– Но ведь это сила богини… – засомневался Грач.
Ленку вдруг осенила мысль:
– Сила языческого божества у меня и сила от христианского бога у тебя – это должно быть гремучая смесь.
– Это гремучая смесь сил, которыми мы не умеем управлять, – быстро ответил Грач.
Ленка показала на дуб.
– Пока что у нас получаются отличные вещи.
Грач снова с тоской осмотрел дуб. А потом вдруг вернулся к реальности:
– Мне бы хоть какое-то оружие, а то после встречи с теми фанатиками я не чувствую, что мы в безопасности. Хотя бы палку хорошую подобрать.
Среди замысловато корявых ветвей дуба Ленка присмотрела более-менее прямую, надела перчатку-меч и за несколько раз срубила её. Примерив ветку под рост Грача, она срубила лишнее с её тонкой стороны и начала ловко сбивать сучки, чтобы придать палке ровную форму. Грач немного обиженно потянулся к её поделке:
– Давай я…
Но Ленка не уступила, было видно, что она сама увлечённо использует свой трофей, восторгаясь его остротой и послушностью в управлении.
Получился отличный посох.
– Тяжеловат, – оценил его Грач, – но такая штука придаёт уверенности.
А Ленка тем временем повернулась к дубу и задумчиво спросила:
– Как нам его поблагодарить?
– Думаю, что у него всё есть. Что его может беспокоить кроме нас? Сейчас мы его главная неприятность, а когда уйдём, у него сразу станет меньше проблем.
– Да, сейчас у него всё есть, и главная его задача оставить потомство, и хорошо бы чтобы у потомства также было всего в достатке.
Ленка повернулась к Грачу с озарённым видом и сказала:
– Собирай жёлуди, мы посадим их в лучших местах этого мира, а возможно и нашего.
Грачу понравилась идея: у них будет романтичный сувенир и общая миссия. А если из желудей где-то действительно вырастут деревца, то и общих знаковых мест, которые способны пробуждать сердечные воспоминания, у них будет больше.
Жёлуди у дуба были под стать его величеству: крупные с красивым коричневым глянцем, словно были сотворены исключительно для украшения.
– Сложить куда? – замялся Грач, бережно держа их на ладони, как свою новую реликвию.
Ленка полезла в сумку египтянина, нашла небольшой кожаный мешочек, открыла, заглянула в него и брезгливо поморщилась.
– Выкинь из него, что там…, и сложи в него жёлуди.
Грач вытряхнул из мешочка высушенную летучую мышь. Легко подпрыгивая, как перекати-поле, она покатилась по земле, и Грач уже собирался отвернутся, решив, что это просто причудливый колдовской ингредиент, но вдруг его внимание привлекла необычная вещь. Мумия зверька крепко обхватила мутный прозрачный шарик: это была словно крупная икринка, причём внутри, казалось, уже что-то шевелится.
– Вот же мерзость, – сказала Ленка, тоже рассматривая летучую мышь, – надо посмотреть, много ли в его сумке ещё такого, не хочу это таскать с собой.
Грач ещё раз тщательно вытрусил мешочек, чтобы в нём не осталось ничего от мёртвого животного, и из него вылетела ещё и записка. Грач подобрал клочок папируса и начал читать:
– Хека великий бог, в чьей власти творить из пустоты и изменять уже существующее, усилить любое действие, либо вовсе остановить процесс, этот великий Хека дозволил мне магическое слово. Это слово станет владыкой над материей, это слово станет владыкой над природой, это слово обратит необратимое, от этого слова замрёт вечное. – В груди у Грача начало теплеть от пробуждения светоча – эти непонятные фразы словно присосались к его энергии, получили силу светоча и вот уже слова стали бесконтрольно слетать с языка, изливаться как бурный водный поток. Совершенно не в силах сопротивляться его мощному течению, Грач продолжал читать: – Слово, которое мне дозволил Хека, растекается сквозь все вещи и меняет их так, как угодно мне. Этим словом я возвращаю в тебя жизнь и отправляю к твоему предназначению.
