Он сделал для этого достаточно, жаль, что не только он один.
Мечник как ни в чем не бывало прошел мимо девушки к запряженным лошадям и стал отцеплять одну из них, бросив взгляд на мертвого кучера, которому всадили арбалетный болт в череп. Услышал, как чавкнула грязь под туфлями девушки, когда та слезла со ступеньки. Краем глаза заметил, что она нагнулась над трупом возможного телохранителя. Вывел лошадь из упряжки, подрезал поводья и немного пожалел, что придется ехать без седла.
-Кто вы? – спросила она срывающимся голосом.
-Никто, - сказал мечник, даже не обернувшись.
Мигом влез на лошадь и пустил ее шагом в сторону таверны, которая должна была скоро встретиться по пути, судя по карте, оставшейся с убежавшей лошадью.
-Стойте! Прошу Вас! – раздался ее голос за спиной.
Всадник продолжал удаляться.
-Я умру одна! – крикнула девушка.
-Одна, одна, одна, - повторило эхо.
Мужчина всмотрелся в лес.
-Я сделаю все, что угодно! – тише сказала она, тоже оглядевшись и поняв, что сглупила.
Мечник зачем-то остановился. Овладеть ею здесь было безумием, но в таверне вполне можно. Уже два месяца не было женщины. А по пути от нее можно будет избавиться, если так будет проще уйти от опасности. Она всего лишь женщина, а даже с таким оружием как у него порой не стоит ввязываться в драку с какими-нибудь тварями. Он подъехал к ней, на ходу снимая плащ уже отмытый дождем от крови и требухи, потому что ее белое платье могло их обоих убить. Затем быстро взял обеими руками под подмышки, коснувшись бархатной груди, покрывшейся сейчас гусиной кожей, и посадил перед собой, отметив, что она очень легкая. Накинул сверху плащ и закрыл капюшоном светлую голову. Затем пустил лошадь иноходью по тракту, надеясь, что не совершил ошибку.
По пути больше никого не встретилось, девушка укуталась в плащ, прижалась к груди мечника и всю дорогу молчала. Он мок под дождем и настороженно следил за лесом, напрягая слух и зрение. Благодаря спутнице стало теплей, чем раньше, хотя ливень, барабанящий по голове сводил данное приобретение на нет. Слава демонам меньше чем через час они подъехали к таверне, которая представляла собой высокое полностью каменное здание без окон, покрытая соломой крыша которого щетинилась доброй сотней заточенных кольев, чтобы на ней было крайне неудобно чему-нибудь сидеть. Вся земля вокруг, кроме пространства перед огромной дверью и дорогой была усыпана капканами самых разных форм и размеров и рвами явно с чем-то нехорошим на дне. Единственная дверь была больше похожа на ворота замка: высокая, тяжелая и окованная железом, за ней непременно стальная решетка с толстыми прутьями наподобие тех, в которых держат диких животных. Мечник еще не видел ни одной нормальной таверны внешнего кольца Фарнадии, где бы такой не было. Еще неизвестно, что труднее будет пробить: стены или дверь. По обе стороны от двери в стенах углубления для фонарей, также защищенных решетками. Фонари горели, словно бросали вызов ночным тварям, а судя по следам когтей на стенах и двери, вызов они принимали, но успеха ни разу так и не достигли.
Мечник подъехал к двери, спрыгнул и постучал семь раз. Четыре сразу, три чуть позже. Спустя несколько секунд в двери открылась створка, через которую на него уставились глаза, а голос быстро произнес:
-Чего надо?
-Укрыться.
