Чешуйками?
Нитями?
Полосочками?
Или сплошным панцирем?
Порезать тряпку и потыкать ножом может и Ваня, а пострелять мне самой интересно. Тем более, мне нашли револьвер системы «Наган». «Кольта» здесь не было, «наган» тоже широкого распространения не получил и активно болел всеми детскими болезнями, которые только можно предположить. Да и вообще здесь плохо с огнестрелом, здесь в основном магия в почете.
В результате, комната была полна порохового дыма, а я была весьма недовольна.
Состав я помнила весьма приблизительно, получить из представленных мне образцов руды я могла хоть что, но это самое «что» в ней должно присутствовать. А титан и алюминий есть далеко не везде. В результате у меня были какие-то граммы.
А нужно больше. И намного.
Я уж молчу про сталь.
Ну, приблизительно я знаю состав стали. Нержавки, заметим. Но это ж крайне приблизительное дело! Кто мне назовет точные проценты железа, хрома, марганца, титана, прочей дряни? В результате, рядом с моей кроватью выстроилась батарея скляночек с подписанными химическими элементами, но работы все равно шли в час по чайной ложке. Я все больше склонялась к кевлару, но там ведь одним слоем не ограничишься, надо прикидывать расположение и форму…
- Мария Ивановна?
Лицо генерал-губернатора была воистину неописуемым.
- Добрый день. – Я укоризненно поглядела на Ваню, который проводил ко мне генерал-губернатора, и ничуть не выглядел при этом смущенным. Еще и ухмылялся про себя. Освоился, поросенок! - Что привело вас сюда?
- Вам пришло письмо, Мария Ивановна.
Я посмотрела удивленно. С каких пор у нас генерал-губернаторы почту разносят?
Оказалось с тех пор, как мне из канцелярии Его Императорского Величества писать стали. Такие вещи везут дипломатической почтой и приходят они генерал-губернатору. Регистрируются в канцелярии… там сложный путь.
В результате письмо оказалось у меня в руках.
Я повертела конверт, украшенный большой блямбой печати. Ощутила в пальцах покалывание.
- Магия?
- Печать защищена. Можете сломать только вы.
- Хм…
Я не стала уточнять, что там с почтовой магией. Ну их…
Вместо этого я сломала печать и пробежала глазами по строчкам.
- Интересно…
Благовещенский поднял бровь, но спрашивать не стал. Воспитанный человек.
Я отдала ему письмо и кивнула Ване.
– Нам предстоит втрое работы. Останавливаемся на кевларе, буем комбинировать.
С кевларом-то проще всего.
Углерод, водород, кислород, азот.
Основа - вообще бензойное кольцо, а бензол магу земли получить пара пустяков.
Его еще Глаубер получил сто лет назад… какие сто! Он его получил аж в 1651 году! Каменный уголь – сырье, которого хоть завались на рынке, лопатой греби, азот и кислород есть в воздухе. Фактически,, я могу просто штамповать кевларовые пластины прямо из угля, надо просто правильно составить формулу преобразования.
Магия земли – это что?
Это химические элементы. Знаешь их – не стесняйся, бери и собирай.
Маг земли это вообще ходячий философский камень, надо просто знать строение атома.
Чем одно вещество отличается друг от друга?
Числом протонов – нейтронов – электронов. По большому счету. Добавить одного, убавить другого… а как, вы думали, происходит радиоактивный распад? В природе это и так делается, без нашего участия. Маг земли может запустить тот же самый процесс.
Был свинец?
Даешь золото!
Минусы есть, искусственное золото не обладает аурой, из него нельзя делать деньги, за него строго наказывают, да и сил приходится вбухать немеряно, а получаются граммы и граммы. Овчинка выделки не стоит.
Но мне-то для опытов! И даже не золото, а марганец, алюминий и прочие радости. И на ауру мне чихать – кевлар не аурой ценен.
- Кевлар? - уточнил Благовещенский.
- Мы пока проводим опыты, - не стала скрывать я, - если чего-то добьемся, я расскажу подробнее.
Уточнять мужчина не стал.
- Меня отзывают в Москву.
Я не стала говорить, что все в курсе. Промолчала.
- Мария Ивановна, предлагаю вам поехать вместе.
