- Вот это здорово! – брови помимо воли подпрыгнули вверх.
- Да-да, ты унаследовала жилище, - повторил он настойчиво. – Не приобрела сама!
- Тем не менее, я там живу, - Оля насупилась. – И сути дела это не меняет – мне бардак на моей территории не нужен! А если ты считаешь, что я занимаю чужое место – возьми и оспорь это! Я ведь так понимаю, ты – родственник Серены Павловны? Поспорь с завещанием!
- А ты что будешь делать, если я надумаю спорить? – он склонил голову набок, с любопытством на нее уставился.
- А я приду смотреть на это с попкорном!
- Вот она – современная молодежь, - скорбно поджал губы Федор. – Все-то у них с шуточками и попкорном. Все на свете они считают шоу.
- У меня такое чувство, что до сих пор таким вот увлекательным шоу для некоторых была моя жизнь, - проворчала Оля.
- Да что ты. Это для кого же, например?
- Да хоть для тебя, например! – возмутилась она. – Приволок мне свои книги – и сам принялся выжидать: что же я делать буду? Как выкручиваться. Да и все остальные не лучше! – махнула рукой. – Короче: квартира – моя. Я ее честно унаследовала. Ничего для этого не делала!
- Вот именно: ничего не делала, - ввернул Федор.
- Ничего для этого не делала, - с нажимом повторила Оля. – Не вымогала, не выпрашивала. Не обманывала пожилую родственницу. Она сама меня нашла и сама все решила! Так что если квартира – не моя, ищите настоящего хозяина.
- Ой-ой, а вид какой суровый, - издевательски протянул он и сразу помрачнел. – Словом. Я так понимаю, ты не раскаиваешься.
- Если ты мне объяснишь, что я сделала не так – возможно, я раскаюсь, - Оля развела руками. – И даже попытаюсь исправить последствия своего поступка, если ты скажешь – как.
- Слишком много если… и я не вижу реального раскаяния.
- Ну… я пока не вижу реальных причин для него.
Гм. Она как раз раздумывала, кого бы расспросить по поводу последствий сканирования! Возможно, он сам сейчас все и расскажет. Правда, Оля не была уверена, что стоит задавать вопросы напрямую и выдавать свой интерес. И свои опасения по поводу дальнейшего хулиганства духов и недовольства службы контроля.
Непонятно вот, к чему он наговорил столько странного. Случайно? Ха! Федор ничего случайно не делает – в этом Оля была уверена.
- Скажи, - решилась она. – Ты злишься, потому что вместе с копиями текста я сняла и копии духов, живших в книгах? Или, как это… перетащила их на флешку, а в книгах теперь пусто?
Федор закашлялся. С минуту в изумлении глядел на нее.
- Ну, и фантазия у тебя, деточка, - выдал он.
- А почему ты не накапаешь на меня службе контроля?! – закинула она еще одну удочку наобум. – Павел сам сказал, что не может тебя прижучить! Значит, ничего они тебе не сделают. А меня прижмут к ногтю!
Нет, а что она теряет? Так – может, хотя бы что-то интересное расскажет.
Федор хмыкнул, откинулся на спинку стула. Отхлебнул кофе. Во взгляде заискрилась насмешка. Оля выжидающе глядела на него. Спохватившись, тоже схватилась за чашку.
Ответа так и не дождалась.
Вывод очевиден: прекрасно чертов окудник понял, что кроется за ее предложением! Он допил кофе, расплатился с официантом и, раскланявшись с ней с преувеличенно любезным видом, удалился. Только и оставалось, что скрежетать зубами с досады. А что поделаешь?
- Оля, а ты понимаешь, что Федор опасен? – Павел внимательно поглядел на нее. – Он не за красивые глаза с тобой общается. У него свои цели!
- Сама знаю, - буркнула раздосадованная девушка. – Ты мне еще в прошлый раз говорил об этом! Раз десять… если не больше.
