Колин радостно блеснул огоньками, перед уходом ещё раз накормил-расчесал-погладил Васю, удивительно ловко и аккуратно для костяшек вместо пальцев, и мы тепло распрощались. Я же, придвинув тарелку и взяв планшет, принялась за завтрак, заодно изучая книгу дальше. Ну интересно же, что тут за нежить такая странная, нам совсем другое рассказывали!
Я углубилась в чтение монографии по истории Великой Войны, и вначале она ничем не отличалась от того, что я проходила в Академии. Помню, даже экзамены сдавала, на высший балл, на юриста это обязательная дисциплина. Несколько столетий назад произошло вероломное нападение Объединённой Западной коалиции на Альгерру, жаждавшей добраться до ульраниума. Эти кристаллы довольно редкие, добываются только на территории нашей страны и больше нигде, и служат универсальным источником питания практически для всей техники от телефонов до машин. Коалиция посчитала, что ульраниум Альгерра должна продавать, когда этой самой коалиции захочется, и по той цене, по какой им удобно. В то время как раз началась эпоха первой технической революции, магия , а точнее, техника, работающая на магии, активно внедрялась во все сферы деятельности человека. Из редкого дара, облегчающего жизнь избранным, она становилась доступной и обыденной вещью, о которой практически не задумываешься, когда используешь.
Коалиция напала внезапно, и успела захватить половину Альгерры, войска действовали весьма жёстко, так что неизбежно возникло партизанское движение. Но это я и так хорошо знала, даже наиболее известных лидеров партизан знала, поэтому читала наискосок. На второй год движение нападавших замедлилось, а потом внезапно они стали отступать. Я изучала это, как происки партизан, сделавших поставки продовольствия и подкреплений практически невозможным. В принципе, здесь так же говорилось, но с маленьким уточнением: в богатой ульраниумом Альгерре нежить, встававшая после смерти, и раньше водилась. А тут начались не разовые случаи, а массово, причем не обыватели, а восставали защитники с мест сражений, целыми полками. И не просто неразумные зомби или скелеты, а разумная нежить, очень злая на захватчиков и прекрасно помнившая о пережитом. Так что, войскам коалиции пришлось спешно оставлять завоёванные земли. Этого я в учебниках не читала, там были лишь общие расплывчатые фразы о восставшей против захватчиков самой земле. И понимай, как хочешь.
После всего этого к императору пришли представители нежити, это тоже в учебниках писали, и снова тут имелось дополнение: что ночью явились не только вампиры и оборотни, и ещё и лич пришёл, как представитель неупокоенных. Причем не просто абы какой, а младший брат Императора, бывший при жизни сильнейшим магом, и погибший вначале войны при обороне крепости Орешнивец. Требования оказались простыми, равные права с живыми. Император не видел смысла упорствовать, и своим указом в тот же день дополнил законы тем, что отныне все уравнивались в правах, так что и живых, и мёртвых судили одинаково. Если неупокоенному за нападение на человека полагалось уничтожение на месте, то и живых казнили точно так же. Однако, спустя год оборотни и вампиры потребовали дополнения, поскольку у них имелись истинные пары, погибавшие со смертью партнёра. Чтобы в случае, если у преступника имеется таковая, и она согласна связать свою жизнь с провинившимся, на него распространялось помилование. Для равновесия распространили и на людей, и отсюда появилась такая должность, как висельная невеста – у обычных же жителей никаких истинных пар нет.