- Тогда мою репутацию уже точно ничего не спасет – заметила я.
- Бог с ней, с репутацией, главное, чтобы больше никто не напал, - здраво высказался Ваня.
Это было верно.
- А когда?
- Как только врачи разрешат вам уехать, - предложил Благовещенский.
Я потерла руками лицо и получила за это Ванин смешок.
- Порох вытри, стрелок.
- Зеркало дай.
- Разрешите, я помогу, - вмешался Благовещенский. И, не дожидаясь ответа, достал из кармана платок. Наклонился и вытер мне щеку и лоб.
На долю секунды наши глаза оказались совсем рядом.
Не поняла?
И что это было? Заигрывания, что ли?
Типа, если дама все равно пострадала, пусть уж ей будет за что страдать?
Перебьюсь!
Но вслух я ничего не сказала. И даже не подала вида, что меня это царапнуло. Подумаешь, щеку вытерли! Не нос же!
- Благодарю вас.
- Не стоит благодарности, Мария Ивановна.
- Стоит. Не сомневаюсь, с вами мы будем в безопасности, - решила я проблему отъезда. – Но позволят ли вам задержаться?
- Мне еще надо передать дела, а новый генерал-губернатор пока не прибыл.
Я кивнула.
Ну да.
Дела можно передавать достаточно долго. Это понятие растяжимое. И я затягивать не буду.
Ладно.
Даешь кевлар – и вперед. Штамповать бронетрусы и бронелифчики. Хорошо,, что тут такая мода – под мини юбку панталоны не пододенешь.
И родных снабжу.
Лучше потрудиться сейчас, чем поплакать потом.
- Ты ему нравишься.
Ваня валялся на моей кровати и смотрел наивными глазами. Ага, верю.
- Благовещенскому?
- Да.
- Это не взаимно.
- Маша, не ври мне?
Я фыркнула на братца.
- И что? Мало ли кто мне нравится?
- Мало, много… ты посмотри какая партия? Достаточно молод, холостой…
- Женатый.
- Этой свадьбе теперь грош цена, Дарья Петровна умом подвинулась.
- А вдруг еще помогут?
- Я тут посплетничал кое с кем.
- И? - не выдержала я паузу.
- Маша, а ты уверена, что тебя это интересует?
- Пристрелю, - пообещала я наглому братику.
- Расстроишься и будешь плакать, - фыркнул нахал. – Так вот. Говорят, что помочь ей нельзя. Там… как это… невозвратимые изменения в мозгах! Вот!
- Необратимые, - поправила я.
- Ну да. Они самые.
- Плохо…
- Это кому как.
Спорить я не стала. Это верно, у каждого кристалла много граней.
- Это верно. Только вот и мне такой муж особо не нужен. Чтобы он от меня строевым шагом по борделям ходил.
- От тебя и не будет ходить, - отмахнулся Ваня. – Ты умная и красивая. А жена у него была старая и страшная… ой! За что!
Подушка пришлась как нельзя более кстати. А здесь они тяжелые, пуховые… это не синтетика.
- За дело. Учти, Ванечка, кобельеро – он всегда кобельеро. Вне зависимости от того, кто его там ждет дома.
- Вот и неправда, - откатился в сторону братец. – Слуги все знают!
- Что именно?
- Что хозяева недружно жили. И у нее друзья были, и у него любовницы. Генерал—губернатор когда понял, что у него только одна дочь будет… вот, вес и началось.
- Ага. А у меня продолжится. Нет, Ваня. Давай обойдемся без этого.
- Маша, а ты подумай? Надо тебя замуж пристраивать, а то засидишься в девках…
Второго удара подушкой этот гад избежал. Да и больно было драться.
Так что братец удрал безнаказанным.
Ладно, погоди у меня, паразит, еще сочтемся. Ты у меня еще получишь за поросячье сводничество. Распустился… подсолнушек!
Я тебе еще лепестки пообрываю! По самый черенок!
Гад!
Мария Ивановна!
Вынужден сообщить вам печальную новость!
На шахте пошел рудничный газ. В ходе поисков шахтеры пробили вход в каверну, из-за чего скончались восемь человек.
Зато нами были найдены залежи медного изумруда в больших количествах.
Прошу вас прибыть, чтобы разобраться с проблемами на месте.