- Я понимаю, что ты хочешь получить ответы на вопросы, - он положил ладонь на ее руку. – Ты ему возвращаешь его книги – он тебе по крупице выдает информацию. Но почему ты не спросишь меня? Я готов поделиться тем, что знаю, совершенно безвозмездно.
- Ну совершенно бесплатно, - пробормотала Оля, не сдержав ехидства.
- Я понимаю, - терпеливо повторил он. – Но… у меня есть служебные обязанности. И они не противоречат тому, чтобы тебе рассказать о том, что тебя интересует. В данный момент это, скорее, согласуется с моими служебными обязанностями.
- Вот так просто? – она хмыкнула.
- А разве твой путь до нынешнего дня был простым? – он не поддержал насмешливого тона. – Разве тебе было легко?
- В том-то и дело, что не было. И вдруг – все ответы на блюдечке с голубой каемочкой!
- Ну, положим, не все. Но кое-что я могу тебе рассказать. Спрашивай! Я тоже не слишком понимаю, что именно ты хочешь узнать.
- Ты вроде говорил, что не можешь разглашать информацию о своей работе. Да и мне – как ты там говорил? Есть информация, которая не пойдет мне на пользу.
- Ну, ты мне это теперь всегда припоминать будешь? – он укоризненно взглянул на нее. – И потом. Кто тебя заставляет спрашивать меня именно о моей работе? Тебе что, спросить больше не о чем?
- Ну, прежде всего – что оно такое, то, что живет у меня в шкафу с книгами?
Он недоуменно моргнул, потом хмыкнул.
- Ну, это же очевидно. В шкафу с книгами обитают потусторонние сущности, с этими книгами связанные.
- То, что они потусторонние, я как-то догадалась, - обиделась Оля. – Откуда они там взялись?! В смысле – почему они оказались связаны с книгами, как? – и, подумав, пересказала ему ту же самую цитату, что пыталась уже некогда цитировать Федору. – Это ведь значит, что в книгах очутились души тех, кто… ну, почему-то не захотел покидать землю после смерти, - неловко завершила она мысль. – И Федор это, между прочим, подтвердил! Косвенно.
- Косвенно – это как? – развеселился Павел.
- Ну, он сделал морду кирпичом и заявил – мол, это страшно любопытная теория. Выводы напрашиваются сами собой!
- Я бы сказал, что это – весьма интересный способ делать выводы, - пробормотал он. – Формально – это так. В отдельных случаях. Но далеко не во всех. По сути, мы мало что знаем о том, как потусторонние сущности оказываются привязанными к книгам. Откуда они приходят, и что собой представляют. Но часть из них – да, действительно когда-то были человеческими душами, - он задумался.
Оля тоже примолкла.
А потому что в одной из ее книг точно находится душа того, кто когда-то жил среди людей. И он, Федор, крайне заинтересован в этой книге и этой душе. И в том, чтобы не выдать этого ей.
Сам собой напрашивался вывод – нужная ему душа обитала в той самой книге, которую он пытался у нее забрать.
Чья же там обитает душа?
Еще интереснее – если Федор знал того, чья душа заключена теперь в книге, то зачем же он помогал отцу эту книгу достать? И почему отдал. И позволил передать Серене Павловне.
- Оля. Давай договоримся – с Федором ты больше встречаться не будешь, - отвлек ее от раздумий Павел.
- Э, - она недоуменно заморгала. – Стоп! Нет, не договоримся. Во-первых, он еще не все свои книги у меня забрал!
- А во-вторых? – он устало вздохнул.
- А во-вторых, я не люблю, когда мне ставят ультиматумы! Да еще и топорно маскируют их под договор. Договорились – это когда все заинтересованные стороны обсудили вопрос и пришли к решению, которое всех устраивает. А ты просто ставишь меня перед фактом!
- Ну хорошо, давай обсудим. При каких условиях тебя устроит вариант не встречаться больше с Коломийем?
