События стартуют сразу после романа "Элла покинула здание!". Хотя основной сюжет посвящен новым героям, но мы встретим на страницах и знакомых персонажей: Алесю Белянскую, Эрдиана Барсавского, Зузанну Пштиль с помощником и некоторых других.
в которой происходит знакомство с обитателями одного трехэтажного дома в центре города
Я глянула на циферблат напольных часов, притаившихся в углу комнаты. Оставалось еще целых двадцать минут. Слишком рано начинать подготовку к началу рабочего дня. Нужно еще немного подождать.
Вернув каретку в изначальное положение, я выдернула лист бумаги из валиков печатной машинки и задумчиво перечитала. Снова посмотрела на часы. До начала рабочего дня оставалось еще целых восемнадцать минут.
Поднялась, не спеша прошлась по своей вотчине, проверила пыль на полках шкафов, занимавших место вдоль одной стены. На полках стройными рядами теснились папочки, разделенные между собой пластинками картона с указанием букв алфавита.
Эти шкафы и стройные ряды мне достались в наследство от предыдущей секретарши шефа. Она их создала и строго следила за аккуратностью ведения каждого дела. За тридцать лет Ярослава собрала и тщательно задокументировала каждое, даже мелкое дело, расставив их по фамилиям заказчиков.
Удобно, если в дальнейшем не приходится повторно обращаться к какому-то из дел, а фамилию шеф запамятовал, дав указания лишь по сути происшествия.
В итоге, месяц, который я работала без надзора Ярославы и занимала секретарское кресло, а не стул подле оного, был посвящен разбору и классификации всех дел по типу. Я снимала папки с полок, пролистывала и отмечала фамилии в разных списках. Например, по годам, по цели, поставленной перед сыщиком Круковичем, и многому другому. В дальнейшем я планировала завести карточки и поместить их в ящички пустующего картотечного шкафа рядом с моим столом.
Занятие отнимало большую часть рабочего времени, но уже пригодилось, когда мне не пришлось перелопачивать папки, ища одно из дел по заданию шефа. Я ведь не Ярослава, которая многие расследования помнила, поэтому легко в них ориентировалась. Пройдет еще много месяцев, прежде чем хоть часть из них выучу. А с картотекой это и не понадобится!
По правде… я не собиралась становиться секретаршей сыщика. Бывшего сыщика. Да и никто не мечтает о такой работе.
Как и многие девочки моего происхождения, в этом году я закончила Королевский пансион для малообеспеченных и сирот и рассчитывала получить местечко в качестве гувернантки, компаньонки или секретаря у какой-нибудь достаточно богатой дамы. Нас к этому готовили. Обучали всем необходимым навыкам.
Я старалась. Очень старалась. Я уже представляла, как переезжаю в маленькую, но уютную и чистенькую комнатку в доме какой-нибудь семьи. Меня ждали годы тяжелой работы, переживания за собственное будущее, попытки скопить хоть сколько-то на самостоятельное существование… Мечтала я, конечно, о многом. Например, заработать на покупку дома! Но… Это всего лишь мечты. В лучшем случае в будущем меня ждет не собственный дом и независимость, а брак с человеком, способным не оставить меня голодной. Каким-нибудь клерком или помощником лавочника. Мы будем вместе ютиться в маленькой комнатке или, если повезет, квартирке, едва сводя концы с концами. Заведем ребенка. Или двух…
Что ж… Это тоже неплохо. Скромно, зато реально. И гордость останется целой.
Но это путь не для всех. Кто-то из моих подруг видел свое будущее иным.
Одна из моих одногодок, Лидия, днем и ночью талдычила о жизни, которую вела ее мать. Девушку снедала сумасшедшая зависть, ее мать была содержанкой у какого-то богача и жила в собственном доме, а Лидия вела, как считала, жалкую жизнь в стенах пансиона. Девушку не смущал статус матери, больше волновала стоимость ее дома, украшений, количество и качество потребляемых блюд. Ради подобного Лидия согласилась бы вести жизнь чьей-то любовницы, только не оставаться на попечении короны.
Я ради своей мечты была согласна на многое, но не на все. Да и привитое еще до пансиона воспитание не давало о себе забыть. Но то я. И я, например, ничего не знала о своих родителях. И не могла им завидовать.