С выражениями самого искреннего почтения.
Северинов И.Ф.
Я прочитала письмо.
Пару минут подумала, прикинула, вспоминая наши разговоры и карту…
А потом попросила Ваню сбегать к Благовещенскому и позвать его к нам. Только как-то так… чтобы никто не видел.
Александр Викторович прибыл вечером и Ваня тут же проводил его ко мне.
- Мария Ивановна?
- Александр Викторович, вам еще хочется поговорить с Демидовым? До отъезда?
- Что?! – мигом посерьезнел Благовещенский.
- Он объявился. И приглашает нас на переговоры.
Понятное дело, Благовещенский захотел узнать, почему я так решила. А чего тут гадать?
Письмо же!
С какого перепуга Северинову лезть в ту каверну?
При мне, при Храмове все решили, что работы будут идти совершенно с другого направления. И кой черт его тогда понес в ту пещеру?
Спьяну?
Э, нет. Не спьяну. Не лез никто и никуда, это точно. И насчет медного изумруда.
Чего мне сообщать про его залежи, если я его сама на карте и отметила? Штука редкая и дорогая, его еще тогда находить начали. Когда мы с мужем на шахте были.
А сейчас мне все это сообщают?
Для чего?
Так все же ясно! Чтобы я приехала. Любой нормальный хозяин, получив такое письмо, помчится быстрее лани, разбирать и разгребать. Завалы, смерти, находка… да одного фактора выше ушей для приезда, а тут сколько всего? Письмо буквально умоляет о приезде. А если нужно, чтобы я приехала, значит, меня там кто-то ждет. С распростертыми объятиями.
Кто?
Так двух кандидатов тоже нет. Только Демидов, больше я никому здесь не нужна.
- Я туда войска пошлю, - прикинул генерал-губернатор.
Я благородно не стала напоминать, что он уже здесь не хозяин, что его отзывают в Москву, а тех наемников, которые у него есть, на Демидова не хватит. Вместо этого я опустила реснички.
- Удерет ведь, супостат.
- А что еще остается? – пожал плечами Благовещенский. – Вас я с собой не потащу, вы ехать просто не можете.
- Почему не могу? – удивилась я.
- Потому что вы недавно были ранены.
Я вздохнула.
- Я уже почти оправилась.
- Все равно. Я не хочу вами рисковать. И вспомните, у вас же дети!
Ага, дети!
Этих детей с собой можно взять. Подарить Демидову того же Нила, а потом прийти и похоронить трупы. Малыша забрать обратно.
Он ведь испугается. А когда он боится, он убивает.
Почему Нита так не могла?
Сразу по нескольким причинам.
Самка, то есть женщина, а они менее убойны, это первое, сразу после родов, когда никаких сил нет даже дышать сложно, не то, что шипеть, это второе. Да и куда ей было потом деваться? Всех-то не перебьешь, а люди бы еще подтянулись. Наверняка.
Почему это может сделать Нил? Человеку не свойственно разговаривать на инфразвуке, это уже магия полозов.
У малыша сила дурная, он ее пока только так оформить и может.
- Дети-дети… вы думаете, они здесь в безопасности? Равно, как и я? Или что ваша супруга была одна? Что за нами не придут ее сообщники?
Благовещенский закаменел лицом.
- Подозреваю, что не одна, но найти пока ничего не удается.
- Потому и надо поговорить с Демидовым. А то и его уберут.
- Туда ему и дорога.
Никакой терпимости у человека.
Спорили мы долго и упорно, но к общему знаменателю так и не пришли. Благовещенский упорно хотел послать туда солдат. Я настаивала, что любой нормальный негодяй при виде солдат удерет аккурат в Китай, только мы его и видели. И поговорить не удастся.
Может, мы и еще бы неделю проспорили, но…
У нас случилась попытка похищения.
Хотели украсть Нила.
Вечером я покормила малыша, поглядела, как его перепеленали, уложила Нила и ушла из детской. Нянька справится.
И…
Повезло.
Мне просто повезло - моя паранойя оказалась стойкой и воспитанной в перестроечные времена. Когда день прожить уже было счастьем.
Сигналки были в саду.
А еще – в детской.
И в особняке.