- При условиях, когда мне не выставляют таких вот безоговорочных требований! – уперлась Оля.
Павел с тяжелым вздохом откинулся на спинку стула.
- Нет, не надо так душераздирающе вздыхать! Вот все вы одинаковы: чего-то вам надо, а как рассказать что-нибудь толковое, так шиш! Хорошо, господь с ними, с духами в шкафу. Можно попроще. Зачем дух, обитающий в кулоне, воду мутит у меня на работе? – и, увидев недоуменный взгляд собеседника, принялась пересказывать ему историю странных метаморфоз начальства при наличии странного украшения и в его отсутствие. – Кстати, я до сих пор не знаю, откуда он взялся! – завершила она рассказ. – Просто в какой-то момент взял – и сам собой нашелся на столе в кабинете. Вот скажешь, это нормально?!
- Вообще, для трансцендентных предметов – да, это нормально, - сдержанно отозвался Павел. – А вот у тебя, как я гляжу, уже сдают нервы.
- Да они у кого угодно начнут сдавать с такими фокусами! – вышла из себя Оля.
- Вернемся к первой части вопроса, - терпеливо проговорил он. – Я не знаю, что за цель преследует дух, живущий в твоем кулоне. Он, как я понял, тебя защищает. Лично тебя или квартиру с ее содержимым – я сказать не берусь. Можешь попробовать добиться ответа от самого хозяина кулона. Тебе удивительно легко дается общение с трансцендентными сущностями.
- Легко! – возмутилась Оля. – Да от такого общения я скоро поседею!
- Но факт остается фактом: ты с ними общаешься, они тебе отвечают. Тебе удалось получить их помощь в истории с твоей картиной. И с оборудованием.
- Кстати, об оборудовании. Ведь духи и на работе у Яны что-то странное сотворили! Почему они ее подставили?
- Оля, - Павел устало взглянул на нее. – Ты снова хочешь услышать от меня рассказ о мотивах твоих духов. Я не знаю! Они не делятся со мной своими планами, целями и соображениями. Подозреваю, что они вообще не подозревают о моем существовании, - он тяжело вздохнул. – Признаться, я думал, вопросы будут попроще, - сознался обескуражено.
Н-да. Все они одинаковы.
Давай, спрашивай – ответим на все вопросы! Ты только требования наши выполни. А на деле – как доходит до ответов – ой, мы ничего не знаем, и сказать ничего интересного не можем. И духи такие же. Досадно!
Хотя… духи в шкафу – заявил Павел – не знают о его существовании. А точно ли? Кто мешает ей спросить у них самих? Так она и сделает!
Не факт, правда, что они ей ответят что-нибудь толковое. Но попытка-то не пытка. А вот Павлу знать об этих планах необязательно.
- Ладно, зачтено, - уронила она. – На очередной вопрос не ответил.
- Что?! – возмутился он.
- Ничего. У меня еще есть вопросы, - она задумалась.
Об отце лучше не спрашивать. Почему-то ей не хотелось рассказывать о том, что ей поведал Федор еще в день выставки. Успеется с этим – после, если все нормально будет.
Она вообще поняла, что Павлу доверяет немногим больше, чем Федору. Да, она слишком уж близко стала общаться с библиофилом. Но… в одном Павел прав: он напомнил ей о том, о чем говорила Яна. Федор ей не друг. Вот только и Павел ей – не друг. Он – особист, и цели его ей неизвестны.
А особист и есть особист. Пусть даже и трансцендентный.
- Я у него про тетину книгу спрашивала, а он отмазался, - поделилась Оля, вспомнив еще один неудачный разговор с окудником. – Да и тетя не лучше, - и принялась рассказывать о полтергейсте, напугавшем ее в самом начале, как она поселилась в квартире.
- Н-да, - задумчиво произнес Павел, взъерошил волосы на темени, проведя ладонью от затылка ко лбу. – Вообще, Антонина Борисовна права – трансцендентных сущностей овсянкой с пастилой не кормят! Да и мясом не стоит.