Лидия же жила с матерью почти до десяти лет. И этим она отличалась от многих из нас – сирот, отпрысков внебрачных связей и просто ставших никому не нужными девочек от рождения и до восемнадцати лет. Мало кого в пансион пристраивали родители, готовые платить за проживание дочери. Большинство попадали в наше заведение благодаря директрисе и ее заместительнице, собиравшим девочек по приютам и трущобам. Окажись Лидия на месте любой другой рейны, тот час же прекратила бы изводить и себя, и остальных, осознав, что Королевский пансион - не худший из вариантов. Все мы могли очутиться и просто на улице.
О том, что чья-то внебрачная дочь, я задумалась в семь лет. До этого я счастливо жила в коттедже на краю обширного поместья. У меня была улыбчивая и добрая няня Марта, корова, поле перед домом, летом зараставшее клевером, и сколько угодно сытных лепешек от проезжавшего раз в три дня торговца.
Мое маленькое королевство ограничивалось коттеджем, полем, лентой реки вдалеке и видом на горы, скрытые извечной сизой дымкой. Я не видела других людей, не уходила дальше деревянной изгороди и могла очень долго следить за своими владениями с вершины маленького холма за коттеджем.
Потом у меня отняли Марту. Оказалось, что она не моя няня, а просто бывшая кухарка из того дома, где я появилась на свет. Марту отняли, но я продолжала о ней помнить, скучая по теплу ее рук, аромату парного молока и тому чувству защищенности, что исчезло из моей жизни вместе с этой женщиной.
Меня выдернули из привычного мира и отправили в Королевский пансион. Уже там я узнала о себе те крохи, что были записаны в личное дело. Правда, имен родителей в документах не было. Лишь то, что мать оплатила необходимый взнос пансиону на мое содержание и обучение. Не много, но я научилась ценить этот жест с годами. Особенно после того, как впервые увидела бездомных ребятишек на улице и измученных голодом и тяжелой жизнью девочек, которых привозила в пансион директриса. А я ведь могла свои первые годы прожить как они, а не в маленьком коттедже на всем готовом!
Королевский пансион основала предыдущая королева, когда число внебрачных дочерей ее супруга перевалило за полдюжины. Король был весьма любвеобилен, но признавать внебрачных детей не стремился. И девочек в особенности. Видя, что таких отпрысков мужа ждет самое расплывчатое будущее, королева навела справки. И, придя в ужас, вынудила мужа подписать приказ об основании пансиона.
Во всей стране это было единственное заведение, предназначенное для дочерей знати, по той или иной причине оказавшихся им ненужными. Но директриса, женщина очень добрая, брала к себе и других девочек, если хватало средств прокормить всех детей.
В десять лет нам всем начали вдалбливать в головы одну простую истину, поддерживавшую меня следующие восемь лет. Когда тебе не повезло остаться одной в раннем возрасте, а дальняя родня или родители, не желающие тебя признавать, добры настолько, что готовы оплачивать содержание в закрытой школе-пансионе, но рассчитывать на них дальше не приходится, нужно упорно трудиться для собственного будущего. Меня не выбросили на улицу, не отправили в обычный приют, так что быть благодарной - не большая плата.
Я грызла науку с упорством голодной собаки, я читала книги все свободное время, я училась вышивать, танцевать, разбираться как в можно большем количестве предметов. Учила языки, сбивала пальцы, вырабатывая идеальный почерк, изучала основы магии, чтобы представлять, что это такое. И все только для того, чтобы мой табель и характеристика приглянулись какой-нибудь леди с деньгами, и она решила взять меня к себе в дом.
Ближе к выпуску в кабинет директрисы зачастили гости. Среди них были и джентльмены средних лет. Кого-то из девочек это удивило, но не меня. Наблюдая прошлые выпуски, я уже знала, что некоторые мужчины искали среди нас, образованных, но небогатых рейн любовниц или даже жен. Директриса к этому относилась спокойно, но оставляла выбор за воспитанницами.
После разглядывания фотокарточек и чтения дел, гости отбирали кандидаток. Директриса проводила беседу с воспитанницами. Порой уговаривала, если кто-то из девочек не хотел даже лично знакомиться с возможным работодателем. Решение работодатель принимал после личной встречи, но девушка могла отказаться. Хотя такое случалось редко.
Когда директриса не вызвала меня к себе после первых десяти гостей, я забеспокоилась. А когда по новым домам принялись разъезжать самые бестолковые, зато красивые и послушные девчонки, вроде Лидии, меня охватила паника. Возникло чувство, что я зря столько лет старалась.