Настроены они были на одно и то же. Если ребенка попробуют вынести за порог дома – я почувствую нечто вроде укола. Глупо, конечно, замыкать сигналку на себе, так ведь больше не на ком и не на чем. Я пробовала разработать нечто вроде «радионяни» или сигнальных систем своего времени, но для них магии земли пока не хватало. Или, что вернее, не хватало моего образования.
А вот что я могла – так это расставить ловушки по саду.
И в доме.
Сколько я читала про покушения, похищения и прочие радости девяностых? Скольким была свидетелем?
Всегда, всегда одно и то же, одно и то же…
Предают, продают, бьют в спину – СВОИ!
Не чужие, там понятно, там ты уже ждешь подвоха изначально. Нет!
Свои. Те, кому ты по умолчанию, доверилась и повернулась спиной. И тогда тебя бьют. Под лопатку, жестоко и быстро. Чтобы точно не оклемалась.
Я подставляться не хотела.
Так что сигналки были настроены. Об их существовании знали все, это понятно. А вот о том, на что именно они настроены – никто.
Только я.
И меня очень заинтересовало, куда это нянька выносит ребенка, на ночь глядя. Выглядело это так.
Ночь.
Мгновенный укол боли.
Я взлетаю с постели, и собираюсь в комок.
Нил. Это точно он…
Куда бежать?
Я сосредотачиваюсь на своих контурах защиты.
В детской малыша уже нет. Нет его и в доме. Нянька идет по саду.
Ах ты ж…
- Аминоацилт-РНК-синтетаза! – медленно и раздельно произнесла я слово, на которое была завязана активация защитного контура.
Я все равно не успею ее догнать. А вот остановить – смогу. Она ведь топает как раз в ловушку. Там и окажется…
Но додумывала я это уже на бегу, вылетая из комнаты.
Нянька, дебелая девица лет двадцати пяти – ладно, в этом времени уже баба, со своей семьей, со своими детьми, взятая по рекомендации кухарки, провалилась в ловушку по пояс. Так и стояла, с Нилушкой на руках.
Понимала, что попалась. Не пыталась вырваться, не голосила…
И когда я вылетала в сад, босиком, как была, она молча протянула мне малыша, закутанного в одеяльце.
- Прости, барыня. Бес попутал.
Я подхватила родного змееныша, прижала к себе, проверила, все ли с ним в порядке, и перевела дух.
Ладно, про беса выслушаем позднее.
Если бы с его головы хоть волосок удрал… если бы…
Меня на миг затрясло. За своего ребенка я…
Нет таких слов.
Руками порву?
Это слишком мягко!
Зубами грызть буду, по кусочку откусывать и сплевывать. И так до самого последнего огрызочка. Не просто уничтожу, род под корень изведу, чтобы и памяти о нем не осталось.
Это – мой сын!
Ярость колыхалась где-то на уровне горла, тяжелая, горячая, и я усилием воли сглотнула ее. Пока не убила идиотку-бабищу.
Пока не натворила непоправимого.
Землетрясение тут немного не к месту, правда же?
- Маша?
Ваня.
Слава богу, вылетел.
Я перевела дух и протянула ему малыша.
- Вань, отнеси Нила в детскую. И проверь, как там Андрюшка.
На миг, только на миг, на лице бабы мелькнуло нечто… мне хватило.
- Что там?! – страшным шепотом выдохнула я.
Если с моим сыном что-то…
Агафья спешно замотала головой.
- Ничего, барыня. Сонное зелье токма! Я младшенькому на пальце дала, чтоб не орал, а старшему в молочко капнула.
- И пошли за лекарем, срочно, - приказала я. Действительно, Нил спал, хотя в обычной ситуации давно бы уже проснулся и потребовал внимания и понимания. С чего это его таскают абы где? Да еще ночью, когда все хорошие дети седьмой сон видят?
- И к Благовещенскому.
- Да. Рысью…
Ваня так и взял с места в карьер. А я посмотрела на няньку.
- Будешь вилять – тут тебя землей и задавит, поняла?
- Бес попутал, барыня…
- Ты – поняла?
- Да чего уж, - нянька скорчила жалобную рожу. – Что ж я, тупая, что ль? А токма нехорошо это – ребенка отца лишать!