Мечник открыл сумку с золотом, которое блеснуло в свете ламп. Створка закрылась, было слышно, как отворилась стальная решетка за дверью, а затем и сама дверь во внутрь. Мечник дернул лошадь за поводья и быстро завел внутрь. Едва последнее копыто переступило порог, огромный лысый мужик с тяжелым двуручным мечом за спиной принялся закрывать дверь, от спешки даже задев зад лошади. Захлопнув ее, он задвинул три засова один за другим, затем закрыл еще и решетку, повернув в замке ключ, а лишь потом уставился на вошедших. А девушка принялась рассматривать мечника, до этого лица своего «спасителя» толком не разглядевшая. У него были длинные черные волосы, собранные в тугой хвост, жуткий шрам, идущий наискосок через все лицо, проходя над левым глазом и ныряя под правый. Причем глаза у него были разного цвета, правый зеленый, а левый синий. У него были высокие и острые скулы, тонкие губы и сосредоточенный, но спокойный взгляд. Он не был красив, хотя и обратное сказать тоже было нельзя, но первой ассоциацией, что пришла на ум девушке при взгляде на его черты лица, был хищный зверь. Но даже не волк, который водился в здешних местах несмотря на соседство с куда более опасными существами, а большой черный хищный кот, которого девушка видела в одной книге.
Четверо других мужчин в кольчугах опустили арбалеты, и стали ждать, что скажет громила. Он, проведя мозолистой ладонью по щетине, спросил:
-На сколько?
-На ночь, - сказал обладатель разных глаз и кинул громиле золотую монету, которой хватило бы и на три ночи в лучшей комнате и со всеми удобствами.
Тот ее ловко поймал, попробовал на зуб и кивнул хозяину таверны, полному мужчине с густыми усами и хитрыми глазами, стоявшему на пороге между конюшней и залом. Остальные, убрав арбалеты за спины, уселись на лавки, а хозяин таверны сказал мальчишке конюху:
-Накорми, напои и приведи в порядок лошадь господина, а Вы сударь извольте за мной. Для Вас подготовим лучшую комнату.
Мечник со шрамом помог девушке спуститься с лошади, отдав ту веснушчатому конюху, который пытался аккуратно заглянуть под капюшон спутницы мечника. Но особо не преуспел, а когда мечник скользнул по нему холодным взглядом, уткнулся лицом в лошадь. Когда парочка вошла через еще одну дверь в основное помещение таверны, залитое светом, громила пробормотал:
-Странный у него меч.
-Ага, - поддержал один из арбалетчиков, - тонкий и кривой, такой сломать можно запросто, гарды почти нет, круг какой-то, да и хрен он доспех пробьет, твоему не чета, Ральф.
После того как мечник выбрал просторную теплую комнату разумеется с одной большой кроватью и велел наполнить чан горячей водой, он с девушкой спустился вниз поесть и выпить горячего вина, пока слуги греют воду. Мечнику принесли грубое, но теплое и чистое полотенце, которым он вытер волосы и лицо, а затем передал девушке, которая благодаря капюшону не так сильно промокла. Плащ с нее давно сняли и повесили сохнуть на колышек у стены, приковав к ней взоры мужчин, которых видимо тоже не особо расстраивали синяки, а также интересовало все, что было видно сквозь мокрое платье. Помимо мечника и девушки за столами в зале сидела группа из четырех солдат, цедящих пиво и рвущих зубами какое-то жесткое мясо. Они являлись основными созерцателями девушки и оценивали тупыми взглядами мечника. Еще имелась пара напившихся мужиков, один из которых смотрел с глупой улыбкой в кружку, а другой спал, уткнувшись в стол. Также было два скрытных господина в черных плащах, под которыми могло быть что угодно. Они о чем-то шептались в углу и тоже нет-нет да постреливали глазами то в сторону спутницы мечника, то на него самого, а один из них время от времени убирал руку под стол, что-то там проверяя. Сидел полный купец с пухлым сыном и женой под стать, которая с явным неодобрением смотрела на отъявленного головореза, с которым на свою голову связалась белокурая бедняжка. Последними были монах и тихий мужчина с жабо и в очках одетый в мантию врача. Вскоре перед разноглазым и его спутницей поставили горячее мясо и картошку с укропом, а также две кружки, которые сразу наполнили горячим вином с корицей и попросили звать сразу, как они станут пустеть. Мужчина моментально умял свою порцию, выпил вино и попросил добавки, а у девушки аппетита не было, она лишь потихоньку пила вино, чтобы согреться и не заболеть. Есть она не могла после того, что пережила, а в особенности после смерти сира Алана, ее телохранителя и друга, который так бесславно и нелепо погиб от рук разбойников. По ее щекам покатились слезы, девушка тут же их вытерла, а также смахнула новые. Не хотела она плакать при всех, хотя было из-за чего. Но это не укрылось от разноглазого, хоть он ничего и не сказал. Она выдавила из себя:
-Спасибо.