– Что за зловещая тарабарщина? – переспросила Ленка, когда Грач уже прочитал.
– Наверное, я, как всегда, незаметно перешёл на другой язык, – Грач показал ей записку.
– Это же иероглифы какие-то, – удивилась Ленка.
– Наверное, я прочитал заклинание, – догадался Грач. – Интересно, подействует?
Ленка призадумалась и распорядилась:
– Раздави это, – она показала на летучую мышь. – На всякий случай.
Грач замахнулся посохом, но передумал.
– Ты про Царевну-лягушку сказку помнишь? Вдруг это египтянин заколдовал кого-то. Я прочитал заклятье и освободил какую-нибудь принцессу.
Ленка с сомнением уставилась на летучую мышь, но быстро приняла решение и опять настояла:
– Лучше раздави.
Но Грач даже не пошевелился, чтобы исполнять её требование, и тогда Ленка направила на мумию лезвие своего механического меча.
– Или принца… – продолжил размышлять Грач.
Ленка замерла, а потом вовсе опустила занесённую руку. Грач смотрел на неё с ухмылкой, но на самом деле ему было неприятно.
А между тем, буквально на глазах, мумия летучей мыши стала наливаться жизнью, возвращать себе природный облик, и быстро стала нормальной. Мышь встрепенулась, перевернулась, осмотрелась и неловко поползла в кусты, не выпуская икринку.
– Я ставлю на то, что это заколдованная принцесса, – весело сказал, Грач. – А ты?
Летучая мышь скрылась в кустах, а через несколько мгновений уже вылетела оттуда; усиленно махая крыльями она поднялась высоко и исчезла в ветвях дуба. Теперь, даже если бы они захотели, её было не достать.
– А я уже сомневаюсь: не пожалеем ли мы, что не уничтожили её, – невесело ответила Ленка.
Грач сложил свои жёлуди в мешочек.
– Ладно, надо идти.
Они покинули лес и вернулись на свою унылую дорогу. Только разговор мог скрасить перемещение по неинтересной местности. Ленка заговорила первой:
– Мне не верится, что мы далеко от дома, мне кажется, что дом где-то рядом, буквально за каким-то поворотом.
– Это из-за того, что ты не почувствовала пути, ты в один миг очутилась здесь. Я вот, словно летел через галактики и миры, и теперь у меня чувство, что мы на другом краю вселенной.
– Странно, что есть такие разные способы, – Ленка начала серьёзно размышлять: – с ангелом ты летел, а со мной переместился мгновенно.
– Странно вообще, что я уже дважды возвращался в ларёк и снова проваливался сюда. Может быть мой светоч открыл какой-то портал? Я ведь тоже не понимаю, как работает этот светоч.
– А если поймёшь, если научишься управлять этим своим светочем, то сможешь сам перемещаться туда и обратно когда захочешь?
– Очень надеюсь на это. Не хочется чувствовать себя пропавшим на задворках вселенной. А главное: наш план по торговле оружием стал бы реальностью. Мы здесь неплохо устроимся, – бодро сказал Грач.
Однообразный ландшафт тянулся ещё долго, но наконец-то, вдали показалась возвышенность, а на ней угадывалось поселение. Взбодрившись от того, что цель их пути стала достижима, они прибавили ходу. Но приблизившись достаточно, чтобы разглядеть дома, они невольно замедлились – представшие перед ними окраины посёлка не вызывали особого желания попасть туда: грязные трущобы, жалкие корявые жилища, даже не бедняцкие, а неопрятные, как у опустившихся пьянчужек. А когда подошли ещё ближе, донёсся тошнотворный запах нечистот.
Дорога переходила в прямую улицу, достаточно широкую, чтобы было видно, что дальше дома были более добротные, но через жуткое предместье ещё стоило пройти.
Первое же строение представляло из себя даже не дом, а лачугу, полуземлянку. Из неё выскочил, оборванец, и внимательно уставился на незнакомцев. Чтобы прервать неудобное молчание, Грач заговорил:
– Здравствуй. Подскажи, где харчевня Бандита Хорька.
