорек Генрих вздумал её соблазнить. Но на этом, собственно, и заканчивались хорошие стороны её послания.
Что же ему теперь делать с Еленой? Збирайду до бешенства доводила сама мысль, что Генрих, оказывается, не только отобрал у него Хеленку, но ещё и растлил младшую дочь.
Он только-только облегченно перевел дыхание, что Еленка не сгинула бесследно, а вышла замуж за барона фон Валленберга, и, наконец-то, он перестанет седеть, думая о ней день и ночь, как младшая дочь вновь преподнесла ему сюрприз. Радуйся отец! Она теперь вновь рвется в постель к маркграфу, чтобы и дальше позорить его на всё маркграфство. Люди, наверное, уже в спину ему плюют, сплетничая, что за всю историю Моравии ни из одного дома не выходило такого количества маркграфских шлюх!
Всю ночь не спал Збирайда. Как поступить, какого черта муж, вообще, выпустил Еленку из дома? Надо срочно выезжать в Брно, чтобы на месте поучить блудную дочь, как следует блюсти мужнину честь. Будь Хеленка, как и раньше рядом, они бы обсудили с ней эту ситуацию, и, глядишь, сообща придумали что-нибудь дельное, но под боком спала беременная Анна. И какой совет она могла ему дать?
За эти годы он привык к своей супруге и даже в какой-то степени начал с ней считаться.
Баронесса оказалась женщиной умной - научилась с ним ладить, и с замковым хозяйством справлялась не хуже прежней экономки. И всё же... она не была Хеленкой, и красота, молодость, страстность ничего в этом деле не решали.
Вот так они и жили. Не сказать, чтобы хуже других, но тоска не отпускала пана Ирджиха, поэтому его часто тянуло в Брно, чтобы хоть издали посмотреть на бывшую рабыню. Он ждал, напряженно и терпеливо ждал, когда Хеленка, наконец-то, надоест Генриху, и он покинет женщину. Но годы шли, фаворитка родила маркграфу дочь, была беременна вновь, и вот теперь это письмо.
Збирайда уже собирался выехать со двора, чтобы устроить распутной девчонке хорошую трепку, когда ему сообщили о многолюдной кавалькаде, приближающейся к замку.
Фамильный штандарт Збирайдов весело развевался на ветру рядом с другим, изукрашенным крестами и полосами черного и серебряного цветов. Но только когда сын в сопровождении своих людей въехал во двор замка и представил отцу беременную девочку-супругу, Збирайда понял, что ехать никуда не надо. На хмурую и тучную немку с двумя детьми он не обратил никакого внимания, мрачно разглядывая блудницу - дочь и думая, что делать с этой потаскушкой дальше, но потом все-таки не удержался от вопроса:
- Почему ты здесь, а не рядом с мужем? И что это за дети?
Еленка удивилась, заметив, как холодно смотрит на неё Збирайда. Она ждала от крестного отца большей радости при встрече.
- В наших владениях чума, и муж отправил нас переждать это страшное время в Моравию!
- Он, видимо, совсем у тебя дурак!
Во двор спешно спустилась пани Анна.
- Дорогой,- ласково тронула она за локоть грозного супруга,- пригласи гостей в дом! Они проделали долгий путь...
И тут раздался негодующий крик. Ошарашенный барон, ничего не поняв, оглянулся на голос и увидел, что могучая нянька мальчиков стала от гнева багрово-синей.
- Никогда,- грозно заявила она,- дети мадам Стефании не будут жить под одной крышей с черной королевой!
- Герда!- крикнули в два голоса, обезумевшие от ужаса женщины.
Валленберг не предполагал, что Герда и Аннет могут встретиться, поэтому никто не предупредил няньку, что она должна в присутствии отца мадам Стефании держать язык за зубами.
- Мессир,- бушевала Герда на потеху всей дворне, собравшейся во дворе замка,- она погубит ваших внуков!
Барон трирский диалект понимал через слово.
- Каких внуков,- в изумлении посмотрел он на Елену,- когда ты успела их нарожать?
Та растерялась и не нашлась, что сказать. Пани Анна в ужасе схватилась за живот - родов ожидали со дня на день.
- Ты хочешь сказать, старая дура,- рявкнул тогда Збирайда на насупившуюся Герду, ткнув пальцем в Гуго, - что вот этот парень - сын моей дочери? Да ему не меньше трех лет, а она замужем всего два года!