- А почему – ты мне не расскажешь, - ядовито закончила за него Оля. – Потому что такой же вредный, как и моя обожаемая тетушка с Федором.
- Мне интересно – кого из них кондратий раньше хватил бы от возмущения, если б они услышали, как ты их тут единственной фразой в одну компанию свела! – рассмеялся Павел. – Почему, расскажу, конечно. Попытаюсь, во всяком случае, - он помолчал. – Иначе, боюсь, ты просто таких дров наломаешь, что вся наша контора не расхлебает – даже если привлечет помощь коллег. Чего мы обычно избегаем.
Оля фыркнула. Последнее уточнение показалось ей смешным. Павел комментировать не стал. Возможно, на такой эффект и рассчитывал.
- Словом, - заговорил он снова. – Что касается так называемого полтергейста – да, есть среди трансцендентных сущностей такие, что проявляют повышенный интерес к людям.
- И они непременно живут в книгах?
- Да не обязательно. Сущности могут обитать в книгах или предметах. А могут существовать сами по себе. Правда, в последнем случае они, опять же, предпочитают цепляться за какое-либо место, строение или предмет. Иногда – человека или животное. В этом случае говорят об одержимости. Закономерно, что интерес к людским делам больше свойственен свободным сущностям, не имеющим постоянного места обитания в книге или ином предмете. Те, что обитают в книгах, обычно более спокойны и скрытны. Такие себе духи-интроверты. Но бывают исключения – как и везде.
- И тетин дух – именно такое исключение?
- А как книга называлась?
В тоне его Оле почудилась насмешка. Он точно знал, что о названии книги она в последнюю очередь думала! В этом она была уверена на все сто. Она не удержалась от укоризненного взгляда.
- Не помню я, как она называлась, - созналась неохотно. – Хоть и хотела ее почитать. Мне тогда разом не до того стало – с этой наглой кошатиной.
- Побольше бы пиетета к трансцендентным сущностям, - посетовал Павел.
Это Оля комментировать не стала. И так все понятно.
- В общем, что есть такое – трансцендентные сущности – никто толком не знает. А только некоторые из них испытывают повышенный интерес к людским делам – потому и пакостят, - заключила она вместо того, чтобы пререкаться.
- Если вкратце – то так и есть. А вот с едой все чуть сложнее.
- Некоторым нужна еще и человеческая еда?
- Не нужна, - отрубил он. – Если по факту. Но некоторые могут ее требовать. И да, чаще всего требуют мяса. Говорит это о кровожадности сущности.
- Ожидаемо, - пробормотала Оля.
- И Антонина Борисовна совершенно права – кормить сущность чем-либо не стоит. В том числе – и мясом. Даже не потому, что это потворствует ее кровожадности. Делясь с сущностью пищей, ты делишься с ней своей энергией.
- Как так?! – возмутилась Оля. – Я думала – это наоборот, откуп. Чтобы самого человека не трогала.
- Никаких откупов, - Павел покачал головой. – Так что тебе повезло, что сущность отказалась от овсянки и пастилы.
- Мы ж потом мяса на блюдечко положили… и она явилась! Антонина Борисовна второй раз забирала книгу, которую за несколько дней до этого унесла.
- А, слышал я эту историю. Скажи спасибо, что тетя у тебя такая бдительная! Забрала книгу раньше, чем обитавшая в ней сущность успела как-то вам с подругой навредить. Вы ж еще и угощение положили от вас обеих. То есть – дали ей возможность от обеих по кусочку и отгрызть.
Оле сделалось дурно.
- Ну, не надо так бледнеть, - хмыкнул Павел. – Во-первых, ты не знала. Во-вторых, я давно не слыхал о таких сущностях, которые были бы в силах за один раз сожрать целого человека! Не осталось таких.
- Да-да, ты унаследовала жилище, - повторил он настойчиво. – Не приобрела сама!
