– Нет, я устала, – капризно ответила Ленка.
– Я правда понесу тебя на руках, – искренне сказал Грач.
Ленка восторженно взглянула на него, с откровенной симпатией, очарованная его заботой, и начала тяжело подниматься на ноги.
– Ладно, пошли.
Грач напомнил Юнису чтобы он был постоянно у него на виду. Услышав команду Юнис поморщился, как это делают перед неприятным разговором, и немного смущаясь сказал:
– Теперь ты можешь доверять мне – теперь я знаю кто ты.
– Теперь и я знаю кто ты, – с сарказмом ответил Грач, напоминая про предательство.
Юнис выглядел как побитая собака, его раскаяние казалось вполне искреннем, и немного помявшись он ещё раз попытался убедить Грача в своей лояльности:
– Теперь я осознал, что ты непобедим: идти против избранного я больше не дерзну.
Вот только Грачу не было дела до озарения Юниса, он просто не хотел рисковать. Оставшись равнодушным к его покаянию, Грач грубо ответил:
– А я теперь начинаю осознавать, что без такого проводника наш путь был бы безопаснее.
Юнис неподдельно поник, огорчённый своим просчётом, из-за которого оказался в опале у самого Спасителя бальдарманов. Но вдруг его осенило, и он приободрившись сказал:
– Оракул знал всё: он сделал меня твоим спутником совсем не таким образом, как это ожидалось, и я теперь уверен, что и дальше, не смотря на раздражение, ты совершишь всё то, что предсказал оракул.
Грач призадумался: он уже и сам убедился, что предсказания тут сбываются не смотря на всю их невероятность, но чтобы он стал покровительствовать этому приспособленцу-флюгеру – это вряд ли. Даже если Юнис, вроде бы, что-то переосмыслил там себе, и теперь готов быть союзником, доверия у Грача он не вызывал. Грач с трудом, но припоминал монолог Юниса, когда он прагматично размышлял, что рассчитывается Спасителем бальдарманов за свою счастливую судьбу.
– Вперёд, и чтобы я постоянно видел тебя, – приказал Грач прекращая диалог.
Прежнего темпа ходьбы они уже не набрали: плелись вверх с трудом передвигая ноги и часто делали остановки чтобы восстановить дыхание. Ленка перестала изображать железную волю и повисла у Грача на руке. Во время очередной остановки Грач снова спросил Юниса про паром. Юнис вновь выкатил глаза, изображая, что это нечто экстремальное, и начал рассказывать:
– Я в прошлый раз чуть не обделался от страха: с горы, по бурному течению реки, корабль набирает бешеный разгон...
Ленка бесцеремонно перебила их указывая вперёд:
– Надеюсь, что это то куда мы шли.
За деревьями возвышались скалы, а перед ними можно было различить мощный частокол из больших заострённых брёвен.
– Дом паромщика, – радостно подтвердил Юнис увидев куда показала Ленка.
Вскоре они вышли на расчищенное от деревьев место перед высоким забором – это был не просто дом, а укреплённый форт со сторожевыми башнями. Частокол перегородил вход в небольшое уютное ущелье между скал, за частоколом были видны крыши построек.
Юнис знаком показал Грачу не торопиться выходить из-за деревьев и немного сбивчиво сообщил:
– С паромщиком не очень просто общаться – могут быть совсем неожиданные трудности: он немного диковат, не разделяет общие нормы, а придерживается каких-то своих традиций. В разговоре с ним не торопись, придерживай язык, чтобы не болтнуть чего-нибудь, что не соответствует его туземным понятиям.
Они вышли из леса и подошли к воротам. Сурового вида охранник молча наблюдал за ними с башни. Юнис уверенно заговорил:
– Я Юнис: недавно Тримпо Паук перевёз меня с Аристеем Эпигоном и Полуумным Власом сюда из Праджапати. Теперь я хочу попасть обратно.