Пани Анна ни жива, ни мертва прислонилась к стене. Юная Бланка, ухватившись за чрево, изумленно оглядывала присутствующих. Елена в отчаянии посмотрела на брата, и тот решил вмешаться:
- Отец, я вам все объясню. Это невероятное стечение обстоятельств. А ты, Герда, не забывай своего места и перестань молоть чепуху. Напугала мою мачеху, а ей вот-вот рожать!
Он подхватил Збирайду под локоть и потащил в дом.
- Герда - старая кормилица фон Валленберга, и предана семье как собака, но что поделать - возраст! Она давно уже малость не в себе. Но барон привязан к ней и поэтому снисходителен к бедной старухе. Эти дети его бастарды.
Сын говорил очень убедительно, и Збирайда пока не стал заострять на инциденте внимания. Пригласив отпрыска в свои покои, он предоставил позаботиться о гостьях, пришедшей в себя жене.
- Ну, рассказывай, сын мой, - гневно приказал он сыну,- почему ты женился без родительского благословения?
Карел рассказал ему всё, что можно было разгласить, не упоминая имен де Ла Верды и Стефки, то есть, весьма далекую от истины историю.
- И что же, во всем французском королевстве никто не польстился на эту...,- слово было очень грубым и смачным,- а ты решил сделать своим первенцем и наследником ублюдка?
- В тот момент я об этом не думал,- тяжело вздохнул Карел,- меня привлекло огромное приданное, а сейчас, честно говоря, не могу на неё даже смотреть.
Отец, не торопясь, прошёлся по комнате.
- Сколько хороших, милых девушек по соседству я предлагал засватать, но ты недовольно морщил нос. А теперь...., даже не отец собственному наследнику!
Карел опустил голову.
- Я не знаю, что делать! Но мне противна и эта ..., и уж тем более, её пузо!
- А где та девка, которая пошла в довесок к нашей дурочке?
- Мадлен? Ещё увидитесь..., у той хоть хватило ума не забеременеть!
Обед прошел относительно спокойно, хотя Збирайда и бросал грозные взгляды то на невестку, то на Еленку, а вот на Мадлен поглядывал с заметным любопытством. Пани Анна, заметив этот неприкрытый интерес, только тяжело вздохнула. Будущее юной девушки представлялось ей теперь довольно ясно.
Домочадцы, чинно хлебая похлебку, не отрывали глаз от мисок, но особенно боялась неприветливого свекра Бланка.
После того, как подали вторую перемену блюд, она неожиданно застонала, испуганно схватившись за живот.
Барон, окинув сноху опытным взглядом, приказал жене:
- Пани, у вашей падчерицы начинаются роды, распорядитесь все подготовить!
Жена с готовностью подскочила из-за стола и тут же, закусив губу, сама согнулась от боли.
- Не ко времени,- фыркнул раздраженно муж,- выходит, что и роды вещь заразная?
Но его уже никто не слушал. В замке началась суматоха - бежали служанки, кто с тряпками, кто с ведрами воды. Приковыляла из кухни, зевая и потягиваясь, огромная бабища - замковая повитуха.
- Давайте их в одну комнату,- распорядилась она,- а то не набегаешься между ними!
Карел побледнел. Скоро решится его судьба - кого же родит женушка? Дочь или сына? Рожениц увели, а отец успокаивающе похлопал его по плечу.
- Не волнуйся так! Они ещё управятся не скоро - на крик изойдут, прежде чем родят! А мне ещё надо поговорить с Еленкой о её шашнях с маркграфом.
- Стоит ли, - усомнился Карел, - зачем ворошить старое? Если что и было, то давно прошло!
- Так в том-то и дело, что было, - разъярился Збирайда,- мне Хеленка письмо прислала, где все её выходки описала. Ну, я ей устрою! Давно уже руки чешутся - отшибу раз и навсегда желание распутничать. Опозорила меня на всю Моравию! Убью, и рука не дрогнет! Но сначала поближе взгляну на хорошенькую француженку.
- Отец, - Карел предупреждающе схватил родителя за руку,- мне доверил девушку сам король!
- И что? Разве её целомудрию что-то грозит, коль она его уже давно потеряла? Потерпит, как-нибудь, а, может, ещё и понравится!
Карел только рукой махнул - отец и с возрастом не менялся.