Мужчина взглянул ей в глаза, девушка потупила взор, и он вернулся к трапезе. Покончив со своей едой, он дождался пока девушка допьет вино, а затем сказал:
-Думаю вода согрелась.
Встал из за стола и направился к лестнице, не проверяя идет ли спутница за ним. Девушка тоже встала и последовала за разноглазым под похотливыми взорами солдат, которые сидели спокойно, пока их видел ее спутник, но стали подмигивать и улыбаться ей, когда их могла увидеть только она. Девушка поспешила за разноглазым под их хохот. Ее спутник не мог этого не заметить, но никак не прокомментировал и не вернулся испортить им настроение. Он убил четверых в одиночку на тракте, и судя по манере держаться, вполне могу убить четверых и в таверне, а может и больше при необходимости. Чувствовалось, что эта солдатня его раздражает, судя по усталому вздоху, но здесь и сейчас марать об них руки ему совсем не хотелось. Войдя в снятые мечником покои, она увидела в первой комнате большой деревянный чан, наполненный водой, от которой исходил пар, а во второй край двуспальной кровати. Ее спутник уже скинул свою черную куртку и рубашку, обнажив усеянную шрамами спину, сухие и жилистые руки и плоский как у мальчишки живот без капли жира. Затем он небрежно скинул сапоги, штаны и трусы прямо перед ее глазами и залез в чан, пристроив сбоку свой меч в ножнах. Удовлетворенно вздохнул, распустил волосы и, взяв мыло с мочалкой, стал тщательно намыливаться. Он не просил ее выйти, не звал к себе, а мылся словно был один в этой комнате. Девушка опешила и в нерешительности села на скамейку около стены, смотря на свои руки, лежащие на коленях. Через четверть часа он выбрался из чана, опоясался полотенцем и спросил, все еще держа меч в левой руке:
-Будешь?
Девушка кивнула.
-Воду менять?
Девушка отрицательно замотала головой и подошла к чану, в то время как мужчина закрыл входную дверь на щеколду и прислонился к стене справа от входа в спальню, скрестив руки на груди и положив меч на какую-то бочку слева от себя. Если бы он захотел, то отвернулся бы или вышел, но он этого не сделал, значит он хочет посмотреть. Зеленый и синий глаза спокойно наблюдали за ней. Девушка решила, что слишком устала чтобы в подобных обстоятельствах думать о приличиях. Она стянула платье через голову, сняла панталоны и сорочку, скинула туфли. Не отвернулась от смотрящего на нее мужчины, не стала прикрывать свои розовые соски или лобок с белым пушком руками, а просто перешагнула через край чана и села, взяв мыло и мочалку, которые минуту назад держал в руках ее спутник. Какое-то время он смотрел, как она намыливается, а затем ушел в спальню, и только после этого она бросила осторожный взгляд ему в спину. В спальне погас свет, скрипнула кровать. Девушка домылась, вытерлась насухо и обмоталась полотенцем. Затем постирала свою одежду в мыльной воде, выжала и повесила на стул. Снова надела сорочку и панталоны, потушила лампы. Вошла в спальню и, обойдя кровать справа, так как слева лежал разноглазый, аккуратно легла у самого края, едва прикрывшись одеялом и спиной к разноглазому. Он почти сразу придвинулся, хорошенько ее укрыв, и обнял правой рукой под грудью. Девушка вздрогнула, замерла и стала медленно дышать. Рука была теплая и шершавая. Он на удивление нежно поцеловал ее в шею и провел рукой по бедру, чтобы затем положить руку уже на грудь. Умелые пальцы принялись массировать ее в то время как его губы снова нашли ее шею. Она почувствовала знакомое ощущение внизу. Это было неправильно, этого не могло происходить, но у нее