- Тем не менее, я там живу, - Оля насупилась. – И сути дела это не меняет – мне бардак на моей территории не нужен! А если ты считаешь, что я занимаю чужое место – возьми и оспорь это! Я ведь так понимаю, ты – родственник Серены Павловны? Поспорь с завещанием!
- А ты что будешь делать, если я надумаю спорить? – он склонил голову набок, с любопытством на нее уставился.
- А я приду смотреть на это с попкорном!
- Вот она – современная молодежь, - скорбно поджал губы Федор. – Все-то у них с шуточками и попкорном. Все на свете они считают шоу.
- У меня такое чувство, что до сих пор таким вот увлекательным шоу для некоторых была моя жизнь, - проворчала Оля.
- Да что ты. Это для кого же, например?
- Да хоть для тебя, например! – возмутилась она. – Приволок мне свои книги – и сам принялся выжидать: что же я делать буду? Как выкручиваться. Да и все остальные не лучше! – махнула рукой. – Короче: квартира – моя. Я ее честно унаследовала. Ничего для этого не делала!
- Вот именно: ничего не делала, - ввернул Федор.
- Ничего для этого не делала, - с нажимом повторила Оля. – Не вымогала, не выпрашивала. Не обманывала пожилую родственницу. Она сама меня нашла и сама все решила! Так что если квартира – не моя, ищите настоящего хозяина.
- Ой-ой, а вид какой суровый, - издевательски протянул он и сразу помрачнел. – Словом. Я так понимаю, ты не раскаиваешься.
- Если ты мне объяснишь, что я сделала не так – возможно, я раскаюсь, - Оля развела руками. – И даже попытаюсь исправить последствия своего поступка, если ты скажешь – как.
- Слишком много если… и я не вижу реального раскаяния.
- Ну… я пока не вижу реальных причин для него.
Гм. Она как раз раздумывала, кого бы расспросить по поводу последствий сканирования! Возможно, он сам сейчас все и расскажет. Правда, Оля не была уверена, что стоит задавать вопросы напрямую и выдавать свой интерес. И свои опасения по поводу дальнейшего хулиганства духов и недовольства службы контроля.
Непонятно вот, к чему он наговорил столько странного. Случайно? Ха! Федор ничего случайно не делает – в этом Оля была уверена.
- Скажи, - решилась она. – Ты злишься, потому что вместе с копиями текста я сняла и копии духов, живших в книгах? Или, как это… перетащила их на флешку, а в книгах теперь пусто?
Федор закашлялся. С минуту в изумлении глядел на нее.
- Ну, и фантазия у тебя, деточка, - выдал он.
- А почему ты не накапаешь на меня службе контроля?! – закинула она еще одну удочку наобум. – Павел сам сказал, что не может тебя прижучить! Значит, ничего они тебе не сделают. А меня прижмут к ногтю!
Нет, а что она теряет? Так – может, хотя бы что-то интересное расскажет.
Федор хмыкнул, откинулся на спинку стула. Отхлебнул кофе. Во взгляде заискрилась насмешка. Оля выжидающе глядела на него. Спохватившись, тоже схватилась за чашку.
Ответа так и не дождалась.
Вывод очевиден: прекрасно чертов окудник понял, что кроется за ее предложением! Он допил кофе, расплатился с официантом и, раскланявшись с ней с преувеличенно любезным видом, удалился. Только и оставалось, что скрежетать зубами с досады. А что поделаешь?
Глава 41
- Оля, а ты понимаешь, что Федор опасен? – Павел внимательно поглядел на нее. – Он не за красивые глаза с тобой общается. У него свои цели!
- Сама знаю, - буркнула раздосадованная девушка. – Ты мне еще в прошлый раз говорил об этом! Раз десять… если не больше.
- Я понимаю, что ты хочешь получить ответы на вопросы, - он положил ладонь на ее руку. – Ты ему возвращаешь его книги – он тебе по крупице выдает информацию. Но почему ты не спросишь меня? Я готов поделиться тем, что знаю, совершенно безвозмездно.