Одна створка ворот открылась и из-за неё вышел другой суровый воин. Он знаком показал им войти. Внутри был просторный двор, а все хозяйственные постройки жались к скалам. Во дворе было довольно оживлённо: много домашней прислуги и работников, все были заняты какими-то делами, как это должно происходить в усадьбе богатого помещика. Все постройки были из брёвен и грубо оттёсанных досок и это придавало всей усадьбе дикий берложий вид.
На крыльцо самого добротного терема вышел худощавый мужчина. Сразу было понятно, что прозвище Паук относится к нему: из-за длинных худых рук он был похож на паука-долгоножку. А ещё по хмурому лицу было понятно, что нрав у него тяжёлый.
Паромщик Тримпо Паук не спускаясь с крыльца спросил Юниса:
– Ты возвращаешься без Аристея и Власа, с новыми спутниками? Что же стало с моим другом Власом и славным предводителем Аристеем?
– Мы не успели на битву, она уже состоялась. Аристей и Влас продолжили путь к столице бальдарманов, а я решил, что если битва уже произошла, то больше мне здесь делать нечего.
– Значит ты так и не стал воином? – сурово спросил паромщик. – Тогда почему ты разговариваешь со мной как с равным?
Юнис даже покраснел от стыда. Грач понял, что речь шла о тех самых неведомых обычаях Паромщика, о которых только что предупреждал Юнис. А Паромщик пренебрежительно добавил:
– Я не буду обсуждать с тобой мужские дела. Если тебе нужен ночлег и еда, то обратись к управляющему.
– Я воин! – заявил Грач. – Я буду вести разговоры!
Паромщик осмотрел Грача и спросил:
– Как твоё имя, или прозвище под которым тебя знают?
– Имя моё Славик, а в Хаосе меня зовут Доктор.
– Ты лекарь?
– Прозвище не очень соответствует моим умениям: я немного могу снимать боль, но вообще, когда меня называли доктором, то это была ирония.
– И какого народа ты воин? В каких войнах участвовал?
– А если я отвечу и окажется, что я воевал против тебя или против тех, на чьей стороне твои симпатии? Это сильно навредит нашему взаимопониманию?
Паромщик неожиданно улыбнулся – рассудительность Грача понравилось ему.
– Можешь не отвечать: я хорошо знаю, что у военных бывают дела, о которых стоит помалкивать. Среди моих знакомцев много тех, кто тихо ухмыляется, когда речь заходит о благородстве в бою и войне во имя добра. Я верю, что ты воин.
После этого откровения паромщик расслабился и стал проще, его угрюмость отступила, и он вполне приветливо объявил:
– Для начала я хочу послушать новости о битве, мне кажется, что тебе есть что рассказать. Славик Доктор, прошу тебя и твоих людей разделить со мной трапезу! Проходите! – Тримпо Паук указал на вход в терем.
Внутри терема был просторный зал с длинными столами, между ними уже бегали люди и готовили застолье. Грач отметил, что Тримпо не отдал своим людям ни одного приказа, а между тем всё делалось быстро и чётко, словно все были приучены понимать своего господина без слов. Зал состоял из двух половин: меньшая находилась на возвышенности-сцене, на ней был один стол, по центру которого словно трон возвышалось кресло, а по сторонам от него стояли добротные стулья; в нижней части стояло четыре стола и рядом со всеми были простые лавки. Тримпо усаживаясь на главное место указал Грачу на стул рядом с собой, за столом на помосте, а Юниса и Ленку хлопотливый управляющий пригласил на лавку за столом внизу. Ленка не стала возмущаться, но ехидно спросила Грача:
– Будешь милостиво посылать мне объедки со своего барского стола?
Услышав её дерзкий тон Тримпо сказал:
– Если твоя спутница тоже воин, то пригласи её к нам.
– Она ещё не участвовала в битвах, но чувствую, что с её характером, она очень скоро станет воином, – полушутливо ответил Грач.
Тримпо с интересом глянул на Ленку, улыбнулся ей и горделиво произнёс для всех, но глядя на неё:
– Ешьте досыта, не отягощайте головы проблемами: в моём доме вы в безопасности!
Неприкрытое внимание к Ленке напрягло Грача. А как только Грач перевёл ей слова Тримпо, тот ещё больше оживился:
– Я знаю этот язык! Вы русы!