Оборванец не сразу ответил, он продолжал осматривать незнакомцев, а потом вдруг его озарило и он заискивающе затараторил:
– А зачем вам харчевня? Заходите, мы и накормим, и напоим, и переночевать оставим.
– Нам в харчевню надо, – озадаченно ответил Грач, скептически оглядев лачугу.
– Да в харчевне всё дорого, с вас три шкуры сдерут за миску похлёбки, а мне чисто символически подкинете монетку, и я рад буду услужить. Вы только зайдите, посмотрите, внутри не так страшно, как снаружи, внутри мой дом чист и обустроен. Заходите.
Оборванец жестами настойчиво звал внутрь. От его настойчивости Грач невольно даже двинулись вперёд, но из двери появилась страшная оборванка-женщина, и не сразу заметив гостей, грубо выругалась:
– Ты опять пошёл искать на пойло себе?!
А увидев путников, быстро преобразилась и, изображая дружелюбие, попыталась приветливо улыбнуться страшными гнилыми зубами. Тем же заискивающем тоном, что и оборванец, она нараспев заговорила:
– А что у нас за гости?
Грач и Ленка насторожились и тогда хозяева поняли, что их подозревают, переглянулись и с яростным рыком кинулись в атаку. Ленка легко уклонилась от страшной бабы и дала ей ногой под зад, так, что та далеко улетела и растянулась в грязи. А вот Грач с трудом отбивался от оборванца, который успел подхватить ржавый серп и быстро наносил им удары, стремясь причинить любую рану, хоть незначительно, хоть тяжёлую. Оборванец выглядел тщедушным, но наседал так яростно, что ошеломлял своим натиском. Ленка хладнокровно заступила оборванцу за спину и коротким ударом в затылок уложила его на землю. Но тут из дома вылетела орава мелких детей: несколько из них были вооружены вилами, другие палками и чем попало. Грач не знал, как быть с этими детьми, он едва уворачивался, но те, как зверята кидались снова и снова. Ленка была менее сентиментальна и отвесила несколько тяжёлых затрещин. Освободившись от наседавших детей, она достала перчатку с мечом и размахивая длинным извивающимся клинком крикнула:
– На фарш всех порублю.
Дети кинулись в рассыпную, разбежались как тараканы, прячась по углам. Оборванец сидел на земле держась за голову. Женщина, поднявшись на колена, жалобно просила помиловать её.
– Да в центре харчевня, где же ещё быть, все дороги ведут к ней! – внезапно услышал Грач голос позади.
На грязной улице контрастно выделялся худощавый человек в уж очень оригинальной одежде: правая сторона его камзола была из разноцветных ромбов, левая просто чёрная, а на штанах расцветка менялась местами. На голове его была шляпа-котелок, а в руке трость с крупным набалдашником в виде головы попугая. Контрастный незнакомец вызывал смешанное чувство чего-то забавного и настораживающего.
– Я со стороны посмотрел на то, как вас приняли в этом поселении и теперь немного опасаюсь получить такой же горячий приём. Если не против, я с вами пройдусь?
– Ты кто такой? – спросил Грач.
– А по мне не видно профессию?
– Шут какой-то?
– Актёр, – улыбнулся незнакомец. – Только сейчас без театра.
Грач пояснил Ленке:
– Просит взять его с нами. Я бы взял, а то мы здесь ничего не понимаем, а этот скорее всего прошаренный.
– А как по мне – подозрительный, – недоверчиво ответила Ленка.
Незнакомец вмешался в их обсуждение, и Грач видел, что его слова понятны Ленке, а значит он заговорил по-русски:
– В таком виде менее всего подозрительный. Уж точно не грабитель.
– Я так понял ты по-русски хорошо говоришь, – уточнил Грач.
– И не только, знаю много языков, раньше я был вхож в очень-преочень элитное общество.
– Так ты звезда? – спросила Ленка. – А ну исполни что-нибудь.
Незнакомец заметно обиделся, но тут же передумал и с выражением заговорил:
– Весь мир – театр. В нем женщины, мужчины – все актёры. У них свои есть выходы, уходы, и каждый не одну играет роль.
