– Ты же крутишься рядом с Инквизитором, так и получают должности, тихо втираясь в доверие. Для тех, кто не вхож в ближний круг, со стороны ты кажешься ему близким.
– Всё равно, какой-то стремный план.
– А ты думаешь, что мне не страшно подставлять себя с грамотой? Другого варианта сбежать я не вижу. А тебя всё равно потащат в пыточную – как только там уменьшится очередь, Франц возьмётся за тебя.
Опасность Грач осознавал и сам, его смущал только план побега. Актриса продолжала:
– В столице сразу узнай, как добраться до мостов, потому что мир бальдарманов тебе не понравится, их компостные ямы — это ужас. И когда свершишь что тебе суждено, то лучше переходи на континент Праджапати, это лучшее место в Хаосе, только иди не по Цепному мосту, он занят воинами Мелькатора, выбери Хитрый мост, или Живой мост.
Грач, соглашаясь мотал головой, и старался запомнить непонятные названия. Актриса, завершая разговор подытожила:
– Я готовлю документ. Времени мало. Будь рядом, чтобы я тебя долго не искала.
Как велела Актриса, Грач слонялся у входа в покои Инквизитора. Всё ещё не уверенный, что авантюрный план может сработать, он надеялся, что побег можно отложить и придумать что-то попроще.
Совсем некстати во дворе появился Танкист с одним из своих воинов. Чтобы не попасть на глаза своему надсмотрщику Грач отступил в тёмный угол. Но и Танкист выбрал это же укромное место для беседы. Затаившись в углу, Грач случайно подслушал разговор.
– Про жабу надо доложить…
– А вдруг он посчитает, что это ерунда? Я не хочу его злить.
– А вдруг он узнает про жабу не от нас и посчитает что это важно? Тогда он разозлится, что мы не доложили.
Они продолжали обменивались сомнениями, но тут во двор вышел Очкарик. Танкист неуверенно обратился к нему:
– Слушай, на тех, кто по двое особое внимание обращать приказано, а Переводчика мы вроде бы как одного схватили. Но вроде бы как издалека я видел с ним ещё кого-то. А когда схватил, то он сказал, что второго жаба съела, я тогда подумал, что он дерзит, а со вторым мне померещилось, но сегодня мои ребята рассказали, что убили огромную жабу, такую, что запросто человека проглотит… Там в развалинах, где Переводчика поймали… Значит мне тогда не померещилось, их двое было…
– Жабу вскрыли?
– Нет.
– Жабу выпотрошить, если в ней будут чьи-то останки, принести их сюда. Переводчик где?
– Не знаю, – ответил Танкист.
– Ладно, занимайтесь жабой, я сам его найду.
Грач замер, стараясь не выдать себя. «Вот теперь точно надо бежать. Любым способом бежать».
Танкист и его воин быстро ушли. Очкарик внимательно осмотрел двор и зашёл внутрь дома. Грач лихорадочно соображал, как ему теперь встретится с Актрисой. «Очкарик пойдёт искать его на балконе, это шанс пробраться к Актрисе и взять обещанную грамоту».
Вдруг Грач услышал голос стражника, стоящего у входа и слышавшего весь разговор Танкиста с Очкариком:
– Переводчика я, кажется, здесь видел, он не уходил никуда.
– Да, я тоже его видел здесь, – ответил ему второй.
Почти сразу послышались звуки гремящей от ходьбы военной амуниции и тяжёлые приближающиеся шаги. На Грача резко накатило гнетущее чувство опасности. Каждый неторопливый шаг стражника для Грача звучал всё внушительнее, он слышал шаги всё громче. Ощущение что надвигается опасность нарастало. Грач почувствовал, как кровь начала стучать в висках от напряжения. «Что делать?! Рвануть и бежать? Куда я убегу? Может не заглянет в угол? Только бы не заглянул, иначе я понятия не имею, что делать!» Воин заглянул в угол, но его взгляд скользнул мимо Грача, как по пустому месту. Он отвернулся и крикнул товарищу:
– Нет его здесь. Наверное, всё-таки ушёл.