– Русские, – уточнил Грач.
Вновь повернувшись к Ленке Тримпо начал старательно выговаривать слова, видимо с трудом извлекая их из глубин памяти:
– С тобой разговориться, что мёду напиться.
Ленка сначала удивилась, потом смутилась, а Грач ещё больше напрягся. Тримпо быстро понял, что флирт не удался и не стал усугублять неловкость: сдержанно улыбнувшись Ленке он приступил к еде.
Невозможно было не присматриваться к тому, как неестественно выглядело, что Тримпо достаёт длинными руками до дальних предметов совершенно не наклоняясь в их сторону телом. А поднося к себе еду он сгибал руки держа локти несколько вздёрнутыми кверху, и от этого очень напоминал паука, который подгибая лапы подтягивает к себе добычу.
Утолив голод Тримпо попросил Грача рассказать о битве. Грач уже обдумал как подать рассказ с нейтральной стороны. Используя красочные выражения, которые он услышал, когда ангел описывал битву для Аристея, но только на много короче, Грач изложил события до момента отступления Инквизитора.
Тримпо выслушал с интересом, пристрастия ни к одной из сторон он не выказал, лишь прокомментировал:
– Не такая уж и решающая битва оказалась: всё осталось по-прежнему.
– Не всё, – вмешался в разговор Юнис, – главное – теперь все узнали, что на помощь бальдарманам явился предсказанный спаситель.
– Что ты в это можешь понимать, мальчишка?! – грубо осёк его Тримпо.
От этого резкого выкрика хозяина дома все притихли и некоторое время сидели молча. Грач решил, что тема новостей исчерпана, и пора вернутся к вопросу о переправе. На его вопрос Тримпо, вытирая рот салфеткой, лениво ответил:
– Сейчас не время путешествий: богачи убегают с континентов на дирижаблях, опасаясь надвигающейся войны. Это привлекло пиратов. Говорят, что тут армада самой Камы.
Максимум на какие проблемы рассчитывал Грач, это повышение цены, а такая отговорка для него стала неожиданностью. Но на этом континенте опасность была уже слишком близко, и поэтому Грач не сдался и продолжил переговоры:
– Мы принесли золото, столько сколько сказали Аристей и Влас чтобы оплатить переправу, и можем дать ещё сверху.
– Золото хорошо тем, что с его помощью мы приобретаем желанные вещи, а мне нечего желать, у меня всего в достатке. Золотом ты меня не соблазнишь.
Тримпо с улыбкой посмотрел на Ленку. Грач увидел его взгляд и понял его помыслы. На мгновение задумавшись Грач достал из-за пояса револьвер. Тримпо выпучил от удивления глаза: ствол пистолета был направлен немного выше его головы. Выдержав напряжённую паузу Грач повернул оружие, чтобы показать его вид с боку и многозначительно сказал:
– Там три патрона.
Глаза паромщика заблестели от восторга, он с вожделением протянул руки к пистолету. Грач сразу понял, что они договорятся. Когда он передал оружие в руки Тримпо, тот с восторгом рассматривал его и примерял в руке.
– Великолепно. Моя мечта! Это лучшее, чем можно увлечь мужчину.
Вертя в руках револьвер он вдруг наставил его на Грача и сказал:
– И не страшно тебе передавать его в руки незнакомцу?
– Я подстраховался, – с улыбкой ответил Грач и взглядом показал под стол.
На коленях он держал направленным на паромщика пистолет Юниса. Тримпо добродушно рассмеялся, дерзость Грача пришлась ему по нраву.
– Когда мы можем отправиться? – уверенно спросил Грач.
– Сегодня, – благодушно ответил Тримпо. – Корабль всегда наготове. Револьвер ты отдаёшь за мой риск, а золото за переправу платишь отдельно, за каждого пассажира.
Тримпо позвал слугу и распорядился:
– Скажи Паласару Принцу готовиться к отплытию.
Осмотрев гостей Тримпо заметил, что они разомлели после еды и бодро сказал:
– Не расслабляйтесь, на корабле будет время выспаться вдоволь. А сейчас вас отведут в уборную: там не торопясь сделайте свои дела, чтобы вдруг не обгадили мне корабль.