Поэтому появлению Ярославы, предпочитавшей, чтобы ее звали исключительно по имени, я несказанно обрадовалась. И должность секретаря у мужчины не вызвала ужаса или отвращения. Ну мужчина, ну бывший сыщик. Зато мне обещана была квартирка и работа. Жалованье! Первые в моей жизни деньги.
Я вновь глянула на часы. До начала рабочего дня оставалось всего десять минут, и можно было начать обычные утренние хлопоты, на которые с лихвой хватало этого времени.
За ширмой в углу прятались две двери. Одна вела в маленький санузел, а вторая – в кладовку, переоборудованную под маленькую кухню. Тут почти все пространство занимал холодильный шкаф, верхняя плоскость которого служила столешницей. На подвесных полках рядками теснились жестяночки с кофе и чаем, чашки, блюдца, а чайные ложки выглядывали из банки синего стекла. На столешнице почетное место занимал пузатый чайник, по внешней стороне которого поверх более толстого слоя меди шла вязь магических рун, позволявших греть воду без применения каких-то дополнительных приспособлений. Вдоль стенки выстроились в ряд сахарницы, солонки, вазочки и несколько баночек с вареньем. Еще в кухне была маленькая раковина с краном, позволявшая наполнить чайник и вымыть грязные чашки. Именно это я и проделала, а после легонько погладила руны, активируя их.
Из холодильного шкафа извлекла купленную вчера вечером булку и щедро смазала ее маслом, а после вареньем. Такой завтрак был совсем не по мне, но шеф предпочитал начинать день именно со сладкого. В большую чашку налила черный, как чернила, кофе, бросила несколько кусочков сахара и, водрузив плоды своих трудов на поднос, понесла в кабинет.
В кабинет шефа вела широкая дверь, изнутри обитая кожей и украшенная декоративными гвоздиками. С этой двери и с этой темно-зеленой кожи начиналось разделение между приемной и вотчиной рейяна Круковича.
За месяц, что я вникала в дела под строгим надзором Ярославы, я многое узнала и о самом сыщике, и о его секретарше и даже о доме, который эти двое делили много-много лет.
Когда-то помпезное трехэтажное строение в центре принадлежало одному ювелиру. Он-то его и построил, когда начал расширять свой бизнес. Мастерская ювелира, где кроме него работало еще несколько мастеров, размещалась в соседнем квартале, и дом был неким доказательством того, что дела у предприятия идут неплохо. Но потом случился ряд происшествий, перепугавших богатеев из центра города, и те начали больше обращать внимание на магические артефакты, выполненные в виде драгоценностей, а не на обычные изделия мастерской ювелира. Прежде прибыльный бизнес начал приносить все больше убытков, и ювелир был вынужден продать дом, чтобы продолжить дело.
Вроде бы через десяток лет у ювелира все наладилось, но дом он так и не выкупил, решив построить новый, уже четырехэтажный и с лифтом.
Новыми владельцами домика стали банкиры, они хотели устроить внутри еще одно отделение банка, но дело застопорилось, когда они сломали пару стен и избавились от признаков жилья на первом этаже. Потом домом владел богатый адвокат, он-то и переоборудовал первый этаж полностью под свою контору, отведя весь второй этаж под квартиру, а маленький третий – под жилье для прислуги.
Последним хозяином дома перед сыщиком был какой-то сомнительный тип, о делах которого Ярослава почти ничего не знала, но рейяну хотелось, чтобы гости видели в нем солидного бизнесмена, поэтому он и нанял секретаршу. При нем был закрыт доступ на третий этаж изнутри дома и появилась металлическая лестница наверх рядом с черным ходом. Он же оплатил возведение вместо низенькой оградки нормальной каменной стены в человеческий рост и посадку кустов и деревьев.
Несмотря на странных посетителей и таинственность, этот начальник Ярославе нравился. Ровно до тех пор, пока однажды не уехал в неизвестном направлении, оставив секретаршу без жалованья за три месяца. Какое-то время секретарша жила на сбережения, ждала возвращения шефа, а потом узнала, что начальник исчез, а дом передали в собственность города в счет уплаты долгов. Потери рейяны никто возмещать не планировал. Так же, как и искать Ярославе новую работу и жилье, а денег на дальнейшее существование уже не осталось.