Стражник вернулся на своё место, а Грач не мог понять, что произошло. Почему воин не увидел его?
Грач осторожно выглянул за угол, и сразу натолкнулся на взгляд второго стражника, но и этот смотрел как будто сквозь него. «Они не видят меня!» Грач осмотрел двор и нерешительно вышел. Он с трудом успел уклониться от пробегающего слуги, который собирался бежать прямо через него. «Понятно – это светоч. Я захотел, чтобы меня не увидели и вот я невидимый».
Грач воспрянул духом, почувствовал бодрость и уверенность. Он ощутил, что по телу растекалось тепло, так же как в тот момент, когда он получил светоч. «Да, светоч действует!» Грач пошёл ко входу в дом и спокойно прошёл мимо стражников.
«Где искать Актрису? – но его осенило: – А зачем мне теперь Актриса? Я же свободно выйду из лагеря!»
Грач осмотрелся и вдруг увидел Очкарика, который наблюдал за ним из тёмного угла. Очкарик явно видел его, значит светоч прекратил действовать. Грач быстро оценил, сможет ли тихо вырубить Очкарика. Шансов мало – стражники слишком близко, и услышат шум, да к тому же опасение вызывал кинжал, который висел на поясе у Очкарика. «Стать невидимым, стать невидимым» – твердил про себя Грач, но ничего не происходило, Очкарик по-прежнему рассматривал его. Пристально глядя на Грача, Очкарик медленно поднял руку и прислонил палец к губам, показывая соблюдать тишину.
– Пошли, – прошептал Очкарик, – приказ готов, сбежишь прямо сейчас.
Как же Грач раньше не догадался, каким образом Актриса добудет нужный документ? Очкарик тихо повёл Грача по тёмному коридору и вывел к окошку, которое выходило на внешнюю сторону дома. Здесь уже ждала Актриса.
Она дала знак Очкарику и тот достал из-за пазухи готовую грамоту. Очкарик боязливо протянул документ Грачу, и Актриса взволнованно заговорила:
– Грамота тебе нужна только чтобы один раз показать её командиру разведотряда, потом сразу уничтожь её.
Грач заглянул в документ, он начинался словами «Генерал Франц Бьюэрман приказывает Переводчику…». Не читая дальше, Грач свернул грамоту и положил в карман, а Актриса испуганно сопровождала бумагу взглядом и беспокойно твердила:
– Обещай, что уничтожишь её. Не подставь меня, уничтожь грамоту.
Очкарик тоже заметно волновался. Перебивая Актрису, он торопливо произнёс:
– Бежать нужно прямо сейчас, там ещё кое-что вскрылось относительно его.
– Тогда беги, – тут же сказала Актриса Грачу и немного испугалась, что сказала это громко, – беги в лагерь и примени всю свою находчивость, используй всё своё везенье.
Грач выглянул в окно, до лагеря было рукой подать, никаких часовых с этой стороны не было видно.
– Проводишь меня? – попросил он Очкарика, – Покажешь где разведотряд?
– Нет, мне сейчас надо проследить чтобы Танкист не пришёл провожать своих – половина его отряд в разведку уходит. Да и не следует мне светиться с тобой – если узнают, что я причастен к твоему побегу, то легко выбьют всё, что я знаю о тебе. Иди к тем палаткам, – Очкарик указал рукой нужную сторону, – ты их узнаешь, это русский отряд, и они сейчас собираются в путь.
Очкарик многозначительно посмотрел в глаза Грачу и быстро ушёл. Грач даже немного смутился от того, что от него ожидают великих дел, и шутливо спросил Актрису:
– А в вашем подполье нет другого кандидата на должность героя?
Актриса, видя, что Грач не уверен в себе решила его подбодрить:
– Я уже говорила, что у тебя невероятное везение, и это неспроста – тебе суждено совершить великое дело. Так что не бойся, всё у тебя получится. Торопись.
Грач пролез через окно наружу и оглянулся, Актриса испуганно смотрела ему вслед.
Разомлев от мысли, что это тревога за него, Грач не мог не задать вопрос:
– А почему ты мне помогаешь?