Грач решил, что пришло время рассказать Ленке о том, что им предстоит нечто экстремальное. Ленка не приняла всерьёз его подозрения и небрежно ответила:
– Да что там может быть? Они же постоянно переправляются, значит можно привыкнуть.
Тут же увидев, что туалет это будка над ямой, Ленка злобно зыркнула на Грача и рявкнула:
– Вот самое экстремальное в этом путешествии!
Провожать Тримпо Паука вышли все домочадцы: слуги и воины. Он деловито давал распоряжения на время своего отсутствия управляющему. Никто не выглядел встревоженным, и поэтому Грач решил, что переправа не опасна для жизни, возможно просто будут кое-какие страшные моменты.
Через потайную калитку они вышли на спрятанную в скалах тропу, по ней обошли гору и вышли к горному озеру. У причала стоял небольшой деревянный корабль. Поражало обилие парусов на нём: кроме как на традиционной мачте, паруса были на мачтах которые торчали в стороны, а самые большие вообще напоминали крылья.
На причале их встретил необыкновенный человек: его кожа имела заметный зелёный оттенок, на голове была густая копна ярко-жёлтых волос. Несмотря на позитивные цвета в целом он выглядел пугающим. Заметив изумлённые взгляды Тримпо пояснил:
– Первый раз видите? Мы называем их расу аэроноты – не нуждающиеся в воздухе, а сами себя они зовут загэнлили – плечо Энлиля. Он мой лучший матрос, его имя Паласар, прозвище Принц, он из царской династии и любит об этом напоминать.
Паласар дружелюбно улыбнулся.
Заходя на корабль Грач заметил ещё одну необычную деталь – над всей палубой была натянута верёвочная сетка, отчего сразу возникло впечатление, что он зашёл в клетку; появилась даже более пугающая ассоциация – попал в паутину.
Тримпо задержался на причале, он внимательно обвёл взглядом небо, будто высматривая кого-то, и что-то прошептал. Как только он ступил на палубу, поднялся сильный ветер, да такой, что Грачу пришлось схватиться одной рукой за сетку над головой, а второй придержать Ленку.
– Привяжитесь к скамейкам! – важно приказал Паласар Принц. – Отвязываться только после спуска, когда возьмём курс, тогда будете держаться за сетку.
Паласар поднял лишь один парус, лодка легко поплыла по озеру и когда пересекла его спустилась в реку. В узком каньоне течение реки стало быстро нарастать и вскоре превратилось в стремительный полёт: с бешеной скоростью они понеслись между каменными стенами. Паромщик и Паласар бесстрастно совершали какие-то манипуляции управляя кораблём и скорость только нарастала. Ошеломлённые Грач и Ленка не успевали следить за пролетающими мимо скалами и бурными завихрениями воды. С облегчением они перевели дух когда корабль выскочили на прямой участок реки, но почти сразу Грач рассмотрел, что этот участок заканчивается водопадом, за которым бездна. Грач с Ленкой в ужасе уставились на место, где обрывался водный поток. Здравый смысл подсказывал, что сейчас корабль остановиться и причалит к берегу; и этот головокружительный спуск перейдёт в какой-то другой этап, но вдруг налетел мощный порыв ветра, паруса наполнились и корабль рвануло вперёд так что Грача с Ленкой откинуло назад. В одно мгновение они пролетели остаток реки и вылетели из водопада в воздух. Тримпо и Паласар откинули мачты в стороны, их паруса мгновенно наполнились. Корабль с разгона полетела дальше, не пикируя в пропасть, а также стремительно летел вперёд. Грач почувствовал, что пропало притяжение, он как невесомый подлетел над скамьёй и схватился за сеть. Оглянувшись он увидел, что они летят в воздухе, вокруг не было ни воды, ни земли, далеко позади были скалы, чьё подножье нельзя было рассмотреть в бездне. Вода из водопада внизу превращалась в пар и этот пар устремлялся вверх. Они влетели в плотное облако пара и некоторое время ничего не было видно.