появилось желание. Возможно это и выход. Почему бы не забыться? А ей есть что забывать. Хотя бы на короткое время. Тем более он не груб, настойчив, но не груб, а ведь мог бы. Она целиком в его власти, у нее нет ни денег, ни защиты. Если она останется одна, то повторится тоже самое, что было в том лесу, ее воспользуются, а когда наиграются убьют, в лучшем случае, а в худшем возьмут с собой и будут делать с ней все что хотят пока она не станет для этого непригодна. В памяти снова всплыла карета и тот ужасный человек, которого потом убил разноглазый. Он сделала глубокий вздох и повернулась к нему лицом, решив, что не хочет, чтобы это было похоже на произошедшее в той карете в лесу после того как убили всю охрану и погиб Алан. Она отогнала мысли о нем и осторожно нащупала рукой лицо человека, который ее спас, хоть и не из благородства. В спальне царила кромешная тьма, так как свет давно погасили, а окон по понятным причинам в таверне не делали. Он не отстранился, когда ее пальцы легли на его щеку.
-Меня зовут Шеона, а вас? – прошептала она, чувствуя, что его лицо совсем близко.
-Сареф.
Она медленно гладила его по щеке, а его рука лежала на ее правой лопатке.
-В сказках девушек, попавших в беду, всегда спасают прекрасные рыцари. Там в лесу я отчаянно хотела, чтобы меня кто-нибудь спас, чтобы случилось что-нибудь, что избавит меня от боли и страха. В какой-то момент я решила, что ничего не произойдет, ведь так и бывает в реальности. А они сделают все что собирались и убьют меня. Так и закончится моя жизнь. Словами не передать как я рада, что вы оказались в том месте в то время. Я не глупа, я понимаю, что вы бы не стали рисковать, беря меня с собой просто так. Но все равно спасибо, Сареф.
Шеона приблизила свои губы к его губам и нежно поцеловала, он ответил сначала тоже нежно, а затем уже более жадно, запустив пальцы в ее волосы в то время как она запустила свои в его. Спустя мгновение на полу оказались сорочка и панталоны. Шеона обвила Сарефа левой ногой, а его рука покинула ее волосы и принялась двигаться от ягодицы до нежной пятки согнутой ноги. Первый раз был быстрый и страстный. Последующие дольше и спокойней, хотя чувствовалось, что у него давно не было женщины, и Шеона пришлась ему очень по душе. А ей нужно было раствориться в удовольствии и чувстве безопасности, которое дарил ей этот опасный, но надежный человек, чтобы вымыть из памяти события этой страшной ночи. Сарефу давно не было так хорошо, а Шеона впервые с момента отъезда из замка отца смогла задышать полной грудью.
…Ведьма также вештицей, ведуньей, волшебницей,
чаровницей или колдуньей именуемая - существо
верующему в Господа нашего человеку противное
и враждебное. Отродьем и богопротивным
ублюдком Диавола являющаяся, она всяческий вред
людям приносит. Мужчин привораживает дабы
служили ей, а такоже надобности ее мерзкие утоляли.
Насылает порчи, болезни на люд и скот, смерть
наколдовывает. Путников она истребляет из злобы
своей диавольской, а самое большое преступление ее пред
Господом и людьми добрыми в том, что младенцев она
хищает дабы вернуть молодость и силу. Стало быть
существует за счет людей добрых и в Господа верующих.
Потому не место ей на земле, а лишь в огне очищающем.
Не может быть с ней примирения или того хуже дружбы.
Смерть и огонь ей предписаны. Дабы вернулась туда, откуда
она и сила ее нечистая явились.
Бестиарий Великой Фарндской церкви
Сквозь сумеречный лес мягкой осторожной поступью охотника шел мужчина в черном раздваивающимся снизу плаще и широкополой шляпе.