После утрясания всех формальностей, таких, как, например, состав преступлений, попадающих под этот закон, преступность резко уменьшилась, а в связи с тем, что о разумной нежити не говорили на каждом углу и из каждого телевизора, о ней практически забыли. Зато то, что у нас вампиры и оборотни являются полноправными гражданами, в прогрессивных странах Западной коалиции считалось дикостью. Для разумной нежити по ее собственному желанию сделали несколько заповедников, там, где богатые залежи ульраниума подходили близко к поверхности, и они могли спокойно жить, никого не тревожа. Да и вообще, как я поняла из примечаний к монографии, всеобщее умалчивание о существовании разумной нежити ввели по требованию, после нескольких попыток особенно наглых граждан получить себе в их лице бесплатную рабочую силу. И как раз тогда же создали два Комитета, по защите от нежити, поскольку неразумная по-прежнему поднималась и пугала добропорядочных жителей, и защиты этой самой нежити. Последнее – в местах проживания именно разумной нежити, а не по всей империи.
Уф-ф, я аж зачиталась, так интересно было разобраться в нюансах настоящей истории, и сама не заметила, как прошло время – часы показывали полдень. И сразу в дверь раздался стук, а я вспомнила, что должен прийти Даниэль. Отложив планшет и бросив мельком взгляд в небольшое зеркало, висевшее рядом с дверью в кухню, убедилась, что выгляжу вполне ничего, и поспешила открыть гостю.
Открыла. Полюбовалась на подтянутого и при полном параде Даниэля. Интересно, он каждый день, что ли, такой нарядный ходит на работу? В руках снова корзинка. Хм… Снова подарки? Что-то странно себя ведёт доблестный капитан, ну да ладно.
— Привет, проходи, – я посторонилась, пропуская гостя в дом.
— Привет, я тут вот, к чаю принёс, – Даниэль протянул мне корзинку.
— Ага, спасибо, идём на кухню. Правда, я уже позавтракала, но от чашечки кофе не откажусь в твоей компании, – добавила с улыбкой, а капитан отчего-то очаровательно смутился, даже скулы слегка порозовели.
Мы пришли на кухню обратно, я занялась кофе, а Дан начал расспрашивать.
— Ну, как ночь прошла? Как котик, не тяжело было?
— Да не, нормально, – махнула я, не отвлекаясь от турки. – Выспалась, Колин помог с Васей.
— Колин? – почему-то сильно удивился Даниэль.
— Да, а что? – я посмотрела через плечо на озадаченного гостя.
— И ты его так просто в дом пустила? – ещё больше удивился он.
— Пустила, а что, не надо было? – забеспокоилась, не нарушила ли ненароком какие-нибудь местные законы, или может, скелетов не полагается впускать через порог?!
— Нет, всё в порядке, просто не ожидал от тебя, – капитан улыбнулся уголком губ.
Тут озадачилась уже я и повернулась к нему, подняв брови.
— Почему?
—Ну, ты же не знакома с разумной нечистью, тут даже местные, сколько с ней рядом живут, в дом редко пустит, – пояснил Даниэль.
Я не стала говорить, что настолько хотела спать, что впустила бы и свежеподнятого зомбика, просто пожала плечами и вернулась к кофе. Вместо этого поделилась проблемой:
— Только я не понимаю, что он говорит, общаемся письменно. Можно как-то это исправить?
— Я подумаю, – пообещал задумчиво Даниэль.
Мы попили кофе, болтая о пустяках, потом я вспомнила, что надо отдать денег за молоко, гость мой тоже засобирался, и мы мирно разошлись. Я поднялась к Ваське, накормила-погладила, и показалось даже, что он слегка подрос. Переодевшись, я поспешила к соседке.
— Ой, хорошо, что зашла! – тут же затараторила она, забрав деньги. – Колин хороший такой мальчик, жалостливый, всегда кого-нибудь спасает или помогает! А Варгус злыдень подколодный, почём зря кутёнка утопить хотел! – она сердито фыркнула. – И собаки у него злые во дворе, потому что бьёт он их, чтоб, значит, злее были и покусать могли кого незваного! А давай, я тебе покажу, у кого здесь что купить можно? – предложила соседка. – Чтоб на рынок не мотаться?