Елена сразу же, как только мачеху и Бланку повели рожать, удалилась в свою комнату. Все в ней оставалось по старому - и полог синего бархата, и образ Пречистой девы в головах, и столик с эмалью. Когда-то, в другой жизни, на этой самой кровати она мечтала о любви, страсти, поклонении, красивых рыцарях. А что получилось? Еленка горько улыбнулась - позади ничего хорошего и впереди полная тревог неизвестность.
Не успела она углубиться в свои невеселые мысли, как дверь скрипнула, и на пороге показался брат. Карел запыхался и был необычно взволнован.
- Отец узнал, что ты была любовницей Генриха и теперь вне себя от бешенства. Ему Хеленка сообщила. Что именно - не знаю, но тот теперь грозится шкуру с тебя спустить.
- Пресвятая Дева! - испуганно перекрестилась Елена. - Только этого мне и не хватало!
- Он скоро придет, так что будь готова! Может, ещё оправдаешься?
Брат ушёл, а Елена растерянно заметалась по комнате. Объясняться с крестным отцом по поводу Генриха у неё не было никакого желания. Пан Ирджих в гневе и прибить мог.
Збирайда вышел от юной француженки уже в более хорошем настроении и значительно смягчившимся. Он заглянул в комнату дочери, но Еленки там не оказалось.
Барон особо не удивился - мало ли, может, крестница решила прогуляться по замку.
- Найди мне пани Еленку! - приказал он холопу, прежде чем направиться к жене и снохе.
В этот момент, как раз начала рожать Анна, и Збирайда задержался возле супруги до тех пор, пока та не опросталась девочкой.
- Тю, - презрительно сплюнул он,- ещё одна девка! Приданого на них не напасешься!
Сноха ещё только готовилась к родам - выла и металась, с ужасом глядя на круто вздымающийся живот.
- Молоденькая, совсем девочка,- тяжело вздохнула повитуха, с сожалением глядя на юную госпожу,- тяжело ей придется!
"Может, приберет Господь! Одной головной болью станет меньше!" - подумал Збирайда и вспомнил, что ему ещё надо уму-разуму Еленку научить. Вооружившись хлыстом, он приказал привести к нему дочь.
- Пани нигде нет!- отчитался перед ним холоп.
- Так ты, наверное, ленивый дьявол и не искал вовсе! - разворчался барон, и призвал других слуг, строго наказав найти молодую пани.
Те обежали весь замок, но Елена исчезла бесследно. Хотя никто не видел её, выходящей за ворота.
- Что за черт? - выругался Збирайда, и вновь кинулся в комнату дочери.
Там растерянно толклась прибывшая из Копфлебенца служанка, да сидела на кровати огромная бабища - Герда.
- Вот,- зло заявила она барону,- не уследили. А птичка-то - тьють, и улетела! И что я теперь Гуго скажу - где его жена?
- Куда улетела? - оторопел барон.
- Да уж не знаю, но пропало кое-что из одежды, все деньги и драгоценности.
"Ах, ты..., это она ведь к Генриху сбежала!" - мелькнуло в голове у Збирайды, и он немедля снарядил погоню.
Но утром погоня вернулась ни с чем. Следов беглянки найти не удалось. Тогда Збирайда, чертыхаясь, выехал в Брно сам. Толку от этого оказалось мало - никто Елены не видел и здесь. К Хеленке его не пустила стража, а самого Генриха не было в столице - он уехал в Венгрию. Может, дурочка подалась к мужу?
- То ли панихиду заказывать, то ли, наоборот, молебен за здравие,- вернувшись домой пожаловался он домочадцам, - не девка, а ураган какой-то! Вечно её несет незнамо куда!
Аннет, Карела и Мадлен судьба Еленки мало волновала - своих забот хватало. Бланка, промучившись два дня, родила все-таки сына, но роды были настолько тяжелыми, что та лежала практически без признаков жизни, разве чуть дыша.
- А я тебе говорил,- не выдержал и упрекнул Збирайда сына,- вот теперь всю жизнь в поте лица работай на этого ублюдка.
- Если бы это была дочь,- простонал Карел,- я бы не роптал...
- Вот что происходит, когда приходится жать, не посеяв,- усмехнулся отец,- не стони, есть и из этого положения выход.
Карел с надеждой глянул на Збирайду.
- Выход?
- Надо хорошо всё продумать, и дело уладится само собой! Господь не все двери держит закрытыми, надо только в нужную постучать...