Актриса приоткрыла рот, и Грач ожидал, что она сейчас начнёт: «С первой минуты, как я увидела тебя…».
– Вали уже быстрее, нет время болтать, – произнесла вместо этого Актриса.
Грач отвернулся и побежал, но развернулся вокруг дерева и опять приблизился к Актрисе.
– А всё же, почему?
Актриса закатила глаза и быстро выпалила:
– Потому что я больше не могу быть рядом с этим чудовищем и надеюсь, что ты его уничтожишь.
«Ошибся? – с сожалением подумал Грач. – Зато, очень достоверно, у неё серьёзные мотивы».
– А ты что рассчитывал услышать? – вдруг ехидно спросила Актриса.
– Вообще-то я вернулся, потому что там, на крыше, увидел часового. Я подумал, что если ты выйдешь во двор, тогда все на тебя будут таращится, а я как раз проскочу до лагеря.
Актриса немного разочарованно улыбнулась, не услышав ожидаемого ответа, и ушла. Грач подождал немного, отошёл от дома и обернулся – часовой действительно пристально смотрел во двор. Грач быстро пошёл к палаткам.
В лагере никто из солдат не обращал на него особого внимания, и Грач расслабился. Он уверенно отправился к палаткам, на которые указал Очкарик и нашёл отряд, который собирался в путь. С облегчением подумав, что всё проходит очень даже легко, Грач решил немного в стороне дождаться, когда они выдвинутся из лагеря.
Вдруг он увидел в небе дирижабль. Огромный воздушный корабль приближался к лагерю. На носу обтекаемого баллона был примитивный рисунок человеческого черепа. Грач невольно засмотрелся на летящую громадину. Замедляясь, дирижабль низко пролетел над лагерем. Когда он завис над полем, возле резиденции Инквизитора, то из кабины сбросили канат с якорем. К канату уже бежали люди.
За спиной Грач услышал агрессивный окрик:
– Ты чего здесь трёшься? Чего следишь за нами?
Грач обернулся: прямо перед ним стоял знакомый матрос, тот, что его обыскал в руинах, в первый день, и которому почему-то неприязненно грубил Танкист. Грач припомнил, что Танкист назвал этого матроса Перо.
– То, что ты сразу заметили слежку – для разведчика хорошо, – уверенно и властно заявил Грач, доставая грамоту, – Я приставлен к вашему отряду.
Матрос заинтересованно взял протянутый документ.
– Ты что, без оружия, без пайка? Совсем обнаглел? — спросил Перо, шаря глазами по тексту.
– Смотри: на бумаге чернила ещё не высохли, я только получил этот приказ, на сборы у меня времени не было.
Грач взял у матроса грамоту, свернул и спрятал в карман. Перо прищурился и недружелюбно сказал:
– Ну так ты ничего уже и не успеешь собрать: мы выходим, ждать тебя не будем!
Перо отвернулся и поторопил своих. Он думал, что доставит неудобство нежелательному спутнику, но на самом деле Грач был только рад, что они выдвинулись немедля.
Этот Перо оказался главным в разведотряде. По его команде отряд выстроился в две колоны и двинулся из лагеря. Грач пристроился в хвосте.
Грач чувствовал облегчение покидая лагерь, удаляясь от резиденции Инквизитора, страшного места, где он постоянно был в напряжении и страхе. Но ещё он чувствовал волнение, от того, что понятия не имел: что будет дальше.
Основной отряд двигался очень быстро. Грач считал себя хорошо физически подготовленным, но он с трудом держал ритм этих псов войны. И это несмотря на то, что он был налегке, а у воинов было оружие и поклажа. Перо постоянно отправлял патрули в разные направления, проверять всю окружающую местность. Одни патрули убегали, другие возвращались и докладывали о том, что разведали.
Глядя на то, как неутомимы бойцы разведотряда, Грач даже не надеялся, что будет привал. И всё-таки Перо отдал приказ остановиться. Отдышавшись, Грач подумал, что следует правдоподобно играть роль соглядатая и попытался поинтересоваться у Перо, что они уже разведали. Матрос на это грубо ответил:
– Узнали столько же, сколько ты и сам видел.