Отказываться я не стала, и мы прошлись по деревне, заодно я узнала все местные сплетни: кто с кем ругается, кто с кем спит, кто кому с кем изменяет, у кого жена на сносях, а дочка гулящая… В общем, слушала вполуха, если честно, просто кивая в нужных местах и вставляя междометия. По дороге нам попалась колоритная парочка, тощий мужик с лицом, отмеченным активными возлияниями, что обозначалось крупным красным шнобелем. Рядом с ним семенила пухлая пышечка с румяными щеками, но брови нахмурены и губы поджаты. Она что-то ворчала под нос, то и дело тыкая супруга, и соседка тут же прокомментировала:
— Петька это, золотые руки у парня, сапожник он знатный, но как хотя бы капля в рот попадёт, всё, пропал мужик, – она сокрушённо вздохнула и покачала головой. – И уж что только не пробовали, всё без толку!
В общем, в конце прогулки я оказалась нагружена разными свёртками и корзинками, и ворохом сведений про почти каждого жителя. От болтовни женщины слегка утомилась, и поэтому под предлогом кормления Васеньки быстренько отступила к своему дому, тихонько переведя дух. А вот там на крыльце снова ждал капитан. Совершенно неожиданно для меня настроение подпрыгнуло, и на губах поселилась радостная улыбка, но… Когда я подошла ближе, едва сдержала разочарованный вздох: другая форма, эмблема, да и физиономия знакомо кислая. Мэтр куратор пожаловал, принесла же нелёгкая! Я даже рта не успела спросить, чтобы вежливо поинтересоваться, что он забыл здесь, как меня огорошили сообщением:
— Адептка Бринфи, срочно собирайтесь! – категорично заявил Пебрен, скрестив руки и смерив меня недовольным взглядом.
Я прищурилась и с подозрением уточнила:
— Куда это?
— Назад, – отрезал куратор, и мои подозрения усилились. – У вас полчаса!
Так. Первый порыв возмущённо заявить, что никуда не поеду, у меня тут Васенька и вообще – то «езжайте немедленно», то теперь срочно обратно! Семь пятниц на неделе, как у взбалмошной девицы! Мне ещё три года учиться к сожалению, и нарываться на выговор или того паче исключение ну никак нельзя. Я хлопнула ресницами и включила дурочку.
— Хорошо-хорошо, а кто мне практику подпишет? А когда? Ой, хорошо, что закончилась, а характеристика от старосты? Он ведь должен её написать, да? И отчёт же ещё надо составить, и его тоже заверить! – протараторила на одном дыхании, пытаясь потянуть время – авось что-нибудь случится и получится выкрутиться.
Да, теперь уезжать не хотелось, не так уж страшна эта практика оказалась, как мне думалось. Да и знакомство с Даниэлем всё же хотелось продолжить… Мэтр Пебрен поморщился и нехотя ответил:
— Документы вам почтой вышлют, а нас транспорт уже ждёт!
Я сделала большие глаза.
— Почтой? Нет-нет, я лучше задержусь на денёк и подпишу всё, как полагается! А то знаете, почтой документы теряются, и вдруг староста забудет, и вообще…
Куратор нахмурился, во взгляде мелькнуло раздражение, и я внутренне поёжилась, взмолившись, чтобы ну хоть капитан явился, что ли!
— Хватит препираться, марш собираться! – рявкнул он и отошёл от двери, указав на неё весьма недвусмысленно. – У вас пятнадцать минут!
— А куда это ты студентку забираешь, Фабиан, а? – раздался наконец-то такой знакомый и родной голос! – Ещё и без моего согласия?
Я едва не бросилась Даниэлю на шею, но сдержалась, не желая показывать куратору, что мы с его братом подружились. Почему-то не хотелось этого делать. Просто скромно отошла в сторонку, собираясь наблюдать разговор и надеясь, что почерпну из него что-нибудь полезное.
— Ты же должен знать, пока я не подпишу ей практику, она не зачтётся, – с безмятежной улыбкой продолжил капитан, остановившись рядом с крыльцом и смело глядя в перекошенное лицо брата, потом бросил на меня взгляд. – Вы правильно сделали, студентка, – чуть мягче произнёс он и попросил. – Подождите в доме, а мы пока переговорим с вашим куратором подробнее.