И он, подозвав к себе няньку с новорожденной дочерью, показал на младенца новоявленному графу:
- Вот эта девка - твоя дочь. А уж байстрюка я признаю своим сыном!
- А если проболтается Анна или Мадлен?
- Пусть только попробуют! Так обработаю, что человеческую речь забудут! Да и... сказать они об этом смогут только друг другу, потому что отныне выезд за пределы Черного леса для этих баб закрыт!
ЕЛЕНКА.
А что же Елена? Куда она пропала?
Пока погоня рыскала по всем дорогам, она находилась совсем рядом - её спрятала в Лукаши сумасшедшая бабка Анелька. Когда внучка поздно ночью постучала в ворота родового замка, об этом узнало только два человека - стражник на воротах, да горничная старой пани, поэтому Елену и удалось утаить от погони.
Утирая слезы, внучка рассказала Анельке о том, что произошло, не вдаваясь в порочащие её подробности. Сморщенная и полуслепая, но всё ещё грозная старуха близко к сердцу восприняла её неприятности.
- Ух, охальник,- прошамкала она, имея в виду барона,- то же надумал! Избить собственную крестницу по навету проходимки! Гореть им вместе с Хеленкой в аду, в Геенне огненной!
Выходит, что зря она написала то письмо. Нехорошо получилось...
А на слова маркграфа Хеленка и внимания не обратила. Сколько раз он, утверждая, что будет спать во дворце, заваливался на рассвете, признаваясь, что не может без неё уснуть. И тут же затихал в блаженном покое, устроившись на пышной груди любовницы. Но Генрих был не доволен, если заставал фаворитку спящей, поэтому ночи, когда он обещал не приезжать, Хеленка проводила без сна. Благо, тем для раздумий у неё было великое множество.
Прибыл маркграф уже около трех часов ночи, злой и взвинченный.
- Мне придется присоединиться к Корвину,- разъяренно срывал с себя одежду Генрих,- но нам не выгодна эта война, слишком близко находятся владения Габсбургов. В случае неудачи мы пострадаем больше всех!
- Всё уладится, дорогой,- она нежно обняла его напряженное тело и притянула к себе,- отдохни, завтра всё покажется не столь уж страшным....
Тот хотел сказать что-то резкое, но, прильнув головой к пышным полушариям грудей, сразу же крепко заснул. Хеленка, стараясь дышать через раз, застыла в неудобной позе, нежно поглаживая коротко стриженные, густые кудри. Она его очень любила, и могла часами смотреть на расслабленное во сне лицо, морщинки вокруг глаз, на тонкий профиль и впалость щек. Впервые в жизни Хелена была абсолютно счастлива. И только неприятности с семейством Збирайдов диссонансом врывались в её столь старательно взлелеянный мирок любви к Генриху.
ЧЕРНЫЙ ЛЕС.
Збирайда несколько раз перечитал письмо Хеленки.
Надо же, она ему все-таки написала. Сколько раз кричала в гневе, что между ними всё кончено, но это письмо подтверждало обратное. Проблемы его семьи по-прежнему волновали бывшую экономку. И правильно! Не чужие они - двадцать лет из жизни не выкинешь, только потому, что этот вонючий хорек Генрих вздумал её соблазнить. Но на этом, собственно, и заканчивались хорошие стороны её послания.
Что же ему теперь делать с Еленой? Збирайду до бешенства доводила сама мысль, что Генрих, оказывается, не только отобрал у него Хеленку, но ещё и растлил младшую дочь.
Он только-только облегченно перевел дыхание, что Еленка не сгинула бесследно, а вышла замуж за барона фон Валленберга, и, наконец-то, он перестанет седеть, думая о ней день и ночь, как младшая дочь вновь преподнесла ему сюрприз. Радуйся отец! Она теперь вновь рвется в постель к маркграфу, чтобы и дальше позорить его на всё маркграфство. Люди, наверное, уже в спину ему плюют, сплетничая, что за всю историю Моравии ни из одного дома не выходило такого количества маркграфских шлюх!
Всю ночь не спал Збирайда. Как поступить, какого черта муж, вообще, выпустил Еленку из дома? Надо срочно выезжать в Брно, чтобы на месте поучить блудную дочь, как следует блюсти мужнину честь. Будь Хеленка, как и раньше рядом, они бы обсудили с ней эту ситуацию, и, глядишь, сообща придумали что-нибудь дельное, но под боком спала беременная Анна. И какой совет она могла ему дать?