Всё было как предсказала Актриса – Грач раздражал своим присутствием и его сторонились.
Перо сердито отвернулся, но, немного подумав, взял себя в руки, повернулся обратно и сказал более сдержано:
– Дальше по открытому пространству идти опасно из-за авангардов бальдарманов. Мы ждём возвращения всех патрулей перед тем, как изменить маршрут отряда: углубимся в лес.
Грач решил, что больше не стоит притворяться, а надо просто дождаться, когда они приблизятся к столице, и сбежать. Когда они вновь двинулись в путь Грач поэкспериментировал: несколько раз прилично отстал, и никто не обратил на это внимания. Успокоившись, что в принципе его побег проходит удачно, Грач переключил мысли на то, что его волновало: он думал, как ему устроиться на новом месте, как зарабатывать на жизнь. Актриса и Очкарик не дали подсказок, потому что отправляли на подвиг, а не жить-поживать. Но он же не собирался тут геройствовать. Пророчество бальдарманов без сомнения о нём, но бороться с оккупантами он не настроен. Как тогда должно исполниться пророчество? Разве что он хорошо устроится, добьётся высокого положения и в качестве какого-нибудь руководителя победит в войне. С таким воплощением в жизнь пророчества он был согласен.
Чем больше отряд углублялся в лес, тем медленнее он двигался. Грач окончательно расслабился и теперь чувствовал себя как на прогулке. Он с облечением вспоминал, что утро у него началось в ужасной камере, а теперь он на свободе и беззаботно идёт в своё многообещающее будущее. Благодушное настроение ухудшалось только из-за подступающего голода – завтрак-то у него был скудноват. Но и с этим вскоре уладилось – Перо объявил привал для обеда.
Провиантом заведовал казак-разбойник по кличке Крендель. Он чётко знал: какие продукты лежат у кого в вещмешке и распоряжался сколько-чего достать ему на раздачу. Крендель ехидно посматривал на Грача и, казалось, с нетерпением ждал, когда Грач подойдёт к нему за пайком. Было понятно, что этот задира приготовил какую-то фразу, чтобы унизить Грача, напомнив, что он тут дармоед. Грач подумал и направился не к раздаче, а к командиру отряда Перо.
Перо заговорил первым, заговорил безразличным тоном, давая понять, что хочет отделаться от расспросов:
– Ничего нового, мы не узнали.
– Столица далеко? – спокойно спросил Грач, как будто не замечая неприязненного отношения.
– Если пойдёшь прямо, – Перо указал направление рукой, – то будут видны пригороды, и компостные ямы…
Перо со злой усмешкой посмотрел Грачу в глаза, как будто собираясь добавить: «Туда тебе, и дорога». Но Грач продолжал игнорировать неприязнь и слушал матроса с видом, что внемлет словам авторитетного командира. Заметив это Перо замялся и поменял тон на деловой:
– Но мы должны обойти город, там будет меньше патрулей: там и прочешем их тылы.
Грач на мгновенье обрадовался, тому, что можно сбежать уже сейчас, но тут же отказался от этой возможности: насторожило, что с этой стороны города много патрулей и страшные компостные ямы. А Перо, увидев лояльное отношение со стороны Грача, решил высказать накипевшее:
– Мы же все понимаем, для чего тебя отправили с нами: – Перо выразительно посмотрел на Грача, – Инквизитор помешан на поиске наивного новичка и ангела, или хотя бы проповедника. Он не доверяет нашему отряду после того, как Иван Кистень указал ему на того, в ком узнал Проповедника. Ивана пытали и казнили, обвинив, что он умышленно врёт.
Грач неопределённо покачал головой, давая понять, что Перо прав, и в то же время, что не может прямо это подтвердить.
Перо, увидев сочувствие Грача, даже как будто проник симпатией к нему и продолжил откровенничать:
– Да, мы теперь не обо всём спешим докладывать, иногда бывают сомнения: стоит ли оно того…
Грач, глядя в глаза матросу начал виртуозно изображать сопереживание:
– Ситуацию в целом, я так себе и представлял. Свою задачу выполняй как считаешь нужным, подлянку от меня не жди… Думаю, что мы поладим.