От вкрадчивых ноток в его голосе отчего-то по спине пробрала дрожь, и я поверила, что Даниэль далеко не всегда такой душка и милашка. Чтобы успокоиться, проведала Васю, а потом отправилась на кухню, готовить чай. Как ни пыталась, услышать, что происходит на крыльце, не получалось – только смутные голоса, один явно сердитый, а второй спокойный. Ладно, всё равно расспрошу. И села пить чай в гордом одиночестве, напряжённо ожидая развязки.
Минут через десять в дверь раздался стук, я подорвалась, бросившись открыть, и в дом зашёл капитан. Из-за его плеча я увидела, что крыльцо пустое.
— Ты остаёшься, – коротко объявил он, кивнул и, развернувшись, ушёл.
Я озадаченно уставилась ему вслед, не понимая, что это было вообще. В мыслях поселился полный сумбур, пришлось закрыть дверь и вернуться к чаю… А буквально через полчаса ко мне снова гости пожаловали: мрачный староста, державший в руках увесистую пачку документов и папок, кое-какие изрядно пожелтевшие.
— Вот, ознакомьтесь, должностные инструкции висельных невест в нашей местности, – заявил он, всучив мне кипу.
Следующие несколько дней прошли в хлопотах за Васенькой на пару с Колином и изучении этих самых бумаг. Куратор не появлялся, к моей радости, но я не обольщалась: вряд ли он так просто отступит, его мерзкий характер за четыре года успела отлично изучить. Правда, я не понимала, чего ему так срочно понадобилось теперь убрать меня из этой деревушки. Вроде ж так рвался засунуть меня в эту дыру! По моей основной практике пока тоже заявок не поступало, так что я усиленно читала.
А почитать было что, бумаги, что мне дал староста, оказались весьма любопытными. К примеру, я узнала, что если случится свадьба, положено справлять за счёт казны города, и она может быть четырёх категорий. Четвёртая – самая простая, на несколько человек, без всяких изысков, типа: поженились, разбежались, казённый обед из трёх блюд максимум, и ленточка в косу невесте для украшения. А на первой категории гулял весь посёлок, и платье полагалось, и костюм жениху, и полноценный праздничный обед, и музыканты, и даже тамада с конкурсами. В общем, весело и с размахом. Причём категория не зависела от человека или нежити – да-да, оказывается, я и за неё чёрт возьми могла выйти замуж!!! – и от того, за кого там я замуж буду выходить. И судя по некоторым упоминаниям, как раз-таки если жених нежить, то категория свадьбы выше, уж не знаю, почему, а в общем, это зависело от количества привлечённых по делу. А ещё, последнее слово оставалось за… капитаном из Комитета по охране этой самой нежити. Эхм, то есть, Даниэль будет решать, какую свадьбу мне закатывать? Дела-а…
Ну и по всему выходило, что путём замужества я могу спасти любую разумную нежить, от оборотней до… скелета или зомби. Да, оборотни, оказывается, тоже считаются нежитью, ведь человек заражался от укуса и в какой-то мере умирал, перерождаясь. Так, не буду думать, это слишком сложно для моего понимания. Ещё, принуждение к выполнению супружеского долга в таком браке считалось тоже преступлением, причём серьёзным, тянущим на смертную казнь. Потому если у меня или у моего супруга появилось бы подобное желание, так сказать, то следовало предупредить об этом священника. Чтобы он совершил обряд по всем правилам, поскольку в этой местности висельный брак заключался по особенным правилам, по которым я считалась женой только три дня, а потом автоматически следовал развод. Уф. Немного сумбурно, но разберёмся по ходу дела, уж ложиться в одну постель с каким-нибудь зомби или личем меня точно не потянет. Я ж не извращенка какая, в самом деле-то.