За эти годы он привык к своей супруге и даже в какой-то степени начал с ней считаться.
Баронесса оказалась женщиной умной - научилась с ним ладить, и с замковым хозяйством справлялась не хуже прежней экономки. И всё же... она не была Хеленкой, и красота, молодость, страстность ничего в этом деле не решали.
Вот так они и жили. Не сказать, чтобы хуже других, но тоска не отпускала пана Ирджиха, поэтому его часто тянуло в Брно, чтобы хоть издали посмотреть на бывшую рабыню. Он ждал, напряженно и терпеливо ждал, когда Хеленка, наконец-то, надоест Генриху, и он покинет женщину. Но годы шли, фаворитка родила маркграфу дочь, была беременна вновь, и вот теперь это письмо.
Збирайда уже собирался выехать со двора, чтобы устроить распутной девчонке хорошую трепку, когда ему сообщили о многолюдной кавалькаде, приближающейся к замку.
Фамильный штандарт Збирайдов весело развевался на ветру рядом с другим, изукрашенным крестами и полосами черного и серебряного цветов. Но только когда сын в сопровождении своих людей въехал во двор замка и представил отцу беременную девочку-супругу, Збирайда понял, что ехать никуда не надо. На хмурую и тучную немку с двумя детьми он не обратил никакого внимания, мрачно разглядывая блудницу - дочь и думая, что делать с этой потаскушкой дальше, но потом все-таки не удержался от вопроса:
- Почему ты здесь, а не рядом с мужем? И что это за дети?
Еленка удивилась, заметив, как холодно смотрит на неё Збирайда. Она ждала от крестного отца большей радости при встрече.
- В наших владениях чума, и муж отправил нас переждать это страшное время в Моравию!
- Он, видимо, совсем у тебя дурак!
Во двор спешно спустилась пани Анна.
- Дорогой,- ласково тронула она за локоть грозного супруга,- пригласи гостей в дом! Они проделали долгий путь...
И тут раздался негодующий крик. Ошарашенный барон, ничего не поняв, оглянулся на голос и увидел, что могучая нянька мальчиков стала от гнева багрово-синей.
- Никогда,- грозно заявила она,- дети мадам Стефании не будут жить под одной крышей с черной королевой!
- Герда!- крикнули в два голоса, обезумевшие от ужаса женщины.
Валленберг не предполагал, что Герда и Аннет могут встретиться, поэтому никто не предупредил няньку, что она должна в присутствии отца мадам Стефании держать язык за зубами.
- Мессир,- бушевала Герда на потеху всей дворне, собравшейся во дворе замка,- она погубит ваших внуков!
Барон трирский диалект понимал через слово.
- Каких внуков,- в изумлении посмотрел он на Елену,- когда ты успела их нарожать?
Та растерялась и не нашлась, что сказать. Пани Анна в ужасе схватилась за живот - родов ожидали со дня на день.
- Ты хочешь сказать, старая дура,- рявкнул тогда Збирайда на насупившуюся Герду, ткнув пальцем в Гуго, - что вот этот парень - сын моей дочери? Да ему не меньше трех лет, а она замужем всего два года!
Пани Анна ни жива, ни мертва прислонилась к стене. Юная Бланка, ухватившись за чрево, изумленно оглядывала присутствующих. Елена в отчаянии посмотрела на брата, и тот решил вмешаться:
- Отец, я вам все объясню. Это невероятное стечение обстоятельств. А ты, Герда, не забывай своего места и перестань молоть чепуху. Напугала мою мачеху, а ей вот-вот рожать!
Он подхватил Збирайду под локоть и потащил в дом.
- Герда - старая кормилица фон Валленберга, и предана семье как собака, но что поделать - возраст! Она давно уже малость не в себе. Но барон привязан к ней и поэтому снисходителен к бедной старухе. Эти дети его бастарды.
Сын говорил очень убедительно, и Збирайда пока не стал заострять на инциденте внимания. Пригласив отпрыска в свои покои, он предоставил позаботиться о гостьях, пришедшей в себя жене.
- Ну, рассказывай, сын мой, - гневно приказал он сыну,- почему ты женился без родительского благословения?
Карел рассказал ему всё, что можно было разгласить, не упоминая имен де Ла Верды и Стефки, то есть, весьма далекую от истины историю.