– Я правда понесу тебя на руках, – искренне сказал Грач.
Ленка восторженно взглянула на него, с откровенной симпатией, очарованная его заботой, и начала тяжело подниматься на ноги.
– Ладно, пошли.
Грач напомнил Юнису чтобы он был постоянно у него на виду. Услышав команду Юнис поморщился, как это делают перед неприятным разговором, и немного смущаясь сказал:
– Теперь ты можешь доверять мне – теперь я знаю кто ты.
– Теперь и я знаю кто ты, – с сарказмом ответил Грач, напоминая про предательство.
Юнис выглядел как побитая собака, его раскаяние казалось вполне искреннем, и немного помявшись он ещё раз попытался убедить Грача в своей лояльности:
– Теперь я осознал, что ты непобедим: идти против избранного я больше не дерзну.
Вот только Грачу не было дела до озарения Юниса, он просто не хотел рисковать. Оставшись равнодушным к его покаянию, Грач грубо ответил:
– А я теперь начинаю осознавать, что без такого проводника наш путь был бы безопаснее.
Юнис неподдельно поник, огорчённый своим просчётом, из-за которого оказался в опале у самого Спасителя бальдарманов. Но вдруг его осенило, и он приободрившись сказал:
– Оракул знал всё: он сделал меня твоим спутником совсем не таким образом, как это ожидалось, и я теперь уверен, что и дальше, не смотря на раздражение, ты совершишь всё то, что предсказал оракул.
Грач призадумался: он уже и сам убедился, что предсказания тут сбываются не смотря на всю их невероятность, но чтобы он стал покровительствовать этому приспособленцу-флюгеру – это вряд ли. Даже если Юнис, вроде бы, что-то переосмыслил там себе, и теперь готов быть союзником, доверия у Грача он не вызывал. Грач с трудом, но припоминал монолог Юниса, когда он прагматично размышлял, что рассчитывается Спасителем бальдарманов за свою счастливую судьбу.
– Вперёд, и чтобы я постоянно видел тебя, – приказал Грач прекращая диалог.
Прежнего темпа ходьбы они уже не набрали: плелись вверх с трудом передвигая ноги и часто делали остановки чтобы восстановить дыхание. Ленка перестала изображать железную волю и повисла у Грача на руке. Во время очередной остановки Грач снова спросил Юниса про паром. Юнис вновь выкатил глаза, изображая, что это нечто экстремальное, и начал рассказывать:
– Я в прошлый раз чуть не обделался от страха: с горы, по бурному течению реки, корабль набирает бешеный разгон...
Ленка бесцеремонно перебила их указывая вперёд:
– Надеюсь, что это то куда мы шли.
За деревьями возвышались скалы, а перед ними можно было различить мощный частокол из больших заострённых брёвен.
– Дом паромщика, – радостно подтвердил Юнис увидев куда показала Ленка.
Вскоре они вышли на расчищенное от деревьев место перед высоким забором – это был не просто дом, а укреплённый форт со сторожевыми башнями. Частокол перегородил вход в небольшое уютное ущелье между скал, за частоколом были видны крыши построек.
Юнис знаком показал Грачу не торопиться выходить из-за деревьев и немного сбивчиво сообщил:
– С паромщиком не очень просто общаться – могут быть совсем неожиданные трудности: он немного диковат, не разделяет общие нормы, а придерживается каких-то своих традиций. В разговоре с ним не торопись, придерживай язык, чтобы не болтнуть чего-нибудь, что не соответствует его туземным понятиям.
Они вышли из леса и подошли к воротам. Сурового вида охранник молча наблюдал за ними с башни. Юнис уверенно заговорил:
– Я Юнис: недавно Тримпо Паук перевёз меня с Аристеем Эпигоном и Полуумным Власом сюда из Праджапати. Теперь я хочу попасть обратно.
Одна створка ворот открылась и из-за неё вышел другой суровый воин. Он знаком показал им войти. Внутри был просторный двор, а все хозяйственные постройки жались к скалам. Во дворе было довольно оживлённо: много домашней прислуги и работников, все были заняты какими-то делами, как это должно происходить в усадьбе богатого помещика. Все постройки были из брёвен и грубо оттёсанных досок и это придавало всей усадьбе дикий берложий вид.