- Ну совершенно бесплатно, - пробормотала Оля, не сдержав ехидства.
- Я понимаю, - терпеливо повторил он. – Но… у меня есть служебные обязанности. И они не противоречат тому, чтобы тебе рассказать о том, что тебя интересует. В данный момент это, скорее, согласуется с моими служебными обязанностями.
- Вот так просто? – она хмыкнула.
- А разве твой путь до нынешнего дня был простым? – он не поддержал насмешливого тона. – Разве тебе было легко?
- В том-то и дело, что не было. И вдруг – все ответы на блюдечке с голубой каемочкой!
- Ну, положим, не все. Но кое-что я могу тебе рассказать. Спрашивай! Я тоже не слишком понимаю, что именно ты хочешь узнать.
- Ты вроде говорил, что не можешь разглашать информацию о своей работе. Да и мне – как ты там говорил? Есть информация, которая не пойдет мне на пользу.
- Ну, ты мне это теперь всегда припоминать будешь? – он укоризненно взглянул на нее. – И потом. Кто тебя заставляет спрашивать меня именно о моей работе? Тебе что, спросить больше не о чем?
- Ну, прежде всего – что оно такое, то, что живет у меня в шкафу с книгами?
Он недоуменно моргнул, потом хмыкнул.
- Ну, это же очевидно. В шкафу с книгами обитают потусторонние сущности, с этими книгами связанные.
- То, что они потусторонние, я как-то догадалась, - обиделась Оля. – Откуда они там взялись?! В смысле – почему они оказались связаны с книгами, как? – и, подумав, пересказала ему ту же самую цитату, что пыталась уже некогда цитировать Федору. – Это ведь значит, что в книгах очутились души тех, кто… ну, почему-то не захотел покидать землю после смерти, - неловко завершила она мысль. – И Федор это, между прочим, подтвердил! Косвенно.
- Косвенно – это как? – развеселился Павел.
- Ну, он сделал морду кирпичом и заявил – мол, это страшно любопытная теория. Выводы напрашиваются сами собой!
- Я бы сказал, что это – весьма интересный способ делать выводы, - пробормотал он. – Формально – это так. В отдельных случаях. Но далеко не во всех. По сути, мы мало что знаем о том, как потусторонние сущности оказываются привязанными к книгам. Откуда они приходят, и что собой представляют. Но часть из них – да, действительно когда-то были человеческими душами, - он задумался.
Оля тоже примолкла.
Часть сущностей в ее книгах – точно когда-то были людьми! Федор это признал, но явно не хотел, чтобы она сохранила свое мнение. Вывод – ему было важно почему-то, чтобы она не считала обитателей книг бывшими душами живых людей. Почему?
А потому что в одной из ее книг точно находится душа того, кто когда-то жил среди людей. И он, Федор, крайне заинтересован в этой книге и этой душе. И в том, чтобы не выдать этого ей.
Сам собой напрашивался вывод – нужная ему душа обитала в той самой книге, которую он пытался у нее забрать.
Чья же там обитает душа?
Еще интереснее – если Федор знал того, чья душа заключена теперь в книге, то зачем же он помогал отцу эту книгу достать? И почему отдал. И позволил передать Серене Павловне.
- Оля. Давай договоримся – с Федором ты больше встречаться не будешь, - отвлек ее от раздумий Павел.
- Э, - она недоуменно заморгала. – Стоп! Нет, не договоримся. Во-первых, он еще не все свои книги у меня забрал!
- А во-вторых? – он устало вздохнул.
- А во-вторых, я не люблю, когда мне ставят ультиматумы! Да еще и топорно маскируют их под договор. Договорились – это когда все заинтересованные стороны обсудили вопрос и пришли к решению, которое всех устраивает. А ты просто ставишь меня перед фактом!