А вот за каждый брак награда в самом деле полагалась, причём неплохая такая, что-то вроде откупных за развод – гипотетические моральные страдания брошенной жены, ага.
Я углубилась в чтение монографии по истории Великой Войны, и вначале она ничем не отличалась от того, что я проходила в Академии. Помню, даже экзамены сдавала, на высший балл, на юриста это обязательная дисциплина. Несколько столетий назад произошло вероломное нападение Объединённой Западной коалиции на Альгерру, жаждавшей добраться до ульраниума. Эти кристаллы довольно редкие, добываются только на территории нашей страны и больше нигде, и служат универсальным источником питания практически для всей техники от телефонов до машин. Коалиция посчитала, что ульраниум Альгерра должна продавать, когда этой самой коалиции захочется, и по той цене, по какой им удобно. В то время как раз началась эпоха первой технической революции, магия , а точнее, техника, работающая на магии, активно внедрялась во все сферы деятельности человека. Из редкого дара, облегчающего жизнь избранным, она становилась доступной и обыденной вещью, о которой практически не задумываешься, когда используешь.
Коалиция напала внезапно, и успела захватить половину Альгерры, войска действовали весьма жёстко, так что неизбежно возникло партизанское движение. Но это я и так хорошо знала, даже наиболее известных лидеров партизан знала, поэтому читала наискосок. На второй год движение нападавших замедлилось, а потом внезапно они стали отступать. Я изучала это, как происки партизан, сделавших поставки продовольствия и подкреплений практически невозможным. В принципе, здесь так же говорилось, но с маленьким уточнением: в богатой ульраниумом Альгерре нежить, встававшая после смерти, и раньше водилась. А тут начались не разовые случаи, а массово, причем не обыватели, а восставали защитники с мест сражений, целыми полками. И не просто неразумные зомби или скелеты, а разумная нежить, очень злая на захватчиков и прекрасно помнившая о пережитом. Так что, войскам коалиции пришлось спешно оставлять завоёванные земли. Этого я в учебниках не читала, там были лишь общие расплывчатые фразы о восставшей против захватчиков самой земле. И понимай, как хочешь.
После всего этого к императору пришли представители нежити, это тоже в учебниках писали, и снова тут имелось дополнение: что ночью явились не только вампиры и оборотни, и ещё и лич пришёл, как представитель неупокоенных. Причем не просто абы какой, а младший брат Императора, бывший при жизни сильнейшим магом, и погибший вначале войны при обороне крепости Орешнивец. Требования оказались простыми, равные права с живыми. Император не видел смысла упорствовать, и своим указом в тот же день дополнил законы тем, что отныне все уравнивались в правах, так что и живых, и мёртвых судили одинаково. Если неупокоенному за нападение на человека полагалось уничтожение на месте, то и живых казнили точно так же. Однако, спустя год оборотни и вампиры потребовали дополнения, поскольку у них имелись истинные пары, погибавшие со смертью партнёра. Чтобы в случае, если у преступника имеется таковая, и она согласна связать свою жизнь с провинившимся, на него распространялось помилование. Для равновесия распространили и на людей, и отсюда появилась такая должность, как висельная невеста – у обычных же жителей никаких истинных пар нет.
После утрясания всех формальностей, таких, как, например, состав преступлений, попадающих под этот закон, преступность резко уменьшилась, а в связи с тем, что о разумной нежити не говорили на каждом углу и из каждого телевизора, о ней практически забыли. Зато то, что у нас вампиры и оборотни являются полноправными гражданами, в прогрессивных странах Западной коалиции считалось дикостью. Для разумной нежити по ее собственному желанию сделали несколько заповедников, там, где богатые залежи ульраниума подходили близко к поверхности, и они могли спокойно жить, никого не тревожа. Да и вообще, как я поняла из примечаний к монографии, всеобщее умалчивание о существовании разумной нежити ввели по требованию, после нескольких попыток особенно наглых граждан получить себе в их лице бесплатную рабочую силу. И как раз тогда же создали два Комитета, по защите от нежити, поскольку неразумная по-прежнему поднималась и пугала добропорядочных жителей, и защиты этой самой нежити. Последнее – в местах проживания именно разумной нежити, а не по всей империи.