- И что же, во всем французском королевстве никто не польстился на эту...,- слово было очень грубым и смачным,- а ты решил сделать своим первенцем и наследником ублюдка?
- В тот момент я об этом не думал,- тяжело вздохнул Карел,- меня привлекло огромное приданное, а сейчас, честно говоря, не могу на неё даже смотреть.
Отец, не торопясь, прошёлся по комнате.
- Сколько хороших, милых девушек по соседству я предлагал засватать, но ты недовольно морщил нос. А теперь...., даже не отец собственному наследнику!
Карел опустил голову.
- Я не знаю, что делать! Но мне противна и эта ..., и уж тем более, её пузо!
- А где та девка, которая пошла в довесок к нашей дурочке?
- Мадлен? Ещё увидитесь..., у той хоть хватило ума не забеременеть!
Обед прошел относительно спокойно, хотя Збирайда и бросал грозные взгляды то на невестку, то на Еленку, а вот на Мадлен поглядывал с заметным любопытством. Пани Анна, заметив этот неприкрытый интерес, только тяжело вздохнула. Будущее юной девушки представлялось ей теперь довольно ясно.
Домочадцы, чинно хлебая похлебку, не отрывали глаз от мисок, но особенно боялась неприветливого свекра Бланка.
После того, как подали вторую перемену блюд, она неожиданно застонала, испуганно схватившись за живот.
Барон, окинув сноху опытным взглядом, приказал жене:
- Пани, у вашей падчерицы начинаются роды, распорядитесь все подготовить!
Жена с готовностью подскочила из-за стола и тут же, закусив губу, сама согнулась от боли.
- Не ко времени,- фыркнул раздраженно муж,- выходит, что и роды вещь заразная?
Но его уже никто не слушал. В замке началась суматоха - бежали служанки, кто с тряпками, кто с ведрами воды. Приковыляла из кухни, зевая и потягиваясь, огромная бабища - замковая повитуха.
- Давайте их в одну комнату,- распорядилась она,- а то не набегаешься между ними!
Карел побледнел. Скоро решится его судьба - кого же родит женушка? Дочь или сына? Рожениц увели, а отец успокаивающе похлопал его по плечу.
- Не волнуйся так! Они ещё управятся не скоро - на крик изойдут, прежде чем родят! А мне ещё надо поговорить с Еленкой о её шашнях с маркграфом.
- Стоит ли, - усомнился Карел, - зачем ворошить старое? Если что и было, то давно прошло!
- Так в том-то и дело, что было, - разъярился Збирайда,- мне Хеленка письмо прислала, где все её выходки описала. Ну, я ей устрою! Давно уже руки чешутся - отшибу раз и навсегда желание распутничать. Опозорила меня на всю Моравию! Убью, и рука не дрогнет! Но сначала поближе взгляну на хорошенькую француженку.
- Отец, - Карел предупреждающе схватил родителя за руку,- мне доверил девушку сам король!
- И что? Разве её целомудрию что-то грозит, коль она его уже давно потеряла? Потерпит, как-нибудь, а, может, ещё и понравится!
Карел только рукой махнул - отец и с возрастом не менялся.
Елена сразу же, как только мачеху и Бланку повели рожать, удалилась в свою комнату. Все в ней оставалось по старому - и полог синего бархата, и образ Пречистой девы в головах, и столик с эмалью. Когда-то, в другой жизни, на этой самой кровати она мечтала о любви, страсти, поклонении, красивых рыцарях. А что получилось? Еленка горько улыбнулась - позади ничего хорошего и впереди полная тревог неизвестность.
Не успела она углубиться в свои невеселые мысли, как дверь скрипнула, и на пороге показался брат. Карел запыхался и был необычно взволнован.
- Отец узнал, что ты была любовницей Генриха и теперь вне себя от бешенства. Ему Хеленка сообщила. Что именно - не знаю, но тот теперь грозится шкуру с тебя спустить.
- Пресвятая Дева! - испуганно перекрестилась Елена. - Только этого мне и не хватало!
- Он скоро придет, так что будь готова! Может, ещё оправдаешься?
Брат ушёл, а Елена растерянно заметалась по комнате. Объясняться с крестным отцом по поводу Генриха у неё не было никакого желания. Пан Ирджих в гневе и прибить мог.
Збирайда вышел от юной француженки уже в более хорошем настроении и значительно смягчившимся. Он заглянул в комнату дочери, но Еленки там не оказалось.