Нитями?
Полосочками?
Или сплошным панцирем?
Порезать тряпку и потыкать ножом может и Ваня, а пострелять мне самой интересно. Тем более, мне нашли револьвер системы «Наган». «Кольта» здесь не было, «наган» тоже широкого распространения не получил и активно болел всеми детскими болезнями, которые только можно предположить. Да и вообще здесь плохо с огнестрелом, здесь в основном магия в почете.
В результате, комната была полна порохового дыма, а я была весьма недовольна.
Состав я помнила весьма приблизительно, получить из представленных мне образцов руды я могла хоть что, но это самое «что» в ней должно присутствовать. А титан и алюминий есть далеко не везде. В результате у меня были какие-то граммы.
А нужно больше. И намного.
Я уж молчу про сталь.
Ну, приблизительно я знаю состав стали. Нержавки, заметим. Но это ж крайне приблизительное дело! Кто мне назовет точные проценты железа, хрома, марганца, титана, прочей дряни? В результате, рядом с моей кроватью выстроилась батарея скляночек с подписанными химическими элементами, но работы все равно шли в час по чайной ложке. Я все больше склонялась к кевлару, но там ведь одним слоем не ограничишься, надо прикидывать расположение и форму…
- Мария Ивановна?
Лицо генерал-губернатора была воистину неописуемым.
- Добрый день. – Я укоризненно поглядела на Ваню, который проводил ко мне генерал-губернатора, и ничуть не выглядел при этом смущенным. Еще и ухмылялся про себя. Освоился, поросенок! - Что привело вас сюда?
- Вам пришло письмо, Мария Ивановна.
Я посмотрела удивленно. С каких пор у нас генерал-губернаторы почту разносят?
Оказалось с тех пор, как мне из канцелярии Его Императорского Величества писать стали. Такие вещи везут дипломатической почтой и приходят они генерал-губернатору. Регистрируются в канцелярии… там сложный путь.
В результате письмо оказалось у меня в руках.
Я повертела конверт, украшенный большой блямбой печати. Ощутила в пальцах покалывание.
- Магия?
- Печать защищена. Можете сломать только вы.
- Хм…
Я не стала уточнять, что там с почтовой магией. Ну их…
Вместо этого я сломала печать и пробежала глазами по строчкам.
- Интересно…
Благовещенский поднял бровь, но спрашивать не стал. Воспитанный человек.
Я отдала ему письмо и кивнула Ване.
– Нам предстоит втрое работы. Останавливаемся на кевларе, буем комбинировать.
С кевларом-то проще всего.
Углерод, водород, кислород, азот.
Основа - вообще бензойное кольцо, а бензол магу земли получить пара пустяков.
Его еще Глаубер получил сто лет назад… какие сто! Он его получил аж в 1651 году! Каменный уголь – сырье, которого хоть завались на рынке, лопатой греби, азот и кислород есть в воздухе. Фактически,, я могу просто штамповать кевларовые пластины прямо из угля, надо просто правильно составить формулу преобразования.
Магия земли – это что?
Это химические элементы. Знаешь их – не стесняйся, бери и собирай.
Маг земли это вообще ходячий философский камень, надо просто знать строение атома.
Чем одно вещество отличается друг от друга?
Числом протонов – нейтронов – электронов. По большому счету. Добавить одного, убавить другого… а как, вы думали, происходит радиоактивный распад? В природе это и так делается, без нашего участия. Маг земли может запустить тот же самый процесс.
Был свинец?
Даешь золото!
Минусы есть, искусственное золото не обладает аурой, из него нельзя делать деньги, за него строго наказывают, да и сил приходится вбухать немеряно, а получаются граммы и граммы. Овчинка выделки не стоит.
Но мне-то для опытов! И даже не золото, а марганец, алюминий и прочие радости. И на ауру мне чихать – кевлар не аурой ценен.
- Кевлар? - уточнил Благовещенский.
- Мы пока проводим опыты, - не стала скрывать я, - если чего-то добьемся, я расскажу подробнее.
Уточнять мужчина не стал.
- Меня отзывают в Москву.
Я не стала говорить, что все в курсе. Промолчала.
- Мария Ивановна, предлагаю вам поехать вместе.