– Ладно. Как зовут тебя, актёр? – перебил его Грач.
– Доминик.
– Вот что, Доминик, если ты какой-нибудь мошенник и попытаешься нам навредить, то сам понимаешь, будешь избит посильнее чем эти, – Грач кивнул в сторону притихших оборванцев, – сгоряча могу даже покалечить, а если тебе и правда нужна компания для безопасности, то присоединяйся, вместе будет легче.
– Ну во-первых, я не так беззащитен, чтобы ты угрожал мне трёпкой, – Доминик ловко раскрутил в руке трость, так, что она замелькала словно пропеллер, а потом резко сделал ей имитацию удара и она с грозным звуком рассекла воздух, – а во-вторых, я не собираюсь утверждать, что являюсь кристально честным, да водятся за мной грешки, и слишком откровенен я не буду, но для своей безопасности в этом месте, я хочу стать вашим союзником.
Грача приятно удивила прямота Доминика и впечатлила его ловкость, но его острословие раззадорило попререкаться:
– Вот я уверен, что из-за такого выпендрёжа ты наверняка постоянно влипаешь в неприятности, и чувствую, что и на нас навлечёшь проблемы.
– Ой, только не говори, что ты прям такой хладнокровный, я же вижу, что ты тоже мастер влипать в истории из-за дерзости. Рыбак рыбака видит из далека.
Ленка рассмеялась, выдав этим, что Доминик был прав. Грач тоже широко улыбнулся, его забавляли дерзкие речи Доминика.
– Действительно, не можешь не зарисоваться. Не уверен, что мы с тобой дойдём до харчевни, поссоримся на полпути.
– Нам будет не до ссор между собой, – Доминик кивнул в сторону домов дальше по улице.
Грач присмотрелся и различил, что из-за многих заборов, углов построек, окон лачуг и из-за разного хлама посреди дворов, на них, утайкой, смотрят местные, скорее всего такие же оборванцы, как и в первой лачуге.
Грач стал серьёзнее и почти скомандовал:
– Пошли.
Изображая самоуверенность, они двинулись вперёд. Грач положил свой тяжёлый посох на плечо, Доминик изредка покручивал тростью, а главную опасность демонстрировала Ленка, лязгая своим раздвижным мечом. Ненароком оглядываясь, Грач видел недобрые взгляды из-за заборов и с недоумением вспоминал, что этот мир отрекомендовали, как лучший.
Когда начались более добротные дома, на них глазели уже не таясь, но и без особого интереса.
Наконец они увидели конец улицы: она выходила на небольшую площадь, за которой было двухэтажное большое здание.
– Это, скорее всего и есть харчевня, которую вы спрашивали, – сказал Доминик.
– Да я и сам понял, – немного передразнивая его ответил Грач.
Вход в харчевню был просторный, словно гостеприимный, но на входе стояли два запорожских казака. Странно выглядело, что один из них, хоть и одет был как казак, но явно был североамериканским индейцем.
– Нам к Бандиту Хорьку, – заявил Грач.
Охранники отреагировали равнодушно:
– Да проходите вы, там уже много собралось народа, скоро уже и речи начнут толкать.
Внутри был просторный зал, в нём стояли длинные и короткие столы и все были заняты. Состав публики был сразу понятен – местные разбойники, все вооружены. На новеньких почти не обратили внимание, видимо многие тут были незнакомы один с другим.
Грач увидел свободный стол и повёл свою команду к нему. Пока они шли, разглядели, что здесь были не только люди: некоторые были просто человекоподобными существами, физические отличия которых не сразу были заметны. За одним из столов сидела компания угрюмых здоровяков с бледной грубой кожей, они были более громоздкие, чем люди, особенно это было заметно по их более крупным головам и кулакам. Также увидели обезьяноподобных людей, у которых шерсть была до самых глаз, а конечности длинные и мускулистые. А когда уселись за стол, Ленка одёрнула Грача и сказала, указывая взглядом:
– Смотри, а у тех колени назад и ноги мощные, как у лошадей.