Так что нового владельца, выкупившего дом едва ли не за половину его реальной стоимости, секретарша встретила с опаской, боясь, что он тут же выставит ее вон.
Анджей Крукович когда-то служил следователем магконтроля, но недолго, оставив эту работу после серьезного ранения. Но интерес к расследованиям рейян не потерял и выбрал для себя стезю частного сыщика. Денег на оплату услуг секретаря у начинающего сыщика не было – он все сбережения потратил на дом, но Ярослава готова была работать и просто за возможность жить в квартирке на верхнем этаже.
Постепенно они нашли подход друг к другу, выработали схему взаимодействия, да и клиенты обратили внимание на предприятие Круковича.
Через несколько лет денег стало хватать не только на еду и поддержание дома, но и на жалованье, и на приходящую прислугу, и даже на ремонт.
Приемную перекрасили, обставили мебелью из кабинета, а сам кабинет полностью переделали, чтобы каждый вошедший тут же проникался уважением к сыщику. Почетное место в кабинете занимал массивный, как огромный зверь на резных ногах, стол. Чернильный прибор, подставки под ручки, подложка – все было обтянуто такой же темно-зеленой кожей, как и на двери. Широкое кресло так же было из зеленой кожи, а вот кресла для посетителей – черной.
В кабинете тоже были часы, но в футляре из драгоценного островного дуба, переливавшегося черненым серебром под слоем лака. В шкафах за прозрачными дверцами хранились диковинные механизмы, колбы, старинные книги и артефакты, создавая атмосферу таинственности.
Все эти перемены позволили рейяну Круковичу производить впечатление солидного и успешного сыщика. И за следующие почти тридцать лет он заработал целое состояние, позволившее рейяну без сожалений оставить сыскную деятельность и посвятить себя хобби.
Я осторожно поставила поднос на стол и выровняла чашку ручкой под правую руку. После я вернулась в приемную, а из нее прошла в холл. Оттуда выход был лишь один – на улицу. В ящике рядом с дверью меня уже ждали свежие утренние газеты. Их предстояло выложить слева на столе шефа так, чтобы были видны верхние заголовки. Последним штрихом я протерла бюст короля на полке. Во время разговора с клиентом тот выглядывал из-за плеча сыщика и строго поглядывал на подданных его величества.
Прода от 14.12.2021, 23:33
ГЛАВА 1,
в которой происходит знакомство с обитателями одного трехэтажного дома в центре города
Я глянула на циферблат напольных часов, притаившихся в углу комнаты. Оставалось еще целых двадцать минут. Слишком рано начинать подготовку к началу рабочего дня. Нужно еще немного подождать.
Вернув каретку в изначальное положение, я выдернула лист бумаги из валиков печатной машинки и задумчиво перечитала. Снова посмотрела на часы. До начала рабочего дня оставалось еще целых восемнадцать минут.
Поднялась, не спеша прошлась по своей вотчине, проверила пыль на полках шкафов, занимавших место вдоль одной стены. На полках стройными рядами теснились папочки, разделенные между собой пластинками картона с указанием букв алфавита.
Эти шкафы и стройные ряды мне достались в наследство от предыдущей секретарши шефа. Она их создала и строго следила за аккуратностью ведения каждого дела. За тридцать лет Ярослава собрала и тщательно задокументировала каждое, даже мелкое дело, расставив их по фамилиям заказчиков.
Удобно, если в дальнейшем не приходится повторно обращаться к какому-то из дел, а фамилию шеф запамятовал, дав указания лишь по сути происшествия.
В итоге, месяц, который я работала без надзора Ярославы и занимала секретарское кресло, а не стул подле оного, был посвящен разбору и классификации всех дел по типу. Я снимала папки с полок, пролистывала и отмечала фамилии в разных списках. Например, по годам, по цели, поставленной перед сыщиком Круковичем, и многому другому. В дальнейшем я планировала завести карточки и поместить их в ящички пустующего картотечного шкафа рядом с моим столом.
Занятие отнимало большую часть рабочего времени, но уже пригодилось, когда мне не пришлось перелопачивать папки, ища одно из дел по заданию шефа. Я ведь не Ярослава, которая многие расследования помнила, поэтому легко в них ориентировалась. Пройдет еще много месяцев, прежде чем хоть часть из них выучу. А с картотекой это и не понадобится!