- Тогда мою репутацию уже точно ничего не спасет – заметила я.
- Бог с ней, с репутацией, главное, чтобы больше никто не напал, - здраво высказался Ваня.
Это было верно.
- А когда?
- Как только врачи разрешат вам уехать, - предложил Благовещенский.
Я потерла руками лицо и получила за это Ванин смешок.
- Порох вытри, стрелок.
- Зеркало дай.
- Разрешите, я помогу, - вмешался Благовещенский. И, не дожидаясь ответа, достал из кармана платок. Наклонился и вытер мне щеку и лоб.
На долю секунды наши глаза оказались совсем рядом.
Не поняла?
И что это было? Заигрывания, что ли?
Типа, если дама все равно пострадала, пусть уж ей будет за что страдать?
Перебьюсь!
Но вслух я ничего не сказала. И даже не подала вида, что меня это царапнуло. Подумаешь, щеку вытерли! Не нос же!
- Благодарю вас.
- Не стоит благодарности, Мария Ивановна.
- Стоит. Не сомневаюсь, с вами мы будем в безопасности, - решила я проблему отъезда. – Но позволят ли вам задержаться?
- Мне еще надо передать дела, а новый генерал-губернатор пока не прибыл.
Я кивнула.
Ну да.
Дела можно передавать достаточно долго. Это понятие растяжимое. И я затягивать не буду.
Ладно.
Даешь кевлар – и вперед. Штамповать бронетрусы и бронелифчики. Хорошо,, что тут такая мода – под мини юбку панталоны не пододенешь.
И родных снабжу.
Лучше потрудиться сейчас, чем поплакать потом.
***
- Ты ему нравишься.
Ваня валялся на моей кровати и смотрел наивными глазами. Ага, верю.
- Благовещенскому?
- Да.
- Это не взаимно.
- Маша, не ври мне?
Я фыркнула на братца.
- И что? Мало ли кто мне нравится?
- Мало, много… ты посмотри какая партия? Достаточно молод, холостой…
- Женатый.
- Этой свадьбе теперь грош цена, Дарья Петровна умом подвинулась.
- А вдруг еще помогут?
- Я тут посплетничал кое с кем.
- И? - не выдержала я паузу.
- Маша, а ты уверена, что тебя это интересует?
- Пристрелю, - пообещала я наглому братику.
- Расстроишься и будешь плакать, - фыркнул нахал. – Так вот. Говорят, что помочь ей нельзя. Там… как это… невозвратимые изменения в мозгах! Вот!
- Необратимые, - поправила я.
- Ну да. Они самые.
- Плохо…
- Это кому как.
Спорить я не стала. Это верно, у каждого кристалла много граней.
- Это верно. Только вот и мне такой муж особо не нужен. Чтобы он от меня строевым шагом по борделям ходил.
- От тебя и не будет ходить, - отмахнулся Ваня. – Ты умная и красивая. А жена у него была старая и страшная… ой! За что!
Подушка пришлась как нельзя более кстати. А здесь они тяжелые, пуховые… это не синтетика.
- За дело. Учти, Ванечка, кобельеро – он всегда кобельеро. Вне зависимости от того, кто его там ждет дома.
- Вот и неправда, - откатился в сторону братец. – Слуги все знают!
- Что именно?
- Что хозяева недружно жили. И у нее друзья были, и у него любовницы. Генерал—губернатор когда понял, что у него только одна дочь будет… вот, вес и началось.
- Ага. А у меня продолжится. Нет, Ваня. Давай обойдемся без этого.
- Маша, а ты подумай? Надо тебя замуж пристраивать, а то засидишься в девках…
Второго удара подушкой этот гад избежал. Да и больно было драться.
Так что братец удрал безнаказанным.
Ладно, погоди у меня, паразит, еще сочтемся. Ты у меня еще получишь за поросячье сводничество. Распустился… подсолнушек!
Я тебе еще лепестки пообрываю! По самый черенок!
Гад!
***
Мария Ивановна!
Вынужден сообщить вам печальную новость!
На шахте пошел рудничный газ. В ходе поисков шахтеры пробили вход в каверну, из-за чего скончались восемь человек.
Зато нами были найдены залежи медного изумруда в больших количествах.
Прошу вас прибыть, чтобы разобраться с проблемами на месте.