Их удивление прервал официант, он сразу поставил на стол кувшин, к нему три кружки и спросил:
Ленку вдруг осенила мысль:
– Сила языческого божества у меня и сила от христианского бога у тебя – это должно быть гремучая смесь.
– Это гремучая смесь сил, которыми мы не умеем управлять, – быстро ответил Грач.
Ленка показала на дуб.
– Пока что у нас получаются отличные вещи.
Грач снова с тоской осмотрел дуб. А потом вдруг вернулся к реальности:
– Мне бы хоть какое-то оружие, а то после встречи с теми фанатиками я не чувствую, что мы в безопасности. Хотя бы палку хорошую подобрать.
Среди замысловато корявых ветвей дуба Ленка присмотрела более-менее прямую, надела перчатку-меч и за несколько раз срубила её. Примерив ветку под рост Грача, она срубила лишнее с её тонкой стороны и начала ловко сбивать сучки, чтобы придать палке ровную форму. Грач немного обиженно потянулся к её поделке:
– Давай я…
Но Ленка не уступила, было видно, что она сама увлечённо использует свой трофей, восторгаясь его остротой и послушностью в управлении.
Получился отличный посох.
– Тяжеловат, – оценил его Грач, – но такая штука придаёт уверенности.
А Ленка тем временем повернулась к дубу и задумчиво спросила:
– Как нам его поблагодарить?
– Думаю, что у него всё есть. Что его может беспокоить кроме нас? Сейчас мы его главная неприятность, а когда уйдём, у него сразу станет меньше проблем.
– Да, сейчас у него всё есть, и главная его задача оставить потомство, и хорошо бы чтобы у потомства также было всего в достатке.
Ленка повернулась к Грачу с озарённым видом и сказала:
– Собирай жёлуди, мы посадим их в лучших местах этого мира, а возможно и нашего.
Грачу понравилась идея: у них будет романтичный сувенир и общая миссия. А если из желудей где-то действительно вырастут деревца, то и общих знаковых мест, которые способны пробуждать сердечные воспоминания, у них будет больше.
Жёлуди у дуба были под стать его величеству: крупные с красивым коричневым глянцем, словно были сотворены исключительно для украшения.
– Сложить куда? – замялся Грач, бережно держа их на ладони, как свою новую реликвию.
Ленка полезла в сумку египтянина, нашла небольшой кожаный мешочек, открыла, заглянула в него и брезгливо поморщилась.
– Выкинь из него, что там…, и сложи в него жёлуди.
Грач вытряхнул из мешочка высушенную летучую мышь. Легко подпрыгивая, как перекати-поле, она покатилась по земле, и Грач уже собирался отвернутся, решив, что это просто причудливый колдовской ингредиент, но вдруг его внимание привлекла необычная вещь. Мумия зверька крепко обхватила мутный прозрачный шарик: это была словно крупная икринка, причём внутри, казалось, уже что-то шевелится.
– Вот же мерзость, – сказала Ленка, тоже рассматривая летучую мышь, – надо посмотреть, много ли в его сумке ещё такого, не хочу это таскать с собой.
Грач ещё раз тщательно вытрусил мешочек, чтобы в нём не осталось ничего от мёртвого животного, и из него вылетела ещё и записка. Грач подобрал клочок папируса и начал читать:
– Хека великий бог, в чьей власти творить из пустоты и изменять уже существующее, усилить любое действие, либо вовсе остановить процесс, этот великий Хека дозволил мне магическое слово. Это слово станет владыкой над материей, это слово станет владыкой над природой, это слово обратит необратимое, от этого слова замрёт вечное. – В груди у Грача начало теплеть от пробуждения светоча – эти непонятные фразы словно присосались к его энергии, получили силу светоча и вот уже слова стали бесконтрольно слетать с языка, изливаться как бурный водный поток. Совершенно не в силах сопротивляться его мощному течению, Грач продолжал читать: – Слово, которое мне дозволил Хека, растекается сквозь все вещи и меняет их так, как угодно мне. Этим словом я возвращаю в тебя жизнь и отправляю к твоему предназначению.
– Что за зловещая тарабарщина? – переспросила Ленка, когда Грач уже прочитал.