На крыльцо самого добротного терема вышел худощавый мужчина. Сразу было понятно, что прозвище Паук относится к нему: из-за длинных худых рук он был похож на паука-долгоножку. А ещё по хмурому лицу было понятно, что нрав у него тяжёлый.
Паромщик Тримпо Паук не спускаясь с крыльца спросил Юниса:
– Ты возвращаешься без Аристея и Власа, с новыми спутниками? Что же стало с моим другом Власом и славным предводителем Аристеем?
– Мы не успели на битву, она уже состоялась. Аристей и Влас продолжили путь к столице бальдарманов, а я решил, что если битва уже произошла, то больше мне здесь делать нечего.
– Значит ты так и не стал воином? – сурово спросил паромщик. – Тогда почему ты разговариваешь со мной как с равным?
Юнис даже покраснел от стыда. Грач понял, что речь шла о тех самых неведомых обычаях Паромщика, о которых только что предупреждал Юнис. А Паромщик пренебрежительно добавил:
– Я не буду обсуждать с тобой мужские дела. Если тебе нужен ночлег и еда, то обратись к управляющему.
– Я воин! – заявил Грач. – Я буду вести разговоры!
Паромщик осмотрел Грача и спросил:
– Как твоё имя, или прозвище под которым тебя знают?
– Имя моё Славик, а в Хаосе меня зовут Доктор.
– Ты лекарь?
– Прозвище не очень соответствует моим умениям: я немного могу снимать боль, но вообще, когда меня называли доктором, то это была ирония.
– И какого народа ты воин? В каких войнах участвовал?
– А если я отвечу и окажется, что я воевал против тебя или против тех, на чьей стороне твои симпатии? Это сильно навредит нашему взаимопониманию?
Паромщик неожиданно улыбнулся – рассудительность Грача понравилось ему.
– Можешь не отвечать: я хорошо знаю, что у военных бывают дела, о которых стоит помалкивать. Среди моих знакомцев много тех, кто тихо ухмыляется, когда речь заходит о благородстве в бою и войне во имя добра. Я верю, что ты воин.
После этого откровения паромщик расслабился и стал проще, его угрюмость отступила, и он вполне приветливо объявил:
– Для начала я хочу послушать новости о битве, мне кажется, что тебе есть что рассказать. Славик Доктор, прошу тебя и твоих людей разделить со мной трапезу! Проходите! – Тримпо Паук указал на вход в терем.
Внутри терема был просторный зал с длинными столами, между ними уже бегали люди и готовили застолье. Грач отметил, что Тримпо не отдал своим людям ни одного приказа, а между тем всё делалось быстро и чётко, словно все были приучены понимать своего господина без слов. Зал состоял из двух половин: меньшая находилась на возвышенности-сцене, на ней был один стол, по центру которого словно трон возвышалось кресло, а по сторонам от него стояли добротные стулья; в нижней части стояло четыре стола и рядом со всеми были простые лавки. Тримпо усаживаясь на главное место указал Грачу на стул рядом с собой, за столом на помосте, а Юниса и Ленку хлопотливый управляющий пригласил на лавку за столом внизу. Ленка не стала возмущаться, но ехидно спросила Грача:
– Будешь милостиво посылать мне объедки со своего барского стола?
Услышав её дерзкий тон Тримпо сказал:
– Если твоя спутница тоже воин, то пригласи её к нам.
– Она ещё не участвовала в битвах, но чувствую, что с её характером, она очень скоро станет воином, – полушутливо ответил Грач.
Тримпо с интересом глянул на Ленку, улыбнулся ей и горделиво произнёс для всех, но глядя на неё:
– Ешьте досыта, не отягощайте головы проблемами: в моём доме вы в безопасности!
Неприкрытое внимание к Ленке напрягло Грача. А как только Грач перевёл ей слова Тримпо, тот ещё больше оживился:
– Я знаю этот язык! Вы русы!