С выражениями самого искреннего почтения.
Северинов И.Ф.
Я прочитала письмо.
Пару минут подумала, прикинула, вспоминая наши разговоры и карту…
А потом попросила Ваню сбегать к Благовещенскому и позвать его к нам. Только как-то так… чтобы никто не видел.
Александр Викторович прибыл вечером и Ваня тут же проводил его ко мне.
- Мария Ивановна?
- Александр Викторович, вам еще хочется поговорить с Демидовым? До отъезда?
- Что?! – мигом посерьезнел Благовещенский.
- Он объявился. И приглашает нас на переговоры.
***
Понятное дело, Благовещенский захотел узнать, почему я так решила. А чего тут гадать?
Письмо же!
С какого перепуга Северинову лезть в ту каверну?
При мне, при Храмове все решили, что работы будут идти совершенно с другого направления. И кой черт его тогда понес в ту пещеру?
Спьяну?
Э, нет. Не спьяну. Не лез никто и никуда, это точно. И насчет медного изумруда.
Чего мне сообщать про его залежи, если я его сама на карте и отметила? Штука редкая и дорогая, его еще тогда находить начали. Когда мы с мужем на шахте были.
А сейчас мне все это сообщают?
Для чего?
Так все же ясно! Чтобы я приехала. Любой нормальный хозяин, получив такое письмо, помчится быстрее лани, разбирать и разгребать. Завалы, смерти, находка… да одного фактора выше ушей для приезда, а тут сколько всего? Письмо буквально умоляет о приезде. А если нужно, чтобы я приехала, значит, меня там кто-то ждет. С распростертыми объятиями.
Кто?
Так двух кандидатов тоже нет. Только Демидов, больше я никому здесь не нужна.
- Я туда войска пошлю, - прикинул генерал-губернатор.
Я благородно не стала напоминать, что он уже здесь не хозяин, что его отзывают в Москву, а тех наемников, которые у него есть, на Демидова не хватит. Вместо этого я опустила реснички.
- Удерет ведь, супостат.
- А что еще остается? – пожал плечами Благовещенский. – Вас я с собой не потащу, вы ехать просто не можете.
- Почему не могу? – удивилась я.
- Потому что вы недавно были ранены.
Я вздохнула.
- Я уже почти оправилась.
- Все равно. Я не хочу вами рисковать. И вспомните, у вас же дети!
Ага, дети!
Этих детей с собой можно взять. Подарить Демидову того же Нила, а потом прийти и похоронить трупы. Малыша забрать обратно.
Он ведь испугается. А когда он боится, он убивает.
Почему Нита так не могла?
Сразу по нескольким причинам.
Самка, то есть женщина, а они менее убойны, это первое, сразу после родов, когда никаких сил нет даже дышать сложно, не то, что шипеть, это второе. Да и куда ей было потом деваться? Всех-то не перебьешь, а люди бы еще подтянулись. Наверняка.
Почему это может сделать Нил? Человеку не свойственно разговаривать на инфразвуке, это уже магия полозов.
У малыша сила дурная, он ее пока только так оформить и может.
- Дети-дети… вы думаете, они здесь в безопасности? Равно, как и я? Или что ваша супруга была одна? Что за нами не придут ее сообщники?
Благовещенский закаменел лицом.
- Подозреваю, что не одна, но найти пока ничего не удается.
- Потому и надо поговорить с Демидовым. А то и его уберут.
- Туда ему и дорога.
Никакой терпимости у человека.
***
Спорили мы долго и упорно, но к общему знаменателю так и не пришли. Благовещенский упорно хотел послать туда солдат. Я настаивала, что любой нормальный негодяй при виде солдат удерет аккурат в Китай, только мы его и видели. И поговорить не удастся.
Может, мы и еще бы неделю проспорили, но…
У нас случилась попытка похищения.
Хотели украсть Нила.
Вечером я покормила малыша, поглядела, как его перепеленали, уложила Нила и ушла из детской. Нянька справится.
И…
Повезло.
Мне просто повезло - моя паранойя оказалась стойкой и воспитанной в перестроечные времена. Когда день прожить уже было счастьем.
Сигналки были в саду.
А еще – в детской.
И в особняке.