Мечник как ни в чем не бывало прошел мимо девушки к запряженным лошадям и стал отцеплять одну из них, бросив взгляд на мертвого кучера, которому всадили арбалетный болт в череп. Услышал, как чавкнула грязь под туфлями девушки, когда та слезла со ступеньки. Краем глаза заметил, что она нагнулась над трупом возможного телохранителя. Вывел лошадь из упряжки, подрезал поводья и немного пожалел, что придется ехать без седла.
-Кто вы? – спросила она срывающимся голосом.
-Никто, - сказал мечник, даже не обернувшись.
Мигом влез на лошадь и пустил ее шагом в сторону таверны, которая должна была скоро встретиться по пути, судя по карте, оставшейся с убежавшей лошадью.
-Стойте! Прошу Вас! – раздался ее голос за спиной.
Всадник продолжал удаляться.
-Я умру одна! – крикнула девушка.
-Одна, одна, одна, - повторило эхо.
Мужчина всмотрелся в лес.
-Я сделаю все, что угодно! – тише сказала она, тоже оглядевшись и поняв, что сглупила.
Мечник зачем-то остановился. Овладеть ею здесь было безумием, но в таверне вполне можно. Уже два месяца не было женщины. А по пути от нее можно будет избавиться, если так будет проще уйти от опасности. Она всего лишь женщина, а даже с таким оружием как у него порой не стоит ввязываться в драку с какими-нибудь тварями. Он подъехал к ней, на ходу снимая плащ уже отмытый дождем от крови и требухи, потому что ее белое платье могло их обоих убить. Затем быстро взял обеими руками под подмышки, коснувшись бархатной груди, покрывшейся сейчас гусиной кожей, и посадил перед собой, отметив, что она очень легкая. Накинул сверху плащ и закрыл капюшоном светлую голову. Затем пустил лошадь иноходью по тракту, надеясь, что не совершил ошибку.
По пути больше никого не встретилось, девушка укуталась в плащ, прижалась к груди мечника и всю дорогу молчала. Он мок под дождем и настороженно следил за лесом, напрягая слух и зрение. Благодаря спутнице стало теплей, чем раньше, хотя ливень, барабанящий по голове сводил данное приобретение на нет. Слава демонам меньше чем через час они подъехали к таверне, которая представляла собой высокое полностью каменное здание без окон, покрытая соломой крыша которого щетинилась доброй сотней заточенных кольев, чтобы на ней было крайне неудобно чему-нибудь сидеть. Вся земля вокруг, кроме пространства перед огромной дверью и дорогой была усыпана капканами самых разных форм и размеров и рвами явно с чем-то нехорошим на дне. Единственная дверь была больше похожа на ворота замка: высокая, тяжелая и окованная железом, за ней непременно стальная решетка с толстыми прутьями наподобие тех, в которых держат диких животных. Мечник еще не видел ни одной нормальной таверны внешнего кольца Фарнадии, где бы такой не было. Еще неизвестно, что труднее будет пробить: стены или дверь. По обе стороны от двери в стенах углубления для фонарей, также защищенных решетками. Фонари горели, словно бросали вызов ночным тварям, а судя по следам когтей на стенах и двери, вызов они принимали, но успеха ни разу так и не достигли.
Мечник подъехал к двери, спрыгнул и постучал семь раз. Четыре сразу, три чуть позже. Спустя несколько секунд в двери открылась створка, через которую на него уставились глаза, а голос быстро произнес:
-Чего надо?
-Укрыться.