– Всё равно, какой-то стремный план.
– А ты думаешь, что мне не страшно подставлять себя с грамотой? Другого варианта сбежать я не вижу. А тебя всё равно потащат в пыточную – как только там уменьшится очередь, Франц возьмётся за тебя.
Опасность Грач осознавал и сам, его смущал только план побега. Актриса продолжала:
– В столице сразу узнай, как добраться до мостов, потому что мир бальдарманов тебе не понравится, их компостные ямы — это ужас. И когда свершишь что тебе суждено, то лучше переходи на континент Праджапати, это лучшее место в Хаосе, только иди не по Цепному мосту, он занят воинами Мелькатора, выбери Хитрый мост, или Живой мост.
Грач, соглашаясь мотал головой, и старался запомнить непонятные названия. Актриса, завершая разговор подытожила:
– Я готовлю документ. Времени мало. Будь рядом, чтобы я тебя долго не искала.
Как велела Актриса, Грач слонялся у входа в покои Инквизитора. Всё ещё не уверенный, что авантюрный план может сработать, он надеялся, что побег можно отложить и придумать что-то попроще.
Совсем некстати во дворе появился Танкист с одним из своих воинов. Чтобы не попасть на глаза своему надсмотрщику Грач отступил в тёмный угол. Но и Танкист выбрал это же укромное место для беседы. Затаившись в углу, Грач случайно подслушал разговор.
– Про жабу надо доложить…
– А вдруг он посчитает, что это ерунда? Я не хочу его злить.
– А вдруг он узнает про жабу не от нас и посчитает что это важно? Тогда он разозлится, что мы не доложили.
Они продолжали обменивались сомнениями, но тут во двор вышел Очкарик. Танкист неуверенно обратился к нему:
– Слушай, на тех, кто по двое особое внимание обращать приказано, а Переводчика мы вроде бы как одного схватили. Но вроде бы как издалека я видел с ним ещё кого-то. А когда схватил, то он сказал, что второго жаба съела, я тогда подумал, что он дерзит, а со вторым мне померещилось, но сегодня мои ребята рассказали, что убили огромную жабу, такую, что запросто человека проглотит… Там в развалинах, где Переводчика поймали… Значит мне тогда не померещилось, их двое было…
– Жабу вскрыли?
– Нет.
– Жабу выпотрошить, если в ней будут чьи-то останки, принести их сюда. Переводчик где?
– Не знаю, – ответил Танкист.
– Ладно, занимайтесь жабой, я сам его найду.
Грач замер, стараясь не выдать себя. «Вот теперь точно надо бежать. Любым способом бежать».
Танкист и его воин быстро ушли. Очкарик внимательно осмотрел двор и зашёл внутрь дома. Грач лихорадочно соображал, как ему теперь встретится с Актрисой. «Очкарик пойдёт искать его на балконе, это шанс пробраться к Актрисе и взять обещанную грамоту».
Вдруг Грач услышал голос стражника, стоящего у входа и слышавшего весь разговор Танкиста с Очкариком:
– Переводчика я, кажется, здесь видел, он не уходил никуда.
– Да, я тоже его видел здесь, – ответил ему второй.
Почти сразу послышались звуки гремящей от ходьбы военной амуниции и тяжёлые приближающиеся шаги. На Грача резко накатило гнетущее чувство опасности. Каждый неторопливый шаг стражника для Грача звучал всё внушительнее, он слышал шаги всё громче. Ощущение что надвигается опасность нарастало. Грач почувствовал, как кровь начала стучать в висках от напряжения. «Что делать?! Рвануть и бежать? Куда я убегу? Может не заглянет в угол? Только бы не заглянул, иначе я понятия не имею, что делать!» Воин заглянул в угол, но его взгляд скользнул мимо Грача, как по пустому месту. Он отвернулся и крикнул товарищу:
– Нет его здесь. Наверное, всё-таки ушёл.
Стражник вернулся на своё место, а Грач не мог понять, что произошло. Почему воин не увидел его?