Настроены они были на одно и то же. Если ребенка попробуют вынести за порог дома – я почувствую нечто вроде укола. Глупо, конечно, замыкать сигналку на себе, так ведь больше не на ком и не на чем. Я пробовала разработать нечто вроде «радионяни» или сигнальных систем своего времени, но для них магии земли пока не хватало. Или, что вернее, не хватало моего образования.
А вот что я могла – так это расставить ловушки по саду.
И в доме.
Сколько я читала про покушения, похищения и прочие радости девяностых? Скольким была свидетелем?
Всегда, всегда одно и то же, одно и то же…
Предают, продают, бьют в спину – СВОИ!
Не чужие, там понятно, там ты уже ждешь подвоха изначально. Нет!
Свои. Те, кому ты по умолчанию, доверилась и повернулась спиной. И тогда тебя бьют. Под лопатку, жестоко и быстро. Чтобы точно не оклемалась.
Я подставляться не хотела.
Так что сигналки были настроены. Об их существовании знали все, это понятно. А вот о том, на что именно они настроены – никто.
Только я.
И меня очень заинтересовало, куда это нянька выносит ребенка, на ночь глядя. Выглядело это так.
Ночь.
Мгновенный укол боли.
Я взлетаю с постели, и собираюсь в комок.
Нил. Это точно он…
Куда бежать?
Я сосредотачиваюсь на своих контурах защиты.
В детской малыша уже нет. Нет его и в доме. Нянька идет по саду.
Ах ты ж…
- Аминоацилт-РНК-синтетаза! – медленно и раздельно произнесла я слово, на которое была завязана активация защитного контура.
Я все равно не успею ее догнать. А вот остановить – смогу. Она ведь топает как раз в ловушку. Там и окажется…
Но додумывала я это уже на бегу, вылетая из комнаты.
***
Нянька, дебелая девица лет двадцати пяти – ладно, в этом времени уже баба, со своей семьей, со своими детьми, взятая по рекомендации кухарки, провалилась в ловушку по пояс. Так и стояла, с Нилушкой на руках.
Понимала, что попалась. Не пыталась вырваться, не голосила…
И когда я вылетала в сад, босиком, как была, она молча протянула мне малыша, закутанного в одеяльце.
- Прости, барыня. Бес попутал.
Я подхватила родного змееныша, прижала к себе, проверила, все ли с ним в порядке, и перевела дух.
Ладно, про беса выслушаем позднее.
Если бы с его головы хоть волосок удрал… если бы…
Меня на миг затрясло. За своего ребенка я…
Нет таких слов.
Руками порву?
Это слишком мягко!
Зубами грызть буду, по кусочку откусывать и сплевывать. И так до самого последнего огрызочка. Не просто уничтожу, род под корень изведу, чтобы и памяти о нем не осталось.
Это – мой сын!
Ярость колыхалась где-то на уровне горла, тяжелая, горячая, и я усилием воли сглотнула ее. Пока не убила идиотку-бабищу.
Пока не натворила непоправимого.
Землетрясение тут немного не к месту, правда же?
- Маша?
Ваня.
Слава богу, вылетел.
Я перевела дух и протянула ему малыша.
- Вань, отнеси Нила в детскую. И проверь, как там Андрюшка.
На миг, только на миг, на лице бабы мелькнуло нечто… мне хватило.
- Что там?! – страшным шепотом выдохнула я.
Если с моим сыном что-то…
Агафья спешно замотала головой.
- Ничего, барыня. Сонное зелье токма! Я младшенькому на пальце дала, чтоб не орал, а старшему в молочко капнула.
- И пошли за лекарем, срочно, - приказала я. Действительно, Нил спал, хотя в обычной ситуации давно бы уже проснулся и потребовал внимания и понимания. С чего это его таскают абы где? Да еще ночью, когда все хорошие дети седьмой сон видят?
- И к Благовещенскому.
- Да. Рысью…
Ваня так и взял с места в карьер. А я посмотрела на няньку.
- Будешь вилять – тут тебя землей и задавит, поняла?
- Бес попутал, барыня…
- Ты – поняла?
- Да чего уж, - нянька скорчила жалобную рожу. – Что ж я, тупая, что ль? А токма нехорошо это – ребенка отца лишать!