По правде… я не собиралась становиться секретаршей сыщика. Бывшего сыщика. Да и никто не мечтает о такой работе.
Как и многие девочки моего происхождения, в этом году я закончила Королевский пансион для малообеспеченных и сирот и рассчитывала получить местечко в качестве гувернантки, компаньонки или секретаря у какой-нибудь достаточно богатой дамы. Нас к этому готовили. Обучали всем необходимым навыкам.
Я старалась. Очень старалась. Я уже представляла, как переезжаю в маленькую, но уютную и чистенькую комнатку в доме какой-нибудь семьи. Меня ждали годы тяжелой работы, переживания за собственное будущее, попытки скопить хоть сколько-то на самостоятельное существование… Мечтала я, конечно, о многом. Например, заработать на покупку дома! Но… Это всего лишь мечты. В лучшем случае в будущем меня ждет не собственный дом и независимость, а брак с человеком, способным не оставить меня голодной. Каким-нибудь клерком или помощником лавочника. Мы будем вместе ютиться в маленькой комнатке или, если повезет, квартирке, едва сводя концы с концами. Заведем ребенка. Или двух…
Что ж… Это тоже неплохо. Скромно, зато реально. И гордость останется целой.
Но это путь не для всех. Кто-то из моих подруг видел свое будущее иным.
Одна из моих одногодок, Лидия, днем и ночью талдычила о жизни, которую вела ее мать. Девушку снедала сумасшедшая зависть, ее мать была содержанкой у какого-то богача и жила в собственном доме, а Лидия вела, как считала, жалкую жизнь в стенах пансиона. Девушку не смущал статус матери, больше волновала стоимость ее дома, украшений, количество и качество потребляемых блюд. Ради подобного Лидия согласилась бы вести жизнь чьей-то любовницы, только не оставаться на попечении короны.
Я ради своей мечты была согласна на многое, но не на все. Да и привитое еще до пансиона воспитание не давало о себе забыть. Но то я. И я, например, ничего не знала о своих родителях. И не могла им завидовать.
Лидия же жила с матерью почти до десяти лет. И этим она отличалась от многих из нас – сирот, отпрысков внебрачных связей и просто ставших никому не нужными девочек от рождения и до восемнадцати лет. Мало кого в пансион пристраивали родители, готовые платить за проживание дочери. Большинство попадали в наше заведение благодаря директрисе и ее заместительнице, собиравшим девочек по приютам и трущобам. Окажись Лидия на месте любой другой рейны, тот час же прекратила бы изводить и себя, и остальных, осознав, что Королевский пансион - не худший из вариантов. Все мы могли очутиться и просто на улице.
О том, что чья-то внебрачная дочь, я задумалась в семь лет. До этого я счастливо жила в коттедже на краю обширного поместья. У меня была улыбчивая и добрая няня Марта, корова, поле перед домом, летом зараставшее клевером, и сколько угодно сытных лепешек от проезжавшего раз в три дня торговца.
Мое маленькое королевство ограничивалось коттеджем, полем, лентой реки вдалеке и видом на горы, скрытые извечной сизой дымкой. Я не видела других людей, не уходила дальше деревянной изгороди и могла очень долго следить за своими владениями с вершины маленького холма за коттеджем.
Потом у меня отняли Марту. Оказалось, что она не моя няня, а просто бывшая кухарка из того дома, где я появилась на свет. Марту отняли, но я продолжала о ней помнить, скучая по теплу ее рук, аромату парного молока и тому чувству защищенности, что исчезло из моей жизни вместе с этой женщиной.
Меня выдернули из привычного мира и отправили в Королевский пансион. Уже там я узнала о себе те крохи, что были записаны в личное дело. Правда, имен родителей в документах не было. Лишь то, что мать оплатила необходимый взнос пансиону на мое содержание и обучение. Не много, но я научилась ценить этот жест с годами. Особенно после того, как впервые увидела бездомных ребятишек на улице и измученных голодом и тяжелой жизнью девочек, которых привозила в пансион директриса. А я ведь могла свои первые годы прожить как они, а не в маленьком коттедже на всем готовом!
Королевский пансион основала предыдущая королева, когда число внебрачных дочерей ее супруга перевалило за полдюжины. Король был весьма любвеобилен, но признавать внебрачных детей не стремился. И девочек в особенности. Видя, что таких отпрысков мужа ждет самое расплывчатое будущее, королева навела справки. И, придя в ужас, вынудила мужа подписать приказ об основании пансиона.