Грач осторожно выглянул за угол, и сразу натолкнулся на взгляд второго стражника, но и этот смотрел как будто сквозь него. «Они не видят меня!» Грач осмотрел двор и нерешительно вышел. Он с трудом успел уклониться от пробегающего слуги, который собирался бежать прямо через него. «Понятно – это светоч. Я захотел, чтобы меня не увидели и вот я невидимый».
Грач воспрянул духом, почувствовал бодрость и уверенность. Он ощутил, что по телу растекалось тепло, так же как в тот момент, когда он получил светоч. «Да, светоч действует!» Грач пошёл ко входу в дом и спокойно прошёл мимо стражников.
«Где искать Актрису? – но его осенило: – А зачем мне теперь Актриса? Я же свободно выйду из лагеря!»
Грач осмотрелся и вдруг увидел Очкарика, который наблюдал за ним из тёмного угла. Очкарик явно видел его, значит светоч прекратил действовать. Грач быстро оценил, сможет ли тихо вырубить Очкарика. Шансов мало – стражники слишком близко, и услышат шум, да к тому же опасение вызывал кинжал, который висел на поясе у Очкарика. «Стать невидимым, стать невидимым» – твердил про себя Грач, но ничего не происходило, Очкарик по-прежнему рассматривал его. Пристально глядя на Грача, Очкарик медленно поднял руку и прислонил палец к губам, показывая соблюдать тишину.
– Пошли, – прошептал Очкарик, – приказ готов, сбежишь прямо сейчас.
Как же Грач раньше не догадался, каким образом Актриса добудет нужный документ? Очкарик тихо повёл Грача по тёмному коридору и вывел к окошку, которое выходило на внешнюю сторону дома. Здесь уже ждала Актриса.
Она дала знак Очкарику и тот достал из-за пазухи готовую грамоту. Очкарик боязливо протянул документ Грачу, и Актриса взволнованно заговорила:
– Грамота тебе нужна только чтобы один раз показать её командиру разведотряда, потом сразу уничтожь её.
Грач заглянул в документ, он начинался словами «Генерал Франц Бьюэрман приказывает Переводчику…». Не читая дальше, Грач свернул грамоту и положил в карман, а Актриса испуганно сопровождала бумагу взглядом и беспокойно твердила:
– Обещай, что уничтожишь её. Не подставь меня, уничтожь грамоту.
Очкарик тоже заметно волновался. Перебивая Актрису, он торопливо произнёс:
– Бежать нужно прямо сейчас, там ещё кое-что вскрылось относительно его.
– Тогда беги, – тут же сказала Актриса Грачу и немного испугалась, что сказала это громко, – беги в лагерь и примени всю свою находчивость, используй всё своё везенье.
Грач выглянул в окно, до лагеря было рукой подать, никаких часовых с этой стороны не было видно.
– Проводишь меня? – попросил он Очкарика, – Покажешь где разведотряд?
– Нет, мне сейчас надо проследить чтобы Танкист не пришёл провожать своих – половина его отряд в разведку уходит. Да и не следует мне светиться с тобой – если узнают, что я причастен к твоему побегу, то легко выбьют всё, что я знаю о тебе. Иди к тем палаткам, – Очкарик указал рукой нужную сторону, – ты их узнаешь, это русский отряд, и они сейчас собираются в путь.
Очкарик многозначительно посмотрел в глаза Грачу и быстро ушёл. Грач даже немного смутился от того, что от него ожидают великих дел, и шутливо спросил Актрису:
– А в вашем подполье нет другого кандидата на должность героя?
Актриса, видя, что Грач не уверен в себе решила его подбодрить:
– Я уже говорила, что у тебя невероятное везение, и это неспроста – тебе суждено совершить великое дело. Так что не бойся, всё у тебя получится. Торопись.
Грач пролез через окно наружу и оглянулся, Актриса испуганно смотрела ему вслед.
Разомлев от мысли, что это тревога за него, Грач не мог не задать вопрос:
– А почему ты мне помогаешь?
Актриса приоткрыла рот, и Грач ожидал, что она сейчас начнёт: «С первой минуты, как я увидела тебя…».