– Русские, – уточнил Грач.
Вновь повернувшись к Ленке Тримпо начал старательно выговаривать слова, видимо с трудом извлекая их из глубин памяти:
– С тобой разговориться, что мёду напиться.
Ленка сначала удивилась, потом смутилась, а Грач ещё больше напрягся. Тримпо быстро понял, что флирт не удался и не стал усугублять неловкость: сдержанно улыбнувшись Ленке он приступил к еде.
Невозможно было не присматриваться к тому, как неестественно выглядело, что Тримпо достаёт длинными руками до дальних предметов совершенно не наклоняясь в их сторону телом. А поднося к себе еду он сгибал руки держа локти несколько вздёрнутыми кверху, и от этого очень напоминал паука, который подгибая лапы подтягивает к себе добычу.
Утолив голод Тримпо попросил Грача рассказать о битве. Грач уже обдумал как подать рассказ с нейтральной стороны. Используя красочные выражения, которые он услышал, когда ангел описывал битву для Аристея, но только на много короче, Грач изложил события до момента отступления Инквизитора.
Тримпо выслушал с интересом, пристрастия ни к одной из сторон он не выказал, лишь прокомментировал:
– Не такая уж и решающая битва оказалась: всё осталось по-прежнему.
– Не всё, – вмешался в разговор Юнис, – главное – теперь все узнали, что на помощь бальдарманам явился предсказанный спаситель.
– Что ты в это можешь понимать, мальчишка?! – грубо осёк его Тримпо.
От этого резкого выкрика хозяина дома все притихли и некоторое время сидели молча. Грач решил, что тема новостей исчерпана, и пора вернутся к вопросу о переправе. На его вопрос Тримпо, вытирая рот салфеткой, лениво ответил:
– Сейчас не время путешествий: богачи убегают с континентов на дирижаблях, опасаясь надвигающейся войны. Это привлекло пиратов. Говорят, что тут армада самой Камы.
Максимум на какие проблемы рассчитывал Грач, это повышение цены, а такая отговорка для него стала неожиданностью. Но на этом континенте опасность была уже слишком близко, и поэтому Грач не сдался и продолжил переговоры:
– Мы принесли золото, столько сколько сказали Аристей и Влас чтобы оплатить переправу, и можем дать ещё сверху.
– Золото хорошо тем, что с его помощью мы приобретаем желанные вещи, а мне нечего желать, у меня всего в достатке. Золотом ты меня не соблазнишь.
Тримпо с улыбкой посмотрел на Ленку. Грач увидел его взгляд и понял его помыслы. На мгновение задумавшись Грач достал из-за пояса револьвер. Тримпо выпучил от удивления глаза: ствол пистолета был направлен немного выше его головы. Выдержав напряжённую паузу Грач повернул оружие, чтобы показать его вид с боку и многозначительно сказал:
– Там три патрона.
Глаза паромщика заблестели от восторга, он с вожделением протянул руки к пистолету. Грач сразу понял, что они договорятся. Когда он передал оружие в руки Тримпо, тот с восторгом рассматривал его и примерял в руке.
– Великолепно. Моя мечта! Это лучшее, чем можно увлечь мужчину.
Вертя в руках револьвер он вдруг наставил его на Грача и сказал:
– И не страшно тебе передавать его в руки незнакомцу?
– Я подстраховался, – с улыбкой ответил Грач и взглядом показал под стол.
На коленях он держал направленным на паромщика пистолет Юниса. Тримпо добродушно рассмеялся, дерзость Грача пришлась ему по нраву.
– Когда мы можем отправиться? – уверенно спросил Грач.
– Сегодня, – благодушно ответил Тримпо. – Корабль всегда наготове. Револьвер ты отдаёшь за мой риск, а золото за переправу платишь отдельно, за каждого пассажира.
Тримпо позвал слугу и распорядился:
– Скажи Паласару Принцу готовиться к отплытию.
Осмотрев гостей Тримпо заметил, что они разомлели после еды и бодро сказал:
– Не расслабляйтесь, на корабле будет время выспаться вдоволь. А сейчас вас отведут в уборную: там не торопясь сделайте свои дела, чтобы вдруг не обгадили мне корабль.