- Ну хорошо, давай обсудим. При каких условиях тебя устроит вариант не встречаться больше с Коломийем?
- При условиях, когда мне не выставляют таких вот безоговорочных требований! – уперлась Оля.
Павел с тяжелым вздохом откинулся на спинку стула.
- Нет, не надо так душераздирающе вздыхать! Вот все вы одинаковы: чего-то вам надо, а как рассказать что-нибудь толковое, так шиш! Хорошо, господь с ними, с духами в шкафу. Можно попроще. Зачем дух, обитающий в кулоне, воду мутит у меня на работе? – и, увидев недоуменный взгляд собеседника, принялась пересказывать ему историю странных метаморфоз начальства при наличии странного украшения и в его отсутствие. – Кстати, я до сих пор не знаю, откуда он взялся! – завершила она рассказ. – Просто в какой-то момент взял – и сам собой нашелся на столе в кабинете. Вот скажешь, это нормально?!
- Вообще, для трансцендентных предметов – да, это нормально, - сдержанно отозвался Павел. – А вот у тебя, как я гляжу, уже сдают нервы.
- Да они у кого угодно начнут сдавать с такими фокусами! – вышла из себя Оля.
- Вернемся к первой части вопроса, - терпеливо проговорил он. – Я не знаю, что за цель преследует дух, живущий в твоем кулоне. Он, как я понял, тебя защищает. Лично тебя или квартиру с ее содержимым – я сказать не берусь. Можешь попробовать добиться ответа от самого хозяина кулона. Тебе удивительно легко дается общение с трансцендентными сущностями.
- Легко! – возмутилась Оля. – Да от такого общения я скоро поседею!
- Но факт остается фактом: ты с ними общаешься, они тебе отвечают. Тебе удалось получить их помощь в истории с твоей картиной. И с оборудованием.
- Кстати, об оборудовании. Ведь духи и на работе у Яны что-то странное сотворили! Почему они ее подставили?
- Оля, - Павел устало взглянул на нее. – Ты снова хочешь услышать от меня рассказ о мотивах твоих духов. Я не знаю! Они не делятся со мной своими планами, целями и соображениями. Подозреваю, что они вообще не подозревают о моем существовании, - он тяжело вздохнул. – Признаться, я думал, вопросы будут попроще, - сознался обескуражено.
Н-да. Все они одинаковы.
Давай, спрашивай – ответим на все вопросы! Ты только требования наши выполни. А на деле – как доходит до ответов – ой, мы ничего не знаем, и сказать ничего интересного не можем. И духи такие же. Досадно!
Хотя… духи в шкафу – заявил Павел – не знают о его существовании. А точно ли? Кто мешает ей спросить у них самих? Так она и сделает!
Не факт, правда, что они ей ответят что-нибудь толковое. Но попытка-то не пытка. А вот Павлу знать об этих планах необязательно.
- Ладно, зачтено, - уронила она. – На очередной вопрос не ответил.
- Что?! – возмутился он.
- Ничего. У меня еще есть вопросы, - она задумалась.
Об отце лучше не спрашивать. Почему-то ей не хотелось рассказывать о том, что ей поведал Федор еще в день выставки. Успеется с этим – после, если все нормально будет.
Она вообще поняла, что Павлу доверяет немногим больше, чем Федору. Да, она слишком уж близко стала общаться с библиофилом. Но… в одном Павел прав: он напомнил ей о том, о чем говорила Яна. Федор ей не друг. Вот только и Павел ей – не друг. Он – особист, и цели его ей неизвестны.
А особист и есть особист. Пусть даже и трансцендентный.
- Я у него про тетину книгу спрашивала, а он отмазался, - поделилась Оля, вспомнив еще один неудачный разговор с окудником. – Да и тетя не лучше, - и принялась рассказывать о полтергейсте, напугавшем ее в самом начале, как она поселилась в квартире.