– Наверное, я, как всегда, незаметно перешёл на другой язык, – Грач показал ей записку.
– Это же иероглифы какие-то, – удивилась Ленка.
– Наверное, я прочитал заклинание, – догадался Грач. – Интересно, подействует?
Ленка призадумалась и распорядилась:
– Раздави это, – она показала на летучую мышь. – На всякий случай.
Грач замахнулся посохом, но передумал.
– Ты про Царевну-лягушку сказку помнишь? Вдруг это египтянин заколдовал кого-то. Я прочитал заклятье и освободил какую-нибудь принцессу.
Ленка с сомнением уставилась на летучую мышь, но быстро приняла решение и опять настояла:
– Лучше раздави.
Но Грач даже не пошевелился, чтобы исполнять её требование, и тогда Ленка направила на мумию лезвие своего механического меча.
– Или принца… – продолжил размышлять Грач.
Ленка замерла, а потом вовсе опустила занесённую руку. Грач смотрел на неё с ухмылкой, но на самом деле ему было неприятно.
А между тем, буквально на глазах, мумия летучей мыши стала наливаться жизнью, возвращать себе природный облик, и быстро стала нормальной. Мышь встрепенулась, перевернулась, осмотрелась и неловко поползла в кусты, не выпуская икринку.
– Я ставлю на то, что это заколдованная принцесса, – весело сказал, Грач. – А ты?
Летучая мышь скрылась в кустах, а через несколько мгновений уже вылетела оттуда; усиленно махая крыльями она поднялась высоко и исчезла в ветвях дуба. Теперь, даже если бы они захотели, её было не достать.
– А я уже сомневаюсь: не пожалеем ли мы, что не уничтожили её, – невесело ответила Ленка.
Грач сложил свои жёлуди в мешочек.
– Ладно, надо идти.
Они покинули лес и вернулись на свою унылую дорогу. Только разговор мог скрасить перемещение по неинтересной местности. Ленка заговорила первой:
– Мне не верится, что мы далеко от дома, мне кажется, что дом где-то рядом, буквально за каким-то поворотом.
– Это из-за того, что ты не почувствовала пути, ты в один миг очутилась здесь. Я вот, словно летел через галактики и миры, и теперь у меня чувство, что мы на другом краю вселенной.
– Странно, что есть такие разные способы, – Ленка начала серьёзно размышлять: – с ангелом ты летел, а со мной переместился мгновенно.
– Странно вообще, что я уже дважды возвращался в ларёк и снова проваливался сюда. Может быть мой светоч открыл какой-то портал? Я ведь тоже не понимаю, как работает этот светоч.
– А если поймёшь, если научишься управлять этим своим светочем, то сможешь сам перемещаться туда и обратно когда захочешь?
– Очень надеюсь на это. Не хочется чувствовать себя пропавшим на задворках вселенной. А главное: наш план по торговле оружием стал бы реальностью. Мы здесь неплохо устроимся, – бодро сказал Грач.
Однообразный ландшафт тянулся ещё долго, но наконец-то, вдали показалась возвышенность, а на ней угадывалось поселение. Взбодрившись от того, что цель их пути стала достижима, они прибавили ходу. Но приблизившись достаточно, чтобы разглядеть дома, они невольно замедлились – представшие перед ними окраины посёлка не вызывали особого желания попасть туда: грязные трущобы, жалкие корявые жилища, даже не бедняцкие, а неопрятные, как у опустившихся пьянчужек. А когда подошли ещё ближе, донёсся тошнотворный запах нечистот.
Дорога переходила в прямую улицу, достаточно широкую, чтобы было видно, что дальше дома были более добротные, но через жуткое предместье ещё стоило пройти.
Первое же строение представляло из себя даже не дом, а лачугу, полуземлянку. Из неё выскочил, оборванец, и внимательно уставился на незнакомцев. Чтобы прервать неудобное молчание, Грач заговорил:
– Здравствуй. Подскажи, где харчевня Бандита Хорька.