– Вали уже быстрее, нет время болтать, – произнесла вместо этого Актриса.
Грач отвернулся и побежал, но развернулся вокруг дерева и опять приблизился к Актрисе.
– А всё же, почему?
Актриса закатила глаза и быстро выпалила:
– Потому что я больше не могу быть рядом с этим чудовищем и надеюсь, что ты его уничтожишь.
«Ошибся? – с сожалением подумал Грач. – Зато, очень достоверно, у неё серьёзные мотивы».
– А ты что рассчитывал услышать? – вдруг ехидно спросила Актриса.
– Вообще-то я вернулся, потому что там, на крыше, увидел часового. Я подумал, что если ты выйдешь во двор, тогда все на тебя будут таращится, а я как раз проскочу до лагеря.
Актриса немного разочарованно улыбнулась, не услышав ожидаемого ответа, и ушла. Грач подождал немного, отошёл от дома и обернулся – часовой действительно пристально смотрел во двор. Грач быстро пошёл к палаткам.
В лагере никто из солдат не обращал на него особого внимания, и Грач расслабился. Он уверенно отправился к палаткам, на которые указал Очкарик и нашёл отряд, который собирался в путь. С облегчением подумав, что всё проходит очень даже легко, Грач решил немного в стороне дождаться, когда они выдвинутся из лагеря.
Вдруг он увидел в небе дирижабль. Огромный воздушный корабль приближался к лагерю. На носу обтекаемого баллона был примитивный рисунок человеческого черепа. Грач невольно засмотрелся на летящую громадину. Замедляясь, дирижабль низко пролетел над лагерем. Когда он завис над полем, возле резиденции Инквизитора, то из кабины сбросили канат с якорем. К канату уже бежали люди.
За спиной Грач услышал агрессивный окрик:
– Ты чего здесь трёшься? Чего следишь за нами?
Грач обернулся: прямо перед ним стоял знакомый матрос, тот, что его обыскал в руинах, в первый день, и которому почему-то неприязненно грубил Танкист. Грач припомнил, что Танкист назвал этого матроса Перо.
– То, что ты сразу заметили слежку – для разведчика хорошо, – уверенно и властно заявил Грач, доставая грамоту, – Я приставлен к вашему отряду.
Матрос заинтересованно взял протянутый документ.
– Ты что, без оружия, без пайка? Совсем обнаглел? — спросил Перо, шаря глазами по тексту.
– Смотри: на бумаге чернила ещё не высохли, я только получил этот приказ, на сборы у меня времени не было.
Грач взял у матроса грамоту, свернул и спрятал в карман. Перо прищурился и недружелюбно сказал:
– Ну так ты ничего уже и не успеешь собрать: мы выходим, ждать тебя не будем!
Перо отвернулся и поторопил своих. Он думал, что доставит неудобство нежелательному спутнику, но на самом деле Грач был только рад, что они выдвинулись немедля.
Этот Перо оказался главным в разведотряде. По его команде отряд выстроился в две колоны и двинулся из лагеря. Грач пристроился в хвосте.
Грач чувствовал облегчение покидая лагерь, удаляясь от резиденции Инквизитора, страшного места, где он постоянно был в напряжении и страхе. Но ещё он чувствовал волнение, от того, что понятия не имел: что будет дальше.
Основной отряд двигался очень быстро. Грач считал себя хорошо физически подготовленным, но он с трудом держал ритм этих псов войны. И это несмотря на то, что он был налегке, а у воинов было оружие и поклажа. Перо постоянно отправлял патрули в разные направления, проверять всю окружающую местность. Одни патрули убегали, другие возвращались и докладывали о том, что разведали.
Глядя на то, как неутомимы бойцы разведотряда, Грач даже не надеялся, что будет привал. И всё-таки Перо отдал приказ остановиться. Отдышавшись, Грач подумал, что следует правдоподобно играть роль соглядатая и попытался поинтересоваться у Перо, что они уже разведали. Матрос на это грубо ответил:
– Узнали столько же, сколько ты и сам видел.
Всё было как предсказала Актриса – Грач раздражал своим присутствием и его сторонились.