- Н-да, - задумчиво произнес Павел, взъерошил волосы на темени, проведя ладонью от затылка ко лбу. – Вообще, Антонина Борисовна права – трансцендентных сущностей овсянкой с пастилой не кормят! Да и мясом не стоит.
- А почему – ты мне не расскажешь, - ядовито закончила за него Оля. – Потому что такой же вредный, как и моя обожаемая тетушка с Федором.
- Мне интересно – кого из них кондратий раньше хватил бы от возмущения, если б они услышали, как ты их тут единственной фразой в одну компанию свела! – рассмеялся Павел. – Почему, расскажу, конечно. Попытаюсь, во всяком случае, - он помолчал. – Иначе, боюсь, ты просто таких дров наломаешь, что вся наша контора не расхлебает – даже если привлечет помощь коллег. Чего мы обычно избегаем.
Оля фыркнула. Последнее уточнение показалось ей смешным. Павел комментировать не стал. Возможно, на такой эффект и рассчитывал.
- Словом, - заговорил он снова. – Что касается так называемого полтергейста – да, есть среди трансцендентных сущностей такие, что проявляют повышенный интерес к людям.
- И они непременно живут в книгах?
- Да не обязательно. Сущности могут обитать в книгах или предметах. А могут существовать сами по себе. Правда, в последнем случае они, опять же, предпочитают цепляться за какое-либо место, строение или предмет. Иногда – человека или животное. В этом случае говорят об одержимости. Закономерно, что интерес к людским делам больше свойственен свободным сущностям, не имеющим постоянного места обитания в книге или ином предмете. Те, что обитают в книгах, обычно более спокойны и скрытны. Такие себе духи-интроверты. Но бывают исключения – как и везде.
- И тетин дух – именно такое исключение?
- А как книга называлась?
В тоне его Оле почудилась насмешка. Он точно знал, что о названии книги она в последнюю очередь думала! В этом она была уверена на все сто. Она не удержалась от укоризненного взгляда.
- Не помню я, как она называлась, - созналась неохотно. – Хоть и хотела ее почитать. Мне тогда разом не до того стало – с этой наглой кошатиной.
- Побольше бы пиетета к трансцендентным сущностям, - посетовал Павел.
Это Оля комментировать не стала. И так все понятно.
- В общем, что есть такое – трансцендентные сущности – никто толком не знает. А только некоторые из них испытывают повышенный интерес к людским делам – потому и пакостят, - заключила она вместо того, чтобы пререкаться.
- Если вкратце – то так и есть. А вот с едой все чуть сложнее.
- Некоторым нужна еще и человеческая еда?
- Не нужна, - отрубил он. – Если по факту. Но некоторые могут ее требовать. И да, чаще всего требуют мяса. Говорит это о кровожадности сущности.
- Ожидаемо, - пробормотала Оля.
- И Антонина Борисовна совершенно права – кормить сущность чем-либо не стоит. В том числе – и мясом. Даже не потому, что это потворствует ее кровожадности. Делясь с сущностью пищей, ты делишься с ней своей энергией.
- Как так?! – возмутилась Оля. – Я думала – это наоборот, откуп. Чтобы самого человека не трогала.
- Никаких откупов, - Павел покачал головой. – Так что тебе повезло, что сущность отказалась от овсянки и пастилы.
- Мы ж потом мяса на блюдечко положили… и она явилась! Антонина Борисовна второй раз забирала книгу, которую за несколько дней до этого унесла.
- А, слышал я эту историю. Скажи спасибо, что тетя у тебя такая бдительная! Забрала книгу раньше, чем обитавшая в ней сущность успела как-то вам с подругой навредить. Вы ж еще и угощение положили от вас обеих. То есть – дали ей возможность от обеих по кусочку и отгрызть.
Оле сделалось дурно.
- Ну, не надо так бледнеть, - хмыкнул Павел. – Во-первых, ты не знала. Во-вторых, я давно не слыхал о таких сущностях, которые были бы в силах за один раз сожрать целого человека! Не осталось таких.