Грач решил, что пришло время рассказать Ленке о том, что им предстоит нечто экстремальное. Ленка не приняла всерьёз его подозрения и небрежно ответила:
– Да что там может быть? Они же постоянно переправляются, значит можно привыкнуть.
Тут же увидев, что туалет это будка над ямой, Ленка злобно зыркнула на Грача и рявкнула:
– Вот самое экстремальное в этом путешествии!
Провожать Тримпо Паука вышли все домочадцы: слуги и воины. Он деловито давал распоряжения на время своего отсутствия управляющему. Никто не выглядел встревоженным, и поэтому Грач решил, что переправа не опасна для жизни, возможно просто будут кое-какие страшные моменты.
Через потайную калитку они вышли на спрятанную в скалах тропу, по ней обошли гору и вышли к горному озеру. У причала стоял небольшой деревянный корабль. Поражало обилие парусов на нём: кроме как на традиционной мачте, паруса были на мачтах которые торчали в стороны, а самые большие вообще напоминали крылья.
На причале их встретил необыкновенный человек: его кожа имела заметный зелёный оттенок, на голове была густая копна ярко-жёлтых волос. Несмотря на позитивные цвета в целом он выглядел пугающим. Заметив изумлённые взгляды Тримпо пояснил:
– Первый раз видите? Мы называем их расу аэроноты – не нуждающиеся в воздухе, а сами себя они зовут загэнлили – плечо Энлиля. Он мой лучший матрос, его имя Паласар, прозвище Принц, он из царской династии и любит об этом напоминать.
Паласар дружелюбно улыбнулся.
Заходя на корабль Грач заметил ещё одну необычную деталь – над всей палубой была натянута верёвочная сетка, отчего сразу возникло впечатление, что он зашёл в клетку; появилась даже более пугающая ассоциация – попал в паутину.
Тримпо задержался на причале, он внимательно обвёл взглядом небо, будто высматривая кого-то, и что-то прошептал. Как только он ступил на палубу, поднялся сильный ветер, да такой, что Грачу пришлось схватиться одной рукой за сетку над головой, а второй придержать Ленку.
– Привяжитесь к скамейкам! – важно приказал Паласар Принц. – Отвязываться только после спуска, когда возьмём курс, тогда будете держаться за сетку.
Паласар поднял лишь один парус, лодка легко поплыла по озеру и когда пересекла его спустилась в реку. В узком каньоне течение реки стало быстро нарастать и вскоре превратилось в стремительный полёт: с бешеной скоростью они понеслись между каменными стенами. Паромщик и Паласар бесстрастно совершали какие-то манипуляции управляя кораблём и скорость только нарастала. Ошеломлённые Грач и Ленка не успевали следить за пролетающими мимо скалами и бурными завихрениями воды. С облегчением они перевели дух когда корабль выскочили на прямой участок реки, но почти сразу Грач рассмотрел, что этот участок заканчивается водопадом, за которым бездна. Грач с Ленкой в ужасе уставились на место, где обрывался водный поток. Здравый смысл подсказывал, что сейчас корабль остановиться и причалит к берегу; и этот головокружительный спуск перейдёт в какой-то другой этап, но вдруг налетел мощный порыв ветра, паруса наполнились и корабль рвануло вперёд так что Грача с Ленкой откинуло назад. В одно мгновение они пролетели остаток реки и вылетели из водопада в воздух. Тримпо и Паласар откинули мачты в стороны, их паруса мгновенно наполнились. Корабль с разгона полетела дальше, не пикируя в пропасть, а также стремительно летел вперёд. Грач почувствовал, что пропало притяжение, он как невесомый подлетел над скамьёй и схватился за сеть. Оглянувшись он увидел, что они летят в воздухе, вокруг не было ни воды, ни земли, далеко позади были скалы, чьё подножье нельзя было рассмотреть в бездне. Вода из водопада внизу превращалась в пар и этот пар устремлялся вверх. Они влетели в плотное облако пара и некоторое время ничего не было видно.