Мечник открыл сумку с золотом, которое блеснуло в свете ламп. Створка закрылась, было слышно, как отворилась стальная решетка за дверью, а затем и сама дверь во внутрь. Мечник дернул лошадь за поводья и быстро завел внутрь. Едва последнее копыто переступило порог, огромный лысый мужик с тяжелым двуручным мечом за спиной принялся закрывать дверь, от спешки даже задев зад лошади. Захлопнув ее, он задвинул три засова один за другим, затем закрыл еще и решетку, повернув в замке ключ, а лишь потом уставился на вошедших. А девушка принялась рассматривать мечника, до этого лица своего «спасителя» толком не разглядевшая. У него были длинные черные волосы, собранные в тугой хвост, жуткий шрам, идущий наискосок через все лицо, проходя над левым глазом и ныряя под правый. Причем глаза у него были разного цвета, правый зеленый, а левый синий. У него были высокие и острые скулы, тонкие губы и сосредоточенный, но спокойный взгляд. Он не был красив, хотя и обратное сказать тоже было нельзя, но первой ассоциацией, что пришла на ум девушке при взгляде на его черты лица, был хищный зверь. Но даже не волк, который водился в здешних местах несмотря на соседство с куда более опасными существами, а большой черный хищный кот, которого девушка видела в одной книге.
Четверо других мужчин в кольчугах опустили арбалеты, и стали ждать, что скажет громила. Он, проведя мозолистой ладонью по щетине, спросил:
-На сколько?
-На ночь, - сказал обладатель разных глаз и кинул громиле золотую монету, которой хватило бы и на три ночи в лучшей комнате и со всеми удобствами.
Тот ее ловко поймал, попробовал на зуб и кивнул хозяину таверны, полному мужчине с густыми усами и хитрыми глазами, стоявшему на пороге между конюшней и залом. Остальные, убрав арбалеты за спины, уселись на лавки, а хозяин таверны сказал мальчишке конюху:
-Накорми, напои и приведи в порядок лошадь господина, а Вы сударь извольте за мной. Для Вас подготовим лучшую комнату.
Мечник со шрамом помог девушке спуститься с лошади, отдав ту веснушчатому конюху, который пытался аккуратно заглянуть под капюшон спутницы мечника. Но особо не преуспел, а когда мечник скользнул по нему холодным взглядом, уткнулся лицом в лошадь. Когда парочка вошла через еще одну дверь в основное помещение таверны, залитое светом, громила пробормотал:
-Странный у него меч.
-Ага, - поддержал один из арбалетчиков, - тонкий и кривой, такой сломать можно запросто, гарды почти нет, круг какой-то, да и хрен он доспех пробьет, твоему не чета, Ральф.
После того как мечник выбрал просторную теплую комнату разумеется с одной большой кроватью и велел наполнить чан горячей водой, он с девушкой спустился вниз поесть и выпить горячего вина, пока слуги греют воду. Мечнику принесли грубое, но теплое и чистое полотенце, которым он вытер волосы и лицо, а затем передал девушке, которая благодаря капюшону не так сильно промокла. Плащ с нее давно сняли и повесили сохнуть на колышек у стены, приковав к ней взоры мужчин, которых видимо тоже не особо расстраивали синяки, а также интересовало все, что было видно сквозь мокрое платье. Помимо мечника и девушки за столами в зале сидела группа из четырех солдат, цедящих пиво и рвущих зубами какое-то жесткое мясо. Они являлись основными созерцателями девушки и оценивали тупыми взглядами мечника. Еще имелась пара напившихся мужиков, один из которых смотрел с глупой улыбкой в кружку, а другой спал, уткнувшись в стол. Также было два скрытных господина в черных плащах, под которыми могло быть что угодно. Они о чем-то шептались в углу и тоже нет-нет да постреливали глазами то в сторону спутницы мечника, то на него самого, а один из них время от времени убирал руку под стол, что-то там проверяя. Сидел полный купец с пухлым сыном и женой под стать, которая с явным неодобрением смотрела на отъявленного головореза, с которым на свою голову связалась белокурая бедняжка. Последними были монах и тихий мужчина с жабо и в очках одетый в мантию врача. Вскоре перед разноглазым и его спутницей поставили горячее мясо и картошку с укропом, а также две кружки, которые сразу наполнили горячим вином с корицей и попросили звать сразу, как они станут пустеть. Мужчина моментально умял свою порцию, выпил вино и попросил добавки, а у девушки аппетита не было, она лишь потихоньку пила вино, чтобы согреться и не заболеть. Есть она не могла после того, что пережила, а в особенности после смерти сира Алана, ее телохранителя и друга, который так бесславно и нелепо погиб от рук разбойников. По ее щекам покатились слезы, девушка тут же их вытерла, а также смахнула новые. Не хотела она плакать при всех, хотя было из-за чего. Но это не укрылось от разноглазого, хоть он ничего и не сказал. Она выдавила из себя:
-Спасибо.