Оборванец не сразу ответил, он продолжал осматривать незнакомцев, а потом вдруг его озарило и он заискивающе затараторил:
– А зачем вам харчевня? Заходите, мы и накормим, и напоим, и переночевать оставим.
– Нам в харчевню надо, – озадаченно ответил Грач, скептически оглядев лачугу.
– Да в харчевне всё дорого, с вас три шкуры сдерут за миску похлёбки, а мне чисто символически подкинете монетку, и я рад буду услужить. Вы только зайдите, посмотрите, внутри не так страшно, как снаружи, внутри мой дом чист и обустроен. Заходите.
Оборванец жестами настойчиво звал внутрь. От его настойчивости Грач невольно даже двинулись вперёд, но из двери появилась страшная оборванка-женщина, и не сразу заметив гостей, грубо выругалась:
– Ты опять пошёл искать на пойло себе?!
А увидев путников, быстро преобразилась и, изображая дружелюбие, попыталась приветливо улыбнуться страшными гнилыми зубами. Тем же заискивающем тоном, что и оборванец, она нараспев заговорила:
– А что у нас за гости?
Грач и Ленка насторожились и тогда хозяева поняли, что их подозревают, переглянулись и с яростным рыком кинулись в атаку. Ленка легко уклонилась от страшной бабы и дала ей ногой под зад, так, что та далеко улетела и растянулась в грязи. А вот Грач с трудом отбивался от оборванца, который успел подхватить ржавый серп и быстро наносил им удары, стремясь причинить любую рану, хоть незначительно, хоть тяжёлую. Оборванец выглядел тщедушным, но наседал так яростно, что ошеломлял своим натиском. Ленка хладнокровно заступила оборванцу за спину и коротким ударом в затылок уложила его на землю. Но тут из дома вылетела орава мелких детей: несколько из них были вооружены вилами, другие палками и чем попало. Грач не знал, как быть с этими детьми, он едва уворачивался, но те, как зверята кидались снова и снова. Ленка была менее сентиментальна и отвесила несколько тяжёлых затрещин. Освободившись от наседавших детей, она достала перчатку с мечом и размахивая длинным извивающимся клинком крикнула:
– На фарш всех порублю.
Дети кинулись в рассыпную, разбежались как тараканы, прячась по углам. Оборванец сидел на земле держась за голову. Женщина, поднявшись на колена, жалобно просила помиловать её.
– Да в центре харчевня, где же ещё быть, все дороги ведут к ней! – внезапно услышал Грач голос позади.
На грязной улице контрастно выделялся худощавый человек в уж очень оригинальной одежде: правая сторона его камзола была из разноцветных ромбов, левая просто чёрная, а на штанах расцветка менялась местами. На голове его была шляпа-котелок, а в руке трость с крупным набалдашником в виде головы попугая. Контрастный незнакомец вызывал смешанное чувство чего-то забавного и настораживающего.
– Я со стороны посмотрел на то, как вас приняли в этом поселении и теперь немного опасаюсь получить такой же горячий приём. Если не против, я с вами пройдусь?
– Ты кто такой? – спросил Грач.
– А по мне не видно профессию?
– Шут какой-то?
– Актёр, – улыбнулся незнакомец. – Только сейчас без театра.
Грач пояснил Ленке:
– Просит взять его с нами. Я бы взял, а то мы здесь ничего не понимаем, а этот скорее всего прошаренный.
– А как по мне – подозрительный, – недоверчиво ответила Ленка.
Незнакомец вмешался в их обсуждение, и Грач видел, что его слова понятны Ленке, а значит он заговорил по-русски:
– В таком виде менее всего подозрительный. Уж точно не грабитель.
– Я так понял ты по-русски хорошо говоришь, – уточнил Грач.
– И не только, знаю много языков, раньше я был вхож в очень-преочень элитное общество.
– Так ты звезда? – спросила Ленка. – А ну исполни что-нибудь.
Незнакомец заметно обиделся, но тут же передумал и с выражением заговорил:
– Весь мир – театр. В нем женщины, мужчины – все актёры. У них свои есть выходы, уходы, и каждый не одну играет роль.