Уф-ф, я аж зачиталась, так интересно было разобраться в нюансах настоящей истории, и сама не заметила, как прошло время – часы показывали полдень. И сразу в дверь раздался стук, а я вспомнила, что должен прийти Даниэль. Отложив планшет и бросив мельком взгляд в небольшое зеркало, висевшее рядом с дверью в кухню, убедилась, что выгляжу вполне ничего, и поспешила открыть гостю.
Открыла. Полюбовалась на подтянутого и при полном параде Даниэля. Интересно, он каждый день, что ли, такой нарядный ходит на работу? В руках снова корзинка. Хм… Снова подарки? Что-то странно себя ведёт доблестный капитан, ну да ладно.
— Привет, проходи, – я посторонилась, пропуская гостя в дом.
— Привет, я тут вот, к чаю принёс, – Даниэль протянул мне корзинку.
— Ага, спасибо, идём на кухню. Правда, я уже позавтракала, но от чашечки кофе не откажусь в твоей компании, – добавила с улыбкой, а капитан отчего-то очаровательно смутился, даже скулы слегка порозовели.
Мы пришли на кухню обратно, я занялась кофе, а Дан начал расспрашивать.
— Ну, как ночь прошла? Как котик, не тяжело было?
— Да не, нормально, – махнула я, не отвлекаясь от турки. – Выспалась, Колин помог с Васей.
— Колин? – почему-то сильно удивился Даниэль.
— Да, а что? – я посмотрела через плечо на озадаченного гостя.
— И ты его так просто в дом пустила? – ещё больше удивился он.
— Пустила, а что, не надо было? – забеспокоилась, не нарушила ли ненароком какие-нибудь местные законы, или может, скелетов не полагается впускать через порог?!
— Нет, всё в порядке, просто не ожидал от тебя, – капитан улыбнулся уголком губ.
Тут озадачилась уже я и повернулась к нему, подняв брови.
— Почему?
—Ну, ты же не знакома с разумной нечистью, тут даже местные, сколько с ней рядом живут, в дом редко пустит, – пояснил Даниэль.
Я не стала говорить, что настолько хотела спать, что впустила бы и свежеподнятого зомбика, просто пожала плечами и вернулась к кофе. Вместо этого поделилась проблемой:
— Только я не понимаю, что он говорит, общаемся письменно. Можно как-то это исправить?
— Я подумаю, – пообещал задумчиво Даниэль.
Мы попили кофе, болтая о пустяках, потом я вспомнила, что надо отдать денег за молоко, гость мой тоже засобирался, и мы мирно разошлись. Я поднялась к Ваське, накормила-погладила, и показалось даже, что он слегка подрос. Переодевшись, я поспешила к соседке.
— Ой, хорошо, что зашла! – тут же затараторила она, забрав деньги. – Колин хороший такой мальчик, жалостливый, всегда кого-нибудь спасает или помогает! А Варгус злыдень подколодный, почём зря кутёнка утопить хотел! – она сердито фыркнула. – И собаки у него злые во дворе, потому что бьёт он их, чтоб, значит, злее были и покусать могли кого незваного! А давай, я тебе покажу, у кого здесь что купить можно? – предложила соседка. – Чтоб на рынок не мотаться?