Мужчина взглянул ей в глаза, девушка потупила взор, и он вернулся к трапезе. Покончив со своей едой, он дождался пока девушка допьет вино, а затем сказал:
-Думаю вода согрелась.
Встал из за стола и направился к лестнице, не проверяя идет ли спутница за ним. Девушка тоже встала и последовала за разноглазым под похотливыми взорами солдат, которые сидели спокойно, пока их видел ее спутник, но стали подмигивать и улыбаться ей, когда их могла увидеть только она. Девушка поспешила за разноглазым под их хохот. Ее спутник не мог этого не заметить, но никак не прокомментировал и не вернулся испортить им настроение. Он убил четверых в одиночку на тракте, и судя по манере держаться, вполне могу убить четверых и в таверне, а может и больше при необходимости. Чувствовалось, что эта солдатня его раздражает, судя по усталому вздоху, но здесь и сейчас марать об них руки ему совсем не хотелось. Войдя в снятые мечником покои, она увидела в первой комнате большой деревянный чан, наполненный водой, от которой исходил пар, а во второй край двуспальной кровати. Ее спутник уже скинул свою черную куртку и рубашку, обнажив усеянную шрамами спину, сухие и жилистые руки и плоский как у мальчишки живот без капли жира. Затем он небрежно скинул сапоги, штаны и трусы прямо перед ее глазами и залез в чан, пристроив сбоку свой меч в ножнах. Удовлетворенно вздохнул, распустил волосы и, взяв мыло с мочалкой, стал тщательно намыливаться. Он не просил ее выйти, не звал к себе, а мылся словно был один в этой комнате. Девушка опешила и в нерешительности села на скамейку около стены, смотря на свои руки, лежащие на коленях. Через четверть часа он выбрался из чана, опоясался полотенцем и спросил, все еще держа меч в левой руке:
-Будешь?
Девушка кивнула.
-Воду менять?
Девушка отрицательно замотала головой и подошла к чану, в то время как мужчина закрыл входную дверь на щеколду и прислонился к стене справа от входа в спальню, скрестив руки на груди и положив меч на какую-то бочку слева от себя. Если бы он захотел, то отвернулся бы или вышел, но он этого не сделал, значит он хочет посмотреть. Зеленый и синий глаза спокойно наблюдали за ней. Девушка решила, что слишком устала чтобы в подобных обстоятельствах думать о приличиях. Она стянула платье через голову, сняла панталоны и сорочку, скинула туфли. Не отвернулась от смотрящего на нее мужчины, не стала прикрывать свои розовые соски или лобок с белым пушком руками, а просто перешагнула через край чана и села, взяв мыло и мочалку, которые минуту назад держал в руках ее спутник. Какое-то время он смотрел, как она намыливается, а затем ушел в спальню, и только после этого она бросила осторожный взгляд ему в спину. В спальне погас свет, скрипнула кровать. Девушка домылась, вытерлась насухо и обмоталась полотенцем. Затем постирала свою одежду в мыльной воде, выжала и повесила на стул. Снова надела сорочку и панталоны, потушила лампы. Вошла в спальню и, обойдя кровать справа, так как слева лежал разноглазый, аккуратно легла у самого края, едва прикрывшись одеялом и спиной к разноглазому. Он почти сразу придвинулся, хорошенько ее укрыв, и обнял правой рукой под грудью. Девушка вздрогнула, замерла и стала медленно дышать. Рука была теплая и шершавая. Он на удивление нежно поцеловал ее в шею и провел рукой по бедру, чтобы затем положить руку уже на грудь. Умелые пальцы принялись массировать ее в то время как его губы снова нашли ее шею. Она почувствовала знакомое ощущение внизу. Это было неправильно, этого не могло происходить, но у нее появилось