Во всей стране это было единственное заведение, предназначенное для дочерей знати, по той или иной причине оказавшихся им ненужными. Но директриса, женщина очень добрая, брала к себе и других девочек, если хватало средств прокормить всех детей.
В десять лет нам всем начали вдалбливать в головы одну простую истину, поддерживавшую меня следующие восемь лет. Когда тебе не повезло остаться одной в раннем возрасте, а дальняя родня или родители, не желающие тебя признавать, добры настолько, что готовы оплачивать содержание в закрытой школе-пансионе, но рассчитывать на них дальше не приходится, нужно упорно трудиться для собственного будущего. Меня не выбросили на улицу, не отправили в обычный приют, так что быть благодарной - не большая плата.
Я грызла науку с упорством голодной собаки, я читала книги все свободное время, я училась вышивать, танцевать, разбираться как в можно большем количестве предметов. Учила языки, сбивала пальцы, вырабатывая идеальный почерк, изучала основы магии, чтобы представлять, что это такое. И все только для того, чтобы мой табель и характеристика приглянулись какой-нибудь леди с деньгами, и она решила взять меня к себе в дом.
Ближе к выпуску в кабинет директрисы зачастили гости. Среди них были и джентльмены средних лет. Кого-то из девочек это удивило, но не меня. Наблюдая прошлые выпуски, я уже знала, что некоторые мужчины искали среди нас, образованных, но небогатых рейн любовниц или даже жен. Директриса к этому относилась спокойно, но оставляла выбор за воспитанницами.
После разглядывания фотокарточек и чтения дел, гости отбирали кандидаток. Директриса проводила беседу с воспитанницами. Порой уговаривала, если кто-то из девочек не хотел даже лично знакомиться с возможным работодателем. Решение работодатель принимал после личной встречи, но девушка могла отказаться. Хотя такое случалось редко.
Когда директриса не вызвала меня к себе после первых десяти гостей, я забеспокоилась. А когда по новым домам принялись разъезжать самые бестолковые, зато красивые и послушные девчонки, вроде Лидии, меня охватила паника. Возникло чувство, что я зря столько лет старалась.
Поэтому появлению Ярославы, предпочитавшей, чтобы ее звали исключительно по имени, я несказанно обрадовалась. И должность секретаря у мужчины не вызвала ужаса или отвращения. Ну мужчина, ну бывший сыщик. Зато мне обещана была квартирка и работа. Жалованье! Первые в моей жизни деньги.
Я вновь глянула на часы. До начала рабочего дня оставалось всего десять минут, и можно было начать обычные утренние хлопоты, на которые с лихвой хватало этого времени.
За ширмой в углу прятались две двери. Одна вела в маленький санузел, а вторая – в кладовку, переоборудованную под маленькую кухню. Тут почти все пространство занимал холодильный шкаф, верхняя плоскость которого служила столешницей. На подвесных полках рядками теснились жестяночки с кофе и чаем, чашки, блюдца, а чайные ложки выглядывали из банки синего стекла. На столешнице почетное место занимал пузатый чайник, по внешней стороне которого поверх более толстого слоя меди шла вязь магических рун, позволявших греть воду без применения каких-то дополнительных приспособлений. Вдоль стенки выстроились в ряд сахарницы, солонки, вазочки и несколько баночек с вареньем. Еще в кухне была маленькая раковина с краном, позволявшая наполнить чайник и вымыть грязные чашки. Именно это я и проделала, а после легонько погладила руны, активируя их.
Из холодильного шкафа извлекла купленную вчера вечером булку и щедро смазала ее маслом, а после вареньем. Такой завтрак был совсем не по мне, но шеф предпочитал начинать день именно со сладкого. В большую чашку налила черный, как чернила, кофе, бросила несколько кусочков сахара и, водрузив плоды своих трудов на поднос, понесла в кабинет.
В кабинет шефа вела широкая дверь, изнутри обитая кожей и украшенная декоративными гвоздиками. С этой двери и с этой темно-зеленой кожи начиналось разделение между приемной и вотчиной рейяна Круковича.
За месяц, что я вникала в дела под строгим надзором Ярославы, я многое узнала и о самом сыщике, и о его секретарше и даже о доме, который эти двое делили много-много лет.