Отказываться я не стала, и мы прошлись по деревне, заодно я узнала все местные сплетни: кто с кем ругается, кто с кем спит, кто кому с кем изменяет, у кого жена на сносях, а дочка гулящая… В общем, слушала вполуха, если честно, просто кивая в нужных местах и вставляя междометия. По дороге нам попалась колоритная парочка, тощий мужик с лицом, отмеченным активными возлияниями, что обозначалось крупным красным шнобелем. Рядом с ним семенила пухлая пышечка с румяными щеками, но брови нахмурены и губы поджаты. Она что-то ворчала под нос, то и дело тыкая супруга, и соседка тут же прокомментировала:
— Петька это, золотые руки у парня, сапожник он знатный, но как хотя бы капля в рот попадёт, всё, пропал мужик, – она сокрушённо вздохнула и покачала головой. – И уж что только не пробовали, всё без толку!
В общем, в конце прогулки я оказалась нагружена разными свёртками и корзинками, и ворохом сведений про почти каждого жителя. От болтовни женщины слегка утомилась, и поэтому под предлогом кормления Васеньки быстренько отступила к своему дому, тихонько переведя дух. А вот там на крыльце снова ждал капитан. Совершенно неожиданно для меня настроение подпрыгнуло, и на губах поселилась радостная улыбка, но… Когда я подошла ближе, едва сдержала разочарованный вздох: другая форма, эмблема, да и физиономия знакомо кислая. Мэтр куратор пожаловал, принесла же нелёгкая! Я даже рта не успела спросить, чтобы вежливо поинтересоваться, что он забыл здесь, как меня огорошили сообщением:
— Адептка Бринфи, срочно собирайтесь! – категорично заявил Пебрен, скрестив руки и смерив меня недовольным взглядом.
Я прищурилась и с подозрением уточнила:
— Куда это?
— Назад, – отрезал куратор, и мои подозрения усилились. – У вас полчаса!
Так. Первый порыв возмущённо заявить, что никуда не поеду, у меня тут Васенька и вообще – то «езжайте немедленно», то теперь срочно обратно! Семь пятниц на неделе, как у взбалмошной девицы! Мне ещё три года учиться к сожалению, и нарываться на выговор или того паче исключение ну никак нельзя. Я хлопнула ресницами и включила дурочку.
— Хорошо-хорошо, а кто мне практику подпишет? А когда? Ой, хорошо, что закончилась, а характеристика от старосты? Он ведь должен её написать, да? И отчёт же ещё надо составить, и его тоже заверить! – протараторила на одном дыхании, пытаясь потянуть время – авось что-нибудь случится и получится выкрутиться.
Да, теперь уезжать не хотелось, не так уж страшна эта практика оказалась, как мне думалось. Да и знакомство с Даниэлем всё же хотелось продолжить… Мэтр Пебрен поморщился и нехотя ответил:
— Документы вам почтой вышлют, а нас транспорт уже ждёт!
Я сделала большие глаза.
— Почтой? Нет-нет, я лучше задержусь на денёк и подпишу всё, как полагается! А то знаете, почтой документы теряются, и вдруг староста забудет, и вообще…
Куратор нахмурился, во взгляде мелькнуло раздражение, и я внутренне поёжилась, взмолившись, чтобы ну хоть капитан явился, что ли!
— Хватит препираться, марш собираться! – рявкнул он и отошёл от двери, указав на неё весьма недвусмысленно. – У вас пятнадцать минут!
— А куда это ты студентку забираешь, Фабиан, а? – раздался наконец-то такой знакомый и родной голос! – Ещё и без моего согласия?
Я едва не бросилась Даниэлю на шею, но сдержалась, не желая показывать куратору, что мы с его братом подружились. Почему-то не хотелось этого делать. Просто скромно отошла в сторонку, собираясь наблюдать разговор и надеясь, что почерпну из него что-нибудь полезное.
— Ты же должен знать, пока я не подпишу ей практику, она не зачтётся, – с безмятежной улыбкой продолжил капитан, остановившись рядом с крыльцом и смело глядя в перекошенное лицо брата, потом бросил на меня взгляд. – Вы правильно сделали, студентка, – чуть мягче произнёс он и попросил. – Подождите в доме, а мы пока переговорим с вашим куратором подробнее.