желание. Возможно это и выход. Почему бы не забыться? А ей есть что забывать. Хотя бы на короткое время. Тем более он не груб, настойчив, но не груб, а ведь мог бы. Она целиком в его власти, у нее нет ни денег, ни защиты. Если она останется одна, то повторится тоже самое, что было в том лесу, ее воспользуются, а когда наиграются убьют, в лучшем случае, а в худшем возьмут с собой и будут делать с ней все что хотят пока она не станет для этого непригодна. В памяти снова всплыла карета и тот ужасный человек, которого потом убил разноглазый. Он сделала глубокий вздох и повернулась к нему лицом, решив, что не хочет, чтобы это было похоже на произошедшее в той карете в лесу после того как убили всю охрану и погиб Алан. Она отогнала мысли о нем и осторожно нащупала рукой лицо человека, который ее спас, хоть и не из благородства. В спальне царила кромешная тьма, так как свет давно погасили, а окон по понятным причинам в таверне не делали. Он не отстранился, когда ее пальцы легли на его щеку.
-Меня зовут Шеона, а вас? – прошептала она, чувствуя, что его лицо совсем близко.
-Сареф.
Она медленно гладила его по щеке, а его рука лежала на ее правой лопатке.
-В сказках девушек, попавших в беду, всегда спасают прекрасные рыцари. Там в лесу я отчаянно хотела, чтобы меня кто-нибудь спас, чтобы случилось что-нибудь, что избавит меня от боли и страха. В какой-то момент я решила, что ничего не произойдет, ведь так и бывает в реальности. А они сделают все что собирались и убьют меня. Так и закончится моя жизнь. Словами не передать как я рада, что вы оказались в том месте в то время. Я не глупа, я понимаю, что вы бы не стали рисковать, беря меня с собой просто так. Но все равно спасибо, Сареф.
Шеона приблизила свои губы к его губам и нежно поцеловала, он ответил сначала тоже нежно, а затем уже более жадно, запустив пальцы в ее волосы в то время как она запустила свои в его. Спустя мгновение на полу оказались сорочка и панталоны. Шеона обвила Сарефа левой ногой, а его рука покинула ее волосы и принялась двигаться от ягодицы до нежной пятки согнутой ноги. Первый раз был быстрый и страстный. Последующие дольше и спокойней, хотя чувствовалось, что у него давно не было женщины, и Шеона пришлась ему очень по душе. А ей нужно было раствориться в удовольствии и чувстве безопасности, которое дарил ей этот опасный, но надежный человек, чтобы вымыть из памяти события этой страшной ночи. Сарефу давно не было так хорошо, а Шеона впервые с момента отъезда из замка отца смогла задышать полной грудью.
Глава 2 Константин
…Ведьма также вештицей, ведуньей, волшебницей,
чаровницей или колдуньей именуемая - существо
верующему в Господа нашего человеку противное
и враждебное. Отродьем и богопротивным
ублюдком Диавола являющаяся, она всяческий вред
людям приносит. Мужчин привораживает дабы
служили ей, а такоже надобности ее мерзкие утоляли.
Насылает порчи, болезни на люд и скот, смерть
наколдовывает. Путников она истребляет из злобы
своей диавольской, а самое большое преступление ее пред
Господом и людьми добрыми в том, что младенцев она
хищает дабы вернуть молодость и силу. Стало быть
существует за счет людей добрых и в Господа верующих.
Потому не место ей на земле, а лишь в огне очищающем.
Не может быть с ней примирения или того хуже дружбы.
Смерть и огонь ей предписаны. Дабы вернулась туда, откуда
она и сила ее нечистая явились.
Бестиарий Великой Фарндской церкви
Сквозь сумеречный лес мягкой осторожной поступью охотника шел мужчина в черном раздваивающимся снизу плаще и широкополой шляпе.