Перо сердито отвернулся, но, немного подумав, взял себя в руки, повернулся обратно и сказал более сдержано:
– Дальше по открытому пространству идти опасно из-за авангардов бальдарманов. Мы ждём возвращения всех патрулей перед тем, как изменить маршрут отряда: углубимся в лес.
Грач решил, что больше не стоит притворяться, а надо просто дождаться, когда они приблизятся к столице, и сбежать. Когда они вновь двинулись в путь Грач поэкспериментировал: несколько раз прилично отстал, и никто не обратил на это внимания. Успокоившись, что в принципе его побег проходит удачно, Грач переключил мысли на то, что его волновало: он думал, как ему устроиться на новом месте, как зарабатывать на жизнь. Актриса и Очкарик не дали подсказок, потому что отправляли на подвиг, а не жить-поживать. Но он же не собирался тут геройствовать. Пророчество бальдарманов без сомнения о нём, но бороться с оккупантами он не настроен. Как тогда должно исполниться пророчество? Разве что он хорошо устроится, добьётся высокого положения и в качестве какого-нибудь руководителя победит в войне. С таким воплощением в жизнь пророчества он был согласен.
Чем больше отряд углублялся в лес, тем медленнее он двигался. Грач окончательно расслабился и теперь чувствовал себя как на прогулке. Он с облечением вспоминал, что утро у него началось в ужасной камере, а теперь он на свободе и беззаботно идёт в своё многообещающее будущее. Благодушное настроение ухудшалось только из-за подступающего голода – завтрак-то у него был скудноват. Но и с этим вскоре уладилось – Перо объявил привал для обеда.
Провиантом заведовал казак-разбойник по кличке Крендель. Он чётко знал: какие продукты лежат у кого в вещмешке и распоряжался сколько-чего достать ему на раздачу. Крендель ехидно посматривал на Грача и, казалось, с нетерпением ждал, когда Грач подойдёт к нему за пайком. Было понятно, что этот задира приготовил какую-то фразу, чтобы унизить Грача, напомнив, что он тут дармоед. Грач подумал и направился не к раздаче, а к командиру отряда Перо.
Перо заговорил первым, заговорил безразличным тоном, давая понять, что хочет отделаться от расспросов:
– Ничего нового, мы не узнали.
– Столица далеко? – спокойно спросил Грач, как будто не замечая неприязненного отношения.
– Если пойдёшь прямо, – Перо указал направление рукой, – то будут видны пригороды, и компостные ямы…
Перо со злой усмешкой посмотрел Грачу в глаза, как будто собираясь добавить: «Туда тебе, и дорога». Но Грач продолжал игнорировать неприязнь и слушал матроса с видом, что внемлет словам авторитетного командира. Заметив это Перо замялся и поменял тон на деловой:
– Но мы должны обойти город, там будет меньше патрулей: там и прочешем их тылы.
Грач на мгновенье обрадовался, тому, что можно сбежать уже сейчас, но тут же отказался от этой возможности: насторожило, что с этой стороны города много патрулей и страшные компостные ямы. А Перо, увидев лояльное отношение со стороны Грача, решил высказать накипевшее:
– Мы же все понимаем, для чего тебя отправили с нами: – Перо выразительно посмотрел на Грача, – Инквизитор помешан на поиске наивного новичка и ангела, или хотя бы проповедника. Он не доверяет нашему отряду после того, как Иван Кистень указал ему на того, в ком узнал Проповедника. Ивана пытали и казнили, обвинив, что он умышленно врёт.
Грач неопределённо покачал головой, давая понять, что Перо прав, и в то же время, что не может прямо это подтвердить.
Перо, увидев сочувствие Грача, даже как будто проник симпатией к нему и продолжил откровенничать:
– Да, мы теперь не обо всём спешим докладывать, иногда бывают сомнения: стоит ли оно того…
Грач, глядя в глаза матросу начал виртуозно изображать сопереживание:
– Ситуацию в целом, я так себе и представлял. Свою задачу выполняй как считаешь нужным, подлянку от меня не жди… Думаю, что мы поладим.