От вкрадчивых ноток в его голосе отчего-то по спине пробрала дрожь, и я поверила, что Даниэль далеко не всегда такой душка и милашка. Чтобы успокоиться, проведала Васю, а потом отправилась на кухню, готовить чай. Как ни пыталась, услышать, что происходит на крыльце, не получалось – только смутные голоса, один явно сердитый, а второй спокойный. Ладно, всё равно расспрошу. И села пить чай в гордом одиночестве, напряжённо ожидая развязки.
Минут через десять в дверь раздался стук, я подорвалась, бросившись открыть, и в дом зашёл капитан. Из-за его плеча я увидела, что крыльцо пустое.
— Ты остаёшься, – коротко объявил он, кивнул и, развернувшись, ушёл.
Я озадаченно уставилась ему вслед, не понимая, что это было вообще. В мыслях поселился полный сумбур, пришлось закрыть дверь и вернуться к чаю… А буквально через полчаса ко мне снова гости пожаловали: мрачный староста, державший в руках увесистую пачку документов и папок, кое-какие изрядно пожелтевшие.
— Вот, ознакомьтесь, должностные инструкции висельных невест в нашей местности, – заявил он, всучив мне кипу.
Следующие несколько дней прошли в хлопотах за Васенькой на пару с Колином и изучении этих самых бумаг. Куратор не появлялся, к моей радости, но я не обольщалась: вряд ли он так просто отступит, его мерзкий характер за четыре года успела отлично изучить. Правда, я не понимала, чего ему так срочно понадобилось теперь убрать меня из этой деревушки. Вроде ж так рвался засунуть меня в эту дыру! По моей основной практике пока тоже заявок не поступало, так что я усиленно читала.
А почитать было что, бумаги, что мне дал староста, оказались весьма любопытными. К примеру, я узнала, что если случится свадьба, положено справлять за счёт казны города, и она может быть четырёх категорий. Четвёртая – самая простая, на несколько человек, без всяких изысков, типа: поженились, разбежались, казённый обед из трёх блюд максимум, и ленточка в косу невесте для украшения. А на первой категории гулял весь посёлок, и платье полагалось, и костюм жениху, и полноценный праздничный обед, и музыканты, и даже тамада с конкурсами. В общем, весело и с размахом. Причём категория не зависела от человека или нежити – да-да, оказывается, я и за неё чёрт возьми могла выйти замуж!!! – и от того, за кого там я замуж буду выходить. И судя по некоторым упоминаниям, как раз-таки если жених нежить, то категория свадьбы выше, уж не знаю, почему, а в общем, это зависело от количества привлечённых по делу. А ещё, последнее слово оставалось за… капитаном из Комитета по охране этой самой нежити. Эхм, то есть, Даниэль будет решать, какую свадьбу мне закатывать? Дела-а…
Ну и по всему выходило, что путём замужества я могу спасти любую разумную нежить, от оборотней до… скелета или зомби. Да, оборотни, оказывается, тоже считаются нежитью, ведь человек заражался от укуса и в какой-то мере умирал, перерождаясь. Так, не буду думать, это слишком сложно для моего понимания. Ещё, принуждение к выполнению супружеского долга в таком браке считалось тоже преступлением, причём серьёзным, тянущим на смертную казнь. Потому если у меня или у моего супруга появилось бы подобное желание, так сказать, то следовало предупредить об этом священника. Чтобы он совершил обряд по всем правилам, поскольку в этой местности висельный брак заключался по особенным правилам, по которым я считалась женой только три дня, а потом автоматически следовал развод. Уф. Немного сумбурно, но разберёмся по ходу дела, уж ложиться в одну постель с каким-нибудь зомби или личем меня точно не потянет. Я ж не извращенка какая, в самом деле-то.
А вот за каждый брак награда в самом деле полагалась, причём неплохая такая, что-то вроде откупных за развод – гипотетические моральные страдания брошенной жены, ага.