Барон особо не удивился - мало ли, может, крестница решила прогуляться по замку.
- Найди мне пани Еленку! - приказал он холопу, прежде чем направиться к жене и снохе.
В этот момент, как раз начала рожать Анна, и Збирайда задержался возле супруги до тех пор, пока та не опросталась девочкой.
- Тю, - презрительно сплюнул он,- ещё одна девка! Приданого на них не напасешься!
Сноха ещё только готовилась к родам - выла и металась, с ужасом глядя на круто вздымающийся живот.
- Молоденькая, совсем девочка,- тяжело вздохнула повитуха, с сожалением глядя на юную госпожу,- тяжело ей придется!
"Может, приберет Господь! Одной головной болью станет меньше!" - подумал Збирайда и вспомнил, что ему ещё надо уму-разуму Еленку научить. Вооружившись хлыстом, он приказал привести к нему дочь.
- Пани нигде нет!- отчитался перед ним холоп.
- Так ты, наверное, ленивый дьявол и не искал вовсе! - разворчался барон, и призвал других слуг, строго наказав найти молодую пани.
Те обежали весь замок, но Елена исчезла бесследно. Хотя никто не видел её, выходящей за ворота.
- Что за черт? - выругался Збирайда, и вновь кинулся в комнату дочери.
Там растерянно толклась прибывшая из Копфлебенца служанка, да сидела на кровати огромная бабища - Герда.
- Вот,- зло заявила она барону,- не уследили. А птичка-то - тьють, и улетела! И что я теперь Гуго скажу - где его жена?
- Куда улетела? - оторопел барон.
- Да уж не знаю, но пропало кое-что из одежды, все деньги и драгоценности.
"Ах, ты..., это она ведь к Генриху сбежала!" - мелькнуло в голове у Збирайды, и он немедля снарядил погоню.
Но утром погоня вернулась ни с чем. Следов беглянки найти не удалось. Тогда Збирайда, чертыхаясь, выехал в Брно сам. Толку от этого оказалось мало - никто Елены не видел и здесь. К Хеленке его не пустила стража, а самого Генриха не было в столице - он уехал в Венгрию. Может, дурочка подалась к мужу?
- То ли панихиду заказывать, то ли, наоборот, молебен за здравие,- вернувшись домой пожаловался он домочадцам, - не девка, а ураган какой-то! Вечно её несет незнамо куда!
Аннет, Карела и Мадлен судьба Еленки мало волновала - своих забот хватало. Бланка, промучившись два дня, родила все-таки сына, но роды были настолько тяжелыми, что та лежала практически без признаков жизни, разве чуть дыша.
- А я тебе говорил,- не выдержал и упрекнул Збирайда сына,- вот теперь всю жизнь в поте лица работай на этого ублюдка.
- Если бы это была дочь,- простонал Карел,- я бы не роптал...
- Вот что происходит, когда приходится жать, не посеяв,- усмехнулся отец,- не стони, есть и из этого положения выход.
Карел с надеждой глянул на Збирайду.
- Выход?
- Надо хорошо всё продумать, и дело уладится само собой! Господь не все двери держит закрытыми, надо только в нужную постучать...
И он, подозвав к себе няньку с новорожденной дочерью, показал на младенца новоявленному графу:
- Вот эта девка - твоя дочь. А уж байстрюка я признаю своим сыном!
- А если проболтается Анна или Мадлен?
- Пусть только попробуют! Так обработаю, что человеческую речь забудут! Да и... сказать они об этом смогут только друг другу, потому что отныне выезд за пределы Черного леса для этих баб закрыт!
ЕЛЕНКА.
А что же Елена? Куда она пропала?
Пока погоня рыскала по всем дорогам, она находилась совсем рядом - её спрятала в Лукаши сумасшедшая бабка Анелька. Когда внучка поздно ночью постучала в ворота родового замка, об этом узнало только два человека - стражник на воротах, да горничная старой пани, поэтому Елену и удалось утаить от погони.
Утирая слезы, внучка рассказала Анельке о том, что произошло, не вдаваясь в порочащие её подробности. Сморщенная и полуслепая, но всё ещё грозная старуха близко к сердцу восприняла её неприятности.
- Ух, охальник,- прошамкала она, имея в виду барона,- то же надумал! Избить собственную крестницу по навету проходимки! Гореть им вместе с Хеленкой в аду, в Геенне огненной!