Когда-то помпезное трехэтажное строение в центре принадлежало одному ювелиру. Он-то его и построил, когда начал расширять свой бизнес. Мастерская ювелира, где кроме него работало еще несколько мастеров, размещалась в соседнем квартале, и дом был неким доказательством того, что дела у предприятия идут неплохо. Но потом случился ряд происшествий, перепугавших богатеев из центра города, и те начали больше обращать внимание на магические артефакты, выполненные в виде драгоценностей, а не на обычные изделия мастерской ювелира. Прежде прибыльный бизнес начал приносить все больше убытков, и ювелир был вынужден продать дом, чтобы продолжить дело.
Вроде бы через десяток лет у ювелира все наладилось, но дом он так и не выкупил, решив построить новый, уже четырехэтажный и с лифтом.
Новыми владельцами домика стали банкиры, они хотели устроить внутри еще одно отделение банка, но дело застопорилось, когда они сломали пару стен и избавились от признаков жилья на первом этаже. Потом домом владел богатый адвокат, он-то и переоборудовал первый этаж полностью под свою контору, отведя весь второй этаж под квартиру, а маленький третий – под жилье для прислуги.
Последним хозяином дома перед сыщиком был какой-то сомнительный тип, о делах которого Ярослава почти ничего не знала, но рейяну хотелось, чтобы гости видели в нем солидного бизнесмена, поэтому он и нанял секретаршу. При нем был закрыт доступ на третий этаж изнутри дома и появилась металлическая лестница наверх рядом с черным ходом. Он же оплатил возведение вместо низенькой оградки нормальной каменной стены в человеческий рост и посадку кустов и деревьев.
Несмотря на странных посетителей и таинственность, этот начальник Ярославе нравился. Ровно до тех пор, пока однажды не уехал в неизвестном направлении, оставив секретаршу без жалованья за три месяца. Какое-то время секретарша жила на сбережения, ждала возвращения шефа, а потом узнала, что начальник исчез, а дом передали в собственность города в счет уплаты долгов. Потери рейяны никто возмещать не планировал. Так же, как и искать Ярославе новую работу и жилье, а денег на дальнейшее существование уже не осталось.
Так что нового владельца, выкупившего дом едва ли не за половину его реальной стоимости, секретарша встретила с опаской, боясь, что он тут же выставит ее вон.
Анджей Крукович когда-то служил следователем магконтроля, но недолго, оставив эту работу после серьезного ранения. Но интерес к расследованиям рейян не потерял и выбрал для себя стезю частного сыщика. Денег на оплату услуг секретаря у начинающего сыщика не было – он все сбережения потратил на дом, но Ярослава готова была работать и просто за возможность жить в квартирке на верхнем этаже.
Постепенно они нашли подход друг к другу, выработали схему взаимодействия, да и клиенты обратили внимание на предприятие Круковича.
Через несколько лет денег стало хватать не только на еду и поддержание дома, но и на жалованье, и на приходящую прислугу, и даже на ремонт.
Приемную перекрасили, обставили мебелью из кабинета, а сам кабинет полностью переделали, чтобы каждый вошедший тут же проникался уважением к сыщику. Почетное место в кабинете занимал массивный, как огромный зверь на резных ногах, стол. Чернильный прибор, подставки под ручки, подложка – все было обтянуто такой же темно-зеленой кожей, как и на двери. Широкое кресло так же было из зеленой кожи, а вот кресла для посетителей – черной.
В кабинете тоже были часы, но в футляре из драгоценного островного дуба, переливавшегося черненым серебром под слоем лака. В шкафах за прозрачными дверцами хранились диковинные механизмы, колбы, старинные книги и артефакты, создавая атмосферу таинственности.
Все эти перемены позволили рейяну Круковичу производить впечатление солидного и успешного сыщика. И за следующие почти тридцать лет он заработал целое состояние, позволившее рейяну без сожалений оставить сыскную деятельность и посвятить себя хобби.
Я осторожно поставила поднос на стол и выровняла чашку ручкой под правую руку. После я вернулась в приемную, а из нее прошла в холл. Оттуда выход был лишь один – на улицу. В ящике рядом с дверью меня уже ждали свежие утренние газеты. Их предстояло выложить слева на столе шефа так, чтобы были видны верхние заголовки. Последним штрихом я протерла бюст короля на полке. Во время разговора с клиентом тот выглядывал из-за плеча сыщика и строго поглядывал на подданных его величества.