– Ладно. Как зовут тебя, актёр? – перебил его Грач.
– Доминик.
– Вот что, Доминик, если ты какой-нибудь мошенник и попытаешься нам навредить, то сам понимаешь, будешь избит посильнее чем эти, – Грач кивнул в сторону притихших оборванцев, – сгоряча могу даже покалечить, а если тебе и правда нужна компания для безопасности, то присоединяйся, вместе будет легче.
– Ну во-первых, я не так беззащитен, чтобы ты угрожал мне трёпкой, – Доминик ловко раскрутил в руке трость, так, что она замелькала словно пропеллер, а потом резко сделал ей имитацию удара и она с грозным звуком рассекла воздух, – а во-вторых, я не собираюсь утверждать, что являюсь кристально честным, да водятся за мной грешки, и слишком откровенен я не буду, но для своей безопасности в этом месте, я хочу стать вашим союзником.
Грача приятно удивила прямота Доминика и впечатлила его ловкость, но его острословие раззадорило попререкаться:
– Вот я уверен, что из-за такого выпендрёжа ты наверняка постоянно влипаешь в неприятности, и чувствую, что и на нас навлечёшь проблемы.
– Ой, только не говори, что ты прям такой хладнокровный, я же вижу, что ты тоже мастер влипать в истории из-за дерзости. Рыбак рыбака видит из далека.
Ленка рассмеялась, выдав этим, что Доминик был прав. Грач тоже широко улыбнулся, его забавляли дерзкие речи Доминика.
– Действительно, не можешь не зарисоваться. Не уверен, что мы с тобой дойдём до харчевни, поссоримся на полпути.
– Нам будет не до ссор между собой, – Доминик кивнул в сторону домов дальше по улице.
Грач присмотрелся и различил, что из-за многих заборов, углов построек, окон лачуг и из-за разного хлама посреди дворов, на них, утайкой, смотрят местные, скорее всего такие же оборванцы, как и в первой лачуге.
Грач стал серьёзнее и почти скомандовал:
– Пошли.
Изображая самоуверенность, они двинулись вперёд. Грач положил свой тяжёлый посох на плечо, Доминик изредка покручивал тростью, а главную опасность демонстрировала Ленка, лязгая своим раздвижным мечом. Ненароком оглядываясь, Грач видел недобрые взгляды из-за заборов и с недоумением вспоминал, что этот мир отрекомендовали, как лучший.
Когда начались более добротные дома, на них глазели уже не таясь, но и без особого интереса.
Наконец они увидели конец улицы: она выходила на небольшую площадь, за которой было двухэтажное большое здание.
– Это, скорее всего и есть харчевня, которую вы спрашивали, – сказал Доминик.
– Да я и сам понял, – немного передразнивая его ответил Грач.
Вход в харчевню был просторный, словно гостеприимный, но на входе стояли два запорожских казака. Странно выглядело, что один из них, хоть и одет был как казак, но явно был североамериканским индейцем.
– Нам к Бандиту Хорьку, – заявил Грач.
Охранники отреагировали равнодушно:
– Да проходите вы, там уже много собралось народа, скоро уже и речи начнут толкать.
Внутри был просторный зал, в нём стояли длинные и короткие столы и все были заняты. Состав публики был сразу понятен – местные разбойники, все вооружены. На новеньких почти не обратили внимание, видимо многие тут были незнакомы один с другим.
Грач увидел свободный стол и повёл свою команду к нему. Пока они шли, разглядели, что здесь были не только люди: некоторые были просто человекоподобными существами, физические отличия которых не сразу были заметны. За одним из столов сидела компания угрюмых здоровяков с бледной грубой кожей, они были более громоздкие, чем люди, особенно это было заметно по их более крупным головам и кулакам. Также увидели обезьяноподобных людей, у которых шерсть была до самых глаз, а конечности длинные и мускулистые. А когда уселись за стол, Ленка одёрнула Грача и сказала, указывая взглядом:
– Смотри, а у тех колени назад и ноги мощные, как у лошадей.
Их удивление прервал официант, он сразу поставил на стол кувшин, к нему три кружки и спросил: